Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Пётр ДЕМЕНТЬЕВ

Дементьев, Пётр Тимофеевич. Нападающий. Заслуженный мастер спорта СССР (1946).

Родился: 29 ноября (12 декабря – по новому стилю) 1913, Санкт-Петербург. Умер: 16 октября 1998, Москва.

Клубы: Команда фабрики им. С. Халтурина Ленинград (1926–1931), «Динамо» Ленинград (1932–1939, 1940, 1949–1952), «Кировский завод» Ленинград (1940), «Зенит» Ленинград (1941), «Зенит» Казань (1942), «Зенит» Москва (1943), «Крылья Советов» Москва (1944–1946), «Динамо» Киев, Украинская ССР (1947–1948).

Сыграл за сборную СССР в 6 неофициальных матчах, забил 2 мяча.

*  *  *

ЗНАМЕНИТЫЙ ПЕКА

Пётр Тимофеевич Дементьев родился 12 декабря 1913 года в Петрограде в многодетной семье. Играть в футбол учился на стадионе Невской ниточной мануфактуры и с 13 лет уже выступал за взрослые команды различных фабрик. В 1929 году был включен в состав молодежной сборной Ленинграда. В 1930-м году уже выступал за сборную города и сборную профсоюзов Ленинграда, а в 1933-м был приглашен в сборную СССР. Дебют в составе сборной Ленинграда совпал с товарищеским матчем против команды Германии. После него о Петре Дементьеве заговорили газеты, специалисты, болельщики.

С ленинградским «Динамо» судьба связала Петра Дементьева в 1929-м году и почти на всю спортивную жизнь. Это был выдающийся мастер. Знаменитый Пека. О нем складывали легенды. Его манера игры завораживала и привлекала на трибуны десятки тысяч болельщиков. А после матчей провожал весь город. Товарищи по клубу и сборной называли его «шаровой молнией», «маленьким виртуозом» и говорили, что техничнее игрока в их время не было.

*  *  *

СВЕТ НЕПОГАШЕННОЙ ЗВЕЗДЫ

К 90-летию со дня рождения великого футболиста Петра Дементьева

МЕСТО В ИСТОРИИ

…Стадион «Петровский». Сентябрь 1997-го, праздничная суета — отмечается 100-летний юбилей отечественного футбола. Два старых, скромно одетых человека радостно обнимаются. Первый — мужчина крепкого сложения с абсолютно голым черепом — говорит второму, с мальчишеской фигурой и седым чубчиком: «Пека, меня тут многие спрашивали, кто самый великий футболист в России за сто лет, — я всем отвечаю, что ты». Первый из стариков — Борис Яковлевич Левин-Коган, второй — Пётр Тимофеевич Дементьев. Две легенды российского футбола и спортивного Петербурга.

Пётр Дементьев — человек, без которого невозможно представить отечественный футбол. Один из немногих, кого все звали просто по имени, кто еще в молодости стал героем мифа.

«Шаровая молния». «Маленький виртуоз». «Игрок, делавший с мячом все что угодно», «Ни на кого не похожий из футболистов своего времени и не нашедший преемников в будущем». «В лице Пётра Дементьева мы имели своего Пеле», «Гений в нашем футболе был один — Дементьев Пека». Это лишь некоторые из его характеристик.

АРТИСТ — КУДЕСНИК

Пример Пеки Дементьева в очередной раз доказывает, насколько иррационален футбол. Если вооружиться лишь сухими цифрами, то невозможно понять, почему он так знаменит до сих пор, спустя полвека после завершения карьеры. В самом деле, если перелистать справочники, то получается, что Пётр Дементьев не завоевал ни одного официального титула, большую часть карьеры провел в заурядных командах. В его послужном списке нет ни одного матча на крупных международных турнирах, что, впрочем, объяснимо — сборная СССР в те времена в них не принимала участия. Но если взять показатели в чемпионатах СССР, то 22 забитых мяча в 207 матчах никак не впечатляют.

Разгадка невероятной популярности Петра Дементьева очень проста. Надо только признать, что футбол — это не только спорт, а публичное массовое развлечение — бесконечная череда представлений, что сродни цирковым, собирающим десятки тысяч зрителей.

