«Плеймейкер ЦСКА», «открытие чемпионата», «вундеркинд
сборной»… Для самого Алана
Дзагоева все эти титулы и звания равнозначно велики. «Знаю одно:
если бы не был армейцем, всего остального из того, что вы перечислили,
наверное, и не случилось бы в моей жизни», - философски замечает
он и, чувствуется по голосу, улыбается уставшей улыбкой.
Мы говорим по телефону. Алан Дзагоев на другом конце провода и где-то
между Тольятти и Набережными Челнами, куда ездил проведать старшего
брата. Первый вопрос интервью рождается сам собой.
Универсальный Дзагоев
- Алан, как Гела освоился в Челнах? Есть ли какие-то перспективы,
что во втором круге чемпионата первого дивизиона мы увидим на поле
старшего из братьев Дзгоевых?
- Спасибо за интерес. Из того, что я видел, могу сделать вывод,
что у Гелы все нормально. Он набрал форму, сбросил, уж не знаю сколько,
но видно, что много килограммов. Тренируется, пашет. Насколько я
знаю, «КамАЗ» его действительно планирует заявить летом. А пока
он будет доказывать, что может претендовать на место в «основе»
на тренировках вместе с командой. Ему гораздо проще, чем многим.
Вообще, я всегда по-доброму завидовал брату, потому что он может
быть игроком универсальным: у Гелы обе ноги рабочие, и он прекрасно
себя чувствует на любой позиции и в любом амплуа. Может сыграть
на фланге и в центре, в защите и в нападении. Совершенно не комплексует
ни перед чем. Но… все-таки если бы я когда-нибудь стал тренером,
я бы его использовал на позиции «под нападающими» (смеется).
- Вы так и провели отпуск, следя за успехами брата? Или было еще
что-нибудь интересное?
- Много интересного было. День рождения отметил в отпуске, дома,
с родителями и родственниками. Немного не в своей тарелке, правда,
себя чувствовал, потому что у нас было много гостей, и каждый задавал
какие-то вопросы, произносил тосты в честь меня. В принципе, все
это обычно для осетинского застолья, но если, как правило, мы, собираясь,
говорили просто обо мне или о Геле (смотря кто именинник), то теперь
все вопросы и разговоры были футбольного характера. Если же вообще
об отпуске, то можно сказать, что я провел его, путешествуя по России.
Домой - обратно в Москву - опять домой - в Набережные Челны - отсюда
на машине… И в Москву, на сборы. Обычно отпуск пролетает быстро,
а в этот раз уже хочется скорее на сбор.
- До отпуска вы стали объектом внимания для очень многих журналистов
и специалистов: ходили разговоры, что Алан Дзагоев настолько соскучился
по игре, что просился одновременно с молодежной еще и в юношескую
сборную России. Это правда?
- Да, правда. Действительно очень хотелось играть, поэтому просил
включить меня в состав сборной 1990 года рождения. По регламенту
это вроде бы разрешено, хотя точно не знаю. В общем, не получилось.
Мне сказали, что лучше сконцентрироваться на игре в одной команде,
- молодежной, чем неровно выступить на двух фронтах. Но, видите,
к сожалению, случаются очень неприятные моменты, как у нас в матче
с Фарерами (российская «молодежка» проиграла фарерцам - 0:1. - «Спорт»),
и… в общем, можно, наверное, сказать дежурно, что «это футбол».
Но очень обидно за тот матч.
Сильно переживаю, когда остаюсь в запасе
- Как складываются дела в ЦСКА? Помимо того, что вы редко появляетесь
на поле, что, похоже, заметили даже слепые.
- Нормально. Единственное, чувствую очень большое внимание к тому,
попал я в состав или нет. Настолько большое, что иногда оно на меня
самого давит и порой бывает излишним, порождая какие-то вопросы,
домыслы, слухи. Я-то для себя сам уже выработал такую линию - просто
буду тренироваться как прежде, доказывать, что достоин места на
поле.
- Про домыслы и слухи. Совсем недавно, как написали в одной из газет,
вы отказались подписывать новый контракт с клубом. Что скажете на
этот счет?
- Ага, отказался. Может быть, потому что никакого нового контракта
и в природе не было (смеется). Я как в самом начале года переподписал
контракт с ЦСКА, так с тех пор и забыл о бумагах всяких. Никаких
разговоров о том, что необходимо подписывать что-то новое или какие-то
там пункты вводить, у нас не было. Так что, это все просто газетная
утка.
