Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Павел ПОГРЕБНЯК

Погребняк, Павел Викторович. Нападающий. Заслуженный мастер спорта России (2008).

Родился: 8 ноября 1983, Москва.

Воспитанник московской СДЮШОР «Спартак» (первый тренер – Алексей Николаевич Леонов).

Клубы: «Спартак» Москва (2002, 2004), «Балтика» Калининград (2003), «Химки» Химки (2004), Шинник Ярославль (2005), «Томь» Томск (2006), «Зенит» Санкт-Петербург (2007–2009), «Штутгарт» Штутгарт, Германия (2009–2012), «Фулхэм» Лондон, Англия (2012), «Рединг» Беркшир, Англия (2012–2015), «Динамо» Москва (2015–2017), «Тосно» Тосно (2018), «Урал» Екатеринбург (2018–2021).

Чемпион России: 2007. Обладатель Кубка России: 2017/18. Обладатель Кубка УЕФА: 2007/08. Обладатель Суперкубка УЕФА: 2008.

За сборную России сыграл 33 матча, забил 8 мячей.

Участник чемпионата Европы 2012 года.

*  *  *

«ИНОГДА НУЖНО БЫТЬ НАГЛЕЕ»

Первое приглашение в сборную России Павел Погребняк получил еще в прошлом году от Юрия Семина, вызвавшего его на сбор перед выездной игрой с Латвией. Открыть счет играм за национальную команду, правда, Павлу тогда было не суждено — помешала травма. Впрочем, спустя ровно год нападающий «Томи» с блеском оформил свой дебют в сборной: выйдя на замену в товарищеской встрече против той же самой Латвии, Павел на последних минутах матча забил единственный гол и принес россиянам победу.

И если в августе 2005-го решение тренеров сборной выглядело авансом молодому игроку, то теперь уже никто не удивляется присутствию Погребняка в числе лучших футболистов страны. Накануне решающего для российской сборной матча с командой Македонии форвард «Томи», на днях справивший свое 23-летие, рассказал корреспонденту еженедельника «Футбол» о переменах в его карьере и личной жизни, а также о своих ближайших планах.

Я ВСПЫЛЬЧИВ, НО ЭТО — ПЛЮС

— Середина лета и начало осени выдались для вас богатыми на события: дебют в сборной России, голы в ворота Латвии и Эстонии. Насколько все это стало для вас неожиданным?

— На определенном этапе это, конечно, было для меня неожиданностью. Я ведь давно мечтал о сборной и покривлю душой, если скажу, что не рассчитывал на приглашение Хиддинка. А после того, как сделал хет-трик в ворота «Рубина», мечта превратилась в реальность.

— Незадолго до матча с «Рубином» вы говорили, что Хиддинк вряд ли знает такого игрока, как Погребняк. Получив же вызов в сборную, сказали, что мечтаете провести на поле хотя бы несколько минут. Неужели не верили в свои силы?

— Начну с того, что Хиддинк вряд ли знал не только мою фамилию, но и фамилии остальных российских игроков. А на тот момент, когда я еще не играл в сборной, мечталось хотя бы дебютировать в ней. Сейчас же, хоть еще и не считаю себя игроком основы сборной, уже рассчитываю на большее. Понимаю, что свою необходимость главной команде страны нужно доказывать в каждом матче, и не только в сборной, но и в чемпионате страны. Думаю, моя последняя игра с «Локомотивом» в 27-м туре говорит о том, что я не хочу останавливаться на достигнутом и всегда смотрю вперед.

— Вперед — это в 2008 год? В финальную часть чемпионата Европы?

— Ну, может быть, не так далеко. Группа у нас получилась очень сложная. Перед началом отборочного цикла я предполагал, что за две путевки в финальную часть чемпионата Европы будут бороться только мы, англичане и хорваты. Но оказалось, что у Израиля и Македонии на них тоже есть свои виды.

— Но вы себя считаете скромным человеком?

— Да, даже чересчур. Мне кажется, иногда нужно быть наглее. Естественно, наглым нужно быть только на футбольном поле, а в жизни стараться себя вести скромно.

— Как считаете: это у вас получается?

— Не мне судить, но мне кажется, что я достаточно скромный человек. Правда, иногда бываю немного вспыльчивым, но не считаю это своим минусом. Меня можно назвать еще и целеустремленным: если что-то решил, то прилагаю все усилия на то, чтобы воплотить свои планы в реальность.

— Как считаете, «звездная болезнь» вам не грозит?

— Я уже много раз отвечал на этот вопрос, повторюсь и сейчас: я не такой человек, чтобы «зазвездиться». Да и пока еще не с чего. Лучшие матчи, уверен, у меня еще впереди, но, даже если я буду находиться на пике славы, останусь таким же открытым, как и сейчас.

ОБИДА НА «СПАРТАК» ОСТАЛАСЬ

— Если приняли твердое решение, можете со временем переменить свое мнение?

— Смотря по обстановке. Приведите пример, и я отвечу.

— Например, предположим такую ситуацию: руководство московского «Спартака» предлагает вам выгодный контракт и гарантированное место в основе. Примете его?

— Вот тут-то мне и сложно будет ответить. Хотя, если будет предложение, будем думать.

— Значит, не исключаете такой вариант?

— У меня такой принцип — никогда не говорить «никогда». Я прекрасно помню свои слова, когда говорил, что не вернусь в «Спартак» и все такое. Но тогда у меня, что называется, накипело. Обида на «Спартак» осталась, и я это не скрываю. Но сейчас вряд ли мог бы это повторить. Еще раз повторяю: все зависит от конкретного предложения.

— А если конкретизировать те ваши слова, на кого распространялась эта обида — на руководство, тренеров, игроков или болельщиков?

— Только на руководство клуба. Однозначно.

— А разве зимой этого года после вашего очередного возвращения из аренды в «Спартак» руководство и тренеры не пытались удержать вас в команде?

— Пытались удержать меня, только не в основной команде, а в дублирующей. Но меня этот вариант, как вы понимаете, не мог устроить.

— Действительно ли матчи со «Спартаком» в ходе этого сезона имели для вас принципиальное значение?

