Назаренко Леонид Васильевич. Сборная России по футболу
Сборная России по футболу
 

Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

 

ИГРОКИ

 

Леонид НАЗАРЕНКО

Леонид НазаренкоНазаренко, Леонид Васильевич. Нападающий. Мастер спорта СССР международного класса (1976).

Родился: 21 марта 1955, совхоз «Кубань» /близ города Гулькевичи/, Краснодарский край.

Воспитанник РОШИСП-10 /Ростовская средняя общеобразовательная школа-интернат спортивного профиля №10/.

Клубы: СКА Ростов-на-Дону (1973–1975), ЦСКА Москва (1976–1980).

За сборную СССР сыграл 8 матчей, забил 2 мяча

(в том числе сыграл 2 матча, забил 1 гол за олимпийскую* сборную СССР).

Бронзовый призер Олимпийских игр 1976 года.

*  *  *

ТВОРЕЦ КОМАНДНОГО УСПЕХА

Его имя Леонид означает «подобный льву», а его жизнь и биография в спорте заслуживают объемистого опуса. Сам он — человек с темпераментом вулкана, гордым, сильным профилем полководца — умеет себя поставить очень высоко и при этом, взрываясь как пороховой заряд, испепеляя взглядом, уничтожая одной репликой, не дать спуска никому. Лицедейство — его коронное амплуа.

Быть непредсказуемо сложным — искусство и привилегия крупных фигур. Назаренко же в отечественном футболе, безусловно, личность масштабная; он один из немногих, кому по плечу быстро создать не просто боеспособную, а весьма амбициозную команду. Свежий пример — возрождение махачкалинского «Динамо», которое заняло в прошедшем году второе место в огнеопасной зоне «Юг» второго дивизиона. Леонид Васильевич по духу перфекционист. У него народ ходит по струнке, каждую минуту рискуя сделать что-то не так, либо невзначай попасть тренеру под горячую руку. Впрочем, на Васильича его воспитанники обычно не держат сердца подолгу, ибо знают — тот отходчив. И, когда необходимо, он безошибочно развернет любой психологический пасьянс, выстреливая фейерверком остроумия и красноречия — вот уж кто воистину рожден для трибуны.

Нашего брата журналиста Назаренко всегда привечает, охотно приоткрывая двери своей «кухни», углубляясь при этом в специальную терминологию, что для лиц его круга, порой посматривающих на прессу из провинции строго сверху вниз, в общем-то редкость. Но чтобы запечатлеть образ Леонида Васильевича в наиболее характерной вариации, то лучше всего отщелкнуть «стоп-кадр», скажем, не во время официоза послематчевых раутов, когда наставник у микрофона, а в момент перед тренировкой команды. Вот он — напротив выстроившейся шеренги игроков; весь щеголеватый (тут немедленно приходят на ум и дорогой spray и пилочка для маникюра), в отутюженной форме, белоснежных шортах и гетрах, и — в позе монумента: правая нога выставлена вперед. Глубоко надвинув бейсболку, тренер из-под нее окидывает собравшихся в ряд острым цепким взором, который полон сардонического смысла. Выдав предисловие, обычно шутливое, он затем выпускает из рук мяч и внезапно бьет по нему с короткого замаха, подъемом, направляя удар в шеренгу. Чуть расслабишься, потеряешь бдительность — изволь получить мячом со всей силы прямо в лоб. А чем не наука?

Быть «хорошим» не хочу!

О своенравности Васильича уже ходят легенды. Среди них есть такая: однажды в «МЧС-Селятино» Назаренко заставил администратора команды постригать на футбольном газоне траву обычными канцелярскими ножницами (скорее всего, тогда под рукой не было других соответствовавших данной цели орудий труда). Понятно, что персонал, выполняя указание, не ропща, целый день проползал по полю на карачках. В Махачкале же с ее спецификой какой-то сотрудник объявился со щетиной на лице. «Побрейся, не ходи пугалом». — «Э, у меня траур, зачем на обычай наш покушаешься?!» Назаренко тогда и втолковал — дескать, обычай обычаем, а в профессиональном клубе он, руководитель, ни при каких условиях не потерпит неряшливого вида. И — разошлись оппоненты быстренько.

— Быть на работе «хорошим», удобным, приспосабливаться к чужому мнению, привычкам я не хочу, это совсем не в моих принципах. Жизнь команды, считаю, целиком и полностью должен определять главный тренер — я. Остальные обязаны подстраиваться под меня и мои требования. Если эта позиция кого-то не устраивает, с чьими-либо взглядами не совпадает, тогда однозначно расстаемся, будь тот человек даже самый заслуженный-перезаслуженный. Хотя, как правило, стараюсь отказываться от услуг красиво, сохраняя нормальные взаимоотношения. Вообще, у меня на первом плане — профессионализм работника, его исполнительность и пунктуальность.

— Леонид Васильевич, а если, допустим, нарушивший спортивный режим игрок, осознав свою вину, искреннее раскается, то разве не положено его прощать?

— Нет, почему? Прощаю. Того, кто совершил прокол, может взять на поруки коллектив. Исправляется футболист, значит, снова он в составе. Но повторный его такой «кульбит» я расцениваю как доказательство порочной системы у человека. И, уже не надеясь на него, увольняю без колебания. Порой игроки меня просят не штрафовать их. Мол, у отступления от нормы есть уважительная причина. Однако эта тема почти никогда не обсуждается… Скажем, за опоздание на тренировку, тем более за ее пропуск, мной предусмотрены очень суровые денежные санкции. Дабы таковых избежать, помнится, группа футболистов нижегородской команды «Торпедо-Виктория», которую тогда я тренировал, проведя выходной день в Москве и не достав билетов на обратный поезд, была вынуждена отправиться из столицы до Нижнего на такси, спеша к утреннему занятию. Эта поездка, понятно, обошлась очень недешево. Но штраф стоил бы каждому в пять раз больше.

