Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Роман ПАВЛЮЧЕНКО

Павлюченко, Роман Анатольевич. Нападающий. Заслуженный мастер спорта России (2008).

Родился: 15 декабря 1981, поселок Мостовской Краснодарского края.

Воспитанник РДЮСШ «Победа» /Усть-Джегута/, ДЮСШ-2 /Черкесск/, УОР (Училище олимпийского резерва) /Ставрополь/ (тренеры – Хасан Шамсудинович Курачимов и Вячеслав Токарев).

Клубы: «Динамо» Ставрополь (1999), «Ротор» Волгоград (2000–2002), «Спартак» Москва (2003–2008), «Тоттенхэм Хотспур» Лондон, Англия (2008–2012), «Локомотив» Москва (2012–2015), «Кубань» Краснодар (2015–2016), «Урал» Екатеринбург (2016–2017), «Арарат» Москва (2017, 2019), «Знамя» Ногинск (2018–2019, 2020–...).

2-кратный обладатель Кубка России: 2003, 2014/15.

За сборную России сыграл 51 матч, забил 21 мяч.

(За олимпийскую сборную России сыграл 5 матчей, забил 3 гола.*)

Бронзовый призер чемпионата Европы 2008 года. Участник чемпионата Европы 2012 года.

*  *  *

«МЫ СПОСОБНЫ ПОБОРОТЬСЯ ЗА МЕСТО В ТРОЙКЕ»

Отличительной чертой командной игры московского «Спартака» последних лет традиционно была ставка на сильную среднюю линию. И неудивительно, что именно на полузащитников приходилась львиная доля забитых мячей. Отчасти, может, и из-за этого в командных действиях «Спартака» форварды в последнее время находились несколько в тени.

Конечно, в составе красно-белых за прошедшее десятилетие выступало немало сильных нападающих: это и один из нынешних наставников клуба Сергей Юран, это Валерий Шмаров и Николай Писарев, Александр Ширко и Максим Бузникин, бразильцы Робсон и Маркао. Однако по-настоящему забивным среди них стал, пожалуй, лишь Владимир Бесчастных.

В этом сезоне, похоже, ситуация в клубе изменилась. Об этом можно судить хотя бы по результативной игре Романа Павлюченко, уже успевшего забить 12 мячей: 7 — в чемпионате России, 3 — в Кубке России и 2 — в Кубке РФПЛ.

— Роман, а ведь свою профессиональную карьеру вы начинали на другой позиции — правого полузащитника.

— Да. В ставропольском «Динамо» меня использовали именно на этом месте. И до этого, когда я занимался футболом в родном Черкесске, мог спокойно играть на разных позициях.

— А как вы оказались в Ставрополе?

— Как-то мы приехали в этот город на юношеский турнир, а там я, видимо, и приглянулся местным специалистам. Позже со своим тренером приехал в Ставрополь на просмотр в школу олимпийского резерва «Динамо» и удачно его прошел. И уже с 16 лет стал выступать в команде, которая тогда играла в первом дивизионе. В тот год, 1999-й, ставропольское «Динамо» выступало не совсем удачно, и по его итогам мы вылетели во второй дивизион. Но я этой участи избежал. По окончании сезона в Ставрополь приехали Владимир Горюнов и Рохус Шох и сделали мне предложение перейти в «Ротор». Для меня это было полной неожиданностью. Я даже не предполагал, что в свои неполные 17 лет могу заинтересовать клуб элитного дивизиона! И, конечно же, сразу же дал согласие на переход, тем более что вместе со мной в Волгоград переехала вся моя семья.

— Предложение «Ротора» было единственным?

— Нет, мне также звонили из киевского «Динамо». Но как-то все это было несерьезно. Киевляне мне, 16-летнему парню, предложили самому приехать в их расположение и на месте доказать свою состоятельность. «Ротор» же, как я уже говорил, действовал более активно. Скажем, помимо того, что меня пригласили в команду, моего отца тоже взяли на работу — он стал водителем клубного автобуса.

— И как складывалась ваша карьера в «Роторе»?

— Места в основном составе мне никто не гарантировал. И на первых порах я лишь изредка попадал в число заявленных на матч игроков. Ну, а когда Георгия Ярцева на тренерском мостике сменил Евгений Кучеревский, доверять мне стали заметно больше. До сих пор не могу забыть, как впервые вышел в стартовом составе на матч с «Ростсельмашем» и сумел отличиться уже на 11-й минуте. И уже со следующего сезона я числился в обойме основных игроков «Ротора».

— В последние годы в «Роторе» в финансовом плане не все было благополучно. Наверняка еще до «Спартака» и другие российские клубы пытались вас переманить к себе. Не так ли?

— Да, действительно, в 2001 году ЦСКА связывался с руководством «Ротора», но Владимир Дмитриевич (Горюнов), видимо, не хотел меня туда отпускать. Слышал и об интересе со стороны других клубов, но ко мне никто лично не обращался.

— В составе «Ротора» тогда, да и сейчас, числилось немало талантливых молодых футболистов. Что же мешает команде добиваться более высоких результатов?

