Разинский,
Борис Давидович. Вратарь*. Заслуженный мастер спорта СССР (1989).
Родился: 12 июля 1933, город Люберцы Московской области. Умер: 6 августа
2012, Москва.
На юношеском уровне организованно футболом не занимался.
Клубы: Команда города Калинина-дубль (1952), «Спартак» Москва (1953, 1961),
ЦДСА/ЦСК МО/ЦСКА Москва (1954–1961),
«Динамо» Киев, Украинская ССР (1962), «Черноморец» Одесса, Украинская
ССР (1963), «Серп и Молот» Москва (1964), Команда Южной группы войск /Будапешт/
(1965), СКА Одесса, Украинская ССР (1966), «Металлург» Липецк (1967–1968),
«Политотдел» Ташкентская обл., Узбекская ССР (1969), «Даугава» Рига, Латвийская
ССР (1970), «Арарат» Ереван, Армянская ССР (1970), «Волга» Горький /ныне
– Нижний Новгород/ (1971), «Гранит» Тетюхе/Дальнегорск
(1972–1973).
*Примечание. В одесском «Черноморце», московском «СиМ» и липецком
«Металлурге» — играл нападающего.
* * *
НАПАДАЮЩИЙ ЗАБИВАЕТ, ВРАТАРЮ ЗАБИВАЮТ
С одной стороны, Борису Разинскому крупно не повезло: великолепнейший
вратарь, он всю свою спортивную карьеру оставался в тени Льва Яшина. С
другой — грех на судьбу жаловаться. Как-никак заслуженный мастер спорта,
в составе сборной СССР выиграл Олимпийские игры 1956 года в Мельбурне.
На приеме у Никиты Сергеевича Хрущева побывал — тоже не комар чихнул.
Что же больше было в жизни Бориса Разинского — везения или невезения,
удач или неудач? Об этом мы беседовали с вратарем сборной России во время
недавнего турнира ветеранов памяти Эдуарда Стрельцова.
— Борис, в первом матче — против «Зенита» — вас выпустили на поле на последней
минуте. Не обидно ли?
— Будь я молодым, непременно обиделся бы. А мне уже 65. Допускаю опасения
тренеров — а вдруг меня Кондратий хватит?
— Но во второй встрече — с «Нефтчи», — видимо, все опасения отпали. Вы
отыграли полностью второй тайм и, смею высказать свое непросвещенное мнение,
вратарскую работу выполняли исправно. И все-таки опять же на последней
минуте пропустили гол.
— Это защитники сознательно, специально пустили соперников в штрафную
площадь: счет был неприлично крупный в нашу пользу. Меня расстреливали
в упор.
— Борис… Впрочем, ловлю себя на мысли, что беседую с взрослым, седовласым
человеком, с которым лично только что познакомились, и обращаюсь к нему
запанибрата, по имени. Как-то неловко себя чувствую. Но, сами понимаете,
вашего отчества я никогда не знал и не знаю.
— Меня зовут Борис Давидович.
— Однако…
— Знаю, знаю, о чем вы спросите. Да, я наполовину еврей.
Борис Разинский: «Осенью 55-го мы сыграли
с французами в Москве — 2:2. После матча вратарь Реметтер предложил
мне поменяться свитерами. Тогда для нас это было в диковинку, более
того — считалось негигиеничным надевать чужую форму. Тем не менее,
я плюнул на все и отдал французу свой свитер. Его стоимость с меня
потом удержали...»
— Не припомню в нашем футболе даже половинчатого представителя
этой национальности.
— А среди военных летчиков вы кого-нибудь знаете? Так вот, мой отец Давид
Михайлович Разинский был полковником авиации. Профессия отца и предопределила
во многом кочевую жизнь нашей семьи.
— И где же вы начали играть в футбол?
— Название этого поселка в Новосибирской области никак не вяжется с нашей
игрой, но вполне гармонируете состоянием наших весенних полей — Болотное.
Во время войны мы там были в эвакуации. Это было чисто мальчишеское знакомство
с футболом.
— А когда и где начались дела посерьезнее?
— Вскоре после войны в Туле, куда направили отца. Если, конечно, можно
считать серьезным выступление за детскую команду общества «Пищевик».
— Ну уж потом-то, наверное, была Москва и звездный час Бориса Разинского?
— Ничего подобного. В моей, так сказать, географической биографии значится
еще один пункт — Выползово.
