Неожиданно получив домашнее задание на тему "Советско (российско)-немецкие
футбольные связи", я растерялся, как школьник. С чего начать?
О чем писать? История почти вековая. Играли при разных режимах:
монархическом, социалистическом, обычном и развитом социализме,
наконец, демократическом.
Разумеется, при разных правителях: последнем русском царе Николае
Втором Романове, первом (он же последний) советском президенте Михаиле
Горбачеве, всех послесталинских генсеках, исключая Юрия Андропова
(в первой половине 80-х сменялись они быстрее, чем успевали играть
футболисты) и трех российских президентах. (Что любопытно. Все три
раза обыграли Германию, когда надежда на лучшую, человеческую жизнь
забрезжила: в разгар хрущевской оттепели и в начале горбачевской
перестройки, пока не переросла в перестрелку).
Главная дилемма - мельчить, рассказать обо всех матчах понемногу,
или взять крупным планом один? Остановился на втором варианте. Вопрос
о выборе одного из 18 кандидатов не стоял, данной мне властью указал
на первый, августовский 55-го, тем более был очевидцем. Остальные
поручил постоянному своему "референту", не столь многословному
и более толковому - цифрам. Плоды трудов своих представили они вашему
вниманию.
"Позвольте, - воскликнет дотошный всезнайка в сладострастном
желании уличить автора, - давеча вы утверждали, что впервые при
покойном царе Николае Александровиче встречались".
Ну и что. Советская власть от позорных 0:16 на Олимпиаде 1912 года
в Стокгольме открестилась: страна, мол, была другая, режим весь
прогнивший. Давно отреклись от него, и чужие грехи брать на себя
не собирались. Рабоче-крестьянское государство царские долги выплачивать
отказывалось, а вы хотите... Немцы, в отличие от нас не поведя бровью,
в реестр своей сборной ее включили, обеспечив шикарный запас в мячах.
КОНТЕКСТ СПОРТИВНЫЙ И ИСТОРИЧЕСКИЙ
Не потому избрал игру полувековой давности, что первой ее считали.
Особая она прежде всего в контексте историческом. Да и в спортивном.
Соперник - о-го-го! Всего за год до этого "плохие" западные
немцы (называли их тогда ГФР - Германская Федеративная Республика)
выиграли мировое первенство в Швейцарии.
Улучив момент, Секция футбола СССР, заручившись согласием партаппарата
(между странами не было дипломатических отношений), в июне 1955
года бросила Немецкому футбольному союзу перчатку, предложив "стреляться"
24 июля в Москве. Мы, имею в виду советские, всегда и во всем пытались
извлечь максимальную выгоду. И поле свое, и время выбрали оптимальное:
у нас апогей, разгар сезона, у них как раз наоборот, время отпусков.
Поторговавшись, перенесли встречу на третью декаду следующего месяца.
Вскоре и дату определили - воскресенье, 21 августа. По такому случаю
начало сезона в ГФР (буду придерживаться привычного для того времени
названия) отодвинули на две недели, и тренер национальной сборной,
"хитрый лис" Зепп Гербергер протрубил сбор, сократив отпуск
футболистов.
Несколько слов о контексте историческом, о нем только что обмолвился.
Воевали с немцами четыре года не на жизнь, а на смерть. Досталось
нам от них и им от нас. Десять лет с тех пор прошло, а раны душевные
не зарубцовывались. Весной 55-го напряжение возросло. Разоруженную
Западную Германию втянули в НАТО, словно в издевку, 9 мая, в день
нашей над ней Победы. В ответ, через пять дней, Советский Союз сколотил
военный блок - Варшавский договор. Обстановка накалялась. Несколько
разрядила ее повисшая в воздухе идея объединения двух Германий в
одну. В политических кулуарах договорились обсудить проблему в сентябре,
с приездом в Москву немецкой делегации во главе с канцлером Аденауэром.
Вот почему компартия не возражала, а может, инициировала встречу
сборных.
Недельные переговоры в Москве неразрешимую проблему, понятное дело,
не разрешили. Но польза была: 13 сентября между западными немцами
и СССР установились дипломатические отношения.
ПОНЯЛИ И ПРОСТИЛИ
Немцы рвались в Белокаменную. Не удалось в 41-м, попытались в 55-м.
Когда еще такая возможность представится посетить эту загадочную
страну. В бюро путешествий обратились более десяти тысяч желающих.
Свои отпустить готовы, если хозяева не возразят. Возразили: "Такую
ораву? Да вы что! За ними глаз да глаз. Органы у нас будь здоров,
не хилые. Но не отвлекать же многочисленные отряды чекистов от важных
государственных дел".
