Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Юрий ТИШКОВ

Тишков, Юрий Иванович. Нападающий.

Родился: 12 марта 1971, Москва. Умер: 11 января 2003, Москва.

Воспитанник московских ДЮСШ-27 «Сокол» (первый тренер – Виктор Александрович Балашов) и СДЮШОР «Торпедо».

Клубы: «Торпедо» Москва (1987–1992), «Динамо» (1993–1997), «Рубин» Казань (1998).

Сыграл за олимпийскую сборную СССР 4 матча, забил 1 гол.*

*  *  *

НАШ ТРЕНЕР - ЮРИЙ ТИШКОВ

…Перед занятием он с трудом собирает свою рассыпавшуюся, как горох, по полю малышню в шеренгу, чтобы поздороваться с ними и — обязательно! — поблагодарить за то, что они пришли сегодня на тренировку. Те откликнутся ему почти эхом: «3-д-р-те… Юрваныч!!!» — и уже, по прошествии месяца, не удивятся тренерскому «спасибо». Первое-то время это здорово их забавляло — че, сам, что ль, в «Торпедо» не играл или пропускал тренировки? Да нет, говорят, что играл, и здорово, и тренировался уж никак не хуже, просто вежливый вот такой. Сами мальчишки Тишкова на поле не помнят — они родились в 91-м, а Юрий их Иваныч последний полноценный сезон в большом футболе провел в 92-м. В двадцать один год…

— Вот ведь судьба: сколько в футболе случалось травм и до, и после моей, были ведь и не менее серьезные, и куда более, но все почти с течением времени возвращались в игру, а у меня чем дальше, тем только хуже становилось, одна операция, вторая, третья… И поддерживали меня в «Динамо» ведь, как только могли, — когда первый, двухгодичный контракт истек, Николай Александрович Толстых предложил в январе 95-го еще один, уже на три года. И условия все его клуб выполнил — я вот только заиграть так и не смог…

В торпедовской школе случайных людей не бывает — за каждым из детских тренеров стоит добрый кусок клубной истории: Храбростин, Васильев, Кобзев, Дозморов, Николай Савичев, Гречнев, Подшивалов… Тишков, ушедший в «Динамо» так рано и несчастливо, поиграл за «Торпедо», получается, меньше всех. Но звали его даже настойчивее других.

— Первое предложение весной еще поступило — как только я, поразрывавшись зиму между «Торпедо-ЗИЛ» и Кореей, окончательно решил с футболом успокоиться. Хотя в Корее блеснул вроде лучик надежды — ногу на какой-то момент отпустило, тренер со мной уже по будущей позиции на поле беседы стал вести, но доктор все рекомендовал с подписанием контракта не спешить, паузу выдержать, еще и еще пристальнее ко мне присмотреться. В конце концов я начал привычно припадать на нее к концу тренировки и решил не мучить больше себя и других — судьбу, видать, не проведешь, как далеко от нее ни уезжай. Но с работой будущей тоже немного выждал — разные варианты примерял, но чем дальше от спорта, тем меньше они приходились по душе. А в августе у меня знаменательное событие случилось — впервые в жизни за ветеранов играть вышел, это в 28-то! Из Днепропетровска пригласили на празднование десятилетия их последней победы в чемпионате Союза. И на обратном пути Володя Кобзев, завуч школы, мне еще раз предложение повторил: давай, учебный год на носу И я согласился.

Группу Тишкова набирал Володя, то бишь Владимир Анатолич Гречнев, — Юрий Иваныч был приятно удивлен, на первой тренировке встретив 17 малышей, рожденных вроде бы как раз для этой игры. Хотя есть у него еще одна группа, как бы ближайший резерв основной команды — с теми он намерен немножко позаниматься, чтобы кого-то перевести в первый состав, а с кем-то попрощаться до весны, деликатно объяснив родителям, что это отнюдь не крест на карьере — в восемь-то лет.

— Я бы хоть с тридцатью всеми одновременно занимался, лишь бы им интересно было, да не на большое же поле их всех сразу выпускать, но упражнений у меня на всех бы хватило — что из собственной практики еще не забылось, что подсмотрел на видеокассетах с детскими тренировками различных иностранных школ — этакий симбиоз у меня получается. Главное, чтобы им всем было не скучно, — удивительно, но пока за первый месяц у меня никто не пропустил ни одного занятия! Если только из-за школьных мероприятий каких-то, бывает, опаздывают.