— Да, конечно, особенно первый матч в Томске. Очень хотелось не только забить, но еще и победить красно-белых. Впрочем, чего скрывать, и недавняя игра в Москве была для меня из разряда принципиальных. А после такого обидного поражения, которое мы потерпели в «Лужниках», досада вдвойне усилилась. Все же видели, что мы по всем статьям переиграли «Спартак», но не сумели реализовать то бесчисленное количество голевых моментов, которые создали.

— Павел, а что за конфликт произошел в подтрибунном помещении после той встречи? По одной из версий, вы даже подрались с Павлюченко, хотя, насколько известно, вы с ним близкие друзья.

— Да нет, то, что писали в газетах и Интернете про нашу драку, — полная чепуха. Просто Рома очень резко выразился после игры, но такое в футболе иногда бывает. Потом он извинился. Конфликт исчерпан.

— Баннер, вывешенный спартаковскими болельщиками с надписью: «Паша, может, стоит сменить профессию», вас не задел?

— Наоборот. Раз упоминают мою фамилию, значит, признали мое мастерство. А это всегда на пользу. Пусть даже таким способом. Хотя по тексту у меня возникли вопросы, и, к чему была та надпись, я так до сих пор и не понял.

— Вас признали не только болельщики, но и специалисты, не говоря уже о тренерах сборной. Значит ли это, что текущий сезон стал переломным в вашей карьере или же в свои силы вы поверили раньше?

— Не знаю, можно ли назвать этот сезон переломным, но, безусловно, он самый лучший. А в свои силы, несмотря на мою скромность, я верил и до этого. Только вот остальные поверили в меня сейчас.

«ТОМЬ» ДАЛА ПРОПИСКУ

— Насколько тяжело вам дался скачок от подающего надежды игрока дубля московского «Спартака» до одного из лучших бомбардиров текущего чемпионата России и члена национальной сборной?

— Очень тяжело. Для этого нужно обладать большим терпением и беспрерывно работать. Как только засомневаешься в себе, дашь себе слабинку — пиши пропало. Вот и я не падал духом и ждал своего шанса. Получив же его, как мне кажется, использовал.

— В свои 23 года вы уже успели поиграть за пять команд. Не тяжело каждый год начинать с нуля, заново все доказывать новым для себя тренерам?

— Начнем с того, что я не по своей воле менял команды. «Спартак» отдавал меня в аренду разным клубам, и мне приходилось каждый сезон начинать в новом клубе. «Балтика», «Химки» и «Шинник» — это, конечно, хорошая школа, но мне больше не хотелось играть в аренде, я ждал, пока какой-нибудь клуб сумеет выкупить мой контракт. В прошлом году был вариант с ЦСКА, но он сорвался, а когда «Томь» сумела договориться со «Спартаком», я уже вздохнул с облегчением.

— Контракт с «Томью» тогда вы рассматривали как промежуточную стадию перехода в один из ведущих российских клубов?

— Не знаю, об этом не задумывался. Других-то предложений у меня на тот момент не было. Может, и к лучшему — переход в «Томь» однозначно оправдал себя, я, что называется, угадал с командой. Я стабильно выступаю в основном составе клуба Премьер-лиги, стал забивать, подружился со многими интересными ребятами, работаю под началом очень хорошего тренера. Так что можно сказать, что «Томь» дала мне прописку в большой футбол.

— Не тяжело ли коренному москвичу жить в Сибири, вдалеке от столицы?

— Не знаю, кому как, а у меня никаких проблем не возникло. Я ведь с 15 лет живу самостоятельно, да и в плане комфорта я непривередливый. Если что и сложно, так это постоянные перелеты, которых за сезон набегает приличное количество. Но и к этому можно быстро привыкнуть.

ЧЕПЕЛЬ МНЕ ДО СИХ ПОР ДОЛЖЕН

— «Томь» в текущем сезоне стартовала очень мощно, успела даже побывать в лидерах. Однако после перерыва в чемпионате дела у команды складываются уже не так удачно. С чем, на ваш взгляд, это связано?

— У нас есть и были проблемы, помешавшие так же успешно играть и после перерыва.

— Речь идет о проблемах с финансированием или о чем-то другом?

— Финансы — это одна из причин. Естественно, если четыре месяца не получать ни копейки, сложно не отвлекаться на бытовые проблемы и полностью отдаваться футболу. Не было бы этого периода, сейчас команда точно боролась бы за медали. Но это, как я уже сказал, только одна из причин спада. Остальные пусть останутся внутри нашей команды.

— А как сейчас в «Томи» обстоят дела с финансами?

— Никаких проблем. Все долги выплачены, все довольны.

— Везет же вам, Павел, на неблагополучные в финансовом плане команды. До этого в «Балтике» сталкивались с долгами, теперь вот в «Томи».

— Это точно. Хотя «Томь» я не сравнивал бы с «Балтикой». Тут если и были долги, то их полностью выплатили. А в «Балтике» господин Чепель мне до сих пор должен. Его фамилию я вряд ли когда-нибудь забуду.

— Отношение к вашей команде со стороны прессы и общественности, можно сказать, неоднозначное. Я имею в виду несколько «странных», в том числе и для букмекеров, матчей, сыгранных в этом чемпионате. Как вы относитесь к этим обвинениям?

— Хорошо, что про «Томь» так часто пишут и говорят, но если серьезно, на это в команде не обращают внимания. Это чистейший бред, не более.

— А как же прозвище Паша-Договорняк, не обидно?

— Если честно, прочитав об этом в газете, очень долго смеялся. Чистая клоунада, ей-богу. Хорошо, не написали, что свои голы я забиваю нечестно.

— Кстати, о голах. У вас еще есть возможность побороться за титул лучшего бомбардира. Почему же тогда в матче с «Локомотивом» первый пенальти в ворота Полякова бил Крунич, а не вы?

— До игры у нас была договоренность, что если назначат пенальти, то бить его должны Крунич или я. В тот момент, когда арбитр назначил первый одиннадцатиметровый, я почувствовал какой-то дискомфорт, у меня не было уверенности, что стопроцентно забью. Момент-то был ключевой, и я решил лишний раз не рисковать. А во втором тайме, когда в ворота «Локомотива» назначили второй пенальти, Крунича на поле уже не было. К тому же мы тогда вели со счетом 2:1, и ответственность за промах была уже не такая, как в первом случае.

