Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Роман ШИРОКОВ

Широков, Роман Николаевич. Полузащитник. Заслуженный мастер спорта России (2008).

Родился: 6 июля 1981, город Дедовск Московской области.

Воспитанник московской СДЮСШОР ЦСКА (первый тренер – Николай Михайлович Ульянов).

Клубы: ЦСКА-д Москва (1998–2001), «Торпедо-ЗИЛ» Москва (2001), «Буревестник» Москва (2002), «Истра» Истра (2002–2004), «Видное» Видное (2004), «Сатурн» Раменское (2005), «Рубин» Казань (2006), «Химки» Химки (2007), «Зенит» Санкт-Петербург (2008–2013), «Краснодар» Краснодар (2014, 2015), «Спартак» Москва (2014–2015), ЦСКА Москва (2016).

3-кратный чемпион России: 2010, 2011/12, 2015/16. Обладатель Кубка России: 2009/10. Обладатель Кубка УЕФА: 2008. Обладатель Суперкубка УЕФА: 2008.

Лучший футболист России 2012 и 2013 годов (по результатам опроса еженедельника «Футбол»).

Обладатель приза «Лидер национальной сборной» за 2012 и 2013 годы (по результатам опроса газеты «Спорт-Экспресс»).

За сборную России сыграл 57 матчей, забил 13 голов.

Бронзовый призер чемпионата Европы 2008 года. Участник чемпионата Европы 2012 года. Участник чемпионата Европы 2016 года.

*   *   *

НИКОМУ НЕ НУЖНЫЙ СТАЛ НУЖЕН ВСЕМ

О Романе Широкове, вызванном в российскую сборную на матч с Румынией, известно не так много, как о других «птенцах гнезда Хиддинка». Попробую устранить пробел.

Родился нынешний игрок «Зенита» в подмосковном Дедовске 26 лет назад. Окончил школу ЦСКА, но дальше дубля дело не пошло — Широков не всегда серьезно относился к делу. В результате пришлось вполне серьезно отбывать воинскую службу — в Ватутинках футболист между тренировками красил стадион, о чем недавно рассказал в интервью «Спорт-Экспрессу».

Не заладилось и в зиловском «Торпедо» — в высшем дивизионе Широков в 2001 году сыграл всего один матч. Далее полузащитника ждал любительский уровень, а дорогу в большой футбол ему открыл Вячеслав Комаров. Этот тренер взял 22-летнего игрока в свое «Видное», выступавшее тогда во втором дивизионе, заявив: через год парень окажется в премьер-лиге. Так и случилось. В подмосковном клубе Широков оказался на ведущих ролях, команда долго шла на первом месте с 15-очковым преимуществом.

Из «Видного» игрок отправился на просмотр в «Динамо», которое тогда возглавлял Виктор Бондаренко. На контрольный матч с «Крыльями Советов» Широков приехал в Новогорск на электричке, на поле вышел при счете 1:2, поучаствовал в трех голевых ситуациях, и бело-голубые выиграли — 4:2. Бондаренко настаивал на заключении контракта с потенциальным новичком, но Олег Романцев, принимавший бразды правления, призвал не спешить — посмотрим, мол, какие трансферы удастся провернуть зимой.

Широков решил у моря погоды не ждать, отправившись в «Сатурн». При Александре Тарханове в 2005 году он провел неплохой сезон — в 18 матчах забил 3 гола, но у нового тренера Владимира Шевчука имелись свои взгляды на комплектование команды.

Следующая остановка называлась «Рубин». Курбан Бердыев, как-то увидев хавбека в деле, спрашивал у окружающих: а это что за аргентинец? Но надежды закрепиться наконец в какой-нибудь команде премьер-лиги вновь не оправдались: проведя 4 матча, Широков получил травму, а после выздоровления его не взяли на сбор казанцев во время ЧМ-2006. При этом заявили, несмотря на действовавший трехлетний контракт: выселяйся из квартиры.

Насильно мил не будешь — наш путешественник поехал на просмотр в «Крылья». Гаджи Гаджиев — «за», «Рубин» согласен на бесплатную аренду, но президент Александр Барановский отрезал: денег нет даже на зарплату. В результате Широков на полгода вернулся в любительский футбол — в «Истру».

Зимой 2007 года он занимался индивидуально со специалистом по физподготовке Леонидом Бартеневым — бывшим легкоатлетом-спринтером, призером двух Олимпиад и заслуженным тренером СССР. В «Амкар», правда, съездил неудачно: Рашид Рахимов посчитал, что Широков не отрабатывает в обороне. А за несколько дней до окончания заявочной кампании контракт с футболистом согласился подписать генеральный директор «Химок» Михаил Щеглов. Без всяких просмотров со стороны тренера — на свой страх и риск. И не прогадал. Владимир Казаченок наверняка потом сказал «спасибо» шефу, ведь новичок сразу стал твердым игроком стартового состава.