Но школа обычная, не футбольная, это для Юрия Иваныча — святое. Он сам ее с золотой медалью окончил, чтобы со временем одолеть успешно малаховский инфизкульт, а недавно еще и поступить в юридическую академию.

— Когда-то мечта была — без отрыва от футбола второе высшее получить, ну да не всему из задуманного в жизни сбываться. Отделение у меня заочное, но в конце сентября, на установочных лекциях, ректор сказал, что можно без ограничения посещать занятия и на дневном, и на вечернем. Так что я с мальчишками своими в равном почти положении буду: после парты — на футбол.

Работать с ребятней Юрий Иваныч старается в профессиональном игровом цикле: матч в неделю. Это при том, что до попадания в официальный календарь первенства Москвы его малышне нужно повзрослеть на три года.

— Но тогда это будут уже как бы плановые, ожидаемые игры — рабочие такие моменты. А здесь, пока они тренируются, я со спарринг-партнерами договариваюсь. И вот когда меня совсем уже вопросами достанут: «Юр-ваныч, Юр-ваныч, а игра-то у нас будет?!» И я им: «Да, в субботу, с ЦСКА!!!» И они, судя по глазам и гвалту, уже на седьмом небе от счастья. Нет, в этом что-то определенно есть. Скоро мне Димка Черышев еще из Испании кассет детских (у него сынишка как раз 91-го, в хихонской школе занимается, папаша хвалится, что в каждой игре забивает) подослать должен. Я ему уже пообещал, что, когда они вернутся, возьму парня к себе по блату, безо всяких там тестов. А то, говорят, в стране у нас с забивными форвардами беда…

…Тишков ведет тренировку, а по полю, нарочито наискосок, маленьким таким танком, походкой вразвалочку, руки за спиной, движется крепенький пацан, весь от ног до головы в «Niке». Кто таков — неизвестно, но пари готов держать, что один из не прошедших суровый гречневский отбор — мстит таким образом. Тишков Юрий Иваныч уже обсвистелся — крепыш пути не меняет. «Ну что вам здесь нужно, молодой человек?! Вы прямо как председатель колхоза через свои поля ходите. Будьте добры, пройдите вот здесь по кромочке и этой же дорогой назад уже не возвращайтесь…»

Тут к этой паре — напускно сурового взрослого и насупленного ребенка — выкатывается неудачно кем-то сыгранный мяч, и пацан зло наподдает его назад в поле — вот вам! И с вызовом смотрит на Тишкова. А тот улыбается.

И невдомек этому вычеркнутому пока из профессионального футбола маленькому злюке, что у этого проводящего от силы десятую свою самостоятельную тренировку дядьки нога болит так, что выдержала она в том ветеранском Днепропетровске неполных двадцать минут спокойной футбольной нагрузки, что вместе с кассетами Димка Черышев подошлет ему из Хихона примерные расценки за четвертую, совершенно необходимую операцию на исполосованной ноге, которую точат теперь артрит с артрозом, и что суммы те для начинающего детского тренера и будущего юриста будут там значиться совершенно неподъемные.

А нужно этому надутому бутузу только, чтобы этот мужик взял его в свою команду, говорил «спасибо» за приход на каждую тренировку и вот так ему улыбался…

Сергей МИКУЛИК

Журнал «Спорт-Клуб», октябрь 1999

*  *  *

КАК ДЕЛА?

— Как возникла идея стать телекомментатором?

— Я им еще не стал — работаю на общественных началах. Начал в 2000-м — на РТР в паре с Дмитрием Анисимовым комментировал матчи «Уралан» — «Локомотив» и «Спартак» — «Динамо». Сложное дело. Когда сидишь у телевизора в компании с кружечкой пива или с любимой девушкой — это одно. Совсем другое — когда у тебя на голове наушники и тебя слушают миллионы… Каждое слово фильтровать надо…

— Сейчас стало модным комментировать вдвоем.

