Главная
Матчи
Соперники
Игроки
Тренеры

ИГРОКИ

Денис БУШУЕВ

Бушуев, Денис Дмитриевич. Полузащитник.

Родился: 15 февраля 1982, Ленинград /ныне – Санкт-Петербург/.

Воспитанник санкт-петербургских СДЮШОР «Кировец» и «Зенит». Первый тренер – Сергей Иванович Романов.

Клубы: «Зенит-2» Санкт-Петербург (1998–1999), «Герта-2» Берлин, Германия (1999–2003), «Рот-Вайсс» Оберхаузен, Германия (2003–2004), «Мюнхен I860» Мюнхен, Германия (2004–2005), «Хильгертсхаузен» Хильгертсхаузен, Германия (2006–2014).

За олимпийскую сборную России сыграл 1 матч.*

Ассистент главного тренера юношеской /игроки 2001 г.р./ сборной России (2018–2020).

*  *  *

«ПОСЛЕ ПРОИГРЫША В БОУЛИНГ ОТЖИМАЛИСЬ ВМЕСТЕ С НАГЕЛЬСМАННОМ»

Воспитанник петербургского футбола, выступавший в одной команде с Александром Кержаковым, а теперь помогающий ему в юношеской сборной России, рассказал о своем отъезде в Германию, «вундеркинде» Юлиане Нагельсманне и знаменитых штанах венгерского вратаря Габора Кирая.

В юношеском футболе Кержаков не особо выделялся

— Как вы попали в футбол?

— Я начинал в спортивной школе «Кировец». Забавно, что первый тренер увидел мою игру через окно, выходящее на детскую футбольную площадку, — я тогда жил на «Ладожской». Спустился вниз, сказал, что он тренер «Кировца», попросил сделать несколько упражнений, после чего позвал в команду на просмотр. Расстояние для меня было приличное — ехать с «Ладожской» на «Кировец» в десять лет да еще одному!

— Оказались, правда, в СДЮСШОР «Зенит»…

— Наш тренер — Сергей Романов — перешел из «Кировца» в «Зенит» и забрал с собой почти весь состав, в том числе и меня.

— В той же команде играл будущий рекордсмен сборной России Александр Кержаков.

— У нас много было талантливых ребят. Ваня Бебчук, который прошел через все юношеские команды, Антон Жуков, он выделялся своими физическими данными. Денис Сергиенко, Вова Авсюк… Команда, в общем, была неплохая. Мы славились коллективом, и отметить отдельно кого-то было сложно. Кстати, в юношеском футболе Кержаков не особо выделялся — в первую очередь по физическим данным, не обладал какими-то бомбардирскими качествами. Ему было тяжело среди более мощных игроков.

— Говорили, что в юношах он много брал на себя, нередко предпочитая пробить, а не отдать мяч партнеру.

— Если сейчас проанализировать его поведение, я не могу сказать, что это было неправильно. Потому что от нападающего ждут этого — запредельной наглости в штрафной. Оценивают форвардов по забитым голам. То, что раньше считали наглостью, сейчас уже обычная практика игрока атаки. Я тоже требую сейчас от своих игроков, чтобы они были более наглые и эгоистичные, особенно в нападении. Понятно, что есть моменты, когда можно вывести партнера на пустые ворота, но есть пограничные эпизоды, когда лучше решать их ударами.

— Вы в 17 лет решили уехать в Германию. Почему не остались в России?

— Вариантов таких не было. И большинство ребят отправились играть на первенство Ленинградской области в «Светогорец». И вот как-то раз к нам приехала юношеская сборная Берлина, у которой были партнерские отношения со СДЮСШОР «Зенит». Мы сыграли товарищескую встречу и обыграли их. После чего меня пригласили на пробные тренировки в Бремен, где уже занимались два воспитанника «Зенита» 1980 года рождения. Но в Бремене не срослось, руководство академии решило, что трое русских в команде — это перебор.

