Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Миржалол КАСЫМОВ

Касымов, Мирджалол Кушакович. Полузащитник.

Родился: 17 сентября 1970, город Ташкент, Узбекиская ССР.

Воспитанник ташкентской РШВСМФ (первый тренер – Юрий Михайлович Господарчук) и московской футбольной школы-интерната №6 (тренер – Сергей Егорович Рожков).

Клубы: «Пахтакор» Ташкент, Узбекская ССР/Узбекистан (1987, 1988–1991, 1993, 1997–1998, 1999, 2002–2003), «Динамо» Минск, Белорусская ССР (1988), «Спартак»/«Алания» Владикавказ (1992/1994–1996, 1999, 2003–2004), «Крылья Советов» Самара (2000–2001), «Аль-Шабаб» Дубай, Объединенные Арабские Эмираты (2002), «Машал» Мурабек, Узбекистан (2005).

Чемпион России: 1995.

Сыграл 3 матча за олимпийскую сборную СССР.*

Чемпион мира среди юношеских (U-16) команд 1987 года. Чемпион Европы среди юношеских (U-18) команд 1988 года.

*  *  *

УМЕНИЕ ИГРАТЬ В ФУТБОЛ — ЭТО БОЖИЙ ДАР

Миржалола Касымова самарские болельщики любят и уважают со дня его прихода в «Крылья Советов». На поле он, как правило, всегда является центральной фигурой. Тонкий знаток игры, он, плюс ко всему, великолепно исполняет угловые и штрафные удары. Миржалол — человек сильной воли. Несмотря на трудности, которые были в его жизни, он по-прежнему остается в рядах лучших.

— Миржалол, вам, наверное, не раз задавали этот вопрос, и все же: как начиналась ваша спортивная карьера?

— Родился 17 сентября 1970 года в Ташкенте. Я один пацан рос в семье, у меня три сестры. Отец мог сказать: давай помогай, деньги зарабатывай. А вместо этого отдал меня в спортивную школу. Он говорил так: «У меня возможности не было заниматься спортом, потому что отца не было. А я у тебя есть, поэтому давай, учись». Так с 10 лет я начал заниматься в республиканской футбольной школе города Ташкента. Первым тренером был Юрий Михайлович Господарчук. После окончания 9-го класса я переехал в московскую футбольную школу-интернат №6. Тренировался под руководством Сергея Егоровича Рожкова. В 1984 году проводился Всесоюзный турнир «Юность». Я попал тогда в состав юношеской сборной СССР своего возраста. Чемпионами мира мы стали в 1987 году (Миржалол в шести играх забил два гола — Л.А.). В 1988 году мы, трое или четверо игроков из той команды, перешли под руководство Бориса Петровича Игнатьева. Выступили, считай, во «взрослом» футболе и получили титул чемпионов Европы среди юношей.

— А вы помните свой первый гол во взрослом футболе?

— Первый гол? Конечно. Ощущения сохранились в памяти до сих пор, но их невозможно передать словами. Это произошло 17 октября 1987 года здесь, в городе Куйбышеве. Я играл в команде «Пахтакор» против «Крыльев Советов». На 18-й минуте забил мяч в ворота хозяев поля. Матч закончился со счетом 1:1.

— Вам не раз еще приходилось выступать против «Крыльев»?

— В общей сложности 6 раз. Например, в 1996 году во Владикавказе я выступал за «Аланию» в матче с «Крыльями» (1:0).

— Как получилось, что вы стали играть за «Крылья»?

— В 1999 году у меня закончился контракт с «Аланией». Александр Федорович Тарханов пригласил сюда, в Самару. Я сразу согласился. Мы знаем друг друга давно. В 1991-м году он был тренером «Пахтакора» в Ташкенте. Александр Федорович — опытный тренер, мне нравится стиль игры, который он прививает команде. Каждый тренер имеет свой почерк. У кого-то это игра по принципу «бей-беги», лишь бы не пропустить мяч. Зрителям же интереснее наблюдать за комбинационной игрой, в которой много захватывающих моментов.

— Как складываются у вас отношения с другими игроками?

— Нормально.

— Со многими, наверное, давно знакомы?

— Да, приходилось встречаться на поле. Впрочем, язык футбола во всем мире одинаковый. На футбольном поле, пока идет игра, все личное забывается. Остаются только спортивные, профессиональные отношения.