А осенью последовало приглашение в сборную от Гуса Хиддинка. Естественно, Широков был благодарен «Химкам», не раз подчеркивал это в интервью, однако понимал: пора выходить на новый уровень.

Тем более что интерес проявляли многие ведущие клубы: «Спартак», «Сатурн», «Крылья», опомнились в «Рубине». Кроме того, обращались из испанских клубов — «Сельты», «Вальядолида», «Вильярреала». Самым же расторопным оказался «Зенит».

Дик Адвокат на сборах переквалифицировал Широкова в защитники, где тот чувствует себя вполне комфортно, доказывая универсальность: он успел поиграть в нападении, на всех позициях в полузащите, а теперь привыкает к месту в обороне. Главным недостатком футболиста остается отсутствие спринтерской скорости, но он компенсирует его быстротой мышления. В созидании же проблем не испытывает.

До этого Широков нигде не задерживался дольше года. Возможно, получится в Петербурге?

Константин АЛЕКСЕЕВ

«Спорт-Экспресс», 25.03.2008

*   *   *

«РАССЛАБЛЯТЬСЯ НЕЛЬЗЯ. В ФУТБОЛЕ ВСЁ МОЖЕТ БЫТЬ...»

ДЕВЯТНАДЦАТЬ КРУЖЕК

С защитником «Зенита» Романом Широковым мы разговаривали до ответной игры с «Байером». Хоть и догадывались, кто окажется в полуфинале, говорить об этом не стали. Боялись сглазить. Да и других тем для разговора хватало.

В питерском метро плутали втроем — корреспонденты «Спорт-Экспресса» и Широков. Тыкали пальцами в схему на «Гостином дворе» — и понять не могли, как нашему герою добраться до «Пионерской».

— Странное тут метро, — почти отчаялся Роман. — В Москве объявляют: станция такая-то, переход на кольцевую. А здесь — «на линию один». Что за линия?!

Никто его не узнавал, хоть и за «Зенит» сыграно уже почти с десяток матчей, и в сборной дебют состоялся.

Широков, отыскав наконец нужную ветку, попрощался и ушел. А мы смотрели ему вслед и думали: этот парень похож на солдата Швейка. Не признающего слово «смущение». Приключений к 26 годам было столько — на три судьбы хватит. И обо всем рассказывает.

В защиту «Зенита» он вписался органично, заставив город забыть о вчерашних героях Шкртеле и Хагене. Впереди у него, бог даст, Euro и Лига чемпионов. Смешно вспоминать и нам, и ему, как тренер Казаченок морщил лоб: «Что за Широков? Не знаю такого футболиста…»

Было это год назад. Сегодня Романа знают все. Пусть и не в лицо.

MERCEDES ОТ АДВОКАТА

— После матча за сборную в Бухаресте ваши шансы поехать на «Европу» возросли?

— По этой игре — шансы у всех уменьшились.

— Дик Адвокат, когда вернулись, поздравил с дебютом в сборной?

— Ничего не сказал. В Румынии поздравил только Корнеев. А Хиддинк очень расстроен был.

— Если мы скажем: «У Адвоката есть одна замечательная черта…» — какими словами продолжите?

— У Адвоката все заранее известно. В «Зените» расписание составлено на две недели вперед. Каждому раздается листочек — и ты планируешь свою жизнь. Если сказали, что через десять дней будет тренировка в 16.00, ничего не изменится.

— Самая неожиданная из сложностей, с которой вы столкнулись в «Зените»?

— До сих пор автомобиль не выдали. У меня был небольшой конфликт с товарищами, которые отвечают в клубе за этот вопрос. Рассказали Адвокату, и тот на время отдал мне собственную машину.

— Адвокат недоумевал, зачем ему охрана, — а Фурсенко, бывший президент, ответил: охраняют не вас, Дик, а ваш автомобиль…

— Мне Дик отдал другой Mercedes. Попроще. У него было два. Не у одного меня, кстати, проблемы с машиной возникли. Погребняк просил «автомат», ему дали «механику». Потом долго не желали менять.

— На встречу к нам вы приехали на метро. Дар Адвоката не востребован?

— Я в центр редко езжу. Плохо знаю город, да и пробки. К вам на метро докатил за 12 минут.

— До «Зенита» вами интересовалось много клубов — «Крылья», «Сатурн», «Спартак»…

— Насчет «Крыльев» не в курсе, а вот «Спартак» с «Сатурном» звали. Черчесов был «за», но руководители навели справки и долго размышляли. А «Зенит» быстро сориентировался. Если честно, сначала к спартаковскому варианту склонялся.

