Родился: 21 октября 1966, город Душанбе, Таджикская ССР.
Воспитанник Республиканской общеобразовательной школы-интерната спортивного
профиля /РОШИСП/, город Душанбе.
Первый тренер – Николай Алексеевич Войнов (по другим данным – Салимджон
Саймурович Султанов).
Клубы: «Пахтакор» Курган-Тюбе, Таджикская ССР (1983–1985), «Памир» Душанбе,
Таджикская ССР (1985–1992), «Локомотив» Москва (1992–1993), «Анкарагюджю»
Анкара, Турция (1993–1994), «Спартак» Москва (1994–1995), «Локомотив»
Нижний Новгород (1996–1997), «Аустрия» Вена, Австрия (1997–1998), «Торпедо»
Москва (1998), «Бухара» Бухара, Узбекистан (1999), «Шинник» Ярославль
(1999), «Самарканд» Самарканд, Узбекистан (2000), «Арсенал» Тула (2001),
«Регар-ТадАЗ» Турсун-Заде, Таджикистан (2002), «Витязь» Подольск (2002),
«Троицк» Троицк (2003), «Росич» Московский (2006).
Чемпион России: 1994.
За сборную России сыграл 1 матч, забил 1 гол.
* * *
СВОЙ СРЕДИ СВОИХ
Тарасовка. Спартаковская вотчина… Тренировка давно закончилась, а Мухсин
Мухамадиев все еще на поле, не уходит. Отрабатывает удары. Что ж, похвальное
стремление к постоянному совершенствованию. Хотя для 27-летнего форварда,
ходившего в числе лучших бомбардиров и первой и высшей лиг союзного еще
чемпионата, вроде бы удивительно. Но то было в душанбинском «Памире».
Нынче же Мухсин в московском «Спартаке», и многое, если не все, начинается
для него как бы сначала…
— Какими судьбами вы оказались в составе российского чемпиона?
— Можно сказать, повезло мне. Приехал в июне этого года в отпуск после
сезона, проведенного в турецком клубе «Анкарагюджю», и тут — надо же такому
случиться! — мой земляк Рашид Рахимов, выступающий за «Спартак», замолвил
за меня словечко Олегу Ивановичу Романцеву, который как раз собирал состав
для участия в международном турнире на «Динамо» с участием хозяев и бразильского
чемпиона «Пальмейраса». Сыграл, а после матча главный тренер «Спартака»
предложил мне попробовать себя всерьез в его команде вместо уехавшего
в бундеслигу Владимира Бесчастных. Предложение оказалось насколько заманчивым,
настолько и неожиданным, но раздумывать долго я не стал и тут же дал согласие.
Не каждый ведь день тебя в «Спартак» приглашают…
— А как же контракт с турецкой командой?
— Так они же практически сами его расторгли, не выплатив мне зарплату
за последние несколько месяцев, да и другие условия выполнялись руководством
клуба с грехом пополам, а то и вовсе лишь на бумаге оставались. Думаю,
мой уход, как и Агашкова с Матвеевым (мы вместе играли), тренера «Анкарагюджю»
не слишком опечалил. Напротив, он со своей стороны, кажется, все делал
для того, чтобы от нас побыстрее избавиться. Любыми правдами и неправдами.
Что ж, ему это удалось, все мы вернулись в Россию. Агашков и Матвеев в
свои прежние команды — «Торпедо» и «Уралмаш». А я вот благодаря счастливому
случаю в «Спартаке» оказался. «Памира»-то моего прежнего давно уже нет.
Так что теперь многое нужно в новой команде заново доказывать, вновь найти
себя предстоит. В Турции той я, честно говоря, больше растерял, чем приобрел.
Но дайте срок…
— А каким ветром вас в Анкару занесло?