— По-видимому, главная причина заключается в непростой финансовой ситуации. Из года в год перед нами стояла лишь одна задача — не вылететь в первый дивизион. Вот в этом и основная разница между «Ротором» и «Спартаком», где ставятся только самые высокие цели. В какое-то время я даже почувствовал, что как игрок в «Роторе» остановился в развитии. Так что предложение из «Спартака» было для меня действительно актуальным.

— С «Ротором» нормально расстались или из-за перехода в «Спартак» в Волгограде держат на вас обиду?

— Нет, с клубом все было цивилизованно. Когда недавно в матче 9-го тура «Спартак» играл с «Ротором», перед игрой я перекинулся несколькими словами со своими бывшими партнерами. Да и с Владимиром Дмитриевичем, хотя и не успел пообщаться, обменялись приветственными кивками. Вот только болельщики приняли меня крайне враждебно: освистывали весь матч, материли. Но я их понимаю: все-таки забил своему бывшему клубу…

— А как на вас вышел «Спартак»? Вам звонил Олег Романцев или кто-то из тренерского штаба?

— Нет, в конце прошлого сезона в Волгоград приехал Андрей Владимирович Червиченко и предложил мне перейти в «Спартак». Там же, на месте, мы обговорили все условия, так что в Москву на подписание контракта я приехал уже фактически игроком клуба.

— Долго думали над предложением Червиченко?

— Нет. Единственное, о чем я попросил руководство «Спартака», чтобы мне дали возможность доиграть сезон, ведь до его конца еще оставалось четыре матча. Однако «Спартак» настаивал на своем варианте, и вместо игр в составе «Ротора» я тренировался с красно-белыми в Тарасовке.

— Легко ли влились в спартаковский коллектив?

— В бытовом плане — никаких проблем. Вот только на первых зимних сборах в ходе контрольных матчей никак не получалось забить. До сих пор не пойму, как можно было промахнуться с трех метров по воротам, как это было в матче с «Вердером» на турнире в Турции?! В итоге на том соревновании забил лишь только с пенальти…
Вот в этот период мне действительно было сложно. Сам про себя думал: какой же я нападающий, что не могу забить с нескольких метров?! Но, правда, чувствовал, что, несмотря на досадные промахи, Романцев на меня рассчитывает. К слову, первый мяч с игры удалось забить лишь в Москве команде второго дивизиона…

— Могли бы сами отметить сильные и слабые стороны игры футболиста Павлюченко?

— Сложно судить о себе… Многие говорят, что я неплохо играю головой. На самом деле, признаюсь, делать этого я не умею (смеется). Просто иногда так получается, что мяч и моя голова находят друг друга, и в итоге получается гол. А так я считаю, что мне лучше удаются индивидуальные проходы с мячом к воротам, когда можно обмануть защитников, «прокинуть» мяч и ударить. Люблю также силовую борьбу. Но в любом случае не мне оценивать свою игру.

— Сейчас на вашем счету в чемпионате России семь забитых мячей, что всего на гол меньше результата самарца Каряки. Попытаетесь побороться за лавры лучшего бомбардира?

— Конечно! Зачем тогда играть, если не рассчитывать на забитые мячи. И тут дело совсем не в личных амбициях — мои голы в первую очередь принесут пользу «Спартаку».

— Сами для себя наметили, сколько голов хватит для титула лучшего снайпера первенства?

— Вот этого я делать не собираюсь. В прошлом году я уже пообещал болельщикам «Ротора», что забью 20 голов за сезон. Что в итоге получилось? Всего три-четыре мяча… Сам для себя решил, что буду стараться забивать в каждом матче, а там уж как получится.

— А кто из нынешних партнеров является для вас идеальным напарником в атаке?

— Мы в основном играли с одним форвардом, так что в большинстве случаев я действовал на острие атак один. Правда, в начале сезона провел несколько матчей с бразильцем Робертом, сейчас — две игры в паре с Артемом Концевым. В последнем матче — с «Сатурном» мы в ходе игры перестроились, и вместе со мной в нападении играл Егор Титов. Вот это действительно напарник! И не важно, на какой позиции он играет. Он идеально меня чувствует, знает, где я окажусь, что предприму. С таким партнером мне еще никогда не доводилось играть. В ходе этого сезона были случаи, когда Егор сам мог пробить, но вместо этого он идеальным пасом выводил меня к воротам. Так что на ваш вопрос отвечу однозначно: Титов.

— Сейчас в «Спартаке» находятся на просмотре двое нападающих из Сербии. Какое у вас сложилось о них мнение?

— Оба игрока достаточно высокого уровня. Это касается и других легионеров, уже заявленных за наш клуб. Хрман и Станич вообще очень легко влились в наш коллектив. Иной раз складывается впечатление, что они вовсе не легионеры, а такие же русские ребята, как и я. По крайней мере, они понимают язык, могут спокойно с тобой поговорить. Что же касается нашего нового голкипера Шафара, то у него пока что есть проблемы с языком. Но только на бытовом уровне — во время игры он уже уверенно дает команды защитникам. Так что наше общение с ним пока что ограничивается простыми фразами: «привет», «до свидания», «приятного аппетита»…

— Многое ли изменилось в клубе с приходом нового тренерского штаба?