Зачастую болельщикам вопреки распространенной поговорке о том, что игра забудется, не столь важен результат. Как раз результат-то, тот самый пресловутый счет на табло, очки в турнирной таблице, строка в календаре-справочнике и забываются напрочь вместе с датами, фамилиями, адресами…

Остается же в памяти людей Игра, Зрелище, Действо. Запоминается Игрок — либо кудесник-артист, либо боец-гладиатор. Я не случайно упомянул Бориса Левина-Когана, он был именно бойцом — неустрашимым и неистовым. О нем речь пойдет в другой раз, его юбилей тоже близок.

Пека был в одном лице и волшебником — фантастическим и ослепительным, и клоуном — искренним и неподражаемым, и рыцарем футбола — дерзким и справедливым. Его влияние на наш футбол было невероятно сильным. Глядя на Петра Дементьева, рос, формировал свой талант Всеволод Бобров. В свою очередь, восхищаясь Бобровым, многое у него, а стало быть, и у Пеки, перенял Эдуард Стрельцов. В следующем поколении игрока близкого к ним дарования, фигуры такого же масштаба, к сожалению, не найти.

ПРИРОЖДЕННЫЙ ФУТБОЛИСТ

Пека родился 12 декабря 1913 года в Петербурге, в большой рабочей семье, был предпоследним ребенком. Раннее детство выпало на трудные годы в жизни страны и города — Первая мировая война, революция, Гражданская война, разруха, голод, болезни. Перечитайте «Республику ШКИД» Григория Белых и Л. Пантелеева (Алексея Еремеева), а также (если найдете) «Дом веселых нищих» Белых — жизнь питерских мальчишек описана в этих книгах без прикрас. Из одиннадцати братьев и сестер Дементьевых выжили лишь пятеро, да и сам Пека чудом уцелел, перенеся тяжелейшую скарлатину.

Семья Дементьевых жила рядом с Невской ниточной мануфактурой (позднее фабрика имени Халтурина, а еще позднее — Прядильно-ниточный комбинат имени С. М. Кирова). Это предприятие, расположенное на Малой Болотной улице (ныне — улица Красного Текстильщика), было основано англичанами, много внимания уделявшими спорту. Ими был организован «Невский футбол-хоккей крикет клуб». Рядом с фабрикой было оборудовано футбольное поле, считавшееся одним из лучших в городе. Работники, в том числе глава семьи Дементьевых — Тимофей Дементьевич, еще при старых хозяевах ставший мастером цеха, успели пристраститься к спортивным забавам и передали эти увлечения своим детям.

Пека рос, как все его сверстники, проводя дни напролет на улице: обычные ребячьи игры — штандер, чехарда, лапта, «попа-загоняла», пятнашки, заплывы по Неве. Но как он написал в книге «Пека о себе, или Футбол начинается в детстве»: «Самым любимым занятием оставался футбол. С футбольным мячом я не расставался никогда. Ложась спать, клал его под кровать».

Имя ленинградца Петра Дементьева стало в футболе легендарным. Он мог все в футболе, но превыше всего ценил слаженную игру команды, содружество партнеров, и сам щедро служил своему футбольному коллективу. На снимке: Пётр Дементьев (слева) с мячом в матче сборных СССР и Турции (1933 год).

Можно сказать, что Пека еще в детстве стал профессионалом. «Помню, как по дороге в школу меня частенько останавливали старшие ребята-беспризорники. В те годы они тоже сколачивали футбольные команды и проводили «чемпионаты» на небольших площадках во дворах. Сколько раз повторялось одно и то же: они отбирают мою школьную сумку и тащат играть за свою команду. Я упираюсь, говорю, что отец будет ругать меня за прогулы в школе, но все мои доводы оказываются для них совершенно неубедительными:

— Пекочка, еще успеешь выучиться! А у нас сейчас очень важная игра, нам надо выиграть!

Приходилось соглашаться. Вернувшись домой, я находил в своей сумке «гонорар» за выигранную встречу. Помню, что поначалу просто испугался, обнаружив деньги — сумма была довольно значительной. Рассказал обо всем отцу, и тот приказал немедленно их возвратить. Однако беспризорники отказались взять деньги обратно, сказав, что я их заработал, а отцу велели передать, чтоб не совался в чужие дела. Мне оставалось только подчиниться. Однако со временем, честно признаюсь, мне понравилось иметь собственные средства — я тратил их на мороженое, сладости. Поэтому занятия в школе прогуливал с большой охотой. Проверять меня было некому — родители работали допоздна».

