Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Владимир ЛЮТЫЙ

Лютый, Владимир Иванович. Нападающий. Заслуженный мастер спорта СССР (1989).

Родился: 20 апреля 1962, город Днепропетровск, Украинская ССР.

Воспитанник днепропетровских СДЮШОР №15 (школа «Вихрь», первые тренеры – Анатолий Бурганов и Цалик Цадиков) и СДЮШОР «Днепр-75» (тренеры – Борис Дановский и Борис Подорожняк).

Клубы: «Днепр» Днепропетровск, Украинская ССР/Украина (1980–1989/1996), «Шальке 04» Гельзенкирхен, Германия (1989–1991), «Дуйсбург» Дуйсбург, Германия (1991–1992), «Бурсаспор» Бурса, Турция (1992), «Бохум» Бохум, Германия (1992), «Унтерхахинг», Унтерхахинг Германия (1993–1994), «Зальмрор 1921» Зальмталь, Германия (1994–1996), «Виттлих 1912» Виттлих, Германия (1996–1997).

2-кратный чемпион СССР: 1983, 1988. Обладатель Кубка СССР: 1989.

За сборную СССР/СНГ сыграл 6 матчей, забил 1 гол.

(За олимпийскую сборную СССР сыграл 12 матчей, забил 3 мяча.*)

Олимпийский чемпион 1988 года. Участник чемпионата мира 1990 года. Участник чемпионата Европы 1992 года.

*  *  *

«МОЕЙ КОМАНДОЙ НАВСЕГДА ОСТАНЕТСЯ «ДНЕПР»

Июль 2001 года. Во Дворце спорта «Метеор» проходит чествование «Днепра» — команды, завоевавшей по итогам 10-го чемпионата Украины бронзовые награды. Изрядно подзабытый в последнее время днепропетровскими болельщиками праздник. Нынешнее зрелище возвращает многих его участников в середину восьмидесятых — тогда едва ли не каждый год «Днепр» давал для подобных праздников «золотые», «серебряные» и «бронзовые» поводы. И среди тех, кто на сцене, составляющих нынешний «Днепр», и среди тех, кто в зале, в числе приглашенных гостей, есть тренеры и игроки, непосредственно причастные к тем незабываемым победам. К этой когорте принадлежит Владимир Лютый. Его по-прежнему помнят и любят болельщики команды, аплодисментами встретившие проведшего 12 лет в Германии экс-форварда «Днепра».

Журналистский интерес к Владимиру не случаен: совсем немного известно о немецком этапе его футбольной карьеры. Мы, например, не сразу смогли припомнить все немецкие клубы, в которых довелось играть Лютому, а уж о том, чем он занимается в последние год-два, и вовсе не было слышно. Многочисленные вопросы корреспондентов «Команды» Владимир Лютый, приехавший ненадолго с семьей в Днепропетровск, без ответов не оставил.

— Владимир, как часто вам удается бывать в Днепропетровске, и какова цель ваших поездок: встреча с родными и близкими, деловые переговоры?

— Когда как. Иногда мои приезды связаны исключительно с бизнесом, а сейчас, например, помимо деловых переговоров появилась возможность привезти в Украину на время отпуска и семью. В последний раз мне довелось побывать в Днепропетровске в декабре минувшего года, но в будущем, видимо, ситуация несколько изменится, и мне придется чаще курсировать из Германии в Украину с деловыми поездками.

— Давайте более подробно поговорим о немецком этапе вашей футбольной карьеры, тем более что после отъезда Лютого из «Днепра» в конце 1989 года в «Шальке» о вас мы могли узнать совсем немного. Буквально на днях в одной из российских газет появилось интервью с вашим бывшим одноклубником по «Шальке» Александром Бородюком. Он, например, признался, что попал в немецкий клуб вовсе не по своей воле, а по желанию руководства московского «Динамо». А как было с вами?

— Любой футболист хочет уехать в зарубежный клуб. В 1989 году благодаря выступлениям «Днепра» на международной арене мы уже имели некоторое представление об уровне футбола и жизни за границей. Хотелось попробовать, испытать себя там.

— «Шальке» был единственным вариантом для начала вашей зарубежной футбольной карьеры?

— Скажем так, интерес ко мне проявляли несколько клубов из Англии, Испании, Австрии, но представители «Шальке» сработали более оперативно.

— Насколько мы знаем, подписание контракта с клубом из Гельзенкирхена состоялось в одной из гостиниц Инсбрука, где остановился «Днепр» в преддверии матча розыгрыша Кубка чемпионов с «Тиролем».

— Совсем не так. После встречи с «Тиролем» ко мне подошли тренеры «Шальке» Нойрурер и Фишер и поинтересовались, хочу ли я перейти в их клуб. Мы договорились о том, что контракт будет подписан обеими сторонами в Германии, куда я должен был прибыть на просмотр спустя буквально несколько дней. 11 ноября 1989 года я приехал в Гельзенкирхен, немцы в течение пяти дней присматривались ко мне на тренировках, а 16 ноября я подписал свой первый контракт с зарубежным клубом. До конца года я успел провести за «Шальке» пять игр.

— И стали, таким образом, одноклубником Александра Бородюка…

— Да, Бородюк к тому времени уже два месяца находился в «Шальке». Саша делился со мной, пусть и небольшим, «немецким» опытом. Мы с ним были практически все время вместе, держались друг друга.

— В спортивной прессе тогда писали, что вы третьим из советских игроков после Бородюка и Беланова подписали контракт с клубом бундеслиги. Но ведь в сезоне-1989/90 «Шальке», кажется, выступал во второй бундеслиге, заняв по итогам первенства пятое место…

— Вы правы. Лишь в следующем сезоне «Шальке» удалось победить в чемпионате второй лиги и выйти в бундеслигу.

— И как проходила адаптация Владимира Лютого к немецкому футболу во второй лиге?

— Непросто. Уровень немецкой второй лиги соответствовал высшей лиге чемпионата Союза. Я сам не ожидал такого. Вся контрактная система в Германии, кстати, направлена на то, чтобы футболист, выступающий в основном составе своей команды, мог получать приличные деньги, в отличие от игрока, сидящего на скамейке. Так что приходилось несладко в борьбе за место в «основе» «Шальке».