— Причины, по которым в клубе могут указать на дверь, бывают самые разные. Подчас они весьма и весьма субъективны.

— Согласен. Однако подобный шаг руководства, если оно компетентное, ни в коем случае не самоцель. Я в своей практике освобождал из команды людей вовсе не потому, что мне были те или иные несимпатичны как личности. И — даже не по причине, к примеру, стилевого несоответствия игры, если речь о футболистах. Названное решение принималось мной лишь тогда, когда вопрос по конкретному лицу был полностью изучен. Важнее всего для меня то, как игрок или работник влияют в целом на коллектив. Исходя из этого, доводилось убирать из «обоймы» и ключевых исполнителей. Так было в хабаровском СКА, где я в 28 лет дебютировал в должности главного тренера, так было и потом. Мой взгляд на то, как должны быть организованы основные аспекты жизни клуба, с той поры фактически не изменился. У меня в команде весь обслуживающий персонал помимо прямых обязанностей выполняет разнообразные вспомогательные функции. Так, в тренировочном процессе, вместе со вторым тренером, активно участвуют администратор, врач, массажист и оператор — кто подает игрокам мячи из-за ворот, кто фишки на поле расставляет. Я и сам не чураюсь сбегать за мячом лишний раз, если нет необходимости моего присутствия в эпизоде, когда футболистам надо что-то подсказать, объяснить.

Только армеец

Энциклопедия «Российский футбол за 100 лет», изданная в 1997 году, содержит следующую характеристику Леонида Назаренко как игрока: «Быстрый, резкий, маневренный. Умело открывался для приема мяча. Остро действовал в завершении атаки». К этому надлежит добавить, что форвард Назаренко, мастер спорта международного класса, находясь обычно в стратегическом резерве ЦСКА и первой сборной СССР, выйдя на замену, вступал в игру легко и по-хозяйски бывало обеспечивал своими голами перелом в матче. Высокая планка им была взята уже на старте карьеры — в 18 лет отметился дебютом в ранге участника турнира высшей лиги чемпионата СССР. Спустя три года оказался востребован «самодержавным» (по выражению Льва Филатова) центральным клубом армии; получив еще и приглашение в национальную сборную, завоевал с ней на Олимпиаде в Монреале бронзовые награды. В память об этом событии в экспозиции краеведческого музея города Гулькевичи находятся бутсы, в которых Леонид Назаренко — уроженец близлежащего совхоза «Кубань» — выступал на тех соревнованиях за океаном.

Правда, кроме той канадской «бронзы», другие крупные регалии ему не было суждено добыть, и сам его ответственный международный реестр исчерпался восемью матчами за главную команду страны под водительством Валерия Лобановского. Сменивший киевского мэтра Никита Симонян не привлекал нашего героя в состав. А еврокубковые турниры во второй половине 70-х годов обошли ЦСКА стороной: столичная армейская команда, располагая, как обычно, внушительным подбором игроков тем не менее показывала во внутренних состязаниях результаты средние и в итоге «проехала» мимо Европы.

Когда же Назаренко приблизился к тому возрасту, который принято называть у футболиста временем полного расцвета мастерства, его многое обещавший «полет» оборвался. Первый тревожный звонок о состоянии здоровья прозвучал для 24-летнего армейца в Кудепсте, где на прыжковой работе перед сезоном он повредил колено. Развился артроз. Затем в перерыве между кругами чемпионата 1979 года, в ходе товарищеской встречи ЦСКА во Франкфурте-на-Одере (Восточная Германия) у Назаренко произошел разрыв четырехглавой мышцы сустава. Спортсмена долго лечили в стенах ЦИТО. Однако ни физиотерапевтические процедуры, ни оперативное вмешательство — в бедро поместили металлическую пластину — вернуться к игре не позволили: «Пытался тренироваться, но от этого боль в суставе так усиливалась, что я с трудом сдерживал слезы. Наш старший тренер Олег Базилевич на меня очень рассчитывал. А я, увы, не смог ему пригодиться».

— В систему организованного футбола я влился достаточно поздно — 14-летним, — продолжает рассказ Леонид Васильевич. — Играть начинал в Гулькевичах, оттуда меня перевели в ростовский спортинтернат, где я пробыл до 1972-го, когда наша юношеская команда съездила на Спартакиаду в Киев — проходить экзамен на зрелость. Выступили там успешно, и — сразу шесть человек, включая меня и Александра Бубнова, приписал к себе ведущий тогда в Ростове-на-Дону и округе клуб СКА. Незадолго до этого — в 1969-м и 1971 годах его футболисты прорывались в финал розыгрыша Кубка страны, где, правда, оба раза «сгорели» — соответственно, львовским «Карпатам» и московскому «Спартаку» — последнему лишь в повторном поединке.