— Ничего себе названьице.
— Это на границе по-нынешнему Тверской и Новгородской областей. Там тоже
был гарнизон, тоже играли в футбол, в том числе и я. Там закончил 10 классов.
— И куда же вы «выползли»?
— На этот раз уже в Москву. Приехал сдавать экзамены в инфизкульт. Это
был август 1951 года.
— Поступили?
— Поступил.
— И оказались в ЦСКА, простите, в ЦДКА?
— В один день.
— Что вы мне сказки-то рассказываете? Это для кино. Чудес не бывает.
— А вот и бывают. Я не замедлил пойти на тренировку армейской команды.
Как обычно, толпа пацанов стояла за воротами, подавала мячи. А когда Владимир
Никаноров и Виктор Чанов ушли с поля, мы заняли их место. Я удачно отразил
один удар, второй… Мне сказали: «Завтра приходи на тренировку».
— Опять не верю. Кто бил?
— По очереди Федотов, Бобров, Гринин, Демин…
— Снова сомневаюсь. В моей мальчишеской жизни был аналогичный эпизод.
Мы также стали за воротами. Бил Александр Пономарев, но промахнулся, и
мяч угодил одному из моих сверстников в голову. Так у того чуть башка
не отлетела. У вас же после ударов таких бомбардиров руки должны были
отсохнуть.
— Может быть, у меня особые, вратарские руки. Но, скорее всего наши корифеи
били не изо всех сил.
— И чтоб развеять последние подозрения и утвердить веру в чудеса: кто
вас пригласил?
— Борис Андреевич Аркадьев.
— Итак, ЦСКА. Но какое-то время вы выступали и за «Спартак».
— Это известная история. ЦСКА после Олимпиады в Хельсинки расформировали.
Два года вместе с другими партнерами я не без удовольствия поиграл за
«Спартак». Потом вернулся в возобновленный армейский клуб.
— На очереди были уже следующие игры — в Мельбурне. Как там складывались
ваши дела?
— В Австралии я провел всего один матч. С Яшиным тягаться невозможно.
— Как бы то ни было, но вы олимпийский чемпион. Объясните, мне, пожалуйста,
такую тонкость: в чем разница между олимпийским чемпионом и обладателем
олимпийской медали?
— В Мельбурне звание присвоили всем, а медали вручили только участникам
финального матча. Без нее остался и я, и, к слову сказать, Эдуард Стрельцов,
в чью честь разыгрывается этот турнир.
— Еще к слову, выскажите свое, личное мнение об этом футболисте.
— Прежде всего, я присоединюсь ко всем добрым словам, сказанным о нем
как просто о человеке. Мы играли в разных клубах, у нас были противоположные
амплуа. Я кожей почувствовал, насколько велик Стрельцов, когда мы в течение
10 лет выступали сдвоенным центром за команду ветеранов. Эдик и индивидуально
многое мог. Но каково чутье, чувство партнера! Стоит чуть открыться, как
в ту же секунду следует пас, да такой, что мяч обрабатывать не надо.
— Ваши воспоминания подвигли и меня на то, чтобы заглянуть в прошлое.
Вы помните стадион «Сталинец»? Позже он назывался «Шахтер», «Торпедо»,
ныне «Локомотив».
— Конечно, помню. На всех этих стадионах в одном лице мне приходилось
играть.
— И тренироваться. Теперь о том, чего вы не можете помнить, потому что
не знаете. Это сейчас, когда нам за 60, мы вроде бы ровесники. А в юности,
когда одному, скажем, 18, а другому, 14, — это большая разница.
Так вот на «Сталинце» шла тренировка. Разинскому били из-за штрафной площади,
из пределов ее, с 11 метров, с пяти. Все брал. Может быть, в тот вечер
на вас снизошло какое-то вдохновение. Мы, мальчишки, разинули
рты. После первой половины тренировки вратарь пошел играть… в нападении.
Наши рты раскрылись еще шире.
Позже мы пользовались слухами, ходившими по Москве: «На „Машиностроителе“
— футбол на снегу. Говорят, Разинский в поле играть будет». И мы ехали
на Селезневку, где расположен стадион, чтобы посмотреть на Разинского.
Весь этот пространный исторический экскурс я предпринял вовсе не для того,
чтобы расточать комплименты в ваш адрес — вы мне не невеста. Просто подвел
разговор к неизбежному вопросу: «Кто вы, Борис Разинский? Вратарь или
форвард?»
