СТАНИСЛАВ ЧЕРЧЕСОВ: «БЕРЁМ В СБОРНУЮ ИГРОКОВ, КОТОРЫЕ ДОСТОЙНЫ КАК СПОРТСМЕНЫ И КАК ГРАЖДАНЕ»

Главный тренер сборной России Станислав Черчесов вечером 8 октября дал интервью телеведущему Владимиру Познеру в эфире Первого канала. Выделяем главные темы интервью.



Успех на чемпионате мира

— Успех в нашем понимании существует в двух ипостасях. Есть спортивный — это кубки и медали, а есть эмоциональный. Эмоциональным успехом мы можем быть довольны. Народ болел, мы доставили людям удовольствие. А в спортивном плане — кубок один, и его забрали французы. Медали тоже забрали не мы, так что в этом плане, конечно, хотелось бы большего.

Сомневался ли я, когда предложили возглавить сборную? Меня, можно сказать, призвали. В моём понимании, раз ко мне обратились, я должен дать добро.

Рейтинг сборных ФИФА

— Все команды, которые были в нашей ситуации, теряли в рейтинге. Без официальных игр рейтинг падает. У кого-то больше, у кого-то меньше, но у всех рейтинг становился хуже. Бывало, что мы выигрывали, например у Румынии, но падали в рейтинге ещё ниже. А иногда не проводили матч и поднимались. Есть вещи, на которые мы не можем повлиять, и мы не обращаем на неё внимания. Зачем отвлекаться на то, на что мы не можем повлиять?

Допинг

— Стремление победить любой ценой — это не про нас. Есть циклические виды спорта, когда надо быть в порядке в определённый день. В футболе такого нет. Ты тренируешься постоянно. В футболе много составляющих, надо не только бежать и прыгать.

Награда «Тренер года ФИФА»

— Есть объективные вещи: Дешам выиграл чемпионат мира, Зидан выиграл Лигу чемпионов, Симеоне — Лигу Европы. Это осязаемые вещи. В голосовании за тренера года я их поставил на первое, второе и третье место. Если бы я получил награду ФИФА лучшему тренеру года, я бы сам себя чувствовал некомфортно.

Сборная ФИФА без игроков сборной России

— Здесь я могу быть необъективен. Есть личные симпатии. Думаю, что Акинфеев мог бы там оказаться. И Дзюба, и Головин. И Игнашевич, который в 39 лет показал результат, которого от него не ожидали. Но это не мы выбираем, нас не спрашивали.

Победа над Испанией

— Мы знали их сильные стороны, и свои. Знали их слабости, и что свои слабости надо спрятать, убрать в сторону. Понимали, как они готовились. Перед этой игрой был самый сложный момент у тренерского штаба. Мы несколько дней буквально убеждали игроков, что нам надо менять систему с четырёх защитников на пять. Это было сложно. Во-первых, зачем отказываться от системы, которая тебе приносит результат? Во-вторых, футболисты всё-таки люди амбициозные и эгоистичные, и кто-то бы уже не выходил на поле. Понадобилось много времени и слов, чтобы убедить команду, что только так, наступив на своё горло и забыв про футбол, это возможно. Потому что в футбол с испанцами играть нельзя. Мы это сейчас обсуждали с Даличем. Хорваты с испанцами недавно сыграли, проиграли 0:6. Потому что в футбол с ними играть нельзя.

Топ-клубы, деньги, легионеры, мотивация

— Когда я был игроком, ещё не было группового этапа Лиги чемпионов, играли сразу на выбывание. Тогда могла произойти случайность. Мог условный «Андерлехт» или ПСВ что-то выиграть. Сейчас такие команды уже не могут выиграть, случайностей уже не бывает.

Главное, не за сколько кто приходит, а с каким настроем. Это зависит от характера. Разве Роналду чего-то не хватает? Но он спортсмен, он выиграл пятый «Золотой мяч» и хочет шестой, поэтому перешёл в другой клуб, чтобы была новая мотивация. Я руковожу футболистами и не вижу, что только финансы имеют значение. Есть мотивационные моменты. Спортивный интерес должен мотивировать.

Правильно ли то, что футболисты во всём мире получают настолько больше учителей и врачей? Если бы эту программу никто не смотрел, вы бы здесь не работали и меня бы не пригласили. Многое зависит от рейтинга. Кто-то собирает 100 тысяч зрителей, кого-то показывают по телевидению, определяет рейтинг. Это бизнес.

При СССР юношеский футбол был намного сильнее, чем сейчас. Тогда в футбол приходили те, кто хочет играть, а не за большими деньгами. Но сейчас, может, я и приукрашиваю, но вот мой сосед говорит, что его ребёнок после чемпионата мира захотел поменять секцию карате на футбол. Маленькое завоевание. Кого-то приводят, кто-то сам захотел. Главное, чтобы те, кто отбирает детей, руководствовались правильными критериями отбора.

«Повернули сознание немного в другую сторону»

— Вы сами напомнили, как было после чемпионата Европы. Петиции что-то расформировать, такие были настроения. Но мы же понимали, что мы большая спортивная страна. Надо соответствовать. И девиз был: что на поле, что за полем футболист должен соответствовать определённому уровню. Сознание надо менять футболистам, и это автоматически меняет сознание болельщикам. Мы в команду привлекаем футболистов, которые достойны и как спортсмены, и как граждане нашей страны. Мы в народе живём и слышим, что говорят. Мы в конце концов играем не для себя. Если играть для себя, никто смотреть не придёт. Мы поменяли отношение футболистов, был соответствующий отбор футболистов.

Как я уже говорил, мы никого не можем заставить нас полюбить или уважать. Мы можем только хорошей игрой и отношением к делу и поведением повернуть к нам народ. Это нам удалось.

Опросник Марселя Пруста

— Никому не завидую.

— Уже давно не мечтаю, ставим цели. Цели, которые не достигнуты, есть. Только не надо спрашивать какие. Я скажу — начнут шлагбаумы ставить.

— Не испытываю ни к кому ненависти.

— Больше всех человеческих качеств ценю естественность.

— Мне лично больше всего не хватает терпения. Но оно постепенно развивается.

— Поступок, о котором жалею? Вы имеете в виду, специально? Если нет, то, возможно, кто-то подскажет. Возможно, я и не заметил, как что-то такое совершил.

— Бояться — неправильное слово. Но когда берёшься за дело, его надо делать. Это ответственность, другое чувство.

— Я хорошо сплю.

— Если бы я мог выбрать любую команду в мире и стать её тренером? В главной команде страны я уже работаю. В «Спартаке» работал. Как бы сказал Чапаев, языки надо знать. А так как мы знаем немецкий, наверное, «Бавария».

— Что скажу Создателю? Это будет большая честь. Как я уже сказал, если я вдруг кого-то оскорбил или унизил… тем более когда руководящую должность занимаешь, возможно, не обращаешь внимания… пусть он меня с ними помирит.

«Чемпионат», 09.10.2018