— А чем в те годы отличался немецкий футбол от советского?

— Представьте себе, что тогда в каждой немецкой команде были лишь один-два игрока ниже меня ростом, остальные — под стать мне или выше. Я не был высоким футболистом в Германии, но имел неплохие данные для немецкого футбола. Это в Союзе меня считали гренадером, и я выгодно отличался своими физическими кондициями, используя их для пользы команды, а в Германии этим некого было удивлять, поэтому приходилось перестраивать свою игру и придумывать, за счет чего еще можно переиграть соперника.

— Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что «Днепр» стал по-настоящему «вашей» командой. А по отношению к какому из немецких клубов можно сказать то же самое?

— У меня нет в Германии «своего» клуба, такого, каким был «Днепр». Тем не менее, практически во всех немецких командах, где я играл, у меня сохранились дружеские отношения с тренерами, футболистами и руководителями клубов. Куда бы я ни приезжал, везде встречают с распростертыми объятиями. Конечно, более всего запомнилось время выступлений за «Шальке» — все-таки мой первый немецкий клуб, мои первые немецкие болельщики.

— С чем вы связываете тот факт, что ни в одной немецкой команде Владимир Лютый не смог задержаться надолго — сезон-два, и Влади, как вас называли в Германии, оказывался в новом клубе?

— Проблемы у меня возникали во многом из-за отсутствия личного менеджера. На этом я много потерял. Хотя в каждом клубе, где я играл, проблемы носили различный характер. Длинная история…

— Тогда давайте начнем с «Шальке». Что у вас не заладилось в этой команде?

— Произошла смена тренера, пришел новый наставник — Ристич, захватив с собой югославского игрока, который стал третьим иностранным футболистом в «Шальке». Кто-то из нас оказался, лишним, ведь по немецким футбольным законам играть на поле имели право лишь двое легионеров.

— И вы с Бородюком стали конкурировать за место в «основе»?

— Совершенно верно. Ристич стал то меня в состав ставить, то Сашу. И хотя югослав не был лучше нас, он играл практически всегда, ведь тренер его из «Баварии» взял за сумасшедшие деньги. Такова была политика, а политика делает футбол везде, не только в Германии.

— И что же дальше?

— Являясь по контракту игроком «Шальке», я ушел оттуда в «Дуйсбург», где провел один сезон — он получился у меня совсем неплохим. Шесть забитых мячей в бундеслиге, хорошая пресса, игры за сборную в 1992 году.

— В таком случае, что помешало «Дуйсбургу» выступить в том чемпионате более успешно, ведь ни вы, ни ваши одноклубники не были в восторге от того, что клуб занял в первенстве предпоследнее место и понизился в классе?

— Несмотря на 30-летний возраст, я был одним из самых молодых футболистов в «Дуйсбурге» — вот и добрая половина ответа на ваш вопрос. В команде не было молодежи, а 36-летним игрокам было трудно тягаться с куда более молодыми соперниками. Тем не менее, первый круг мы закончили на втором месте и «посыпались» только после зимнего перерыва. У ребят иссякли силы и энергия, мы стали раз за разом пропускать решающие мячи в последние 15 минут матчей. Если не верите — посмотрите статистику того сезона. Попробовали убрать одного тренера, поставить другого — не помогло.

— Вы не считаете, что ваша карьера после ухода из «Шальке» не сложилась: ведь если не ошибаемся, почти все клубы, в которых вам довелось играть,

— «Дуйсбург», «Бохум», «Рот-Вайс Оберхаузен» — затем понижались в классе?

— Не совсем так. Знаете, чтобы понять, почему моя карьера в Германии не удалась в полной мере, надо опять вернуться к тому времени, когда я выступал за «Шальке». Тогда я еще не знал футбольных законов, существовавших в Германии, в той мере, в которой мне это было необходимо. Был момент, когда «Шальке» предлагал мне продлить контракт на один год, но срок этого соглашения меня не устроил. Затем руководство «Шальке» потребовало за мой трансфер слишком высокую сумму — по тем временам это было 1,5 миллиона марок, и я, по сути, не знал, что делать в подобной ситуации. Многие клубы бундеслиги, те же «Гамбург» и «Бохум», предлагали тогда трех-четырехлетние контракты, полностью меня устраивающие, но эти команды напрочь отпугивала сумма моего трансфера.

— А вы не пробовали договориться с президентом «Шальке» о снижении этой суммы?

— Еще сколько раз пробовал. Но тот стоял на своем: или контракт с «Шальке» на год, или мой новый клуб платит 1,5 миллиона марок. Президента в какой-то степени тоже можно было понять: руководство клуба хотело «отбить» деньги, вложенные когда-то в мое приобретение.

— Но в том же «Бохуме» вы в итоге транзитом через «Дуйсбург» оказались.

— Там совсем другая история была. Сезон в бундеслиге стартовал, по контракту я все еще принадлежу «Шальке», но реально у меня нет команды, деньги мне, естественно, не платятся. В этой ситуации мне бы не помешал хороший футбольный менеджер! Такого у меня не было, и я доверился одному знакомому, который, как я считал, был знаком со всеми подобными юридическими нюансами. Он надоумил меня пойти к президенту «Шальке» и сказать примерно следующее: «Если вы не понизите сумму моего трансфера, то я подпишу контракт с клубом третьей-лиги. И пусть я в течение трех месяцев по немецким законам не буду иметь права играть, но затем вы за меня ничего не получите». Видимо, эта угроза с моей стороны на них подействовала, потому вскоре я оказался в одном из турецких клубов. Тогда я не моги предположить, что оказался в Турции к своему несчастью.

-?!

