РОМАН ПАВЛЮЧЕНКО: ТЕПЕРЬ ВЫЗОВА В СБОРНУЮ КАЖДЫЙ РАЗ ЖДУ С НЕТЕРПЕНИЕМ

Два гола в ворота сборной Англии по футболу и победу над главным соперником по отборочному циклу Евро-2008 трудно было переоценить. Но в октябре прошлого года не каждый смог бы предсказать, чем еще обернется для Романа Павлюченко успех в «Лужниках». Прошло чуть меньше года, и российский форвард оказался в английском клубе. А если учесть, что там же, в «Тоттенхэме», будет играть и другой обидчик сборной Англии - хорват Лука Модрич, картина получается вполне законченной. Впрочем, для Романа Павлюченко все только начинается - и в лондонском клубе, и в сборной России по футболу, в которой он остается одним из ведущих нападающих в стартовавшем отборочном цикле чемпионата мира - 2010. С форвардом сборной России Романом Павлюченко беседуют корреспонденты "Газеты".

- Что было для вас главным фактором при подписании контракта и вообще принятии решения о переходе в «Тоттенхэм»?

- Для меня всегда было главным не останавливаться на достигнутом. С детства каждый футболист мечтает поехать в Европу и попробовать свои силы в большом футболе. А сейчас для меня главное - начать играть и не потеряться в английской премьер-лиге.

- В последние годы складывается впечатление, что у футболистов пропала заинтересованность в отъезде за границу. Особенно это заметно в сравнении с ситуацией 1990-х годов.

- Да, есть такая тенденция. Лет 10-15 назад были совсем разные зарплаты в России и в Европе, сейчас ситуация изменилась в корне. В той же Англии только ведущие футболисты в первых командах получают хорошие зарплаты, а если брать команды из нижней части таблицы или из середины, то там порой платят даже на порядок меньше, чем в российском футболе.

- Только ли деньги и зарплата являются главной причиной того, что поток российских игроков в Европу, по сути, иссяк вовсе?

- Для некоторых футболистов трофеи не главное, они хотят за короткий футбольный срок заработать на всю оставшуюся жизнь. Их можно понять.

- Когда вы решили для себя, что карьера и трофеи не менее важны, чем спокойствие и зарплата?

- Я очень давно хотел поиграть в английском чемпионате, посмотреть и послушать, что это такое. Хотелось поиграть на хорошем стадионе. Хорошие деньги мне платили и в «Спартаке», поэтому зарплата меня интересовала в меньшей степени.

- Сказались ли на принятии вашего решения поражение «Спартака» от киевского «Динамо» и вылет из Лиги чемпионов?

- Нет, для меня это не было определяющим. Мне, наоборот, хотелось уехать, когда в моей команде все немного наладится, а уезжать, когда все так плохо, - это не в моем характере.

- У вас в команде в этом году были серьезные проблемы с удалением и игрой в дубле, как после у Калиниченко и Титова.

- Я считаю, что это был рабочий момент, который случается в карьере каждого игрока. Эмоции захлестывают, начинаются удаления. Главное - вовремя остановиться и не наступать дважды на одни и те же грабли. Мне пошли на пользу дни, проведенные в дубле, и я ни на кого не затаил обиды.

- Вам не кажется, что болельщики по-новому на вас взглянули именно после тех двух голов, которые вы забили Англии? Что за эмоции у вас были тогда: просто сделал свою работу - и все, или вы тоже почувствовали, что случился перелом в вашей карьере?

- В тот момент все мои мысли были с командой. В этой игре для нас решался вопрос о поездке на чемпионат Европы, и мои голы сделали ее возможной. Помню, было много шума. После игры я, наверное, неделю не мог выйти спокойно из дома. Сразу после матча дома у подъезда меня уже ждали камеры и журналисты всех центральных телеканалов. Наверное, туров пять я вообще не мог играть и долго приходил в себя. Меня вызвал к себе Черчесов и предложил на время переехать жить на базу. Он сказал: иначе превратишься непонятно в кого. Все это внимание приятно день-другой, а когда длится неделями, очень трудно перестраиваться на работу, на игру. Мне поступало множество предложений приехать на одну передачу, на другую, что очень сильно отвлекало от матчей и тренировок, и я стал отказываться. Многие ваши коллеги обиделись на меня.

- С какими чувствами вы ехали на Евро?

- Мы ехали выполнять задачу номер один - выйти из группы. Думаю, после первой игры болельщики поняли, что ничего не получится и ждать нечего. Мы же решили, что будем играть во всю силу по-прежнему, а после игры со сборной Греции поверили, что и шведов, скорее всего, обыграем, так как у нас хорошая команда, которая долго и серьезно готовилась к этому турниру.