— Валерий Непомнящий меня пригласил, как и остальных ребят. Но вскоре
произошло то, чего я больше всего опасался: нашего тренера убрали под
давлением местных футболистов, для которых предлагаемые им нагрузки показались
чрезмерными. С этого-то момента все и пошло наперекосяк и у команды, да
и у нас тоже. Посыпались… От игры — никакого удовольствия. Беготня сплошная,
в пас там ведь никто не играет, каждый мнит себя Марадоной и сам за счет
индивидуальной техники норовит мяч до ворот протащить и гол еще забить.
Турки, у меня сложилось такое впечатление, вообще свой футбол лучшим в
мире считают. Смешно, конечно, но, может, так и надо? Вера у них в свои
силы потрясающая, просто фанатичная какая-то. Раз, другой, третий не прошел
одного-двух защитников, кажется, сделай выводы, отдай пас, в стеночку
сыграй, так нет же! Он и четвертый, и пятый, и шестой раз на них лезет.
Сам. Потому что знает: отдай мяч, обратно передачу уже не получишь, все
так играют. Зато, если из десяти попыток хоть одна удачно завершилась
— герой. Для нас все это, конечно, дико поначалу было. Приучал-приучал
их Непомнящий в пас играть, да только, видно, бесполезными старания его
оказались. В крови у них индивидуализм. А когда тренер жесткость проявил,
настаивать стал на требованиях своих — его и сплавили: три матча кряду
отдали, и вопрос, кто прав, кто нет, был моментально решен. В Турции это
очень быстро делается и довольно часто с «неудобными» тренерами происходит.
Да и вообще так называемые «договорные» игры там не редкость, а проще
говоря — «купля-продажа». Легионерам их не перевоспитать, они — любые
— в Турции инородное тело.
— То есть, кроме «Галатасарая», который во второй раз подряд попадает
в этом году в Лигу чемпионов, уровень футбола там не ахти?
— Ну, почему… Есть у них неплохие клубы, целая группа лидеров, четыре-пять
команд — «Галатасарай» тот же, «Фенербахче», «Бешикташ», «Трабзонспор»…
Кстати, «Анкарагюджю» — это типичный турецкий середнячок, таких команд
большинство в чемпионате. Все они приблизительно равны по силам и классу.
И в зависимости от множества привходящих обстоятельств могут очутиться
в итоговой таблице на любом месте с 6-го по 16-е. Что же касается уровня
турецкого футбола в целом… Его, я думаю, все же в большей степени сборная
отражает, а не клубы. Так что если от этого отталкиваться, то да — уровень
заметно пониже нашего российского будет.
— Мухамадиев — фамилия футбольная…
— Да, мой отец тоже был нападающим, играл в середине 50-х за ленинградский
«Адмиралтеец». Однажды он был даже запечатлен крупным планом на первой
полосе центральной спортивной газеты. По тем временам это было событие
для любого человека. Правда, не повезло ему с футбольной карьерой: однажды
в решающем матче, по-моему, в 1956 году, когда «Адмиралтеец» играл с одесским
СКА за выход в класс «А», в борьбе за мяч один из защитников сломал ему
ногу, и на этом все кончилось. Сейчас отца уже нет в живых — три инфаркта
у него было…
— Но вас в футбол привел именно он?
— И привел, и всячески поощрял мое увлечение футболом. Когда меня пригласили
в «Памир», он был по-настоящему счастлив. Ну, а я — тем более. Какой таджикский
мальчишка в те годы не мечтал играть в главной команде республики? Жаль,
сейчас не суждено увидеть отцу своего сына в красно-белой форме «Спартака».
А начинал я в 1973 году у Салимджона Султанова, бывшего игрока «Памира».