Сейчас уже нельзя назвать немецкий футбол «машиной»

— После чего вы оказались в «Герте».

— Через Федерацию футбола Берлина удалось попасть на просмотр в юношескую команду «Герты». Через три-четыре дня мне было предложено остаться.

— Какие были первые ощущения от футбола в Европе?

— Первое время казалось, что оказался на Луне. На тренировки возят, форму выдают, стирать ее не надо. Полей я таких в жизни не видел. Тяжело было из-за языкового барьера и незнания немецкой культуры. Хорошо, что тогда в академии были ребята, которые, так же как и я, приехали из Европы и мне помогли. Например, Александр Младенов, игравший потом в «Томи», мы с ним общаемся до сих пор. Из Польши был Томаш Кущак, который стал победителем Лиги чемпионов в составе «Манчестер Юнайтед».

— Что особенно поразило в немцах?

— На первый взгляд кажется, что немцы народ очень закрытый и неприветливый, но это совсем не так. Куда бы я ни пришел, в любой клуб, везде очень дружелюбные люди. Как пример: когда в Германии проходит дерби, часто наблюдал, как болельщики обеих команд, находясь на одной трибуне, успевают дружелюбно общаться между собой.

— Почему вам не удалось заиграть в Германии? Вы закончили так рано — в 23 года.

— Мне кажется, немецкий футбол не тот, где я мог проявить свои лучшие качества. Там упор делался на физические данные, на борьбу. А меня так воспитали — играть в техничный футбол. И мне было тяжело и в этом плане, и в психологическом — особо не с кем было общаться. В академии «Герты» был тяжелый переход из юношеского футбола в мужской. Все-таки вторая немецкая бундеслига — это турнир, где больше смотрят на физические данные. Я не был машиной, как хотелось руководителям команд второй бундеслиги. Из-за этого и не сложилась моя игровая карьера в Германии. Если брать молодых немецких тренеров, которые работают сейчас в бундеслиге, они постепенно начинают делать ставку на более техничный футбол, раньше все было не так.

— Кстати, футбол немецкий изменился за последние 15 лет?

— Конечно, как я и говорил, сейчас уже нельзя назвать немецкий футбол «машиной», как часто говорили раньше. Очень много внимания уделяется индивидуальным качествам, тактике, техническому оснащению игроков, подготовке футболистов к играм. Очень много взято из испанского футбола. Естественно, изменились скорости.

Не поработав с юношами, в Германии лицензию тренера не получить

— Как получилось, что вы начали тренировать?

— К идее закончить карьеру меня, кстати, подтолкнул и лимит, который установили на игроков не из Евросоюза, которые могли бы выступать в немецких командах ниже второй бундеслиги. Я играл за вторую команду «Мюнхена-1860», и мне попросту запретили играть. Понимал, что попасть в клуб бундеслиги на тот момент было нереально. И начал задумываться о смене деятельности. Но тут мне поступило предложение от директора академии «Мюнхена-1860» стать тренером. Конечно, я согласился. Все-таки футбол — это то, чему я посвятил всю свою жизнь, отказаться от такого предложения я не мог.

— Мысли поехать в российский клуб не возникало?

— Сложно сказать. Я вроде и был заигран за юношеские и молодежные сборные. Агента у меня не было. Но что ни делается, все к лучшему, поэтому не жалею, что продолжил работать в Германии.

— Какую команду вам сначала доверили в «Мюнхене-1860»?

— Я начал тренировать 16-летних юношей. По российским меркам это чуть ли не мужики, а по европейским им еще очень далеко до этого определения.

— Как в Германии стать тренером?

— Надо обязательно пройти через юношеский футбол. И Юлиан Нагельсманн, и Томас Тухель, и другие тренеры прошли через это. По-другому это сделать невозможно. Да, есть исключения, но это один процент из ста. Штефан Эффенберг работал в «Паддеборне», где у него не сложилось, Лотар Маттеус пробовал. Но это звезды, которым в какой-то мере помогло имя. А так все бывшие футболисты начинают с юношеского футбола, потому что там нет такого давления со стороны прессы, фанатов и руководства клуба. Там можно спокойно работать, сформировать свои взгляды на футбол и дается право на ошибку.