— Мой знакомый, о котором я уже упоминал и которому я доверял, подыскал мне турецкий клуб «Бурсаспор». Команда готова была подписать со мной двухлетний контракт с хорошей зарплатой. В итоге турки заплатили за меня «Шальке» полмиллиона марок, и такая же сумма стояла в моем индивидуальном контракте. За два года получалось вполне нормально. Мой знакомый уверил меня, что можно подписывать контракт с турками — я и подписал. Уже потом понял, что с турецкими клубами быть столь наивным нельзя, надо требовать, чтобы половину причитающейся по контракту суммы те перечисляли еще до его подписания — иначе сразу обманут. Со мной так и вышло. Я приехал в Турцию, они мне дают на подпись свидетельство, в котором должен подтвердить, что абсолютно здоров. Я турецкого языка не знаю, поэтому с легким сердцем бумагу эту подписываю. А на деле сам подписываю себе приговор, ибо эта бумага оказывается контрактом с «Бурсаспором», где оговорена моя ежемесячная зарплата, скажем, в 100 долларов. Оказывается, что контракт, заключенный мною в Германии, не имеет юридической силы, а вот тот договор, что я подписал уже на территории Турции, только в расчет и принимается. Так что с первого дня в Турции у меня начались проблемы.

— И какое продолжение имела эта ситуация?

— Я пробыл в Турции месяц, и когда несколько раз подходил к руководству клуба относительно своей первой зарплаты, то меня кормили «завтраками»: «Вот завтра мы тебе и квартиру подыщем, и машину дадим, и деньги положенные». Естественно, начались конфликты. К тому же, играя за «Бурсаспор» свой первый матч, я получаю тяжелейшую травму. Меня просто сломали, прыгнув сзади в ноги, По контракту турецкий клуб обязан был оплачивать мне перелеты в Германию и мое лечение, но, как вы сами понимаете, все это мне пришлось делать за свой счет. Пока я занимался лечением за собственные деньги, мои дорогие турецкие друзья резво начали чемпионат, выиграли четыре стартовых матча и ненавязчиво дали мне понять, что больше они в услугах футболиста Владимира Лютого не нуждаются и готовы отпустить меня на все четыре стороны. Сезон в Германии к тому времени шел вовсю, но на второй круг первенства мне удалось найти себе команду — как раз тот самый «Бохум», о котором вы вели речь. Отыграл я за них полсезона, но нарвался на конфликт с тренером команды.

— Из-за чего?

— Скажем так, из-за Сережи Башкирова. Сергей приехал в «Бохум» на просмотр, не понравился тренерам команды, но наш наставник в дальнейшем поступил совершенно непорядочно. Во все те клубы, где еще пытался устроиться Башкиров, этот тренер звонил своим коллегам и предупреждал: «Не берите этого русского, он — плохой футболист». Мы от него такой подлости никак не ожидали, ведь нам в лицо он сказал примерно следующее: «Ребята, если Сергей найдет себе какой-то клуб, вы позвоните мне, я дам ему хорошую характеристику». На самом деле вышло наоборот. Он нас долго бы за нос водил, но один из тренеров клуба, где просматривался Башкиров, позвонил мне и все рассказал. Тут я, конечно, не вытерпел, и все, что думал по этому поводу ему, в личной встрече и изложил. После этого я не то, что в «основу», даже в заявку «Бохума» попадать не стал.

— И оказались уже в клубе второй лиги «Рот-Вайс Оберхаузен»…

— Так ведь «Бохум» тоже туда скатился, заняв в бундеслиге в сезоне-92/93 16-е место. И хотя контракт предусматривал два года сотрудничества, мы по обоюдному согласию его расторгли. Меня пригласили в «Оберхаузен», и я туда пошел, играть во второй лиге. Но, видимо, судьба меня продолжала испытывать, потому что руководство клуба со мной двойной контракт заключило. Пока я играл — все было нормально, а как только перестал из-за травмы выходить на поле, руководство клуба решило не выплачивать мне деньги, положенные по рекламному контракту. Опять же, подвело мое незнание немецких законов: согласно им я не имел права заключать контракт на какую-то еще работу, кроме собственно футбольной. И боссы «Оберхаузена» это прекрасно знали.

— Владимир, получилась забавная картина. И в «Шальке», и в «Бурсаспоре», и в «Рот-Вайс Оберхаузене» вас подводило одно и то же. Неужели к этому времени нельзя было обзавестись хорошим менеджером?

— Хороший менеджер в Германии стоит очень хороших денег. Но после этого случая, когда меня, что называется, во второй раз «опустили», я сам засел за изучение нужных книжек. И результат был вполне ощутимый: когда в 1997 году я из Германии в «Днепр» переходил, то выиграл на этом порядка 10 тысяч долларов.

— Тогда вы приняли приглашение главного тренера команды Вячеслава Грозного и сыграли в финале Кубка Украины против донецкого «Шахтера». Не считаете ли тот свой приезд авантюрным, ведь, по сути, вы мало чем смогли помочь днепропетровской команде?

— Не думаю, что это можно назвать авантюризмом. Если бы меня тогда не достала травма, полученная в игре чемпионата с ЦСКА в Киеве, то все могло сложиться по-иному. Я прекрасно помню, что отзывы о моей игре с армейцами были положительными, но сразу после того поединка почувствовал себя плохо: воспалился ахилл. Обидно вдвойне, ведь мне тогда хотелось сыграть за днепропетровцев не только в кубковом финале, но и во всех оставшихся матчах чемпионата. Я был готов к этому.

— Вернемся к вашей немецкой карьере. Мы остановились на «Оберхаузене» — он стал вашим последним немецким клубом?

— Отнюдь. В тот момент я наконец-то познакомился с хорошим менеджером, венгром по национальности, который жил в Берлине и пристроил меня в «Унтерхахинг». Там я отыграл до конца сезона, забив 10 мячей. Условия в команде были великолепные, но у меня был контракт, предусматривающий его продление на три года, если бы клуб добился права играть во 2-й бундеслиге. К сожалению, «Унтерхахингу» этого сделать не удалось, к тому же в межсезонье команда сменила тренера, который меня в составе откровенно не видел. До 1996 года я еще поиграл в региональной лиге за клуб из Трира, в очередной раз травмировался, надорвав крестообразные связки, а затем уже доигрывал в командах оберлиги. В тот момент стал задумываться над тем, как в дальнейшем можно зарабатывать достойные деньги уже не футболом, а ведением собственного дела.