— Можно сказать, все. У нас изменилась тактика. Соответственно, видоизменились и занятия на тренировках. Андрей Алексеевич с первого дня пытается привить нам свое видение футбола. Для этого с нами постоянно проводятся тактические занятия, если надо — индивидуальные беседы.

Немаловажно, что теперь мы не «садимся» на сборы за два-три дня до матчей, как это было раньше, а лишь за день до игры приезжаем в Тарасовку. Это, конечно же, сильно обрадовало мою жену, ведь она и так целыми днями находится дома одна.

— Тренировки стали интереснее?

— Знаете, для меня в футболе все интересно: тренировки, теоретические занятия, игры, голы. Можно сказать, я фанат футбола.

— Как считаете, можно уже сказать, что нововведения себя оправдывают?

— Судя по результату — да. Все-таки до «Сатурна» мы выиграли три матча подряд, что в этом сезоне «Спартаку» еще не удавалось сделать.

— Очевидно, что перед «Спартаком» всегда стоят самые высокие задачи. Однако ясно, что на чемпионство рассчитывать уже не приходится. Какие цели стоят перед командой сейчас?

— Я думаю, что мы еще способны побороться за место в тройке. Именно такая задача поставлена перед нами руководством и тренерами. А как же иначе?! Не будем же мы просто отбывать номер на поле. Так что мы еще поборемся, а ближайшей целью станет успех в дерби с «Локомотивом». Также попробуем успешно выступить и в Кубке УЕФА. Но пока до старта в еврокубках еще достаточно времени, все наши усилия будут направлены на выправление турнирной ситуации в чемпионате России.

Самвел АВАКЯН

Еженедельник «Футбол» №31, 2003

*  *  *

«ДРАКИ В КОНЦЕ СБОРОВ — ОБЫЧНОЕ ДЕЛО»

Существуй в нашем футболе приз самому непосредственному в общении игроку — мы бы из всех своих корреспондентских сил настаивали на кандидатуре Павлюченко.

— Это ж сколько мы проговорили? — схватился за голову Роман, закончив с интервью. — Полтора часа? Рекорд! Из-за вас, кстати, я на тренировку опоздал, попал на тысячу долларов штрафа. Скидывайтесь по пятьсот…

Мы замерли, а Павлюченко, расхохотавшись, помчался переодеваться.

Тренируется нынче спартаковский форвард по индивидуальной программе. Травма есть травма. Оттого и поинтересовались мы первым делом при встрече:

— Как здоровье?

— Все хорошо, боли нет. С понедельника бегать начал. Дальше все зависит от того, как поведет себя нога. Может, через десять дней буду тренироваться в общей группе, может, через месяц.

— Врачи утверждают, что играть сможете в конце апреля. Так?

— Надеюсь, пораньше. Восстанавливаюсь с опережением графика. Немецкие доктора полагали, что до сегодняшнего дня проваляюсь на больничном, а я уже ногу закачиваю, велосипед кручу.

В ЦСКА ГОРЮНОВ НЕ ОТПУСТИЛ

— Прошло всего пять лет, как вы в «Спартаке», а кажется, наверное, — целую жизнь?

— Да, время быстро пролетело. Как один год, просто очень длинный. Но я и следующие пять лет не прочь в «Спартаке» провести.

— А всю карьеру — как Титов?

— Готов! Это же «Спартак»!

— Титов жалеет, что в свое время в «Баварию» не уехал. А если вам завтра из Мюнхена позвонят, что ответите?

— Подумаю…

— Кому-то из игроков «Ротора», собравшемуся в другую команду, бывший ваш шеф Горюнов публично пообещал ноги вырвать. Помните?

— Честно говоря, нет. Мой переход в «Спартак» Горюнов фактически и устроил. Будь он против, никуда бы я из Волгограда не делся. Например, чуть раньше не пожелал он отпускать меня в ЦСКА — и я остался в «Роторе». Перед этим я встречался с Четвериком, который в армейском клубе работал. Поговорили, он попросил сохранить наш разговор в тайне. Однако и нескольких часов не прошло, как Горюнов обо всем прознал. Здорово он тогда на меня орал. Дмитрич в гневе страшен.

— Благодарны ему, что уберег от ЦСКА?

— Конечно. В «Спартаке» у меня все отлично складывается. А заиграл бы я в ЦСКА — еще вопрос. Мог пропасть.

— Перед Москвой долго страх испытывали?

— Поначалу побаивался. Первый месяц вообще не представлял, что мне делать и куда ехать. За руль не садился. С ребятами ездил, запоминал дорогу на базу в клуб. Сейчас же из любого переулка выберусь сам без всякого труда.

— Москва — ваш город?

— К хорошему быстро привыкаешь. Когда на месяц в отпуск уезжаю — начинаю скучать. По Москве, по безумному движению, даже по пробкам этим, черт возьми! Меня часто спрашивают, где жить потом собираюсь. Всегда отвечал, что играть буду в Москве, а закончу — переберусь к родителям в Краснодарский край. И сейчас отвечаю. Хотя уже сам перестал в это верить. Наверное, так и останусь в Москве.

— Кержаков настолько нервничал, подписывая с «Зенитом» первый контракт, что проткнул его ручкой. С вами таких казусов не случалось?

— Нет. А чего там нервничать? Оговорили условия, то, что надо, — почитал, чтоб без обмана все было, расписался.