— Какие условия для работы были у вас в команде?

— В Германии созданы все условия для тренеров. У каждого есть свой рабочий кабинет, где он работает с утра до вечера — приходит, готовит тренировочный процесс, общается с другими коллегами, готовит видеонарезки. И так до шести вечера. Здесь тренеры полностью профессиональны и ко всем футбольным нюансам относятся очень щепетильно.

— Вы же были в одной команде с Нагельсманном, которого недавно сватали в тренеры «Баварии».

— Да. Он закончил играть в юном возрасте — травмы помешали. Затем мы работали вместе в U-17, у нас были хорошие отношения, у меня даже есть видео, как мы проиграли в боулинг и пришлось нам с Нагельсманном отжиматься. Потом он ушел в «Хоффенхайм», ему дали там шанс. В этом и отличие Германии — там молодым тренерам доверяют.

И тут спускается Кирай в шлепках, гетрах и трусах…

— О вас вспоминали в России, когда пару лет назад вы чудом помогли спасти «основу» «Мюнхена-1860» от вылета из второй бундеслиги…

— Со своими юношескими командами я постепенно развивался как тренер, и мне стали доверять команды более старших возрастов — U-19, U-23. Потом работал и помощником первой команды какое-то время, и скаутом. А в сезоне-2016 команда за четыре тура до конца чемпионата шла на последнем месте. Потом на традиционном ужине после сезона руководители мне говорили, что уже готовились к старту в третьей бундеслиге.

— Но вы сделали невозможное.

— Руководство клуба приняло решение уволить главного тренера из-за слабых результатов и поставило меня и моего коллегу готовить команду на финишном отрезке. Нам необходимо было выиграть четыре оставшиеся игры, причем соперники были довольно серьезные. На тот момент все карты сошлись, до игроков дошли наши слова, они поняли, что не такие уж они и плохие футболисты. Удалось психологически настроить команду, а это было сделать тяжело, учитывая, как нас уничтожала пресса на тот момент.

— Как игроки относились к такому молодому специалисту? Субординация соблюдалась?

— Во-первых, я и до этого привлекался к первой команде и всех игроков отлично знал, во-вторых, мне было тогда уже больше 30 и не так много футболистов оказалось старше меня. Да, был знаменитый венгерский вратарь Габор Кирай, но этот человек — настоящий профессионал, с которым работать одно удовольствие. Да и вообще проблем во взаимоотношениях с футболистами не помню.

— Кстати, игроки «Мюнхена-1860» не отпускали шуточки по поводу знаменитых штанов Габора?

— Да нет, Кирай же в них начинал играть еще в «Герте», поэтому уже все привыкли к особенности его амуниции и никто на это внимания не обращал. Он чувствовал себя в них комфортно.

— Наверняка у вас есть история про штаны.

— Мы играли на Кубок с Дюссельдорфом. Приехали в гостиницу, собирались на тренировку. И на тот момент наш администратор, который отвечает за форму, положил ему в номер не его широкие штаны, а эластичные. Команда стоит в холле отеля, ждет отправления автобуса, и тут на лифте спускается Кирай в шлепках, гетрах и… трусах! Таким образом Габор дал понять, что в других штанах он играть не будет. Кстати, мы с ним до сих пор общаемся — я поздравлял его с успешной игрой на чемпионате Европы, например.

— Почему «Мюнхен-1860» не предложил вам контракт после спасения от вылета?

— Руководил клубом человек из Иордании, и ему нужен был специалист с именем. Сейчас команда уже играет в четвертом дивизионе. Что ж, в Европе руководитель, который вкладывает деньги, сам решает, кого нанимать на работу.