— В той же игре вы получили восьмую в этом сезоне желтую карточку, из-за которой следующий матч «Томи» с «Москвой» будете вынуждены пропустить. Получается, Павлюченко в споре бомбардиров уже не догнать?

— Почему вы так считаете? А я вот думаю, что в заключительной игре чемпионата в Санкт-Петербурге будет результативный матч и мне удастся обойти Павлюченко. Понимаю, что против «Зенита» на его поле очень тяжело играть, но в своих силах я уверен.

— Если верить слухам, то следующий сезон вы начнете как раз в «Зените». Рассматриваете эту игру как своего рода смотрины в Санкт-Петербурге?

— А кто сказал, что я уже перешел в «Зенит»? Контракт с «Томью» у меня действует еще один год. И говорить о том, что обязательно покину клуб, я бы не стал. Интерес ко мне со стороны клубов, конечно, есть, этого я отрицать не буду. Но пока текущий чемпионат не завершен, говорить о будущем сезоне не стоит. Мое дело — играть в футбол, а трансферными вопросами у меня занимается мой агент Олег Артемов.

— У некоторых футболистов отношение к агентам не самое положительное. Спартаковец Максим Калиниченко так и говорит: «Зачем мне ежемесячно выплачивать с зарплаты 10 процентов, если я могу и сам все вопросы решить?»

— Вы знаете, тут многое зависит от самого агента: какой он по натуре человек. С Олегом мы по 5 - 10 раз в день созваниваемся, он постоянно в курсе моих дел, он мне реально помогает. До этого, когда я работал с другими агентами, я с таким отношением к делу ни разу не сталкивался. А ведь у меня было немало агентов. Например, я так и не могу понять, зачем я платил Панченко, с которым одно время сотрудничал...

МОЯ ЖЕНА САМА КАК МАРИЯ ШАРАПОВА

— Павел, а что помимо футбола вас еще интересует в жизни?

— Так как я с детских лет в футболе, большинство интересов у меня связано с этой игрой. Да и свободного времени не так уж и много, чтобы заниматься чем-то другим. Как и большинство игроков, на сборах отдыхаю вместе с ноутбуком. Но и тогда играю в основном футбол и футбольный менеджер. Если же в чемпионате наступает пауза или межсезонье, люблю поиграть с друзьями в большой теннис.

— А за теннисными трансляциями следите?

— Да, и с большим удовольствием. На днях сильно переживал за Марию Шарапову в полуфинале итогового турнира сезона WTA. Очень жаль, что она проиграла и выбыла из турнира.

— Нет желания познакомиться с Шараповой или с другими российскими теннисистками и теннисистами?

— Я не против. С Шараповой было бы интересно познакомиться и еще по одной причине. Моя девушка, вернее — уже жена, сама как Шарапова. Ее также зовут Мария, да и фамилия похожа — Шаталова. Самое любопытное, у них даже возраст одинаковый. Не исключаю, что именно с этим и связан мой интерес к большому теннису.

— Еще не привыкли к тому, что Мария вам уже не девушка, а жена?

— Но мы же только 23 октября поженились. Правда, в жизни мало что изменилось, мы ведь уже давно живем вместе.

— С Марией вы познакомились в Томске?

— Нет, что вы, мы с ней со школьных лет друг друга знаем.

— Почему тогда сыграли свадьбу не в Москве, откуда вы оба родом?

— У нас были причины, по которым мы это сделали в Томске. Кстати, в тот день у нас была не только свадьба, но и венчание.

— А в свадебное путешествие после окончания сезона планируете поехать?

— Нет, в этом году мы сделаем паузу и останемся в Москве. На курорты поехать еще успеем.

Самвел АВАКЯН

Еженедельник «Футбол», 17.11.2006

*  *  *

НОВОБРАНЕЦ «ЗЕНИТА» НЕ БОИТСЯ КОНКУРЕНЦИИ

Как уже сообщалось, нападающий «Томи» и сборной России Павел Погребняк подписал трехлетний контракт с нашим «Зенитом». Представляем первого в нынешнее межсезонье новобранца петербургской команды.

Родился Павел в Москве, заниматься футболом начал в шестилетнем возрасте, в спартаковской школе. А привел его в секцию отец Виктор Николаевич, давний поклонник «красно-белых». Тренер спортшколы Алексей Леонов сразу приметил высокого габаритного паренька и определил его в нападающие. Уже тогда тихий и скромный в повседневной жизни Павел буквально преображался на футбольном поле. За свои габариты и упорство он получил прозвище Бык, которое надолго за ним сохранилось. Уже в семнадцать лет Погребняк стал лидером спартаковского дубля.

Однако молодой форвард почему-то не понравился тогдашнему наставнику «народной команды» Олегу Романцеву, который отправил его в калининградскую «Балтику». Там в 40 играх Погребняк забил 15 мячей — отличный показатель — и вернулся в Москву. Но и последующие тренеры «Спартака» Невио Скала и Александр Старков тоже не доверяли будущему игроку сборной России: оставляли его на скамейке запасных или отправляли в дубль. В итоге последние два сезона Погребняк на правах аренды выступал за подмосковные «Химки» и ярославский «Шинник». В конце прошлого года Павел окончательно покинул «Спартак», заявив на прощание, что его ноги здесь больше не будет.

Впрочем, горевал нападающий недолго. «Томь» стала той командой, где раскрылся его бомбардирский талант. В составе томского клуба в прошлом сезоне Павел 13 раз поражал ворота соперников, сделав при этом хет-трик в матче с «Рубином» и забив важные голы «Зениту» и «Спартаку». Неудивительно, что в завершившемся сезоне одаренный форвард получил приглашение в сборную России.

— Из Павла может получиться футболист мирового класса. Уже сейчас, несмотря на молодость, он способен играть на серьезном уровне, — сказал главный тренер российской сборной Гус Хиддинк.

В конце сезона перспективным форвардом заинтересовались сразу несколько достаточно сильных клубов. Победил «Зенит», который еще два месяца назад первым сделал предложение нападающему. В борьбе за Погребняка наши селекционеры опередили коллег из «Локомотива», донецкого «Шахтера» и киевского «Динамо».