Договорились на полутора тысячах при условии, что растворят в них
несколько сот "правильных", "хороших", восточных
немцев, друзей из ГДР, хотя и за ними одним глазком присматривать
не мешает. На том и решили.
Первая партия туристов в составе 350 человек прибыла на Белорусский
вокзал 16 августа. За ней последовали и другие. Через несколько
дней немцы заполонили Москву. Такое создавалось впечатление. Полторы
тысячи - капля в людском многомиллионном столичном море, а немецкая
речь слышалась повсюду. Удивительная вещь - человеческая память.
Еще не забыты ужасы войны, слова Ильи Эренбурга: "Увидишь немца
- убей его". В отличие от вождя ("Гитлеры приходят и уходят,
а народ немецкий остается") писатель отождествил в горячке
любого немца с фашистом. Множество книг и кинофильмов в первое мирное
десятилетие удерживали в памяти образ врага.
Увидев не экранных, живых немцев, вмиг растаяли. Люди потянулись
друг к другу, отворили сердца и души, посветлевшие лица озарили
улыбки. У гостей, могло показаться, чуть смущенные, виноватые: "Простите,
не по доброй воле, обманули нас, как детей малых". У хозяев
- великодушные, доброжелательные: поверили, поняли и, конечно же,
простили.
До чего незлобив, незлопамятен наш народ. Не так давно, по меркам
историческим, летом 44-го, когда многотысячную колонну пленных немцев
вели в зловещей тишине по улицам Москвы, случались эксцессы. С трудом
отбивались конвойные от бросавшихся на безоружного врага хлебнувших
горя людей… А в 55-м и мысли не возникало, что, возможно, протягиваешь
руку человеку, который топтал твою землю, жег, убивал.
Помню, как обступала толпа роскошные интуристовские автобусы, встречая
аплодисментами гостей. Тут же в сутолоке обменивались сувенирами,
значками, невесть откуда взявшимися трехцветными и красными флажками.
Неописуема атмосфера единства, братства людей, прозревших, освободившихся
из плена идеологического гипноза.
Чистый, благоприятный экологический фон - на трибунах и футбольном
поле. Гром аплодисментов обрушивается на потянувшихся к центральному
кругу участников торжества. Возобновятся они спустя несколько минут,
когда "красные" (форма сборной СССР) поднесут "белым"
огромные букеты роскошных цветов. В промежутке установилась мертвая
тишина - заиграла музыка. Момент исторический: 21 августа 1955 года
впервые на советской территории был исполнен государственный гимн
ГФР и поднят национальный флаг. Мирно колыхался он рядом с советским.
Будто голубки ворковали.
Первые звуки оркестра подняли на ноги 70 тысяч зрителей. Буду точен
- 54 тысячи обладателей нумерованных билетов. Остальные, тесно прижавшись
друг к другу, как в городском транспорте в часы пик, и без того
стояли, заполнив каждый сантиметр свободного пространства. Слушали
молча, затаив дыхание. Ни единого звука не издали, не то что свиста.
Проявили, как положено цивилизованным людям, уважение к стране,
ее народу и футболистам.
НАЛОГИ НЕ ПЛАТИЛИ...
Время, пока исполняются гимны и совершаются ритуальные обряды с
передачей цветов, рукопожатиями, выбором ворот, есть. Пользуясь
случаем, внесу ясность относительно посещаемости. При максимальной
заполненности (как кильки в банке) динамовского стадиона журналисты
в дни большого футбола писали о 70, 80, а то и 90 тысячах.
Нам-то, в отличие от налоговых органов ФИФА, все равно. Эта организация
взимала налог с суммы, вырученной от проданных билетов в товарищеских
матчах национальных сборных, включенных в ее реестр. Секция футбола
СССР об этом осведомлена. До 1954 года ничего не платила. Первые
пять лет из-за неимения сборной. С созданием национальной команды
в году олимпийском ничегошеньки не изменилось. Не могли мы не объегорить
кого-то, не недодать, не прикарманить. В крови это у нас - на всех
уровнях. Перед Олимпиадой сборная СССР провела восемь товарищеских
матчей на своей территории. Чтобы избежать налогов, законспирировалась,
выступала под псевдонимами сборная Москвы и ЦДСА. Когда из штаб-квартиры
ФИФА робко так поинтересовались, отчего задержка с денежками вышла,
мы им изобразили несложную комбинацию с участием трех пальцев одной
руки:
- Разуйте глаза, господа хорошие, пора бы форму сборной от клубной
отличать, читать научиться: в протоколах, в газетах советских и
афишах ясно написано: Москва - Польша, ЦДСА - Румыния...