— Вдвоем всегда можно друг друга поправить и заранее какие-то темы обговорить. Я, например, поиграл на высоком уровне, понимаю футбол изнутри. Напарник же лучше разбирается в телевидении. Бывают, знаете, ситуации, где нужен телевизионный опыт… В прошлом году в Самаре — минута до выхода в эфир, а у нас никакой связи. Кому позвонить, куда, как связаться…

— Эфир как делите? Ты — две минуты, я — две…

— Нет. Хотя иногда не хватает «сыгранности» — наслаиваемся друг на друга. Эмоции!

— Кем могли бы стать, если не футболистом?

— Мама хотела, чтобы я поступил в МАИ. А я подумывал о кировоградском или актюбинском высших училищах гражданской авиации… Школа была с физико-математическим уклоном, учиться было очень трудно. Многие ребята поступили в МФТИ, МИФИ, МГУ… А я уже с восьмого класса играл за торпедовский дубль. Приходилось отпрашиваться, чтобы съездить в Харьков, Минск на игры. Дубль тренировал Вадим Никонов. Он приезжал к маме, убеждал, что у меня способности, поэтому после 10-го класса лучше пойти в институт физкультуры в Малаховку. Что я и сделал. В прошлом году окончил еще школу тренеров, в следующем надеюсь получить диплом государственной юридической академии.

— Юридическое-то образование для чего?

— Для агентской деятельности. Надо быть юридически грамотным — хотя бы уметь составлять контракт. У нас большинство агентов — совсем не те, что на Западе. Раньше таких жучками называли.

— Клиенты уже есть?

— Есть. Называть не буду, но некоторые входят в расширенный список 59 кандидатов в сборную.

— Учеба для большинства игроков — формальность. И дипломы за них пишут…

— У меня все было серьезно. И комментировать знания очень помогают. В прошлом году написал работу «Ударная активность — атакующие действия команд высшего дивизиона», и теперь мне ясно, почему «Спартак» выигрывает.

— Почему же?

— В прошлом году он больше всех ударов наносил за матч — 15. Сейчас то же самое: 18 — с «Динамо», за 20 — с «Зенитом»… Это и есть ударная активность. Такая, видимо, установка. Посмотрите на Кудряшова — бил, бил и начал забивать.

— Друзья как к вашей комментаторской деятельности относятся?

— Иногда футболисты просят: ну что тебе стоит — скажи, что я «в порядке»! Нет, отвечаю, это реклама, а у нас сейчас товарно-денежные отношения… Шутка, конечно.

— А бывает, что обижаются на комментарий?

— Нет. Ведь все можно по-разному сказать. Интонация важна.

— В футбол играете?

— Очень редко. Нога болит до сих пор. Сустав опять надо корректировать, делать операцию. Говорят, лет через 5-7 создадут искусственный сустав…

Дмитрий ТУМАНОВ

Газета «Спорт-Экспресс», 16.08.2002

*  *  *

НЕВЗОШЕДШАЯ ЗВЕЗДА

После тяжелой травмы в 1993-м ему так и не удалось выйти на прежний уровень выступлений, в 1999-м закончил карьеру. Получил образование в Высшей школе тренеров. До 11 января 2003 года был тренером мальчиков (1991 г. р.) в СДЮСШОР «Торпедо-ЗИЛ», комментировал игры чемпионата страны по футболу на канале «Россия», занимался агентской деятельностью. Возглавлял гильдию журналистов «Медиасоюза» в последние годы бывший футболист являлся главой фирмы «Звездная лига» и занимался бизнесом, связанным с трансферами игроков в различные футбольные клубы.

11 января 2003 года Юрий Тишков был убит возле своего дома. Причиной убийства считается его работа в фирме «Звездная лига».

По информации «Газеты.Ру», в числе его клиентов значился, например, такой перспективный российский футболист как нападающий питерского «Зенита» и сборной России Александр Кержаков. Помимо Кержакова, Тишков вел дела многих игроков московского «Торпедо-ЗИЛ», которых он знал ещё со времен преподавания в торпедовской детской футбольной школе. Последней крупной сделкой, которую удалось устроить Тишкову, был трансфер полузащитника Дмитрия Смирнова в московский «Спартак».

