ВЛАДИМИР БУТ: «МЕНЯ ЗВАЛИ В «СПАРТАК» НА МЕСТО ТИТОВА. ЗРЯ НЕ СОГЛАСИЛСЯ»

«Советский спорт» разыскал в Новороссийске Владимира Бута — одного из трех российских победителей Лиги чемпионов, бывшего полузащитника дортмундской «Боруссии», который в середине 90-х входил в число самых перспективных футболистов Европы.

Бут, Владимир Владимирович. Полузащитник.
Родился 7 сентября 1977 г. в г. Новороссийске. Воспитанник новороссийской футбольной школы. Первый тренер – Владимир Княжев.
Выступал за клубы «Черноморец» Новороссийск (1992–1994), «Боруссия» Дортмунд, Германия (1995–2000), «Фрайбург» Фрайбург, Германия (2000–2003), «Ганновер 96» Ганновер, Германия (2003–2005), «Шинник» Ярославль (2005), «Черноморец» Новороссийск (2008), «Левадиакос» Левадия, Греция (2009), ОФИ Ираклион, Греция (2009–2010).
Победитель Лиги чемпионов–1996/97.
За сборную России сыграл 2 матча.

НОВОРОССИЙСК И «МЕРСЕДЕС»

— Сейчас российских легионеров в топ-чемпионатах можно пересчитать по пальцам одной руки: болельщики отслеживают любое удачное действие Александра Головина в «Монако» или Дениса Черышева в «Валенсии». В ваше время все было иначе. Тогда лучшие россияне блистали в Европе. И, тем не менее, Лигу чемпионов посчастливилось выиграть только Игорю Добровольскому с «Марселем», Дмитрию Аленичеву с «Порту» и вам с «Боруссией». А как 16-летний паренек из Новороссийска оказался в суперклубе из Дортмунда?

— Меня заметили на юниорском чемпионате Европы. Звали в «Фиорентину» и «Аякс», но я выбрал «Боруссию». Правда, не сразу. По возвращении из молодежки в Новороссийск случилась страшная трагедия — убили моего отца. Из-за этого не хотел никуда уезжать, считал нужным остаться с мамой. Но постепенно боль улеглась, а Дортмунд продолжал звать. Немцы проявили настойчивость, пригласили в Москву — и там мы подписали контракт.

— «Боруссия» тогда считалась лидером бундеслиги, команду тренировал Оттмар Хитцфельд. Голову не вскружило?

— Да нет. У меня с детства была мечта попасть в хороший европейский клуб. Когда приехал, в молодежке «Боруссии» хватало сборников, но и на их фоне я выделялся, забивал решающие мячи. Мы дважды стали чемпионами Германии по своему возрасту.

— Тяжело приезжать в чужую страну, не зная языка, и доказывать всем, что ты лучше?

— Если хорошо играешь, то не сложно (улыбается).

— В Германию вы уезжали из «Черноморца». Новороссийский клуб получил какие-то деньги за переход?

— Сумму не помню. Но помимо денег немцы отдали автобус «Мерседес», организовали для «Черноморца» сборы в Дортмунде и сыграли с ним товарищеский матч основой «Боруссии».

ХИТЦФЕЛЬД И ДЕДОВЩИНА

— Свой первый матч за «Боруссию» помните?

— Кажется, с «Кельном» играли. Нервяк бил перед выходом на поле. В Дортмунде же постоянно полный стадион. Что сегодня, что в те времена. Тогда стадион вмещал более 60 тысяч.

— А как вы перешли из молодежки в основу?

— Хитцфельд взял меня на сборы в Бразилию. А в составе Маттиас Заммер, Андреас Меллер, Юрген Колер, Паулу Соуза, Штефан Ройтер… Я даже не знал, как к ним в клубный автобус зайти. Волновался.

— Напрасно?

— Напрасно. Звезды сразу приняли за своего. Хорошо, что тогда я уже хорошо говорил по-немецки. И после тех бразильских сборов начал постоянно тренироваться с основой, отлучался только на некоторые игры дубля и молодежки.

— Есть в немецких командах дедовщина?

— Если она заключается в том, чтобы собрать после тренировки мячи и манишки, то есть. У нас было три молодых — я, Ларс Риккен и Ибрагим Танко из Ганы. Вот мы мячи и собирали… Ничего страшного, никто не обижался.

— А, к примеру, бутсы помыть и почистить заслуженным ветеранам? Такое бывало?

— Нет, ну что вы! Бутсы в Дортмунде сразу складывали в отдельный ящик, и специальный человек за ними ухаживал.

