Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Борис ТАТУШИН

Татушин, Борис Георгиевич. Нападающий. Заслуженный мастер спорта СССР (1957. В 1958-м лишен звания, в 1991-м – звание восстановлено).

Родился: 31 марта 1933, Москва. Умер: 15 января 1998, Москва.

Воспитанник СК «Буревестник» /Москва/.

Клубы: «Спартак»-дубль Москва (1952), «Спартак» Москва (1953–1958, 1961), «Торпедо» Карачарово (1959), «Труд» Калининград (1960), «Молдова» Кишинев, Молдавская ССР (1962–1963).

3-кратный чемпион СССР: 1953, 1956, 1958.

За сборную СССР сыграл 25 матчей, забил 7 мячей

(в том числе 7 матчей, 3 гола – за олимпийскую сборную СССР.*)

Чемпион Олимпийских игр 1956 года.

*  *  *

САМОУВЕРЕННЫЙ ТАТУШИН

… А что наши малыши в те поры? Были отличные. Даже, по-моему, лучший из всех, каких видел, — спартаковец Борис Татушин.

О нем вспоминают крайне мало. Очень незаслуженно. Выбыл Татушин из футбола досрочно, в связи с тем же происшествием, что вывело из него Стрельцова. Но в те несколько лет, что провел на поле, он сверкал. Самое точное определение Татушина — маленький танк. Быстрый и одновременно мощный игрок с телосложением штангиста-легковеса. Не видел другого, кто так бесстрашно, даже нахально, лез бы в единоборства. Пасы давал не очень — да и не любил, по-моему, это делать. А вот обвести одного-двоих было его страстью. Обладал безграничной отвагой Демы, но при большем общем мастерстве. Вовсе не ограничивал себя навесами — любил вламываться в штрафную и бить. Для края — да еще малышового — забивал очень много. Не владею сравнительной статистикой, но уверен — он был самым результативным маленьким футболистом тех лет и, скорее всего, за все годы советского футбола. В зрительной памяти сохранилось, как лихо всаживал мячи Татушин даже великому Яшину — только на моих глазах с десяток, не меньше. Он вообще в «Спартаке» тех лет все время ходил в самых результативных, наряду с Симоняном, Ильиным, Сальниковым.

Еще помнится самоуверенность Татушина. Иногда нам, болельщикам, непонятно было: ну чего он лезет на защитника, когда может убежать? Теперь-то догадываюсь — Татушин таким образом выводил защитника на себя, лишал уверенности. Психолог!

Юрий ОЛЕЩУК

Газета «Спорт-Экспресс», 18.10.2001

*  *  *

БЕДОЛАГА ТАТУШИН

31 марта исполнилось бы 70 лет олимпийскому чемпиону, заслуженному мастеру спорта, бывшему нападающему сборной СССР по футболу Борису Георгиевичу Татушину. Но он не дожил до этого юбилея 5 лет — 15 января 1998 года Борис Григорьевич умер после продолжительной болезни и был похоронен на Ваганьковском кладбище. По просьбе нашего корреспондента воспоминаниями о Татушине поделились два его близких друга — Владимир Михайлович Агапов и Анатолий Константинович Исаев.

ЗАКРОЙЩИК С МЯЧОМ

— Владимир Михайлович, вы дружили с Борисом Татушиным с детских лет?

— Мы долго жили с ним рядом в районе нынешнего спорткомплекса «Олимпийский» и играли в первенстве Москвы в детских и юношеских командах «Буревестник». В 1951 году наш тренер Кирьянов отвел меня на соседний стадион «Машиностроитель», где сборная Москвы по футболу, готовившаяся к юношескому чемпионату страны, играла контрольный матч. Тренер сборной Гольдин выпустил меня на поле во втором тайме, а после игры пригласил в Тарасовку. В тот же вечер я сказал Гольдину о том, что мой друг Борис Татушин играет лучше многих кандидатов в команду. Тренер поверил мне и на следующий день отправил в Москву за Борисом, который, кстати, тогда работал закройщиком в ателье на Мещанской улице. Гольдину Татушин понравился сразу, и в итоге мы оба стали основными игроками сборной Москвы, а в октябре нас пригласили в «Спартак».

— Большие подъемные получили?

— Какие подъемные? О них тогда и понятия никто не имел. А вот оклады нам положили приличные, по 850 рублей. Для нас эти деньги тогда были, наверное, такими же, как 850 тысяч долларов для нынешних игроков.

— В «Буревестнике» вам устроили торжественные проводы?

— Наоборот, нас побили. Случилось это зимой, когда мы в составе «Спартака» играли против родного клуба в первенстве Москвы по хоккею — Борис в хоккей с шайбой, а я в хоккей с мячом. Так вот, выяснилось, что болельщики «Буревестника» не простили нам уход из команды... Хотя все понимали, что в этом клубе мы могли выступать только в городских соревнованиях.

РОКОВАЯ НОЧЬ

— Я слышал, что вы играли в «Спартаке» несколько сезонов, а потом ваши пути разошлись. Почему?

— Борис закрепился в основном составе на год раньше меня и в 1953 году стал чемпионом страны. Меня же начали подпускать к основе лишь через год. Тем не менее я все-таки выполнил норму на получение серебряной медали. Это сейчас награда раздается всем, кого руководители клуба включают в соответствующий список. А полвека назад велся строгий учет, и медали могли получить только те футболисты, которые отыграли в первенстве не менее половины матчей. Об этом я вспоминаю только по одной причине — лишний раз хочу подчеркнуть одаренность Татушина. Руководители армейского клуба охотились за нами несколько лет — помнится, три года подряд мы получали повестки в военкомат, но каждый раз «Спартак» добивался для нас отсрочки. Но в декабре 1954 года за второе место в чемпионате были уволены наши тренеры Василий Соколов и Дангулов. В «Спартаке» о нас с Борисом почему-то забыли, нужные документы на бронь не оформили, и Татушина забрали в армию. Выдали даже солдатскую форму, но потом его все-таки отпустили, а меня, наоборот, призвали играть в ЦСКА. Борис обладал высокой скоростью, оригинальной обводкой, и неудивительно, что он вскоре стал игроком национальной команды СССР, участвовал в победной для нас Олимпиаде в Мельбурне, в отборочных играх чемпионата мира. Все рухнуло в одну ночь. В мае 1958 года.