— Мне нравятся Петербург и «Зенит», — говорит Павел. — По сравнению с «Томью» в этой команде более мастеровитые игроки и более высокая конкуренция за место в основном составе. Но я этого не боюсь.

Отметим, что сумма сделки между «Зенитом» и «Томью», по разным данным, колеблется от 3,3 до 6,5 миллиона долларов. Сам футболист будет получать в «Зените» 100 тысяч евро в месяц без учета премиальных.

Завершающийся год был удачным для Павла и в личной жизни. В конце сезона он повенчался в Томске со своей девушкой Марией, с которой познакомился шесть лет назад, еще занимаясь в спартаковской школе. Свадебная церемония состоится в Москве в ближайшее время. Кстати, будущая супруга форварда также ратовала за переезд именно в Петербург.

Сергей АРЛАМОВ

Газета «Санкт-Петербургские ведомости», 08.12.2006

*  *  *

«Я ВИДЕЛ СЛЁЗЫ АДВОКАТА»

Мы сидели в холле отеля накануне матча с аргентинцами — и поражались Погребняку. Павел задорно рассказывал о «Штутгарте» и новых впечатлениях, — но внезапно грустнел, едва речь заходила о «Зените». Взвешивал каждое слово — хотя, казалось, мог бы уже и не взвешивать. Что ему до дня вчерашнего?

На следующий вечер он отыграл десять минут против команды Марадоны — и улетел обратно в Германию. Осваивать новый язык, обустраивать новый дом.

И стараться не вспоминать последние полгода в Питере.

«САМОСТРЕЛ»

— Многие сегодня говорят: «Погребняк попал в свой чемпионат». Вы тоже так считаете?

— Прежде чем заявить такое, надо что-то показать на поле. Я бы не торопился.

— Но мечтали вы когда-то об Англии?

— Ну и что? Сейчас я очень доволен, что играю именно в Германии.

— Где кроме «Штутгарта» могли оказаться?

— В «Блэкберне». Главный тренер клуба Сэм Эллардайс приезжал в июле на матч с «Рубином». Я никак себя не проявил. Это, наверное, и отпугнуло.

— Знали, что Эллардайс будет на стадионе?

— Да. Не думаю, что его присутствие повлияло на мою игру. Просто в этом году мы не показывали нормального футбола. Я бы не понял, если бы после того матча Эллардайс сказал: «Хочу Погребняка». Больше к теме «Блэкберна» не возвращались. А чуть раньше в «Баварию» не отпустило руководство «Зенита».

— Когда услышали про «Штутгарт», первая реакция была — «не поеду»?

— Почему? Сразу прикинул: «Штутгарт» — третья команда в чемпионате Германии. Значит, Лига чемпионов. Да и вообще солидный клуб. Но я в тот момент вовсю вел переговоры с «Зенитом», о «Штутгарте» размышлял в последнюю очередь.

— Игнашевич рассказывал нам, что перед принятием важного решения кладет на стол лист бумаги и пишет все «за» и «против». Что у вас было против «Штутгарта»?

— Я с листочком не мог сидеть хотя бы потому, что времени на раздумья дали всего ничего. Обсудили с женой, насколько хорошо в Германии будет нашим детям, и все.

— Есть какая-то мелкая бытовая деталь, которая поразила вас в «Штутгарте»?

— Поразило отношение к футболистам!

— К кому конкретно?

— Да ко мне, например. К жене. Создали все условия. Даже не по себе стало от такого внимания. Любой каприз!

— Что увидели в немецком клубе такого, чего нет в «Зените»?

— Бросилась в глаза дисциплина — все расписано, где бутсы надевать, где кроссовки, где шлепки. Но за пару дней привык. У немцев взвешивание до тренировки, после тренировки…

— У Адвоката иначе?

— У Адвоката я уже забыл, когда стоял на весах.

— Как проходили медосмотр? Павлюченко однажды обследовали, как космонавта, даже клок волос зачем-то срезали.

— Нет, в «Штутгарте» было проще. Специально ради меня в воскресенье пригласили врачей, взяли кровь, посмотрели колени, сердце. Что было тяжело — так это когда 18 минут пришлось крутить велосипед. С различными нагрузками. Хотел уж остановиться на 12-й минуте, но думаю: надо проверить себя. Смогу ли дотерпеть? Смог!

— Немцы удивились выносливости?

— Едва ли. Удивились они разве что моему весу — 91,8 килограмма. Я, правда, сказал, что врут их весы. Пару раз потренировался — уже было 90.

— По словам Глеба, к перерыву матча с «Вольфсбургом» вы натерли жуткие мозоли и даже советовались с ним — выходить ли на второй тайм.

— Немножко не так. Вопрос, продолжать или нет, для меня не стоял. Ясно было, что на поле останусь. Но, увидев эти мозоли, Маркус Баббель спросил: «У тебя проблемы? Говори сразу!»

— А почему так натерли ноги?

— Потому что надел новые бутсы. Игроки такое называют — «самострел». Я уже не раз на этом обжигался. Но других бутс на шести шипах у меня не было. Минут сорок все шло нормально, зато последние пять еле шагал. Лишь смотрел на время: когда тайм закончится?

— Как же отыграли во втором?

— Поменял эти бутсы на свои старенькие. Заклеил пятки пластырем. Уже было терпимо.

— Были еще в жизни матчи, которые играли через не могу?

— Когда распухал голеностоп, крепко бинтовал ногу и выходил на поле, ничего страшного. Такое случалось и в «Зените», и в «Шиннике». Не привык из-за мелких повреждений пропускать даже тренировку. Однажды у Петракова в Томске играл с сотрясением. Столкнулся головой с защитником, подхожу: «Юрьич, наверху бороться не могу» — «Играй, как получится». И как раз в том матче я забил первый гол за «Томь».

— Смертин сказал про Глеба: «Парень с начинкой». А на вас какое впечатление произвел?

— Мы быстро подружились. Глеб — очень компанейский. С первого дня начал объяснять, что к чему: «Ты попал, Паша, в правильный клуб. Мелочей здесь нет. Не расслабляйся. Даже на тренировках все единоборства идут до конца». И вскоре я убедился — каждая тренировка — как битва. От ножа. Немцы есть немцы.

