Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Виктор ПАСУЛЬКО

Пасулько, Виктор Васильевич. Полузащитник. Мастер спорта СССР международного класса (1988).

Родился: 1 января 1961, село Ильница Иршавского района Закарпатской области, Украинская ССР.

Воспитанник ДЮСШ села Иршава, Украинская ССР. Первый тренер – Иштван Дьёрдьевич Шандор.

Клубы: «Говерла» Ужгород, Украинская ССР (1978–1979, 1981), СКА Львов, Украинская ССР (1980–1981), «Буковина» Черновцы, Украинская ССР (1982), «Черноморец» Одесса, Украина (1982–1986), «Спартак» Москва (1987–1989), «Фортуна» Кёльн, Германия (1990–1993), «Айнтрахт» Брауншвайг, Германия (1993–1995), «Дурлах» Карлсруэ, Германия (1996–1997), «Боннер» Бонн, Германия (1997–1998), «Юнкерсдорф» Кёльн, Германия (1999–2000), «Маккаби» Берлин, Германия (2001).

2-кратный чемпион СССР: 1987, 1989.

За сборную СССР сыграл 8 матчей, забил 1 гол.

Серебряный призер чемпионата Европы 1988 года.

*  *  *

НАЕМНИК «ФОРТУНЫ»

Как несправедливо устроен этот мир… Именно такое ощущение осталось у меня после разговора с Виктором Пасулько в спартаковском манеже в Сокольниках, где мы, сидя рядом на низенькой скамейке, наблюдали за вечерней тренировкой его бывшей команды.

Пасулько приехал в Москву в отпуск. А многие ли ответят на вопрос — откуда? И если кое-кто и слышал, что Виктор обитает в Германии, то где именно — не знает почти никто.

Увы, так бывает: за одним легионером мы следим настолько пристально, что нам известен чуть ли не каждый его шаг, а другой обделен нашим вниманием настолько, будто бы отправился за рубеж из скромной команды второй лиги.

Но ведь Пасулько-то играл и за «Черноморец», и за «Спартак», когда в составе сборной на чемпионате Европы в Германии играл. Да что там говорить — много ли у нас футболистов, способных в каждом из двух матчей забить по голу в ворота бременского «Вердера».

Особенно эффектным был второй на поле соперника. И хотя спартаковцы в тот вечер потерпели фиаско, игра Пасулько не осталась незамеченной немецкими тренерами и селекционерами. По крайней мере, спустя какое-то время пригласили спартаковца на стажировку в один из клубов бундеслиги. А в какой именно — убей, не помню!

— В «Карлсруэ», где нынче Кирьяков, Шмаров и Нейштетер играют, — пришел мне на помощь сам Пасулько. — А я как раз был первым нашим футболистом, на ком остановили свой выбор владельцы этого клуба.

— Но в «Карлсруэ» вы, по-моему, не закрепились?

— Увы. Хотя после нескольких тренировок мной остались довольны, и сам я чувствовал себя очень неплохо. Но вот беда: этой команде нужен был чистый нападающий, а я же больше в подыгрыше привык действовать.

— А переквалифицироваться было нельзя?

— Может быть… Но я не отважился. Теперь, задним числом, жалею, что не рискнул сразу признаться — не форвард я, а полузащитник. Зацепился бы я тогда в «Карлсруэ» и при определенной доле везения, возможно, по сей день мог бы там играть. А так пришлось из Карлсруэ быстренько уехать.

— И далеко вы направились?

— В «Спартак» вернулся. Правда, не в Москву, а в Кельн, где наша команда в те дни в турнире по мини-футболу выступала. И там вдруг выясняется, что мной теперь уже другая немецкая команда интересуется — кельнская «Фортуна». Вторая попытка оказалась более удачной. Во всяком случае, хватило одной-единственной тренировки, чтобы разговор зашел о сумме прописью в контракте.

— Судя по «сему, вы остались довольны этой суммой?