— Совсем недавно нам довелось общаться с Виктором Скрипником, и мы узнали, что стать бизнесменом и выдержать конкуренцию в деловом мире Германии не так-то просто. Как проходило ваше вхождение в бизнес в стране, где далеко не всем деловым партнерам можно доверять?

— Знаете, я себя перестраховываю. Занимаюсь автобизнесом — у меня сложились хорошие отношения с «Мерседесом», этим я пользуюсь, отправляя машины на продажу из Германии в Украину или Москву. А что до трудностей при вхождении в немецкий бизнес, то, понятное дело, они были. Самое главное, знать нюансы немецкого налогообложения.

— Вы настоящих друзей смогли обрести в Германии или они все остались на родине?

— У меня в жизни один настоящий друг — моя жена Наташа. С ней я могу обсудить любые проблемы. Мне повезло, что я нашел ее. Без Наташи было бы намного тяжелее.

— А Наташу нашли в Германии или в Украине?

— В Испании. Приехали мы с одной немецкой командой из Кельна в 1998 году на Мальорку отдохнуть после сезона. Увидел красивую девушку, подошел и спросил: «Вы говорите на немецком?» Потом выяснилось, что мы оба из Днепропетровска. Наташа, правда, мне сразу не поверила, решила проверить и поинтересовалась у меня, какая улица главная в нашем городе (проспект К. Маркса — Прим. авт.). Испытание я прошел, и знакомство состоялось.

— Наташа до знакомства с вами интересовалась футболом?

— Она мне потом сама призналась, что футболом не слишком увлекалась, но четыре фамилии игроков «Днепра» у нее были на слуху: «Таран, Протасов, Литовченко и… Лютый.

— И последний вопрос. Какой вам представляется ваша жизнь в ближайшие год-два?

— И футбол, и бизнес — все вместе. Пока, правда, с уклоном на бизнес, ведь сейчас этим я зарабатываю себе на жизнь. А как все сложится дальше, поживем — увидим.

Алексей ЗОРОВ, Дмитрий ПЕЛИН

Газета «Команда» (Днепропетровск), 15.08.2001

*  *  *

КАК ДЕЛА?

— Живу с семьей в Кёльне, — рассказывает Владимир. — Жена Наташа тоже из Днепропетровска, а познакомились в Испании. У нас двое детей: Анастасии четыре года, Максиму — год.

— Чем занимаетесь?

— С января тренирую команду пятой германской лиги «Блау-Вайсс» из Брюля — это городок под Кельном, известный своим «Фантазия-ландом», парком наподобие «Диснейлэнда». До меня клуб был на грани вылета из дивизиона, но при мне в 11 играх добыл 20 очков и был спасен.

— Наверное, и сами играли? Помню, несколько лет назад вы еще забивали за одну из кельнских команд, которую возглавлял Виктор Пасулько…

— Нет. Поигрываю лишь в матчах ветеранов — вместе с тем же Пасулько, Литтбарски, Польстером. Зрителей собирается немало, а сборы идут на благотворительные цели.

— Неужели в Германии, чтобы нормально существовать, достаточно зарплаты тренера команды пятой лиги?

— Конечно, нет. У меня еще фирма по торговле автомобилями. В основном поставляю машины в Финляндию, Россию, на Украину.

— Но в России резко повысили пошлины на ввоз иномарок…

— Я в основном торгую «мерседесами». Уверен, людей, которые в состоянии купить такую машину, повышение пошлин не отпугнет.

— Вернемся к футболу. Игроки «Блау-Вайсса» знают, что Владимир Лютый — олимпийский чемпион?

— Сам своим подопечным об этом не рассказывал. Но о том, что их тренер выступал в бундеслиге, они знают наверняка.

— А футбол вам снится?

— Конечно. Правда, раньше снилось, что играю, а теперь — что сижу на тренерской скамейке. Кстати, в Германии с отличием закончил тренерские курсы и получил лицензию, дающую право работать с командами и третьей лиги. Посмотрю, как у меня в «Блау-Вайссе» пойдут дела. Если все будет нормально и появятся предложения из других клубов, наверное, пойду учиться дальше. Пасулько, например, закончил тренерскую школу, после которой можно работать и с командами бундеслиги… Правда, проявить себя в «Блау-Вайссе» непросто — играют за него рабочие, студенты, маклеры, владельцы небольших фирм, тренируются три раза в неделю. За это время многому не научишь — работаю главным образом над физическими кондициями игроков, знакомлю с некоторыми тактическими приемами.

— О работе в бундеслиге не мечтаете?

— С моим опытом можно было бы уже и сейчас работать в команде высшего эшелона. Но попасть туда нереально. Представьте, немец приедет в Россию учить русскому языку… И все-таки надеюсь на лучшее. Человек всегда чего-то достигает, если тратит на свое дело много времени и по-настоящему хочет добиться цели. Чтобы пробиться здесь наверх, нужно сначала поработать с любительскими командами. Тем более что пятая германская лига — уровень довольно приличный.

— А паспорт у вас немецкий?

— Нет, украинский. Зачем мне германское гражданство?

— За футболом на постсоветском пространстве следите?

— Конечно. У меня в квартире антенна, позволяющая смотреть телепередачи из России и Украины. Замечу, что в России уровень многих клубов значительно вырос — не зря в футбол вкладываются немалые деньги. На Украине же борьба в основном идет лишь между двумя командами…

— А с кем из футболистов вашего поколения общаетесь?

— Довольно часто болтаем по телефону с Юрой Савичевым — он живет в Гамбурге, работает консультантом в одной из местных команд. Вспоминаем Сеул. Только сейчас по-настоящему начинаем понимать, на какую вершину взобрались в 88-м…

Газета «Спорт-Экспресс», 05.09.2003

*  *  *

«ДНЕПРОВСКИЕ» И «НЕМЕЦКИЕ» ГОДЫ ВЛАДИМИРА ЛЮТОГО

Говоря о Владимире Лютом, меньше всего хотелось бы его назвать монументально-пафосно «человек-эпоха «Днепра», однако в применении к днепропетровскому клубу это было бы абсолютным попаданием в десятку. Ведь только Владимир и нынешний наставник голкиперов «Динамо» Сергей Краковский играли в «Днепре» абсолютно в каждом из 80-х годов. Габаритный форвард днепрян по окончании сезона 1989 года подписал контракт с немецким «Шальке», после чего его срок пребывания в родной команде остановился на ровной отметке в десять лет. Краковский отыграл еще два оставшихся первенства Союза, но при этом в силу того, что Сергей какие-то годы «сидел» под Валерием Городовым, именно Владимир Лютый является единственным обладателем абсолютно всех завоеванных «Днепром» наград советского времени. Кроме того, навсегда форвард вошел в историю клуба как его рекордсмен по количеству сыгранных игр в чемпионате СССР.

