Главная | Матчи | Соперники | Игроки | Тренеры

НОВОСТИ / ОБЗОР ПРЕССЫ

ВАЛЕРИЙ КАРПИН: «ИСТОРИЯ С КАПИТАНСКИМИ ПОВЯЗКАМИ ПРОДОЛЖИТСЯ — ФУТБОЛИСТЫ ТАК РЕШИЛИ. ЭТО НЕ МОЕ РЕШЕНИЕ»

В середине прошлой недели Валерий Карпин приезжал в Москву, у него была встреча в Министерстве спорта. Вечером 15 сентября он посетил матч Лиги Европы «Спартак» - «Легия», а перед этим дал интервью «СЭ». После назначения в сборную Карпин стал очень часто появляться в медиа: постоянные пресс-конференции, подходы, интервью. Хотелось поговорить на актуальные темы, но без повторяющихся вопросов.

Карпин, Валерий Георгиевич. Полузащитник. Заслуженный мастер спорта России (2012).
Родился: 2 февраля 1969, город Нарва, Эстонская ССР. Воспитанник ДЮСШ «Паэмурру» /Нарва/ (первый тренер – Юрий Шаламов) и ДЮСШ Калининского р-на города Таллина.
Клубы: «Спорт» Таллин, Эстонская ССР (1986–1987), «Звезда» Таллин, Эстонская ССР (1987), ЦСКА Москва (1988), «Факел» Воронеж (1989), «Спартак» Москва (1990–1994), «Реал Сосьедад» Сан-Себастьян, Испания (1994–1996, 2003–2005), «Валенсия» Валенсия, Испания (1996–1997), «Сельта» Виго, Испания (1997–2002).
3-кратный чемпион России: 1992, 1993, 1994. Обладатель Кубка СССР/СНГ: 1991/92. Обладатель Кубка России: 1993/94. Обладатель Кубка Интертото: 2000.
Обладатель приза «Лидер национальной сборной».
За сборную СНГ/России сыграл 73 матча, забил 17 мячей.
Участник чемпионатов мира 1994 и 2002 годов. Участник чемпионата Европы 1996 года.
Главный тренер сборной России (2021–...).

— Перед матчем с Мальтой вы сказали, что после сбора надо на три дня уехать в лес и телефон отключить. Уезжали?

— Честно говоря, еще нет. Через пару дней собираюсь.

— Куда?

— Под Ростовом есть места.

— Что это будет? Избушка в центре леса?

— Ну, не в центре леса. Там и озеро есть, и речка. На природу, короче.

— И вы реально телефон отключите?

— Думаю, что вряд ли получится прямо реально отключить, но все будут знать, что лучше повременить и не беспокоить. Понятно, что с детьми, родителями, близкими надо быть на связи.

— Но от работы отключиться?

— От работы — да, на пару дней.

— А как вообще этот стресс снять?

— Вот так и снимать, поэтому и решил поехать туда, чтобы отдохнуть от всего, особо никого не видеть, ни с кем не разговаривать. Понятно, что все равно придется, но в более спокойной обстановке. Уже в понедельник буду в Москве на матче ЦСКА — «Спартак».

— Вы приехали сюда после встречи в Министерстве спорта, плюс всякие пресс-конференции, интервью каждый день во время сбора. Вас напрягает это? Вы же не любите такое.

— Давайте так: напрягает это меня в меньшей степени. Если надо, то могу и говорить, и рассказывать, и воду лить, это все не проблема. Я на телевидении работал, так что за этим дело не станет. То, что это обязательные мероприятия в условиях сборной, — да, это так. Очень ли мне это нравится? Нет, наверное. Но приходится, что делать-то?

— Формальности вроде встреч в министерстве, постоянных пресс-конференций с одними и теми же вопросами — как это терпеть?

— Если не можешь поменять ситуацию, то поменяй свое отношение к ней, и с этим будет легче жить. Быть главным тренером сборной подразумевает под собой и эти пресс-конференции, и встречи в министерстве, и еще какие-то вещи — значит, надо поменять мое отношение к этому. Что я и пытаюсь делать, пытаюсь более спокойно отвечать на одни и те же, как вы сказали, вопросы.

— Заметили, что вы более подробно стали отвечать на вопросы, более сдержанно к ним относиться. Это в том числе и потому, что манера вашего предшественника не всем нравилась? РФС давал вам какие-то рекомендации, что надо вести себя более сдержанно и вежливо?