Но вознаграждение за победу, как хорошо известно, не главный признак профессионализма. Пека не только охотно играл — он самозабвенно тренировался, причем без тренера (тогда детских спортшкол и в помине не было, да и у взрослых команд наставники появились лишь в середине тридцатых), совершенно самостоятельно. Ежедневные многочасовые занятия с мячом, от которого он добивался полного «послушания», доказывают правоту его слов: «С детства футбол стал для меня самым главным занятием в жизни».

ВСЕНАРОДНЫЙ КУМИР

В 13 лет Дементьев дебютировал в матче чемпионата Ленинграда, сыграв за команду «Меркур» на площадке в Таврическом саду. Пётр Григорьев — игрок сборной города, РСФСР и СССР — с большим трудом убедил Тимофея Дементьева разрешить мальчишке выйти на поле вместе со взрослыми и против взрослых — команды «Коломяги». В том матче выступали такие знаменитости, как Павел Батырев, Георгий Гостев, Владимир Кусков. В первой же игре Дементьев покорил сердца зрителей: «Я обведу какого-нибудь верзилу, он плюется с досады, а мои болельщики хохочут от восторга». Эту радость он дарил публике четверть века.

Надо пояснить, что тогда не было ни детских, ни юношеских соревнований, каждый клуб выставлял пять команд, различавшихся по степени мастерства игроков. Пеке, чтобы выступать за фабрику имени Халтурина (Тимофей Дементьев веско сказал: «Раз уж прошел боевое крещение, пусть играет за команду своей фабрики»), пришлось получить особое разрешение Ленинградского комитета по физической культуре: «Пётр Дементьев, 1913 года рождения, включается в команду в силу исключительной талантливости».

Он играл по несколько матчей в день (в те годы это разрешалось), например, за пятую команду, потом, отдохнув, пока играла четвертая команда, — за третью и, наконец, за первую. Но когда заканчивались матчи фабричных команд, он отправлялся играть с мальчишками.

Футбол ему никогда не надоедал, он тренировался и играл не только днем, но и ночью. «В белые ленинградские ночи, когда было светло как днем, мы с ребятами выходили во двор. Мяч был резиновый, стука его не было слышно, и никто нас не ругал за ночные игры».

Взлет Петра Дементьева был стремительным — он за кратчайший срок прошел путь до игрока сборной СССР. Популярность с первых же игр была огромной — в Ленинграде толпы поклонников провожали его от стадиона имени Ленина (ныне «Петровский») до Невского проспекта, где невысокий (всего 163 сантиметра ростом) белоголовый паренек с чубчиком садился в трамвай.

Публика безумствовала из-за Дементьева во всех городах страны. Как вспоминал знаменитый футболист московского «Динамо» Михаил Якушин, ставший затем одним из самых авторитетных наших тренеров: «Когда в Москву приезжало ленинградское «Динамо», за которое играл Пека Дементьев, то многие даже очень далекие от спорта люди метались по городу в поисках лишнего билетика, обзванивали всех знакомых, умоляя достать билетик «на Пеку», словно речь шла о какой-то театральной знаменитости. Даже им было ведомо, что они увидят на поле ярчайший спектакль. Так сказать, театр одного актера».

Среди персональных поклонников Дементьева были такие знаменитости тридцатых годов, как киноартисты Зоя Федорова и Пётр Алейников, композитор Дмитрий Шостакович, писатель Лев Кассиль.

Автор «Вратаря республики» написал о Дементьеве хрестоматийный, наверное, всем знакомый рассказ «Пекины бутсы», в первой редакции называвшийся «Турецкие бутсы». Герой рассказом остался не очень-то доволен — уж очень комичным он получился у Кассиля. Но обиды на писателя не затаил: «Мы собирались написать с ним сообща большую серьезную повесть о моей жизни, но осуществить это намерение так и не смогли».

ОПАЛА

В 1936 году закончился период беззаветной романтики нашего футбола. Был организован первый чемпионат СССР, как мы сейчас говорим, среди клубов, или, как говорили тогда, среди показательных команд мастеров. Началось время игры на результат. Игроки, стремясь к победе, перестали стесняться в выборе средств. Отчасти их к этому подталкивали тренеры, в большинстве своем — диктаторы, не терпевшие чьих-либо возражений.