Около недели Владимир, уже почти двадцать лет живущий в Германии, гостил в родном Днепропетровске, пользуясь повышенным вниманием со стороны журналистов. С этого и началась беседа с ним.

ФУТБОЛ ОТВОЕВАЛ МЕНЯ У БАСКЕТБОЛА

— Владимир, наверное за дни пребывания в Днепропетровске вы дали больше интервью, чем за все последнее время…

— Действительно, пообщался с очень многими журналистами. Давал интервью и печатным изданиям, и телевизионщикам.

— Появились ли такие вопросы, на которые уже надоело отвечать?

— Много однотипных вопросов «что я делаю», «чем занимаюсь», «почему я приехал в Днепропетровск».

— Предыдущий ваш приезд был связан с участием в «Матче чемпионов», которым открывалась «Днепр-Арена». А до этого давно были в Днепропетровске?

— В своем родном городе я бываю регулярно раз-два в году и даже больше. Последнее время я уделил тренерской учебе и теперь, когда все позади, могу себя здесь презентовать как тренер, способный поработать на постсоветском пространстве.

— То есть исходя из частоты вашего пребывания в городе, изменения, происходящие в нем, сильно воображение не поражают?

— Абсолютно.

— Когда выходите на улицу, вас узнают?

— Да, но это в основном болельщики старшего поколения. Это конечно приятно, и я стараюсь этим людям уделить какое-то внимание.

— Вы проводили открытую тренировку для юных футболистов. Сравнивали ли условия для их роста с теми, когда сами начинали играть?

— Как ни парадоксально, в наше время условия для детей были получше. Прежде всего потому, что в городе было больше полей, причем за ними постоянно ухаживали.

— Кстати в интернете можно почерпнуть информацию, что помимо обучения в известнейшей школе «Днепр-75» вы занимались и в 15-й спортивной школе. Можно поподробнее об этом?

— Это была не спортивная, а обшеобразовательная школа. А вообще я сначала три года, начиная с семи лет, занимался баскетболом в знаменитой СДЮСШОР-5, а она и находилась на территории 15-й школы. Без сложной скромности скажу, что получалось у меня хорошо. По своему возрасту я был одним из лучших в городе. Наша школа все время конкурировала с командой «Буревестник», за которую играл Андрей Шаптала, впоследствии многие годы успешно выступавший за киевский «Строитель». А в футбол брали с десяти лет, и когда я достиг этого возраста, записался и в эту секцию. Первые полгода я занимался и футболом, и баскетболом, но совмещать два вида было тяжело, и я сделал выбор в пользу футбола. Баскетбольный тренер затем долго мучал меня и родителей, чтобы я остался в баскетболе, но футбол в конце концов победил.

— Кстати знаете, что на днях была заново открыта реконструированная СДЮСШОР-5, и юные баскетболисты получили в свое распоряжение отличные условия?

— Да, знаю. Я слежу за местными баскетбольными новостями и вообще интересуюсь многими видами спорта.

— Возвращаясь к детским годам в футболе, в новом виде спорта сразу стало получаться?

— В принципе, да. В «Днепр-75» меня взяли с первого просмотра, но там я играл за команду старшего возраста и поэтому ушел в школу «Вихрь», где обучался под руководством великолепных детских тренеров Анатолия Бурганова и Цалика Цадикова, которые очень много сделали для моего становления. А затем в шестнадцатилетнем возрасте вернулся в «Днепр-75», где до взрослого футбола меня доводил уже Борис Подорожняк.

— Вспомните сейчас наибольшее количество забитых вами мячей в одной игре в тот период?

— Ой, дайте вспомнить… Не то шесть, не то восемь то ли в чемпионате города, то ли на турнире «Кожаный мяч».

— Восемь на первенство города. Заявляем вам ответственно, ибо одному из нас это рассказывал родной брат, игравший против вас в этом турнире…

— Правда?! Выходит, память меня не подводит.

«ДНЕПР» ПОДНЯЛИ ЕГО ВОСПИТАННИКИ

— От кого вам поступило приглашение во взрослую команду «Днепра»?

— От старшего тренера команды Лукашенко. Мне и ряду других игроков просто было сказано ехать вместе с основой на сборы. После них я еще играл за юношей в чемпионате города и республики, а летом под флагом сборной Украины, за которую в основном играли киевские динамовцы, ездил на турнир в ФРГ. Вернувшись, поиграл за дубль, а затем дебютировал в основе в игре в Кишиневе против «Нистру». Этот матч положил начало победной серии «Днепра» из пяти игр. По ходу этой серии удалось забить и первый гол. Случилось это на родном «Метеоре» в игре с джизакским «Бустоном».

— Владимир, «Днепр» тогда вернулся в высшую лигу, но слава о том его составе была своеобразная. Есть такая болельщицкая байка, когда еще до рывка наверх «Днепра» его поклонники как-то остановили Лукашенко и начали расспрашивать о причинах неудач. А он в ответ: «А что я могу сделать?! Я им говорю, что нужно режим соблюдать, а они пьют и пьют…» Ну имелись в виду наверняка так называемые «старики»…

— Наверное, ветераны где-то и собирались вместе, но я этого не видел, да и вообще в восемнадцать лет был занят своим спортивным ростом. А вообще в дальнейшем и я с определенным кругом своих партнеров куда-то ехал после игр и чего уж там, бывало что и выпивали, но все было в нормальных рамках. Футболистам после игры, которая сама по себе стресс, обязательно надо расслабиться. Одни это делают через алкоголь, другим, может быть, нужно женское внимание. В футболе все это присутствует, главное, чтобы все было в меру. В советские времена, правда, у наших футболистов это было не всегда, и в этом плане в Европе было больше профессионализма, хотя те же англичане, которые после игр могут и под стол упасть, в плане выпивки, пожалуй, нашим могли дать фору.