— Почему?

— Во-первых, папа болел за «Спартак». Во-вторых, я не рвался из Москвы. В-третьих, по игре, казалось, эта команда мне ближе. Хотя сам «Спартак» от спартаковского футбола уходит. Титов забегает — а ему пас не отдают…

— Вы обронили в интервью, что из легионеров больше всего общаетесь с Ким Дон Чжином. На каком языке?

— На смеси. Русский, английский, корейский. Он пытается говорить по-нашему. Парень веселый, мне нравится. На сборе к нам с Зыряновым приходил, в руках корейско-русский разговорник. Давайте, говорит, учите меня языку.

— С Зыряновым сдружились сразу?

— Мы еще в сборной с Костей сошлись, когда меня первый раз на сбор вызвали. Вот кого ни деньги, ни слава не испортили. Да и поздно ему, наверное, меняться — в 30 лет.

— В Петербурге, новом для вас городе, успели открыть интересные места?

— Нигде еще не был. Слишком зябко и ветрено. Хотели в выходные с женой куда-то выйти, но едва не сдуло. Решили отложить до лета.

— Многие игроки «Зенита» живут в коттеджах. Вы — в обычной квартире. Почему?

— Зачем двоим коттедж? Для нас и нынешняя двухуровневая квартира велика. Когда жилье поменьше — уютнее. Вроде той милой «двушки», которую для меня на Таганке снимал «Сатурн».

ГИПС И СПРАВКА

— Настоящая карьера начинается только сейчас?

— Да. Сам у себя украл четыре года.

— Футбольный мир — узкий. Многие и сегодня уверены, что Широков все равно сорвется в гульбу и пьянки, как в юности. Что им ответите?

— Кто-то, наверное, думает так, раз об этом постоянно говорят. Передают друг другу. Меня не удивляет, как слухи разносятся. И какие обо мне бродят. Недавно узнал, что маму, оказывается, выгнал на улицу. Мне передали: в родном городе такой слух идет…

— Что на самом деле?

— На самом деле купил ей квартиру в Дедовске и сделал там ремонт. На днях мама туда переехала. А в футбольном мире до сих пор болтают, что пью-гуляю.

— Не пьете теперь вообще?

— Уже достаточно времени прошло, чтобы о былом не вспоминали.

— Сами бросили? Или врачи помогли?

— Никаких врачей, что вы…

— Все проблемы у вас начались с ухода из «Торпедо-ЗИЛ»?

— Проблемы начались с неправильного понимания жизни. Иначе давно играл бы в премьер-лиге. И не вчера бы меня народ узнал. «Гулящая» жизнь пошла лет с восемнадцати. В школе настолько легко все давалось, что в какой-то момент перестал туда ходить. Мог прийти неподготовленным, быстро пролистать учебник — и ответить на любой вопрос. Набирал оценок как раз, чтобы получить итоговую тройку. И прекращал появляться в классе. Два года подряд прогуливал целиком именно третью четверть. Весна наступала — отрывался. Сейчас жалею, надо было учиться.

— Попали в дурную компанию?

— Я сам в эти компании приводил людей. О какой-то перспективе в футболе даже не задумывался. Гулял, потом тренировался — и все было нормально.

— Бывало такое: два часа сна — и на поле?

— Конечно. Вполне возможно, кто-то видел мое состояние. Я-то думал, что это незаметно. Теперь, например, запросто могу распознать по утренней тренировке, чем человек занимался накануне… Долго так продолжаться не могло, однажды должно было что-то сломаться. ЦСКА отдал меня в аренду «Торпедо-ЗИЛ», там предупредили раз за прогулы — так со временем вовсе перестал в клуб ездить. Нагрянул ко мне после первого матча друг. И все, выпали мы из жизни на два месяца.

— Ничего себе.

— Сначала поехали к знакомому на дачу. Тренировку пропустил, а на следующий день команда должна была уезжать в Питер. Играть с «Зенитом». Я же вместо Питера махнул на речку — шашлыки жарить. Весь день из клуба названивали, но трубку не снимал. А придумывать-то что-то надо…

— Придумали?

— Ага. Решил наложить на ногу гипс, организовать медицинскую справку и привезти ее в клуб. Гипс-то мы смастерили, а о справке забыли. Позже договорились, что сделают, — да сил не было в больницу ехать, справку эту забирать. Впрочем, она и не понадобилась, из клуба больше никто не звонил. А я месяц всюду за собой волочил этот гипс — все вокруг думали, что с переломом.

— Потом не выдержали?

— Надоел он мне — дома срезал. Но всем рассказал, что в медпункте сняли. Для убедительности планировал за деньги сделать рентгеновский снимок. Когда мама узнала, что произошло, — чуть в обморок не упала.

— Деньги таяли на глазах?