— И то и другое.
— А что больше по душе?
— Как известно, нападающий забивает, а вратарю забивают. Выходит, в атаке
приятнее.
— Тогда, может, в вас умер второй Стрельцов?
— Ну это исключено. Вообще же я своей спортивной судьбой доволен.
— А после спортивной?
— Тут-то и начались сложности. Долго не мог найти работу.
— Помилуйте. Во-первых, в те годы безработицы у нас не было. Во-вторых,
у вас же высшее образование.
— У меня два высших. Я еще высшую школу тренеров окончил.
— С вашим богатым спортивным опытом, с вашим высоким авторитетом — и остаться
без работы. Нонсенс.
— Тем не менее, так случилось. Имеется в виду работа по специальности.
Я, например, предлагаю заниматься с вратарями в той или иной команде.
А мне в ответ ернически замечают: «Тогда нужен специальный тренер и для
правого защитника, и для центрального нападающего — всего 11». Ну, как
всем объяснишь, что вратарь — фигура особая.
— Как бы ни складывались обстоятельства, но жить-то на что-то надо. Чем
пришлось заниматься?
— Немного послужил на бензоколонке, потом четыре года крутил баранку такси.
— И как чувствовали себя в этой роли?
— Нормально. Вкалывал, как все таксисты, у которых жизнь не такая уж сладкая,
как может показаться. Чтобы заработать на прокорм, надо трудиться в поте
лица.
— А вам на прокорм хватало?
— Хватало.
— И чаевые брали?
— Не я чаевые брал, а иные пассажиры сдачу не брали.
— И все-таки неужто в столь критической ситуации не было возможности обратиться
за помощью к каким-нибудь высоким начальникам, например по армейской линии?
Говоря не очень серьезно, а вернее, очень несерьезно, вы ведь и с Хрущевым
были на дружеской ноге.
— Возможности были. Желания не было. А Никита Сергеевич однажды мне косвенно
помог. Работников нашего автокомбината обвинили в финансовых махинациях.
Под подозрение попал и я. Нагрянули молодцы из «компетентных органов».
Перетрясли весь дом. Потом один из непрошеных гостей увидел мою фотографию,
где я изображен на приеме в Кремле, и они тихо-тихо ретировались. Дело
тогда закрыли, поскольку никакого дела и не было.
— Но таксистская жизнь не могла продолжаться до бесконечности. Вы вернулись
в футбол?
— А куда я денусь?
— В каком качестве?
— В качестве ветерана. Каковым и остаюсь по сей день. Вот летим на игры
в Иркутск.
— Это дает вам средства к существованию?
— Конечно.
— К вопросу о материальной заинтересованности. Не так давно гостем телевизионной
программы «Ночное времечко» был Олег Романцев. Речь зашла о том, сколько
зарабатывают футболисты. Олег Иванович, разумеется, не стал заглядывать
в чей-либо карман. Но ведущий был настойчив. Короче, сошлись на том, что
около ста тысяч долларов в год. Кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше.
Вы-то за что играли?
— Естественно, нам такие деньжищи и не снились. Мы играли за зарплату,
обеспечивающую минимально пристойную жизнь. Были еще премиальные. Они
зависели от числа зрителей. К счастью, на наших матчах и в Лужниках, и
на «Динамо» народу хватало.
Вообще же мое поколение о деньгах и не помышляло, тем более их не требовало.
Мы боролись за честь клуба, флага, страны, что само по себе не так уж
плохо.
— О «мерседесах» не думали.
— Какие там «мерседесы». Помнится, на премию за выигрыш Олимпиады мы были
в состоянии купить «Москвич» самого первого выпуска. Стоил он всего 7
тысяч старыми-престарыми деньгами.
— Стало быть, старость вы не обеспечили. Удается ли обеспечивать семью?
— Конечно. Иначе какой же я мужик. Мой сын уже взрослый человек, он судья
республиканской категории. Дочь еще школьница, ей 14 лет.
— Стало быть, когда она появилась на свет, вам стукнул 51. Не слабо.
— Я свои годы не считаю. Французы говорят, что женщине столько лет, насколько
она выглядит. Мне же столько, насколько я себя чувствую.
— Вернемся от личной темы к футбольной. В чем особенности, достоинства
нашей школы вратарей?