— В высшей лиге вы забили сразу же в своем дебютном матче против донецкого «Шахтера». Правда «Днепр» все равно проиграл, после чего и дальше откровенно валился. Почему команде так тяжело дался переход на более высокий уровень?

— Да, это был совсем другой уровень, да и атмосфера иная, почти везде полные стадионы. А тренерский уровень Лукашенко оказался недостаточным для высшей лиги. Поэтому его и сменили уже добившиеся успехов в Никополе Емец и Жиздик. С ними пришли и хорошие игроки, которые очень нам помогли — Погорелов, Надеин, Шуршин. Благодаря этому мы и сумели сохранить прописку в высшей лиге.

— Следующий сезон для команды оказался обычным как для середняка. А затем последовал невиданный взлет на верхнюю ступеньку пьедестала почета. И самое главное, «Днепр», в отличие от, например, «Зенита» задержался на завоеванных рубежах. В чем по-вашему заключался феномен команды?

— Я считаю, прежде всего в том, что подобралась прекрасная плеяда местных воспитанников, которые выросли в игроков европейского класса. Это и Олег Протасов, и Геннадий Литовченко, и Виктор Кузнецов, смею надеяться, что и я, а это уже сорок процентов команды. Получил приглашение в «Днепр» и Олег Таран, который был чуть постарше нас, но опять же местный воспитанник. Мы и конкурировали друг с другом, и росли благодаря этому.

— Лично у вас конкурентами по линии атаки были Протасов и Таран. А с кем из них вам было комфортнее играть в связке?

— Думаю, что с Протасовым. Олег Таран как нападающий был более эгоистичен чем Протасов. Зачастую было так, что мяч к нему попадал и его он уже никому не отдавал, правда, при этом Олег был постоянно нацелен на ворота. Я, пожалуй, был игроком несколько другого плана, более командного, что ли. По большому счету мне было все равно, забью я или кто-то другой. Я многое делал просто для создания голевых ситуаций. Если бы тогда, как сегодня, считали голевые передачи, то была бы наглядно видна моя польза команде.

— Если на поле выходили все трое, какие обязанности были у вас?

— По-разному случалось. Тактические задания зависели от того, где играли, дома или в гостях, каким был соперник. В принципе все равно все трое были ориентированы на атаку.

ПОМНЮ ПОЧТИ ВСЕ СВОИ ГОЛЫ

— Кроме того, вы были одним из лучших союзных форвардов в игре «на втором этаже». Этот фактор учитывался при выборе тактики на игру, когда вы выходили в стартовом составе?

— В любом случае у нас немалое внимание уделялось тому, чтобы я выигрывал единоборства, сбрасывал мячи, сам играл на подборах. Ну, а если мы проигрывали по ходу игры, то конечно количество навесов в штрафную в расчете на мою хорошую игру головой, увеличивалось. Тактика любого тренера зависит от имеющихся у него под рукой исполнителей.

— Немало голов вы забили и выходя на замену. В чемпионском году в вашем послужном списке таковых и вовсе оказалось большинство. Вообще выходить на замену и забивать — это особый дар?

— Наверное стоит говорить не о даре, а о психологической готовности, которая должна быть у любого футболиста, чтобы выйти и моментально включиться в игру. Да, это непросто поймать ритм игры, можно выйти и сразу задохнуться, но готовность сразу же после выхода на поле принести команде максимальную пользу обязательно должна быть. Кстати, тогда в 83-м году, когда мне был 21 год, я уже думал, что являюсь созревшим футболистом. На самом деле сейчас понимаешь, что для футбола это еще очень юный возраст.

— А многие ли голы из вашей днепровской карьеры помните? Например, хет-трик тбилисскому «Динамо» в 1984-м?

— Практически все. И тбилисцам тоже.

— Тогда вы наверняка должны помнить и выездной гол «звездному» «Бордо» в розыгрыше Кубка Чемпионов 1985 года. Тогда успели подумать, что бросившийся за пущенным вами мячом чемпион Европы Баттистон может выбить его с линии ворот?

— Да, успел, хотя это естественно и длилось какое-то мгновение. А предшествовала моменту прекрасная передача вразрез Олега Тарана. Я тогда играл «под нападающими» и откликнулся на пас рывком из глубины поля, ворвавшись в свободную зону. Хорошо, что на меня выскочил Дропси, иначе было бы сложнее. А так я пробил мимо него, а потом уже стоял и ждал догонит ли Баттистон мяч на линии или нет. Слава Богу, не догнал (улыбается). Но, повторюсь, все эти ощущения и мысли форварда очень скоротечны. А бывает и другое восприятие времени. Вспоминаю, как на Олимпиаде в Сеуле мы играли в четвертьфинале с австралийцами, и Михайличенко отдал мне фланговую передачу. Я бью ногой в касание в угол ворот, а вратарь реагирует. Мне казалось, что этот момент длился долго. А недавно я пересматривал эту игру по видео и увидел, что все произошло просто мгновенно.

— В конце 80-х годов в западной прессе появилась информация, что французские клубы в еврокубках серьезно работали с «судьями». В том матче с «Бордо» на поле было ощущение, что в составе французов 12 игроков?

— Если честно, я не помню, чтобы тогда судьи нас сильно прессовали.

— Но арбитр встречи во втором тайме не засчитал чистый гол Олег Протасова…

— Я бы не винил рефери — там вполне могла быть обычная человеческая ошибка. Да и вообще, в повторной встрече нам ведь никто не мешал обыграть «Бордо» в послематчевых пенальти.

НА ОЛИМПИАДЕ ПОБЕДИЛА ЕДИНАЯ КОМАНДА

— Владимир, вы поработали с двумя самыми великими тренерами «Днепра» -Емцом и Кучеревским. Что изменилось в команде с приходом Евгения Мефодиевича?