— Пустые бланки хоть раз подписывали?

— Было как-то. В «Роторе». В том контракте про зарплату не было ни слова, Горюнов так все рассказал. Не обманул. Да, случались у нас задержки по зарплате, но все, что он обещал игрокам, — делал.

— «Спартак» сразил солидностью сразу?

— Ага. Еще на медосмотре. В «Роторе» он много времени не занимал. Кровь сдал, сердце послушали — и вперед. А здесь изучали, словно завтра в космос. Клок волос с головы срезали — знать бы, зачем…

— После первой спартаковской зарплаты захлебывал восторг? Казалось, мир у ваших ног?

— Ну что вы! Не миллион же получил. Причем я всегда говорил себе: «Могу зарабатывать еще больше. Только играй».

РОМАНЦЕВ И «МАКСИМАЛКА»

— Когда все вокруг твердят, что Павлюченко должен забивать за сезон по двадцать голов, когда президент клуба в интервью называет вас одним из самых перспективных футболистов России, — это не сковывает?

— Наоборот, подстегивает. Каждый год ставлю цель забить больше, чем в прошлом сезоне. Десять мячей, пятнадцать… Все об этом знают. Некоторые форварды говорят: «А-а, я не загадываю, сколько забью, время покажет». Это неправильно.

— У вас, судя по всему, устойчивая психика?

— Не жалуюсь.

— Самая дорогая похвала, которую получали в жизни?

— После матча тренер произносит обычные слова: «Молодец. Спасибо за игру». Руку иногда пожмет. Что он еще может сделать? Не скажет же: «Вот тебе квартира, машина. Дарю»…

— Вас когда-нибудь задевали в газетах реплики начальства?

— Года два назад вычитал в интервью, что на меня, как на игрока основного состава, руководство «Спартака» не рассчитывает. Старался не принимать это близко к сердцу. Но все равно принимал.

— И в первый момент даже порывались распрощаться со «Спартаком»?

— Эмоции! Через такое любой футболист проходит. Друзья советовали: «Не обращай внимания, работай на тренировках — и все наладится». Так и вышло.

— По признанию Федуна, Федотов доказал, что умеет быть жестким. Готовы подтвердить?

— Да. Он и накричать может, и по-мужски поговорить. Мне однажды в перерыве крепко от него досталось. Федотов перед каждой игрой меня индивидуально настраивает: «Все от собранности. Будешь, как сосиска, — ничего на поле не получится».

— Тяжелые у него тренировки?

— Не сказал бы. Все упражнения — с мячом. Для меня эта предсезонка была самой легкой за всю карьеру. Форму набирали через игры. Помню, в «Роторе» — бегали, бегали. Бесконечные кроссы. Конечно, и без этого никуда, но с мячом надо больше работать. Самую тяжелую тренировку я провел, как ни странно, у Романцева. Есть у него упражнение, «максималка» называется. 12 минут беготни поперек поля без пауз. Бывало, идет легкая тренировка — «квадраты», удары по воротам. Вдруг Романцева что-то разозлило. Свисток. Выстраивал он всю команду и мы слышали эти ужасные слова: «12 минут». Для меня это была каторга.

— Выдерживали?

— Куда деваться? Первый раз было очень тяжело. Насилу добежал. Затем привык. Романцев на сборах часто изводил нас этой «максималкой».

— Чтобы вызвать гнев Романцева, достаточно было отдать неточный пас на тренировке?

— Да. Во время его тренировки нельзя было и думать о том, чтобы остановиться и передохнуть. Кто-то замечтается — сразу звучал свисток. Расхлябанности никакой. Порядок был фантастический.

— По слухам, стоило Романцеву выйти на поле, а игроки уже чувствовали его настрой.

— И это правда. По лицу Олега Ивановича можно было обо всем догадаться, его раздражение заставляло нас цепенеть. Я, кстати, всегда боялся Романцева. Как и многие в «Спартаке».

— Мимо его комнаты на базе проходили на цыпочках?

— Уж такой жути он нам не внушал. Но в его номере я впервые побывал лишь после отставки Романцева, да и один на один ни разу с ним побеседовать не довелось.

— Протасов как-то сказал, что тренерские окрики только нервируют. Согласны?

— Футболисты — они тоже разные. На кого-то накричишь — это пойдет ему на пользу. И есть Торбинский, например. Едва ему тренер «напихает», Димка со своим характером мгновенно раскисает, ничего ему уже не надо.

КЛЕСОВ — ЧЕРНАЯ ДЫРА

— О Старкове по-доброму вспоминать не принято. Неужели ничему не научил?

— Я вообще не фанат Старкова. Меня он пытался научить помогать защитникам, заставлял возвращаться в штрафную. А закончилось «учение» тем, что в игре с «Локомотивом» я вернулся, загнал в мяч свои ворота, и больше назад меня никто не приглашал.

— Говорят, на теоретических занятиях Старкова царила такая скука, что игроки подремывали.

— Дремать не дремали, но надоесть нам они успели прилично. Теорией занимались по два раза на дню. И каждый раз — одно и то же, даже слова повторялись. А если не теорию затевал — то собрание. Заедешь на базу перед игрой, есть немножко свободного времени, но вместо этого приходится сидеть в зале и зевать от тоски. Напрягало.