— Я бы не сказал. И команда, как я сразу понял, не в тот футбол играет, который мне по душе. Но выбирать особенно не приходилось.

— И вы оказались в клубе второго эшелона бундеслиги.

— Я оказался в посредственной команде, где не было ни одного игрока из высшего общества немецкого футбола. И хотя уже в первых пяти матчах я четыре мяча забил, удержаться во втором дивизионе нам оказалось непросто.

— А на каком месте вы играли?

— Сначала, как в «Черноморце» и в «Спартаке», под нападающими. А потом, где придется, — укреплял слабые позиции. То полузащитника, то нападающего играл.

— И в следующем сезоне тоже у вас не было постоянного места?

— Нет, хотя этот сезон от предыдущего отличался. «Фортуна» укрепила состав: приобрела за небольшие деньги трех игроков из дрезденского «Динамо» Пнльца, Дешнера и Траутмана. Я их, кстати, по двум матчам со «Спартаком» и по играм за сборную ГДР запомнил. С таким пополнением «Фортуна» считалась фаворитом турнира. Увы, игрокам из Восточной Германии адаптироваться в новом западногерманском клубе было не менее сложно, чем мне. Воспитанные на принципах полулюбительского футбола, похожего на наш, далеко не все из них смогли найти себя в профессиональном. Игра у дрезденцев не пошла, и, например, Пильц уже в середине сезона вернулся в «Динамо», где, кстати, и сейчас играет.

— Ну, а вами тренер, хозяева клуба остались довольны?

— Полагаю, да. Я ведь сыграл в команде больше всех матчей и забивал, и обороне помогал — словом, пользу принес немалую. Недаром после сезона у меня неплохие приложения из других клубов были. В том числе и из первого дивизиона, где я бы, поверьте, в грязь лицом не ударил. Но опять-таки все уперлось в деньги — «Фортуна» затребовала за меня столько, сколько ни один из клубов, на меня претендовавших, заплатить не смог или не захотел.

— И вы остались, а «Фортуне».

— А что было делать — у меня же контракт с этим клубом до девяносто четвертого года.

— А что вас ожидало в третьем A*sqy «ас сезоне в Германии?

— Сплошное разочарование «Фортуна» оказалась под угрозой вылета во второй дивизион. Судьба команды решалась в матчах переходного турнира. Все настолько перепугались, что даже президент клуба попросил меня лично сделать в игре все возможное, чтобы спасти команду. И я сделал. В четырех ключевых играх забил четыре мяча, и репутация «Фортуны» была спасена.

— Уж после этого вам, наверное, улучшили материальные условия?

— Ничего подобного! Обещали, но не улучшили. «Фортуна» принадлежит к числу далеко не самых богатых клубов, но мне от этого не легче. Конечно, когда я подписывал контракт, то был рад и тем деньгам, которые мне предназначались за игру. А вот теперь сравниваю свою зарплату с зарплатой других наших легионеров и огорчаюсь. А ведь во втором дивизионе играть тяжелее, чем в первом. Тут футбол такой жесткий, какого я в жизни не видел.

— Я вам не завидую.

— Да и не только мне — многим нашим легионерам завидовать не стоит. Ведь первым из них — и мне в том числе — приходилось подписывать контракт, когда дурацкий закон в Союзе существовал: никакой наш специалист, работающий за рубежом, больше посла получать не может. Скольких людей за это время государство обобрало — сосчитать невозможно.

— Но теперь-то этого закона уже не существует, и каждый получает по заслугам.

— Не все — по заслугам. Вот Шалимов — да. Он молод, в «Интере» здорово играет и получает, как все итальянские звезды. А я, бывший игрок «Спартака» и сборной, в свой 31 год, на что могу рассчитывать? Какие требования могу выдвинуть боссу, с которым я, кстати, в одном доме живу? Ну скажу я ему, что нашей семье вчетвером в двухкомнатной квартирке тесновато, что за машину, данную напрокат, никто из игроков по 200 марок в месяц не платит, а я вынужден платить, что по игре я заслуживаю куда больше, чем получаю, а в ответ услышу: «А сколько твой отец получает — если рубли в марки перевести? Мизерные деньги, правда? А мы тебе сколько платим. А?»