— У меня денег не было. Вот у друга — таяли, хоть родители богатые. Он тоже прежде в футбол играл, считался перспективным защитником.

— Как можно два месяца пить, не выходя из квартиры?

— А как алкоголики пьют? Но мы выходили…

— До палатки?

— Нет, гуляли. Весело было! Народ приходил и уходил. С утра ехали на пляж, сидели там под пивко. Вечером возвращались домой. Уже прохладнее, можно на крепкие напитки переходить. Девятая «Балтика» хорошо шла. Но мы не просто пили. Играли в карты, в «буру» или «бур козла», — на водку. Если получаешь два очка за проигрыш, — выпиваешь стопку. Четыре — две. За полчаса успеваешь набраться. Если плохо будешь играть. У меня, слава богу, такого не случалось.

Причем офис «Торпедо-ЗИЛ» находился на Автозаводской, а я зависал на Кожуховской. В двух шагах. Месяц там зажигал, потом приелась столица. Душно. Да и устал ночевать черти где. Уехал в Дедовск.

— Поразительно. Клуб забыл об игроке?

— Не до меня было, стояли на вылет. Вот если б я в первом матче забил три — может, за мной и бегали бы. А так, пропал игрок — им же лучше, платить не надо. Тогда наличными выдавали, никаких переводов денег на карточки не было. Просто позвонили в ЦСКА Гинеру: «Евгений Леннорович, ваш игрок исчез. Узнайте, что с ним». Он подождал какое-то время, отдал команду — найти. И нашли. Сказали мне — «отдавай долг Родине». В армию отправили дослуживать положенный срок, если уж в футбол играть не хочу.

59 ДНЕЙ САМОВОЛКИ

— С конвоем вас забирали?

— Нет. Из ЦСКА администратор и начальник команды ко мне домой приехали. Сразу понял, что дело пахнет службой. Еще когда смотрел в глазок.

— Не открывали бы.

— Я и не открывал — минут сорок они долбили: «Мы милицию вызовем, знаем, что ты в квартире…»

— Сопение ваше из-за двери услышали?

— У меня дверь такая — видно, когда изнутри на щеколду закрыта. Подумал: какой смысл упираться? Ну выломают ее… Спрашиваю: «Военный билет брать?» — «Возьми на всякий случай». Ясно, думаю. Даже «мыльно-рыльные принадлежности», как в армии говорят, не дали собрать. Обещали сообщить родственникам, что теперь служу, но никто, разумеется, не почесался. Полторы недели мама не знала, где я и что со мной. Пока шофер из ЦСКА дядя Саша не передал через знакомых.

— Перед тем как в роту отправить, привезли к Гинеру?

— Да. Посмотрел на меня Евгений Леннорович. Сказал: «Пусть объяснительную пишет. Вызову». Я написал. Затем Гинера спрашивают: «Заводить Широкова?» Не надо, отвечает. В армию его. Так и не поговорили.

Хорошо, не расценили прогулы как самоволку. Могли. Я ведь, до казармы доехав, решил, что самый умный. Вспомнил, что военнослужащему отпуск полагается. Заявление принес капитану: отпустите раньше из армии, так как в отпуск не ходил.

— А тот?

— Объяснил популярно: за 59 дней самоволки вместе со своим заявлением поедешь лет на семь. В тюрьму. Я перепугался: не надо, говорю. Лучше послужу еще чуть-чуть. Два месяца мне оставалось.

— Где была казарма?

— В Ватутинках. Футболисты меня в военной форме не узнавали, так я сам с Минько поздоровался. Валера отпрянул, потом всмотрелся: «Что здесь делаешь?» Вскоре Сашу Фролкина, проштрафившегося хоккеиста из ЦСКА, к нам определили. Дослуживать месяц.

— Портянки научились наматывать?

— С первой попытки. Вот по плацу маршировал всего раз. Не понравилось, бред какой-то. Песню разучивали: «Уходил я в армию в ноябре…» Как-то проверяющий приехал. Заставили меня выкрасить здание и лавочки. Наутро иду: здание в порядке, а с лавочек дождь всю краску смыл. Мистика — краску-то брал из одной банки. Но самая большая глупость, с которой столкнулся, — когда ломом долбили дырку в железобетонной плите. Под кабель. А как только выдолбили, выяснилось, что эта плита не нужна. Оружие в армии я вообще в руках не держал.

— Выпивать удавалось?

— Естественно. Тем более, наш прапорщик сам круглые сутки был навеселе. После дембеля на смотрины в «Химки» пригласили. Со мной уже собирались подписывать контракт, и тут — Старый Новый год.

— Серьезный повод.