— А где она, эта школа? Была когда-то, да закончилась на Ринате Дасаеве.
Утеряны стиль, манера. Я с удивлением смотрю на действия нынешних вратарей,
на их технику, на то, как они ловят мяч, на скверную координацию движений.
Вы затронули больной для меня вопрос. Вскользь мы его уже касались. Готов
повторить: кроме командных тренировок вратарям нужна особая индивидуальная
работа. Вроде бы никто с этим не спорит, но никто ничего и не делает.
«Спартак» как будто спохватился — Юрия Дарвина пригласил.
— В зарубежных командах практика, за которую вы ратуете, существует?
— Конечно. Мы же до чего дошли: еженедельник «Футбол» публикует «Уроки
Питера Шилтона». Да кто такой Шилтон. Может, для Англии он хорош. А у
нас таких, как он, в свое время десятками можно было считать.
— А вы не погорячились?
— Думаю, что нет. Просто высказал то, что наболело.
Алексей ПАТРИКЕЕВ
Приложение к газете «Спорт-Экспресс» – «Футбол от «СЭ» №59, август 1997
* * *
СВОЙ ОЛИМПИЙСКИЙ ЧЕМПИОН!
Далеко не каждый город может похвастаться тем, что в нем проживает
спортсмен мирового уровня. Город Белёв по праву гордится своими чемпионами,
на все времена прославившими отечественный спорт. Они золотыми буквами
вписали свои имена в его немеркнущие страницы, через нелегкий труд спортсменов
добыли славу своей стране. Им рукоплескал весь мир!
После окончания школы, поступив в Московский институт физической культуры
в 1952 г., Борис Разинский попадает в прославленную команду ЦДСА и приступает
к тренировкам в первой команде мастеров. Но в конце 1952 г. ее расформировали
за поражение сборной СССР (основной костяк которой составляли московские
армейцы) от сборной Югославии на Олимпийских играх в Хельсинки. Сезон
1953 г. пришлось провести в «Спартаке».
С 1954 по 1961 годы Разинский вновь в воротах ЦСКА. Затем снова «Спартак»
(Москва), «Динамо» (Киев), «Черноморец» (Одесса), СКА (Одесса), «Металлург»
(Липецк), «Политотдел» (Ташкентская обл.), «Даугава» (Рига), «Арарат»
(Ереван), «Волга» (Горький). В этом клубе в 1971 году он провел последний
сезон своей долгой спортивной карьеры — 26 лет, играть закончил соответственно
— в 38 (!).
Современники отличали его акробатическую подготовку, великолепную технику,
надежность. Стоит отметить тот факт, что в своей футбольной карьере он
забил два гола за ЦСКА в высшей союзной лиге, так как иногда для разрядки
выходил на поле в роли нападающего. Потом были еще 3 забитых гола. Это
редкое явление — пригодились навыки центрфорварда. В те времена романтического
футбола таких голкиперов называли вратарями-гонялами.
Разинский был одним из лучших вратарей страны, ему довелось дублировать
самого Льва Яшина в сборной СССР. Наивысшей точкой его карьеры стало золото
Мельбурна 1956 г. Вот как рассказывает об этом сам Борис Давидович:
«Сколько лет прошло, а XVI Олимпийские игры в Мельбурне занимают особое
место в памяти. Их я не смогу забыть никогда.
Сезоны 1955 и 1956 годов для меня были, можно сказать, удачными. В первом
наша команда выиграла Кубок, во втором, кроме завоеванных бронзовых медалей
(чемпионом стал «Спартак»), мы удачно выступили в целой серии международных
матчей. Взять хотя бы игру с венской «Аустрией», в которой команда ЦДСА
победила с крупным счетом 5:0, или встречу со сборной Израиля в рамках
олимпийского турнира — также 5:0.
В сезоне 1955 года армейцы забили в чемпионате 35 мячей, в свои ворота
пропустили лишь 20 — немного меньше, чем «Спартак», «Торпедо», киевское
«Динамо». В 1956-ом на счету наших форвардов было 40 голов, пропустили
же в свои 32. У нас хорошо сыграли защитники Анатолий Башашкин, ветеран
команды, четырехкратный чемпион страны, участник XV Олимпиады в Финляндии
Анатолий Порхунов, Михаил Перевалов, нападающий таранного типа Юрий Беляев,
другие. Я тоже имел все основания быть довольным. Два года подряд меня
включали в тройку лучших вратарей страны. Последовало приглашение и в
сборную. Я продолжал тренироваться, усиленно работал над собой — порой
даже через «не могу». Впереди были Олимпийские игры и уж очень хотелось
выступить на них, побороться за медали.