— И возразить-то нечего…

— Вот именно. Немцы в нашей команде играют не лучше меня, но они чувствуют себя хозяевами, обеспеченными людьми. Они в отличие от меня не волнуются за завтрашний день. Нет, у наших футболистов за рубежом не самая сладкая жизнь. И все равно большинство рвется за границу, а те, кто после нескольких попыток домой возвращаются, неудачниками считаются. В таком случае мне себя в какой разряд отнести? В неудачники? Никогда! В конце концов, я по-прежнему любимым делом занимаюсь.

— Вы уезжали втроем, а сейчас, говорите, вчетвером живете.

— Да, мой младший сын уже в Кельне родился. А старший, шестилетний, в детский сад ходит и по-немецки болтает лучше, чем по-русски.

— В общем, дети в отличие от отца чувствуют себя в Германии как дома.

— Я тоже освоился. Худо-бедно, а в январе трехлетний юбилей в «Фортуне» буду отмечать.

— И с какими показателями к нему пришли?

— Как ни странно, с хорошими. «Фортуне» наконец-то улыбнулась фортуна. Мы взяли двух форвардов из Берлина и Бранденбурга, и игра пошла как по маслу. Много забиваем и в обороне грубо почти не ошибаемся. Я и сам четыре мяча забил и семь голевых передач сделал. И оценки получаю приличные, и в сборные тура не раз входил. «Фортуна» же ниже четвертого места в нынешнем сезоне не опускалась, а сейчас реально претендует на выход в высший дивизион.

— Но там-то вам тяжело придется!

— Это мы еще посмотрим. Если игроки «Фортуны» научатся в пас играть, вместо того чтобы колотить по воротам, мы и в компании сильнейших закрепиться сможем. Я иной раз не выдерживаю: «Куда бьете-то?» — говорю. Но все бесполезно! Они же из страны, которая три чемпионата мира выиграла. Как с ними спорить?

— А какой день за трехлетнее пребывание в Германии вам особенно запомнился?

— Тот день, когда с Дасаевым на прощальном матче Шумахера в Кельне встретились. Потом в испанский ресторанчик зашли, у меня дома посидели, Шумахер теперь — телевизионный комментатор. А у его клуба «Кельн» — дела совсем неважные. И Лнттбарски в Японию собирается. Он ведь маленький такой — за своего в Японии может сойти.

Леонид ТРАХТЕНБЕРГ

Газета «Спорт-Экспресс», 23.12.1992

*  *  *

КАК ДЕЛА?

— Вы благополучно жили и работали в Германии. И вдруг оказались тренером не самой сильной в футбольном отношении сборной…

— После окончания тренерской школы в Кельне я работал с командами обер-лиги (4 немецкий дивизион — прим. ред.). Хотелось, конечно, большего. Каждый год школа выпускала 30 начинающих тренеров. Это много, а вкупе с нелюбовью общественности к иностранным специалистам нельзя было ждать чего-то большего. Сборная — это совсем другой уровень, позволяющий надеяться, что мою работу при соответствующих результатах заметят. Тем более, я принял команду, которую надо было создавать, а это всегда интересно. Большая ответственность за престиж страны только помогает и подстегивает. Тем более, что здесь я денег не зарабатываю. Поэтому я c энтузиазмом принял предложение руководства молдавской Федерации футбола.

— Как вам показалась команда после первого знакомства?