Потом по возрастным группам меня вели и как бы передавали из рук в руки
прекрасные тренеры Сергей Борисович Ли, Георгий Александрович Кукушкин
и Юрий Дмитриевич Федосов, у которого за два года в спортинтернате, не
сочтите за нескромность, я здорово прибавил. И уже в 1983 году в возрасте
17 лет я дебютировал в курган-тюбинском «Пахтакоре», выступавшем в 7-й
зоне второй лиги. В том же году зимой тогдашний старший тренер «Памира»
Владимир Гулямхайдаров пригласил меня на сбор. Конечно, я понимал, что
это лишь аванс, знакомство, прикидка. Тренер хотел разглядеть меня поближе,
что ли. Ведь во всевозможных юношеских турнирах я заявил о себе довольно
громко, много забивал. Почти везде, а тогда соревнований для мальчишек,
завтрашней футбольной смены, было немало — «Кожаный мяч», «Юность», «Надежда»,
«Колосок», турниры на призы ДСО — я был одним из лучших бомбардиров. Окончил
школу, поступил в институт физкультуры.
В 84-м «Памир» возглавил Юрий Семин, и он тоже обратил на меня внимание,
позвал к себе в команду. Но дело в том, что «Пахтакор» (Курган-Тюбе) принял
как раз Гулямхайдаров и посоветовал не торопиться переходить на более
высокий уровень. Я остался, послушав совет опытного тренера. И не жалею
об этом. Наоборот, очень благодарен ему и уверен, что сделал правильный
шаг, поднабравшись силенок и ума-разума во второй лиге, где господствовал
настоящий жесткий, мужской футбол. В период становления игрока эта атмосфера
очень важна. В дубле «Памира» мне бы вряд ли довелось испытать все то,
что я прошел в «Пахтакоре». Школа, что надо.
— Но тренеры «Памира» уже, наверное, не упускали вас из зоны своего внимания?
— Да, и когда турнир во второй лиге подошел к концу, я снова был приглашен
в Душанбе. Сыграл в том сезоне оставшиеся четыре матча за дубль, пару
мячей забил… Но потом произошла история, которую сейчас, по прошествии
десяти лет, иначе как трагикомичной и не назовешь. Молодой мальчишка,
как-то стоял я с ребятами на крыльце нашей загородной базы и о чем-то
болтал. Свое мнение я привык отстаивать до конца, но и оппоненты мои,
видимо, тоже. Слово за слово, разгорелся спор. Ну и, как говорится, Остапа
понесло: выдал несколько «сочных» тирад на нелитературном русском языке.
На мою беду неподалеку за спиной оказался Шариф Назарович Назаров, который
тогда исполнял обязанности начальника команды. То есть воспитательные
функции также входили в его компетенцию. Услышав, как выражается 17-летний
дублер, Шариф Назарович поначалу несколько опешил, но тут же пришел в
себя, собрался и сообщил мне, что «сапожники» «Памиру» не требуются. Таким
образом, я был вынужден вернуться в «Пахтакор», который к тому времени
уже переименовали в «Вахш». Однако перед самым началом сезона клуб из
Курган-Тюбе волевым решением сверху руководство решило снять с розыгрыша.
Якобы из-за нерентабельности. Нам ничего не оставалось делать, как заново
выигрывать первенство Таджикистана, чтобы вновь добиться права выступать
во второй союзной лиге. Тогда в двадцати матчах я забил 30 мячей…
— А что Семин — забыл о вас?
— Нет, в октябре 85-го Юрий Павлович в очередной раз пригласил меня в
«Памир». Я даже успел сыграть несколько игр. Нам не хватило тогда всего
двух очков, чтобы попасть в переходный турнир, где шел спор за путевки
в высшую лигу. ЦСКА и «Даугава» опередили… Между прочим, я-то уверен,
что пробились бы мы туда, не забери в разгар второго круга ЦСКА у нас
семь человек «в армию». Юрий Андреевич Морозов постарался… Перед игрой
с ЦСКА в Душанбе к нам в раздевалку зашли высокопоставленные армейские
чины и прямо, без обиняков заявили, что семь наших ведущих футболистов
сегодня играть не должны. Иначе…
Насчет «иначе» все было понятно, но Семин настоял и уговорил, тем не менее,
ребят выйти на поле, успокоив их, что он, мол, все уладит. Мы выиграли
1:0, и на следующий же день все «семеро смелых» были отправлены в войсковую
часть для «прохождения действительной срочной службы». Троих — Ширинбекова,
Ибадуллаева и Витютнева услали в Темиртау, а четверых — Рахимова. Мананникова,
Воловоденко и Батуренко — под Ашхабад, почти что на границу с Афганистаном.
