СЕРГЕЙ ГОРЛУКОВИЧ: ЕСЛИ БЫ КО МНЕ ПОДОШЕЛ ФУТБОЛИСТ
И СКАЗАЛ, ЧТО ГОТОВ ИГРАТЬ БЕЗ ДЕНЕГ, Я БЫ С ОПАСКОЙ ПОСМОТРЕЛ НА
НЕГО
Олимпийский чемпион, четырехкратный чемпион России, тренер
Сергей Горлукович в интервью «Газете»
Сергей
Горлукович - защитник, о котором в шутку и всерьез говорили,
что мимо него достаточно пробежать, чтобы получить травму. В составе
олимпийской сборной Советского Союза по футболу в 1988 году он завоевал
золотую медаль, участвовал в чемпионатах мира 1990 и 1994 года и
чемпионате Европы - 1996. Сергей выступал практически во всех сильнейших
российских клубах: «Локомотив», «Спартак», «Алания», где повстречался
с российской тренерской элитой: Семиным, Газзаевым и Романцевым.
Важнейшим этапом в карьере было выступление в одной из сильнейших
европейских лиг - немецкой. Играя просто и неброско, почти не давая
интервью, Сергей не пользовался большой популярностью у болельщиков,
но пользовался громадным уважением партнеров. Без лишнего ажиотажа
в 40 лет Сергей завершил карьеру игрока, а уже в 45 начал карьеру
тренера. На тренерском мостике Горлукович остается верен созданному
когда-то образу сильного, непримиримого бойца, хотя и остается ироничным
и склонным к рассудительности человеком. Об олимпийском золоте,
школе настоящего футболиста в первом дивизионе, о немецком футболе
и пиве - важном напитке для футболиста - с Сергеем Горлуковичем
беседуют корреспонденты «Газеты».
- В последние годы вы часто оказывались лидером хит-парадов смешных
и интересных высказываний. Как вы к этому относились?
- Я за этими парадами никогда не следил. Я всегда чувствовал себя
в жизни комфортно и в хиты никогда не стремился.
- Когда вы уехали в дортмундскую «Боруссию» в 1989 году, жизнь там
и здесь сильно отличалась.
- Да, в Германии я попал совершенно в другую жизнь. Но о житье-бытье
я тогда не думал. Для меня главным была работа, цель (попасть в
основной состав), и вся жизнь крутилась вокруг этого. Попадание
в основу было сложной задачей, потому что в то время в Германии
разрешалось выпускать на поле не больше двух легионеров, а в составе
команды иметь только четверо. Поэтому покупали только членов сборных,
как правило, нападающих, платили очень хорошие деньги, и конкуренция
была высокой. Мне повезло: когда я пришел в команду, у меня был
только один конкурент - шотландец, полузащитник неатакующего плана,
а я был чистым защитником. Когда же купили игроков атаки, датчанина
Поульсена и швейцарца Шапюиза, мне стало сложнее. Если команда проигрывала,
был шанс, что поменяют что-то в атаке, а если все время выигрывает,
то приходится ждать и ждать своего часа.
- Кадры вашего гола за «Боруссию» в кубке УЕФА обошли тогда всю
страну, их показали даже в программе «Время». Вы помните этот гол?
И как вы вообще относитесь к своим голам, ведь забить защитнику
не так просто?
- Да, конечно, помню, мы играли с бельгийским «Андерлехтом», гол
получился красивым, сыграл быстро и четко на отскоке после углового.
Но ведь мы тогда не прошли дальше и свои моменты, как команда, не
реализовали. К собственным голам отношусь спокойно, их никогда не
считал, а этот вспомнил только потому, что вы о нем заговорили.
- Что для вас было главным в Германии?
- Попасть в первые 11 - это было всегда для меня самым главным.
- Но вы приехали в Дортмунд с большим опытом борьбы за попадание
в основу в составе сборных разного периода, в первую очередь при
Лобановском.
- Да, попасть в ту сборную было крайне сложно. У Лобановского всегда
была обойма сборной из киевлян, что, наверное, и правильно.
- Что же такого специфического Лобановский требовал от игроков?
- Подробности надо спрашивать у футболистов из его команды. От игроков
сборной он требовал полной самоотдачи, прекрасной физической формы.
Если человек не соответствовал этим требованиям, он автоматически
со сборов уже улетал и не попадал в число 18, в заявку на матч.
- По этой причине Федор Черенков не попал в сборную Лобановского
в свое время?
- Я не знаю всех подробностей. Федор выдающийся футболист, и кто
скажет обратное, тому нужно плюнуть в глаза. А почему он не играл
при Лобановском, уже никто не ответит.
- Какой след в ваших воспоминаниях оставили Олимпийские игры в Сеуле?