Вообще, дела ростовчан шли с переменным успехом. В 1973 году, когда я дебютировал в СКА, эта команда, замкнув снизу вертикаль шестнадцати представителей высшей лиги, ее покинула. После чего Бориса Яковлева сменил у тренерского штурвала Иосиф (Йожеф. — Авт.) Беца — специалист, ранее уже работавший с армейцами Ростова. В прошлом незаурядный мастер ЦДСА, золотой призер олимпийского Мельбурна-56, венгр из Мукачева, Беца, человек бурной энергии, случалось, в отношении своих игроков применял рукоприкладство. Вместе с тем он, бесспорно, отличный тренер, во многом сформировавший мою закладку в футболе — после его школы мне уже ничто не казалось фунтом лиха. Он быстро выдвинул меня в «основу», доверял и другим молодым новобранцам.

Сезон 1974 года мы пронеслись как на крыльях и, заняв вторую строку — первым стал московский «Локомотив», возвратились в элитный класс. Прекрасное было время! Тогда я впервые по-настоящему посмотрел мир — география первой союзной лиги, если помните, вмещала едва ли не все основные регионы Союза; и за кордон довелось завернуть со СКА — в Сомали на турнирчик дружеский. Правда, через год мы снова на уровне «вышки» потерпели облом, скатившись опять на ее самое дно. Однако такие печальные метаморфозы были в ту пору судьбой практически каждой мало-мальски заметной российской команды с периферии…

У меня же в конце 1975 года заканчивалась воинская служба, в процессе которой я нес строевую повинность лишь два месяца — в учебке, в Грозном — кстати, вместе с Валерием Газзаевым. Я готовился подать рапорт об увольнении, как вдруг являются ко мне двое при погонах. «Вы Назаренко?» — «Я». — «Собирайтесь!» И чуть ли не в наручниках меня увозят. Куда бы вы думали? В Москву, прямо домой к знаменитому Анатолию Тарасову! Тот — Царь и Бог в отечественном хоккее, тогда единственный сезон стоял у руля футбольного ЦСКА, при этом тренере ничем путным не отличившемся. Встретив меня, Тарасов поставил ультиматум: «Или ко мне в команду, или «замариную» тебя как военнообязанного где-нибудь на подводной лодке!»

За мной следом из Ростова подогнали еще троих рекрутов — Антонова, Бабенко и Сауха. Мне вручили удостоверение младшего лейтенанта — без фотографии, и — вперед. С приходом тренера Алексея Мамыкина и его помощника Валентина Бубукина команду пополнили 12 новых футболистов. Ее нападение нередко выглядело так: я слева и Юрий Чесноков справа — оба скоростники — забивали в сетку мячи транзитом от головы Бориса Копейкина, чемпиона СССР 1970 года, еще игравшего в центре атаки. Из середины поля нашу тройку подпирали Александр Тарханов и Вадим Никонов. Все мы в разное время — делегаты первой сборной Союза.

Меня же по возвращении оттуда в ЦСКА, после знакомства с методикой и системой Лобановского, всегда охватывало ощущение, будто в клубной команде я пешком всюду поспеваю быстрее, нежели мои партнеры бегом. В целом, пока мою игру не сломала та проклятая травма, у меня в компании армейцев столицы все складывалось замечательно. Пусть в сезоне-78 «Шаляпин русского футбола, Гагарин шайбы на Руси» — Всеволод Бобров — меня чаще на скамейке запасных придерживал. Зато при Шапошникове, следующем наставнике ЦСКА, я провел в чемпионате наибольшее количество матчей по сравнению с предыдущими сезонами своего выступления в этой команде — 22. Кроме того, назначался ее капитаном. И новые воинские звания мне присваивались регулярно — как футболисту, а потом и армейскому тренеру: дослужился до чина подполковника. Впрочем, надевать положенную по статусу форму со звездочками на погонах никогда не приходилось.

Забивал с передач Трошкина и Блохина

— Теперь — об этапе в сборной. Вызов туда поступил мне вскоре после новогодних праздников. 14 января 1976-го я прибыл в Киев на смотрины. С мэтром Лобановским персонально не беседовал — меня освидетельствовали его помощники, штат которых был велик. Индивидуальные параметры всех кандидатов выверялись на предмет жесткого соответствия модели футболиста, разработанной в киевском «Динамо»: делался даже замер жировой прослойки. Еще из ЦСКА были приняты голкипер Владимир Астаповский и защитник Юрий Саух.

Дальнейшая работа захватила полностью: то, что на занятиях требовалось сделать на сто процентов, я выполнял на сто двадцать. Бегал — из-под копыт летело! Содержание и характер этих тренировок в корне отличались от тех, что практиковались в моем армейском клубе. У Лобановского они были не очень продолжительными — длились по 70-75 минут. Но зато интенсивность упражнений — исключительная, сами нагрузки — колоссальные.

Многие новички, объективно более талантливые, чем я, ломаясь морально и физически, сходили с дистанции. Я же, честно говоря, до конца не осознавал, где нахожусь. Моментом жил. Рядом — Рудаков, Коньков, Трошкин, Мунтян, Колотов, Онищенко, Веремеев, Буряк, Блохин! Киевляне, обладатели Кубка Кубков. Да еще москвичи — Ловчев из «Спартака», Минаев из «Динамо», другие.

К счастью, «обстучаться» с этими мастерами было не так уж трудно: в моем арсенале — хороший рывок, пас мог дать из глубины и в отборе сыграть. Лобановский ставил меня в центральную зону персональщиком — например, в контрольном матче с западногерманской «Арминией» (Билефельд). Как известно, ища оптимальное сочетание исполнителей, мэтр в период подготовки к главным битвам сезона-76 не особенно приветствовал сильные спарринги. Единственному домашнему поединку из предолимпийской серии товарищеских встреч на уровне сборных — против команды Аргентины — на Республиканском стадионе в Киеве, сопутствовала обстановка мимикрии. Даже афиш не выпустили. Поэтому зрителей на игру собралось относительно негусто.