Лично министр обороны маршал Соколов «отблагодарил» ребят за победу над
ЦСКА. Приказ был за его подписью… Ну, а в следующем сезоне Семин вернулся
в Москву, где возглавил «Локомотив», а «Памир» принял Шариф Назаров —
тренер, с которым команда добилась наивысших успехов в своей истории.
— Ну, а вы где «отдавали долг Родине»?
— Покойный тренер Корольков звал меня в тюменский «Геолог», обещая не
только помочь с армией, но и сестру, которая младше меня на три года,
устроить в институт. Однако Шариф Назаров меня не отпустил и сумел сделать
так, что службу я проходил в родном Душанбе, выступая за «Памир». Чем
я мог отблагодарить своего тренера? Естественно, только забитыми мячами.
Я очень старался и наколотил за сезон 18 голов. Согласитесь, что для 19-летнего
парня — это неплохая цифра.
— А еще через два года наступил звездный час «Памира». Он вышел в высшую
лигу, а вы стали лучшим бомбардиром турнира с 22 мячами…
— Да, тот триумф незабываем. Вся республика тогда жила футболом, и все
люди от мала до велика праздновали наш успех. Именно тогда Валерий Лобановский
впервые пригласил меня в киевское «Динамо» (второй раз — два года спустя,
в 90-м). Но, тщательно все взвесив, я понял, что вряд ли сразу же пробьюсь
в основной состав киевлян, а сидеть на лавке страсть как не хотелось.
И я остался дома. Да и к чему куда-то ехать? — думал я, — высшая лига
сама теперь к нам в Душанбе пришла!
—
Что касается материальных условий, то, насколько мне известно, «Памир»
тогда не так уж и много уступал киевлянам… А как было на самом деле?
— Так и было. А может, и не уступал даже… По крайней мере одно могу сказать
точно: в те годы у нас в «Памире» материальные условия были одними из
самых высоких в классе сильнейших.
— Вторым секретарем ЦК компартии Таджикистана был тогда, если не ошибаюсь,
Петр Лучинский…
— Верно. Известный любитель спорта, футбола, он, как мог, помогал нашей
команде. Думаю, что без этой поддержки на самом высоком по тогдашним временам
уровне нам было бы гораздо сложнее выйти в высшую лигу. Возьмите, например,
«Даугаву». У нее подобной опеки в высших сферах республики не было. И
ее взлет, увы, пошел прахом…
— Когда же в 92-м рассыпался союзный чемпионат, вы перебрались из Душанбе
в Москву…
— Сначала я сыграл матча три за «Памир» в чемпионате Таджикистана. Этого
хватило, чтобы понять всю глубину пропасти, разделившей наш футбол. К
тому же «Памир» в тот год дошел до полуфинала Кубка СССР, где мы — наполовину
уже разобранные, дело было в апреле — уступили ЦСКА 0:2. К тому же у меня
в кармане лежал почти что подписанный контракт с марокканским клубом ВАК,
который тренировал Юрий Севастьяненко. Но после матча с ЦСКА Юрий Семин
по старой памяти зашел к нам в раздевалку и неожиданно предложил мне,
а также Фузайлову, Постнову и Батуренко поиграть за столичный «Локомотив»,
где я провел полтора сезона. Ну, а сейчас вот, можно сказать, вернулся
в Москву. Жаль, правда, целый год в Турции потерял…
— Есть кому продолжать династию Мухамадиевых?