- А как вам еще одно из напечатанного о вас: в состав Дзагоев не
попадает потому, что у него в общении с коллегами на тренировках
проявляется звездная болезнь?
- Ну как к этому относиться? Меня всегда учили дома, что говорить
что-то нужно только тогда, когда ты лично в этом твердо уверен -
своими глазами видел или слышал своими ушами, на своем опыте убедился
или сам шишки набил. Наверное, прежде чем написать такое, имеет
смысл прийти к нам на тренировку и посмотреть ее. А то получается,
что журналистов к нам приходит мало, а слухов о том, что у нас на
тренировках что-то не то происходит, в газетах почему-то много.
Как-то неправильно это, как мне кажется. А еще я пару раз слышал,
что всерьез рассуждают о том, что «Дзагоев сдал, потому что он уже
всем все доказал и успокоился» или «у него уже нет той искры в глазах».
На самом деле, я действительно чувствую себя немного спокойнее,
чем в те моменты, когда впервые выходил на поле. Тогда на все смотрел
вылупленными глазами, может быть, это и называли искрой (улыбается).
Для меня все было новым, необычным. И я на самом деле очень и очень
нервничал и старался это скрывать. Говорят, я читаю часто об этом,
что не оправдал доверие, которое было в начале сезона, что не приносил
никакой пользы. Но… в общем, я старался и буду стараться. Очень
стараться. А пока… если честно, просто не знаю, как реагировать
на такие замечания из прессы, что говорить в ответ.
- Скорее всего, и не надо ничего говорить. Ответить нужно просто:
правда ли, что, по замечанию одного из коллег, проблемы Дзагоева
- психологического характера: он не так уверен в себе, как это было
раньше?
- Наверное, стоит признать, что это так. Я не уверен в том, что
буду играть, и это… Знаю, что есть игроки, которых это подстегивает
очень. А есть те, кого, наоборот, убивает морально. Наверное, отношусь
ко второй категории, раз так тяжело переношу то, что иногда выхожу
только на замену, а иногда остаюсь вообще на лавке. Стараюсь абстрагироваться
и повторяю себе то, что уже сказал вам вначале: «Надо просто тренироваться
и доказывать, что достоин доверия».
- Кстати, тренировочный процесс в ЦСКА при Зико сильно изменился?
- Да, сильно. Мы значительно больше стали работать с мячом. В «предсезонку»
было намного меньше упражнений на «физику». Наши бразильцы говорят,
что это типично бразильская система. Но… есть и российские заимствования:
когда идет недельный цикл, Пейшау нас, как и раньше, очень серьезно
нагружает.
- Какой матч в сыгранном отрезке чемпионата дался труднее остальных?
- Они все трудные были. Но совершенно пустым чувствовал себя после
игры с «Ростовом» (ЦСКА уступил 1:2. - «Спорт»). Пропустили в конце
первого тайма этот нелепый гол, и так и не смогли ничего сделать,
изменить ситуацию. Еще игра с «Томью» - тоже врагу не пожелаешь
такого матча. На первых минутах гол в наши ворота, соперник грамотно
закрывается, а от нас как будто и вправду удача отворачивается (армейцы
проиграли 0:1. - «Спорт»).
- Когда столько шума вокруг непопадания игрока в состав (а ваша
ситуация не единичная, есть подобные примеры и в европейских чемпионатах),
как правило, в стабилизации ситуации на уровне личных бесед с футболистом
участвует руководство клуба. У вас был какой-нибудь разговор с Евгением
Ленноровичем Гинером о вашей дальнейшей судьбе?
- Не знаю, можно ли это говорить, но был. На самом деле, мне его
слова помогли в тот момент. Он просто поддержал меня морально, по-человечески,
сказал, что я еще молодой и в моей жизни будет еще очень много игр
и много хороших моментов.
- Так слухи о вашем переходе - это такое редкое явление, как дым
без огня?
- Вот это очень интересно и мне самому: откуда они появляются? Честно
говорю, сам с интересом в Интернете читаю, куда «ухожу» на этот
раз. Меня самого не спрашивали, что думаю по поводу того или иного
возможного перехода. Может быть, потому что я ни о каких переходах
и не думаю (смеется)… Много пишут про то, что я уйду в аренду. А
сам в аренду очень не хочу. Хотелось бы доказать все в ЦСКА. Может
быть, это уже спортивный интерес, может быть, характер такой, упертый,
но я, правда, очень хочу, чтобы моя карьера продолжалась в моем
клубе, чтобы своей команде я приносил пользу и за нее голы забивал.