- Вы играли в разных сборных. Удалось вам почувствовать, что Хиддинк предлагает не только другую тактику, но и новую организацию всей национальной команды? Он настаивает, что сборная должна существовать как отдельный организм и собираться не на тренировки за три-пять дней до матча, а на полноценные сборы, как клубная команда, для того чтобы укреплять связи между игроками.

- До Хиддинка для меня поездка в сборную была больше обязанностью, чем желанием. Да, для каждого вызов в сборную почетен, но до Хиддинка тренерам не удавалось создать коллектив, команду. Перед Евро мы вместе были больше месяца и стали, по сути, одной семьей. И теперь вызова в сборную я жду каждый раз с нетерпением.

- Что же удалось Хиддинку сделать нового? Ведь по большому счету сборная на 80% состоит из тех же игроков, что и при других главных тренерах.

- Он всегда ведет себя достаточно свободно с нами и нам предоставляет больше свободы. Предлагает отдыхать так, как кто хочет. Наши тренеры как увидят, что кто-то смеется на тренировке, тут же начинают кричать: «Занимайтесь делом, прекратите!» У Хиддинка такого нет, у него все спокойно. Он перед тренировкой может рассказать анекдот или посмеяться с нами. Из-за этого сразу возникает спокойная рабочая обстановка. Может быть, благодаря этому и получилась такая хорошая команда с теми же самыми игроками.

- Как проходила подготовка к тому судьбоносному матчу со сборной Англии: ажиотаж в России, 80 тысяч зрителей на стадионе, премьер-министр в раздевалке. Что было в тот момент с игроками?

- Мы готовились неделю, нас ничто не напрягало, не было никаких разговоров о том, что если мы проиграем, то все. На тренировках была спокойная обычная рабочая атмосфера, все так же улыбались и шутили друг над другом.

- Было ощущение, что вы заиграли, только когда счет уже был в пользу англичан.

- Наверное, даже еще позже. Когда забили пенальти, команда побежала как угорелая. Мы поняли, что можем. Пенальти я забивал, будучи совершенно спокойным. Ведь это лотерея: попадешь - не попадешь. Когда я бью пенальти, то отключаюсь от внешнего мира полностью, я не слышу даже трибуны, вижу только мяч и тот угол, куда буду бить.

- А когда на Евро вы выходили на матч со сборной Нидерландов, думали о том, что можете голландцев обыграть? Вообще, вы их лица видели?

- Нет, на них мы не смотрели. Если честно, мне было немного боязно: вот взглянешь на них, а там такие суровые уверенные глаза, что испугаешься уже по-настоящему. А выходили мы с мыслью сыграть как сыграем. После выигрыша у греков и шведов появилась уверенность в себе и спокойствие: было понятно, что проигрыш голландцам не для кого уже не будет катастрофой.

- Что же случилось с командой в полуфинале, почему так и не обыграли и даже, по сути, не поборолись со сборной Испании?

- Могу сказать, что сыграй мы с ними еще пять раз, еще пять раз проиграли бы: они нас сильнее на голову. У них было нереально отобрать мяч. Мне, конечно, трудно досконально проанализировать наши матчи с испанцами, я же переживал их изнутри, а не снаружи и не с холодной головой. Могу сказать, что физически были готовы хорошо, а проиграли в техническом и тактическом плане.

- Существует все-таки ощутимая разница между российскими футболистами и европейскими, даже учитывая успехи ЦСКА и «Зенита» в последние годы. Вы осознаете, что едете в чемпионат, где другие требования - скоростные, технические, психологические, и вам придется не только показать лучший футбол Романа Павлюченко, но и активно развиваться, прибавлять?

- Я понимаю, что мне придется пыхтеть. Я ведь уже видел их тренировки, когда ездил в клуб на медобследование. Я увидел, что там все проходит на высочайшем профессиональном уровне, не так, как у нас.

- А нам казалось, что в России тоже все уже давно на профессиональном уровне. С теми огромными деньгами, которые сейчас вкладываются в российский футбол, разве может быть иначе? Так в чем, на ваш взгляд, принципиальная разница между «Спартаком» и "Тоттенхэмом"?

- У них тренировка начинается в 9.30 утра, игроки час занимаются, а потом весь день свободен. Мы же с утра заезжаем на базу и только к обеду начинаем тренироваться. В результате весь день проходит на этой базе. У них вообще таких заездов не бывает. На базе «Тоттенхэма» даже комнат для жилья нет, после тренировки все идут в душ, где стоят ванны с горячей и холодной водой. Сначала лежишь в холодной воде, а потом в горячей, и так несколько раз меняешь температуру, это у них вместо нашей сауны. Еще один момент, удививший меня. После тренировки смотрю: все бросают свои вещи в раздевалке и уходят. Я думаю: как же так, а бутсы кто будет мыть, форму стирать? Тут заходит человек с щеткой, начинает грязные бутсы чистить, форму собирать. Утром приехал - форма чистая лежит, бутсы рядом стоят. Кержаков как-то сказал, что там надо играть в футбол, а остальное за тебя сделают. Для меня уже нашли дом, машину, водителя, учителя по английскому языку, а от меня требуется только хорошая игра.

