Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Виктор ГРАЧЁВ

Грачёв, Виктор Александрович. Нападающий.

Родился: 17 сентября 1956, город Дзержинск Сталинской /ныне – Донецкой/ области, Украинская ССР.

Воспитанник ДЮСШ «Дзержинец» Дзержинск. Первые тренеры – О. Шарифов, П. Новиков.

Клубы: «Дзержинец» Дзержинск, Украинская ССР (1973–1974), «Шахтёр/U-19/» (1974–1975), «Cталь» Орёл (1975), «Колхозчи» Ашхабад, Туркменская ССР (1976–1978), «Торпедо» Москва (1979), «Шахтёр» Донецк, Украинская ССР/Украина (1980–1981, 1983–1990/1994), «Спартак» Москва (1982), «Вашуташ» Дебрецен, Венгрия (1991, 1993–1994), «БВШК-Новеп»/«БВШК-Дрехер» Будапешт, Венгрия (1991–1993).

2-кратный обладатель Кубка СССР: 1980, 1983. Обладатель Кубка Украины: 1995.

За сборную СССР сыграл 1 матч.

(За олимпийскую сборную СССР сыграл 6 матчей, забил 1 гол.*)

*  *  *

БЛУЖДАЮЩИЙ ФОРВАРД

Некогда расхожее выражение, вынесенное в заголовок, применительно к этому нападающему, на мой взгляд, верно дважды: фактически именно таким по диапазону действий представлялось с трибуны его амплуа на футбольном поле, а кроме того, судьба изрядно побросала его по свету, позволив лишь однажды надолго задержаться в одном клубе. Это был донецкий «Шахтёр», в котором Виктор Грачев и стал по-настоящему знаменитым.

В АШХАБАДЕ БЫСТРО СМЕНИЛ САПОГИ НА БУТСЫ

— Странно, что, донбасовец по происхождению, вы как футболист впервые заявили о себе вдали от Донецка.

— Ничего странного в этом не вижу. Когда я 18-летним попал в дубль «Шахтёра», то оказался еще настолько «сырым», что тренерам было непросто распознать во мне что-то стоящее. У меня от природы было одно очевидное достоинство — высокая скорость. Однако в сочетании с другими компонентами футбола, и прежде всего, техникой владения мячом, я распоряжался ею неважно. Поэтому пришлось податься в команду рангом пониже — в «Спартак» из Орла. Выбор был даже не мой лично, а скорее семейный. Отец у меня — орловский, там много родни. Думали, так будет проще на первых порах.

— Ожидания оправдались?

— В общем-то, да. И дело даже не в «родственных» связях с орловской землей. Повезло прежде всего в том, что команду как раз принял Борис Татушин, в прошлом знаменитый защитник сборной СССР, олимпийский чемпион Мельбурна. Полсезона я у него отыграл, и Борис Георгиевич начал вести разговоры, от которых у меня голова пошла кругом: о московском «Спартаке»!

— Судя по вашему футбольному досье, дальше разговоров тогда дело не пошло?

— Татушин тут ни при чем. Армия. Пытались меня оставить служить хотя бы в Орле, да не вышло. Дело в том, что я был приписан к пограничным войскам, а какая в Орле граница? Пришлось ехать в Ашхабад, в Среднеазиатский пограничный округ. Попал в школу сержантов, но там недоучился. Через три месяца сменил сапоги на бутсы. Во-первых, Татушин обо мне не забыл: сообщил кому надо, что, дескать, бегать по полю в футболке «Колхозчи» рядовому Грачеву во всех отношениях полезней, чем вышагивать по контрольно-следовой полосе. Во-вторых, мир тесен: в этой команде первой лиги играл мой земляк из Донбасса Виталий Шалычев, которого, возможно, кто-то помнит еще по выступлениям за «Шахтёр» и московское «Торпедо». Он тоже составил мне протекцию в лучший по тем временам клуб Туркмении.


Форвард команды «Шахтёр» и олимпийской сборной СССР Виктор Грачёв умело управляет мячом даже в тесном окружении соперников. Именно такой момент запечатлён на этом фотоснимке, сделанном на матче олимпийских команд Советского Союза и Болгарии.

— Как долго вы там играли?

— Два с половиной сезона. Держали, что называется, до последнего: командир погранотряда, к которому я был приписан, воспользовался своим правом продлить срок службы на полгода. Это обстоятельство не позволило мне поехать в минское «Динамо» к Олегу Базилевичу, а потом уже было поздно.

НЕЛЬЗЯ ОБИЖАТЬ ФАРИЗУ

— Время, проведенное в Ашхабаде, расцениваете как футбольную «ссылку»?

