ИГОРЬ ДОБРОВОЛЬСКИЙ: НАС НАЗЫВАЛИ ПОКОЛЕНИЕМ
«СНИКЕРС»
Два Игоря - Добровольский и Колыванов
- золотое динамовское поколение в сборной СССР. Фото:
РИА Новости / Игорь Уткин
Пижонское прозвище и огромный пиджак, работа с Бышовцем
и скандальное письмо 14-ти, работа с Хесусом Хилем и дорогой сердцу
шоколад. Игорь
Добровольский по просьбе Sports.ru вспомнил о времени, когда
еще не был тренером сборной Молдавии.
- Начнем с самого начала. В 1985-м вы переходите из более чем скромного
«Нистру» в «Динамо». Трудно было освоиться в новой команде, в большом
городе?
- Когда я только перешел в «Динамо», мне было всего 18 лет. Очутившись
в центре Союза, я не знал куда мне податься. Получил квартиру возле
Тимирязевского парка. Мои двери всегда были открыты. Все вечеринки
давались у меня дома. Самым большим праздником было, когда мама
посылала раков с Украины. Мы всей командой собирались. Пиво текло
ручьем...
- В «Динамо» вас наградили странным прозвищем...
- Люди называли меня Пижон. Мало кто знает, что мое прозвище должно
было быть другим: Пиджак. Когда я в первый раз зашел в динамовскую
раздевалку, то одет был в пиджак на пару размеров больше. Я был
худым и маленького роста. Меня почти не видно было из-за пиджака.
Тренер посмотрел на меня подозрительно, а когда пришло время представить
команде, спросил: «Где пиджак?». Игроки почему-то услышали «пижон»
вместо «пиджака». Так я получил одно прозвище вместо другого.
- В «Динамо», в других клубах, в сборной вы поработали с большим
количеством специалистов. Кто больше всего запомнился и почему?
- Анатолий Бышовец, тренер с которым завоевал олимпийское золото
в 1988-м в Сеуле. У него был собственный метод подбора игроков.
Перед тренировкой он просил работников стадиона специально поливать
поле так, чтобы в одном месте образовалась лужа. Каждый раз, когда
вызывал нового игрока, он отводил его к луже и заставлял нырять
туда за мячом. Кто отказывался, больше в сборную не вызывался. Бышовец
говорил, что тот, кто не ползает в грязи, не имеет характера и не
заслуживает играть в сборной. Тетрадзе, например, был готов играть
на любой позиции, даже в воротах. А Кеташвили, когда ошибся в своей
штрафной, нырнул головой прямо в ногу соперника, только чтобы его
оставили в сборной.
- Говорят, что однажды Раймон Гуталс, тренер «Марселя», посмотрел
на Добровольского и спросил: А это еще кто такой?
- Все верно. Гуталс не узнавал даже тех, кто по три года играл в
«Марселе». В том, что «Олимпик» выиграл Кубок чемпионов, не было
его заслуги. Там были такие игроки, что могли играть без тренера:
Папен, Дешам, Боли, Десайи, Бокшич, Уоддл, Феллер. Знаете, как у
нас проходила неделя? В пятницу матч. Суббота и воскресение - выходные.
В понедельник легкая тренеровка, на которой Гуталс не появлялся.
Во вторник и среду тоже самое. В четверг у нас была расстановка
на игру, и только тогда он появлялся. Гуталс не знал даже кто на
какой позиции играет...
В «Марселе» никто не здоровался, когда заходил в раздевалку. Все
были разбиты на группы. Я разговаривал только с Феллером и Бокшичем.
У чернокожих была своя шайка. Мы вообще не общались. Зато на поле
была настоящая команда. Один за всех и все за одного. Это была самая
профессиональная команда, за которую я играл.
- В 1994-м году, перед чемпионатом мира, разгорелся самый крупный
скандал в истории отечественного футбола. Сразу 14 игроков сборной,
среди которых и Добровольский, отказались играть за главную команду
страны пока ее тренером являлся Павел Садырин. Часто возвращаетесь
в памяти на 15 лет назад?
- На самом деле, Садырин был лишь пешкой в том скандале. Все началось
из-за денег. За то, что пробились на чемпионат мира, федерация футбола
получила пару миллионов долларов, которые исчезли без следов. Мы,
игроки, решили, что и нам полагается доля. Сначала Садырин был на
нашей стороне. Однако спустя пару дней, он радикально изменил свое
мнение... На самом деле вся затея с «письмом 14» была направлена
против тогдашнего президента РФФ, Вячеслава Колоскова.
- Однако это не помешало вам в сезоне-1994/95 выступать за «Атлетико»
Мадрид. В то время хозяином знаменитой команды был эксцентричный
бизнесмен Хесус Хиль...
- О, да! Это была самая колоритная персона которую я встречал в
жизни... Французский судья Мишель Вотро дал последний свисток. Журналисты
сразу набросились на президента. «Пару слов о сегодняшнем судействе».
А он в ответ: «Да этот арбитр должен судить только своих геев».
Журналист меняет тему: «Не слишком часто меняете тренера?». «Слышишь
ты, для меня, смена этих тренеров, как выпить пиво. Могу уволить
20 за сезон. А если захочу, то и целых 100». Хиль был в Испании
что-то вроде вора в законе. Будучи мэром в городке Марбелья, он
принимал у себя мафиози со всего света, от итальянских до российских.
Человек, которому можно было сказать все в лицо. Настоящий мужчина.
Случалось, что он давал пощечину молодым игрокам. С ним было просто:
кто сплетничает - платит. А плата не всегда означала деньги
- Корриду не полюбили, будучи в Испании?
- Нет. Просто я полюбил Испанию, а «Атлетико» - это клуб, который
останется в моей душе навсегда. Я играл в основном составе, пока
тренером не назначали аргентинца Альфио Басиле. Он привез с собой
соотечественника которого выпускал вместо меня. Так я выходил на
поле в последние 10-15 минут.
Команда боролась за выживание и в последнем туре нужна была только
победа. За 15 минут до конца матча счет был равным. Как обычно,
я разминался возле углового флажка. Рядом стоял запасной вратарь
гостей. Тогда я спросил его, как движется тореадор, когда на него
нападает бык. Он мне показал. Я отблагодарил его и сказал, что сделаю
точно так после того, как забью им гол.
Через 5 минут я вышел на поле и забил гол, который спас «Атлетико»
от вылета во второй дивизион. После того, как забил, побежал к угловому
флажку и начал имитировать тореадора прямо перед запасным вратарем
гостей, который остался в шоке.
- А потом была Россия, где вы, в основном, запомнились в рекламе
шоколадных батончиков «сникерс».
- В середине 90-х мне предложили сниматься в рекламе «сникерс».
Предложили много денег. Сколько, не помню. Но много. Об этом никогда
не жалел. Чего там жалеть, разве что прозвали нас поколением «сникерс».
И это после того, как выиграли олимпийское золото. Кажется, после
нас таких успехов и близко не было.