— Нет. Естественно, РФС никаких рекомендаций мне не давал. Еще раз повторю то, что я только что сказал: ко всем этим вопросам я просто поменял свое отношение, потому что должность главного тренера сборной обязывает. Нравится мне это или нет, приходится вести себя так.

— Был момент, когда вы были максимально близки к срыву за сентябрьский сбор?

— На пресс-конференции или где?

— На пресс-конференции, на очередном интервью, на каких-то формальных мероприятиях?

— Нет. Конкретно на сборах формальных мероприятий, естественно, не было. Были теоретические занятия, тренировки и подготовка к матчам. А на пресс-конференциях — да, были вопросы, на которые хотелось ответить, что я только что все уже сказал по этому поводу, и опять тебя спрашивают о том же.

— Типа вопросов про запрет сахара?

— Типа сахара, типа вратарей, еще какие-то вопросы. Но они одни и те же, причем на каждой пресс-конференции, что до игры, что после. Начинаешь заводиться.

— На первой же пресс-конференции вы сказали про смелый футбол, к этому тут же все прицепились. Не жалеете о том, что сказали эту фразу?

— Нет. Абсолютно.

— Вы долго подбирали слово, чтобы описать футбол, который хотите видеть. Какие еще были варианты?

— Так как я не подобрал другого слова, видимо, только это и подходит под определение. Можно назвать интенсивный, агрессивный, смелый — это все одно и то же, по мне.

— Вас не бесит, что вам после каждого матча теперь говорят: «Ну и че, это смелый футбол? Разве это смелый футбол?»

— По мне, это смелый футбол, мы пытаемся в него играть. Другое дело, что есть команды, которые не позволяют нам этого. Смелый футбол — это когда мы пытаемся далеко от наших ворот отобрать мяч. А когда команда соперника заставляет тебя обороняться в своей штрафной или на нашей половине поля — это потому, что нас заставили, а не потому, что мы туда отошли сами и встали на своей половине поля. Или у нашей штрафной мы встали и стоим, ждем ошибки соперника. По мне, это не смелый футбол. Смелый футбол — это когда ты пытаешься отобрать мяч на чужой половине поля, далеко от своих ворот, оставляя большие зоны у себя за спиной нашим центральным защитникам. Это смело?

— Смело.

— Вот и все. Другое дело, что команды соперника тоже играют в футбол и не позволяют нам этот мяч отобрать, нам приходится опускаться на свою половину поля. Но это потому, что нас заставляют, а не потому, что мы так хотим.

— Вы это интерпретировали еще и с точки зрения ментальности, чтобы игроки выходили не боясь.

— Ну еще и это.

— Вы этого добились на этом сборе, по ощущениям?

— Пока не знаю, но какие-то изменения уже происходят.

— Например?

— Например, то, что они выходят играть так.

— Я имею в виду, внутри вы чувствуете, что у них как-то меняется ментальность, что вы можете их раскрепостить?

— Считаю, что уже какой-то сдвиг есть в этом и они уже чувствуют себя по-другому. Мне видно изнутри. Снаружи, может быть, этого и не видно, но внутри это видно, да.

— Появилась новость про Захаряна и «Барселону». Затем тут же вышло опровержение про то, что окружение Захаряна против того, чтобы он уезжал сразу в топ-клуб. Вам не кажется, что это в том числе какое-то несмелое мышление?

— Все, про что вы говорите, как я понимаю, это все — источники.

— Да.

— Это кто?

— Люди, которые пишут про «Динамо», и они не ошибаются в этих вопросах, значит, у них есть информация. Константин Алексеев, например.

— А я не верю. Писали бы конкретно: такой-то, Вася Пупкин из окружения Захаряна, агент Захаряна или папа Захаряна — тогда есть конкретный человек, который про это говорит. Опять же, возможно это его мнение, не самого Захаряна. Захаряна кто-то спрашивал про это вообще? Я так понимаю, что нет. Будет конкретное предложение — не по словам источника, а конкретное предложение «Динамо» от «Барселоны», тогда можно будет понять, что думает по этому поводу сам Арсен. Если сложится так, что большой клуб захотел какого-то игрока, и если, подписав его, клуб поймет, что ему еще пока рано конкурировать — в «Барселоне», «Манчестере» либо еще где-то, — он так же может уйти в аренду в другой клуб чуть ниже рангом, чтобы там получить игровую практику и потом вернуться в ту же «Барселону». Варианты есть, вариантов много. Но об этом можно будет говорить, когда будет реальное предложение.