Между тем соперник поражал обилием громких имен. Там — вратарь-эквилибрист Гатти. Там — Ольгуин, Гальего, Пассарелла, Луке, Ардилес, Кемпес, Хаусман, через два года у себя на родине ставшие чемпионами мира. Судил, кстати, рефери будущего финального матча на Мундиале-78 итальянец Серджио Гонелла. В наших рядах отсутствовали многие киевляне, проигравшие тремя днями ранее в Кубке чемпионов «Сент-Этьену». Укатали нас тогда аргентинцы 0:1 — в дождь со снегом, Кемпес забил. А я один тайм отбегал. Как и десятью днями ранее — 10 марта, пройдя боевое крещение в Кошице с чехами. Им, будущим лауреатам европейского первенства, мы потом в четвертьфинале этого турнира уступили — Медер вколачивал со штрафных мячи с 35-40 метров, точно из пушки. У нас, напротив, каждый гол рождался в муках. Однако физически мы были сильнее всех в Старом Свете. Венгров с их изяществом сильно теснили в Будапеште на «Непштадионе», но ограничились ничьей 1:1.

Леонид НазаренкоОб этом матче говорю как об особо памятном. В нем, проведя все 90 минут, я восстановил равновесие в счете: Трошкин с левого фланга подал на линию штрафной, где, приняв мяч на грудь, переправил его слета в ближнюю «девятку». Еще в тот вечер мне выпала задача персонально опекать Тибора Нилаши, который выше меня ростом сантиметров, наверное, на тридцать. И ничего, справился с венгерским асом. В центре поля ни разу не позволил ему под мяч подстроиться. А при подаче корнеров у наших ворот мне на помощь приходили исполины Звягинцев или Решко. В последнем перед Олимпиадой контрольном поединке на венском «Пратере», где одолели Австрию 2:1, я участвовал лишь минут 15.

Через месяц — на Игры в Канаду. Только расположились там, как нашу киевскую часть делегации попытались взять в оборот местные украинцы-эмигранты: подсовывали пропагандистскую литературу на тему борьбы Украины за «незалежнiсть», значки с бандеровской символикой. Но кого из игроков могли увлечь такие глупости?…

На Олимпиаде было все поставлено на карту. Однако не шло. Не двужильные ведь: отдыха от матчей и тренировок ранее фактически не предусматривалось. И соперников поначалу недооценили. Думалось, сборные Северной Кореи, Ирана и Канады проглотим, не моргнув глазом. Те же выглядели добротно, выходя на поле не обремененными необходимостью победы, как мы. Во всех трех матчах на предварительном этапе успех остался за нами, однако ценой каких усилий!

Я за турнир отметился двумя появлениями в игре. С Ираном — в амплуа центрального полузащитника был приставлен к их капитану — бородачу, форменному Бармалею, чудищу, и — гонялся за ним по всей поляне. А в матче за третье место с Бразилией, который проходил в Монреале при 56 тысячной аудитории зрителей, меня выпустили на замену Онищенко, травмированного в конце первого тайма. Вскоре я забил, как помню, с передачи Блохина в темп, ударив где-то с 18 метров в дальний угол — 2:0. Могли «насыпать» бразильцам еще, за тех молодежный контингент отдувался.

Вручают «бронзу», а радости никакой. На Лобановском лица нет — человек убитый горем. В полуфинале нам ГДР дорогу перешла. У них тогда собрался лучший состав за всю их историю. Он и взял золотые медали Олимпиады-76. Там «осси» вели борьбу, по сути, теми, кто на первенстве мира 1974 года своих грозных соплеменников с Мюллером и Беккенбауэром во главе положил на лопатки. Сейчас вот говорят, будто западные немцы ту встречу попросту слили, чтобы раньше времени не попасть на блистательную Голландию. Эта версия не выдерживает критики: у ГДР и ФРГ во всем было бескомпромиссное соперничество на грани войны.
•••
Характеризуя ныне 47-летнего Леонида Назаренко-тренера, перед словосочетанием «известный специалист» с некой привычностью используют наречие-оговорку «довольно». В этом чувствуется определение пока не на первые роли, но сами квалификация и творческий потенциал не ставятся под сомнение. Тренерский рейтинг Назаренко занижен из-за дефицита побед с широким резонансом.

— Почти всегда я был стеснен рамками недостаточно высоких профессиональных качеств игроков, которые выступали под моим началом, — подчеркивает он. — Хотя есть немало футболистов, кто, пройдя через мои руки, впоследствии раскрылся в полном блеске, их имена теперь знает вся спортивная Россия. Однако заполучить уже сформировавшееся «созвездие» мне в тренерской практике еще не доводилось. Я практически не имел возможности комплектовать команду в соответствии со своими взглядами на футбол и работал с теми, кто был под боком. Очень часто не столько размышлял над способами усиления игры, сколько ломал голову над проблемой: как все не испортить неизбежными заменами в составе. Но всегда стремился привить команде определенный образ действий на поле, своеобычную тактику.

— Специалисту из Саратова Александру Корешкову принадлежит высказывание, что футбольный наставник должен менять клуб через каждые два-три года. В противном случае работа для него превращается в рутину.