— Если я так скажу, Фариза, жена, может обидеться (смеется). Иначе мы не встретились бы. Ее мама, значит, теща моя, работала директором пансионата под Ашхабадом, в субтропической зоне Туркмении, где в самую дикую жару наша команда готовилась к матчам, поскольку на собственной базе делать это было немыслимо. Там же, в Туркмении, родился наш сын. Так что в этом смысле мне на судьбу роптать грешно.

— Однако вы решили оттуда уехать.

— Да, потому что в футбольном смысле оторванность от «остального мира» ощущалась в Ашхабаде очень остро. Оттуда ведь, как правило, не ездили к местам традиционных футбольных тусовок союзных времен — в Сочи, Хосту, Адлер, Леселидзе. А засветиться и попасть в классную команду ой как хотелось!

— Где же вам удалось «засветиться»?

— В команде, за которую я в итоге не провел ни одного официального матча, — в краснодарской «Кубани». На исходе 70-х она была необыкновенно сильна, можно сказать, стояла на пороге высшей лиги. Играли там такие известные мастера, как Александр Плошник, Валерий Глушаков, нынешний наставник московского «Локомотива» Юрий Семин, вратарь Александр Прохоров. Мы с Плошником, по замыслу тренеров, должны были составить ударный дуэт форвардов. На предсезонке, помню, от нас досталось «Шахтёру» — 2:0, московскому «Торпедо» — 2:0, тбилисскому «Динамо» — 3:1. Однако в первом круге чемпионата-79 я не имел права играть за «Кубань», поскольку это был год Спартакиады народов СССР, и футболиста Грачева сборная Туркмении уже включила в свою заявку на этот турнир. Не знаю уже, каким образом, но торпедовцам, которых тогда принял Владимир Сальков, знавший меня еще по «Шахтёру», удалось преодолеть «вето» и включить меня в свою заявку. Но, увы, первый сезон в Москве не сложился.

— Почему?

— Торпедовская команда переживала сложные времена. Она разделилась на два лагеря — москвичей и приезжих. В игре, когда ты не получал очевидного паса, когда открывался у одной штанги, а мяч летел к противоположной, это ощущалось постоянно. Кроме того, вдруг возникли такие проблемы со здоровьем, каких прежде не бывало. Меня просто замучил фурункулез, возможно, связанный с переменой климата. Словом, сезон-79 получился неудачным во всех отношениях. Сальков ни на чем не настаивал, но посоветовал все же поехать в «Шахтёр», который годом раньше он передал Виктору Носову. Что я и сделал.

— Теперь-то уж с попаданием в состав особых проблем не возникло?

— Еще как возникли! «Шахтёр» тогда пребывал в ранге вице-чемпиона страны, и пара нападающих Старухин — Роговский была в полном порядке. Поэтому случалось так, что даже два мяча, забитых тобой сегодня, вовсе не гарантировали места в составе на следующий матч. Но относился я к этому с пониманием и готов был ждать. Единственное, что по-настоящему было обидно: всего четыре дня «не дожил» — получил травму — до ставшего победным для «Шахтёра» финала Кубка страны против тбилисского «Динамо». Впрочем, полуфинал тоже оказался памятным: мы обыграли в Москве звездный «Спартак» — 1:0, и мне фактически в одиночку пришлось действовать на фланге против Шавло и Романцева.

ТАКОЙ НЕВЕЗУЧИЙ «МОСКВИЧ»

— Именно эти ваши старания оценил Константин Бесков, когда еще через год пригласил в свою команду?

— Не думаю, что Константин Иванович в принципе мог ориентироваться только на один удачный матч. Этот выдающийся тренер должен был семьдесят семь раз отмерить, прежде чем принять решение. Следующий сезон в «Шахтёре» у меня здорово сложился: забил в чемпионате 12 мячей — больше всех в команде. Бесков видел меня в спартаковской атаке в паре с Родионовым, поэтому и пригласил.

— Что более всего привлекало в открывшейся перспективе вас самого?

— Не московская прописка, нет, к этим вещам я абсолютно безразличен. Меня «грела» сборная, которой тогда руководил Бесков. Да он мне и сам вполне прозрачно намекал: или «Спартак» — и перспектива поехать на ЧМ-82 в Испанию, или «Шахтёр» — и никакой перспективы. Покажите мне футболиста, который устоит перед таким соблазном?

— Однако в столице вы почему-то вновь задержались совсем ненадолго.