Переход Смирнова был осуществлен в декабре 2002 года, причем не без скандала. Дмитрий обратился в КДК ПФЛ с требованием расторгнуть контракт с «Торпедо-ЗИЛ» из-за невыполнения клубом финансовых обязательств. Новые владельцы клуба выплатили Смирнову всю зарплату и премиальные за минувший год, но футболист не отозвал заявление и бесплатно достался «Спартаку». Кроме того, Тишков содействовал подписанию Аршавиным и Кержаковым новых выгодных контрактов с «Зенитом». Не ислючено, что такая активная деятельность на агентском поприще и стала причиной расправы с ним, так как эта сфера предпринимательства «очень криминализирована и находится под контролем преступных групп».

В ФУТБОЛЕ С ВОСЬМИ ЛЕТ

В конце 70-х в школу, где учился Юрий, пришел его первый тренер Виктор Александрович Балашов, он набирал мальчиков 71-го года рождения, волей судьбы в эту группу попал ученик второго класса Юра Тишков. Спустя два года, как самого перспективного тренер взял с собой в торпедовскую школу. С 15 лет, будучи учеником 8-го класса обычной общеобразовательной школы №?315 он уже играл за дубль «Торпедо». От перехода в спецкласс спортшколы он отказывался, чтобы получить нормальное полноценное образование.

После окончания школы тренеру Вадиму Никонову стоило немалых сил уговорить его маму, что Юрию необходимо заниматься футболом. Мама хотела видеть сына студентом МАИ, сам он в мечтах учился в училище гражданской авиации. Решающую роль сыграло то, что перспективного игрока заметил Валентин Козьмич Иванов. Через год, 24 августа 1988 года, Тишков выходит на замену в матче против киевского «Динамо» за 10 минут до конца игры. Следующего появления пришлось ждать почти полтора года. Наскольно мощной была игра полузащитника олимпийской сборной СССР и «Торпедо» можно судить по включению его, дебютанта чемпионата (!) проведшего только половину сезона (!) В список «33-х лучших». В 1991 году два гола Тишкова в финале Кубка СССР не спасли в матче против ЦСКА 2:3.

КОНФЛИКТ

В 1991 году произошел самый громкий конфликт в «Торпедо» за всю историю команды. Когда тренер и игроки потеряли общий язык. Как рассказывал сам Тишков:

«В том конфликте, а конкретно, в той ситуации, которая послужила его причиной, не правы были мы. Ведь из-за чего все началось? Это было в Самаре после кубковой игры с «Крыльями Советов». А через два дня нас ждала очень важная, принципиальная игра с «Днепром» — нашим соседом по турнирной таблице. И Иванов попросил нас проявить сознательность, самым серьезным образом отнестись к подготовке к этой игре.

Услышали его, однако, далеко не все. И когда поздним вечером прошла проверка, нескольких футболистов в гостиничном номере не оказалось. Валентин Козьмич сказал, что все они, за исключением одного-двух, будут отчислены из команды. Вот тут-то все и закрутилось. Остальные футболисты встали на защиту своих товарищей, и никто в итоге не то что уступить друг другу, просто услышать не захотел. Возникла такая мысль, что Иванов всегда был деспотом и что, мол, он по совокупности многих лет хотел кому-то за что-то отомстить.

Думаю, это все-таки было не так. Я и тогда сомневался, но все же пошел вместе со всеми, сработало стадное чувство. В конце концов Иванов, дабы окончательно не развалить команду, ушел, а мы на общем собрании дали слово руководству клуба, что будем самым серьезным образом относиться к своим обязанностям.

Хватило нас только до конца того сезона, а в следующем чемпионате команда попросту провалилась, едва уцелела в высшей лиге.»