— У меня две дочки — 2 и 4 года. Так что со временем, по-видимому, придется
с футбола
переключаться на какой-нибудь, более женственный вид спорта. Но зато мой
тесть тоже был футбольным человеком — известный в Таджикистане детский
тренер. В свое время он подготовил шесть или семь мастеров для «Памира»,
которые выступали вместе в основном составе в звездные для душанбинской
команды сезоны. Среди них Фузайлов, Рахимов, Батуренко, Акимов… Так что
моя жена (у нее, кстати, медицинское образование) тоже, я считаю, из футбольной
семьи.
— Вы уже подписали контракт со «Спартаком»?
— Да, на два года. Не могу не сказать о той доброжелательной, радушной
атмосфере, которая царит в этом коллективе. Меня приняли замечательно,
почти сразу же я почувствовал себя своим среди своих. Правда, большинство
ребят я действительно давно знаю. С Рахимовым, понятно, — старые друзья.
Аленичева — по «Локомотиву». А когда в 90-м был месяца три в Киеве, познакомился
там с Тернавским и Онопко. Ташкентцев Кечинова и Пятницкого и одесситов
Никифорова с Цымбаларем мне тоже особо представлять было не надо…
— Мухсин, что на досуге вы читаете, смотрите, слушаете?
— У нас была очень хорошая школа. Сейчас я это понимаю. Учителя постоянно
водили наш класс в театр на Чехова, Грибоедова, Гоголя… Тогда мы не очень
понимали, зачем все это нам нужно, посмеивались. А теперь я всем им искренне
благодарен, тем более что сейчас в Москве выбраться на хороший спектакль
удается не так уж часто. Кроме театра, очень детективы люблю — и книги,
и фильмы. Музыку хорошую — любую, как классику, так и современную. Из
газет предпочитаю спортивные, «Футбол» в том числе, разумеется, плюс «Совершенно
секретно».
— А что вы можете сказать о сборной Таджикистана?
— Кроме того, что ее главным тренером является Гулямхайдаров, увы, практически
ничего. Видно, пока еще не подошло время серьезных сражений в Азии, и
сборная существует, пожалуй, лишь на бумаге.
— В первых своих матчах за «Спартак» вы уже забили четыре мяча, и нам
остается пожелать вам продолжать в том же духе.
— Спасибо, я буду стараться.
Юрий ЮДИН
Еженедельник «Футбол» №35, 1994
* * * ОДНАЖДЫ В СБОРНОЙ РОССИИ
Мухсин Мухамадиев обладает удивительной международной статистикой. В 90-х
ему удалось сыграть по матчу сразу за две сборные: за Таджикистан он забил
два гола, за Россию — один. Три гола в двух матчах за сборную — это 150-процентная
результативность.
— То ли в мае, то ли в июне 1992-го года у нас собрали сборную, а мы вчетвером
— Рахимов, Фузайлов, Батуренко и я — уже играли в Москве. Предстояла товарищеская
игра против сборной Узбекистана, и мы все откликнулись — интересно все-таки.
Сыграли 2:2, мне удалось забить два гола. Очень интересная была игра.
Полный стадион, Узбекистан давний соперник, матчи всегда отличались напряженностью
— можно сказать, дерби.
— После этого вы не сыграли за Таджикистан ни матча. Сборной не существовало?
— Может, и существовала, но ей очень тяжело было в финансовом плане. Не
было средств оплачивать дорогу всем тем, кто играл по разным странам.
Когда я начал играть за московский «Спартак», уже поступило предложение
выступать за сборную России. Параллельно поступило предложение от Таджикистана.
Я должен был решать. Выбрал сборную России. На тот момент играл за «Спартак»,
у меня было российское гражданство и перспектив здесь было больше.
— За годы игровой карьеры вы поменяли 14 клубов: от Турции до Австрии,
от России до Узбекистана. Почему так много?