И вот я в составе сборной страны. Вместе с группой достаточно именитых
футболистов летим в Австралию. Но сначала наш «Ту-104», который пилотировал
Борис Павлович Бугаев — будущий министр гражданской авиации, приземляется
в столице Индии Дели, далее — Рангун. Затем — долгожданный, тысячу раз
виденный в мечтах и грезах Мельбурн. Самолет авиакомпании «Пан-Америкен»
мягко катится по бетонированной полосе аэродрома. Чем порадуешь нас, столица
Австралии и XVI Олимпиады?
Размещаемся в Олимпийской деревне, в двухэтажном домике. Встречи с австралийцами,
особенно с молодежью, каждодневные тренировки забирали много сил и времени.
Но мы буквально жили предстоящими играми, думали только о них. Знали,
борьба будет трудной, на Олимпиадах слабых не бывает. На это нацеливало
нас и руководство команды, в частности старший тренер Гавриил Дмитриевич
Качалин. И грянул бой…
В 16 часов 30 минут 24 ноября 1956 года на стадионе «Олимпик-Парк» в Мельбурне
раздается свисток английского судьи Манна и начинается первая игра одной
восьмой финала На зеленом поле — сборные команды СССР и Германии. Но прежде
чем начать рассказ об этой игре, следует вспомнить некоторые подробности
олимпийского турнира.
Игры проводились по олимпийской системе — проигравший выбывает из дальнейшей
борьбы. Во время матча не допускались замены игроков. Если команды дважды
сыграли вничью, третья игра уже не проводится, а победителя определяет
жребий. После каждого тура — жеребьевка, определяющая соперников. Это
создавало дополнительные трудности, поскольку никто из участников турнира
не знал заранее, с кем ему придется играть.
У нашей команды были свои сложности. На Олимпиаду мы приехали после напряженного
сезона. Большая усталость некоторых игроков, естественно, не могла не
сказаться на выступлениях сборной.
Участие в финальном турнире принимали 11 команд — Египет, Китай, Венгрия,
Южный Вьетнам, Турция отказались выступать. В 1/8 финала должны были участвовать
сборные СССР и Германии (ФРГ), Англии, Таиланда, Австралии и Японии. Остальные
5 команд начинали с ? финала.
Но вернемся к игре СССР - Германия. За наших олимпийцев в тот день играли:
Яшин, Тищенко, Башашкин, Огоньков, Парамонов, Нетто, Татушин, Исаев, Стрельцов,
Иванов, Рыжкин. За сборную Германии выступали: Гертц, Гердау, Р. Гоффман,
Хофер, К. Гоффман, Земельман, Мауритц, Гейгер, Шафер, Цейтлер, Хабич.
Команда соперников сильная, хорошо подготовленная, многие футболисты из
известных профессиональных клубов. Особенно стоит выделить вратаря Гертца
и центрального защитника Р. Гоффмана.
Наши ребята атакуют буквально с первых минут, на нашей стороне инициатива,
а гола — нет. Немцы дружно «опекают» Эдуарда Стрельцова.
На 23-й минуте Анатолий Исаев на большой скорости прорывается к воротам
германской сборной, обходит двух защитников и метров с двадцати сильно
и точно бьет. Удар — что надо! Вратарь Гертц лежит, а мяч — в сетке! Мы
повели в счете.
Второй тайм начался с атак немецких футболистов, но они не принесли им
желаемого результата. В атаке сборная СССР. Гертц несколько раз спасает
свою команду от, казалось бы, верных голов. Счет не менялся долго. Только
на 41-й минуте второй половины игры наш великолепный Эдик Стрельцов, воспользовавшись
тем, что его «визави» Р.Гоффман явно не успевает за ним, врывается в штрафную
и увеличивает счет — 2:0. Но точку ставить рано. Одиннадцатый номер немцев
Хабич забивает ответный мяч. При счете 2:1 в нашу пользу закончилась первая
наша игра на Олимпиаде-56. Начало неплохое. Но как будут развиваться события
дальше?..