- Очень приятные. В сборную Бышовца попасть было очень сложно. Четыре
года наигрывался состав, и каждый футболист проверялся несколько
раз. Я попал в основу предпоследним, позже пригласили только Игоря
Пономарева. И для меня это был первый международный турнир.
Но, я скажу, все впечатления начались после победы, а до этого было
движение от игры к игре. Когда же выиграли финал, тут уже начался
праздник. Шампанское и так далее, до сих пор помню его вкус.
- Считается, что уровень олимпийского турнира не очень высок...
- Я вам расскажу маленькую историю. Когда я приехал в Германию,
то уже забыл, что играл в команде, выигравшей олимпийское золото.
Однажды я попал на стадион, где висели фотографии игроков олимпийской
сборной ФРГ, которая заняла третье место в Сеуле, и только тогда
понял истинную цену нашей олимпийской победы. Игроками сборной были
реальные лидеры немецких команд, то есть на Олимпиаду привезли чуть
ли не сильнейший состав: там играли Клинсманн, Хесслер и другие.
Ведь именно в этот раз разрешили в олимпийскую сборную брать всех
профессиональных футболистов, кроме тех, кто был задействован в
квалификационном турнире чемпионата мира.
- У вас есть объяснение, почему после сеульского успеха наша команда
вообще перестала попадать на Олимпиаду?
- Я думаю, это печально. Будем надеяться, что с ростом уровня нашего
футбола мы начнем участвовать в серьезных турнирах в том числе и
в Олимпиаде, где сейчас выступают молодые игроки. Снижение уровня
наших сборных имело объективные причины. В первую очередь развал
в стране. Если стакан разбить, а потом склеить, то не всегда из
него снова можно будет пить. Лучше взять другой...
- Ваш приезд на ЧМ-1990 в Италию не был столь запоминающимся, как
выступление на Олимпиаде?
- Нет, что вы. Чемпионат мира - это турнир высочайшего уровня, не
идущий в сравнение ни с чем. Множество футболистов, выступавших
в величайших клубах, так и не играли на ЧМ, потому что попасть туда
не так просто. Мне повезло, я играл в составе национальной сборной
на мундиалях и в 1990-м, и в 1994 году.
- Сборные 1990 года и 1994-го сильно отличались. В Италии у болельщиков
было огромное количество надежд, связанных с нашей командой, все
ждали результата, а в 1994 году картина была уже другой.
- В Италии мы с каждой игрой набирали физическую форму, в том числе
в командном движении, и если бы выиграли у Аргентины или хотя бы
не проиграли, то, возможно, прошли бы дальше в турнире. Видимо,
у нас был какой-то просчет.
- А рука-то у Марадоны была?
- 100% была. С судейством нам не повезло. Аргентинцы на том турнире
не были сильнее нас, а вот везение было на их стороне.
- В 1994 году ситуация была уже совсем другой: непонятная война
игроков против игроков, против тренеров, против РФС. На ту сборную
уже никто особенно не надеялся...
- У нас не было единой команды, это был сбор футболистов. Конечно,
главная причина была в том, что кто-то сначала отказался играть
за сборную, потом вернулся. Если помните, после массового ухода
из команды футболистов те, кто остались, собрались и достойно сыграли
с Мексикой 4:1, с США, с Ирландией, очень сильной в тот момент командой,
вничью. А потом к нам опять вернулись те, кто вроде бы ушел. Думаю,
тренерский штаб толком не знал, что в такой ситуации надо делать.
- В вашей карьере еще был чемпионат Европы 1996 года.
- Сборную тогда тренировал Олег Иванович, и попасть в состав неспартаковцу
было очень сложно. За полгода до ЧЕ я оказался в «Спартаке» перед
глазами Романцева и благодаря этому попал в команду и поехал на
чемпионат. Тогда Дмитрий Хлестов получил серьезную травму, был нужен
защитник: меня и пригласили. В 1995 году после удачного выступления
«Спартака» в Лиге чемпионов клуб был обескровлен, лидеры уехали
в Европу, и потребность в новых футболистах была очень острой. Так
меня и других пригласили в команду, а потом и в сборную.
- Ваш футбольный характер сформировался до Германии или именно за
границей вы смогли его закалить и оформить?
- До Германии, конечно. Валерий Васильевич Лобановский дважды еще
в 1988 году приглашал меня в киевское «Динамо», но что-то все время
срывалось. Я очень хотел поехать именно в Киев, потому что эта команда
была сильнее, и я, уверен, стал бы в ней более мастеровитым игроком
под руководством такого выдающегося тренера. Но не сложилось, и
я пошел другим путем. То, что я почерпнул, играя в сборной под руководством
Валерия Васильевича, оценить невозможно. А в Германии я не узнал
в футбольном смысле ничего нового и сверхъестественного. У Лобановского
были требования настоящего профессионала, жесткая дисциплина, ничем
не отличавшаяся от немецкой.