— Вот и спали бы себе.

— Как же, заснешь там! Был у Старкова помощник по фамилии Клесов. В обязанности которого и входило следить за игроками. Чуть что — тут же крик, ругань.

— В команде Клесова, надо думать, не выносили?

— Конечно. Плохой он человек. Все делал, чтобы оттолкнуть от себя футболистов. И выходками, и разговорами. Не мог я с ним общаться, обходил стороной. Для меня Клесов был как… черная дыра, что ли. Мы знали, где и с кем этот товарищ до «Спартака» работал, но Клесов-то хотел показать, какой он великий тренер. Строил из себя Марчелло Липпи. Поэтому не было в «Спартаке» человека, с которым бы он не конфликтовал.

— С вами тоже?

— Если он делал мне за спиной что-то неприятное, а я об этом узнавал, — высказывал все ему в лицо. При команде.

— Павел Яковенко считает, что нашим игрокам нужен тренер по режиму, который будет после отбоя обходить комнаты футболистов. Понимаете такой подход?

— Так в «Спартаке» от Клесова это и требовалось. Ходил по номерам, частенько прикладывал ухо к двери, подслушивал. Ребята все замечали, и какое могло быть отношение к этому тренеру?

— А кто интереснее всех давал теорию?

— Романцев. Умел он зажечь. Романцев говорил, что на теорию надо тратить не более сорока минут. После внимание игрока притупляется.

— У Федотова она сколько длится?

— Минут двадцать — тридцать.

— «Тренировки надо любить», — сказал Адвокат игрокам «Зенита» на первом занятии. Вы — любите?

— Обожаю. Когда они с мячом. А пустую беготню, кроссы терпеть не могу.

— На какой день сборов начинает воротить от футбола?

— Воротит не от футбола, а от однообразной обстановки. Морально тяжело по две недели торчать в отеле. Замкнутый круг — тренировка, столовая, номер. Оттого к концу сборов драки на тренировках — обычное дело. К тому же я не могу спать днем между тренировками. Сидишь, маешься от безделья. Как не стать раздражительным? В 2003-м Романцев увез команду в Турцию на три недели. Это было отвратительно. Последние дни не хотелось ничего — ни тренировок, ни футбола.

— С тренерской несправедливостью сталкивались?

— Со Старковым были неприятные эпизоды. Сейчас вспоминаю историю, которая меня особенно задела. Обед был в два часа, я пришел в столовую минут на десять раньше. Старков с Клесовым уже ели. Увидев меня, Старков поднял голову: «Рома, подожди. Еще десять минут». Я с пустой тарелкой сел за стол. Это разрешалось. Буквально через несколько секунд в столовой появился другой наш футболист. Набрал как ни в чем не бывало еды, подсел ко мне и начал жевать. Я, не отрываясь, смотрел на Старкова, он — на меня. Тут ему нехорошо стало, говорит: «Ладно, Рома, можно начинать». Я до того разозлился, что готов был подойти к Старкову и… треснуть. Придушить его. Нельзя так поступать!

— Тренер всегда чувствует, когда у него нет авторитета в команде?

— Старков с Клесовым это точно чувствовали. Жили среди нас, как на вражеской территории.

ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ

— Почему вы почти шесть лет не в состоянии обыграть ЦСКА?

— Кабы знать. Армейцы могут дома уступить «Ростову», сгонять вничью в Перми, но с нами обязательно справятся. Калиниченко недавно дельную мысль высказал: «Может, нам на них настраиваться, как на «Амкар» или «Ростов?» А то как получается? До игры с ЦСКА еще неделя — а уже со всех сторон несется: давайте, давайте… Это давит. И не скажешь, что по подбору футболистов ЦСКА лучше. Состав у них сыгранный, вот им и полегче. А у нас, что ни матч — новый вариант обороны. Армейцы сильны не отдельными игроками, а именно командой. У нас, к сожалению, пока такого нет.

— Представляем, с какой досадой на утро после очередного поражения от ЦСКА читаете, что на пресс-конференции сказал Газзаев.

— Это да. Врезалась в память его фраза годовалой давности: «Сегодня первое апреля, все равно никто не поверит, что „Спартак“ смог с нами вничью сыграть». Подколол. Ничего, будет и на нашей улице первое апреля.

— Жо действительно так хорош?

— Жо исправно забивает — значит, игрок толковый. Но я не хуже. Тоже забиваю!

— Тогда давайте поговорим о Кавенаги. Умел он делать на поле такое, чему завидовали?

— Да на тренировках мы все как Пеле! Все получается, сетки рвем. В игре сложнее. На каждом углу судачили про сумму контракта Кавенаги, но меня это никогда не интересовало. Я видел, как он играл в Аргентине. Первое впечатление — суперфутболист! Постоянно забивал. Был уверен, что «Спартаку» поможет.

— Лучший нападающий в нашем чемпионате?

— Да много в России хороших форвардов…

— Что мешает сказать: «Я»?

— У нас такая страна — прочитают, начнутся разговоры: «О, звездняк…» Про себя говорить не буду. Пусть другие говорят.

— Из легионеров, покинувших «Спартак», с кем-то поддерживаете связь?