— Перед первым сбором из сборной ушел менеджер, Евгений Савин. На первой тренировке вы сказали, что это решение не ваше, а РФС. Насколько вас устраивает то, что не вы полностью формируете штаб?

— Что значит «не я полностью формирую штаб»? Ушел он, пришел другой. Как раз наоборот — тот, кто пришел, был согласован со мной.

— А уход Савина с вами согласовывали?

— Сказали, что он уйдет, да. Я сказал — ну окей.

— У вас было право сказать нет?

— Наверное, да. Наверное.

— Были еще люди, которые ушли из штаба, потому что это было решение РФС, а не ваше личное?

— Нет, больше не было. По собственному желанию — Безуглов, например.

— Мы знаем, что медштаб не смог предоставить данные по футболистам. В каком состоянии был аналитический отдел? Они все смогли предоставить?

— Да, все предоставил. Все данные по поводу технико-тактических действий за последние год-полтора, по чемпионату Европы все технико-тактические и физические данные: кто сколько пробежал, с какой интенсивностью.

— На матче с Кипром заметили, что вам помогает Андрей Лексаков. Можете объяснить его роль?

— Его роль в том, чтобы с трибуны подсказать на скамейку, где есть какие-то проблемные зоны либо проблемные моменты, потому что сверху лучше видно, чем с бровки.

— Та же модель, которая использовалась на чемпионате мира 2018 года?

— Да.

— В чем еще задача Лексакова, кроме того, что он помогает во время матча? У него есть еще какой-то функционал в вашем штабе?

— Андрей Владимирович — спортивный директор РФС. Так, на всякий случай. У него миллион задач, которые не связаны с первой командой, но связаны со всеми остальными сборными. Он знает всех футболистов от мала до велика. Все проходят через него, поэтому обсуждаем футболистов, которые сейчас находятся в молодежной сборной, у которых есть перспектива — ближайшая, я имею в виду, не через полгода, а в ближайшие месяцы. Он также с ними работает, как и с первой командой, на тренировках присутствует и на играх, и все данные у аналитического отдела, и соответственно, у него есть, поэтому обмениваемся информацией.

— Лексаков для вас как такой советник, что ли?

— Можно так назвать, да.

— По тому, что мы видим — в трансляциях, каких-то закадровых историях РФС, — вы постоянно общаетесь с испанцами и с Онопко. Не особо видно ваше взаимодействие с Писаревым. Можете объяснить его функционал?

— Функционал такой же, как у Онопко. Просто за связь с Лексаковым сейчас ответствен Виктор Савельевич, вот и все. Допустим, после того, как Андрей Владимирович что-то увидел, что-то передал, мы что-то видим по поводу замен. Функционал второго тренера, помощника тренера одинаков в клубах и сборных, где угодно.

— Писарев — это ваше решение?

— Да, конечно. А чье?

— Может быть, это РФС?

— Только что сказал, что кто-то ушел, а кто-то пришел. Естественно, это мое решение. Кто формирует штаб, тем более тренерский?

— Но РФС мог кого-то предложить, а вы могли согласиться. Писарев — это изначально ваша кандидатура или их?

— Нет, моя. Изначально моя.

— Вы уже второй тренер сборной, который делает акцент на интенсивности. Раньше это не преподносилось как одна из главных причин неудач сборной или клуба.

— Никто сейчас не говорит, и я не говорил никогда, что это причина неудач. Тем более говорить, что сейчас у нас это была прямо неудача, с точки зрения результата, пока еще рано. Возможно, будут неудачи в октябрьских или ноябрьских играх. То, что в Европе другая интенсивность, — да, мы констатируем этот факт, все.

— Почему это слово стало настолько трендовым? Почему это стали так активно обсуждать именно в последние два года?

— Не знаю.

— Вы же в том числе человек, который на этом делает акцент.

— Почему? Это вы об этом говорите последние два года.

— То есть тренеры об этом все время говорили?

— Я об этом говорил всегда. Еще в 2008 году, когда был в «Спартаке».

— Ваш «Спартак» играл в четвертьфинале Лиги Европы.

— Послушайте, но падение сразу не происходит. Потихоньку-помаленьку. Еще в 2008, 2009, 2010 годах мы в Европе еще как-то играли, какой-то результат был. В прошлом сезоне, по-моему, была одна или две победы в Европе, точно не помню. Но это же не сразу. И год на год не приходится. В этом году, может, три-четыре игры выиграем. Как вариант. Значит, все налаживается? Нет. Но тенденция когда-то начинается и куда-то идет. Интенсивность, допустим, начиная с 2010 года в ведущих чемпионатах повысилась, а у нас она понизилась. То есть разрыв стал больше. Опять же я цифрами не владею, поэтому сейчас говорю просто так. Может быть, в 2010 году интенсивность была еще плюс-минус на одном уровне, а сейчас появилась пропасть.