— Без щитков на поле лучше не выходить?

— Точно. Баббель сразу предупредил: на тренировки обязательно надевать щитки.

— Они у вас, как у Тимощука, сделаны по спецзаказу?

— Обычные. Уже года четыре их не меняю.

— Самый страшный удар, от которого вас уберегли?

— Был такой — только не помню, кто засадил. После какого-то матча вернулся в раздевалку и увидел, что пластмасса в щитках треснула. С тех пор так и играю.

— Как смотрится Леманн, легендарный 39-летний вратарь?

— С ним особенно ждал встречи — после того как Леманн нам с Денисовым специально оттоптал все ноги в матче Кубка УЕФА.

— И какой получилась встреча?

— Пожали руки, он сказал: «Welcome!» Показал мне, где тренажерный зал. В жизни Леманн спокойный, общительный.

— О том эпизоде ему не напомнили?

— Да он и не скрывает: «В игре и на тренировках я другой человек. Поорать могу, ни с кем не церемонюсь». Физически очень сильный. Недавно прошел специальное обследование, которое показало: Леманн может играть еще десять лет. Сердце и мышцы — как у молодого. Профессионал. У него и банька вовремя, и тренажерный зал.

«ПО ПИВКУ!»

— Адвокату, похоже, в какой-то момент стало в России скучно. Вам тоже?

— После больших побед было такое ощущение — «наелся». Но заставлял себя работать. У меня контракт, надо играть.

— От бундеслиги ничего, кроме восторга?

— Мне безумно интересно. В первом матче ошалел от атмосферы на стадионе. Теперь такое будет каждый тур — класс! Настолько здорово ощущать свою причастность к этому, что даже поражение от «Вольфсбурга» не смазало впечатления от дебюта.

— Если бы знали, что так будет, уехали бы за границу пораньше?

— Кто бы меня раньше взял? Сначала с «Зенитом» надо было что-то выиграть, показать себя, а уже потом о бундеслиге думать. Так что приехал вовремя.

— Обстановка в раздевалке «Штутгарта» особенная?

— Я обалдел, когда там за пару минут до выхода на поле врубили музыку на полную громкость. Грохотало так, что не слышали друг друга. Оказывается, в «Штутгарте» такую дискотеку всегда перед матчами устраивают.

— В раздевалке «Челси» обязанности диджея возложены на Джона Терри. А в «Штутгарте»?

— На Людовика Маньина. Левый защитник, швейцарец.

— И что включил — тяжелый рок?

— Нет, современную музыку. Мадонну и все такое… Еще я был в шоке, когда за день до матча с «Вольфсбургом» после ужина объявили: «В десять часов собираемся в баре». Спрашиваю Глеба: «Зачем?» Тот рассмеялся: «Как зачем? По пивку!»

— Подумали, что шутка?

— Конечно. Говорю: «Саня, какое пиво, если завтра игра?!" А он опять хохочет: «Привыкай. В Германии это в порядке вещей». И действительно, вся команда пришла в бар. Кто-то пиво заказал, кто-то — алкогольные коктейли.

— Что взяли вы?

— Бокальчик пива. Я ж не белая ворона, чтоб с минералкой сидеть!

— Встречали тренеров, которые с утра проходили перед строем игроков и принюхивались — нет ли перегара?

— В каждой команде такие люди есть. В том числе в «Зените». Но главный тренер никогда сам ходить и принюхиваться не будет. Для этого помощники существуют.

— С чем у вас прежде ассоциировалась Германия?

— С доктором Айхорном. Именно он прошлым летом делал мне операцию на травмированном колене, из-за которого я так и не сыграл на чемпионате Европы.

— От доктора Айхорна у вас остался занятный сувенир.

— Да, после операции подарил мне банку с кусочком мениска. Стоит в московской квартире родителей.

— С Хиддинком к той истории, когда он не очень деликатно прокомментировал вашу травму перед Euro, больше не возвращались?

— Нет. Зачем ворошить прошлое?

— Что при встрече в сборной вам сказал Аршавин?

— «Гутен таг». Я тоже что-то ответил по-немецки. Посмеялись.

— Для вас сюрприз, насколько легко Аршавин освоился в «Арсенале»?

— Я не сомневался, что Андрей заиграет. Удивило другое — забивает в «Арсенале» он больше, чем в «Зените»! Кто такого ожидал?

— С Тимощуком созваниваетесь?

— А как же! Договорились, что при первой же возможности заедет в гости. От Мюнхена до Штутгарта всего два часа по автобану.

— Настроение у Тимощука печальное?

— Да, пока радоваться нечему: тренер делает ставку на ван Боммеля. Но, зная Толика, уверен: скоро все наладится. Он не из тех футболистов, которые закисают в запасе. Своей работой заставит ван Гала поверить в него.

— Какие мысли возникают, когда видите кипы немецких газет с собственным изображением? Не давит?

— Наоборот, приятно. Понимаю, что надо оправдывать доверие игрой. В последние дни в газетах было много моих фотографий. Кто-то уже прозвал «Русской Ракетой», кто-то написал, что к нам приехал «Покоритель Кана» — намекая на мои голы «Баварии».

— А Баббель вас как называет?

— «Пога». Врач «Штутгарта» спросил: «Как к тебе обращаться?» Погребняк для немцев выговорить слишком сложно, поэтому ответил: «Зовите меня просто Пога». И на установке смотрю, Баббель написал: «Впереди — Какау и Пога».

— Вы улетаете в Германию в четверг утром. Что возьмете с собой?

— Бутсы. Восемь пар уже там, сейчас еще столько же захвачу. Бог даст, мозолей больше не будет. Главное, получается, я перевез — ноутбук, бутсы, щитки. Вещи и все остальное можно купить в Германии и не тащить с собой.

— Свой «порше» собираетесь перегонять?

— Не вижу смысла. Пересяду на «мерседес», которые как раз в Штутгарте и выпускают. Игроки нашего клуба берут автомобили в лизинг — платишь один процент от стоимости и катаешься. Можно хоть каждые полгода машины менять. А «порше» продам. Поездил на нем меньше года, пробег три с половиной тысячи километров. Заинтересуетесь — обращайтесь.