— С Митрески, который в бундеслиге играет. Дружим семьями.

БОЖЬИ ДЕЛА

— Ковалевски нервничает, Хомич тоже, Зуев ушел в Бога, Плетикоса куплен в последний день. Вратарские приключения отражаются на команде?

— Мы как профессионалы должны быть готовы к тому, что кого-то покупают, кого-то продают. Но Войцех очень переживает, это видно.

— Вы-то, как Зуев, никогда с головой в божьи дела не уйдете?

— Надеюсь, что такого не произойдет. Хотя загадывать сложно: сейчас скажу, а потом начнется со мной, как с Зуевым… Впрочем, пока я с головой дружу.

— Еще год назад Зуев был абсолютно нормальным человеком.

— В том-то и дело. Зуев всегда был нормальным парнем и матерился, и на машине гонял быстрее всех. Впервые я заметил, что происходит странное, когда он мне позвонил в день рождения, 15 декабря. Команда как раз в отпуск уходила. Зуев поздравил и начал неожиданно говорить такое, что я обомлел: «Леш, ты не пьяный? У тебя все в порядке?» Не мог понять, что произошло.

— Что было дальше?

— Собрались после отпуска, я Зуева увидел, послушал. Окончательно стало ясно, что творится загадочное. За месяц человек стал совершенно другим. И никто не знает, что с ним стряслось. Мы в команде между собой общались, обсуждали, версии были всякие: может, выпил что-то. Или вкололи. Когда его вижу, страшновато становится.

ПОЗОВУ АНРИ И СЕРДЮКОВА

— Понимаете игроков вроде Кержакова, которые готовы потерять в деньгах, лишь бы уехать играть на Запад?

— А вы думали о том, что сегодня Кержаков в «Севилье», а завтра может оказаться в «Барселоне»? И сколько он будет в этой «Барселоне» зарабатывать? Кержаков абсолютно прав, я его поддерживаю.

— Вы ответили для себя на вопрос, почему в европейском футболе совсем другие скорости?

— Расскажу вам случай на эту тему. Недавно смотрел вживую матч чемпионата Германии. Клянусь вам, поражался!

— Скоростям?

— Да. Казалось, просто пешком ходят по полю. Невозможно смотреть. Тем же вечером этот матч показывали по телевидению, и я снова поражался. На сей раз смотрелось так, будто люди летают, а не бегают. И я понял, как много зависит от съемки.

— Дело исключительно в телевидении?

— Нет, конечно. Играли со сборной в Голландии, я убедился, насколько быстрее нас люди все делают.

— Даже бегут?

— Вот про «бегут» я бы не сказал, но с мячом исполняют все моментально. У меня есть версия почему: наверное, все это заложено в детстве. Нас в малолетстве научили одному футболу, их — совершенно другому. Чтобы играть на таком уровне, надо родиться где-нибудь в Бразилии или Испании. Наш футбол потихонечку растет — может, со временем будем играть как бразильцы.

— Если была бы возможность пригласить в свою команду любого игрока мира, на ком бы остановились?

— На Анри, наверное. Подумал бы над кандидатурой Роналдинью. И Сердюкова из «Томи» позвал бы, однозначно.

— Сердюков женат на сестре вашей жены. Всю зиму «Спартак» искал нападающего, а ваш свояк, расставшись с Нальчиком, ждал предложений. Что же не составили протекцию, как Титов однажды порекомендовал руководству пригласить из Киева своего приятеля Ващука?

— У Титова достаточно авторитета, чтобы подходить с таким вопросом. У меня пока нет. А Сердюков, между прочим, «Спартаку» пригодился бы. В классной команде игрок за месяц может вырасти на три головы.

КЕБЕ, СОКОЛЬНИКИ, НОЖ

— Ситуация, когда Риксен подрался с Радимовым, вас удивила? Или вызвала смех?

— Слышал что-то, запись не видел. Вы думаете, в «Спартаке» на сборах игроки не дерутся? Еще как дерутся!

— Рабочий момент?

— Конечно. Это только делает команду крепче. А они на тренировке подрались? Или в игре?

— В игре. Адвокат сперва хотел выгнать из «Зенита» и того, и другого, потом передумал. Как поступили бы вы?

— Вызвал бы обоих к себе, хорошенько поговорил. Выгонять за такое — неправильно. Если на тренировке подерутся, штрафовать не надо. В «Спартаке», во всяком случае, не штрафуют.

— Хорошо, если в обычной жизни продолжения не будет. Но вы же помните, как спартаковцы собирались в Сокольниках возле автобуса и вдруг увидели Кебе.

— Который с ножом караулил кого-то из наших легионеров? Кебе — отдельная песня. Таких людей нельзя в команде держать. Он больной на голову. Мог на тренировке разбежаться, ударить изо всех сил в кость…

— И вас бил?

— Нет, меня не бил. Ко мне осторожно относился.

— Зато Погребняк с ним сцепился прямо на поле.

— С Кебе много кто дрался, он же совершенно невменяемый. А накажешь его, в самом деле мог нож достать. Счастье, в тот раз ребята заметили, предупредили того парня, которого Кебе ждал. Он своим ходом в Тарасовку добирался. А то Кебе полоснул бы ножом.