А дальше была игра со сборной Индонезии, о которой столько написано, что
может и сама игра того не стоит. И все же… Не погрешу перед истиной, если
скажу, что мы рассчитывали на легкую победу в этом несложном матче. Индонезийский
футбол успехами не славился, современной футбольной культурой их команды
еще не владели.
Однако легкой победы не вышло. Скорее, наоборот. Индонезийцы избрали какой-то
сверх защитный вариант: вратарь, девять защитников в собственной штрафной
и лишь один игрок в нападении.
В составе нашей команды — Яшин, Тищенко, Башашкин, Кузнецов, Беца, Нетто,
Татушин, Исаев, Стрельцов, Сальников, Рыжкин. За сборную Индонезии играли:
Салан, Сиредар, Тио, Сихи, Судиана, Ватим, Кастори, Раманд, Витарза, Диамиани,
Арифик. Атаковать индонезийцы не пытались. Но и нам не давали играть.
Почти всей командой наши футболисты «висели» на воротах Салана и безрезультатно.
С различных положений бьют по воротам соперников Татушин, Стрельцов, Исаев,
Сальников. Эдик Стрельцов бил буквально метров с 5 — 7. Мяч попадает сначала
в голову вратаря, затем отскакивает от нее и… угодил в крестовину. Так
и не удалось нам преодолеть индонезийский «сверхбетон». Ушли с поля расстроенные,
нервные, злые. Но кого винить? Разве что самих себя.
Пришлось играть повторный матч. На игру мы вышли в несколько измененном
составе. Ворота защищал я. В полузащите вместо моего одноклубника по ЦДСА
Иосифа Бецы играл Анатолий Масленкин, в нападении вместо Рыжкина появился
еще один спартаковец — Анатолий Ильин, а Исаева сменил Валентин Иванов
из «Торпедо».
Индонезийцы вновь пытаются уйти в глухую защиту, применяя свой сугубо
оборонительный вариант. Но не тут-то было. Наши ребята действуют умнее,
находчивее, целеустремленнее. Первый гол с подачи Ильина забил Сальников,
затем Иванов удвоил счет. Третий и четвертый мячи провели наш капитан
Игорь Нетто и снова Сальников. Одна из австралийских газет писала после
первого, «нулевого», матча: «Чудо защиты Индонезии! Русские 68 раз били
по воротам, но встречали каменную стену… Двадцать семь угловых ударов
у ворот Индонезии!.." Так было. И все же мы сломали эту „каменную
стену“.
Мы вышли в полуфинал, где предстояло встретиться с командой Болгарии.
И наши, и болгарские футболисты понимали, что от результата этой игры
зависит многое. Кому повезет больше?
За поединком давних соперников пришли понаблюдать около 40 тысяч зрителей,
среди них и наши туристы. Они все время подбадривают нас. Впрочем, как
и болгарские своих. На игру вышли: СССР — Яшин, Тищенко, Башашкин, Огоньков,
Парамонов, Нетто, Татушин, Иванов, Стрельцов, Сальников, Рыжкин; Болгария
— Найденов, Ракаров, Манолов, Николев, Стефанов, Ковачев, Стоянов, Миколов,
Панайотов, Колев, Янев. Судит английский судья Манн, тот самый, который
судил наш первый матч с объединенной командой Германии.
Болгары сразу же пытаются использовать выдвинутых вперед Колева и Стоянова.
Не все получается и у Колева. Отлично играет Яшин. Он трижды спасает свои
ворота от возможного гола.
Вскоре получает травму Валя Иванов. Но замены запрещены. Играем… А во
втором матче произошло то, о чем долго писала да и еще продолжает писать
пресса. Собственно, писать действительно есть о чем. Тяжелую травму получает
наш защитник Коля Тищенко. У него сломана ключица. Как быть? Будем играть
вдесятером. Но Николай видит, как тяжело его команде, как рвутся к воротам
Яшина болгарские футболисты… И он остается на поле. Играет с перебинтованной
грудью, как солдат, получивший боевое ранение, но не ушедший с поля боя.
Девяносто минут не принесли преимущества ни одной из команд, 0:0. Судья
Манн назначает дополнительное время. Болгары продолжают все более настойчиво
штурмовать наши ворота. На 96-ой минуте неутомимый Колев открывает счет.
