|
АЛЕКСЕЙ СУТОРМИН: «ВЕСЬ РУССКИЙ ФУТБОЛ Я
УВИДЕЛ ИЗНУТРИ»
Полузащитник «Зенита» Алексей Сутормин в предматчевой программке
«ProЗенит», которая вышла к игре с «Рубином», рассказал, как, начав
карьеру во второй лиге, постепенно дорасти до топ-клуба.
Фото: twitter.com
— Одинцово, в котором вы провели детство, это же совсем недалеко
от Москвы?
— Да, если без пробок, за полчаса до Красной площади доехать можно.
До МКАД — километров семь.
— И именно там вы познакомились с футболом.
— Мой папа в прошлом пловец, и сначала меня отдали именно в плавание,
но что-то не пошло. Когда мне было лет пять, мы пошли на стадион,
и мне понравилось. Появилось желание играть самому. Отдали в секцию,
с этого все и началось.
— В футбольную школу вы попали в каком возрасте?
— Лет в семь-восемь. До этого какое-то время я тренировался у тренера-любителя.
Он набрал разных ребят в Одинцово, но потом у него перестало получаться
совмещать работу и занятия с нами. В тренировках наступил перерыв,
и в этот момент в мою школу пришел Александр Иванович Греков. Помню,
он немного опаздывал, мне после уроков пришлось его ждать. Дождался,
и он взял меня в СДЮШОР №94 «Крылатское», которую позже объединили
со «Строгино».
— В 16 лет вы перебрались в Академию «Зенита», притом что в Москве
довольно много своих футбольных клубов. Расскажите, как это получилось.
— На тот момент я был в школе «Химок». Тренировался, играл, мне
все нравилось, а до выпуска оставалось уже не так много времени.
И тут «Зенит» пригласил меня на просмотр. Я съездил, и захотелось
попробовать себя на новом уровне. Сейчас в зенитовской академии
очень хорошие условия, тогда ее только начинали перестраивать, но
уже чувствовался масштаб и было ясно, куда это все приведет. Понравилось
не только мне, но и родителям, поэтому я переехал в Петербург, о
чем теперь, естественно, совсем не жалею.
— Что такое жизнь в интернате в 16–17 лет?
— Веселое было время. Поначалу пришлось тяжело, ведь я впервые надолго
отдалился от семьи. Но родители постоянно звонили, а ребята, которые
уже пожили в интернате и знали, что это такое, всячески помогали.
Все примерно одного возраста, из одной академии, тем для общения
много. Хулиганили иногда, но школу не прогуливали — воспитатели
за этим следили. Те два с половиной года оставили важный след в
моей жизни. Отношения с людьми, с которыми познакомился в интернате
и в команде, я поддерживаю до сих пор. Это значит, что они не были
одномоментными и легковесными.
— Если человека в 16 лет берут в интернат, значит, он талантлив.
Следующий этап развития — молодежный состав, и здесь у вас что-то
не срослось. Почему?
— Не знаю. Видимо, по каким-то критериям я не подошел тренерам.
Из нашего года в молодежку взяли многих ребят — Леху Евсеева, Илью
Зуева, Женю Маркова, Диму Богаева… Все они прошли через молодежку,
а я попал буквально на пару-тройку матчей. Относился к этому спокойно:
карьера не заканчивается, надо продолжать работать, и при должном
отношении к делу все будет хорошо.
— Не было мысли заняться чем-то другим?
— Сейчас вот оглядываюсь назад и понимаю, что кто-нибудь мог в такой
ситуации действительно завязать с футболом. Почти в 19 лет я вернулся
в Москву, вариантов продолжения карьеры нет. Спасибо всем близким
за то, что поддерживали мое спокойствие. Никакой нервотрепки и суеты,
мол, надо что-то делать. Все понимали, что этот отрезок просто надо
пережить, преодолеть. Тут и появился вариант со «Строгино». Удачно
сложилось: я приехал зимой, и с февраля до начала лета мы планомерно
готовились ко второй лиге.
— В «Зените» уже довольно много игроков, доросших до топ-уровня
после выступления за команды низших лиг. Смольников, Ерохин, Лунёв…
В чем основная сложность перехода из юношеского футбола во взрослый?
— Это действительно непростой процесс. Конечно, есть самородки,
которые уже в 17 лет готовы играть на взрослом уровне, но их немного.
Когда я попал во вторую лигу, мне уже было девятнадцать с половиной,
но все равно понадобилось месяца полтора на адаптацию к мужскому
футболу. Зарплаты небольшие, поэтому люди бьются за премиальные,
не жалея ни себя, ни соперников. Плюс специфические условия: одни
автобусные переезды чего стоят. Несмотря на все трудности, я очень
рад, что моя судьба сложилась именно так. Весь русский футбол я
увидел изнутри.
— Насколько вообще русскому футболу нужна вторая лига? Большинство
команд играет плохо, футболисты зарабатывают мало. Матчи назначают
в неудобное для болельщиков время, и они почти не ходят на стадионы.
— Не знаю, как сейчас, но, когда я там играл, уровень команд был
довольно приличный. Тот же ивановский «Текстильщик» с Парфёновым
во главе: Анзор Саная, другие ребята, которые потом поиграли в Премьер-Лиге.
«Тосно» набирало обороты и довольно сильно смотрелось. Молодым футболистам
попробовать себя на таком уровне — самое то. Некоторые ребята из
«Зенита»-2, игравшего в тот год в зоне «Запад», тоже потом до Премьер-Лиги
доросли. Опять же, многое зависит от тренеров. Можно попасть в команду,
в которой от тебя требуется просто делать то, что ты умеешь, а нас
и в «Строгино», и позже в первой лиге в «Волгаре» именно учили играть.
