Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Владимир РЫЖКИН

Рыжкин, Владимир Алексеевич. Нападающий. Заслуженный мастер спорта СССР (1957).

Родился: 29 декабря 1930, Москва. Умер: 19 мая 2011, Москва.

Воспитанник юношеской команды московского клуба «Металлург».

Клубы: «Металлург» Москва (1946–1948), ОДО (Окружной дом офицеров) Минск, Белорусская ССР (1950–1951), ЦДСА Москва (1951–1952), МВО (Московский военный округ) Москва (1953), «Динамо» Москва (1953–1961), «Даугава-РВЗ» Рига, Латвийская ССР (1962).

3-кратный чемпион СССР: 1954, 1955, 1957. Обладатель Кубка СССР: 1953.

За сборную СССР сыграл 5 матчей

(в том числе 3 матча – за олимпийскую сборную СССР*).

Также за сборную СССР сыграл в 4 неофициальных матчах.

Олимпийский чемпион 1956 года.

*  *  *

ОЛИМПИЙСКИЙ ЧЕМПИОН, ОСТАВШИЙСЯ БЕЗ ЗОЛОТОЙ МЕДАЛИ

В канун Нового года олимпийскому чемпиону по футболу Владимиру Алексеевичу Рыжкину исполнится 70 лет. «Советский спорт» поздравляет прославленного футболиста с днем рождения. Желает крепкого здоровья. Незадолго до юбилейной даты с Владимиром Рыжкиным встретился наш корреспондент.

— Владимир Алексеевич, какое настроение в 70 лет?

— Хорошее. Хотя и не тот возраст, когда больше радуешься, чем печалишься. Наоборот, чаще задумываешься уже над вопросом, а есть ли жизнь в другом мире. У меня, слава Богу, серьезных причин жаловаться не только на прошлое, но и на настоящее нет — физически чувствую себя хорошо, у нас с женой Анной Никитичной выросли сын и дочь, которые подарили нам четырех внуков. Вдвоем живем в двухкомнатной квартире на Кутузовском проспекте. Полетал, поездил по белу свету столько, что даже профессиональные туристы могут позавидовать.

— Да, дипкурьером вы действительно много километров налетали.

— Специально записи не вел, но за долгие годы работы дипкурьером земной шарик облетел несколько раз — во всяком случае, побывал во всех странах, с которыми СССР имел тогда дипломатические отношения, причем во многих бывал неоднократно.

— Дипкурьером вы стали после окончания игровой карьеры. А как эта карьера сложилась полвека назад? Почему вы, играя в знаменитой «команде лейтенантов», все-таки стали динамовцем?

— Начинал-то я играть в московском клубе завода «Серп и молот», но когда был призван в армию, то попал в минский окружной Дом офицеров. В 1951 году в первенстве Вооруженных сил на меня обратил внимание один из тогдашних тренеров ЦДСА Константин Лясковский, и вскоре меня перевели в главную армейскую команду. Правда, в ней я поиграл всего год, поскольку после Олимпиады в Хельсинки ЦДСА был расформирован. Всех футболистов, выступавших в трех армейских клубах, собрали в Калинине, где тогда базировался спортивный штаб Московского военного округа. Через год меня пригласил начальник и сказал, что мною интересуется московское «Динамо», и спросил, не хочу ли я перейти в эту команду. Я ответил, что хочу прежде всего демобилизоваться. Меня успокоили, что если я соглашусь играть в «Динамо», то другие проблемы меня не должны волновать. Я, естественно, согласился и отыграл в динамовской форме девять сезонов, завоевав в общей сложности шесть медалей — три золотые, две серебряные и одну бронзовую. Кроме того, в 1953 году мы выиграли и Кубок СССР.

— Вы участвовали в Олимпийских играх в Мельбурне, однако золотую медаль так и не получили?

— Увы, тогда были драконовские правила — медали получали только участники заключительных матчей, а я выступал в трех предыдущих встречах, но в финале тренеры отдали предпочтение спартаковцам, и в результате без золотой медали остался не только я, но и торпедовцы Эдуард Стрельцов, Валентин Иванов. Наши руководители утешали нас, что, мол, когда вернемся в Москву, то на Монетном дворе отольют медали тем чемпионам, кому они не достались в Мельбурне. Но, видимо, нужного материала у нас в стране не нашлось. Правда, в другом плане нас не обманули: на теплоходе «Грузия», во время плавания из Мельбурна во Владивосток, тогдашний председатель Спорткомитета СССР Романов вручил всем удостоверения и значки заслуженных мастеров спорта, а по возвращении домой я получил двухкомнатную квартиру на Кутузовском проспекте.