— Видно, Москва не мой город. Там мне просто фатально не везло. Когда играл в «Торпедо» — донимали одни болячки, теперь случилась новая напасть — миозит замучил. Зимой на традиционном турнире спартаковских команд в манеже мы с Родионовым по дюжине мячей на пару наколачивали в некоторых матчах. Однако нормально начать сезон возникшие боли в спине так и не дали. Только за неделю до старта чемпионата возобновил тренировки после полуторамесячного перерыва. И неожиданно попал в состав на первый матч с «Зенитом» в Ленинграде. Играли под крышей, на жестком покрытии. А ноги-то без нагрузок ослабли, на синтетике, будь она неладна, держат слабовато. Во втором тайме затеял комбинацию с Гавриловым и так дернул четырехглавую мышцу на левой ноге — аж искры из глаз. Почти разорвал.

И все. Еще четыре игры через боль провел, даже торпедовцам гол, помню, забил. Последний раз вышел в спартаковской футболке в Баку. После матча, на котором Бескова не было, сидим в аэропорту, и я делюсь своими ближайшими планами с ребятами: возвращаемся в Москву — и я прощу Константина Ивановича, чтобы отпустил меня. Дасаев, Гаврилов, Шавло, другие спартаковцы, очень хорошо ко мне относившиеся, возражают: а мы, мол, попросим Бескова, чтобы тебя не опускал. Хотя в душе каждый из них понимал, что ничего другого, кроме сорвавшихся планов насчет сборной, меня в Москве не удерживало.

СНОВА В «ШАХТЕРЕ»

— Как встретили в Донецке блудного сына?

— Без преувеличения — с распростертыми объятиями. Вернулся очень кстати: после первого круга чемпионата-82 «Шахтёр» имел всего 8 очков и шел на последнем месте. Во многом этот провал объяснялся сменой поколений. Однако, чтобы я мог реально помочь «Шахтёру», нужно было сначала преодолеть один из пунктов регламента чемпионата. В котором говорилось, что футболист, сыгравший в первом круге против каких-то соперников за одну команду, в случае перехода в другую не имеет права во втором круге снова выходить на поле против тех же соперников. Иначе говоря, я должен был пропустить пять матчей! Очень благородно поступил Бесков: он употребил все свое влияние, чтобы Федерация футбола в данном случае сделала для «Шахтёра» исключение.

— Бесков хотя бы не зря постарался?

— (Улыбается.) Высокое доверие Константина Ивановича мы тогда оправдали. Набрали во втором круге 22 очка! Это был третий или четвертый результат в чемпионате.

— С мечтой о сборной расстались окончательно?

— Ничего подобного. У меня было твердое место в олимпийской команде, отыграл все шесть матчей отборочного цикла. И если бы не бойкот Олимпиады-84, предпринятый нашей политической верхушкой, наверняка поехал бы в Лос-Анджелес. Когда же так и не реализовавшая себя олимпийская команда стала, по сути, первой сборной, Эдуард Малофеев обо мне не забыл: дал сыграть один матч — с финнами на выезде. Был я и на «Уэмбли», когда мы сенсационно обыграли англичан — 2:0, однако на поле легендарного стадиона выходил только на разминке.

ФОРВАРД ШИРОКОГО ПРОФИЛЯ

— Я знаю, что примерно в это же время Валерий Лобановский приглашал вас к себе в «Динамо». Почему вы отказались переехать в Киев?

— Это было самое сложное решение в моей жизни. Если честно, по сей день гложет червь сомнения: правильно тогда поступил, отказавшись от предложения, или нет? Перспективы открывались сверхзаманчивые: пару сезонов, как полагал создававший в 85-м свою очередную dream team Лобановский, я играю у него, а потом «Динамо» помогает мне трудоустроиться за границей. Единственным аргументом «против», однако перевесившим десятки очевидных «за», оказался мой возраст. Опасался, что в 29 лет уже не сумею справиться с тренировочными нагрузками Лобановского, о которых в ту пору слагали легенды. Скорее всего, зря опасался, потому что в итоге задержался в большом футболе до 38 лет.

— Кто из тренеров оставил в вашей биографии наиболее заметный след?

— Виктор Васильевич Носов, который не просто позвал меня в «Шахтёр», но всю игру команды в атаке под меня настраивал. Я этим очень дорожил, мог сыграть лучше или хуже, но никогда — вполсилы.

— Выражение «блуждающий форвард» будто нарочно про вас придумали. Вы согласны?

— Точнее было бы так: форвард широкого профиля. Поскольку от природы я левша, хотя и правой ногой свободно владею, мог выбрать любое, наиболее удобное место по всей ширине поля. Выбор обычно зависел от уязвимых мест в обороне противника. Первые 10 минут матча я вычислял того защитника, против которого сегодня легче играть, и уж потом спуску ему не давал.

