Любимец болельщиков Александр
Панов объявил о завершении футбольной карьеры. Пусть ее нельзя
назвать блистательной, но в ней были и кубковый триумф 1999-го,
и четыре забитых в 17 матчах за сборную гола, включая два Фабьену
Бартезу на «Стад де Франс». Александр собирается жить в Москве,
заниматься бизнесом, открыть собственную футбольную школу и воспитывать
своих двоих детей, о чем и поведал корреспонденту «Смены».
С Бышовцем было легко
- В вашей карьере перемежались взлеты и падения. В самом начале
вас отправили из «Зенита» сначала в Вологду, а затем - в скромный
китайский клуб. Верили ли вы тогда, что в биографии Александра Панова
будут и фантастические голы в финале Кубка России-99, и блестящий
матч за сборную на «Стад де Франс»?
- В Китай я уезжал неоперившимся юнцом. Это было очень жесткое время.
Не факт, что я бы не оказался в дурной компании и вместо спортивных
отчетов фигурировал в криминальных сводках. Командировка в Китай
стала возможностью убежать от тогдашней российской действительности.
Да и Вологда наставила на путь истинный.
- Многие удивлялись, как вам удавалось находить общий язык с тем
же Анатолием Бышовцем, избегая конфликтов...
- В молодости я был человеком амбициозным, не признающим никаких
авторитетов. Тренеры же по природе своей никогда не признают главенства
игрока. Очень важно было найти правильные интонации в диалоге с
наставниками. Мой рецепт прост: нужно встречаться и общаться, не
держа камень за пазухой. Я спрашивал, что нужно делать, дабы оказаться
не на скамейке запасных, а на футбольном поле. Когда же такое общение
происходит через посредников или на страницах газет, ничего хорошего
не получится.
- С Диком Адвокаатом во время последнего пришествия в «Зенит» пытались
поговорить по душам?
- Он такие разговоры не практикует. Поиграв во Франции и Швейцарии,
могу сказать, что зарубежные тренеры - это люди, которые сами себе
на уме. К ним с нашим задушевным разговором не подкатишься.
Заработал на жизнь
- Футбол развил у вас черты, которые помогают сегодня в бизнесе?
- Да. Целеустремленность, лояльность к отдельным недостаткам партнеров,
умение находить компромисс в конфликтных ситуациях. Даже общение
с журналистами дало неоценимые уроки.
- Хватило ли вам полученного образования для начала новой, послефутбольной
жизни?
- К сожалению, на полноценную учебу времени не хватало. Разъезды,
смена клубов, загранкомандировки не позволили получить системного
образования. Сейчас обязательно получу диплом о высшем образовании.
Без такой бумажки в России, как показывает опыт, сложно.
- Довольны ли вы тем, сколько заработали за свою карьеру?
- Не кривя душой, отвечу: да. Пусть для роскошной жизни этих денег
не хватит, но я не собираюсь покупать виллу на Лазурном берегу.
Я доволен тем, как сложилась жизнь. Пусть и не достиг всего, чего
хотел, но мечту мальчишки из Колпина исполнил. Из воспитанников
«Ижорца» только мне и Владимиру Казаченку удалось сыграть за сборную
и стать любимцами болельщиков «Зенита».
В «Сент-Этьене» был стукач
- Вы одним из первых в российском футболе стали сотрудничать с высокопрофессиональным
агентом. Что дала вам работа с Константином Сарсанией и насколько
грамотно представлял он ваши интересы?
- До сих пор не скрываю своего удивления профессионализмом Сарсании,
который разглядел во мне классного футболиста в ту пору, когда на
Панова готовы были махнуть рукой. Сарсания пользуется огромным авторитетом
не только в России, но и в Европе. Раскрою маленькую тайну: с футболистов
Константин никогда не брал деньги, предпочитая получать свои проценты
с клубов. При этом интересы спортсменов никогда не были ущемлены.
- Неужели на репутации Сарсании не отразилась история с поддельным
греческим паспортом Максима Левицкого, который играл в «Сент-Этьене»
вместе с вами?
- Маленькое пятнышко на репутацию эта история, безусловно, поставила.
Хотя со стороны нашего агента все было сделано на высшем уровне.
Комар носа не подточил бы! Просто один из участников сделки со стороны
французского клуба во всеуслышание заявил о наличии у некоторых
футболистов поддельных паспортов.
Речь шла не только о Левицком, но и о легионерах из Южной Америки,
к которым наш агент не имел никакого отношения. После шумихи в прессе
началась широкомасштабная кампания по проверке документов. Больше
других от нее пострадал Максим.
- На отношении к вам этот скандал не отразился?
- У меня был только российский паспорт. Все знали, что Панов является
легионером, и никаких проблем не возникло.
Мутко борется с «договорками»
- Матчей, которые кто-то называет договорными, а кто-то «странными»,
сейчас стало меньше, чем в лучшие годы вашей карьеры?
- Не буду утверждать, что их никогда не было. Думаю, что и будут
еще. Сложно от них избавиться. Равно как и от коррумпированных чиновников
и прочих негативных явлений в нашей жизни. Не только российской,
кстати. С приходом на пост президента РФС Виталия Мутко наш футбол
стал намного «чище». Хотя многие вещи могут ведь происходить и за
спинами руководителей нашего футбола.
- Правда ли, что вы в свое время пришли в кабинет к президенту ФК
«Зенит» Мутко и настояли на своей продаже в «Сент-Этьен» за пять
миллионов долларов?
- Прямым текстом такого я не говорил. Просто поступило очень выгодное
для питерского клуба предложение от французов. Мы обсуждали его
втроем вместе с Константином Сарсанией. Я принял тогда решение попробовать
свои силы в сильном европейском клубе. В начале XXI века «Сент-Этьен»
вполне подходил под это определение. При этом мне непременно хотелось,
чтобы и родной клуб не остался в убытке. По тем временам пять миллионов
считались достойным вкладом в бюджет.
Кто знал, что так сложится!
- Не жалеете, что в свое время отказали Олегу Романцеву, настойчиво
звавшему вас в «Спартак»?
- Я часто размышляю над этим. Где-то в глубине души жалею. Ведь
Романцев приглашал меня в звездную по российским меркам команду.
В России «Спартаку» не было равных. Почти наверняка меньше проблем
было бы с вызовами в сборную, и в Лиге чемпионов сыграл бы. Для
пацана, только что перешагнувшего 20-летний рубеж, это были фантастические
перспективы.
- Почему же не решились?
- Возможно, для кого-то это прозвучит банально, но питерский патриотизм
был для меня не простым звуком. Как это, уйти из «Зенита» в «Спартак»?
При мысли о том, как встретит меня публика на «Петровском», всякое
желание вести переговоры со спартаковцами пропадало. Это уже потом,
когда я в составе «Торпедо» гол «Зениту» забил, ощутил все сполна.
Кто бы мог подумать, что я стану москвичом!