— Миржалол, я слышала, что у вас была очень тяжелая травма спины.

— 19 декабря 1996 года во Владикавказе после матча с Ростовом (мы выиграли со счетом 3:2) я пришел домой и почувствовал сильную боль, отдающую от спины в ногу. Врачи сказали, что необходима операция. Я очень благодарен руководителю МВД Узбекистана Закиру Алматовичу Алматову, который помог перевезти меня с семьей в Германию на операцию. 1996-й, 1997-й год не играл. Только в конце 1997 года вернулся в «Пахтакор».

— Почему вы решили остаться в футболе?

— За полтора года, что я восстанавливался после операции, было время посмотреть вокруг себя, осознать происходящее. Жизнь-то не кончилась! Хотелось доказать, что я еще смогу многое сделать.

— В прошлую среду «Крылья» встречались с ЦСКА. У самарской команды была возможность забить гол, и не одна, не так ли?

— В игре с ЦСКА у нас действительно были шансы. Четыре выхода один на один! Но футбол — непредсказуемая игра. Можно из ничего забить, а можно создать столько моментов и ни разу не поразить ворота. Тарханов весь тренировочной процесс строит так, чтобы зрители не пожалели, что пришли на футбол. В футболе бывает так, что стадион забит до отказа, а удовольствия от игры люди не получают. Несмотря на то, что счет в матче с ЦСКА 0:0, и болельщики не увидели ни одного гола, я думаю, 99% зрителей остались довольны, увидев красивую, комбинационную игру.

— Как вы думаете, «Крылья» смогут вновь стать лидерами чемпионата? Насколько это реально?

— У нас не было задачи занять первое место. Попасть в тройку лучших нам под силу. По мнению специалистов, у команды есть своя игра, как говорится, свое лицо, и очень хороший подбор игроков. А еще в игре, как и в любом деле, нужна удача.

— Родные радуются вашим успехам?

— Думаю, да.

— На матчи ходят?

— И родственники, и друзья.

— Как вы познакомились со своей женой?

— С будущей женой — ее зовут Дилором — мы учились в Ташкенте в одной школе. С 7-го класса знали друг друга. Еще в школе начали встречаться. Потом я уехал в Москву учиться. Приехал, она поступила в институт, я — тоже в институт. Времени для свиданий было мало. Поженились в 1990 году. Через год сын родился, Миркамол, ему скоро исполнится 10 лет. Еще есть дочка Мохира и младший сын Миржамол. Жена у меня молодец: умная, красивая, хорошая хозяйка. Сейчас они все рядом со мной, приехали на месяц в Самару.

— О тренерской работе не задумывались?

— Вы имеете ввиду, что возраст подходит? (Смеется).

— Да. Существует же какой-то возрастной предел?

— И не только в футболе. А о тренерской работе задумывался, конечно. Всегда думаешь, что будет завтра, послезавтра. Мне кажется, наступит момент, когда почувствуешь, что пора заканчивать играть. Это ощущение бывает в жизни любого человека и касается не только спорта. Когда закончу играть, уеду на родину, в Ташкент.

— А почему не останетесь здесь?

— Хочу вернуться домой, потому что там тоже надо работать.

— Есть ли у вас какое-нибудь образование, помимо спортивного?

— Кроме Института физкультуры, я окончил Институт народного хозяйства в Ташкенте (финансовый факультет).

— Миржалол, вы суеверный человек?

— В Бога верую, чтобы Бог сопутствовал удаче.

— Чего-то ждете от игры с «Торпедо», хороших результатов, например?

— Лично я всегда настроен на выигрыш. Другой разговор, что не всегда получается. Сейчас у нас команда нормальная, состав опять же отличный. Хотелось бы, чтобы в игре с «Торпедо» нам чуть-чуть улыбнулась удача — чтобы один-два раза сделали хорошие выходы и один-два гола забили.

— Как вы считаете, почему «Крылья» собирают так много болельщиков?

— Народ любит команду не за красивые глаза и форму ее игроков. Люди приходят посмотреть на зрелищную, эмоциональную игру, которую мы показываем. А также расслабиться, хорошенько «поболеть» после трудного рабочего дня.

— Миржалол, что вы еще хотите от жизни на данный момент?

— У меня сейчас одна мечта — попасть со сборной Узбекистана на чемпионат мира. И я ушел бы спокойно из футбола. В августе начнутся отборочные игры.