— Не то слово! С друзьями так наотмечались, что утром у меня на лице все было написано. Погнали из «Химок». Устроиться смог только в «Истру», играл на КФК. За полтора года там — ни одного трезвого дня. Вот случай вспомнил. 2002 год, чемпионат мира. На некоторых крышках пива «Старый мельник» изнутри был футболист нарисован. Одиннадцать футболистов сдаешь — получаешь фирменную кружку. А мы по одной-то бутылке не брали никогда, сразу ящик. Поначалу из двадцати бутылок всегда одиннадцать нужных пробок набиралось. Потом стали реже попадаться. Но и мы не такие простые, нашли способ. Переворачиваешь бутыль на свет, смотришь на дно — видно, нарисован футболист или нет.

В магазин приходим, трех пробок не хватает. Продавцов поражали: «Мельник» дайте. Нет, другую бутылку…» — «Зачем?» — «Нам футболист нужен».

— Кружки получили?

— Когда приехали за ними и скопленные пробки на прилавок высыпали, у людей шок был. Смотрят на нас: откуда столько взяли?! Прежде рекорд был — четыре кружки в одни руки. А нам девятнадцать выдали!

— Где сейчас коллекция?

— Разошлась по друзьям. У меня две дома стоят. Напоминают о веселых временах.

— Пробки вы сдавали. А бутылки?

— И бутылками не брезговали. У приятеля весь балкон был завален, и мы помогли разгрузить. Немножко подзаработали.

СМОТРИНЫ ТИХОНОВЕЦКОГО

— Мама переживала из-за вашего образа жизни?

— Еще как! И папа тоже, хоть с нами не жил. А меня все устраивало. Бегал за «Истру», в месяц 5 — 6 матчей — из них четыре всегда выигрывали. Платили около тысячи долларов. Неплохие деньги.

— Сегодня прожили бы?

— Надо было бы — прожил. В дубле ЦСКА зарабатывал сто долларов — не бедствовал. Когда в основе тысячу положили — показалось, миллионером стал. А через день от этих денег триста долларов осталось.

— Жена бюджет контролирует?

— Пытается быстрее растратить. Шучу. Но на квартиру в Дедовске мы скопили.

— Почему не в Москве?

— Нам и в Дедовске хорошо, родной город. Да и от Москвы недалеко.

— Как же успевали в «Истре» и гулять, и в футбол играть?

— Молодой был, здоровья хватало. Но в КФК насмотрелся на игроков, которые и на четвертом десятке живут пьяно и беззаботно, тогда призадумался. Понял, что это дорога в никуда. Ну поиграешь до 35. А дальше? Денег накопить нереально, образования нет. Мне такой судьбы совершенно не хотелось, и я сказал себе: пора браться за ум. Бросил пить.

— Глядя на вас, Роман, трудно поверить, что еще недавно вы могли уйти в загул с «девятой» «Балтикой» и «бур козлом».

— Я и сейчас могу. Но — не хочу. Когда познакомился с девушкой Катей, сознание перевернулось. Помогла выкарабкаться. До какого-то момента она со мной по этим компаниям шаталась. Потом сказала, что дальше так не может продолжаться: «Ходим, гуляем, ничего не делаем. Надо о будущем подумать». Вот я и подумал.

— Слишком литературно судьба ваша сложилась. В жизни так не бывает.

— Бывает, оказывается. К сожалению, многие приятели до сих пор так живут, как жил я. Ничего у них не меняется. Кто-то смотрит на меня, пытается что-то исправить — но уже не может. Кому-то силы воли не хватает. Вот, например, Ваня Даньшин, с которым вместе в ЦСКА играл. Он и Рябых считались в юношеской сборной 82-го года рождения самыми талантливыми. И где они? Закончили с футболом…

— Вы, кажется, в ЦСКА еще с Тихоновецким дружили?

— Из-за наших гулянок Санька и турнули. Видимо, дошли до руководства слухи о моих приключениях — Садырин отправил жить на базу в Архангельское: «Купишь машину — будешь домой ездить, а пока здесь обитай». Как раз Санька привозят на просмотр, тоже на базе селят. Вот мы и сошлись трое: Тихоновецкий, я и Серега Родин, который нынче в «Спортакадемклубе».

— Чем закончилась дружба?

— Тихоновецкий в Митине квартиру снял. Однажды Садырин напихал нам за физическое состояние, так мы с горя решили встретиться. На следующий день надо было ехать играть за дубль, но проспали. Слишком долго накануне искали, в какую именно квартиру Санек заселился. Не в самом свежем состоянии наутро были. На матч опоздали. Стоим в сторонке, смотрим. А тут Садырин идет, замечание Тихоновецкому сделал. Тот огрызнулся — и завершилась для парня карьера в ЦСКА.