— Прежде всего то, что Кучеревский сам проводил тренировки. Емец, конечно, был культовой фигурой для «Днепра», но в самих тренировках участие не принимал, наблюдал за ними со стороны. Плюс стал более человечным подход к нам, футболистам. Кроме того, нельзя забывать и о Геннадии Афанасьевиче Жиздике. Он сделал все для того, чтобы в Днепропетровске был высококлассный футбол.

— Когда несколько лет назад «Днепр» феерично обыграл «Гамбург», установка Кучеревского на игру вместила и такие слова: «Вы их загоните за Бранденбургские ворота!» Можете припомнить что-то подобное от Мефодьича, может какие-то его остроты, из тех лет, когда играли под его руководством?

— Ой, его «горбушки» надо специально вспоминать (улыбается)…У него они рождались спонтанно. Мог в перерыве с улыбкой, а не упреком, после удара выше ворот сказать: «Ты в пролетавшего воробья целился, что ли?» И все, у человека от напряжения не остается и следа, и наступает необходимая раскрепощенность. Психологически это было очень важно. Сразу же появлялось желание собраться и хорошей игрой отблагодарить в том числе и своего наставника.

— Наверняка много смешных моментов было и в повседневной жизни команды. Что-то всплывет в памяти сразу же? Может что-то было связано с 1 апреля, которое сейчас на носу?

— Как сейчас помню, как-то поздним вечером натянул на себя простыню и ходил на коленях возле угла корпуса, из которого ребята возвраащались с просмотра. Эффект был еще тот. Собралась толпа, и некоторые ребята всерьез испугались — думали, что маячит настоящее привидение (смеется).

— Отдельные строки в вашей биографии — игры за сборные команды СССР. Сначала была олимпийская сборная. Если не ошибаемся, первый официальный матч в Норвегии вы провели в качестве полузащитника?

— Да, я играл центрального полузащитника. Бышовец спросил перед игрой: «Сможешь там сыграть?» — «Сыграю!» — «Ничего, что позиция абсолютно новая?» — «Ничего!».

— Но потом он вернул вас в нападение?

— И возвращал, и ставил на позицию левого полузащитника. А на Олимпиаде Бышовец стал использовать схему с одним нападающим, под которым действовали два полузащитника, одним из которых был я. Думаю, что с возложенными функциями справлялся — цеплялся за мяч, выигрывал много борьбы, создавал голевые моменты. Повторюсь, я был командным игроком.

— За счет чего был достигнут тот грандиозный успех в Сеуле?

— Анатолий Бышовец был тогда одним из ведущих тренеров страны, мечтавшим достичь какой-то высокой цели. В свою команду он скрупулезно отбирал футболистов не только по своему менталитету, но и по человеческим качествам. Ему удалось создать подбор исполнителей, заряженных общей идеей. Класс у команды был, и достаточно высокий. Оставалось объединить людей и направить их в нужное русло. Все это Анатолию Федоровичу удалось.

— В финальном мачте с бразильцами вас заменили за четыре минуты до конца дополнительного времени. С какими эмоциями досматривали матч?

— А меня вообще заменили по недоразумению. У нас оставалось право еще на одну замену, и я Бышовцу показывал знаками, что ее нужно сделать, чтобы потянуть время. А он так понял, что я не могу продолжать игру и заменил меня. Когда уходил с поля (смеется), так и сказал: «Анатолий Федорович, я не себя просил заменить, просто хотел, чтобы мы выиграли время.»

— Баскетбольная Dream Team-88 двадцатилетие своей победы отмечала в прошлом году в Литве. А ваша команда собиралась по такому поводу?

— Да, мы организовали встречу в Москве. И даже провели там пару товарищеских игр. Посидели, повспоминали, пообщались. Кстати вот эта олимпийка, что сейчас на мне (с гербом Советского Союза серцде спереди и надписью СССР на спине — прим. Авторов), как раз с той встречи.

— Одно время ничего не было слышно о Геле Кеташвили. Все олимпийские чемпионы сейчас в «пределе видимости»?

— Абсолютно все. Cозваниваюсь и постоянно общаюсь со многими людьми из той команды, причем количество бывших партнеров по «Днепру», с кем я поддерживаю постоянную связь, даже меньше, чем таковых олимпийцев.

В ПЕРВОЙ СБОРНОЙ МЕНЯ НЕДООЦЕНИВАЛИ

— После окончания Олимпиады вы попали и в первую сборную. Но первый товарищеский матч за нее сыграли уже будучи игроком «Шальке». Почему?

— У меня вообще были специфические отношения с Лобановским. Он приглашал меня в «Динамо» еще когда мне было 18 лет, дело доходило даже до каких-то угроз. Но я ни тогда, ни позже, в Киев не переехал. Поэтому Лобановский, хоть и начал вызывать в сборную, относился ко мне все равно прохладно — не сравнить с отношением к динамовцам. Даже был такой случай, когда на сборе, не видя друг друга, мы очень сильно столкнулись с Бессоновым. Так после этого все врачи, массажисты и тренеры подбежали к нему, а в мою сторону даже никто не глянул.

— Кстати, когда вы уходили в «Шальке», Кучеревский вас уговаривал остаться?

— Нет, наоборот. Мефодьич всегда стремился, чтобы у ребят было все хорошо. В моей ситуации он прекрасно понимал, что я серьезно выиграю в финансовом плане, что вообще появилась возможность попробовать себя в совершенно ином футболе. И он мой переход только одобрил.

— Методика Лобановского. Что можете сказать о ней?

— Лобановский был классным тренером для своего времени. Но не стоит забывать, что ему по сравнению с коллегами было проще: в его распоряжении были все «сливки» футбольной Украины. Кто не выживал в его тренировочной системе, отбраковывался. В современном же футболе ко всем футболистам ищется индивидуальный подход. Сегодня в том своем прошлом виде тренировочная система Лобановского неактуальна и неприменима.

— Вы участвовали в двух крупнейших форумах — чемпионате мира в Италии и Европы в Швеции? И там, и там сборная сначала СССР, а потом СНГ выступила неудачно. Каковы были причины таких ее выступлений?