— Какие отношения у болельщиков «Мюнхена-1860» с фанатами «Баварии»?

— «1860» обладает большой армией болельщиков, на выездные игры нас сопровождало 5—10 тысяч. Отношения с «Баварией» не самые простые, нередко доходило и до стычек между фанатами. Так как клуб уже давно не играет в бундеслиге, игры между первыми командами не проводились. Но на матчах дублирующих составов стадион всегда забит, порядка 10—14 тысяч зрителей, атмосфера всегда не хуже, чем на играх бундеслиги.

— Чем немецкая футбольная молодежь отличается от российской?

— Главное — это системная работа. В каждом возрасте тренер выполняет с игроками то, что должен делать именно в этом возрасте. Он не должен, например, давать упражнения, которые используются у профи. В Германии под каждый клуб выбрана система подготовки резерва, по которой работают все юношеские и детские команды. Что касается молодежи, то мне тяжело сейчас говорить о русских ребятах, я с ними не работал. Но в Германии молодые футболисты как в школе — они каждый год проходят определенный этап в карьере. Если не будешь дотягивать до требуемого уровня — уберут. Конкуренция огромная. Это самый главный момент.

— Денежная мотивация — важный фактор? Ездят ли молодые немецкие футболисты на дорогих автомобилях?

— Такого нет, я даже не уверен, что молодые игроки в бундеслиге ездят на каких-то элитных авто. Немцы к этому относятся скептически и стараются предотвратить. Тут все зависит от домашнего воспитания.

— Сколько зарабатывают игроки «молодежки» в «Мюнхене-1860»?

— Хороший игрок «молодежки№ U-19 зарабатывает около 1900 евро. Но там прописаны и бонусы. Если ты сыграл за дублирующий состав определенное количество игр, зарплата уже в следующем месяце будет больше. Это сделано для дополнительной мотивации.

Русский футбол немцев не очень интересует

— Полгода назад вы покинули структуру «Мюнхена-1860».

— Да, мне кажется, я сделал для команды очень много, и где-то мотивация была уже не на том уровне. Еще год назад, когда мне на время доверили первую команду, у меня был моральный подъем, но спустя год уже был готов к переменам. Для меня важно развиваться, поэтому принял решение не продлевать контракт, который мне был предложен. Решил сделать паузу, немного посвятить время семье, а затем искать новую работу.

— Какие у вас были планы до приглашения в юношескую сборную России?

— Я общался со многими российскими клубами, от одного даже было официальное предложение, на которое я ответил отказом. Потому что не видел в этом клубе своего развития. Другие команды предлагали пойти тренером по индивидуальной работе с футболистами или специалистом, который готовит материал про соперников. Я же хочу работать на футбольном поле, с командой.

— В Европе были варианты?

— Да, периодически возникали, но это были тоже не те клубы, где я мог бы себя проявить и развиваться. Предлагали четвертую немецкую лигу, региональную. А это переезд в другой город. У команд нет и развития, финансов. Я готов работать в команде с маленьким финансовым обеспечением, но хочу при этом видеть перспективу.

— Что думают в Германии про русский футбол?

— Русский футбол в Германии не очень интересен, но все говорят, что в нем много денег. Поэтому те наши игроки, которые могли бы быть интересны немецким клубам, туда не поедут из-за того, что в России получают большие зарплаты. То есть топовый россиянин в среднюю немецкую команду не поедет.

— Кого из русских игроков в Германии знают?

— Аршавина, Кержакова, Погребняка, который в «Штутгарте» играл. Дортмунд проявлял интерес к Смолову год назад, но «Боруссия» параллельно может проявлять интерес хоть к двадцати футболистам.

— Прожив половину жизни в Германии, вы сами считаете себя больше русским или немцем?

— Я в глубине души русский, но по менталитету, наверное, уже европеец.

Кирилл СУХОРУКОВ

«Спорт день за днем», 28.03.2018

© Сборная России по футболу