СЛАВА И БОЛЬ

Однако у самого Юрия дела шли как нельзя лучше — он был нарасхват. Побывал на смотринах в «Шеффилд Уэнсдей», где не смогли с ним подписать контракт по одной причине — для подписания контракта необходимо было провести за сборную своей страны не менее 12 игр. Затем предложения от «Логроньос», подписание договора намерений с «Аталантой». И, наконец, переход в «Динамо», сопровождавшийся массой скандалов, обвинениями в предательстве, рвачестве. И игра за новую команду, блестящая игра… Что произошло дальше знают все люди, знакомые с футболом, а вот как сам Юрий рассказывал об этом в интервью: «Тому злополучному кубковому матчу с командой «Коломна-Авангард» предшествовали довольно странные и необъяснимые события. За несколько дней до этого мы играли календарный матч чемпионата с московским «Локомотивом», и в перерыве этой встречи какие-то люди, как потом выяснилось, хозяева клуба «Коломна-Авангард», вошли в судейскую и стали распекать арбитров, указывая им, как надо судить. Николай Толстых обратился к ним: вы, мол, кто такие, что здесь делаете? Они ему в ответ нагрубили. Вышел приличный скандал.

А вечером накануне игры произошел и такой случай. Мой многолетний партнер по автозаводской команде встречает меня возле моего подъезда и говорит без объяснения только несколько слов: «Юра, не надо ехать в Коломну». Мне тогда и в голову ничего плохого не пришло. А ведь, задумайся я хотя бы на мгновение о том, почему твой лучший друг, знающий к тому же Сергея Бодака, встречает тебя у подъезда и говорит такие слова, может, и не случилось бы ничего. Помню, я тогда отшутился: «Да ладно, чего ты». Уверен, послушай я тогда его и скажи Газзаеву, что у меня недомогание, он не поставил бы меня на игру…

Но вернемся к матчу. Вышел я на поле, как обычно, бодрым, здоровым, а вынесли меня потом на носилках и в машине «Скорой помощи» отправили прямо на операцию во второй физкультурный диспансер. Думал ли я тогда, что в дальнейшем так и не смогу восстановиться и заиграть в свою полную силу? Нет, поначалу, конечно, таких мыслей не было, хотя характер травмы говорил о том, что больше на поле мне не выйти: удар был настолько сильным, что вылетел весь сустав, порвались все связки, а лодыжка вышла наружу…

И все-таки я начал потихонечку, превозмогая дикую боль, бегать. Приговор прозвучал, когда я поехал в ЦИТО к профессору Морозову. До сих пор как бы слышу не только его слова, но даже интонацию, с которой он их произнес. Он сказал: «Все, Юра, надо заканчивать, бери учебник в руки». И показывает на снимок: «Хряща нет, межсуставной щели нет, синовиальной жидкости нет, большая таранная кость трется о большую берцовую и частичная потеря движения в суставе».

Мне тогда было всего 22 года. О чем я думал, когда лежал в диспансере? Разные мысли в голову лезли, но главная из них, конечно, — за что? Почему? Много раз просматривал кассету с записью эпизода (у меня она есть), когда после столкновения с Сергеем Бодаком я получаю ту самую травму.

Я прекрасно знаю Сергея, вместе играли за дубль, в гостях он у меня был. То есть знаю его и как человека, и как игрока. Знаю, что футболистом он был жестким, играл на грани фола и соперников особо не жалел. Но могу ли я, как будущий юрист, да, наверное, и просто как человек, не имея достаточных фактов, обвинять его в умышленных действиях? А вообще та ситуация очень четко разделила мое окружение на настоящих друзей и на мнимых. Кто-то остался со мной до конца (приходили навещать и Симонян, и Игнатьев, и Садырин, не говоря уже о ребятах из «Торпедо» и «Динамо»), а кто-то очень скоро и забыл обо мне. Были и те, кто злорадствовал. Увы.

А вот «Динамо» и Николай Александрович Толстых, наоборот, поддерживали меня. Снова заключили со мной контракт (хотя, наверное, в глубине души понимали, что я уже не игрок), не торопили меня, дали время прийти в себя, верили, надеялись, что могу восстановиться.

Не получилось. Я перенес несколько операций, ездил на консультацию в Венгрию к известному профессору — все бесполезно. Не стало лучше мне и с возрастом. Сустав становится все более неподвижным, более того, сейчас возникает необходимость в новой операции: надо еще раз резать сустав. А мне ведь до сих пор во сне снится, как я забиваю голы.»

Основной поддержкой Юрию был девушка Лена, с которой они поженились в 1994 году, а в 1995 году у них родился сын Евгений.

