|
МЕСТО В ИСТОРИИ
Начало статьи
ИЗ ПАМЯТИ НИЧЕГО НЕ ВЫЧЕРКНЕШЬ
— В каких слагаемых футбола «Динамо»–75 опередило свое время?
— Это звучит слишком категорично. Точнее будет сказать, что мы старались
шагать в ногу со временем, ориентируясь на прекрасные образцы для подражания:
команды Голландии, Германии, Франции. Но поскольку существовали мы в закрытом
обществе, где люди не имели широкого доступа к информации, в том числе
и футбольной, складывалось обманчивое впечатление, будто мы — чуть ли
не «впереди планеты всей». На самом же деле мы «играли на опережение»
только в советском футболе, но не в мировом.
— Ваш знаменитый партнер по звездному «Динамо» и сборной СССР вратарь
Евгений Рудаков, внимательно изучавший повадки форвардов, однажды признался
мне, что доволен судьбой, которая свела его в одной команде с Блохиным.
А вы изучали поведение защитников? Классифицировали их в сознании: этот
— «удобный», тот — не очень?
 —
(Смеется.) Я не знаю ни одного защитника, который в пылу борьбы не бьет
нападающего по ногам. Иначе его нужно уволить за профнепригодность. Речь,
разумеется, не о костоломах, способных на любую подлость. А «удобный»
или «неудобный» — лукавство, потому что все зависит от класса футболиста,
его состояния на данный момент, игровой формы всей команды. Самый выдающийся
персональщик, против которого мне пришлось играть, — Берти Фогтс. Игрок
быстрый, жесткий, неуступчивый, с потрясающим чувством позиции.
— У вас есть самый памятный матч, гол, титул?
— Нет. У болельщиков, знаю, Блохин чаще всего ассоциируется с матчами
на Суперкубок с «Баварией», с тремя голами, которые мне удалось тогда
забить в Мюнхене и Киеве, с «Золотым мячом» лучшего футболиста Европы-75.
Однако мне самому памятно все, что со мной происходило в футболе. Ничего
не хочу ни вычеркивать, ни, наоборот, подчеркивать.
РОНАЛДО НЕ ЗАВИДУЮ
— Форварды вашего поколения сравнимы с сегодняшними голеадорами — Роналдо,
Раулем, Шевченко?..
— Определяющий признак класса футболиста — стабильность. Суть не в том,
чтобы мелькнуть и пропасть, а в том, как долго ты способен продержаться
на высоком уровне. Момент, когда я понял, что уже не могу дать «Динамо»
больше того, чем дал, наступил через пятнадцать сезонов выступлений за
киевский клуб. Как сложится у тех, кого вы назвали? Посмотрим. Не думаю,
что равновеликие форварды моего поколения уступали нынешним звездам. Со
счетом на табло у нас тоже все было в ажуре. А вот по банковским счетам
мы проигрываем — крупно, безнадежно. (Улыбается.)
— Завидуете?
 —
Больше всего завидую тому, что теперь мудрено зовется «клубной инфраструктурой»,
обслуживающей футболистов. Вспоминаю, как на сборах в Леселидзе после
трех тренировок в день мы затыкали бинтом ванночку для ног и сами стирали
в ней форму. Потом искали теплую батарею, на которой можно было бы до
утра просушить майки, трусы, гетры… А что касается денег — нет, не завидую.
В большинстве случаев гонорары сегодняшних игроков неадекватны их мастерству,
вкладу в футбол. За наше поколение в этом смысле я спокоен: мы свои деньги
отрабатывали с лихвой. Кое-кого из нынешних кумиров народ лет через пять
забудет. О нас же, как видите, помнят и тридцать лет спустя. Так что пусть
они нам завидуют. Достойное место в футбольной истории ни за какие деньги
не купишь.
— За последние 25 — 30 лет футбол сильно изменился?
— Все это время я футбольной кухни не покидал, поэтому не готов поделиться
наблюдениями «со стороны», которые были бы более объективны. Изнутри же
очевидно одно: игра стала более интенсивной, насыщенной, уровень функциональной
подготовки футболистов, который для нашего времени считался запредельным,
теперь превратился чуть ли не в норму. В этой связи я бы даже внес изменения
в регламент: разрешил бы не три замены, а, скажем, четыре.
— Какое впечатление произвел на вас чемпионат мира в Корее и Японии?