— Я был шокирован ее состоянием, отношением футболистов к делу, друг к другу. Полтора года назад я практически начинал с нуля. Естественно, разрушать всегда легче, чем создавать. В сборной существовали группировки «легионеров», молодых спортсменов и игроков, играющих в местном чемпионате. Пресса была настроена агрессивно. Все это не шло на пользу команде. Мне, считаю, удалось создать боеспособный прогрессирующий коллектив, объединенный общей целью. Ребята стали с удовольствием приезжать в сборную. Мы пока «не взяли» ни одного очка, но постепенно, мелкими шажками движемся вперед. И болельщик стал верить нам. В прошлом отборочном цикле, когда играли в Кишиневе с чехами, шел проливной дождь. Помните? Так ни один зритель не ушел с трибуны. Игра с Беларусью… Могли выиграть, но проиграли. Жалко ребят, они заслужили победу. А матч с Голландией — лучшая пока игра сборной на сегодняшний день. Это признали и в Европе.

— В разное время у вас возникали конфликты то с одним из «старожилов» сборной, то с другим…

— За десять лет сложилось мнение, что они незаменимы. Но это не так. В Молдове очень много хороших футболистов. Поверьте, я присутствую на многих матчах местного чемпионата. Хочется, чтобы каждый понял, что не сборная нуждается в нем. Совсем наоборот. В команду я приглашаю только тех, кто рвется туда, хочет доказать, что он лучший. Для ребят это шанс «показаться» в Европе и получить выгодное предложение. У меня нет конфликтов ни с Куртияну, ни с Рогачевым, ни с Сосновским. Но как я могу приглашать в команду футболиста, если он не играет в «основе» своего клуба?

— А как вы прокомментируете тот факт, что на сборах из-за опоздания на завтрак вывели из состава Рогачева и Сосновского?

— Вообще-то не хочется выносить сор из избы. Я — сторонник жесткой дисциплины, и то, что я требую от ребят, это нормально. В футболе не бывает мелочей: там — ножку убрал, здесь — не добежал, вот и проиграл. Молодежь, глядя на ветеранов, будет считать, что и им можно будет нарушить режим. В конце концов мы дали ребятам шанс, и они им воспользовались.

— А почему в составе нет Раду Ребежи?

— Понимаете, игрок в своем клубе зарабатывает приличные деньги. Там его основное место работы. Когда Раду перед игрой сборной говорит, что у него травма, а через пару дней выступает за клуб, это показывает, что человек пренебрегает интересами сборной. Можно ли его приглашать после этого?

— Вы сами формируете состав команды? На вас не давят со стороны?

— Закулисная возня меня не трогает. Я сам решаю, кого приглашать. В команде появилось много молодых футболистов: Иванов, Даду, Пацула. Ребята растут на глазах. Это радует. Огорчает отсутствие интереса к главной команде со стороны тренеров Национальной дивизии. Уже месяц ни с кем из них я не могу побеседовать. В клубах мало времени уделяют тактическому и техническому развитию игроков. Одна беготня. Ребята из клубов приходят загнанные. И 3-4 дня, которые у меня есть на их восстановление, — этого мало. Кстати, я не был ни на одном матче местного чемпионата, где бы судью не обругали игроки или тренеры, а то случаются и потасовки. В этом вижу вину тренеров, не научивших своих подопечных элементарной дисциплинированности.

— В двух предстоящих матчах с Австрией и Чехией какую задачу вы ставите перед футболистами?

— Я прогнозами не занимаюсь, но считаю, что пора «брать очки». Хотелось бы выиграть, но буду удовлетворен, если в копилке сборной появятся два очка. У меня контракт с федерацией до 2005 года. Моя задача — создать команду, которая в следующем отборочном цикле к чемпионату мира будет ставить перед собой конкретные задачи.

— «Комсомолка» желает сборной удачи.

— Большое спасибо. Я думаю, ребята не подведут.