— Такой подход, вероятно, объясняется складом характера Корешкова и его опытом. Значит, работая долго в одном клубе, он не может расти как тренер. Есть, однако, другие примеры. Самые убедительные из них — Лобановского в киевском «Динамо», Бескова и Романцева в московском «Спартаке», Валентина Иванова в «Торпедо», Семина в «Локомотиве». Все эти знатоки тренерского дела, служа своей одной команде продолжительное время, шли вместе с ней от совершенства к совершенству. Конечно, здесь многое определяется тем, видит ли специалист у клуба перспективу или нет, способен ли он повлиять на развитие клубной инфраструктуры. Если нет должной ее организации, то учебно-тренировочный процесс неизбежно хромает. В принципе, сплошь и рядом неустойчивое финансовое положение российских команд не позволяет прогрессировать тренерам. Но так или иначе специалист должен повышать свою квалификацию, следя за общемировыми тенденциями в игре, находясь в постоянном процессе творчества. Подготовить команду функционально к такому-то матчу — искусство методическое. Самая же сложная задача — обучить игроков тактике.

— Как вы относитесь к определению — футболист— «вольный художник»?

— В моем понимании всякая импровизация в игре оправдана лишь как средство достижения тактической цели. Иного просто не дано в современном футболе.

Андрей Бакалец — трудолюбия образец

— У многих, если не у всех команд в пору вашего предводительства над ними, по меньшей мере, одна завидная особенность — прекрасная игра в нападении. Обуславливали ее в первую очередь яркие индивидуальности, какими, например, зарекомендовали себя в махачкалинском «Динамо» Лахиялов и Асильдаров, чьи нынешние достижения — на уровне лучших бомбардирских нормативов южной зоны.

— В этом ничего удивительного. Я в прошлом — форвард и, естественно, успешнее работаю с футболистами атакующего плана. Тот же Асильдаров при всех задатках уникального нападающего раскрылся не вдруг, а во многом благодаря специально подготовленной для него программе тренировок. Если в первом круге минувшего чемпионата он забил всего-навсего 7 мячей, то во втором — вдвое больше, причем значительную их часть — головой. Нельзя не вспомнить про Сергея Березина, которому в СКА (Хабаровск) до моего прихода удавались не более 5-6 результативных ударов по воротам за сезон. Впоследствии же он стал снайпером хабаровской команды, а затем и ЦСКА. Правда, его «песня» умолкла, когда Березину было лишь 26 лет. Действительно, ни в одном российском футбольном коллективе не происходит с игроками столько несчастий, как у московских армейцев — тех словно злой рок преследует.

Во время поединка с «Жальгирисом» в манеже спорткомплекса «Олимпийский» Сергей получил перелом основания черепа. Страшная травма! Более 20 суток он провел в коме, выжив просто чудом. Слава Богу, что здоровье у него восстановилось, сейчас армейский «дубль» тренирует… В краснодарской «Кубани» оказалось верным мое решение раскрыть универсальный талант Алексея Герасименко — он с одинаковым успехом стал играть не только в полузащите, но и в обороне, а затем и в атаке. До него грозой вратарей соперников этой команды был Мурат Гомлешко. За «Чайку» ЦСКА-2 у меня выступал Алексей Бычков, в дальнейшем тесно связавший судьбу с «Шинником» (Ярославль), где он «разразился» пока самым быстрым голом в истории чемпионатов России, забив «Ротору» в 1999-м уже через 9 секунд после стартового свистка. А его тезка Снигирев, который теперь в клубе БСК (2-й дивизион, зона «Запад»), меня порадовал в «Московском-Селятино» просто рекордной скорострельностью — 32 гола в 23 матчах первенства-1995.

— Удачливого форварда легко изобразить главным лидером.

— По-моему, лидер — прежде всего тот, кто умеет в работе использовать целиком свой потенциал — более или менее богатый. Кстати, тему настроя игрока на матч я воспринимаю негативно. Слова — «вдохновение», «озарение» применительно к состоянию футболиста — легковесные, пустые. Разумеется, у того могут быть отдельные непрогнозируемые и подъемы, и спады. Существует, однако, понятие «степень надежности». Оно означает способность отпахать на всю катушку, неукоснительно следуя всем заданиям тренера — в любой игре, а не только по большим праздникам, когда этот самый настрой вдруг снизойдет. Вообще, божий дар и трудолюбие в равной степени сочетаются в человеке крайне редко. Я ранее упомянул об Алексее Герасименко. После «Кубани» он защищал цвета «Ростсельмаша», где образовывал с Лоськовым прекрасную связку, а затем играл в киевском «Динамо» и «Шиннике». Его привлекали в первую сборную России. Вот уж кому таланта отмерено! Но реализуется ли тот полностью? Не уверен. А вот Андрей Бакалец, пожалуй, самого себя превзошел.

— Каков же этот самый Бакалец?

— Его возможности как футболиста в целом весьма ограниченные. Но есть редкий козырь, который нивелирует фактически все изъяны. Это самодисциплина вкупе с исключительной работоспособностью и отвагой в игре. Благодаря перечисленным достоинствам Бакалец каждый сезон увеличивал количество своих забитых мячей. Он не тот нападающий, который ходит около штрафной как гандболист. Он — ярко выраженный агрессор, лом, таран, похожий по стилю на Будуна Будунова из махачкалинского «Анжи». В ситуациях, где нельзя было ударить ногой, Бакалец прыгал на мяч головой вперед — нагло и яростно, подчас со смертельным риском для себя и соперника. И, кстати, Андрея назначали капитаном — в Селятино и «Торпедо-Виктории».