ПЕРВЫЙ ЛЕГИОНЕР ИЗ ДОНЕЦКА

— Хронологически вы оказались, кажется, первым футболистом «Шахтёра», который стал легионером, «опередив» даже Андрея Канчельскиса с его нашумевшим в то время трансфером в «Манчестер Юнайтед». Чем вы руководствовались, когда в 34-летнем возрасте отправились играть в Венгрию?

— Желанием продлить свою жизнь в футболе и хоть немного заработать «на старость». Руководство донецкого клуба повело себя в высшей степени благородно: ни о какой, даже символической, денежной компенсации от венгров речи не шло.

— Что представлял собой чемпионат Венгрии?

— Конечно, ему было далеко до английской премьер-лиги, где вскоре заблистал Канчельскис. Все ведущие венгерские игроки к тому времени уже разъехались по западным клубам. Тем не менее и в Дебрецене, и в Будапеште мне было интересно. Дважды признавался лучшим футболистом-легионером, в символических сборных туров находил свою фамилию постоянно.

— Говорят, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды, вы же и вовсе соригинальничали: попытались сделать это трижды! Я имею в виду новое возвращение в «Шахтёр» почти в 38-летнем возрасте.

— Это была, конечно, ошибка, о которой по сей день сожалею. Не стоило этого делать, портить свой имидж, сложившийся у болельщиков «Шахтёра». К счастью, заблуждение продолжалось совсем недолго — всего полсезона.

ЕСЛИ БЫ ЛЕВИЦКОМУ НЕ СЛОМАЛИ ПАЛЕЦ…

— Как сложилась ваша судьба после ухода с поля?

— Полтора года помогал Носову тренировать «Шахтёр-2», потом некоторое время сам возглавлял эту команду, играющую в первой украинской лиге. Нескромно считаю себя причастным к становлению таких игроков, как Андрей Воробей, который представляет сегодня «Шахтёр» в национальной сборной Украины, а также Юрий Данченко и Сергей Дмитриев — оба они выступают теперь за донецкий «Металлург». Особенно рад за Дмитриева, в перспективы которого почти никто не верил, но мне удалось парня отстоять. Между прочим, в прошлом сезоне выход «Анжи» в высшую российскую лигу случился не без участия Дмитриева. В очень самобытной команде Гаджи Гаджиева этот молодой защитник не потерялся.

— Почему так недолго — чуть более полугода — вы проработали в симферопольской «Таврии»?

— (Смеется.) Напротив, я оказался там «долгожителем», если учесть, что до меня за два с половиной года в этой команде сменилась ровно дюжина тренеров, да и после меня уже трое. Между тем мы обыграли в чемпионате «Шахтёр» — 2:1, добились сенсационной ничьей в матче с киевским «Динамо», когда уступали после первого тайма 0:3, а к финальному свистку на табло горело 3:3! Формальным поводом к увольнению послужила, скорее всего, неудача в Кубке страны, сопровождавшаяся весьма драматическими обстоятельствами. Играли с аутсайдером, кировоградской «Звездой», и к перерыву вели — 2:0. Но несчастье заключалось в том, что вратарю Максиму Левицкому, ныне выступающему за французский «Сент-Этьен», свои же футболисты на предыгровой разминке сломали на руке большой палец. 45 минут он мужественно простоял, но в перерыве, увидев его побелевшее от боли лицо, я понял, что дальше рисковать здоровьем человека не имею права. Вышел запасной голкипер, пропустил довольно нелепый гол, и этого «Звезде» оказалось достаточно, чтобы по итогам двух встреч пройти дальше.

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— Последние несколько лет — с перерывом на «Таврию» — тренировал команду шахты «Украина» из небольшого города Украинска. Мы дважды становились чемпионами Украины среди любителей, трижды выигрывали Кубок страны, а в этом году взяли Суперкубок. Четыре игрока этой команды включены в любительскую сборную Украины, а меня пригласили стать одним из ее тренеров. Сейчас готовимся к отборочному турниру любительского чемпионата Европы, финал которого состоится на будущий год в Голландии. Но, чтобы попасть туда, надо в конце октября в болгарском Плевене доказать свое превосходство над командами Венгрии, Болгарии и Словении.

— Вернуться в профессиональный футбол не собираетесь?

— О, если бы это зависело только от моего желания! С месяц назад был звонок из тернопольской «Нивы», однако до предметного разговора дело так и не дошло. Поэтому остается одно: набраться терпения и ждать. Такова уж тренерская доля.

Юрий ЮРИС

Газета «Спорт-Экспресс», 08.09.2000

© Сборная России по футболу