Леонид РЯБКОВ

Газета «Комсомольская правда в Молдове», 07.06.2003

*  *  *

«Я — СКАУТ СБОРНОЙ ГРЕЦИИ»

Партнеры по одесскому «Черноморцу» и московскому «Спартаку» шутили, что его день рождения празднует вся страна — выпадал ведь он аккурат на 1 января. За «Спартак» он отыграл всего лишь три сезона. Но они были лучшими в его карьере. За это время Виктор Пасулько дважды стал чемпионом СССР, да еще и серебряным медалистом европейского первенства.

Затем он уехал играть в Германию, где проживает до сих пор. Пытался стать тренером, а пока он скаут сборной Греции.

КОНСУЛЬТАНТ РЕХАГЕЛЯ

— Виктор, день рождения — грустный праздник? Учитывая, что выпадает он у вас на 1 января?

— Я уже привык к этому. У меня же в Новый год вообще тройной праздник. Свой день рождения еще и супруга отмечает. Плюсов много. Во-первых, неплохая экономия получается. Во-вторых, еще в бытность футболистом я свой день рождения всегда не на сборах, а в кругу семьи отмечал. А многие мои коллеги этого счастья были лишены.

— Рождество отмечаете по католическому или христианскому календарю?

— Оба отмечаю. Как это будет по-русски — был бы повод? Впрочем, повод можно всегда найти. Я сейчас наслаждаюсь жизнью. Живем втроем — я, супруга и младший сын Максим, которому 19 лет. Трехкомнатной квартиры в небольшом городишке Пульсау для этого вполне достаточно. Старшему, Виктору, 23 года. Он уже живет отдельно. Встречается с немецкой девушкой.

— Вы сейчас работаете скаутом сборной Греции. Как дошли до такой жизни?

— Мы давно дружим с Отто Рехагелем. Еще четверть века назад, будучи наставником «Вердера», Рехагель очень хотел видеть меня в составе своей команды. Случилось это после того, как «Черноморец» прошел музыкантов в рамках 1/32 финала Кубка УЕФА. А через несколько недель меня вызвал председатель Черноморского пароходства Бычихин и сказал, что «Вердер» предлагает за Пасулько миллион марок — по тем временам это была очень большая сумма. Увы, в 1985 году в СССР еще действовал так называемый железный занавес, и советским футболистам разрешили уезжать за границу только через три-четыре года.

— С Рехагелем начали общаться уже после своего переезда в Германию?

— Мы с ним быстро нашли общий язык. Встречались на различных тренерских конгрессах, ходили вместе на футбол в Дортмунде, встречались в Эссене, где живет его семья. Отто предложил мне поработать скаутом еще четыре года назад. Но тогда я тренировал азербайджанский «Хазар», и у меня не было возможности отслеживать игру футболистов сборной Греции, которые выступают в бундеслиге. Однако через год, когда я вернулся в Германию, мы сразу же договорились с Отто.

— Что входит в круг ваших обязанностей?

— Внимательно слежу за греками, которые выступают в бундеслиге. Собираю информацию про будущих соперников подопечных Рехагеля. Также Отто часто звонит и просит посмотреть того или иного футболиста. Я еду на игру и затем даю Рехагелю всю информацию по требуемому исполнителю.

— За кого болели, когда Греция встречалась с Украиной в стыковых матчах за право попасть в ЮАР?

— Я был бы рад, если бы выиграла Украина. Все-таки я родился и 26 лет своей жизни провел в Украине. Было очень обидно за земляков. Михайличенко совершенно не угадал с составом в ответной домашней игре. Он поставил не имеющего игровой практики Алиева, но обошелся без защитника «Барселоны» Чигринского. Считаю, что старый хитрый лис Рехагель на сто процентов переиграл своего оппонента. До этой игры в греческой прессе было много материалов о конфликте Рехагеля с лидерами сборной. Думаю, что это была полная чепуха. Вряд ли бы после игры вся сборная подняла Отто на руки и стала подбрасывать вверх. Это не могло быть простой инсценировкой. А Михайличенко не хватило опыта.