- Возможно, вас удивили трибуны в Дортмунде?
- Не только в Дортмунде, но и на стадионах «Шальке», «Баварии».
Там футбол играет огромную роль, и только в последнее время у нас
к нему стали проявлять похожий интерес.
- Вы согласны, что немецкий чемпионат особенный? Люди, хорошо обученные
игре в футбол, но чуть менее крепкие духом, там не задерживаются?
- Я не думаю, что это черта только немецкого чемпионата, то же можно
сказать и об английской лиге, и о других ведущих первенствах. Если
у игрока отсутствуют навыки борьбы, то удержаться тяжело. Европейские
чемпионаты все очень сильные, и без характера ты там не удержишься.
- Много наших игроков «заиграли» в Испании, где более техничный
футбол, где дают больше пространства разыграться.
- Там дают больше времени на обработку мяча, а в Германии у каждого
футболиста есть лимит времени. Поэтому там и играют в динамичный
и скоростной футбол. Я рад, что современная бундеслига постепенно
возвращается именно к этому. Увы, с отменой лимита на игроков произошел
провал в бундеслиге, сильно упало качество команд. «Бавария» всегда
покупала сильных игроков, а остальные клубы, не обладая такой хорошей
финансовой базой, покупали кого подешевле: югославов, хорватов и
других. В 2001 году последний раз «Бавария» выиграла Лигу чемпионов,
после этого немецких команд на первых ролях в Европе не видно. На
мой взгляд, сейчас начинается возвращение немецкого футбола. В этом
году появились самобытные команды в чемпионате, сделавшие упор на
молодость. Пусть они показывают непостоянный футбол, но качественный,
скоростной, динамичный. Например, «Хоффенхайм» или леверкузенский
«Байер».
- Судя по вашим словам, вы внимательно смотрите немецкий футбол?
- Когда время есть, конечно. Для меня в некоторой степени немецкий
футбол является эталоном, он всегда интересный, динамичный, скоростной.
Мне никогда не нравился итальянский футбол - он более закрытый,
или испанский - медленный. «Барселона», например, дает всем играть,
но при этом выигрывает, потому что у нее в составе прекрасные исполнители,
настоящие звезды.
- Какой футбол вы любите, как тренер?
- Плотный, интенсивный, с прессингом и при этом с контролем мяча.
Я все-таки стал спартаковцем, несмотря на то, что попал в команду
только в 34 года.
- Вам удалось поработать с тремя наиболее успешными российскими
тренерами: Романцевым, Газзаевым и Семиным. Вы у каждого что-то
брали для себя?
- Вы назвали топ-тренеров российского футбола, которые сейчас, к
сожалению, не работают в российском чемпионате. Я думаю, что они
скоро вернутся, потому что доказали своей работой, что могут дать
не только результат, но и создать клуб, стать лицом российского
футбола. С Семиным я работал, когда он только начинал тренерскую
карьеру, а я начинал игровую. Работая с ним, я попал в олимпийскую
сборную и национальную. К Газзаеву я пришел уже после 30 лет вполне
сформировавшимся игроком и человеком. У него я все равно многому
научился, потому что если человеку что-то нужно, он всегда этому
научится - в 20 ли лет, или уже когда ему за 30. Романцев, насколько
я понимаю, не очень хотел меня видеть в команде, но жизнь так распорядилась,
и я тоже многому у него научился.
- В своей начинающейся тренерской ипостаси вы перерабатываете чей-то
опыт или у вас сложились собственные убеждения? Есть ли у вас учитель,
или вы взяли от каждого тренера по чуть-чуть?
- Конечно, я переношу на свою работу тот опыт, который приобрел
за время работы с разными тренерами. Важный момент здесь в том,
подходят ли эти принципы для того состава, который я имею. И в Хабаровске,
и в Курске, и в Подольске ребята воспринимают те принципы игры,
о которых я говорю. Это приносит результат. Если бы они не воспринимали,
я бы пошел по другому пути.
- Вы говорите такие вещи, которые идут вразрез с тем, что говорит
большинство. Например, вы, не стесняясь, говорите, что футболисты
играют за деньги.
- Если бы я сказал, что они играют за конфеты, вы бы мне не поверили.
Я тоже работаю за деньги. А вы за что работаете, или передо мной
сидят два альтруиста? Тогда я сильно ошибся, извините. Деньги -
одна из составляющих нашей жизни. У кого-то они стоят на первом
месте, а у кого-то слава на первом, остальное - на втором. Другой
разговор, что часто не соответствуют качество игры и получаемые
зарплаты у многих футболистов.