— С Погребняком помимо Кебе еще и у вас конфликт вышел. Совсем недавно, под трибунами Лужников, после матча с «Томью».

— Да ничего особенного там не было. Никто никого не бил. Обругали друг друга — это да. А началось все со слов Петракова, только не просите меня их повторять.

— Адресовались они лично вам?

— Всей команде, мы как раз мимо Петракова проходили. Я ответил, а он после побежал писать жалобы в протокол, подавать в суд… Заявил, будто я позволил себе какие-то гадости в его адрес. И молчит о том, что наговорил он сам. Мужик так не поступает. В итоге оказалось, будто я — плохой, а Петраков замечательный.

— Почему Петракову ответили именно вы?

— Остальные сдержались, а меня больше всех задело.

— Заводитесь легко?

— Если меня обидят — в себе это держать не буду. Горячий я парень.

ПРИВЕТ ТАНИЧУ

— А с трибун слова различаете?

— В Лужниках эхо такое, что, если человек с самой верхотуры крикнет, на поле прекрасно слышно. На маленьких стадиончиках отдельные крики растворяются.

— Тоже закипаете?

— Бывает. Очень многие поливают нас грязью ни за что. Например, на каждом матче «Спартака» в VIP-ложе сидит болельщик, который меня персонально терпеть не может. Как-то жене моей высказал — мол, Павлюченко всю игру портит. Даже сейчас, когда не играю, мою фамилию склоняет, — жена Хомича рассказывала, она недавно рядом с ним оказалась в ложе. Весь матч кричал — Павлюченко, мол, такой-сякой. Не любит, и все.

— Так поговорили бы с ним.

— Я раз специально пришел в VIP-ложу — на него посмотреть, узнать, в чем дело. Хоть он в возрасте, человек лет пятидесяти, честно вам скажу: хотел морду ему, пьяному, набить. Но люди, которые рядом сидели, удержали: «Не трогай его, он больной…» Я плюнул и ушел. Потом, правда, выяснил, как он достает билеты в VIP-ложу. Ему кто-то из нашего руководства помогает.

— Еще стычки с фанатами были?

— Писали про меня одно время в интернете — будто автограф кому-то не дал, отказался фотографироваться, обозвал фанатов. Когда на недавней встрече с болельщиками все объяснил, люди поняли. Мы проиграли в Лужниках кубковый матч липецкому «Металлургу», я шел с женой к машине. И тут на нашем пути оказались два пьяных фаната, держали под руки третьего, который вообще лыка не вязал.

— Вас узнали?

— Причем внезапно узнал тот, самый пьяный. Понес на меня матом, при жене: «Ты, козел вонючий, из команды вон!» Загораживали мне вход в машину.

— Что сказали?

— «Уйди отсюда, я с тобой не хочу разговаривать». А он, меня обругав, еще и бумагу протянул: «Распишись…» Естественно, я не стал, хоть обычно никогда ни в автографе, ни в фотографии не отказываю. Перед женой потом было неловко. Но что я мог сделать? Драться с ними, когда вокруг полно других фанатов?

— На рынках вас узнают?

— Конечно. В том числе болельщики ЦСКА, но гадостей обычно не говорят.

— В Испании после поражения от «Сельты» проблем с болельщиками не было?

— Я, когда шел в автобус, слышал только: «Позор! Позор!» Было неприятно.

— А как отнеслись к акции болельщиков на игре с «Динамо»?

— Я на трибуне не был. Уже потом прочитал в газетах.

— Титов после сказал: «Будь я болельщиком, повел бы себя точно так же».

— Да и я бы себя так вел…

— Кстати, вы — любимый футболист одного знаменитого болельщика. Поэта Михаила Танича.

— Да бросьте! В самом деле?! Первый раз слышу — но мне так приятно… Большой ему привет через «СЭ». Жаль, что мы не знакомы.

КАК УБИВАЛИ «СПАРТАК»

— Погребняк, с которым переругивались после матча «Спартак» — «Томь», остается вашим другом?

— Еще каким! Паша очень добрый и открытый парень, никому зла не желает.

— Шахматист Крамник сказал про своего недавнего соперника: «Топалов для меня не существует». А вы про кого-то из футбольного мира можете сказать то же самое?

— Если вы имеете в виду Петракова, то мужиком я его считать не буду. Но «не существует» про него не стал бы говорить, я тренеров всех уважаю. Тем более он любимый тренер моего друга Погребняка.

— Есть еще судья Кулалаев, например.

— Я о нем и забыл. Говорить о Кулалаеве не хочется.

— Зато он в интервью вспоминал, как Павлюченко после желтой карточки ходил за ним, переспрашивал: «Нарочно дал мне карточку, зная, что она последняя перед дисквалификацией?»

— Конечно, он с самого начала хотел дать мне карточку, я нисколько не сомневаюсь и сейчас. Дал желтую ни за что, из-за нее я должен был пропускать следующий матч. Про удаление вообще вспоминать тошно, оно тоже было запланировано. Вся страна видела, что происходило. Откуда он появился, этот Кулалаев? Из второго дивизиона? Или из КФК? Сразу в премьер-лигу, судит «Спартак» — и тут же снова исчезает.