Что, поражение и — от ворот поворот? Нет, еще не все потеряно. Я вижу
со скамейки запасных мокрые лица и майки наших ребят, блеск их глаз. Нужна,
очень нужна нам победа! Мы, как говорится, за ценой не постоим… Эдик Стрельцов
за 8 минут до конца дополнительного времени, получив пас от Иванова, забивает
ответный мяч, 1:1. Судья Манн уже посматривает на секундомер. Но… Мяч
у Тищенко. Николай с прибинтованной к груди рукой самоотверженно вступает
в борьбу, отбирает мяч у защитников болгар и отдает его Стрельцову, тот
быстро пасует Рыжкину. Володя делает прострельную передачу вдоль ворот
Найденова — и набежавший Борис Татушин попадает в цель. Мы побеждаем…
Мы выходим в финал…
В финале нас ожидала очень сильная команда Югославии. Главный матч Олимпиады-56
состоялся 8 декабря на центральном олимпийском стадионе в присутствии
более 100 тысяч болельщиков. На решающую игру тренеры Г. Качалин и Н.
Гуляев выставили следующий состав: Яшин, Кузнецов, Башашкин, Огоньков,
Масленкин, Нетто, Татушин, Исаев, Симонян, Сальников, Ильин. У югославов
на поле вышли: Раденкович, Коашач, Спаич, Радович, Сантек, Кретич, Шекуларац,
Папич, Антич, Веселинович и Муич. Сразу же после свистка судьи Райта (Австралия)
югославы пошли в атаку. Прорывается правый полусредний Папич и бьет по
воротам Яшина. К счастью, мимо. Атака следует за атакой, наш вратарь все
время в работе. „Молодец, Лева!“ — подбадриваю его, а сам думаю: „А я
смог бы так, как он?“ И отвечаю себе же: „Если бы пришлось, наверное,
сыграл бы. Ведь это же Финал!“
В первом тайме счет так и не был открыт. В начале второго Симонян, умело
воспользовавшись ошибкой защиты, наносит опасный удар по воротам Раденковича.
Выше ворот. Какая досада! И вот идет 50-я минута. Правый крайний Борис
Татушин обыгрывает югославского защитника и подает мяч в штрафную и Анатолий
Ильин мастерски головой посылает его в ворота сборной Югославии, 1:0.
Сможем ли мы, сумеем ли удержать победный счет? Югославы атакуют яростно,
неудержимо. Яшин в который уже раз спасает команду от неминуемого гола.
Боже, как медленно тянется время. Скорее, скорее…
Райт дает финальный свисток. Матч окончен. Мы — олимпийские чемпионы!..
Ребята обнимаются, целуются. На глазах слезы. Да, мы сделали все, что
могли. И вот она, победа!
Мы идем к пьедесталу почета. Впереди — наш капитан Игорь Нетто, за ним
Лева Яшин, наш великолепный вратарь, я… Не во всех играх олимпийского
турнира довелось мне принимать участие, не моя в том вина. Я был готов
в любую минуту выйти на зеленый газон. Как, впрочем, и все мои товарищи
по сборной.
Президент Международного Олимпийского комитета Эвери Брендедж вручает
нашим ребятам золотые медали. Рядом с нами футболисты Югославии и Болгарии
— серебряные и бронзовые призеры. Мы поздравляем друг друга. Снова объятия,
крепкие пожатия рук. Такое не забывается. Такое нельзя забыть.»
В город Белёв Борис Давидович приехал по приглашению своего друга — знаменитого
футболиста и тренера ЦСКА Владимира Игоревича Дорофеева. Случилось это
в 1996 г. Город ему так понравился, что он купил здесь дом, отстроил его
практически заново и проживает в нем со своей семьей в основном в летнее
время.
Современники могут только позавидовать отменной физической форме этого
ветерана футбола. Да и слово «ветеран» для таких титанов спорта очень
относительно. Он хоть сейчас готов выйти на поле и снова, распластавшись
в прыжке, тащить самые неберущиеся мячи. Стоит лишь вообразить зеленый
газон, ворота, футбольный мяч и Борис Разинский снова в игре.
«Белёвщина», сайт города Белёва
* * *
КАК ДЕЛА?
— Чем сейчас занимаетесь, Борис Давыдович?
— Я на пенсии. В 70 лет тяжело уже активно работать. Рад, что нахожусь
в добром здравии. Стараюсь ежедневно поддерживать физическую форму. Жаль,
в футбол уже практически не играю.
— Во время недавнего празднования юбилея не устали от шумихи вокруг своего
имени?