— Удивились победе Словении над Россией?

— Сборная Хиддинка — это полное разочарование. Был поражен, когда Россия проиграла в Москве разобранной сборной Германии. Хиддинк выпустил одного нападающего… Как можно оценить такую перестраховку? А стыковые матчи со словенцами — это просто позор. У них же всего 100 профессиональных футболистов на страну! Но эта карликовая держава обыгрывает сборную России. Правильно сказали Семин и Газзаев — что нашим ребятам нужен кнут, а не пряник. Их на базе закрывать нужно за 2-3 дня до матчей. Такой наш менталитет. Это горькая правда.

«ПЕРЕХОД В „СПАРТАК“ НЕ ОДОБРИЛИ ЗЕМЛЯКИ»

— Вы ведь тоже такое проходили. Имею в виду поражение «Спартака» в 1987 году в рамках розыгрыша Кубка чемпионов в Бремене — 2:6 после 4:1 — в Москве. Поди, думали, что билет в следующий раунд турнира у вас уже в кармане…

— Там была немного другая история. Имел место и трагический просчет. Хотя 4:1 все-таки сыграли с нами злую шутку. Обыграли мы ведь «Вердер» в одни ворота. Бременцы попросили «Спартак» перенести игру на день раньше — со среды на вторник. Там какие-то интересы немецкого телевидения были замешаны — если не ошибаюсь. Бесков согласился. А у нас накануне в чемпионате СССР был нелегкий выезд в Ереван. Для полноценного восстановления не хватило буквально одного-двух дней. Хотя «Вердер» мы обязаны были проходить. Уровень нашей команды позволял бороться за Кубок чемпионов.

— Тони Шумахер действительно вечером за день до игры приехал к вам в гостиницу и забрал Дасаева, Кузнецова и Суслопарова, которые утром после чересчур продолжительной и «теплой» встречи выглядели совсем неважно?

— Зачем ворошить прошлое? Я лучше скажу о другом. У нас после этой игры было два дня выходных. До игры мы предвкушали, как будем проводить этот мини-отпуск. Так вот, Бескова эти два дня никто из футболистов не видел. Он закрылся в своем номере и вообще не выходил оттуда. Мы только в аэропорту его увидели. Чувствовалось, что для него это было настоящим ударом.

— Ваш отец всю жизнь был преданным болельщиком киевского «Динамо». Для него ваш переезд в «Спартак» стал ударом?

— Он очень огорчился. В моем родном селе Иршава этого шага поначалу не понял никто. Родители порядком натерпелись от односельчан. Было такое, что таксисты, узнавая выехавшего в район отца, отказывались его подвозить. Сущность претензий сводилась к одному — как украинец мог уехать в «Спартак», а не в киевское «Динамо»! Но затем, после того как в 1987 году мы выиграли чемпионат СССР, страсти потихоньку улеглись. Все-таки все мы жили в Советском Союзе. И их односельчанин стал чемпионом страны. Затем в селе уже стали болеть за «Спартак» и поздравлять отца с очередной победой команды. А когда мы выиграли чемпионат во второй раз, гуляло все село.

— Мирча Луческу отчитывал в «Шахтере» Дмитрия Чигринского за длинные волосы. У Олега Блохина, когда он тренировал сборную Украины, был конфликт на эту тему с Андреем Ворониным. Вас Бесков за роскошную шевелюру не ругал?

— Мне длинные волосы проблем не доставляли. Тогда ведь мода такая была. В «Спартаке» больше половины команды ходили с такими же прическами. По-моему, даже у Черенкова были длинные волосы. Один Дасаев держался. Бесков нам на это не указывал. Он мне вообще запомнился настоящим интеллигентом. Никогда не ругался и не кричал на нас. Самое страшное было, когда он молчал. Это значило, что Бесков в крайней степени разъяренности. К нему в это время нельзя было обращаться. Нередко внутри себя он страшно обижался, но виду не показывал.

