АНДРЕЙ ЛЕКСАКОВ: «ПРОЙДИ МЫ ХОРВАТИЮ, НА СТО ПРОЦЕНТОВ ВЫНЕСЛИ БЫ АНГЛИЧАН!»

Фамилии Андрея Лексакова не было в официальной заявке сборной России на ЧМ-2018. Однако его вклад в общий успех нашей национальной команды переоценить нельзя. Андрей Владимирович был в составе бригады аналитиков, которые сидели на трибуне и докладывали тренерскому штабу об общей картине игры.

«ЛЕТАЛ СО СБОРНОЙ В ОДНОМ САМОЛЕТЕ»

— Андрей Владимирович, сильно устали за время ЧМ-2018? Футбол смотреть не надоело?

— Нет. Как можно устать от своей работы? В футболе я уже 51 год и не устаю. Мой рабочий день начинается и заканчивается футболом. Обычно после больших событий есть два состояния: или удовлетворенность работой, или чувство, что чего-то не доделал.

— Сейчас у вас какое?

— Есть моральное удовлетворение, что был причастен к сборной России, к домашнему ЧМ-2018, ощущаешь себя частицей большого дружного и успешного коллектива. Ведь, думаю, мечта любого человека, связанного с футболом, попасть, пусть и не игроком, в сборную, а также стать участником чемпионата мира. Но здесь добавляется еще и чувство огорчения. Если бы прошли Хорватию, точно сыграли бы финале.

— Уверены?

— На сто процентов! При поддержке «Лужников» и всей страны, при том командном духе точно вынесли бы англичан.

— Отдохнуть не получилось?

— Да, почти сразу после чемпионата мира начались вступительные экзамены в РГУФКСМиТ.

— Когда вам сообщили, что нужно помочь национальной сборной с аналитикой?

— Где-то недели за две до начала ЧМ-2018. Команда была на сборах в Австрии, а менеджер сборной Евгений Савин участвовал в организационном совещании к чемпионату мира в Швейцарии, где сказали, что будет действовать такая система. Станислав Саламович (Черчесов. — Прим. ред.) позвонил мне и предложил помогать во время матчей чемпионата мира. Накануне старта мы встретились и уже наметили четкие контуры взаимодействия.

— Предположу, что у вас наверняка были какие-то другие планы на этот период.

— Хотели вместе с Романом Пилипчуком съездить посмотреть, как голландский «Витесс» готовится к сезону под руководством российского тренера Леонида Слуцкого. Даже авиабилеты были куплены. Ничего, планы быстро поменял.

— Сразу приняли вектор развития сборной России образца 2018 года?

— Внутрикомандные отношения, отношение к работе главного тренера и сотрудников сборной были правильными. Футбол отплатил за те старания, волю, упорство, которые были приложены. Очень рад, что сейчас в сборной работают российские тренеры. Наше тренерское дело живет. Мы можем и играть, и тренировать. Только нужно верить в собственные силы.

— Футбольный бог все видит?

— Совершенно верно. Теперь нужно сделать правильные выводы и не останавливаться в развитии. Игроки должны осознать, что были в горниле самого топового футбола. Некоторые из них заканчивают карьеру в сборной, им на смену придут новые футболисты. И тренерский штаб отлично понимает, что сейчас перед ним будут стоять другие задачи. Если же остановимся в развитии, быстро скатимся к Греции, Румынии, Черногории, Люксембургу… Этого очень не хочется.

— Такие системы где-нибудь встречали?

— Они есть в НХЛ, НБА, американском футболе. ФИФА ее впервые ввела на чемпионате мира в России. Знаю, что в наших клубах есть тренеры-аналитики, они сидят на трибунах, но без связи с тренерской скамейкой. А теперь такая связь появилась. Нужно подобрать аналитическую бригаду так, чтобы главный тренер и аналитики видели футбол примерно одинаково.

— Во время чемпионата мира вы жили вместе с командой в Новогорске?

— Нет. Если играли в Москве, приезжал на базу сборной в день матча, чтобы поехать с командой на стадион. Сами понимаете, в «Лужники» попасть на своем автомобиле было очень проблематично. А на выездные встречи в Санкт-Петербург, Самару и Сочи летал вместе с командой в одном самолете. Со Станиславом Саламовичем и его помощниками, обсуждали план на игру. И там был уже в тренерском штабе сборной.