— От какой машины вы избавились быстрее всего?

— От первой. Правда, не по своей воле. Когда в «Спартаке» начали платить нормальные деньги, тут же купил автомобиль. Скопил две тысячи долларов, которых хватило на БМВ-525. Ей было лет двенадцать. Стояла около дома в «ракушке». Оттуда вскоре ночью ее и увели. Случилось это перед игрой с ЦСКА. Но отец не стал ничего говорить, чтобы меня не расстраивать. Об угоне узнал после матча. Было так обидно! Машина ведь даже застрахована не была.

— Кому же такая «старушка» понадобилась?

— Думаю, раскрутили на запчасти.

НАДЕЯЛСЯ, ЧТО ОСТАНУСЬ В ПИТЕРЕ

— Если бы «Зенит» по-настоящему хотел, вы бы и сегодня там играли?

— Да. Переговоры шли тяжело, но я очень долго надеялся, что останусь в Петербурге. Вдруг всплыл «Штутгарт». Немцы сказали: «Вот-вот стартует чемпионат. У нас есть 48 часов, чтобы тебя заполучить». И получили.

— Гендиректор «Зенита» Митрофанов зимой заявил: «Будем уговаривать Погребняка перебраться в „Блэкберн“. Нынче питерский клуб вновь подталкивал к уходу — понимая, что через полгода за вас не выручит ни копейки?

— Да, это тоже сыграло большую роль — лучше отпустить сейчас за приличные деньги, чем в декабре даром. И Адвокат, и руководители „Зенита“ твердили одно и то же: „Штутгарт“ — подходящий вариант для тебя». Трудно было не догадаться, что меня хотят отправить в Германию. Когда выяснил, что клубы договорились между собой, определился окончательно: ухожу. Кстати, руководству «Зенита» я благодарен.

— За что?

— За то, что нашли компромисс с немцами.

— А могло дойти до такой же волынки, как у Аршавина?

— Запросто. Или сослали бы в дубль.

— По мнению многих, проблема «Зенита» в том, что президент Дюков руководит из Москвы. В Петербург наведывается редко, и в клубе все отдано на откуп молодому Митрофанову.

— Митрофанов решает мелкие проблемы. А такие, как подписание контракта, не в его компетенции. Это прерогатива президента клуба и совета директоров. Развивать тему, извините, не хочется. Все видно на поле.

— По-вашему, то, что творится с «Зенитом» последний год, — закономерно?

— Вот именно — закономерно.

— Полагаете, с Фурсенко вам удалось бы договориться о новом контракте?

— На сто процентов уверен в этом! Хватило бы двух дней. С нынешним же руководством «Зенита» отыскать общий язык сложновато.

— Когда вы поняли, что Фурсенко вполне разбирается в футболе, да и человек неплохой?

— При первом же знакомстве — когда оформлялся переход из «Томи» в «Зенит». Переговоры не затянулись, я быстро заключил контракт. Фурсенко каждым жестом внушал доверие. Вообще тот «Зенит» был силен троицей Фурсенко — Сарсания — Адвокат. Они так ловко дополняли друг друга, что у команды не было никаких проблем. Играй — и все будет. А теперь многое непонятно.

— С Дюковым говорили один на один?

— Да, когда обсуждали новый контракт.

— И что он сказал: «Паша, ты просишь слишком много?»

— Таких слов ни от кого из зенитовских начальников не слышал. Лишь потом в интервью об этом читал. Дюков же тогда обнадежил: «Все решим». И пропал на месяц. Затем снова встретились — тот же результат. Так целый год это и тянулось.

— Постоянно жить в подвешенном состоянии — мучение?

— Да уж. В какой-то момент я устал от неопределенности и уже не обращал внимания на переговоры. Сосредоточился на работе, контрактными вопросами занимался агент. Я ему сказал: «Появятся новости — славно. Нет — честно отработаю контракт до конца сезона. И будем решать, что дальше».

— Как отнеслись к недавним словам Митрофанова?

— О том, что мне предлагали суперконтракт и я мог стать одним из самых высокооплачиваемых футболистов в России? Не представляю, почему он такое сказал. Все было не так. Я же в курсе, какие зарплаты в клубе.

— Болельщики теряются в догадках: «Зенит» решил сэкономить на вас, хотя приезжает итальянец Розина и получает 2 миллиона евро в год.

— Повторяю: я до последнего считал, что найдем компромисс с «Зенитом». При этом слово «сэкономили» не очень подходит для питерского клуба. Всегда были отличные премиальные, зарплату давали вовремя. Даже повышали — за Суперкубок, за Кубок УЕФА. Несмотря на кризис, продолжаем жить в лучших гостиницах и на матчи добираться чартером. Можно скажу добрые слова о Миллере?

— Ради бога.

— У нас с Алексеем Борисовичем сложились хорошие отношения. Иногда он заходил в раздевалку, пожимал руки игрокам. «Зениту» повезло, что такой человек возглавляет «Газпром».

— По слухам, новички «Зенита» получают гораздо больше, чем игроки, которые в команде давно. Оттого в команде брожение и недовольство. Отношения далеко не идеальные.

— На мой взгляд, не в этом дело. Плавно переходим к Адвокату?

— К атмосфере в «Зените» скорее.

— Я и сам у Адвоката спрашивал: куда что подевалось? Где наша игра, с которой выигрывали все подряд? В ответ звучало: «Работайте и ни о чем не думайте». А решение об отставке Дика — логичное. Этого следовало ожидать. Неспроста же пошли его конфликты с руководством. Отсюда и раздрай внутри команды.

— Какая версия у вас: почему у «Зенита» такая размытая игра?

— Загадка. Может, из-за того, что игроков продали — но вряд ли это главное.

— Когда пропадает игра у всей команды — это подтачивает веру в собственные силы?

— Еще как! Ты начинаешь сомневаться в себе. Вспомните хотя бы матч с «Рубином», момент перед самым свистком — год назад этот мяч я наверняка бы забил.

— Малафеев производит впечатление человека уравновешенного. Как вам его ответ через газеты для Широкова?