ЯЗЫК И ПОМОЩНИК ЛЕВА

— Немецкий быстро осилили?

— Язык очень важен для того, чтобы начать играть. Но когда я приехал, думал, что не выучу никогда — в «Боруссии» процентов 90 игроков хорошо говорили по-английски, не с кем практиковать… Я по шесть часов сидел в местном институте, зубрил методички. Помогало то, что поначалу жил в семье своего товарища из молодежки «Боруссии». Там, естественно, все общались только на немецком, и у меня получилось своеобразное погружение в язык и культуру.

— К идеалу приблизились?

— Да. По-немецки заговорил свободно.

— Язык не забыли?

— Нет-нет. Мне кажется, если хорошо знаешь язык, то его уже не забыть. Прошлым летом ездил в гости к сборной Германии, когда она во время чемпионата мира играла в Сочи. Йоахиму Леву помогал Томас Шнайдер, мой старый приятель. Мы вместе в «Ганновере» играли.

МЮНХЕН И ШАМПАНСКОЕ В ДЖАКУЗИ

— Каким был ваш вклад в триумф «Боруссии» в Лиге чемпионов 1997 года?

— Я сыграл всего пару матчей. Но финал, который прошел на «Олимпиаштадионе» в Мюнхене, помню хорошо.

— В решающем матче фаворитом был «Ювентус».

— Конечно. Там играли Зинедин Зидан, Дидье Дешам, Ален Бокшич, Алессандро дель Пьеро, ворота защищал Анджело Перуцци… Мы быстро забили два гола, Дель Пьеро один отыграл, но Ларс Риккен, вышедший на замену, сделал счет 3:1. Так и закончили. Туринцы, как мне показалось, пребывали в шоке.

— Как отпраздновали историческую победу?

— В Мюнхене немного отметили. Налили шампанское в джакузи прямо в раздевалке, оттуда пили. Но с алкоголем не перебрали — нам предстоял еще последний тур чемпионата Германии… А в Дортмунде чествования проходили уже вместе с фанатами, на Марктплатце, центральной площади города.

— Пиво лилось рекой?

— Народ погулял. А в команде все прошло скромно. Без кальянов и моря спиртного. Собственно, какие кальяны? Тогда их и не было… В «Боруссии» вообще царили строгие порядки. Игроки после тренировок разъезжались по домам. Вот во «Фрайбурге» было веселее. Молодежная среда, всем игрокам по 22–25. Ходили после матчей в клубы или рестораны, общались в неформальной обстановке.

ХАРАКТЕР ЗАММЕРА И ГОЛ КАНУ

— Вы ведь начали стабильно играть за «Боруссию» уже при Невио Скале.

— Точно. Невио сменил Хитцфельда в 1997 году. При итальянце я постоянно играл в основе, вытеснил из состава авторитетнейшего Михаэля Цорка. Сейчас он — спортивный директор «Боруссии». Скала хотел совершить небольшую революцию и полностью омолодить состав. Но руководство клуба не позволило ему это сделать.

— Почему в итоге сами покинули «Боруссию»?

— В Дортмунде я отыграл шесть сезонов. За это время поменялось шесть тренеров: Хитцфельд, Скала, Удо Латтек, Заммер, Михаэль Скиббе, Бернд Краус… Каждая такая рокировка — это испытание. Любой новый наставник старается быстро добиться результата — и свои воспитанники остаются на вторых ролях…

В 2000-м у меня заканчивался контракт, и я получил предложение от «Вердера». Бременцы были готовы заплатить 5 миллионов марок. Я со спокойной душой уехал в отпуск, а когда вернулся, узнал: «Вердеру» отказали. «Боруссия» хотела получить за меня 7,5 миллионов плюс половину от следующего трансфера…

Тогда в Дортмунде начал тренировать Заммер. Каждый специалист имеет свое видение. У одного ты можешь стать капитаном, у другого — не попадешь в заявку. Так случилось и со мной. Заммер не включил меня в число 18 футболистов, которые готовились к очередной игре, и предложил отправиться в дубль. Случился конфликт. Я сказал: «Вчера вы не продали меня за 5 миллионов, а сегодня ссылаете в дубль? Я никуда не поеду». И меня быстренько выставили на трансфер.

— В том диалоге ненормативная немецкая лексика использовалась?

— Нет. Я просто сообщил, что за дубль играть не буду, отключил телефон и уехал в Голландию.

— Правда, что у Заммера скверный характер.