— Как относились к его продолжительным теоретическим занятиям?

— Конечно, когда сидели на них по 4-5 часов, все ждали, чтобы это быстрее закончилось. Возразить ему на разборе полетов могли только Саша Бубнов да Вагиз Хидиятуллин. Но Бесков и их быстро ставил на место. Черенков? Федя никогда не вмешивался в тренерские дела — просто играл в футбол.

— У вас с Бесковым наметились разногласия после Евро-1988?

— Только потом понял, за что он на меня обиделся. Я в составе сборной СССР поехал на чемпионат Европы в Германию. Приехал оттуда с кучей впечатлений. Проще говоря, был в полном восторге — и от страны, и от европейского форума, и от выступления нашей команды. До сих пор помню, как наставник итальянцев Адзельо Винчини заходил в раздевалку сборной СССР после проигранного полуфинала. Пожал каждому из футболистов руку, а Лобановского поблагодарил за урок. Когда я вернулся, телевизионщики у меня взяли интервью. Я без задних мыслей рассказал братьям Майоровым, как мне работалось под началом большого тренера. Это задело Бескова.

— Бескова скоро в «Спартаке» сменил Романцев. Вы облегченно вздохнули?

— Причем здесь вздохи? Бесков был очень хороший стратег и тактик. Просто для «Спартака», если мы за сезон в чемпионате СССР проигрывали больше двух игр — это считалось катастрофой. В 1988 году мы проиграли пять игр и финишировали четвертыми. Бесков за это поплатился. Команда его не снимала — мы нигде не подписывались. Нас вообще никто об этом даже не спрашивал. Решение принималось наверху. Романцеву в этой ситуации страшно повезло — что Старостин в него поверил. Олег Иванович только вливался в коллектив в новом статусе — ему 35 лет было.

— Но результат-то Романцев обеспечил.

— Помню, вел он себя очень скромно, со всеми был чрезвычайно вежлив. Он просто не мешал команде. Продолжил традиции Бескова. На тренировках осталось все то же самое — вплоть до последнего упражнения. Команда была на ходу. Романцев лишь кое-что немного подкорректировал. Но уже с 1990 года у него началась серьезная тренерская работа — ушли Хидиятуллин, Бубнов, я, другие ребята. А он уже начал раскрывать Кулькова, затем Карпина, Цымбаларя. Вопросов нет — доказал, что является толковым тренером.

«В ГЕРМАНИИ ПРОСЧИТАЛСЯ С КОНТРАКТОМ»
— Почему с вашим переходом в серьезные немецкие клубы не сложилось?

— Тогда ведь агентов в СССР еще просто не было. В «Спартак» приходили запросы. Помню, меня как-то вызвал Николай Петрович. Говорит, «Эвертон» хочет арендовать вас с Кузнецовым на полгода. Я ему в ответ — мне бы в ФРГ хотелось. В итоге моим трансфером занималась фирма по продаже сырья в Германию. Только потому, что они имели доступ к немецким банкам. Вместе со «Спартаком» мы приехали в ФРГ на турнир. Немецкий агент повез меня на просмотр в «Карлсруэ», где чуть позже играли Кирьяков, Нейштетер и Шмаров. Потренировался с командой недельку. Все было почти на мази. Уперлось только в амплуа — Винер Шеффер хотел чистого нападающего.

— Руки у вас после этого не опустились?

— Тот же агент предложил съездить в Кёльн. Дескать, там найдем тебе команду. Отправился на просмотр в клуб второй бундеслиги «Фортуну». Меня захотели с руками и ногами уже после первой тренировки. Единственное, о чем жалею — что сразу подписал контракт на 3,5 года. А ведь еще рынка не знал. Когда подписывал контракт, казалось, что буду получать хорошие деньги. Особенно по сравнению с тем, что зарабатывал в «Спартаке». Но затем, когда немного поиграл, узнал зарплаты немецких футболистов и понял, что играю за копейки. Хотя, с другой стороны, стоит ли мне кивать на судьбу? Многие футболисты из СССР так и не выехали. Не доиграли до этого момента. Закончили карьеру и почти ничего не имели. Кто-то из них спивался, а кто-то всю оставшуюся жизнь мучился, так и не найдя себя за пределами зеленого поля.