Когда ты молод, это очень важно. Так что вторая лига для молодых
игроков — нужная ступень. Если еще и инфраструктуру подтянуть, думаю,
и народ пойдет на футбол.
— В какой момент вы почувствовали, что в вашем развитии произошел
качественный скачок?
— Когда мы с «Волгарем» проводили стыковые матчи за выход в Премьер-Лигу.
Пришло осознание того, что еще год назад я играл в зоне «Запад»,
а теперь цель, к которой я поступательно двигаюсь, совсем рядом,
а не где-то за облаками. «Анжи» мы тогда не прошли и сильно расстроились,
но я понял, что нахожусь на правильном пути. Нужно просто продолжать
работать, и все получится.
— Очевидцы ваших матчей в низших лигах говорят, что с особым чувством
вы забивали «Зениту»-2.
— Ха-ха. Может, и не с особым чувством, но игры против «Зенита»-2
мне действительно удавались. В каждом матче я отмечался результативными
действиями. Много, наверное, нервов потрепал.
— Это не от обиды?
— Нет. В первую очередь хотелось доказать себе, что я не хуже этих
ребят, а может, и лучше. И против «Зенита»-2, и против «Спартака»-2
играл с особым старанием.
— Когда вы пришли в «Зенит», Сергей Семак сразу стал ставить вас
в состав. Как оцениваете период адаптации?
— Наверное, можно было сыграть лучше, но сейчас действительно идет
притирка к коллективу. Одно дело, когда ты играешь за «Оренбург»,
другое — когда за «Зенит». После матча с «Ахматом» мне сказали:
«Наверное, в „Оренбурге“ не так расстраивались из-за ничьей, как
здесь». Сейчас для меня главное — правильно относиться к делу на
тренировках и по полной выкладываться в матчах. Через работу все
придет. Что-то подобное было, когда я стал игроком «Оренбурга».
Первые полгода получились трудными, но потом в Премьер-лиге игра
наладилась.
— Ваши задачи на поле по сравнению с «Оренбургом» сильно изменились?
— Нет, у атакующих игроков они везде примерно одинаковые — результативные
передачи, голы. Есть, конечно, тактические различия. В «Оренбурге»
мы играли в пять защитников, в «Зените» — в четыре. Там я был инсайдом,
здесь скорее крайним полузащитником. Но в целом мои обязанности
на поле те же.
— Против «Зенита» практически все команды РПЛ проводят свои лучшие
матчи. Условная «Уфа» может нас обыграть, а потом не выигрывать
несколько туров. Вы уже почувствовали, что на «Зенит» у соперников
особый настрой?
— Конечно. Все хотят обыграть чемпиона. Помню, какой настрой был
у нас в «Оренбурге» в прошлом году, когда мы побеждали «Локомотив».
«Зенит» — серьезный раздражитель для любого игрока. Это замечаешь
очень быстро.
— Своего серьезного раздражителя «Зенит» в этом сезоне уже обыграл.
Но показалось, что после матча со «Спартаком» у команды не было
особых эмоций.
— Просто все были эмоционально выхолощены. Очень тяжелая, напряженная
игра на результат, тем более в гостях. Так-то, конечно, мы были
очень рады. Теперь важно на этом не зацикливаться, ведь сделан лишь
маленьких шажочек вперед. Нужно добирать то, что мы недобрали в
матчах с «Ахматом» и «Уфой».
— Ваши конкуренты по позиции — Дриусси и Малком. Вас это не смущает?
— Наоборот, вдохновляет, тем более что кроме них есть и другие игроки,
которые могут сыграть на флангах атаки. Все ребята очень хорошие,
мастеровитые. Смотришь на них и чему-то учишься. Тот же Малком приехал
из «Барселоны», а просто так туда не зовут. Конкуренция делает тебя
сильнее. Надо стараться, доказывать свою состоятельность. Турниров
много, матчей много. В любой момент ты должен быть готов выйти и
помочь.
— Еще один любопытный факт из вашей биографии — вы женились в день
матча сборной России, перед этим попав в ее расширенный список.
Как это выглядело? Гости собрались перед большим экраном?
— Ха-ха, нет. В тот вечер мы футбол особо не смотрели. Но получилось
действительно смешно. Свадьбу мы с Мариной планировали за год, сначала
назначили ее на 1 июня — на неделю раньше. Потом, когда появился
календарь РПЛ, я понял, что на эти выходные у «Оренбурга» возможны
стыковые матчи, поэтому лучше перенести и быть спокойным. Перенес
и оказался в расширенном списке. Свадьбу можно было перенести еще
раз, но Станислав Саламович позвонил и сказал, чтобы я занимался
своими делами — на моей карьере в сборной это никак не отразится.
— Ваша жена из Оренбурга?
— Нет, из Москвы. Мы познакомились, когда я только перешел в «Волгарь»,
играл месяца два.
— Она учится, работает?
— Работала, но потом я сказал: «Будешь воспитывать детей». В моей
семье так было: отец работал, мама занималась мной и братом. Детям
нужно много внимания.
— А детей сколько должно быть?
— Это уже как Бог даст. Марина хочет троих, я не против. У нас,
кстати, возможна двойня. Мой отец с дядей в один день родились,
и по маминой линии тетя с дядей тоже. Так что либо мне, либо брату
повезет. Посмотрим кому.
ФК «Зенит», 23.09.2019
|
|