— Когда вы уедете и как скоро вернетесь в Самару?

— 12 августа поеду, потому что 17-го начинаются сборы. Приглашение пришлют обязательно. А вернусь примерно через два месяца.

— Если не ошибаюсь, вас уже трижды признавали лучшим игроком Узбекистана?

— Да, в 1993-м, 1998-м и 2000-м. Дай Бог, не последний.

— Миржалол, ваше мастерство, которое вы показываете на футбольном поле, дано от природы, результат долгих тренировок или чего-то другого?

— Мне дано Богом играть в футбол с такими игроками, учиться и заниматься у тренеров, которые доверяли места в составе команд. В том числе и то, что сейчас я в «Крыльях».

Лиза АБРАМОВА

Газета «Пульс Поволжья», 19.07.2001

*  *  *

ДОМОЙ!

Удивительное дело — сколько лет знакомы, а он не меняется. Такой же лукавый огонек в глазах и степенность аксакала. И на вратарей по-прежнему наводит ужас штрафными ударами. Так было и в «Алании». И в «Крыльях». Теперь — в «Пахтакоре». Не меняется Касымов. Разве что седина на висках стала чуть-чуть пробиваться…

Фокусы

— Какое же это по счету ваше возвращение в «Пахтакор», Джалол?

— Э-э, я не считал. «Пахтакор» — мой дом. А когда домой едешь, зачем арифметикой заниматься?.. Мне здесь интересно. Пацаны в команде молодые, играющие. Не случайно в прошлом году в Узбекистане мы и медали золотые взяли, и кубок. В азиатской Лиге чемпионов неплохо смотримся. До четвертьфинала уже дошли. Я доволен.

— Уезжая в Эмираты, вы обмолвились в интервью: «Может, еще вернусь в Россию». Не зовут?

— Почему? Были варианты — с «Аланией», «Рубином», «Динамо» питерским. И летом, и перед Новым годом. До конкретных переговоров, правда, не дошло. Я не расстроился. После сезона в Эмиратах страшно устал и по Ташкенту соскучился! Хотелось дома побыть. А сейчас у меня контракт с «Пахтакором», и пока мы в Лиге чемпионов играем, думаю, никуда не уйду.

— Каким ветром занесло вас год назад к берегам Персидского залива?

— В отборочных матчах ЧМ-2002 сборная Узбекистана играла с ОАЭ в одной группе. Там, судя по всему, меня и приметили. Я мог и в «Крыльях» остаться, и в Китай рвануть — самое заманчивое предложение, к слову, было именно оттуда. Однако выбрал Эмираты. Страна знакомая, часто бывал — и отдыхал, и на сборах.

— Ну и как — не разочаровались?

— В ОАЭ все было здорово. Кроме футбола… У нас в «Аль-Шабабе» царил чудовищный бардак. За 8 месяцев сменились 4 тренера! С ними там не церемонятся. Несколько матчей провел неудачно — в отставку. А одного уволили только за то, что какое-то его высказывание в газете не понравилось президенту клуба.

— Что больше всего поразило?

— Футболисты местные. Такое впечатление, что результат матча для них — дело десятое. С мячом вечно какие-то фокусы проделывают. Вместо того чтобы нормальную передачу отдать, зачем-то пасуют пяткой. И ладно бы к тому моменту мы вели 5:0. Но они ведь при 0:0 так играют! Циркачи! Каждый по полкоманды норовит обвести. Думаете, в штрафной форвард, уже обыграв защитника, будет бить по воротам? Черта с два! Подождет, когда тот опять окажется перед ним, и начнет накручивать его по новой. Высказал, помнится, претензии партнерам, что никто в пас не играет, так один мне на полном серьезе заявляет: «А ты обыграй 10 человек и забей…» В «Аль-Шабабе» от футбола я не получал ни малейшего удовольствия. Такого со мной прежде не случалось. Когда срок контракта истек, не скрою, испытал колоссальное облегчение.

Пари

— В сентябре вам стукнет 33. О чем мечтает футболист в этом возрасте?

— Играть в хорошей команде и не слышать от болельщиков с трибун: «Эй, старик, пора на пенсию!..»

— Вы уже задумывались о своем прощальном матче?

— Я не люблю загадывать наперед. И никогда ничего не планировал, кроме даты собственной свадьбы. Сколько Господь даст — столько и буду играть.