— Не сказал бы. Мы же вместе поиграли. Он выступал на позиции либеро, которой сейчас уже нет. Заммер был легендой «Боруссии», выиграл «Золотой мяч»-1996. Настоящий немец: лез во все стыки, подкаты, совсем не жалел себя. Постоянно у него были какие-то травмы. Инфекцию ему как-то занесли во время операции…

— После Дортмунда вы поехали во «Фрайбург».

— Не хотел терять год, даже в дубле суперклуба. При этом меня звали и в «Кайзерслаутерн», который тогда шел вторым. А «Фрайбург» после 4–5 туров занимал предпоследнее место. И в первом же матче мы сыграли вничью с «Баварией», которую уже тренировал Хитцфельд. Я сравнял счет, забив Оливеру Кану со штрафного прямо в девятку… В итоге мы в том сезоне финишировали шестыми, в зоне Кубка УЕФА.

«БОЛТОН» И «ХАРТС»

— А как вы после «Боруссии», «Фрайбурга» и «Ганновера» в 2005 году оказались в ярославском «Шиннике»?

— Это долгая история. В 2005-м контракт с «Ганновером» закончился — и мне позвонил Скала. Сказал, что литовский бизнесмен Владимир Романов приглашал его в шотландский «Хартс». Сам Невио туда не поехал из-за занятости в «Парме», но меня порекомендовал.

Романов хотел, чтобы костяк команды был русскоговорящим. И даже я побывал в Вильнюсе на переговорах. Мне дали бланк с текстом контракта и сказали: «Вписывай любую сумму». Я взял время на обдумывание и вернулся в Германию. А уже там агент предложил другой вариант — с английским «Болтоном». Теперь полетел на сборы в Швейцарии с этим клубом, на звонки из Шотландии не отвечал, просто не брал трубку…

С «Болтоном» почти договорился. В контрольной игре на каких-то островах, куда нас пригласил президент клуба, мы победили 7:3, а я забил три. Тренер мне прямым текстом заявил: «Ты нам подходишь. Мы сейчас летим в коммерческое турне в Сингапур, нужно сделать разные прививки». Я довольный вернулся в Германию собирать вещи, но… В итоге и «Болтон» дал задний ход. Объяснение удивило: мол, мой отец был связан с русской мафией, поэтому в Англии я не смогу работать… А на дворе была уже середина августа, все серьезные клубы укомплектовались…

— Романову не перезвонили?

— Конечно, перезвонил. И услышал: «Куда же ты пропал? Мы взяли нового тренера, а он на твою позицию подписал других игроков». Пришлось возвращаться в Россию, в «Шинник» к Олегу Долматову, у которого я начинал в «Черноморце».

НОВОРОССИЙСК, КРИТ, РАЗВОД

— В итоге вы и за «Черноморец» опять поиграли. Но межу Ярославлем и Новороссийском в вашей карьере образовался трехлетний вакуум. Где вы были с 2005-го по 2008 год?

— Уехал в Швейцарию, к жене. У нее там свой бизнес, а у нас родился второй сын Энтони. Решил тогда для себя: всё, заканчиваю с футболом.

— Тем менее, карьеру возобновили.

— Пришлось (улыбается). Поиграл за «Черноморец» с таким же, как и я, уроженцем Новороссийска Денисом Поповым. А потом позвонил мой друг, грек, и сосватал меня в клуб ОФИ, который базируется на острове Крит.

— «Черноморец» тогда выступал в первом российском дивизионе. Каково было там играть после бундеслиги?

— Нормально. Сыграл 37 матчей и пять штук забил. Налетался, помнится, на всю жизнь: Владивосток, Хабаровск… В Европе, конечно, нет таких расстояний. К тому времени я твердо решил вернуться домой, где мама, старший брат, много друзей. В Швейцарии уже не знал, чем заняться. И с женой любовь прошла.

— В итоге развелись?

— Это был гражданский брак. Не живем вместе больше 10 лет. Сыновья в Швейцарии остались, футболом занимаются.

— А в российской премьер-лиге заиграть шансов не было?

— И возраст подпирал, и иностранцев много в клубах появилось. То же «Динамо» позвало целый отряд португальцев. В «Спартаке» тренеры постоянно менялись. В общем, не сложилось.

«БЕШИКТАШ» И САМОЛЕТ АХМЕТОВА

— Как вы относитесь к тому, что в российских клубах игрокам платят больше, чем в Европе?

— Действительно, есть несоответствие зарплат уровню мастерства. Некоторые контракты потянули бы только европейские гранды.

— Нужно нашим восходящим звездочкам выходить из зоны комфорта — уезжать за рубеж на понижение зарплаты?