— Жестковато! Я бы так никогда не поступил. Если уж возникла подобная ситуация — подойди к человеку и разберись по-мужски. Подеретесь — не страшно. Все равно это лучше, чем ругаться через прессу, писать какие-то ответы. А потом над «Зенитом» смеется вся страна. Впрочем, конфликты назревали, и обязательно что-то произошло бы. Не с Широковым, так с другим.

— Есть люди в мире футбола, о которых готовы высказаться, как Малафеев о Широкове?

— Нет.

— Даже всем известная ваша нелюбовь к Старкову таких слов не достойна?

— Так жестко я говорить не стал бы. Я вообще о Старкове забыл, только вы сейчас напомнили эту фамилию. Для меня все это — словно позапрошлая жизнь.

— Была еще прошлой осенью стычка Крижанаца с Малафеевым, из-за чего хорвата на какое-то время усадили в запас.

— Что-то я не помню никаких стычек. Если в раздевалке перекинулись парой слов — это еще не повод раздувать конфликт.

УПРЯМЕЦ ДИК

— Вам не казалось, что Адвокат сам провоцирует отставку — пытаясь расстаться с «Зенитом» до срока?

— Не без этого. Но Дика тоже можно понять. Накипело. Хотя в любом случае Адвокату надо сказать спасибо за то, что «Зенит» выиграл с ним кучу трофеев.

— Что думали, открывая утром газету и читая высказывания голландца о Корнееве: «Не хочу его видеть, не желаю с ним работать…»?

— Я был очень удивлен резкостью этих слов. Но не буду говорить, кто прав, кто нет, — с тем же Игорем мне еще в сборной встречаться.

— Многие считают, что после подписания контракта с бельгийцами Адвокат стал себя вести по-другому — гораздо спокойнее.

— Нет, с эмоциями у него был порядок — на бровке скакал, на судей орал. В этом плане до самой отставки ничего не менялось. Да и тренировки были прежние.

— Допускаете, что Давыдова оставят у руля «Зенита»? Или прав Панов, предположивший в интервью «СЭ»: «У Давыдова фамилия не звучная. Был бы Davidoff — другое дело»?

— Это ведь не секрет, что клуб ведет переговоры с зарубежными тренерами. И наверняка «Зенит» возглавит иностранец. Но все-таки у Давыдова шанс есть. Желаю ему удачи. Мне кажется, у него должно получиться. Тренер толковый, Кубок России над головой уже поднимал. Да и для Петербурга Давыдов — фигура.

— Чему вас Адвокат научил как футболиста?

— Дик сделал меня сильнее в работе. Я умнее провожу время на тренировках. Он не уставал повторять: «Занимайтесь для себя, никакой труд не уходит в песок».

— Хохлов, который сталкивался с Адвокатом в Голландии, сказал: «Дик — очень душевный человек». У вас была возможность в этом убедиться? Со стороны глядя, Адвокат — холодный…

— Я почувствовал, каким душевным Адвокат может быть после Суперкубка: в Монако он впервые меня обнял. Даже чмокнул в щеку. Думаю: неужели я с Адвокатом обнимаюсь? Но совсем обомлел, когда увидел слезы в его глазах.

— Зато на роскошном банкете, который «Зенит» закатил в Монако, Адвокат появился минут на пять.

— Просто Дик не любитель вечеринок. Не употребляет. Хотя праздник настолько удался, что я не смотрел — есть там Адвокат или нет. Нам было не до него. Упивались счастьем.

— За что вы уважаете Адвоката?

— За то, что говорит все в лицо.

— Самая характерная его черта?

— Упрямство. Если что решил — будет стоять на своем до упора.

— Он работал в бундеслиге. Дал какие-то советы на немецкую тему?

— Сказал: «Штутгарт» — классный клуб, тебе надо переходить». Скажи он что-то другое — я мог бы и не согласиться на предложение немцев. Эти слова подтолкнули.

— Это и был ваш последний разговор?

— Нет, когда пошла информация насчет подписанного контракта, он меня вызвал: «Можно поздравить?» — «Рановато», — отвечаю. Объяснил ему, что сам еще не понял, верно ли поступаю. Душевно пообщались. Дик отметил, что я шикарно отыграл Кубок УЕФА, но в этом году выглядел не лучшим образом. «Может, из-за отсутствия конкуренции? — спросил Адвокат. — У тебя ее толком не было. Хотя если бы была конкуренция, ты очутился бы на лавке, так что тебе повезло».

— Согласны?

— Да, абсолютно.

— Ваше участие в матче с «Сатурном» не рассматривалось?

— Почему? На предыгровой тренировке с Адвокатом говорили на эту тему. Он спросил: «Хочешь сыграть в Раменском?» — «Конечно». Дик покачал головой: «Сам понимаешь, это риск. Сделка сорвется, если, не дай Бог, травма. Подумай еще. Давай вернемся к этому вопросу после занятия».

— И вы не стали рисковать?

— К тому времени я уже твердо решил уйти в «Штутгарт», так что играть действительно не имело смысла. Мало ли что? Вот если бы матч проходил в Петербурге, я бы ненадолго появился на поле. Чтобы попрощаться с болельщиками. Хочу им сказать огромное спасибо. Они порой обижались на меня, когда не забивал, но все равно говорю от души: у «Зенита» лучшие болельщики в России.

— Другой тренер на месте Адвоката мог бы и настоять, чтобы вы сыграли, ведь в Раменское он отправился с единственным форвардом — Корниленко.

— Дик поступил мудро. После той тренировки собрал в кружок всех игроков и сказал: «Ребята, Паша уходит в другой клуб. Давайте поблагодарим его за все, что сделал для «Зенита».

— И как поблагодарили?

— Как обычно в таких случаях — похлопали.

— Для команды отходную устроили?

— Не успевал — на носу был матч с «Сатурном». В субботу вечером я вместе с «Зенитом» прилетел в Москву. И во время ужина со всеми обнялся, попрощался.

— Слез не было?

— Нет, но комок в эту минуту к горлу подступил. Стало очень грустно. Вспомнил, как в свое время уходил из «Балтики». Команда была дружная, уезжать совершенно не хотелось. Но я принадлежал «Спартаку» — и надо было возвращаться в Москву. Вечером сидели в ресторане с ребятами — вот там-то я чуть не прослезился.