— Не допускаете мысли, что Кулалаев просто ошибался?

— Да он не ошибался! Видно было, так не ошибаются! Все было сделано специально. Можно свистнуть не в ту сторону, я могу понять. Но вместо того чтобы поставить пенальти в чужие ворота, случайно давать мне красную карточку? Так не бывает. И не надо никакого расследования.

— После такого матча в раздевалке крик? Или — тишина?

— Кто-то, вспоминаю, кинул бутсы, кто-то матом сказал… А я понимал, что ничего не изменишь. Сидел молча.

— Алексу Фергюсону когда-то задали вопрос: «Если бы вы очутились в одной комнате с Арсеном Венгером и Викторией Бекхэм, а в вашем пистолете была бы одна пуля — что бы сделали?» Фергюсон ответил: «Попросил бы вторую». А что сделали бы вы, окажись в одной комнате с тренером Петраковым и судьей Кулалаевым?

— Вы мне предлагаете застрелить кого-нибудь? Нет. Подрался бы — но стрелять бы не стал.

— С кого бы начали?

— С обоими сразу! А лучше бы вообще в эту комнату не заходил. Не могу с такими людьми находиться в одном помещении.

ВЕРНУСЬ К СТЕНЕ ПЛАЧА

— Винни Джонс сказал: «Если бы не футбол, я бы стал бандитом». Кем стали бы вы?

— Не представляю. Учиться не могу, это дело мне всегда тяжело давалось. Кроме футбола, я ничего не умею.

— В Малаховке разве не учитесь?

— Да учусь. Вернее, заезжаю раз в месяц, а это не учеба. Может, стал бы шофером, как отец. Он был дальнобойщиком, по всей стране ездил, потом водил автобус «Ротора». Сейчас в Краснодаре возит одного важного человека, к футболу отношения не имеющего.

— Но футболом важный человек интересуется?

— Конечно. Знает, чей отец его водитель, постоянно про меня спрашивает. Я спартаковскую майку ему передал.

— По какому человеку из собственного прошлого скучаете? Кого не хватает?

— По бабушке, я все каникулы проводил у нее в Краснодарском крае. Мне было очень тяжело, когда она ушла из жизни. Еще в Ставрополе дружил с баскетболистом, который играл за юношескую сборную страны. Потом он разбился на машине.

— Появились за последние годы в вашем характере черты, которым не слишком рады?

— Они не появились, а остались. Я чересчур горячий: могу ляпнуть что-то, сказать не то…

— Искренность — это плохо?

— Конечно, плохо, если начинаешь тренеру отвечать. Разве так можно? Сначала ляпну, потом думаю: зачем?

— У Невио Скалы дома главные реликвии — свадебный костюм и майка «Милана». Какие реликвии у вас?

— Ох, вспомнить бы, где мой свадебный костюм, самому интересно… Вот к медалям отношусь трепетно, у меня целая футбольная комната, где и медали, и кубки, и майки, которые собираю. Приличная коллекция.

— У Титова коллекция, наверное, больше?

— Понятия не имею. Хотя, бывает, в команде еще до игры обсуждают, кто с кем будет меняться майками, всерьез спорят. Но я меняюсь всегда с тем, кто ближе стоит.

— Какой город сильнее всего поразил при первом посещении?

— Есть один город, в который я действительно хотел бы вернуться. Были в Израиле на сборах и отправились на экскурсию в Иерусалим. Настолько понравилось, что до сих пор хочется все повторить, снова подойти к Стене Плача, загадать желание. Да и женщина-экскурсовод рассказывала замечательно — меня, верующего человека, пробрало. Если вновь окажусь в Израиле, непременно съезжу в Иерусалим один, без команды.

Я, ДЕМЕНКО И ПЕЛЕ

— У одного известного футболиста лучший друг был истопником, они вместе напивались в котельной. Кто ваши друзья? И с кем можете напиться?

— Выпить, посидеть могу, напиться — редко… А друзей в Москве появилось много.

— Редкий русский не напивался до беспамятства.

— Это правда, я тоже напивался. Самый тяжелый случай был накануне свадьбы. Так перебрал, что чуть с балкона не упал от радости. Что-то похожее было, когда в прошлом году родилась дочка. После игры со «Слованом» накачался спиртным и потерялся, меня все искали.

— Автографов вы раздали в жизни достаточно. Самый первый, конечно же, не помните?

— Не помню. Наверное, еще в «Роторе». Зато хорошо помню, как хотел взять автограф сам. Года три назад в Москву приезжал Пеле, мне вручили пригласительный на этот прием, где были многие наши тренеры и футболисты. Мы с Максимом Деменко взяли жен и поехали. В какой-то момент люди окружили Пеле со всех сторон, начали брать автографы, фотографироваться… Я тоже хотел подойти, но стало не по себе. Застеснялся. Пеле все-таки!

— Так и не взяли?

— Попросил Макса, тот отправился к Пеле с двумя пригласительными билетами. Взял автограф и для меня.

— Этот листочек тоже хранится в вашем «уголке славы»?

— Конечно. На почетном месте. Может, мы с Пеле больше не увидимся никогда, кто знает?

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

«Спорт-Экспресс», 30.03.2007

© Сборная России по футболу