- Не давит ли на вас то, что «Тоттенхэм» потерял своего главного голеадора Бербатова и болельщики будут воспринимать вас как человека, который пришел на его место и должен забивать уже с первого дня?

- Я так понял, что руководство клуба давно искало замену и за мной наблюдали чуть ли не с 2006 года. Поначалу я хотел взять 15-й номер, но мне предложили подождать и взять номер Бербатова - девятку, так как он вроде бы лучше продается. И это дополнительная ответственность. Но меня она не сильно пугает.

- Вы следили за "Тоттенхэмом" в последнее время. Представляете, какую роль играл Бербатов в команде?

- Я всегда смотрел английский чемпионат. Я понимал, что если поеду туда, то надо играть и забивать.

- Вы знали, что "Тоттенхэм" вами интересуется?

- Узнал совсем недавно, в июле, после игры с ЦСКА.

- Как вы воспринимали историю, которая одновременно развивалась с Аршавиным?

- Очень хотел, чтобы Андрей тоже играл в «Тоттенхэме», но разные обстоятельства помешали его переходу. Я уже пытался узнать, говорит ли Модрич по-русски, для того чтобы передать привет от Плетикосы. Он меня понял, но ответить не смог.

- Приходилось до этого учить английский язык?

- В школе в Ставрополе было не до этого, и сейчас придется заняться серьезно. На футбольном поле язык один, а вот в быту надо будет как-то объясняться. С переводчиком всюду ходить плохо. У меня жена немного говорит по-английски, а ребенку пока два года, думаю, его тоже подучим.

- Вы подписали контракт на четыре года - как раз можно будет вернуться в Россию к тому времени, когда ребенок пойдет в школу. Для многих это серьезная проблема: отдают ребенка в Англии в школу и обрекают себя на разное с ним существование.

- Мы еще об этом не думали. До школы пока далеко.

- Вы уже пообщались с главным тренером «Тоттенхэма» Хуанде Рамосом?

- Мы с ним поговорили по-человечески, он добрый, хороший дядька. Он испанец и по-английски тоже говорит еще не очень хорошо, так что мы общались через переводчика, хотя с игроками ему уже удается договариваться самому. Он работал с Кержаковым в «Севилье», сказал, что ему нравятся русские, что мы с характером.

- Поговорили подробнее о проблемах адаптации, о том, почему, например, Кержаков так и не закрепился в «Севилье»?

- Нет, настолько подробно мы не говорили, времени не было. Сейчас приеду, надеюсь, что будет возможность и время более серьезно с ним побеседовать.

- Как вас встретила команда?

- Меня представили игрокам, все сказали: «Добро пожаловать». А один игрок даже сказал, что меня все давно ждали, что я нужен команде. Мне такое приветствие было очень приятно.

- Вы уже начали готовиться к северолондонскому дерби с «Арсеналом». Вспоминается, когда "Арсенал" играл с ЦСКА в Лиге чемпионов, на 60-й минуте диктор на стадионе объявил: "Встать всем, кто ненавидит "Тоттенхэм". Весь стадион встал. Для болельщиков противостояние «Арсенала» и «Тоттенхэма» важнее Лиги чемпионов.

- Меня уже предупредили об этом дерби. Даже главный тренер сказал, что если я забью гол «Арсеналу» или мы выиграем какой-нибудь трофей, то клуб подарит мне машину, какую только захочу. Иными словами, эти два события примерно на одном уровне. Футболист, который "Арсеналу" забивает, сразу становится героем в клубе и в среде болельщиков. Для них всех эти игры самые принципиальные.

- Давайте вернемся к российским болельщикам и к московским дерби. Леонид Федун сказал: для того чтобы спартаковские болельщики успокоились, надо выиграть один-единственный матч у ЦСКА. У вас есть объяснение тому, что происходит уже семь лет?

- Мне трудно сказать. Может быть, у нас уже сложился комплекс, уверенность, что обыграть ЦСКА невозможно.

- Как вам кажется, за то время, что вы провели в «Спартаке», вам удалось почувствовать стиль, остался ли он в команде в последние годы?