Представить, что Тишков и Бодак когда-нибудь пожмут друг другу руки, было невозможно. И тем не менее это случилось! Во время беседы в ресторане «Русское подворье» шеф-редактор «Экспресс-газеты» Сергей Дадыгин задал Тишкову вопрос:

— Вы готовы сейчас, спустя 9 лет, простить Бодака? И в знак примирения протянуть ему руку?

— Теперь — да, готов. Зачем вспоминать прошлые обиды? — тихо ответил Юрий.

17 апреля телезрители канала М1 увидели в программе «Московский футбол» историческое рукопожатие Юрия Тишкова и Сергея Бодака. По инициативе руководителя программы Валерия Чумаченко и шеф-редактора «ЭГ» Сергея Дадыгина два «заклятых врага» встретились на стадионе во время матча дублеров ЦСКА — «Сатурн» и пожали друг другу руки в знак полного примирения.

Перед встречей Бодак очень волновался, а потом сказал:

— Наконец-то я снял этот грех с души.

ТРЕНЕР И ТЕЛЕКОММЕНТАТОР

В 2000 году по приглашению Сергея Ческидова он становится телекомментатором вначале ТВЦ, затем телеканала «Россия». Затем начинает работать у Александра Любимова в «Медиасоюзе» и становится председателем гильдии спортивных журналистов «Медиасоюз». В 2002 году ведет репортажи с ЧМ-2002 и получает премию «Золотой Стрелец» как лучший телекомментатор года.

Дмитрий ГРЕБЕНЩИКОВ

«Футболисты мира», 12.01.2003

*  *  *

ЕМУ БЫЛО ВСЕГО 31

В ночь с пятницы на субботу у подъезда своего дома был убит Юрий Тишков. На теле бывшего форварда столичных «Торпедо» и «Динамо» обнаружено три десятка ножевых ранений.

Если убивают таких, как Тишков, не находится слов ни для времени, в которое мы живем, ни для футбола, в который мы играем. От отчаяния и боли хочется исчезнуть, сгинуть, родиться в другой цивилизации. Стыдно и страшно за мир, в котором от чьей-то руки мог умереть светлый человек, который никогда и никому не желал зла. Даже тому, кто 5 июля 93-го в кубковом матче в Коломне одним страшным движением вывернул наизнанку его лодыжку и в 22 года погубил чудесный футбольный дар.

Роковая, какая-то дьявольская цепочка судьбы. Если бы он до последнего не надеялся стать прежним неудержимым форвардом, то не перешел бы из «Динамо» в «Рубин». И тогда бы в Казани его не обманули с деньгами. И он не захотел бы закончить юридический институт, чтобы помогать другим игрокам отстаивать свои права. И не прошел бы от районного суда Казани до Верховного суда России, в конце концов все-таки заставив «Рубин» законным путем вернуть нешуточный долг. И не решил бы стать футбольным агентом, поверив на собственном примере, что в этой стране все-таки может восторжествовать закон.

Юра надеялся, что имя, заработанное в футболе, даст ему гарантию безопасности в этом тревожном деле, вокруг которого крутятся большие деньги…

Тишкова невозможно было не любить. Детей не обмануть и достаточно одного взгляда на восторженные улыбки зиловской малышни, облепившей Юрия Ивановича на фото двухлетней давности для «СЭ», чтобы понять, как они боготворили своего первого тренера. Когда он уходил из школы, навзрыд плакали не только ребята, но и их родители.

В нем души не чаяли журналисты: с юных лет самый короткий разговор с этим футболистом-интеллигентом мгновенно захватывал и мог растянуться на часы. Да и в свои ряды довольно замкнутая каста моих коллег приняла Тишкова с распростертыми объятиями: до сих пор перед глазами стоит трогательное «посвящение в журналисты», которое ему устроили на берегу Волги в Самаре летом 2001-го, во время первого выезда в качестве телекомментатора. Когда две недели назад ему вручили «Стрельца» как комментатору года, не нашлось ни одного завистника, начавшего бы по этому поводу злословить. Как не умел злословить и он сам.

Перед ним благоговели молодые игроки: недаром, едва он успел получить лицензию футбольного агента, к нему потянулись самые одаренные Пименов, Аршавин, Смирнов. В самых сложных ситуациях он отстаивал их права, и, главное, делал это по закону.