— Ехали в автобусе сборной?

— Нет, в нем сидели только игроки и тренеры. Персонал ехал следом в микроавтобусах.

— Аккредитация у вас была тренерская?
— Затрудняюсь ответить. Такая же, как и у других членов штаба сборной.

«ОДИН ИСПАНЕЦ БИЛСЯ В НЕРВНОЙ ИСТЕРИКЕ, КРИЧАЛ, СТОНАЛ»

— Как вам подбирали места на трибуне?

— Мы накануне уже знали, где будет сидеть бригада аналитиков.

— Среди простых болельщиков?

— Нет, на медиатрибуне с журналистами или телекомментаторами.

— Высоко сидели или низко?

— В Самаре — на самом верху, в «Лужниках» — посерединке, там более комфортно.

— Билеты сохранили на память?

— Дома лежат.

— Как было оборудовано рабочее место?

— Столы с мониторами и наушник с переговорным устройством для связи со скамейкой запасных.

— Эмоциональное поведение журналистов и комментаторов мешало?

— На матче Россия — Испания один испанец бился в нервной истерике, кричал, стонал. Спасал наушник-«чебурашка».

— Сильно кричали, когда Марио Фернандес сравнял счет в матче с Хорватией?

— Просто обнялись.

— Сколько человек было в аналитической бригаде?

— Трое. Евгений Калинин оценивал показатели физической готовности. Ему на мониторик выводили каждые 15 минут. Врач Андрей Жолинский следил за характером травм по крупным планам. Если у него возникали малейшие сомнения, мог сказать, чтобы коллеги бежали на поле даже без одобрения главного арбитра. В мою задачу входила оценка технико-тактических действий нашей команды и соперника. Я, в основном, смотрел на поле, изредка заглядывал в монитор и сообщал, к примеру: играем по плану или надо обратить внимание, что проседает правый фланг, или условный Петров устал, нужно готовить замену, или Иванов снизил активность и не успевает поддержать атаку…

— Прямо фамилии называли, кого нужно менять?

— Нет-нет. Это — прерогатива главного тренера.

— Вы должны были давать корректировки?

— Я бы назвал это консультациями или советами, чтобы усилить игру или достичь положительного эффекта.

— Ромащенко мог вас о чем-то попросить? Диалоги велись?

— Просил, и неоднократно. К примеру, в одной из игр спрашивал: «Как там наш левый фланг? Проседает?» Отвечал, что не нужно игрокам бежать вперед, стоит подержать мяч, сделать несколько передач, перевести дух.

— Можете конкретные советы вспомнить?

— Их слишком много было (улыбается). С испанцами, к примеру, просил постоянно держать линию. Если кто-то выпадал, могли пройти проникающие передачи.

— На матчах с Испанией и Хорватией, наверное, вы не замолкали?

— Конечно, игры получились сверхнапряженными. Но мы договорились, что первые 8–10 минут просто наблюдаем и оцениваем состояние своей команды, тактику соперника. Вот хорваты чуть изменили тактический рисунок. Крамарич постоянно пытался занять место между линиями обороны и полузащиты. И в итоге он забил, правда, после серии ошибок. Замечали и слабость хорватской обороны между левым и центральным защитниками. Оттуда и мы забили, и французы. Если я видел цельную картину, то просто говорил: хорошо, держим. К 44-й минуте делали резюме первого тайма.

«ПЕРЕД ИГРАМИ НЕ НЕРВНИЧАЛ»

— На установках присутствовали?

— Скажем так: был в курсе планов на игру. Специалисты Академии тренерского мастерства выезжали перед чемпионатом мира на матчи сборных Египта и Саудовской Аравии и делали подробный анализ.

— В раздевалку заходили?

— До игры в этом не было необходимости. В перерыве мог, но не делал этого, все-таки 15 минут между таймами — время главного тренера и его помощников. Я лишь давал Мирославу Ромащенко короткое резюме первой 45-минутки, чтобы тренерский штаб мог внести коррективы. А после матча заходил, общались по горячим следам с Ромащенко, обменивались мнениями со Станиславом Черчесовым.

— После матчей с игроками общались?