- Думаю, стиля уже не было. В последний раз о спартаковском стиле мы говорили часть сезона при Федотове, а после уже нет. Возродить его будет очень сложно. За несколько лет сменилось слишком много тренеров, и каждый приходил со своим стилем, техникой и тактикой. Черчесов, например, предложил более атлетический футбол, в австрийской манере.

- "Спартак" - команда, которая обречена все время быть в центре внимания журналистов. Как только «Спартак» проигрывает, на следующий день газеты можно не открывать: критика Севидова абсолютно предсказуема.

- Я всегда, когда в «Советском спорте» наталкиваюсь на его статьи, тут же газету закрываю, потому что читать совершенно невозможно.

- Это правда, что когда на Евро обыграли шведов, то вся команда требовала подать немедленно в автобус Севидова?

- Наверное, после бокала пива...

- Вы вообще-то в Австрии пива попили?

- После победы над голландцами, не буду скрывать, нам занесли два ящика пива с разрешения тренера. Но никто ведь не злоупотреблял: по паре баночек выпили - и все. Это было необходимо, эмоции тогда зашкаливали.

- Это положительные эмоции. А помните, что творилось после провального матча со сборной Израиля?

- То, что было в Израиле, страшно даже вспоминать. После матча мы быстренько переоделись, собрали сумки и в автобус спрятались. Страшное дело - такие матчи проигрывать.

- Вы понимаете, что надо теперь в каждом матче подтверждать свою силу?

- Такой же вопрос нам задавали перед товарищеской игрой с голландцами в августе. Конечно, нам хотелось доказать свою силу. И мне всегда эта задача кажется естественной.

- Возможно, в отборочных матчах Евро англичане недооценили сборную России, но теперь в нашей группе немцы, которые ни разу не упускали свой шанс участвовать в финальной стадии чемпионата мира или Европы. Как вы себя настраиваете? Что думаете об этой группе и о том, как пройдут два года для сборной России?

- Я почему-то уверен, что пока Гус Хиддинк будет со сборной, все будет в порядке.

- Он же не волшебник в голубом вертолете.

- А мне как раз кажется, он - волшебник в вертолете. Я не переживаю по этому поводу и уверен, что команда у нас сильная. Сейчас, когда выходим на матч, у каждого в голове мысль о том, что надо играть не так, как раньше. До Евро наша команда боялась проиграть любому сопернику. Хотелось побыстрее сыграть и уехать. Теперь такого не будет, теперь будут нас бояться.

- Можно сравнить ваш переход из "Ротора" в "Спартак" с переходом из «Спартака» в "Тоттенхэм"? Вы любите это ощущение нового вызова в карьере?

- Когда я играл в «Роторе», для меня «Спартак» был другой планетой. Я так же, как и сейчас, думал о том, как я смогу играть и тренироваться с великими футболистами. И тогда были сомнения и страх, и сейчас тоже, но попробовать свои силы, проверить себя всегда очень хотелось.

- Вы голы свои считаете?

- Считаю. Сейчас в официальных матчах 116 голов, по-моему.

- Вы фаталист?

- Да. Всегда считал: как бог даст, так и будет. До окончательного перехода в «Тоттенхэм» очень боялся, что так и не удастся подписать контракт, но все же надеялся.

- Вы не боитесь проигрывать? Все-таки «Тоттенхэм» не самая первая команда в английском чемпионате. Не страшно, что пропадет ощущение победителя?

- Конечно, не хочется проигрывать и с этого начинать в новой команде. Партнеры и болельщики могут подумать, что я нефартовый. Новичков много, но от форварда большее зависит в этом смысле: вот он не забивает, опять проигрываем, зря купили. Этого очень не хочется.

- Как супруга вас поддерживает после проигранного матча?

- После выигрыша эмоции сильные, я домой прихожу веселый, в хорошем настроении. А после поражения - злой, могу поругаться. Она всегда пытается меня от футбола увести, поговорить про дочку, про семейные дела. После проигранного матча я долго отхожу, день или два, ночью не могу уснуть.

- Когда команда проигрывает, вы считаете, что сами проиграли?

- Да, всегда начинаю с себя. Виню себя за то, что не забил. Кстати, честно скажу, что когда я забил, а мы все же проиграли, то немного легче.

- Кому из спартаковцев будете звонить, сообщая о своих результатах?

- Думаю, они все будут смотреть и так. Я со всеми ребятами в хороших, дружеских отношениях. И я тоже буду следить за нашим чемпионатом. Я уверен, что у «Спартака» после всех больших изменений, произошедших за последние месяцы, сложится хорошая сильная команда, ведь за год можно ее сделать, это видно на примере «Зенита». Чемпионство будет за нами.

Алексей Андронов и Александр Шмурнов. «Газета», 11.09.2008