— Трудно сказать. Каждый решает сам. Вот мне после «Боруссии» предлагали контракт в четыре раза больше.

— Это где?

— В «Бешикташе». Когда из Дортмунда уехал Невио Скала, он постоянно звал меня в свои команды. Так было и с турками.

— И вы отказались?

— Да. Не хотелось покидать команду, которая боролась за чемпионство в Германии. Скала, кстати, звал меня и в донецкий «Шахтер» к Ринату Ахметову. Клуб хотел даже прислать за мной самолет. Но я рассудил: где Донецк, и где Дортмунд. Не забывайте, на дворе были 90-е. Не самое спокойное время.

«СПАРТАК»

— Скала вас и в «Спартак» приглашал?

— Да. В 2003 году, когда дисквалифицировали Егора Титова.

— Почему на этот раз отказались? «Спартак» — не «Бешикташ».

— Моя бывшая супруга — хорватка, выросшая в Цюрихе. Она сказала: или остаешься в Европе, или мы разводимся. Тогда младшему сыну Брендану было всего 2 годика. Я выбрал семью.

— Контракт в Москве хороший предлагали?

— Такой же, какой был у Титова (около миллиона евро. — Прим. ред.).

— Приличные деньги… Кстати, как у вас сейчас с финансами? За такую рваную карьеру смогли что-то накопить?

— Все хорошо. Приезжайте в гости, сами увидите.

СБОРНАЯ РОССИИ

— Почему на вашем счету всего два матча за сборную России?

— Когда команду тренировал Олег Романцев, он опирался на 8–9 спартаковцев. Вот и получалось: я, основной игрок «Боруссии», приезжаю в сборную — и не попадаю в заявку, смотрю матчи с трибуны. В такие моменты чувствовал себя клоуном.

Была и еще одна история. Как-то врачи «Боруссии» посоветовали не ездить в сборную из-за болей в голеностопе. Я позвонил в Москву, все объяснил. Но в ближайшем туре бундеслиги все-таки сыграл и забил гол. Тогда уже позвонили мне: мол, парень, зачем ты говоришь одно, а делаешь другое? И я психанул. Сказал: «Могу вообще не приезжать!». Так и закончилась моя карьера в сборной.

Хотя в команде было много знакомых. Там работал Михаил Гершкович, у которого я в молодежке играл.

— Жалеете, что так и не сыграли на чемпионате мира или Европы? На том же ЧМ-2002 вполне могли блеснуть.

— Даже не знаю, что ответить. Не забывайте, тогда в центре поля в сборной играли большие мастера: Титов, Аленичев, Алексей Смертин, Дмитрий Хохлов, Валерий Карпин, Саша Мостовой, Сергей Семак… Мне кажется, Романцев все равно ставил бы их в состав.

КАК СТАТЬ ЗВЕЗДОЙ

— Вы какое-то время пробовали тренировать. Поняли, что не ваше?

— Да, не мое, очень сложная профессия.

— То есть нового Владимира Бута вырастить не хотите?

— Я не смогу, нет тренерского дара. Смотрю, как некоторые работают с маленькими пацанами, которым по 7–8 лет, и думаю: как же это тяжело. В группе 20 человек, один в носу ковыряется, другой вверх смотрит, третий побежал куда-то… Я бы с ума сошел.

— Можете дать совет молодым, как стать звездой?

— Все это индивидуально. Я с детства постоянно играл в футбол. И до школьных занятий, и после. Тогда у нас не было компьютерных игр. Сейчас же вся молодежь в них режется.

Еще у меня был пример — старший брат Виталий. Он учился в знаменитой московской школе ФШМ вместе с Игорем Симутенковым. Потом ушел в «Динамо», но на его месте играл знаменитый Игорь Добровольский. Пробиться было сложно. Сейчас Виталий — гендиректор «Черноморца».

— Почему сейчас в России не видно молодых талантов, которые могли бы с ходу заиграть за топ-клуб вроде «Боруссии» середины 90-х?

— Тоже задумываюсь над этим и не нахожу ответа. Ведь сегодня для молодых созданы все условия: и поля, и раздевалки, и поездки по стране и миру. Мы же десять лет на асфальте тренировались на протяжении 7–8 месяцев. И только летом играли на более-менее сносных полях.

— Что бы изменили в своей карьере, если была бы возможность?

— Только одно. Нужно было в 2003 году соглашаться на переход в «Спартак».

Игорь ЗЕТИЛОВ

«Советский спорт», 25.02.2019