Сто граммов успокоительного

— Хабаровск для меня навеки «милое место». Здесь я добился на поприще тренера первого весомого успеха, выиграв со СКА в 1987 году турнир зоны второй лиги. Здесь, встретив свою будущую супругу Людмилу, балерину по профессии, создал семью. Когда меня позвал отсюда в Москву к себе в ЦСКА Сергей Шапошников консультантом, уезжать, несмотря на заманчивость новой работы, не слишком хотелось. Все же «чаша» перетянула в пользу столицы. Туда я возвратился, можно сказать, к истокам — в команду, где прошли незабываемые годы молодости. Притом организация и структура клуба у московских армейцев оставались всегда одними из лучших в стране. Стадион 10-тысячник на Песчаной с отличным газоном, база в Архангельском, манеж в ЛФК. Где еще условия благоприятнее?..

По сути воссоздав футбольный ЦСКА, Юрий Морозов аккумулировал там чуть ли не все ключевые фигуры из молодежной сборной Союза той поры. До полного блеска ансамбль довел уже Павел Садырин, с которым отряд «красно-синих» в 1991-м сделал «дубль», выиграв последний чемпионат и Кубок СССР. Мне, правда, при сем становлении довелось присутствовать лишь год — 1988-й, когда команда, расставшаяся с высшей лигой, выступала в первой. Тот плен, кстати, не удалось покинуть с одной попытки. Масалитин, Брошин, Корнеев, Дмитрий Кузнецов, Татарчук и другие армейские солисты сначала пропустили вперед себя в элиту «Памир» (Душанбе) и волгоградский «Ротор». Я же в новом сезоне возглавил на три года состав «Чайки-ЦСКА-2», стажировавшийся во второй лиге. Из этой поросли широкую известность, помимо Бычкова, приобрели вратари Гутеев и Новосадов, а также Хомуха, Луговкин и Веретенников.

Ну а хабаровский СКА вверх особенно не забирался — что при мне, что без меня. Был он, как большинство команд на дальней периферии, по преимуществу стартовой площадкой, откуда некоторые игроки ушли на значительное повышение. Например, Ахрик Цвейба, выступавший там четыре месяца в 1984-м. Будь состав стабильнее, добились бы многого с ним. А так — то 9-е место в первой лиге перепадало, то 14-е. Или вовсе 21-е, с последующим уходом в лигу вторую. Дома, правда, соперников иной раз брали совсем тепленькими — после их длительного перелета в Хабаровск. Нам соответственно приходилось не слаще в европейской части. Помню, на одном выезде такое вышло «кино»! Причем тогда команда на ходу была, изо всех сил дралась. В Кишиневе уступили с минимальным счетом, а в Симферополе, кажется, ничью зацепили. Третий матч — в Москве с «Локомотивом». Лично я полагал, что сыграем там успешно. Но получилось как обухом по голове — 0:5! Хотя в принципе мы неплохой футбол показали. Зато с нашим вратарем было совсем неладно. «Что с ним?» — у врача спрашиваю. Выяснилось, голкипер, дико волновавшийся перед игрой, решил усмирить нервы нехитрым способом. Прежде чем выйти на поле, он прямо в раздевалке выпил сто или сто пятьдесят граммов элеутерококка — это снадобье продается без рецепта. И потом стоял настолько спокойно, что не стоял вовсе — не работал, пропуская даже мячи, посланные головой из-за штрафной. Тот вратарь, кстати, довольно знатный — с косой саженью в плечах, родом из Каспийска, почти мой ровесник.

Удар в спину

— В 1993-м принял «Кубань», сменив там Игоря Калешина. В Краснодар приехал в апреле, когда уже минуло два или три тура. Команда только что вылетела из «вышки». Застал ее в плачевном виде — многие ведущие игроки разбежались, а на их место пришли в основном вчерашние участники первенства края. Эта разношерстная компания, естественно, мало что умела. С ней «Кубань» завершила сезон на 15-й позиции. Однако через год перспективы стали выглядеть в корне иначе. Финансовое положение окрепло, возвратились некоторые лидеры.

Одержав на старте второго круга пять сквозных побед, мы догнали по очкам тогдашнего фаворита — ивановский «Текстильщик». И тут происходит вакханалия. На заседании правления нашего клуба пошла речь о том, что в реорганизованную первую лигу планируется войти сразу двумя краснодарскими командами. Но с тем расчетом, что «Колос» будет непременно первым, а «Кубань» второй. Полная чушь! Федерация в Москве просто не позволила бы это сделать. Определенные же влиятельные силы наверх тащили именно «Колос». Он во что бы то ни стало должен был нас обойти. В общем, директорат «Кубани» не счел возможным плыть против течения. И снял задачу бороться за 1-2-е место, урезав команде зарплату и премиальные. Тем самым фактически ее погубив. «Дерби» с «Колосом» превратилось в скандальное избиение нас. Матч проходил в присутствии Николая Озерова. На глазах знаменитого комментатора тульский судья Куличенков один за другим засчитал три гола, забитые «Кубани» из офсайда. С хоккейным счетом 2:7 нас «вынесли».

Селятинский мираж

— В подмосковном Селятино футбольную команду создавали под непосредственным патронажем заместителя министра МЧС, бывшего председателя Совмина Северной Осетии Сергея Хетагурова, который был одним из отцов чемпионства «Спартака-Алания» (Владикавказ) в 1995 году. Замышляли ее по образу и подобию других ведомственных команд — ЦСКА, «Динамо». В сущности, она собой продолжила ту цепь, предыдущими звеньями которой являлись коллективы «Интеррос» и «Техинвест-М». В этом клубе, называвшемся до 1996 года «Московский-Селятино», меня определили сразу на два поста — президента и главного тренера.