— Вы понимаете, из-за чего наши клубы в этом плане постоянно стагнируют? Что нужно изменить?

— Профессиональный подход во всем в клубах.

— Его нет?

— Нет.

— А когда вы были в «Ростове», он там был?

— Он и сейчас есть еще.

— С учетом того, что сборная собирается на небольшой срок, реально ли всех привести к единому показателю по готовности?

— Нет, конечно.

— И как с этим быть тогда, вы понимаете? Для вас же это новая работа.

— В этом и есть сложность.

— Как из нее выходить?

— В смысле? Что значит «как»? Если вам рассказать все, нам надо интервью часов на 20.

— Тезисно.

— Тезисно — надо смотреть на каждого футболиста в отдельности и готовить его под каждую конкретную игру. Возможно, на какое-то конкретное количество времени только. Возможно, только на один тайм.

— Скоро объявлять состав на октябрь. Вы говорили, что у вас всегда будут играть лучшие, но примерно так говорят все тренеры. И реально первый-второй вызов всегда достаточно свежий, новый, там реально все лучшие. Но потом у тренера наступает момент, когда наигрываются какие-то связи, появляется стабильная модель...

— Привязанность к игрокам появляется.

— Да. Вы не боитесь, что у вас такое начнется?

— Боюсь.

— Как с этим бороться? И нужно ли?

— Бороться с этим нужно, а как — не знаю.

— Перед октябрьским сбором вы понимаете, что могут быть те, кто получат место в составе не потому, что они лучшие, а потому, что вы их уже видели, понимаете, как они будут играть, знаете, как того или иного игрока встроить в матчи со Словений и Словакией?

— Да, возможно.

— И как тогда с вашим аргументом про то, что играют лучшие?

— Может, для меня они лучшие?

— Ну то есть это уже будет совсем субъективно?

— Но это нормально, это естественно. Что значит «лучшие»? Для вас лучший — тот, кто забил гол? Для вас конкретно? Нападающий забил гол — все, он в хорошей форме, так?

— Не только.

— Что значит «не только»? А что еще?

— Например, когда у вас спрашивали про Дзюбу, вы говорили: «Вот, он забил 4 гола «Тамбову» в мае, и майского Дзюбу я бы вызвал». Сейчас вы говорите, что забить гол... Но он же забил «Тамбову».

— Четыре. И стал лучшим бомбардиром чемпионата России. Это показатель? Всего чемпионата, не одной-двух игр.

— Чемпионат длится год, а не два месяца.

— Но он стал лучшим. А кто-то другой есть лучше на тот момент?

— Смолов был.

— Смолов забивал?

— Забивал.

— Сколько?

— Сколько он забил за вторую часть, я не помню.

— Его не вызвали, я здесь при чем? Ко мне-то какие вопросы, я не понимаю?

— Вопрос в том, что вы сначала говорили, что будете вызывать лучших, а сейчас уже говорите, что...

— И сейчас я буду говорить, и говорю, что будем вызывать лучших на данный момент.

— Вот, раньше вы говорили «на данный момент», а сейчас вы уже говорите «на мой взгляд».

— Нет, я и сейчас повторяю: на данный момент. Но, допустим, и на первый сбор я вызывал лучших на данный момент, на мой взгляд. Правильно? Так же будет и в октябре, и в ноябре. Лучших футболистов на данный момент, на мой взгляд. Или на наш взгляд, тренерского штаба.

— После матчей вы часто футболистам подзатыльники даете, приобнимаете их. Как-то прямо по-отцовски все это выглядит. Если в октябре приедет Дзюба — я не представляю сцену, как вы ему даете подзатыльник или обнимаете.

— Ну посмотришь, если это будет.

— То есть в этом нет проблемы?

— Нет.

— Вы не будете чувствовать напряжения?

— Вы будете чувствовать напряжение. Я — нет.

— А у вас вообще нет — в целом, не в сборной, а в принципе — каких-то проблем с возрастными футболистами?

— У меня — нет.

— Вы не чувствуете, что сложнее, когда есть еще один очень сильный лидер?

— Мне — нет.

— Просто по тому же «Ростову»: когда Попов уходил, он говорил, что уходит уже пятый капитан.