Получилось, что Пека одним из первых пал жертвой умышленно грубой игры — в 1937 году он получил в матче динамовских команд Ленинграда и Москвы перелом руки и ноги. Капитан москвичей Виктор Тетерин атаковал Пеку в тот момент, когда тот не владел мячом. Прямо с поля форварда отправили в больницу, публика пришла в настоящее исступление, столичные игроки буквально убежали в раздевалки, едва прозвучал свисток судьи, а разгневанные ленинградские болельщицы били зонтиками тех грубиянов, кто не успел скрыться.

Травма была так тяжела, что многие не верили в возвращение Дементьева на поле. Целый год ушел на лечение и восстановление. Позднее грубость костоломов не раз испытают на себе самые искусные, самые умные отечественные футболисты — Григорий Федотов и Всеволод Бобров.

Когда же Пека вернулся в команду, то столкнулся с попыткой подавить его «я». Жестокую обиду нанес человек, которого он считал много лет своим старшим товарищем, которому он продлил жизнь в футболе — Михаил Бутусов. Бомбардир, забивший не одну сотню мячей с подач Дементьева, став тренером динамовцев, за случайное опоздание на тренировку решил сурово наказать его. Пётр подал заявление об уходе из команды, и начались, как он сам вспоминал, «мытарства и скитания».

Напомню, что спортивное общество «Динамо» всегда представляло правоохранительные структуры, в те годы — всесильный НКВД. Уйти даже в другие динамовские команды было непросто. От переезда в Тбилиси, куда настойчиво звали друзья — знаменитые форварды Борис Пайчадзе и Гайоз Джеджелава, — Дементьев отказался. Перейти в киевское «Динамо» запретили. Его судьбу решали на высочайшем уровне — руководитель Украины Хрущев и «отец» города на Неве Жданов. Вердикт был суров — «будешь играть или в Ленинграде, или нигде».

«В наказание за строптивость мне запретили не только играть в футбол, но и работать тренером. Вызывали в НКВД, придравшись, что я не ношу орден (в 1937-м Пётр Дементьев был награжден орденом «Знак Почета» — Прим. М.Г.) — видимо, опять кто-то донес. Как потом выяснилось, ко мне был приставлен сотрудник, следивший за каждым моим шагом. В это трудное время меня поддерживала только жена. С книжки были сняты и так небольшие сбережения. Ленинградские болельщики недоумевали, куда я пропал». Наконец, в конце 1940 года в городском комитете физкультуры Дементьева-старшего (к этому времени стал известен и его брат Николай) поставили перед выбором — «Динамо» или «Зенит».

Пека выбрал «Зенит» и в чемпионате 1941 года успел стать лидером команды, но началась Великая Отечественная война.

НЕСДАВШИЙСЯ

Игроков «Зенита» и их семьи эвакуировали вместе с оптико-механичесим заводом в Казань. В эвакуации футболисты работали на лесозаготовках, строили бараки, затем Дементьев встал к токарному станку, вытачивал снаряды. Позднее он был награжден медалями «За трудовую доблесть» и «За доблестный труд в годы Великой отечественной войны».

В 1943-м, после Сталинградской битвы спортивная жизнь в стране оживилась, а в следующем году прошел розыгрыш Кубка СССР, завершившейся победой «Зенита». В команде, правда, уже не было Пеки. Он не мог вернуться в родной город, был не в силах жить и играть в Ленинграде — «слишком свежи раны от утрат». В блокаду умерли отец и мать, погиб на фронте старший брат Александр, был убит мародерами отец жены — морской офицер.

Дементьев отправился в Москву, в команду «Крылья Советов», сделав выбор в ее пользу из-за обещаний помочь с жильем. «Поначалу нас разместили в раздевалках дворца спорта «Крылья Советов», затем дали квартиру у Белорусского вокзала, но на последнем седьмом этаже без лифта и это, возможно привело к заболеванию жены. Но чтобы получить жилье получше, надо было обращаться к начальству. Я же всегда умел отстаивать у начальства только интересы других игроков, свои — никогда».

В «Крыльях Советов» Пётр Дементьев, которого все чаще стали называть Тимофеичем, стал дирижером и играющим наставником команды. И московские «Крылышки», и киевское «Динамо», куда он перешел в 1947-м, помирившись с признавшим свою неправоту Бутусовым, и отыграл два сезона не боролись за высокие места. «Выступать в команде, где все без исключения партнеры значительно уступают тебе в мастерстве, ой как не просто! Если ты по-настоящему любишь футбол, то в этих условиях обязан действовать на пределе собственных возможностей» — увы, но эти слова относятся и ко второму ленинградскому периоду карьеры Дементьева.

