Это напоминало известный в советские времена анекдот
про инженера и офицера. Его отец был высокопоставленным экономистом,
советником посла СССР на Кубе. Мать - преподавателем в военном училище.
Брат в 21 год защитил кандидатскую диссертацию. И вот этот мальчик
из интеллигентной семьи «вдруг» стал футболистом. На вопросы партнеров
и друзей по этому поводу Игорь
Численко отшучивался: «В семье не без урода!». Но по иронии
судьбы, - а может, по законам высшей справедливости, - очень часто
именно из таких «уродов», как лебеди из гадких утят, и выходят эйнштейны,
шекспиры, пеле…
«Гадкий утенок»
Впрочем, и до футбола у него уже была своя «биография». Район -
Чистых Прудов, в котором он рос, в начале 50-х считался одним из
самых шпанских в Москве, и, начав с обычного в те годы для малолеток
катания на трамвайной «колбасе», Игорь затем отдал дань и воровской
романтике - как «молодой», стоял на «стреме», пока старшие товарищи
делали серьезные «дела». Так что можно сказать, что футбол увел
Численко с улицы. Отец вздохнул с облегчением и стал бережно коллекционировать
газетные статьи и награды сына, а мать, женщина строгая и властная,
искренне удивилась: «Как?! За это еще и деньги платят?!» За «это»
действительно платили, правда, нынешние футболисты деньгами такие
суммы не назвали бы. Как, впрочем, и те романтики вряд ли назвали
бы футболом то, что показывают на поле сегодняшние игроки. Численко
был одним из самых ярких символов романтического футбола 60-х, когда
футболисты играли из любви к футболу и за высокие, как это тогда
казалось, идеалы, а не за оклады инженеров или лейтенантов. Играли,
не жалея себя, как Тищенко со сломанной ключицей в 1956-м в Мельбурне
или Сабо в матче с немцами в 1966-м в Англии, едва ковыляя по полю.
Оттого, наверное, так и похожи в своей щемящей тоскливости послефутбольные
судьбы многих из них, несмотря на самобытность и уникальность игрового
почерка каждого. Потому какая-нибудь крохотная однокомнатная квартирка
на окраине Москвы - единственное, что большинство из них получили
за свою футбольную карьеру. Когда после прощального матча Льва Яшина
Численко привел к себе в гости капитана сборной Италии Факкетти,
тот не поверил, что это и есть жилплощадь Игоря: «Это, наверное,
у тебя комнатка для свиданий». Многие, впрочем, не получили и этого…
Поэтому хорошо, что нынешние игроки защищены хорошими контрактами.
Хорошо, что они могут обеспечить себя и свои семьи после выхода
«на пенсию». В принципе, нет ничего плохого и в переходах их из
одного клуба в другой - ведь и вне футбола люди ищут для себя более
выгодных условий. Одна беда - игра сегодняшних «холодных прагматиков»
ни по самоотдаче, ни по мастерству, не может сравниться с игрой
«романтиков» 60-х...
* * *
Про него часто говорили - «опередил свое время». Впрочем, так говорили
про всех великих - и не только футболистов. Не опережали бы свое
время - не были бы великими. Численко был крайним форвардом - позиция
в сегодняшнем футболе вымирающая, а в то время - одна из самых «зрелищных».
Известный прозаик Владимир Амлинский как-то сравнил проход форварда
по краю с «танцем с саблями». Это не совсем то, что обычно делал
«Число», - он всегда тяготел к позиции центрфорварда, поэтому, получив
мяч, обычно шел по диагонали - от бровки к дуге штрафной.
Большинство его голов были забиты именно так. В том числе и оба,
вошедшие в фильм «120 лучших голов чемпионатов мира», снятого в
конце прошлого века. Первый из них - сборной Колумбии в 1962-м,
второй - итальянцам в 1966-м. В октябре 1963-го, в четвертьфинальном
матче чемпионата Европы против Италии, Бесков решил использовать
эту особенность Численко, поставив его в центр пятым нападающим,
- и «Число» и тут забил, буквально «порвав» при этом игравшего против
него Факкетти.
* * *
Он был, пожалуй, последним игроком, смотреть на которого болельщики
ходили персонально. Скорость, дриблинг, обводка - все в нем было
на загляденье. Его фирменные «диагонали» от боковой в штрафную,
с обводкой по пути двух-трех соперников, приводили в экстаз трибуны.