КИРПИЧИ ШЕВЧУКА, МЕГАФОН БОНДАРЕНКО

— Четыре года назад вы были на просмотре в московском «Динамо». Отчего не задержались?

— Две недели тренировался в Новогорске. Бондаренко готов был заключить контракт, но Романцев отговорил. Сказал, что на эту позицию подыщет игрока сильнее. Зимой «Динамо» купило Данни.

— До Новогорска добирались электричкой?

— Да. Машины еще не было, а пилить из Дедовска до стадиона «Динамо», откуда на базу шел клубный автобус, неудобно. Тогда познакомился с Ромой Березовским. Меня к нему в номер определили, пока Булыкин, его сосед, был в сборной на чемпионате Европы. В «Химках» вспоминали с Ромой динамовский период, тренировки Бондаренко, знаменитый мегафон. Вся команда угорала.

— «Сатурн» покинули из-за конфликта с Владимиром Шевчуком?

— Да и не конфликт это был. Шевчук — мужик адекватный. Первое, что он сказал, сменив Тарханова: «Папа ушел — тебе конец». Сделал паузу и усмехнулся: «Шутка. Ты мне нужен». Знаю, что Шевчуку советовали от меня избавиться, но он ответил: оставляю.

— Кто советовал?

— Приближенные к «Сатурну» люди. Они владели правами на аргентинца Монтенегро, которого я усадил на лавку. Поначалу Шевчук мне доверял, но затем все изменилось.

— Причина?

— У Кати умер отец. Я позвонил начальнику команды, отпросился на два дня. Занимался похоронами. Но главный тренер решил, что я его обманываю и просто ушел в загул. Сезон заканчивал в дубле, а Шевчук на всех углах рассказывал, что у меня снова нелады с режимом.

— Кому рассказывал?

— У них же «пул»: Шевчук, Петраков, Бердыев… Когда-то играли вместе, общаются. Передают друг другу, кто из футболистов пьет, кто гуляет. Хотя Шевчук сам не ангел. В «Сатурне» как-то вышел на тренировку с чудовищного, судя по всему, похмелья. Лицо у него было настолько помятое, словно спал на кирпичах. Из раздевалки Шевчук обычно появлялся ровно к началу тренировки. Минута в минуту. А здесь до нее еще почти полчаса — он уже на поле. Когда «отходняк», на месте-то не сидится, — вот и шагал мрачный взад-вперед.

ГОСПОДИН ФРАНКЛИН

— С Курбаном Бердыевым тоже отношения не сложились?

— Сначала проблем не было. Он сам пожелал меня приобрести. Я приехал с травмой, и Бердыев засомневался — заключать контракт, нет? Тогда я сказал: давайте не будем ничего подписывать. Готов тренироваться бесплатно, пока не восстановлюсь. «Не волнуйся, мы прямо сейчас оформим все бумаги», — услышал в ответ. Бердыев умеет произвести впечатление. При встрече непременно справится, как дела, все ли в порядке дома. Часто повторяет: «Хвала Аллаху». На самом же деле бог у него — господин Франклин со стодолларовой купюры.

Те, кто давно знаком с Бердыевым, повторяют: «Деньги его испортили». Посмотрите на трансферную политику «Рубина». Каждый сезон покупают по пять-шесть новичков. Год назад Бердыев взял Будылина с Волковым и кричал, что они — будущее Казани. Прошел чемпионат — ни того, ни другого в команде нет. Где все эти Нобоа, Пауновичи, Петровичи, Жаилсоны? Сколько до этого легионеров через «Рубин» прошло? Это называется — «освоить бюджет».

— Футболисты, поигравшие у Бердыева, рассказывали, что есть у этого тренера слабость — подозревать всякого в сдаче игр. Подтверждаете?

— Мне он тоже выдал: «Такие вещи с ходу пресекаю. Поэтому у меня нет балканских легионеров, которые этим отличаются». Но в последнее время, как ни странно, игроков из бывшей Югославии в «Рубине» становится все больше. Говорят, кстати, и Тарханов в «Сатурне», когда его вызвали на ковер после поражений, о том же толковал: «Игроки сдают матчи».

— Так что случилось между вами и Бердыевым?

— Во время перерыва в чемпионате разболелся ахилл. Сбор «Рубина» пропустил, лечился дома. Только собрался покупать билет, чтобы лететь в Казань, — звонок от агента: «Бердыев сообщил — тебе приезжать не надо».

— Почему?

— Ему нашептали, что видели меня пьяного в ресторане. Хотя к тому моменту я давно завязал со спиртным. Мне Бердыев не поверил. А через месяц из клуба пришло письмо: «Почему не приезжаете на тренировки?» Написал ответ: «По распоряжению главного тренера». Вскоре получил вторую депешу: «Главный тренер подобных распоряжений не давал». Зарплату платить перестали, и я подал жалобу в Палату по разрешению споров.