Квартиру в Москве я поменял на жилье поблизости от места новой службы; в Селятино поныне мой дом, семья и большинство близких друзей. Природа замечательная там — вокруг поселка сосновые леса, почти как у Хабаровска. С такой «декорацией» и под крылом МЧС будущее мое и команды представлялось мне в радужных красках. Однако по прошествии очередных выборов президента страны в 1996-м бюджет нашего спонсора — ведомства Сергея Шойгу — был сильно сокращен. В тот год турнир зоны «Запад» второй лиги мы закончили пятыми. А на первых двух строчках обосновались «Металлург» (Липецк) и «Анжи» (Махачкала), начавший триумфальное восхождение. Наша команда была по игре ничуть не хуже махачкалинской, ребята сплоченные подобрались.

Чтобы спасти от развала попавший на безденежный кукан коллектив, у меня остался один выход — искать финансовые средства самостоятельно. Через друзей, знакомых. Деньги на следующий чемпионат наскрести кое-как удалось. Но все равно было с ними очень туго. Поэтому ключевых футболистов пришлось продавать. Так или иначе, клуб выжил. В дальнейшем к руководству им я привел солидных людей и только тогда сложил свои полномочия. Просто бросить его и уехать не мог: поступать так, чтобы после меня хоть трава не расти, не привык.

Взлет и падение с «Торпедо-Викторией»

— Однажды меня позвали в Смоленск в первый дивизион, куда вывел местный ЦСК ВВС «Кристалл» Валерий Нененко, мой хороший приятель. Спрашиваю смолян: «Какие задачи ставите?» Отвечают: «Быть 14-15-ми». Анекдот! Я им тогда говорю: «Если так, зачем приглашаете тренера со стороны? Найдите его у себя в спортшколе». Зато вариант Нижнего Новгорода показался весьма обстоятельным. Главное, амбиции были там до небес. Грезили высшим футбольным светом, намереваясь вскоре вытеснить оттуда соседей по мегаполису — дряхлеющий «Локомотив» Овчинникова — «Бормана».

Лично я, находясь в «Торпедо-Виктории», поддерживал с тем тренером знакомство не более чем шапочное. Валерий Овчинников просто не мог не чувствовать опасности острой конкуренции с нами. Автозаводской район Нижнего — город в городе, «российский Детройт», на глазах возрождал свою некогда именитую дружину по футболу. Хотя известная поспешность, с какой готовили команду покорять турнирные вершины, после икнулась лихом. А пока что основательно, не на день, отстраивался клубный стадион «Пионер», и размеры его первоначально планировались несколько больше нынешних. Восхитила и база «викторианцев» — на берегу Оки, недалеко от бизнес-центра. Мне, правда, клуб не побеспокоился предоставить в Нижнем Новгороде квартиру, сам искал ее. Но я очень желал здесь надолго задержаться.

Сюда привез порядка десяти футболистов, главным образом из «МЧС-Селятино» — Бакальца и компанию. Из прежнего набора, задействованного в первенстве КФК, освободил половину. «Торпедо-Викторию», между прочим, во второй дивизион включили с четвертого места, занятого ею в ранге любителей. Директор ГАЗа Пугин не надеялся на успех по максимуму. Думал, попылим, помутим, и только. Команда же разогналась прямо как тот нижегородский автомобиль, прошедший обкатку.

Выиграв у «Торпедо» из Волжского в 10-м туре, захватили в таблице зоны «Поволжье» верхнюю строку, не уступая ее до конца чемпионата. Всех подряд на своем пути давили, кроме «Энергетика» (Урень) с Виктором Павлюковым, тренером-«громовержцем» — с теми было дважды 1:1 и вдобавок столько шума в судейской!.. В итоге обеспечили себе на финише отрыв от павловского «Торпедо» в 17 очков. Бакалец вообще рекорд установил, забивая целыми «пачками».

Со второго круга к нам присоединился еще один интересный форвард — Антон Хазов. Я надеялся обжиться с командой в первом дивизионе за счет ее дальнейшего наигрыша, добавив к ней двух или трех исполнителей. Кандидаты, попавшие ко мне на заметку, стоили дорого. И все-таки настоять в свое время на их покупке было можно. В данном вопросе я, однако, не проявил достаточной решимости — моя фатальная ошибка. Говоря объективно, наш предыдущий блицкриг застиг руководство врасплох. Клубный бюджет на 1999 год толком не был сформирован. Одни транспортные расходы на поездки через всю страну — от Калининграда до Читы, были способны разорить. К тому же футболисты, растерявшие весь азарт, обзавелись комплексом игровой неполноценности.

Начинаем тремя матчами на выезде. Привозим ноль очков. Хотя, к примеру, в Ижевске с «Газ-Газом» те же Хазов и Бакалец вкупе имели пять выходов один на один. И все они впустую. А в конце поединка судья возьми да «нахлобучь» пенальти в наши ворота. Словом, не хватило «Торпедо-Виктории» опыта, умения сыграть на результат. Я подал в отставку. Но меня уволили, полагаю, не столько из-за слабого выступления команды, сколько по личным мотивам. Кульмячев опасался, что я в курсе каких-то его темных дел, и — не без основания.