- Вы тоже считаете, что кризис поможет нашему футболу очиститься?
- Если бы это произошло так, как вы говорите, то в кризисе был бы
несомненный плюс. Нынешним футболистам сильно переплачивают.
- Вы, общаясь со своими футболистами, имеете в виду, какие деньги
человек получает, или отталкиваетесь от того, как он играет?
- Меня деньги не интересуют. Зарплаты - это работа клуба. Я занимаюсь
самим футболистом, его работой на поле, степенью его самоотдачи.
Сколько бы игрок не получал, я оцениваю его работу в тренировках
и в матчах. Если меня что-то не будет устраивать, то игрок отправляется
на скамейку и решает свои проблемы с зарплатой уже вместе с директором
и агентом. С другой стороны, если бы ко мне подошел футболист и
сказал, что он готов играть без денег, я бы с опаской посмотрел
на него.
- У вас не было таких случаев, чтобы руководство настаивало на включении
игрока в основу?
- К счастью, пока я жив, состав буду ставить я, а не президент клуба.
- Когда вы сами были игроком, так же подходили к этому вопросу?
Вы не так часто общаетесь с журналистами, поэтому мир полнится полуфантастическими
историями. Например, о том, как вы пришли в «Торпедо-ЗИЛ», и Борис
Петрович Игнатьев вам начал фишками показывать, что вы должны делать
на поле. А вы ему сказали, что он не готов работать с олимпийским
чемпионом.
- Это, конечно, шутка. Я всегда слушал, когда тренер говорил. Была
ситуация, когда я играл в минском «Динамо» и узнал, что в дубле
17-летний футболист получает столько же, сколько и я, 24-летний
игрок основы. Я подошел и говорю: почему так, поднимайте мне зарплату.
Такие моменты были.
- Если бы сегодня к вам подошел игрок с подобными разговорами, как
бы вы отреагировали?
- Сейчас для тренера этот вопрос упрощается. Есть агенты, задача
которых улаживать такого рода проблемы. Я отношусь положительно
к тому, что игрок хочет большего в жизни, но тренер не должен иметь
отношения к финансам клуба.
- Еще есть легенда, что, работая в «СКА-Энергии» в Хабаровске, вы
говорили футболистам, что надо пить пиво после игры.
- Я не говорил: «Надо пить пиво», а советовал выпить бутылочки две
обязательно, потому что в пиве есть необходимые для восстановления
сил ингредиенты. При этом если я вижу, что футболист пьет плохое
пиво, сделаю замечание, а то и оштрафовать могу.
- Этому вы в Германии научились?
- Я еще до Германии об этом знал. В советские времена было сложно
достать пиво, и поэтому его можно было заменить...
- Водкой?
- Ну зачем же сразу водкой. Чаще всего шампанским.
- После Германии вы полюбили немецкое пиво как-то особенно, стали
в нем разбираться? У вас есть любимые сорта?
- Я люблю «Кениг-пилс». Это пиво близко мне по характеру.
- Можно пить пиво и напиваться пивом...
- В Германии воспитывают культуру пития у людей. Выпить одну-две
бутылки и остановиться некоторым, действительно, очень трудно. Тех,
кто останавливаться не умеет, приходится наказывать: оставлять без
зарплаты. Я - человек и все понимаю, но наказываю строго. Если футболист
попадается второй раз, мы с ним расстаемся, что же делать.
- Хабаровск, Курск, Подольск - какой город появится дальше на вашей
футбольной карте?
- Пока не знаю. Вот сижу с вами, наслаждаюсь жизнью.
- Что должен знать клуб, приглашая вас на работу?
- Что из имеющегося материала я буду выжимать максимум.
- Первый, второй дивизион - для вас это имеет значение?
- Первый дивизион очень интересен для меня, это уже серьезный соревновательный
уровень, это футбол. И хорошо, что в нем играют спаренные игры через
два на третий день. Пройти такую школу для молодого футболиста,
на мой взгляд, очень важно, она закаляет.
- О первом дивизионе ходят разноречивые разговоры. Кто-то говорит,
что это место для несостоявшихся футболистов, кто-то говорит, что
турнир очень сложный и, попав в него, выбраться обратно в премьер-лигу
трудно, а славы и денег значительно меньше, чем в высшем эшелоне.
Что вы о первом дивизионе думаете?
- Там бывает всякое, но мне прежде всего интересно делать команды
в этой лиге. А руководители клубов, играющих в первом дивизионе,
должны реально оценивать ситуацию и стремиться к победам своей команды,
завоевывать своих зрителей, играя для них.