— Джалол, провокационный вопрос. По паспорту 33 вам исполнится 17 сентября. Но не секрет, что в советские годы игрокам юношеских сборных нередко списывали «лишние» пару-тройку лет. И в футбольных кругах ходят упорные слухи, что вы этого тоже не избежали…

— (Смеется.) Знаю, знаю… Я вам так скажу. Если с кем-то соберетесь поспорить по поводу моего возраста — смело ставьте на 70-й. Победу гарантирую. Впервые подобные разговоры возникли, когда еще в школе учился. Мы играли в Ташкенте на первенство района, и тренер команды соперника обвинил нашего учителя физкультуры в том, что была «подстава». Указал на меня. Они долго препирались и в итоге заключили пари. Проигравший оплачивал столик в ресторане.

— И как проверили?

— Это паспорт в былые времена за червонец могли поменять и вписать туда другой возраст. А вот запись в ЗАГСе, датированную 1970 годом, подделать невозможно. В ЗАГС они и направились. Там, естественно, подтвердилось, что я «чист». И тренер повел физрука в ресторан. Это, кстати, не единственный случай, когда предметом спора был день моего появления на свет.

— И все же не будете отрицать, что подобные «подставки» действительно имели место?

— Конечно, не буду. Я сам знавал игроков, которым под юношеские сборные «скостили» год-другой. Особенно часто это практиковалось среди воспитанников футбольных интернатов.

«Под нож»

— Оглядываясь назад — нет чувства, что как игрок могли добиться большего?

— Не вижу причин о чем-то сожалеть. Хотя, если бы не эта жуткая травма в 96-м, из-за которой едва не распрощался с футболом… Началось все с того, что после тренировки на базе, выходя из бассейна, поскользнулся и упал на мраморный пол. Схлопотал сотрясение мозга и сильно ударился спиной. Она долго побаливала, но играть особо не мешала. А потом у «Алании» был матч с «Ростсельмашем». 17 августа — этот день врезался мне в память на всю жизнь. Мы выиграли, я забил два гола. Приехал домой. Ужинаю. И вдруг в спине что-то замкнуло. Подняться самостоятельно я уже не смог… Диагноз оказался неутешительным — межпозвоночная грыжа. Вдобавок из-за защемления нерва периодически стала отниматься левая нога. И дальше — четыре месяца мучений. Консультации, процедуры, лечение. Во Владикавказе, Ташкенте, Москве. Ничего не помогало…

— Говорят, 99 процентов футболистов после таких травм осваивают другую профессию…

— Да, многие побаиваются ложиться «под нож». В германской клинике, куда приехал в декабре, мне сначала протянули лист бумаги: «Подпишите, что снимаете с нас ответственность за последствия операции. Если не согласны — до свидания».

— Ваша реакция?

— Сутки попросил на размышление. Хирурга, который должен был меня оперировать, рекомендовал немецкий приятель, директор представительства «Мерседеса» в Ташкенте. Он когда-то попал в аварию на скорости свыше 200 км/ч, и тот собрал его буквально по кусочкам. «Не волнуйся, — успокаивал. — Врач — настоящий кудесник. Все будет в порядке». Да я и сам понимал: раз хочу вернуться в футбол, надо рисковать. Другого выхода уже не было.

— Спина с тех пор не тревожит?

— Нет. Спасибо Аллаху и тому хирургу… После операции около месяца не вставал с постели. Поправился за это время на 15 кг. В зеркало себя увидел — чуть с ума не сошел! На улицу не в чем было выйти — одежда по швам трещала. Сразу на диету сел. Держался на одном салате да кефире. Через две недели лишних килограммов как не бывало! Плавал в бассейне, гимнастику делал. Потихоньку к тренировкам с мячом приступил. И в сентябре 97-го сыграл первый за 13 месяцев матч.

— А если бы не сыграли?

— Тренером бы стал. Я со своим будущим определился. И уже готовлюсь. Веду конспекты тренировок, записываю упражнения. Мне с интереснейшими людьми посчастливилось поработать — Газзаевым, Тархановым, Игнатьевым, Федором Новиковым…

— Вы уже представляете себя главным тренером «Пахтакора»? Или сборной Узбекистана?

— Нет. Пока только игроком… Но, конечно, возглавить «Пахтакор» и сборную — мечта любого узбекского тренера.