Отправились с агентом в Казань. При встрече спросил Бердыева: «Вы говорили, чтобы я не приезжал тренироваться?» «Да, — кивает. — Только на заседании Палаты этого подтверждать не стану». Задаю другой вопрос: «Можете привести человека, который сказал, что я был в ресторане? Если он, глядя мне в глаза, это повторит — отдаю вам, Курбан Бекиевич, свою годовую зарплату. Если нет — вы мне отдаете свою». Бердыев поднялся с места: «Тренировка начинается. Мне пора».

— Кто вас оговорил?

— Какой-то знакомый Бердыева. Но потом тренер узнал, что тот человек солгал.

— Каким образом?

— Бердыев предложил ему подтвердить слова, положив руку на Коран. Тот отказался. А я поехал договариваться с «Крыльями». Но в Самаре были огромные проблемы с деньгами. «Рубин» согласился на бесплатную аренду до конца сезона, брать же на себя еще и половину моей зарплаты, как предлагал Барановский, отказался. Был последний день дозаявочной кампании, и найти себе команду я никак не успевал. Пришлось вернуться на полгода в «Истру».

ПОЛИТЗАНЯТИЯ ДЛЯ МУСЛИНА

— А оказались в конце концов в «Химках».

— Предсезонку 2006-го начал с того, что съездил на просмотр в «Амкар». Но Рахимова не устроила моя физическая форма. Время шло, я смирился с мыслью, что буду играть в первом дивизионе. И вдруг на помощь пришел генеральный директор «Химок» Щеглов. Хотя, когда назвал мою фамилию Казаченку, тот удивился: «Широков? Не знаю такого футболиста…»

— Задело?

— Ничуть. Где меня мог увидеть Казаченок? В «Истре»? А в премьер-лиге я провел мало матчей. Щеглов предупредил, что все деньги на новичков клуб уже растратил, поэтому контракт у меня был скромный. В «Химках», впрочем, у всех копеечные зарплаты. Может, только в Нальчике хуже.

— Правда, что в «Химках» с вами просто забыли продлить соглашение, и потому в «Зенит» ушли свободным агентом?

— Не совсем так. Переговоры о новом контракте шли полгода. Я назвал свои условия, но клуб не спешил их принимать.

— Запросили неподъемную сумму?

— Как-то, расписываясь в ведомости, случайно увидел, сколько платят Насте Чеху — его фамилия по алфавиту стояла перед моей. Я получал в три раза меньше. Считал, что играю не хуже, вот и попросил те же деньги. Разве не справедливо?

— Справедливо. В «Химках» вообще было много странного?

— Я такого насмотрелся! Президент там своеобразный, Стрельченко. Мог позвонить: «Почему футболисты по домам сидят? Китайцы за месяц до важной игры садятся на сбор — а эти чего отдыхают?»

— Казаченок брал под козырек?

— Брал. А Муслин надеялся, что все президенту объяснит, — и тот поверит. Но Стрельченко не поверил, и перед игрой со «Спартаком» во втором круге мы дня за три до матча на сбор заехали. Хорошо, не за месяц, как китайцы. Случай расскажу. Одного парня из баскетбольных «Химок» Стрельченко забраковал. У него, говорит, трое детей. Пока с ними будет возиться — уже два часа ночи. На следующий день не сможет играть. Или вот эпизод: в начале прошлого сезона едем к «Локомотиву» и «Динамо». Следом принимаем дома Нальчик. Проиграли первые два матча, президент приходит: «Вы были обязаны обыграть эти команды. Вот насчет Нальчика я сомневался…» Для меня загадка, с чего он взял, что мы должны обыгрывать «Локомотив» и «Динамо». Когда я этого человека видел — думал, с ума схожу.

— Смешно.

— Грустно. Как-то президент не был на кубковом матче с «Торпедо», в котором команда выглядела отлично. Вечером кто-то ему напел — он на ребят накинулся: «Во что вы играли? Ни одного момента не создали!» Бесконечные собрания устраивал — про китайцев все уши прожужжал. У Муслина от этих политзанятий последние волосы выпали. Мне ребята рассказывали, как после поражения от «Амкара» уже в этом сезоне президент выступил в раздевалке: «Славно на сборах отдохнули? Я эти поездки оплатил — с вас все потраченное вычту…»

— Не может быть.

— Может. Стрельченко в прошлом году всерьез просил уходящего игрока вернуть заработанные в «Химках» деньги. Президент — самая большая проблема клуба. Похоже, у него задача — поскорее все развалить. Когда этот человек стал мэром Химок, тут же заявил: «Мне футбольная команда не нужна». Поехал с этой идеей на прием к Громову. Но вышел из его кабинета президентом «Химок». А вы знаете, что команда жила на стройке весь прошлый год?