...И УКРЫВАЛИ
Через два года, когда вновь воскресили сборную, история повторилась.
Первые четыре встречи с болгарами и поляками играли в майках с буквой
"М" - Москва. Только в двух сентябрьских матчах, со шведами
и венграми, назвали, наконец, себя настоящим именем - сборная СССР.
Прошел месяц, второй, третий… Платить налоги не торопились. И спали
спокойно. Когда у иностранных господ терпение истощилось, они, конкретно
генсек ФИФА Гассманн, тактично напомнил в письме от 21 декабря 1954
года товарищам из Секции футбола СССР: "Мы обращаем Ваше внимание
на статью 31 Устава ФИФА, в соответствии с которой должен уплачиваться
двухпроцентный сбор от каждого международного матча.
Мы просим Вас сообщить сумму этого взноса в ФИФА и перевести ее
на счет в Цюрих в союзный швейцарский банк.
Благодарим заранее.
Кроме того, нами не получен официальный отчет о матчах. При этом
мы прилагаем бланки отчета и просим Вас заполнить и отправить нам.
В ожидании ответа просим верить, господин генеральный секретарь,
в наши особые чувства".
(ГАРФ. Фонд 7576, опись 2, дело 1018).
Признался Гассманн в особых к нам чувствах. Надо полагать, не таких,
как к остальным. Каких именно, не пояснил, но догадаться можно.
Наш ответ "чемберленам" последовал через три недели, 12
января 55-го. Из него следовало, что деньги в швейцарский банк переслали
10 января (без напоминаний Гассманна вряд ли решились бы), и отчеты
(через четыре месяца!) отослали, и бланки заполнили. А двухпроцентный
налог заплатили из расчета проданных билетов только на сидячие места
- 54 тысячи: 8243 швейцарских франка за матч со шведами и 8292 -
с венграми. Создали видимость, что на первой игре народу было чуть
меньше, стало быть, и билетов меньше продали, хотя трибуны на обеих
встречах трещали по швам. В общем, сумму от проданных примерно 20
тысяч входных билетов укрыли от налоговых служб.
Один из постулатов преферанса гласит: смотри в карты соседа, в свои
всегда успеешь. При финансовых расчетах живем мы по другим законам:
набей свои карманы, чужие всегда успеешь.
И в протоколе матча с ГФР зафиксировали те же 54 тысячи зрителей,
чтобы не обременять нашими налогами их швейцарский банк. Это официальное
число перекочевало в справочники. Я же, обделенный природой бюрократическими
наклонностями, назвал близкое к реальному - 70 тысяч.
ПЛАН ГАВРИИЛА КАЧАЛИНА
Прошу прощения, прервусь. Капитаны команд уже обменялись рукопожатиями
и судьям представились. Бригада английская. С главным, что в поле,
Уильямом Лингом, капитаны успели познакомиться. Фриц Вальтер 4 июля
1954 года в Берне перед победным финалом с венграми, Игорь Нетто
- через год, 26 июня 55-го в Стокгольме, где сборная СССР катком
прошлась по шведам - 6:0. Так что у двух капитанов и их товарищей
впечатление о Линге сложилось благоприятное. Отличный парень. Через
полтора часа наши ребята зауважают его еще больше. Не потому, что
помогал, за то, что не мешал, судил честно. Разве недостаточно,
чтобы воспылать нежной любовью к любому арбитру.
Мяч прикорнул в центре поля. Через мгновение Макс Морлок нарушит
его покой на долгих 90 минут. Стадион замер. Замерли миллионы болельщиков
громадной страны у радиоточек и приемников. То же и в Германии:
"Улицы городов вымерли, - сообщал корреспондент АДН. - Редко
можно увидеть машину или прохожего. Все спортивные соревнования
были либо отменены, либо перенесены на вечерние часы".
Учитывая колоссальную разницу в тренированности, игровой форме,
Гавриил Качалин разработал подробный план с акцентом на темповый
футбол. Главная задача - с начала и до конца проводить игру в высоком
темпе. Обозначил средства: а) активные предложения на свободное
место; б) своевременная и точная передача; в) игра широким фронтом,
атака преимущественно флангами. Советы нехитрые, логически вытекающие
из конкретной ситуации. Просил тренер забить быстрый гол. Это уж
как получится.
1:0
Активна "русская ракета" Борис Татушин. По истечении четверти
часа он организовал первый гол. Ему слово: "Когда начался матч,
рядом со мной, к моему удивлению, замаячил Посипал. В игре я его
раньше никогда не видел, но знал, что он обычно действовал на месте
правого защитника. Видимо, он был самым быстрым из игроков немецкой
обороны, потому его против меня и поставили.