Угрозы

— Звезды «Пахтакора» конца 80-х — например Пятницкий, Шквырин — не избежали службы в армейских командах. А вам-то как удалось не попасть под призыв?

— Однажды позвонил из Москвы какой-то армейский начальник. Долго уговаривал на переход в ЦСКА. Я, понятно, наотрез отказывался. «В институте, отвечаю, учусь. У меня отсрочка». В конце концов он разозлился и говорит: «Ну, смотри, попадешься мне скоро — в Афган служить отправлю. Лично об этом позабочусь. А заберем мы тебя и без всяких отсрочек». У меня, конечно, душа в пятки ушла. Думаю, надо что-то делать. В минском «Динамо» были знакомства, решил туда поехать и сдаться добровольно. Уж лучше в «Динамо», чем в Афганистане, резонно рассудил я. Но в Минске провел меньше недели, сыграл в чемпионате один матч и уехал обратно в Ташкент. Клубы между собой не договорились. К счастью, угроз тот начальник не выполнил, из института меня не забрали. А я тем временем женился, двое детей родилось — и уже никакая армия была не страшна.

Династия

— Часто вспоминаете золотой для «Алании» 1995 год?

— Иногда. «Мерседес», который нам за чемпионство вручили, до сих пор в Ташкенте стоит. И серебро 96-го тоже вспоминаю. Эх, какую форму я в том сезоне набрал! По полю не бегал — летал. В 17 матчах наколотил 11 мячей! Ей-богу, не покидает ощущение: не сломайся я тогда, не дали бы мы «Спартаку» себя догнать. И не довели бы дело до золотого матча, для «Алании», увы, ставшего серебряным.

— Почему позже из Владикавказа в Самару надумали перебраться?

— Если бы Газзаев не ушел в московское «Динамо», может, и я бы остался в «Алании». Впрочем, два сезона в «Крыльях» пролетели как миг. Отличный тренер, душевное руководство, полный стадион почти на каждом матче — что еще надо?

— В «Крыльях» вы с Бородюком крепко сдружились?

— Да, на редкость быстро с ним сошлись. Сейчас по телефону общаемся. Я звонил ему из Эмиратов, поздравлял с назначением в сборную. Рад за Сашу.

— С Бородюком вы как-то поспорили на бутылку «Хеннесси». Перед игрой во Владикавказе он сказал, что вы забьете коронным ударом со штрафного. А вы не поверили. И, как выяснилось, зря…

— Было дело. Пришлось покупать ему коньяк. А в другой раз я с Игнашевичем поспорил. Мы оба хотели играть под четвертым номером. Так и чередовались, пока накануне матча с «Торпедо» я Сереге не сказал: «Забью завтра гол — буду постоянно под четвертым номером играть. Не забью — отдам тебе». На том и порешили. Но в результате я торпедовцам даже два мяча «отгрузил». После игры подхожу к Игнашевичу: «Извини, брат. Теперь „четверка“ моя».

— А еще, слышал, была у вас с Бородюком идея — в каком-нибудь матче чемпионата разыграть пенальти. Неужто правда?

— Да. Думали, получим минуте на 80-й при счете 2:0 в нашу пользу право на 11-метровый — непременно это сделаем. Я бы легонько катнул бы мяч, а Бородюк бы пробил. Или наоборот. Повеселили бы народ! На тренировках отрабатывали удары. Жаль, в игре возможность так ни разу и не представилась.

— А почему бы вам в «Пахтакоре» это не устроить?

— Не-е, без Бородюка не интересно… (Смеется.)

— Чего вам не хватает для полного счастья?

— Выхода сборной Узбекистана в финальную часть чемпионата мира. Для меня, наверное, это был последний шанс. К ЧМ-2006 мне уже стукнет 36. Роже Милла, конечно, и в 42 на чемпионате мира играл, но я, боюсь, к подвигу такому не способен.

— У вас два сына. Хотите, чтобы пошли по вашим стопам?

— Старшему 11. Играет хорошо, однако характер слишком мягкий. А младшему — 7. Каратэ увлекается. Между прочим, в своем возрасте стал чемпионом и Узбекистана, и ОАЭ! Но подрастет немного — обязательно в футбол отдам. Моя мечта — чтобы была футбольная династия Касымовых.

Александр КРУЖКОВ

Газета «Спорт-Экспресс», 24.01.2003

© Сборная России по футболу