В 1949-м он все же вернулся в «Динамо». Но возвращение было не радостным: «Мы не узнали своего родного города — так он изменился за годы войны. Как-то весь потемнел, дома выглядели облезлыми. Грязными. Даже Нева не казалась такой прекрасной как прежде. Неузнаваемо изменился стадион «Динамо» стал неуютным, «чужим», поле было совсем заброшено. Изменились и болельщики — значительная часть старых ленинградских поклонников кожаного мяча погибла на фронтах или в блокаду. Но самое главное — изменилась сама команда. По уровню мастерства она была средней.

В душе — боль утрат, в жизни — сплошные невзгоды. Нас поселили вдали от центра, на улице Благодатной, в коммуналке, хотя при переходе мне как коренному ленинградцу обещали отдельную квартиру с учетом состава семьи (у Петра Дементьева было трое детей), не говоря уже о положении ведущего игрока в команде. Потом выяснилось, что при решении квартирного вопроса произошла подмена документов, к которой приложили руку мои бывшие коллеги из довоенного «Динамо», занявшие теперь административные посты в этом обществе».

Перенесенные испытания наложили отпечаток на характер некогда веселого и беззаботного Пеки. Если его младший брат Николай любил шутки, розыгрыши и они получались у него безобидными, то Пётр мог пошутить очень зло. Большинство мемуаристов вспоминают его как человека сурового и нелюдимого, резкого и несговорчивого, порой грубого. Тимофеич мог запросто «послать» тренера, если считал что тот не прав, сказать в лицо неприятные слова товарищам.

Почти всю футбольную жизнь Дементьеву пришлось бороться за право играть в свой футбол. В СССР насаждали культ коллективизма, объявив индивидуальную игру «чуждой советскому футболу». Дементьева и сейчас некоторые журналисты и историки спорта пытаются объявить эдаким трюкачом-одиночкой, не приносившим никакой пользы команде. Мол, хотя он и играл почти до сорока лет, а весь остался в том, «допотопном» футболе начала тридцатых.

Став любимцем всей страны, кумиром сотен тысяч болельщиков, получив восторженные оценки зарубежных знатоков футбола (Дементьева высоко оценили и турки, и чехи, и баски), Пека превратился в инородное тело. Происходило это на протяжении многих лет, «И вот наступил момент, когда мне больше играть не захотелось. Футбол всю жизнь был для меня игрой, а не работой. Для игры, для творчества нужен соответствующий душевный настрой, а мелкие уколы завистников и недоброжелателей в команде и прессе отравляли радость». Тихо и незаметно, без торжественных проводов и напутственных речей Пётр Дементьев сыграл 29 октября 1953 года свой последний официальный матч.

ИЗГНАНИЕ

Ветеран ленинградского футбола Пётр Дементьев на праздновании 100-летия российского футбола.

Власть имущие в родном городе Дементьева не любили. Да и он сам не жаловал разного рода начальство, включая политруков (в командах в то время были такте должности). Дорого стоил отказ вступить в КПСС, равносильный прощанию с большим футболом. Несколько лет Пётр Тимофеевич проработал тренером в спортивной школе при ГорОНО, воспитав будущих зенитовцев Николая Рязанова, Анатолия Дергачева, Владимира Гусева. Но школу закрыли, а тренеров буквально выставили на улицу. Подвело здоровье — сказались многочисленные травмы головы и начались приступы эпилепсии. Ни общество «Динамо», ни городской спорткомитет не проявили заботы о самом знаменитом ленинградском футболисте. А ведь у больного и безработного Дементьева на иждивении были жена, подорвавшая здоровье в годы войны и трое детей-школьников. Стоит ли добавлять, что за годы карьеры Пека так и не скопил ничего, никогда не имел ни машины, ни дачи.

К счастью, Пётр Тимофеевич с детских лет усвоил завет отца — «Хочешь стать хорошим футболистом — не кури и не пей». Борьбу с бедностью и безработицей он все же выиграл. Работал тренером заводских команд, выступавших в чемпионате города, но не ладил с некомпетентными и нечистыми на руку руководителями спортивных секций. После очередного увольнения ушел на пенсию по инвалидности — получал 55 рублей. Когда же после 60-летнего юбилея, который прошел почти незамеченным, обратился в Смольный (а где еще искали справедливости ленинградцы?) с просьбой увеличить пенсию, то получил ответ, что беспартийными пенсионерами там не занимаются. В городском спорткомитете все обращения Дементьева о помощи, о получении статуса пенсионера республиканского значения оставили без внимания.