— Очень рад, что меня не забыли и уделили столько внимания. Вы не представляете,
как было приятно, что меня поздравил президент России. Вообще, сейчас
ситуация с обеспечением ветеранов значительно улучшилась. Во всяком случае,
мы, олимпийские чемпионы, забытыми себя не чувствуем.
— Каким командам сопереживаете?
— Главное внимание — сборной России. Очень переживаю за Симоняна и Ярцева,
хочется, чтобы у них все получилось. А российский клубный футбол мне неинтересен.
Считаю, в наше время мастера были совсем иного уровня. Удивляюсь, как
можно брать в команду легионеров такой низкой квалификации? Да в наше
время в спортшколах тренировались тысячи таких же молодых ребят! Думаю,
во многом виноваты президенты клубов. Во-первых, главное, что их сейчас
занимает, — бизнес. Отношения строятся на уровне «купи-продай», причем
часто в это вовлечены и тренеры. Во-вторых, давно пора приглашать молодых
наставников. Рад, что в нашем футболе появились Шалимов, Чернышов. Эти
ребята сами поиграли на уровне сборных, видно, что они люди творческие,
а не дельцы.
— У вас тренерская карьера не сложилась. Почему, например, вы лишь несколько
дней в 2001 году возглавляли новороссийский «Черноморец»?
— Меня назначил глава администрации Новороссийска, президент клуба. Но,
к сожалению, там не он всем командовал, а люди, которые содержали «Черноморец».
Им-то я и не понадобился: не сошлись в некоторых принципиальных вопросах.
Обидно, что не дали нормально заняться постановкой игры, творчеством.
Цели у клуба были в тот момент не спортивные.
— Вы прославились не только виртуозной игрой в воротах, но и действиями
в атаке. Специально как-то отрабатывали удары, обводку?
— В юности уделял этому какое-то время. Вообще, всегда любил играть впереди,
забивать голы. Чего там скрывать, умел это делать. Но так как всегда был
основным вратарем команд, за которые играл, тренеры моего увлечения атакой
не разделяли. Сейчас-то я их понимаю, ведь получишь в чужой штрафной травму
— оставишь команду без основного голкипера. А в молодости жутко обижался.
— Молодым не посоветуете, как до 40 лет продолжить карьеру?
— Самое важное — хотеть играть. Если тренер видит, что ты не слабее конкурентов,
то обязательно доверит место в составе. К тому же я всегда соблюдал режим.
— Сейчас много претензий предъявляется судьям. У вас как складывались
с ними отношения?
— Раньше арбитры тоже ошибались, но в каких-то закулисных играх их так
часто не обвиняли. Мы, кстати, со многими судьями дружили — все-таки вместе
институт оканчивали.
— Игроки на поле в ваше время были сдержаннее?
— Тут как посмотреть. Возмущались мы, конечно, реже. Но в исключительных
случаях могли обидчику и ответить. Иногда даже по физиономии двинуть.
Это сейчас за такое могут дисквалифицировать матчей на 10, и ты лишишься
солидных денег. А тогда мы играли по большей части ради удовольствия и
были свободнее в выборе профессии. Могли на все наплевать и без особых
материальных потерь пойти на завод.
— Какое из воспоминаний самое яркое?
— Олимпиада 56-го. Не могу выделить в этом грандиозном событии что-то
одно — игры в памяти слились в одно яркое пятно. Никогда не забуду, как
нас встречали в Москве. К тому же в Мельбурне познакомился со многими
спортсменами, с которыми потом дружил: Владимиром Куцем, Аркадием Бочкаревым,
Ларисой Латыниной…
Сергей ДЕРЯБКИН
Газета «Спорт-Экспресс», 17.10.2003
* * *
АНЕКДОТ ДЛЯ ГАЛИ БРЕЖНЕВОЙ
,
08.04.2011
Нам говорили — Борис Разинский держит себя фантастически. До сих пор прыгает
за мячом, бегает кроссы. И это в 77 лет! Оказалось, жизнь внесла коррективы.
Вернее, последние два года. Знаменитый вратарь и олимпийский чемпион Мельбурна
встретил нас у метро «Коньково» с палочкой. Еле шел. Впрочем, дух его
крепок, а глаза блестят. Все, как в 1956-м. А палка — это пустяк…Подробнее
Разинский,
Борис Давидович. Вратарь*. Заслуженный мастер спорта СССР (1989).