Не хочу быть героем желтых газет
- В вашей жизни многое изменилось с середины прошлого года, когда
вы были вчерашним дублером?
- Наверное нет. Единственное - номер телефона поменял. Очень много
времени ушло на то, чтобы позвонить всем друзьям из книжки и сообщить,
что теперь я на этом номере. Не хотелось бы, чтобы кто-то не мог
до меня дозвониться. Поменять номер - это же не поменять друзей,
правильно?
- Почему все-таки взяли другой номер?
- Не поверите, но основная причина - дети. Какой-то мальчишка, видимо,
списал номер моего мобильника у кого-то из родителей, и тут же поделился
им со всем классом или даже всей школой. В общем, в день у меня
было не меньше десяти мальчишек на проводе. Я совсем не против поговорить
или на вопросы ответить: сам был таким, и в свое время, наверное,
огромным счастьем считал бы, если бы мне удалось раздобыть номер
мобильника кого-нибудь из игроков родной «Алании». Но я не против
общаться, а многие из малышей, которые звонили по несколько раз
в день, просто спрашивали по-деловому: «А кто у телефона?» А потом
долго молчали или трубку бросали. Какое-то время было забавно, а
потом стало отвлекать. Перестал брать трубку, если номер не был
записан в телефонной книжке, и из-за этого многие друзья не могли
мне дозвониться. В общем, над решением сменить номер долго думал.
И в итоге все-таки поменял.
- Чувствуете, насколько велико внимание к вашей персоне? Или пока
по-прежнему не осознаете «размеров бедствия»?
- Конечно, чувствую. Но многие, наверное, думают, что меня это внимание
расслабляет. А все совсем наоборот. Я всегда вел себя беззаботно
и совершенно не думал и не следил, кто что может обо мне подумать
или сказать. Просто был таким, какой есть, и даже не задумывался,
как выгляжу со стороны. А теперь… еще никогда так не следил за каждым
своим поступком или словом, как сейчас, верите? Чем больше внимания
ко мне, тем я должен быть требовательнее сам к себе. У меня нет
никакого желания становиться героем желтых газет, поэтому, пожалуй,
лишний раз не пойду в кинотеатр или куда-то погулять с друзьями
(вздыхает). Хотя иногда очень хочется, чтобы все было как раньше.
- Друзей у вас очень много.
- Да, и за время отпуска, точно могу сказать, прибавилось. Дома,
в Осетии, уже близко пообщался и сдружился с нашими ребятами из
«Кубани» - Аланом Касаевым и Гогой Джиоевым. Так уж получилось,
что мы, наверное, больше можем дружить именно друг с другом. Имею
в виду, мы - футболисты. По крайней мере в Москве почти все мои
друзья - из разных клубов - наши, ЦСКА, вся команда. С локомотивскими
Глушаковым, Гатаговым, Камболовым, Пилиевым, Царикаевым - со всеми
дружу. С Вовой Габуловым. С Нигматуллиным нашим, цеэсковским. Сейчас
трудно всех перечислить. Но всем звонил недавно. Новый номер телефона
сообщал (смеется).
- Не обсуждали с ними новость, что, как оказалось, первоочередное
право на выкуп вашего контракта принадлежит «Челси»?
- Пока нет. Сам прочел об этом в газетах. Очень приятно, не скрою.
Ну если это правда, конечно.
- Вы в футбольный менеджер по-прежнему рубитесь? Скажите, на месте
Анчелотти кого бы в свой любимый «Челси» приобрели?
- Думаю, Юра Жирков им просто необходим. Еще бы поинтересовался,
есть ли возможность приобрести Рибери. А вот с Гаттузо надо подумать…
Все-таки нет дефицита на этой позиции и долгосрочный контракт, возможно,
не имеет смысла заключать. Еще я бы очень хотел увидеть в составе
Данни Алвеша (смеется). Но все равно… это так, на уровне менеджера.
В реальности же - лучше, чем Анчелотти, ситуацию, наверное, никто
не видит.
- Вы действительно совсем не изменились. Ну вот хотя бы в таком
пункте, как привычка ездить на метро, должно же было что-то измениться?
- Тут, да, поменялось. Я уже пару недель не ездил. Потому что не
в Москве (смеется). Но если серьезно, то в подземке по-прежнему
часто катаюсь. Хотя проездной билет себе уже перестал покупать.
Месяца три назад.