— А когда Еременко уходил?

— Но это разные истории.

— Вот именно. А когда еще кто-то уходил, и что?

— Сейчас многие заговорили о том, что в сборной есть какой-то культ личности по поводу вас. Как будто нет лидера, а вы главный лидер этой сборной. С вами шарфы, баннеры на матче с вашим лицом, везде агитация через вас идет. Это напрягает?

— Меня — нет. Может быть кого-то напрягает, я здесь при чем?

— Ну а в плане отсутствия ярко выраженных лидеров в команде?

— А с чего вы взяли, что отсутствуют ярко выраженные лидеры? Они есть.

— Потому что даже капитана одного нет.

— А если повязку дал — значит, ты его ярко выразил? Без повязки Джикия — не ярко выраженный лидер, например?

— Один из. Он не кажется тем же лидером, которым был, к примеру...

— Вам не кажется — мне кажется. И всем кажется. Главное, чтоб футболистам казалось.

— Вы продолжите эту историю с повязками?

— Да.

— То есть, будет передаваться туда-сюда?

— Да. Опять же: футболисты так решили. Футболисты, не я. Это не мое решение.

— На сбор или навсегда?

— Пока вот так.

— Пока они к вам не подойдут и не скажут, что решили по-другому?

— Например.

— А почему вообще вся эта история с повязками случилась? Вы как-то собрались, и никто не захотел быть капитаном или что?

— Все захотели быть капитанами.

— Как это было? Вы спросили, кто хочет быть капитаном, и все подняли руку?

— Все сказали: «Мы хотим быть капитанами».

— Прямо все?

— Да никто руку не тянул. У нас что, комсомольское собрание, что ли?

— Я не понимаю просто, как это было.

— Пришли футболисты, пять человек плюс-минус, те, которые уже в сборной играли. Понятно, что это не Мухин и не Захарян. Говорят: «Георгиевич, мы здесь посидели-подумали и решили вот так. Вы как считаете?» Я говорю: «Ну отлично, великолепно». Все.

— Кто это был, помимо тех, кто был капитанами? Баринов, Джикия, Смолов?

— Джикия, Баринов, Заболотный, Ионов, по-моему. Я даже не помню кто. Какая разница? Какой-то костяк, люди, которые уже более-менее... не 18-летние футболисты. Неважно кто, я даже не помню всех фамилий.

— На вас еще влияет то, что у вас контракт краткосрочный?

— Нет. А как он может влиять?

— Я переживаю, что вы изменитесь, когда получите долгий контракт и будете чувствовать себя увереннее, что ли.

— То есть вы считаете, что сейчас я не уверен?

— Вы сами об этом говорили. Что у вас есть напряжение. Нервозность. Вы говорили об этом на первой пресс-конференции, потом в интервью Казакову — о том, что все равно волнение есть.

— Еще раз: что я сказал, какое волнение или по поводу чего?

— Я могу показать этот момент с пресс-конференции.

— Сначала вы его сами послушайте и потом задавайте вопрос. Вы были на пресс-конференции?

— Да.

— Поставьте, поставьте.

Отрывок : «Ответственность, конечно же, огромная. У меня даже, если честно, волнение присутствует, что для меня, в принципе, странно. Сам удивляюсь».

Про что здесь разговор идет?

— Про то, что у вас волнение присутствует.

— На пресс-конференции, когда назначают главного тренера сборной. Ну да. На длинный контракт, на короткий контракт, на один день или на 10 лет.

— То есть, это на вас не повлияет?

— Это волнение на пресс-конференции. Я даже сам удивился, что волнуюсь.

— Его не было во время сбора? Перед матчами.

— Перед матчами, естественно, было. Также, как это было в «Спартаке», на Майорке, в Армавире, в «Ростове».

— Я говорю про себя лично, чтобы не ссылаться на кого-то. То, о чем мы в начале разговора говорили: вы сейчас спокойно отвечаете на вопросы, объясняете все. И у меня лично есть опасение, что когда вы подпишете долгосрочный контракт — если подпишете...

— И вы опасаетесь? Окей, опасайтесь. Что я сделаю?

— Вы не изменитесь?

— Еще раз: длинный или короткий контракт — при чем здесь это? Вы у меня спрашиваете про пресс-конференции, которые сейчас есть. Если у меня будет длинный контракт, пресс-конференции также будут, и должность главного тренера обязывает быть на них и что-то говорить. (Севастиан ТЕРЛЕЦКИЙ)

Источник: «Спорт-Экспресс», 20.09.2021