— Мы как раз недавно сидели — Курбан Бекиевич Бердыев, Гаджи Муслимович
Гаджиев и я. И Бекиевич говорит: «Как можно за такой короткий период столько
команд сменить?» Я в шутку ответил: «Наверное, меня все так сильно хотели».
Если задуматься — какое-то непостоянство. Но где-то я хотел сменить клуб,
где-то клуб не хотел, чтобы я оставался. Но я везде выглядел достойно.
Мухсин Мухадамиев закладывает классический
финт.
— Ваш первый российский клуб — московский «Локомотив». «Локо»-1992
и «Локо»-2009 — две большие разницы?
— Конечно! Когда я начинал, это были истоки — только-только возрождалась
команда. Да, были база и стадион, но несовременные. На базе работали два
туалета и четыре умывальника, было одно поле. Стадион — неплохой, но не
такой современный, как сейчас. И приглашать известных игроков «Локомотив»
тоже не мог — финансовые условия были совсем другими.
— В середине 90-х вы играли в нижегородском «Локомотиве». Валерий Овчинников
— самый необычный тренер в вашей карьере?
— Да-а-а. Когда мы работали с Валерием Викторовичем, столько было интересного!
Удивлял каждый день. Он мог выпить целую бадью кофе. Без кофе тренировка
не начиналась — ждали, пока тренеру его заварят. Собрания мог 9 часов
подряд проводить — с 10 утра до 7 вечера. Без перерыва на обед — все это
время он только курил и пил кофе. Все смеялись. Хотя кто-то и плакал —
те, кому доставалось. Юра Бавыкин — он сейчас арбитром работает — когда
к нам только пришел, смеялся над каждым словом Викторыча. Только он что-то
скажет, Юра уже под столом лежит. Викторыч был для нас как Comedy Club.
Несмотря на встречи со столь колоритными тренерами, Мухамадиев считает
главной командой своей жизни московский «Спартак».
— Спартаковский дух, — говорит Мухамадиев, — он и правда существует. Кто
был в той команде, подтвердит. В то время еще был жив Николай Петрович
Старостин. Никакими словами это не описать. Хоть я и был там не так долго,
во мне много спартаковского.
— Что за танец вы танцевали, забивая за «Спартак»? Таджикская самба?
— Сам не знаю. Можно считать, это крик души. Когда-то увидел, как Роже
Милла танцует после забитых голов, и решил тоже что-нибудь исполнить.
— В сборную вас пригласили из «Спартака». На матч с Фарерскими островами.
— На тот момент Фареры были не такие уж и слабые. Играли в «Лужниках»
— в мае — поле было еще не в самом хорошем состоянии, они играли от обороны.
При счете 0:0 был момент, когда мы увлеклись атакой и получили на свои
ворота выход один в один. Хорошо, Станислав Саламович потащил невероятный
мяч. Забей они — были бы проблемы. От того матча у меня осталась кассета.
Когда хорошее настроение, смотрю. Кассета еще старого образца — VHS. Все
хочу переписать на диск, но никак времени нет.
— Та сборная считалась очень сильной и, отправляясь на Евро-1996, замахивалась
на самые высокие места.
— Целая плеяда талантливых футболистов: Цымбаларь в первую очередь, Мостовой,
Карпин. Все были в самом соку. Первый матч чемпионата Европы мы играли
с итальянцами. Наши смотрелись очень неплохо, но удача была на стороне
Италии. Пройди мы их — попали бы в четвертьфинал, а может и в полуфинал.
— С 2003 года вы работали тренером подольского «Витязя». Как сами считаете,
у вас получилось?
— Считаю, что я прошел все ступени. Сначала был вторым тренером, потом
стал главным, вывел команду в первый дивизион, причем во второй лиге мы
проиграли только одну игру. Это неплохой показатель.
— Едва в 2008 году команда начала играть в первом дивизионе, вы были уволены.
Почему?