— В целом — тягостное. Никаких достойных внимания открытий. Выжатые, как
лимон, сборные Италии, Франции, Германии… Корейцев откровенно тащили за
уши. У них неплохая, конечно, команда, но не настолько, чтобы переходить
дорогу испанцам. Понравился Сенегал, однако менталитет африканцев, среди
которых немало по-настоящему талантливых игроков, не позволял им замахнуться
на большее, чем выход из группы. Сразу стали праздновать, улицы в Дакаре
в честь своих звезд переименовывать — и провалились.
С «ОЛИМПИАКОСОМ» ОБЫГРЫВАЛ ВЕНГЕРА
— Вы долго живете в Греции. Потому что там, по хрестоматийному выражению
чеховского героя, «все есть»?
— (Смеется.) К моей ситуации, пожалуй, больше подходит другое расхожее
выражение, не имеющее отношения к литературной классике: «Нет ничего постояннее
временной работы». Скажу вам честно и откровенно: когда-то я поехал из
«Динамо» доигрывать в Австрию, чтобы иметь возможность содержать семью.
Теперь Греция дает мне возможность нормально жить.
— Дома как тренер вы совсем не востребованы?
 —
Не могу так сказать. Предложения были и есть, причем не только от украинских
клубов, но и от российских.
— Финансовые условия не устраивают?
— Тоже не в этом дело. Понимаете, поработав с ведущими клубами Греции,
не хочется опускаться на уровень, который заведомо ниже того, что уже
был. Например, с «Олимпиакосом» я выигрывал Кубок Греции, медали чемпионата,
добрался до 1/8 Кубка УЕФА. При этом мы выбили из розыгрыша «Олимпик»,
который тогда тренировал Арсен Венгер и где в нападении играли Клинсманн
и Джоркаефф.
— Почему же вы покинули «Олимпиакос», с которым можно было претендовать
на серьезное европейское признание?
— Потому что президент клуба оказался аферистом. Денег не платил, игроки
бастовали. Доходило до того, что с Протасовым и Литовченко я рассчитывался
из собственного кармана.
— Последний ваш греческий клуб, «Ионикос», к числу сильнейших вроде бы
не относится?
— Я старался приблизить его к элите. Мы поднялись из низов турнирной таблицы
и совсем чуть-чуть не дотянулись до зоны УЕФА. Но в команде было 13–14
человек, из которых можно было бы составить клуб «кому за тридцать». Президент
пошел на радикальное обновление состава: убрал всех «стариков» и набрал
столько же молодежи. По логике, мне нужно было уйти сразу: все начиналось
с нуля, фактически создавалась новая команда. Но босс «Ионикоса», с которым
у меня сложились очень хорошие отношения, попросил: «Олег, попытайся что-то
сделать». Я сделал, что мог. И полгода назад ушел из клуба.
 —
Означает ли это, что греческий период вашей тренерской карьеры окончательно
и бесповоротно в прошлом?
— Это ничего не означает. Тем более что я по-прежнему живу в Греции, где
меня хорошо знают.
— Там вы теперь популярнее, чем на Украине?
— Честно говоря, думал, что дома меня успели подзабыть. Но вот приехал
— узнают на улице, автографы просят. Значит, помнят…
ВЫХОД В ПЛЕЙ-ОФФ — УЖЕ ПОДВИГ?
— Греческий клубный футбол сильнее украинского?
— В целом — да. Там за медали чемпионата борются 6–7 клубов. Причем каждый
год, как правило, появляется какой-нибудь клуб-выскочка, выступающий в
роли возмутителя спокойствия. Чемпионат Украины, конечно, меняется, но
не так быстро, как хотелось бы. Ключевой вопрос — «Динамо» или «Шахтер»?
— по-прежнему на повестке дня. В этом сезоне к признанным лидерам подтянулись
«Днепр» с «Арсеналом», но не думаю, что они уже готовы вмешаться в спор
за чемпионское золото.
 —
Помню, когда в конце прошлого года обсуждались кандидатуры на пост нового
главного тренера сборной Украины, в одном из интернетовских опросов среди
болельщиков большинство голосов набрал Блохин: то ли 43, то ли 47 процентов…
— Стоп-стоп! Вопрос, который я предвижу, давно утратил всякую актуальность.
У сборной Украины есть тренер — мой старый товарищ по киевскому «Динамо»
Леонид Буряк.
— Хорошо. Чтобы соблюсти деликатность, поговорим о сборной, которая была
до Буряка.
— Меня больше всего смущает заниженность планки, которую ставят перед
этой командой с того момента, как она появилась. Когда развалился Союз,
российский футбол объективно получил лучшую стартовую позицию: многие
наши футболисты предпочли выступать за сборную России — и это их право.