— А как вы стали дипломатическим курьером?

— Клуб «Динамо», как известно, был создан по инициативе Дзержинского и, естественно, имел прямое отношение к службам безопасности. Разумеется, всех нас тщательно и долго проверяли и мы в целом считались «хорошо подкованными» идейно. Не случайно и до меня, и позже дипкурьерами в Министерстве иностранных дел работали динамовцы Георгий Рябов, Владимир Шабров, Юрий Вшивцев, Владимир Савдунин.

— В чем заключались ваши обязанности?

— Доставлять дипломатическую почту в наше посольство.

— Тяжелая была работа?

— Иногда просто изнурительная. Случалось, что в полетах мы проводили чуть ли не по 24 часа в сутки, — ведь часто мы доставляли почту сразу в несколько посольств — прилетали, скажем, в Каир, сдавали все необходимые документы и летели дальше в Найроби, а оттуда еще южнее.

— Спортивная закалка выручала, наверное?

— Безусловно. Кроме того, в Москве у нас обязательно были спортивные занятия — мы бегали, занимались борьбой, стреляли.

— Слышал, что партнеры у дипкурьеров всегда разные. Это так?

— В отделе нас было сто человек, но вместе редко кто летал хотя бы по два раза, и делалось это во избежание возможных сговоров между дипкурьерами, во всяком случае, так считали наши руководители, опасавшиеся нежелательных эксцессов.

— А с кем-нибудь из динамовцев вам довелось побывать в совместной командировке?

— Только с Владимиром Савдуниным. Да и то случайно — мой напарник неожиданно заболел и его заменил Савдунин. Любопытно, что мы летали с ним в Австралию, где в это время товарищеские матчи играли динамовцы. И мы встречались с ними.

— А во время командировок вы имели возможность не просто отдохнуть в чужой стране в нашем посольстве, но и познакомиться с городом? Или вас, подобно секретным агентам, прятали от местных спецслужб?

— Во-первых, прятать нас от тех, кто мог спокойно установить за нами слежку еще в самолете, было просто бессмысленно. Но главное, мы же были не разведчиками, а дипломатическими курьерами, и в наши обязанности, повторяю, входило не добывать информацию о чужой стране, а только доставлять дипломатическую почту в посольства. Кстати, такие же службы есть во всем мире, и того, что задолго до нас произошло с воспетым Маяковским дипкурьером Нетте, ни со мной, ни с кем-то из моих друзей не случалось.

— Как вам живется после выхода на пенсию?

— А какой может быть жизнь пенсионера в России? Тяжелой, конечно. Когда выходил на пенсию, казалось, что старость мне будет в радость, а получилось наоборот.

— Но дипкурьеры, наверное, неплохо зарабатывают?

— Ну в целом-то, наверное, и неплохо. Тогдашняя зарплата у дипкурьеров была небольшой, но зато мы получали суточные в валюте, что и вселяло надежду на обеспеченную старость. Однако после нескольких «обвалов» все мои сбережения растаяли, как масло на горячей сковородке, и сегодня я вынужден жить так же, как и многие россияне, только на пенсию.

— А ваш бывший одноклубник Анатолий Коршунов, который помогает многим заслуженным ветеранам спорта, вам помощь не оказывает?

— Я много наслышан от друзей о помощи со стороны Анатолия Коршунова и сожалею только, что не вхожу в его «команду».

— На днях я встречался с Анатолием Коршуновым и сказал, что собираюсь писать о вас. Он вспомнил, как в 57-м году во время поездки динамовцев в Южную Америку, в Монтевидео, в матче с чемпионом Уругвая «Насьоналем» он, выйдя на замену, сделал вам голевую передачу, и в результате динамовцы спаслись от поражения.

— Я припоминаю этот матч. Более того, тогда тренеры хвалили только меня, а о заслуге Коршунова они почему-то и не вспомнили на разборе игры. Теперь же я думаю, что лучше бы Анатолий Александрович вместо того голевого паса сделал мне сегодня другую передачу, денежную. Шучу, конечно.