— Мое мнение, в сборной 90-го года не было такого коллектива, как у олимпийской команды, выигравшей «золото». Было несколько разобщенных групп футболистов: киевляне, спартаковцы, легионеры. Именно в этом я вижу основную причину того, что не удалось пройти дальше группового турнира. А через два года, думаю, сыграла роль недооценка последнего соперника по группе — шотландцев. Тогда после двух ничьей с Германией и Голландией для выхода в полуфинал достаточно было еще одной «мировой», которая, думалось, никуда не уйдет. А после того как пропустили быстрый гол, перестроиться уже не смогли.

— В то время бытовала еще такая журналистская точка зрения о причинах неудачи, что та команда вряд ли могла что-то выиграть, поскольку у нее в отличие от остальных не было ни флага, ни гимна…

— Это субъективное мнение. Команда была более сбалансированной, чем за два года до этого в Италии, и, повторюсь, выступила неудачно именно из-за недооценки шотландцев.

— Владимир, несколько лет назад в одном из больших интервью вы сказали, что ваша карьера в Германии не сложилась так, как могла бы, из-за отсутствия хорошего менеджера. Только ли поэтому?

— Нет, говорить надо о совокупности причин. Это и развод с первой женой, который произошел там, в Германии. Плюс досаждали травмы. Я перенес сложнейшие операции на крестообразных связках, на голеностопном суставе. Кстати говоря, когда меня в «Днепр» позвал Вячеслав Грозный, в игре с ЦСКА получил травму ахилла. Кое-как сыграл финал с «Шахтером», а затем эту травму надо было лечить полгода. Понятно, что когда игроку 35 лет, тренер при таком раскладе особо рассчитывать на него не будет. Потому и не задержался в «Днепре». Вот комплекс причин, по которым не смог раскрыться полностью. Но одна из главных все-таки, действительно, отсутствие хорошего менеджера.

ХОЧУ ПОРАБОТАТЬ В УКРАИНЕ ИЛИ РОССИИ

— После окончания игровой карьеры и периода занятия бизнесом вы ступили на тренерскую стезю и поработали несколько лет в Германии. Можно ли сказать, что сейчас, в нашем глобализированном мире немецкая тренерская школа сохранилась?

— Вполне, и я являюсь ее сторонником. Даже когда несколько дней назад провел тренировку в школе «Днепра», ее директор Петр Кутузов сказал мне: «Слушай, у тебя все как у Бернда Штанге». Считаю, что одно из основных достоинств немецкой школы — ее целенаправленность в развитии определенных качеств, допустим, скоростных, скоростно-силовых.

— Недавно Каха Каладзе говорил, что в «Милане», особенно в предсезонный период очень много индивидуальной работы с игроками — в отличие, например, от наших команд. Немецкая школа ближе к итальянской или отечественной?

— Вы знаете, чтобы делать такие сравнения, надо изучить методы подготовки итальянских команд, а у меня не было такой возможности. О различии в российских и немецких методиках я могу говорить. В Германии тип подготовки — индивидуальная или коллективная, зависит от периода выступлений команды. То ли она готовится к сезону, то ли сыграла несколько матчей в чемпионате, то ли это середина сезона, то ли его окончание. Годичный цикл разбивается на периоды, и потом работа команды происходит в микроциклах, причем могут развиваться как индивидуальные качества, так и улучшаться общекомандные действия.

— Два года назад вы поработали помощником Анатолия Бышовца в «Локомотиве», отвечая за подготовку форвардов. В чем она заключалась?

— Я работал не только с нападающими. Принимал участие в организации тренировочного процесса, разработке направления, по которому работала команда. А при работе с нападающими я прежде всего стремился найти к ним поход, после чего уже вместе и трудились индивидуально над необходимыми моментами. Думаю, что у меня получилось. У меня остались хорошие отношения с Димой Сычевым, Питером Одемвингие. Мы и созваниваемся, и переписываемся по электронной почте. Раз они со мной поддерживают контакты, значит, относятся ко мне так же хорошо, как и я к ним. Дима Сычев был очень рад встрече со мной, когда я осенью приехал на отборочный матч Германия — Россия.

— А с Одемвингие легко было установить контакт? Бытует мнение, что он сложный по характеру человек.

— Я с ним сошелся абсолютно легко.

— Почему «Локомотив» в сезоне 2007 года выступил так неудачно, ведь глядя со стороны у команды и клуба есть все?

— Не забывайте, что тогда команда выиграла Кубок России. В групповом турнире Кубка УЕФА, куда мы пробились одержав две победы, дважды сыграли вничью. Оставались шансы выйти из группы, но Бышовцу не дали до конца доработать. Вообще, считаю, что основная причина неурядиц «Локомотива» — совместная работа двух таких антиподов как Семин и Бышовец. Два амбициозных человека не могли ужиться вместе.

— Сейчас вы хотите работать самостоятельно. А если вдруг Анатолий Бышовец возглавит какую-то амбициозную команду и позовет вас к себе помощником. Пойдете?

— Сложный вопрос. Помощником надо работать в командах, которые ставят перед собой высокие цели, играют, допустим, в Лиге Чемпионов или Кубке УЕФА. Прежде чем дать Анатолию Федоровичу какой-то ответ, надо будет серьезно подумать.

— В начале нашей беседы вы сказали, что имеете желание поработать на постсоветском пространстве. Вас не смущает, что и в России, и в Украине раньше, и скорее всего сейчас, существуют тренерские «обоймы», и хозяева клубов при необходимости поиска тренеров обратят внимание прежде всего на знакомые лица?

— «Тренерская обойма» — понятие растяжимое, в нее спокойно можно попасть. Целью моей поездки было то, чтобы обо мне узнали, чем я занимаюсь в настоящее время. Мне нельзя сидеть сложа руки. У меня сейчас хорошая возможность совершенствоваться как тренеру в стране, где я живу, проходить стажировку в клубах бундеслиги. Параллельно мои агенты ведут работы по моей презентации. Меня знают в бывшем Советском Союзе, у меня большой профессиональный опыт. И я думаю, что заслужил шанс, чтобы показать свое тренерское умение.

ФК «Днепр», 30.03.2009

© Сборная России по футболу