Поэтому первая неудача сборной Украины в плей-офф воспринималась с пониманием.
Но потом это случилось во второй раз, в третий… По-моему, неприлично с
такой удручающей регулярностью наступать на одни и те же грабли. И вот
теперь нам опять говорят: очередной выход в плей-офф будет считаться успехом.
Лично я так не думаю. Вспоминаю 82-й год, когда мы попали на чемпионат
мира, но там не вышли из группы. После этого некоторые горячие головы
предлагали снять с Блохина звание заслуженного мастера спорта. Как говорится,
почувствуйте разницу.
— Мне известно, что ваша кандидатура на пост тренера сборной рассматривалась
и греческой федерацией футбола, которая в конце концов остановила выбор
на Отто Рехагеле. Представляете, какой матч мог состояться в Киеве 12
октября этого года в рамках отборочного цикла ЧЕ-2004! Украина — Греция.
Буряк против Блохина. Похлеще любого ремейка!
— В том, что друг против друга бились бы, не сомневайтесь. Когда играл
в Австрии, киевское «Динамо» приезжало на товарищеский матч. Ох и досталось
же мне тогда по ногам от недавних одноклубников! А что делать? Работа
такая.
ЛОБАНОВСКИЙ И УКРАИНА — СИНОНИМЫ
— Вы согласны, что уход из жизни Валерия Лобановского подвел черту под
целой футбольной эпохой?
— Для моего поколения — безусловно. Ощущение такое, будто внутри тебя
оборвалось что-то очень важное…
— Говорят, именно вы предложили присвоить имя Лобановского киевскому стадиону
«Динамо»?
 —
Я поднял этот вопрос в печати и сделал депутатский запрос в Верховной
Раде. Поддержка коллег была единогласной. Иного, впрочем, я и не ожидал.
Лобановский — это одно из имен, по которым Украину знают в современном
мире.
— В парламент, кстати, вы избираетесь уже второй созыв подряд. Что побуждает
заниматься политикой?
— Если в двух словах — интерес к жизни, в которой нужно попробовать все.
К тому же в Верховной Раде я занимаюсь близким мне делом: работаю в комитете
по делам молодежной политики, спорта и туризма. Вместе с Сергеем Бубкой,
президентом ФФУ Григорием Суркисом, президентом ПФЛ Равилем Сафиуллиным.
Так что за интересы спорта, и футбола в частности, есть кому постоять.
— Как вам удавалось совмещать тренерскую деятельность, да еще за границей,
с работой в парламенте?
 —
Закон не возбраняет депутату Верховной Рады заниматься преподавательской
деятельностью, одна из разновидностей которой — тренерская работа. Как
совмещал? Сложно было. Вертелся. Жил не просто на два дома — на две страны.
НЕ УЖЕ 50, А ВСЕГО 50
— На этот раз вы шли на выборы по списку компартии Украины. Интересно,
под каким номером?
— Понял, к чему клоните. На съезде, где утверждался этот список, многие
полушутя-полусерьезно тоже удивлялись, почему Блохин стоит под номером
10, а не под родным футбольным — одиннадцатым.
— Коммунистическая идея сейчас не слишком-то популярна…
— Судьба любой идеи зависит от того, кто и как берется воплотить ее в
жизнь. Не будем сейчас устраивать политический диспут. Хочу лишь заметить,
что нельзя мазать черной краской все, что было в прошлом. В частности,
там остались замечательная система подготовки юных футболистов, доступные
каждому мальчишке школы и секции. Если бы их не было, у нас не возникло
бы повода для сегодняшнего разговора: Блохин не стал бы тем, кем стал.
— Знаю, что вы крайне ревностно оберегаете от постороннего глаза свою
личную жизнь. Но земля слухами полнится. Несколько лет назад судачили
о том, что распался ваш брак с Ириной Дерюгиной (Для тех, кто запамятовал
или не знает: Дерюгина — выдающаяся советская спортсменка, неоднократная
чемпионка мира по художественной гимнастике. — Прим. Ю.Ю.). Теперь — о
том, что у вас новая семья. Это правда?
— Правда. У нас с Анжелой растут две дочки: Ане — полтора года, Кате —
три месяца. Два очаровательных человечка, которые невольно заставляют
меня думать о том, что прожито не уже 50, а всего-то 50…
Юрий ЮРИС
Газета «Спорт-Экспресс», 27.09.2002
|