«Давай, «Число!» - азартно вопили вполне солидные дяди начальственного
вида, и «Число» «давал», «накручивая» и непринужденно оставляя у
себя за спиной в неприличных позах лучших защитников мира…
В моей памяти Численко прочно связан с эпизодом, когда его удалили
с поля в матче против сборной ФРГ в полуфинале чемпионата мира 1966
года в Англии. Удаление очень характерное, я бы даже сказал - типичное
для великого игрока. Так что и здесь его имя встало в один ряд с
именами великих - Бекхэма в 1998-м и Зидана в 2006-м. Бывают преступники,
вызывающие симпатию, а бывают жертвы, вызывающие презрение…
В том матче немец исподтишка спровоцировал Численко, незаметно для
судьи ударив его в колено, а Игорь, не сдержавшись, догнал обидчика
и на глазах у всех ударил сзади по ногам. Ударил несильно, но это
уже не имело значения… По-моему, ни один болельщик его тогда не
осудил, а наш сосед по даче, смотревший матч вместе с нами по телевизору,
одной короткой фразой - «Мало дал!» - выразил, мне кажется, мнение
очень многих…
«Каждый умирает в одиночку»
Но по-другому рассудили тогда спортивные чиновники, сделавшие из
Численко главного виновника поражения сборной на чемпионате. Именно
тогда и началось то, что иначе как травлей и назвать нельзя. А уж
этому делу нам никогда не надо было учиться… Его травили и по-крупному
- публично называя спекулянтом в газетных фельетонах (Численко продавал
привезенные из-за границы вещи официально, через комиссионные магазины),
и, что было, может быть, еще больнее, - по мелочам. В мае 1971-го
он специально прилетел из Целинограда, чтобы сыграть в прощальном
матче Льва Яшина. Но на игру прибыло высокое партийное руководство
- и его выпустили на поле ровно на десять минут. Это было похоже
на издевательство.
Численко потом с горькой усмешкой говорил, что эти
десять минут были и его прощальным матчем, ведь больше он на поле
уже не выходил. В июне 1968-го тяжелая травма, полученная им в «мясорубке»,
устроенной нашей сборной в Остраве чехословаками, в 29 лет практически
завершила его карьеру.
* * *
Его отчислили из «Динамо», а за год до полагавшейся военной пенсии
уволили и из армии. В 30 лет вчерашняя звезда европейского футбола
в одночасье стал «отработанным материалом», обременительным балластом.
Начались годы в буквальном смысле «мытарств и скитаний». Играющий
тренер в Целинограде, инструктор физкультуры, рабочий в тресте озеленения
и на асфальтоукладочном заводе… Численко еще повезло, что именно
в эти, послефутбольные годы он встретил женщину, сумевшую понять
и поддержать, не давшую скатиться на самое дно. «Каждый умирает
в одиночку» - фраза, которую часто повторял он в последние годы.
Которая как бы подвела черту под его собственным грустным жизненным
опытом.
В родном клубе о нем начисто забыли - «спекулянт» и нарушитель режима,
он не вписывался в стандарты «светлых образов» и примеров для подражания
молодежи. Но помнили простые динамовские - и не только динамовские
- болельщики. И слова «народная любовь» для Численко не были банальной
газетной фразой - он ощущал ее на себе в полной мере. Как-то через
одного из бывших одноклубников ему передали собранные для него деньги
- он отказался, но от переполнившей его благодарности расплакался.
И на завод слесарем шестого разряда не умевшего закрутить гайку
Численко тоже устроили болельщики.
* * *
В начале 80-х по случаю 60-летия клуба динамовское руководство организовало
матч сборной всех динамовцев со сборной СССР.
Естественно, ряды сборной спортивного общества «имени Дзержинского»
были идеологически вычищены от «чуждых элементов» вроде Численко.
Но после матча член этого общества Давид Кипиани лично пригласил
своего товарища в ресторан гостиницы «Советская» на банкет, завершающий
торжества. И здесь уже начальство было бессильно…
Игорь Леонидович Численко умер от хронической почечной недостаточности
22 сентября 1994 года, лишь незадолго до смерти став заслуженным
мастером спорта. Его похоронили на Ваганьковском кладбище, рядом
с могилой Эдуарда Стрельцова. Любившие играть друг с другом на поле,
партнеры по сборной СССР навеки остались в «связке»…