Потом пришел туда тренер Виктор Третьяков. Принялись финансы вливать — откуда что появилось? Футболистов понабрали — отыгранных, летунов всяких. Третьяков покатил бочку на прежний состав, а затем, наоборот, уговаривал того же Бакальца остаться. В общем, «каши» не сварили. Выбыло «Торпедо-Виктория» обратно в низшую лигу. А через пару лет вовсе растворилась в безвестности. Как, впрочем, весь нижегородский футбол.

Новация с курсом на Восток

«Работа тренера — это работа фокусника и дирижера оркестра одновременно. Он должен с теми музыкантами, которых ему послала судьба, сыграть великую мелодию», — высказывание Ринуса Михелса, знаменитого голландца. Естественно, специалисту необходимо безошибочно подбирать себе «партитуру». У Назаренко это сейчас получается.

— Будучи в ЦСКА ассистентом Олега Долматова, я выловил соответствующую «изюминку». Речь о зонном принципе. Сам Долматов его изучал, стажируясь у Марчелло Липпи. Следует пояснить, что раньше понятие «зона» означало радиус действий игрока. Теперь же оно подразумевает в первую очередь компактность футболистов на определенном участке поля, когда ведется сдвоенный и групповой отбор мяча. «Зона» — это в основном принцип обороны. Однако из него также исходит возможность более удобной завязки атаки, нежели при «персоналке». Эту концепцию большинство европейских команд взяло на вооружение лет восемь назад. Исполнители, благодаря ей, вырастают как мастера.

Леонид Назаренко— Новация в тактике — не тот патентованный товар, который продается за деньги, — резюмирует Леонид Васильевич, — Семь потов прольешь, пока она принесет плоды. Тренер должен «разжевать» футболистам теорию, увлекая идеями находок. Здесь нужна одержимость.

Случай испытать самому новомодный принцип «зоны» впервые представился Назаренко в суперлиге Казахстана — в «Иртыше» (Павлодар). Той его команде пришлось вести сражение на трех фронтах — во внутреннем чемпионате и Кубке, плюс — на форуме Азиатских чемпионов. И везде успешно. В марте 2001 года АФК — футбольная конфедерация стран континента объявила Леонида Назаренко лучшим тренером Азии. Тогда на гигантском стадионе Тегерана гости из Павлодара, коих поначалу отнесли к заведомым аутсайдерам, произвели настоящий фурор. Итог: две нулевые ничьи с аравийским «Аль-Хилал» и местным «Пирузи», затем — победа 2:1 над «Аль-Иттихад» — еще одним клубом из Саудовской Аравии, имеющим бюджет в 150 (!) раз больше, чем у «Иртыша», многократным триумфатором в Азии. Клуб «Пирузи», отдавая дань квалификации российского футбольного стратега, даже вел переговоры о заключении с ним контракта.

Возвратившейся в Павлодар команде аким (губернатор) области Галымжан Жакиянов устроил торжественную встречу, обещав содействовать скорому решению всех проблем. Однако вновь не пришлось Назаренко долго почивать на лаврах. Полуфинальную «пульку» чемпионов «Иртыш» в южнокорейском Сувоне логично проиграл. А Назаренко вскоре покинул Павлодар.

Но разве может долго быть не востребован такой Искатель?! Далее в его судьбе возникло еще одно пристанище — Махачкала. Этот город на берегу седого Каспия и у подножья изумрудной горы Тарки справедливо было бы назвать Меккой футбола на Северном Кавказе. Все связанное с этой игрой там возбуждает чувства на грани безумия — от непомерного восхваления до инфернальных проклятий. И снова тренер привел в движение магическое колесо успеха.

• • •

Говорят, с возрастом люди становятся другими. Такие, как Леонид Назаренко, — только внешне. Ратуя за такую цельность, он однажды обратился к игрокам с замечательными словами: «Вы именно те, кто в жизни интересен. Поскольку вы несете своим собеседникам, друзьям, оппонентам, врагам то нечто особое, что остальным недоступно».

Александр ГУЛЯЕВ

«Новая спортивная газета» (Краснодар) №4, 2003

*  *  *

«БРОСАТЬСЯ В ОМУТ НЕ СОБИРАЮСЬ»
«Спорт-Экспресс», 01.02.2012
Поработав за свою 18-летнюю тренерскую карьеру с 12-ю клубами, известный российский специалист Леонид Назаренко сейчас в профессиональном простое. Отчасти по собственной инициативе. Подробнее ››

ПЕРВАЯ ОЛИМП НЕОФИЦ ДАТА МАТЧ ПОЛЕ
и г и г и г
1           10.03.1976    ЧЕХОСЛОВАКИЯ - СССР - 2:2 г
2           20.03.1976    СССР - АРГЕНТИНА - 0:1 д
3           24.03.1976    БОЛГАРИЯ - СССР - 0:3 г
4           24.04.1976    ЧЕХОСЛОВАКИЯ - СССР - 2:0 г
5 1         26.05.1976    ВЕНГРИЯ - СССР - 1:1 • г
6           23.06.1976    АВСТРИЯ - СССР - 1:2 г
7   1       25.07.1976    ИРАН - СССР - 1:2 н
8 2 2 1     29.07.1976    БРАЗИЛИЯ - СССР - 0:2 • н
ПЕРВАЯ ОЛИМП НЕОФИЦ  
и г и г и г
8 2 2 1 – –
на главную
матчи • соперники • игроки • тренеры
вверх

© Сборная России по футболу

Рейтинг@Mail.ru