Посипал играл со мной не плотно, держал дистанцию, что было мне
на руку. Несколько раз удавалось его переиграть. Во время очередного
прохода к нему на помощь, оголив центральную зону, поспешил Либрих.
Увидев, что в освободившееся пространство устремился Паршин, я обыгрывать
Либриха не стал, а сразу прострелил вдоль ворот, и подоспевший Паршин
открыл счет" ("Футбол" № 34, 1995).
С некоторой натяжкой можно считать, что просьбу тренера забить быстрый
гол уважили. В целом же в первом тайме план Качалина, если не сорвали,
как минимум недовыполнили из-за заметной скованности и нервозности.
Причину объяснил Анатолий Ильин: "Для кого-то это был не футбольный
матч, а политика. О необходимости победить во что бы то ни стало
нам постоянно напоминали ответственные товарищи из Комитета физкультуры,
ЦК ВЛКСМ и еще откуда-то. Чрезмерные накачки пользы никакой не приносили,
а только нервировали. Мы и сами понимали, что защищаем престиж страны,
и на каждый международный матч выходили с чувством огромной ответственности".
1:1
Постепенно игра выравнялась, хозяева атаковали чаще, гости - продуктивнее.
А гол в наши ворота возник из ничего. Вальтер пробил метров с 20,
мяч от ноги Башашкина взмыл в воздух и совершил мягкую посадку за
спиной чуть выдвинутого вперед Яшина.
До конца тайма настойчивые попытки хозяев вернуть утерянное пресекались
самоотверженностью Либриха и вратарем. Вскоре Харперс получил отменную
возможность подтвердить часто сбывающуюся в футболе примету: не
забиваешь ты - забивают тебе. Прицельный удар из пределов вратарской
площади я назвал бы неберущимся, если бы не Яшин - он взял. Ничья
оставила осадок неудовлетворенности.
1:2
После перерыва и вовсе приуныли, когда Шефер проявил несвойственную
ему в тот день прыть. Оставив не у дел Порхунова, он вторгся по
своему левому флангу в штрафную. Угол острый. Яшин, ожидая прострела,
сместился ближе к центру ворот и чуть вышел вперед, а немец возьми
да пробей аккурат в ближний угол. Наудачу. Попасть было сложно.
Шефер попал. Яшин, поняв ошибку, попытался в полушпагате дотянуться
до мяча ногой. Не успел.
Это был не лучший матч в блистательной карьере вратаря. Гол нелепый
пропустил, мяч не всегда с первой попытки фиксировал... Качалин
оценил его игру на "тройку".
2:2
На фоне притихшего стадиона все явственнее слышны звуки трещоток,
коими мастерски владели гости. Если мне не изменяет память, несколько
сольных номеров исполнили трубачи. Бесплатный благотворительный
концерт зарубежной группы настроения не улучшил. Длился он минут
десять, может, больше. Скорее всего, вовсе не прекращался - его
не стало слышно. Не то чтобы заглушили, как это делали спецслужбы,
нейтрализуя голоса "контра-ФРГ". Отнюдь, относились к
гостям вполне лояльно и во время игры. Это наши вышли из оцепенения.
Полузащитники переключили скорость, остальные их поддержали. Настроение
ребят передалось трибунам. Сработала обратная связь. Стадион заголосил,
завопил, погнал своих вперед. Немцам стало худо.
С 60-минутным опозданием сработал план Качалина. Футболисты задвигались,
открывались, предлагали себя, а мяч, ловко увертываясь от мировых
чемпионов, неизменно находил наших форвардов. Нетто с Масленкиным
в центральной зоне на чужой территории на раз-два разыграли классическую
"стенку". Масленкин ворвался в штрафную и сильно пробил
низом. Вынимайте, герр Геркенрат!
Сводный 70-тысячный хор, работавший, казалось, на пределе, прибавил
в мощи и оглашал окрестности Петровского парка до тех пор, пока
Линг не загнал игроков в туннель.
3:2
На поле возникла небольшая пауза. Длилась ровно столько, сколько
потребовалось немцам, чтобы доставить мяч из нутра своих ворот к
центру. "Красные энерджайзеры" тут же с удвоенной энергией
закрутили карусель. Несчастные чемпионы не знали, куда бежать, кого
держать. Кого-кого, а Сальникова на правом фланге не ждали. Чувствовал
он себя там вольготно (видимо, Посипал в это время Татушина искал),
оттуда и сделал свою фирменную с подкруткой передачу в штрафную,
где, так казалось, только Яшина не было...