У него были бесконечно преданные друзья, для которых не существует границ и расстояний. В субботу вечером, менее чем через сутки после страшного известия, я позвонил в далекий Канзас-Сити Игорю Симутенкову. И его жена рассказала, что бывший динамовец, едва узнав о трагедии, из своей заокеанской глуши тут же бросился в аэропорт.

За свои без малого 32 он успел сделать столько, сколько другие не смогли бы, прожив втрое больше. В первой жизни помимо футбола были серьезная учеба и страсть к авиации. Юра учился в экспериментальной физико-математической школе при Академии наук, и учился хорошо — годами позже журналисты, узнав об этом, даже сочинили легенду, что он закончил эту школу с серебряной медалью. «Из-за этого в 98-м на встрече выпускников на меня косо посматривали, улыбался как-то Тишков. — На самом-то деле медали не было». Зато была мечта стать летчиком, из-за которой Юра всерьез собирался бросать футбол уехать из Москвы в училище: либо в казахский Актюбинск, либо в украинский Кировоград. Вадим Никонов, тогда тренер торпедовского дубля, насилу отговорил — но до конца жизни Юра мечтательно засматривался на каждый взлетавший самолет и мог с ходу дать ему исчерпывающую характеристику.

Молодому читателю, который не помнит Тишкова-игрока, многое скажет сравнение: в большой футбол он ворвался с не меньшей стремительностью, чем Дмитрий Сычев. Лишь во втором круге чемпионата Союза-90 19-летний парень начал регулярно выходить на поле, а осенью в Кубке УЕФА лихого форварда уже не могли остановить ни «Севилья» с Иваном Саморано, ни «Монако» с Джорджем Веа. Шесть его голов в том турнире — по сей день снайперский рекорд России для одного розыгрыша еврокубка. Было бы и больше, не получи он ранней весной травму в контрольном матче: «Брондбю» торпедовцы без него так и не прошли. Мне, кстати, почему-то кажется, что если бы Сычев попал в руки Тишкова, мальчишка из Омска никогда бы не превратился во всеобщую головную боль.

А мальчишка из Москвы осенью 91-го забил победный гол со штрафного «Спартаку» в предпоследнем туре — и к «Торпедо» пришли бронзовые медали последнего союзного первенства. Годом позже, после очередной травмы, — гол «Реалу» в матче Кубка УЕФА. Потом были смотрины в «Шеффилд Уэнсдей», не обернувшиеся контрактом только из-за недостаточного количества игр за сборную. Эх, если бы обернулись…

Начало 93-го — переход из измельчавшего «Торпедо» в «Динамо». После продажи Колыванова в «Фоджу» и победы над «Торино» у бело-голубых наладились связи в Италии, и «Динамо» должно было стать для Тишкова трамплином для летнего перехода в «Аталанту»: с президентом итальянского клуба договоренность уже была достигнута. Такая вот, кстати, деталь: после сезона-92 у Тишкова закончился с «Торпедо» контракт, но, учитывая тяжелое финансовое положение родного клуба, он его продлил. И «Динамо» брало уже не свободного агента, а игрока, за которого нужно платить.

А потом, когда поездка в Бергамо была уже делом нескольких недель, случилась трагедия в Коломне. Глядя на сломанную ногу Тишкова, Евгений Смертин схватился за голову и упал на колени. Игорь Добровольский — заплакал и, потрясенный, попросил замену.

Знаменитый хирург Сергей Миронов в ЦИТО после операции скажет: «Все, Юра, надо заканчивать, бери учебники в руки». Шесть лет он все же еще будет бороться за свою первую жизнь. Игровую. Но когда уйдет из нее, выяснится, что и во второй он не менее одарен. Как и голы на футбольном поле, все выходило у него красиво и радостно. За какое новое дело он ни брался, везде ему хватало и интеллекта, и терпения, и воспитания.

Многое удалось ему за каких-то четыре послефутбольных года, которые были отведены судьбой. Комок подкатывает к горлу, когда думаешь, сколько этот человек с морем таланта, обаяния и доброты не успел сделать.

Пусть земля тебе будет пухом, Юра Тишков.

Игорь РАБИНЕР

Газета «Спорт-Экспресс», 13.01.2003

© Сборная России по футболу