— Вы знаете подробности той трагедии, в результате которой Татушина и Огонькова дисквалифицировали, а Стрельцова осудили?

— Нет, а пересказывать то, что позже услышал от других, не имею морального права. Скажу только, что лично для меня это стало шоком, и я не мог поверить, что Борис Татушин совершил преступление. Это был очень скромный человек, который, как говорится, и муху не мог обидеть.

— Через три года ему все-таки разрешили играть, и Борис вернулся в «Спартак», но это был уже другой футболист, хотя и с той же фамилией. Сказалась утрата игровой практики?

— Безусловно. Правда, к тому времени я закончил играть в ЦСКА и уехал служить в Германию. К тому же и Борис перебрался жить в другой район Москвы, и мы практически потеряли связь. Правда, я следил за его перемещениями — он поиграл еще в Кишиневе, поработал тренером в разных городах. Знаю, что у Бориса Георгиевича был рак горла, что и стало причиной его смерти.

МЯГКИЙ ХАРАКТЕР ВСЕМУ ВИНОЙ

— Анатолий Константинович, вы, как и Владимир Михайлович Агапов, тоже не только играли, но и дружили с Борисом Татушиным. О том, каким он был футболистом, можно судить прежде всего по победе на Олимпиаде в Мельбурне, по отборочным играм чемпионата мира. А каким он был человеком?

— В «Спартак» я пришел в 1953 году после расформирования команды ВВС. Борис, несмотря на то, что был на год моложе меня, играл уже в основном составе, а я долго просидел в запасе. Тем не менее мы быстро нашли общий язык. Это был очень скромный человек, который ко всем людям относился доброжелательно, особенно к женщинам. Поэтому мне до сих пор не понятно, как он влип в историю, трагически закончившуюся и для него самого, и для сборной СССР в целом.

— А вы можете рассказать, что же произошло в Тарасовке перед отъездом сборной в Швецию?

— Весной 1958 года я залечивал травму и к чемпионату мира не готовился. А национальная команда проводила последний сбор на спартаковской базе в Тарасовке и по плану сыграла контрольный матч с дублем «Спартака». Я тоже вышел на поле, и мы победили со счетом 3:1, причем я забил два мяча в ворота Яшина. Тренеры сборной после игры предложили мне остаться в Тарасовке, но я поставил условие — останусь только в том случае, если полечу в Швецию. Но руководители команды, ссылаясь на мою недостаточную готовность к выступлению на чемпионате мира, такой гарантии не дали. Я же, обиженный на них, уехал домой, о чем сожалею до сих пор.

— Почему?

— Если бы я остался в Тарасовке, то Борис, уверен, не попал бы в ту нелепую историю. Ведь я хорошо знал, как могут вести себя Эдик Стрельцов и Миша Огоньков даже после одной рюмки водки, поэтому уговорил бы Татушина не проводить с ними свободное время.

— Так что же произошло?

— На следующий день после контрольного матча игроки и тренеры отправились в Москву примерять костюмы, сшитые для поездки в Швецию. После этого всем до утра был предоставлен отдых. Стрельцов и Огоньков поинтересовались у Татушина, как он собирается провести свободное время, и, узнав, что Борис приглашен на дачу к Караханову, упросили его взять их с собой. Мягкосердечный Татушин просто не мог отказать друзьям. Но главное, на даче Борис пробыл недолго, вскоре уехал с подругой к ней домой и о случившемся узнал на следующее утро, когда его арестовали в Тарасовке. По указанию Хрущева, потребовавшего наказать нарушителей по всей строгости закона, никто в детали не стал вникать, и в результате мой друг попал как кур в ощип.

— Однако осужден был только Стрельцов, а Татушина и Огонькова лишь дисквалифицировали. Говорили, будто они пообещали своим подругам жениться на них и уговорили их забрать заявления из милиции...

— Не знаю, почему девчата забрали заявления, но не исключено, что Борис и Михаил, которые в отличие от Эдуарда Стрельцова были людьми холостыми, действительно пообещали сходить с ними в ЗАГС. Не берусь судить и о том, почему позже Борис женился на другой женщине по имени Валентина, которая родила ему сына.

— А как сложилась его жизнь после 1958 года?

— Его дисквалификация продолжалась до 1961 года, и все эти три года Борис работал закройщиком в ателье. Но потом ему разрешили вернуться в «Спартак», восстановили звание заслуженного мастера спорта, а играть он закончил в 30-летнем возрасте в Кишиневе. После этого перешел на тренерскую работу, однако, по большому счету, на этом поприще не преуспел. Лично я объясняю это в первую очередь его мягким характером, неумением потребовать от игроков дисциплины на поле и в быту.

— На что же жил Татушин?

— Чаще всего это были случайные заработки. Только в конце жизни он стал регулярно получать стипендию в Фонде ветеранов. Именно там я увидел Бориса последний раз за несколько месяцев до его смерти. При расставании он сказал, что это была наша последняя встреча. Так оно и случилось — в середине января 1998 года, не дожив до 65 лет, Борис Георгиевич умер.

Геннадий ЛАРЧИКОВ

Газета «Советский спорт», 03.04.2003

© Сборная России по футболу