Перебивает меня Анатолий Ильин: "... кто-то, кажется, Паршин,
пробил по воротам, защитник успел выбить мяч из ворот. К счастью,
в моем направлении. Первым поспеваю к мячу и направляю его в сетку".
Головой бил действительно Паршин, а с линии ворот вынес Посипал.
В середине второго тайма мы устроили немцам второй Сталинград: взяли
в кольцо и били, били, пока не добили. С 60-й по 75-ю минуты обстреляли
их ворота десять раз, по своим не позволили ни разу.
В том же темпе советская команда провела концовку. Счет не отразил
огромного ее игрового превосходства. И все же эйфория от замечательной,
вдохновенной игры в последние полчаса не должна была замутить разум.
В чем мы в тот день превзошли чемпионов мира, так это в "физике",
скорости, волевом настрое. И у немцев с волей проблем не возникало.
Проявили ее в финале ЧМ-54, сломили бесподобных венгров, уступая
к 8-й минуте 0:2. В последующие годы не раз продемонстрируют ее
миру и Европе. И в Москве, пока сил хватало, на пропущенный гол
ответили двумя. Бензин рано кончился.
Мы склонны идеализировать прошлое. Впечатления от игры спустя годы
остались самые радужные, память сохранила наиболее яркие эпизоды,
особенно сумасшедший порыв с заключительным нокаутирующим ударом.
Но до 60-й минуты, хотя играли с преимуществом, не все было так
просто и ясно. Качалин предельно объективен, критически оценил действия
отдельных футболистов и команды в целом, указал на недостатки. Работать
было над чем.
Ну а в тот необыкновенный летний день никто в тонкости не вникал.
Счастливы были все. Футболисты и их поклонники тем, что обыграли
чемпионов мира, и сделали это убедительно. Каждый чувствовал сопричастность
к победе. Такого единения зрителей с футболистами я не помню. Мы
дышали одной грудью, защищались, атаковали, забивали...
По-своему счастливы правители. Они праздновали победу политическую.
Растрогавшись и расщедрившись, одарили телевизором "Темп".
Каждого!
Прав Кубертен, главное - не победа. После игры люди снова окружили
автобусы с немецкими туристами. Прощались тепло, улыбались, делали
друг другу ручкой, другой размахивали флажками, своими и немецкими
вперемешку.
Доброжелательную, дружественную атмосферу отметил корреспондент
газеты "Юнге Вельт": "Эта встреча была больше, чем
соревнование двух футбольных команд мирового класса... Победила
не только сборная СССР, победили обе команды, победил дух дружбы
и взаимопонимания".
Это не высокопарные слова. Так в самом деле и было. Остается сожалеть,
что добрые духи способны испаряться.
Таблица в газете - ружье на сцене: показали - должно выстрелить.
Всю обойму опорожнять не стану, но пару раз пальну. Специально для
тех, кому недосуг копаться в технике.
Общая панорама удручающая. "Царские" 0:16 ее усугубляют:
на один наш мяч немцы отвечали тремя. Но и без стокгольмской "Цусимы"
плохо - один к двум (15-31). Фухс забил старорежимной России в одной
игре больше, нежели немецкая сборная в пяти матчах России молодой.
Даже великолепный результат Герда Мюллера, семь мячей в трех играх,
меркнет в сравнении с ним.
Эти 0:16 - чемодан без ручки, словно обрыдлая жена: нести тяжело,
бросить рады бы, да другая половина развода не дает. Так и тащим
на себе, чертыхаясь.
Цифры, даже мерзопакостные, отображая прошлое, не дают оснований
для глубокомысленных выводов, тем более прогнозов. А на благоприятные
приметы внимание обращу, тем более футболисты с ними считаются.
Забивать надо первыми. Удавалось шесть раз, в пяти не проиграли:
+3=2-1, 10-8. Немцы, опередив нас, шансов не оставляли: +0=0-12,
5-39. Случится вдруг в 13-й, не паниковать. Серии, даже самые впечатляющие,
когда-то обрываются.
В Москве мы при своих: +2=0-2, 4-4.
Само по себе уже неплохо. Фишка в другом: выигрывали мы в столице
только в нечетных матчах - в первом, третьем. Завтра - пятый. Фирштейн?
Так карты легли, звезды расположились. Гарантий нет, и они, бывает,
ошибаются.
Уверен, в ЮАР мы при любом раскладе попадаем. Не сложится завтра
- так со второго места. После соблюдения обязательных формальностей
путевку получим. Все же лучше не откладывать на послезавтра то,
что можно сделать завтра. С этой Германией, не самой сильной в ее
славном прошлом, справиться ребята способны. И должны.