Стоит ли удивляться тому, что в 1978 году терпение Дементьева лопнуло. Он переехал в Москву, проделав тот же путь, что до и после него совершили также оказавшиеся чужими в северной столице деятели культуры Дмитрий Шостакович, Аркадий Райкин, Сергей Юрский, Олег Борисов. В Первопрестольной Пётр Дементьев уже после 80-летнего юбилея, благодаря помощи директора «Лужников» Владимира Алешина, смог издать автобиографическую книгу.

Лучше поздно, чем никогда — в ней легендарный игрок не только рассказал о себе, но и изложил свои взгляды на футбол. Прямо скажем, что они идут вразрез с общепринятыми. И 20-30 лет назад Дементьеву не давали слова, не спешили брать у него интервью, зная, что он даст очень нелестные оценки и современным игрокам, и тренерам. Ну, кому было бы приятно услышать такое: «Прочитал множество отечественных и зарубежных пособий по методике тренировки. Из них ничего мало-мальски полезного не «выудил». Связываю это с тем, что авторы были заурядными футболистами, а некоторые — просто далекими от футбола людьми, а значит, и советы их оказывались поверхностными и малозначащими для практики». Это о теоретиках, а вот как высказался Дементьев о тренерах-практиках, приведя в книге текст из статьи, которую когда-то не пропустили в печать: «На мой взгляд причины отставания нашего футбола кроются в упрощении самой игры, ее тактики и особенно техники. Низкая техника сковывает творчество, обедняет тактические замыслы, делает футбол примитивным, несмотря на возрастание скоростей, перемещения игроков на поле, правда, зачастую без мяча. Корни этого явления — в неправильной методике тренировки. Годами тренировочная работа базируется на больших объемах нагрузок на выносливость (общая физподготовка, кроссы) в ущерб работе над техникой».

ПАМЯТНИК

Памятник Петру Тимофеевичу Дементьеву, стоявший у главного входа стадиона «Петровский».

Пётр Тимофеевич ушел из жизни, считая, что ему так и не воздали по заслугам ни в родной стране, ни в городе: «За плечами большой жизненный путь с радостями и огорчениями в детстве, фантастической популярностью в молодости, трагедией военных лет и надеждами послевоенных… С тяжелой болезнью, нищетой и почти полным замалчиванием моего имени после ухода из большого футбола».

Еще в шестидесятые годы Виктор Набутов — ленинградский телекомментатор, а в прошлом товарищ Пеки по детским играм и партнер Петра Дементьева по ленинградскому «Динамо» — предлагал установить бронзовый бюст Пеки на стадионе им. Ленина (ныне — «Петровском»). В 2002 году у входа на «Петровский» с помпой был открыт памятник, о котором искусствовед и публицист Михаил Золотоносов написал в газете «Московские новости»: «Памятник Пеке Дементьеву — забавный симбиоз из дебильноватой статуи «Футболист» неизвестного скульптора, созданной, по-видимому, еще в 1950-е годы и долгое время валявшейся в разбитом виде, пока кто-то не дал немного денег, чтобы Владимир Оленев восстановил утраченные руки-ноги и приделал лицо Дементьева.

В итоге получился выходец с того света, реликт стадионно-парковой эстетики послевоенной эпохи, который теперь радует глаз у входа на стадион «Петровский» — на том месте, где до того стоял бюст Петра I (пока его не украли), а еще раньше — бюст Ленина».

К счастью, этот убогий памятник вскоре исчез — как рассказывали «по секрету» работники стадиона, он оказался изготовлен из нестойкого материала, чуть ли не из гипса и не выдержав капризов погоды, попросту развалился на куски. По другой версии, его свалили с пьедестала, задев стрелой крана, когда вели какие-то строительные работы, разбили, а обломки тайком выкинули в речку Ждановку.

Остается лишь добавить — Петербург по-прежнему в долгу перед одним из своих великих сыновей.

Михаил ГРИГОРЬЕВ

Газета «Невское время», 30.11.2003

© Сборная России по футболу