— Сложно сказать. Я довольно долго там работал — шесть лет. После выхода
в первый дивизион у руководства чуть-чуть не хватило терпения. А так —
что случилось, то случилось.
— Ваше новое место работы — казанский «Рубин». Вы давно знакомы с Курбаном
Бердыевым?
— Довольно давно. И все время общались. Я много советовался с ним, когда
работал тренером, надоедал ему. Не зря советовался — во второй лиге очень
прилично мы выступали. Это все плоды бесед с Курбаном Бекиевичем. А в
первой лиге чуть-чуть надо было потерпеть. С другой стороны, никто не
хочет ждать. Это жизнь. В «Рубине» у меня та же работа, что у других спортивных
директоров. Просмотр игроков, селекция, организационная работа, связанная
с дублем и юношеской командой. Очень тяжелая работа, но я чувствую себя
комфортно. Времени для расслабления нет. Постоянно в напряжении.
—
Говорят, Бердыев работает и днем, и ночью. Правда?
— Если честно, я все время удивляюсь его ритму работы. Суперпрофессионал.
Таких очень мало — которые не 24, а 48 часов живут футболом. Он смотрит
футбол, не спит. Смотрю на него и все время удивляюсь. Смог бы я так?
Нет, это очень сложно.
— Какую страну вы считаете своим домом?
— Россия — мой дом, я долго здесь живу. Таджикистан — моя родина. В какой
бы стране я ни жил, я всегда говорю, что я из Таджикистана.
— Общаясь с успешным мужчиной из Таджикистана, тяжело не задать вопрос
о трудовых мигрантах. Вы чувствуете, что в России к вашему народу относятся
с издевкой?
— Это большая беда. Очень обидно. Потому что это талантливый народ, у
нас много талантливых людей. На родине непростая ситуация, работы нет,
и люди вынуждены ехать на заработок. Многие не знают русского… Кто эту
ситуацию изменит и как это будет выглядеть дальше, я не знаю. Мы можем
только сопереживать.
— Строители Ровшан и Джамшуд — самые потешные обитатели российского телевидения.
Как таджики относятся к таким шуткам?
— Обидно, когда смотришь. Особенно эту «Нашу Рашу». У меня к ней негативное
отношение, мне такой юмор не нравится. Может, кому-то смешно, но мне,
например, не очень.
— За «Рубин» заявлен самый молодой игрок чемпионата России-2009 — 14-летний
полузащитник из Таджикистана Первизчон Умарбоев. Это вы его отыскали?
— У нас есть специальный человек, как на Западе называется, скаут. Ездит,
просматривает многие регионы. Поехал в Таджикистан, увидел паренька, все
согласовали. Пока рано говорить, получится у него или нет. Есть определенный
талант, есть умения, но все зависит только от него. Будем надеяться, что
из него вырастет звезда.
Юрий ДУДЬ
,
05.06.2009
* * *
«МОЙ ЧЕМОДАН В КАЗАНИ НИКТО ТАСКАТЬ НЕ БУДЕТ»
«Советский спорт - Футбол», 22-28.12.2009
Больших интервью он — известный в прошлом форвард «Памира» и «Спартака»,
а ныне спортивный директор «Рубина» — не дает в принципе. «Рассуждаю:
мало к тебе внимания — значит, работаешь хорошо. Когда много разговоров
пустых — на пиар смахивает. Так многие поступают, да. Показать себя, покрасоваться.
Но мне это не нужно. Да и в „Рубине“ принято: меньше разговоров — больше
дела». Для «ССФ», однако ж, Мухсин Мухамадиев сделал исключение… Подробнее
Мухамадиев
Мухсин Муслимович. Нападающий. 
—
Что касается материальных условий, то, насколько мне известно, «Памир»
тогда не так уж и много уступал киевлянам… А как было на самом деле?
—
Говорят, Бердыев работает и днем, и ночью. Правда?