— С «Зенитом» расставалось немало игроков. Чьи проводы запомнились?

— Знаю, что болельщики очень тепло проводили в «Баварию» Тимощука. Встречали его автомобиль в аэропорту Пулково с зажженными файерами. Песню специально по такому поводу сочинили. У меня все прошло скромнее.

УЛЫБКА РИКСЕНА

— Самый недооцененный из покинувших «Зенит» игроков?

— Пюигренье. Этот защитник мне нравился. Не понимаю, почему его Адвокат невзлюбил.

— Про Риксена один из игроков «Зенита» нам говорил не для печати: «Петрушка, а не футболист». Другой, наоборот, нахваливал…

— Риксен — боец. Выкладывается, несмотря ни на что. Он признал свою любовь к ночным клубам, но наутро — без опозданий на базе. Раньше Риксен у меня вызывал антипатию — он большой мастер на тренировке грязновато подкатиться. Ребята из-за него получали травмы. А сейчас нормально к нему отношусь. Мне же надо было привыкать к борьбе и терпеть. Честно говоря, когда в последнее время видел Риксена с утра в Удельной, смех разбирал.

— Почему?

— А у Риксена всегда все хорошо. Наслаждается жизнью в Санкт-Петербурге. Что бы ни случилось — «фарфоровая» улыбка до ушей. Команда проигрывает, сам в глухом запасе — но разве по Риксену скажешь, что чем-то недоволен?

— Замечали у кого-нибудь более интересные татуировки, чем у Риксена?

— Да что вы! У Данни есть татуировки, но лишь парочка. С Риксеном не сравнить. В «Штутгарте» я мельком видел — там тоже хватает ребят с наколками.

— Фатих Текке — большой оригинал?

— Нормальный парень, просто набожный очень. Даже в ходе сезона соблюдает посты, подолгу не ест.

— Как же он играет?!

— Не представляю. Я, например, если после тренировки полдня хожу голодный, чувствую себя ужасно. А Фатих Текке по месяцу пост держит!

— Прежде таких футболистов встречали?

— Нет. Но обратил внимание, что бразилец Какау из «Штутгарта» — тоже сильно верующий. Не знаю, как у него с постами, но молитву перед игрой читает обязательно.

— Текке нагрубил Адвокату на ваших глазах — после чего его выставили на трансфер?

— Да сколько его на трансфер ни выставляли — все равно Адвокат возвращал турка в команду. Форвард-то великолепный.

— Что же так себя ведет?

— Стремится уехать. Это логично. Нужно отпустить человека, раз ему невмоготу.

— Почему Домингес загрустил в «Зените» — отличный же игрок?

— Да, футболист прекрасный. Но если человек из раза в раз опаздывает на сборы, это никому не понравится — ни руководству, ни игрокам. Все пашут, а он приезжает с пляжа на пару недель позже — и сразу в составе. Это справедливость?

— Вид у Домингеса при этом был хотя бы виноватый?

— Ничего подобного. Обнимется с Адвокатом — и в бой. Но в этом году терпение Дика лопнуло.

— Почему вы никогда не позволите себе поступить так же, как Домингес?

— Потому что понимаю: нельзя на предсезонке валять дурака. Да, сборы — это тяжело и неприятно, но без них никак. Будешь физически плохо готов — организм не выдержит нагрузки, травмы пойдут косяком. Да и вообще, чем дольше отдыхаешь, тем сложнее набрать форму. Но у аргентинцев и бразильцев, видно, свои представления о том, как надо работать. Ведь таких, как Домингес, среди них полно.

— Бракамонте на днях обронил: «Однажды непременно вернусь в «Москву». Готовы заявить, что однажды вернетесь в «Зенит»?

— В жизни чего не бывает. Вот уже Радимова назначили вторым тренером — кто знает, может, станет главным? И скажет, что без Погребняка игры не мыслит?

— Вы не из тех людей, которые могут остаться за границей навсегда?

— Это от Глеба тут услышал: «Когда закончу — останусь жить в Германии. Мне очень нравится эта страна». Возможно, и я года через три повторю то же самое, но пока таких мыслей нет.

— Было в вашей жизни туристическое разочарование? На какой курорт, где побывали, не посоветуете ездить никому?

— Когда в чемпионате наступил перерыв, с женой и детьми махнули на недельку на юг Сардинии. Нам так расписали этот уголок! Белый песок, чистое море — просто рай. Но все оказалось чудовищно. В море не зайти — камни, вода грязная. Потом выяснилось, что ехать надо было на север острова. Вот там и впрямь сказочно.

— Сэр Бобби Робсон говорил о Роналдинью: «Этот парень чаще всех заставляет меня вскакивать с дивана». Кто из футболистов вызывает у вас похожие эмоции?

— Криштиану Роналду. Его удары со штрафных — это фантастика! Иногда так закрутит мяч, что начинаешь сомневаться в законах физики.

— Есть матч, который вам хотелось бы переиграть?

— Не матч даже — а последние пятнадцать минут ответного полуфинала с «Баварией». Когда получил дурацкую карточку, из-за которой пропустил финал Кубка УЕФА.

— Когда особенно проклинали собственную доверчивость?

— Совсем недавно. Вложил в Петербурге немалую сумму в проект, связанный с недвижимостью. А это была обыкновенная пирамида. Когда мыльный пузырь лопнул, все деньги сгорели. Из «Зенита» на этом человек десять попало.

— Неужели нет шансов вытащить деньги?

— Очень мало. Людей, которые организовали эту пирамиду, уже посадили. Идет следствие.

— Говорили они, должно быть, убедительно. Если столько человек им доверилось.

— Просто они работали при клубе. Поэтому казалось, не обманут. Я видел, что ребята имеют с ними дело, решил попробовать. Вот и попробовал. Что ж, это тоже опыт.

— Булыкин недавно определил: «Счастье — это когда тебе завидуют, а сделать ничего не могут». А какое оно — ваше счастье?

— Забивать голы. Чтоб в семье все были живы-здоровы. И никто не ссорился.

— Банально.

— Но разве это плохо?

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

«Спорт-Экспресс», 14.08.2009

© Сборная России по футболу