— То есть?

— На базе в Новогорске лишь в этом году завершили реконструкцию. Едва светало, просыпались от того, что кто-то долбил, сверлил, красил. В номерах у некоторых игроков провалился потолок. К счастью, в душевых, когда никого не было. Форму самим приходилось стирать.

— Даже во второй лиге такого нет.

— Когда впервые с этим столкнулся, тоже поразился. «Химки» долго играли в первой лиге, так вот по организации на этом уровне и застыли.

— При Муслине что-то поменялось?

— С нового сезона чартерами стали летать на сборы. До этого — исключительно рейсовыми самолетами. Но с формой все по-прежнему. Муслин спросил — куда, мол, ее сдавать? Где стирают? В ответ молчание. Славо все понял: «Самому стирать?» — «Да…»

ЧЕМПИОН ИСТРИНСКОГО РАЙОНА

— Бесчастных и Парфенов отзываются о Казаченке не по-доброму. Вы тоже?

— У меня с Казаченком сложились теплые отношения. Работать было интересно. Но ребят могу понять, обошлись с ними некрасиво. С Бесчастных расторгли контракт после пятого тура. Если не нужен, отпустили бы в межсезонье. Что мешало?

— Зато о Муслине от футболистов дурного слова не услышишь.

— На тренировках у него не бывает скучно. Никогда не кричит. При этом вкалывать приходится прилично. Мы думали, у Казаченка много бегаем, — а Муслин предложил такие нагрузки, что все ахнули.

— Самая забавная установка на игру, которую слышали?

— На КФК нас тренировал Геннадий Штромбергер, известный в прошлом игрок. В разгаре был чемпионат мира-2002. После какого-то матча немцев приходит в раздевалку: «Видели, как они играли? Вот так и вы должны. Идите…»

— Главное человеческое качество для тренера?

— Надо к игрокам относиться одинаково. Если есть проблемы — скажи открыто, при команде. А у нас тренеры темнят, говорят одно, делают другое.

— Самый обаятельный тренер, с которым работали?

— Вячеслав Комаров, который помогал Долматову, а при Садырине занимался дублем ЦСКА. Редких душевных качеств человек. Два года назад попал в серьезную аварию. Чудом выжил.

— От какой черты хотели бы избавиться?

— Слишком вспыльчивый. Завожусь с пол-оборота. Могу сорваться, наорать.

— И на партнеров?

— На поле редко повышаю голос. Прошли, слава богу, времена, когда игроки пихали друг другу. Сейчас отношения доброжелательные. Даже на молодых стараются не покрикивать. Им после дубля тяжело, в премьер-лиге совершенно другие скорости. Это с трибуны кажется, что у нас играют медленно. На поле — все иначе. Только получаешь мяч, через секунду тебя накрывают со всех сторон.

— У юного Аленичева близкий товарищ угнал автомобиль. Вас тоже обманывали?

— Мои случаи проще: давал в долг — и люди исчезали. Три тысячи долларов как-то ссудил. Всякий футболист с таким сталкивается. Вокруг нас крутятся какие-то махинаторы — все хотят что-то урвать. Многие считают, что можно приехать в Москву, ничего не делать — и все равно попасть под денежный дождь. Насмотрелись «Дом-2».

— О чем-нибудь жалеете?

— Мало общался с отцом. Родители развелись, когда мне было 12 лет. Папа переехал в Москву, мы с мамой остались в Дедовске. Я играл в школе ЦСКА, и каждое воскресенье отец старался не пропускать матчи нашей команды. Я был знаком с его новой женой, ездил к ним в гости. Мне казалось, часто общаемся. А когда в феврале он умер, почувствовал, как заблуждался.

— Что произошло?

— Инсульт. 52 года. Был на поминках у родственников жены, там стало плохо. Врачи сразу сказали: шансов почти нет. Когда в девять вечера я примчался из сборной в больницу, отец был без сознания, но еще дышал. Будто ждал меня. Я присел рядом — и через три минуты он умер. Жаль, моим последним успехам порадоваться не успел.

— Доигрались до сборной, окончили юрфак…

— Юрфак пока не окончил. Учусь на третьем курсе. Питерский клуб трудно совмещать с московским институтом.

— Медали у вас есть?

— Одна. Чемпиона Истринского района.

— К прежней жизни возврата точно нет?

— Моя жизнь изменилась не в одночасье. Поэтому — не сорвусь, уверен. Расслабляться нельзя. В футболе все может быть. Сегодня ты с «Зенитом» за чемпионство бьешься, а завтра — опять в первенстве Истринского района…

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ, Санкт-Петербург - Москва

«Спорт-Экспресс», 11.04.2008

© Сборная России по футболу