«ТРЕНЕРОМ ЕЩЕ ПОРАБОТАЮ»

— Закончив игровую карьеру, вы перешли на тренерскую стезю. География вашей работы наставником впечатляет — сборная Молдовы, азербайджанский «Хазар», узбекский «Шуртан». Вот только не задерживались вы на тренерских мостиках этих команд.

— В сборной Молдовы проработал три года. Там сложные взаиморасчеты были — одна немецкая фирма имела коммерческие интересы в этой стране. Им пообещали содействие в бизнесе со стороны властей, а взамен они платили мне зарплату. Работал я добросовестно — были у нас и локальные успехи. Но реализовать свои проекты в Молдове немецкая фирма так и не смогла, после чего свернула свой бизнес в этой стране. Мне тоже пришлось уходить — у самой федерации денег практически не было.

— Как оцениваете свою работу в «Хазаре» и «Шуртане»?

— «Хазар» сейчас находится в числе лидеров азербайджанского футбола. Но когда я приехал, клубной инфраструктуры там еще вообще не было. Стадион арендовали. На момент моего прихода «Хазар» шел на предпоследнем месте в чемпионате. За полгода мы не проиграли ни одного матча и заняли второе место.

«Шуртан» был середнячком узбекской лиги. Задачи команде ставились простые: завоевать в первой части национального первенства побольше очков — чтобы обезопасить себя от вылета на финише чемпионата. Я поработал там несколько месяцев, в дальнейшем для себя перспектив не видел.

— Можете сравнить клубные чемпионаты Азербайджана, Узбекистана и Молдовы?

— Выше всего он в Азербайджане. Там 4-5 команд претендуют на золотые медали. Много работает иностранных специалистов и легионеров, что дает развитие местному футболу. В Узбекистане только две серьезные команды — «Бунедкор» и «Пахтакор». У Молдовы вообще самое слабое первенство. Там просто мертвый чемпионат. «Шериф» — единственный клуб, который еще как-то держится.

— Вас устраивает работа скаута сборной Греции?

— Пока что у меня нет других предложений. Хотя я был бы совсем не против поработать в России или Украине. Думаю, у меня достаточно знаний и опыта, чтобы принести пользу клубному футболу любой из этих стран.

— Сыграть за команду ветеранов «Спартака» вас тоже не зовут?

— Последний раз встречались три с лишним года назад, когда играли во Фрайбурге. А приглашать меня из Германии, чтобы я сыграл в России — какой смысл? Дорого это. Так что я на отсутствие приглашений не обижаюсь. Тем более сейчас столько ветеранов без дела сидят. А вот позвонить иногда они могли бы — мне бы приятно было. Я ведь о встрече четырех поколений «Спартака» только из вашей газеты узнал. Если бы ребята позвонили — прилетел бы.

М. РОЗЕНКО

Еженедельник «Советский спорт - Футбол», 12-18.01.2010

*  *  *

ХИТРЕЦ ИЗ ЗАКАРПАТЬЯ
«ФутболРевю», 27.11.2015
Он запомнился сразу. И своей озорной фамилией, и манерой обращаться с мячом, и изобретательностью на поле. А еще ударом. Виктор Пасулько бил по воротам крайне неудобно для вратарей. Мяч, пущенный им, летел по какой-то особенной траектории. А именно — менял направление полета в непосредственной близости от перчаток вратарей. Сколько раз мяч, вместо того чтобы оказаться в руках голкипера, нырял вниз и проходил под ними в ворота... Читать далее »

© Сборная России по футболу