Г. ЛАРЧИКОВ

Газета «Советский спорт», 29.12.2000

*  *  *

КАК ДЕЛА?

— Со школьных лет помню групповой портрет олимпийских чемпионов Мельбурна, сделанный в новеньком тогда Дворце спорта в Лужниках. Какова его судьба?

— Я тоже помню. Увы, перед ЧМ-58 с полотна исчезли лица Стрельцова, Огонькова, Татушина. А затем как-то тихо, может быть, после олимпийских неудач 60-х, куда-то пропал и сам портрет. Где он, в каких запасниках, на каком складе — не знаю.

— В финале Игр-56 вам сыграть не удалось…

— Да. И остался поэтому без медали. Так же, как и Стрельцов, Иванов, Разинский, Тищенко, Парамонов, Беца и Беляев. Но председатель Всесоюзного комитета по физкультуре и спорту, глава нашей делегации, на радостях обещал по приезде на родину заказать на Монетном дворе копии золотых медалей и для нас. Но в гуще праздников как-то забылось.

— Атмосфера Игр в Мельбурне…

— Тяжелая, порой ужасная. Наложились венгерские события 56-го. Мелкие провокации, листовки на окнах — призывы остаться в «свободном мире». Да и все «демократы» из сборных соцстран почему-то от нас отвернулись. Пропаганда в прессе была грубой, типа «русские — не люди». Об этом и в прошлые годы писать у нас почему-то стеснялись, но это все было. Гавриил Петрович Качалин не уставал повторять: «Не обращайте, ребята, внимания, делайте свое дело хорошо — и мы победим».

— Говорят, капитан теплохода «Грузия», на котором олимпийцы СССР и соцстран возвращались домой, поставил судно на якорь вне территориальных вод Австралии и приказал водолазам проверить, нет ли мин. Это правда?

— Разговоры такие были. А когда мы шли по Тихому океану во Владивосток, судно постоянно сопровождали справа и слева две сверкающие точки. Их видно было и днем, и ночью. Моряки говорили, что это нас пасут американские подлодки.

— А как вас встречали на Транссибе?

— Народ приходил на станции с ведрами спирта и всяческой снедью. В крупных городах были митинги.

— Режим-то в «Динамо» тех лет нарушали?

— Дисциплина была жесткой. Правда, как прожить без нарушений? Но не злоупотребляли. У нас была традиция — когда выигрывали, все приезжали в Новогорск, Михаил Иосифович Якушин приглашал к себе и угощал от души. Было и такое.

— Вы окончили ВШТ, но оказались в МИДе. Не партнер ли по «Динамо» Владимир Григорьевич Савдунин помог?

— После ВШТ в родном «Динамо» вакантного места не оказалось… Меня пригласили на работу в МИД дипкурьером. Володя уже там работал. Я с ним, конечно, посоветовался. Он сказал: «Работа сложная, опасная, но не боги почту таскают». С диппочтой побывал практически во всех странах мира.

— Ездили вооруженными? Помните: «мы идем сквозь револьверный лай…»

— Это вы о Теодоре Нетте (дипкурьер, погибший в 1926-м. — Прим. А.Ж.). Мы тоже были с оружием. Только не афишировали. На этот счет есть специальное международное соглашение.

— Перетаскали, наверное, тонны грузов?

— Почта бывает разная. Под какую-то и носильщика можно взять. А уж самая секретная — в кейсе, пристегнута к руке.

— У вас внуки. Кто-нибудь из них похож на деда в молодости?

— Четыре внука, а похож на меня старший, Владимир. Он рыжий и играет в футбол.

— Верите ли в шотландскую примету: в команде-победительнице обязательно должен быть рыжий?

— В какой-то степени да. Недаром в народе говорят: рыжий — значит счастливый.

Александр ЖУКОВ

Газета «Спорт-Экспресс», 05.10.2002

*  *  *

КАК ЖИЗНЬ?
«Советский спорт - Футбол», 01-07.03.2011
— Владимир Алексеевич, не так давно вам исполнилось 80 лет. Как самочувствие?
— Каждый новый день рождения я сравниваю с удачным окончанием очередного полета. Ведь за долгие годы я несколько раз облетел земной шарик и побывал во всех странах, с которыми СССР имел тогда дипломатические отношения. Подробнее ››

© Сборная России по футболу