— Иногда в самолете. Знаком со многими. Федя Кудряшов и Артем Дзюба проходили обучение у нас на кафедре футбола РГУФКСМиТ, Володя Габулов и Сергей Игнашевич учатся на тренеров, с Игорем Акинфеевым и Юрием Жирковым познакомился через Леонида Слуцкого.

— Молодежь — Александр Головин, братья Миранчуки — знает, кто летит с ними в одном самолете?

— Наверняка навели справки у старших и им объяснили (улыбается). Если все будет хорошо, лет через десять придут учиться в Академию тренерского мастерства.

— Письменные отчеты после матчей составлялись?

— А зачем, если после Саудовской Аравии играть с Египтом? Нужно готовиться к следующему сопернику. Там будет другой состав, иная тактика.

— Нервничали перед играми? Все-таки такая ответственность.

— Нет, я выполнял свою работу. Насколько ее знаю, понимаю игру.

— Тренерский штаб часто прислушивался к советам?

— Такой статистики нет. Мы могли советовать, но главный тренер мог по-своему видеть игру, чувствовать ее нерв.

— С коллегами-аналитиками из других команд общались?

— Нет, хотя многих знаю по семинарам в ФИФА и УЕФА. Мы же сидели далеко друг от друга. Да и работа у каждого своя.

— Будете стараться внедрить систему с таким наблюдением и анализом в российский футбол?

— Постараемся сделать это на матчах юношеских и юниорских сборных, чтобы они достигали поставленных целей. Практика тренеров-методистов уже была. Постараемся ее усовершенствовать.

КАЧЕСТВЕННАЯ РАБОТА И УВАЖЕНИЕ КОЛЛЕГ

— На фан-зону ездили после матча с Хорватией?

— Нет, туда поехали только тренеры и игроки. У меня другой участок работы.

— Везде тренерский штаб представляли так: Станислав Черчесов — главный тренер, Мирослав Ромащенко и Гинтарас Стауче — помощники. Не обидно?

— Это — нормальная ситуация. Главный тренер — всегда на виду, рядом — помощники. Главное, чтобы каждый качественно выполнял свою работу.

— Во время ЧМ-2018 читали газеты, смотрели аналитические передачи о футболе?

— Редко. Общался с коллегами, чаще всего с Романом Пилипчуком. Обсуждали, в частности, и анализ матчей сборной России.

— Знакомые знали, чем занимается Андрей Лексаков на чемпионате мира?

— На кафедре все знали. Но это же — обычная работа.

— Вы были на пяти матчах сборной России. Какие-то другие команды получилось посмотреть?

— С сыном удалось сходить на некоторые матчи.

— Недавно сказали, что игроки, тренеры и все, причастные к подготовке ЧМ-2018, получат специальные грамоты. Вы тоже?

— Не знаю. У меня уже есть звание «Заслуженный работник физической культуры и спорта». Удостоверение подписано Владимиром Владимировичем Путиным. Главное, как учили меня родители, уважение коллег. Надеюсь, это получилось.

«НАМ МЕШАЕТ ОТСУТСТВИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ В ЛИГЕ ЧЕМПИОНОВ»

— Станислав Черчесов, Мирослав Ромащенко и Гинтарас Стауче учились у вас в Высшей школе тренеров?

— Сейчас она называется Академия тренерского мастерства. Стауче учился в Германии. Станислав Саламович получал у нас категорию PROUEFA, а Мирослав Юрьевич и тренер по физподготовке Владимир Паников прошли все ступени обучения.

— Вернемся к российской премьер-лиге. Вас радует, что в клубах много молодых тренеров?

— Больше горжусь тем, что в большинстве российских клубов работают российские специалисты. Многие прошли европейскую школу футбола — Дмитрий Хохлов, Дмитрий Аленичев, Сергей Семак… Последний давно созрел для больших задач. Считаю перспективными Роберта Евдокимова, который принял «Ротор», Романа Пилипчука. Всегда был за то, чтобы мы бережно относились к своему кадровому потенциалу. Наши тренеры не хуже, чем на западе. Давайте сделаем анализ — кто из тренеров за последние 10 лет выигрывал чемпионат России. И большинство будут россиянами: Леонид Слуцкий, Курбан Бердыев, Юрий Семин побеждали шесть раз, Лучано Спаллетти, Андре Виллаш-Боаш и Массимо Каррера — четыре. Вот вам и ответ.

— Нужно российским тренерам ехать в зарубежные клубы?

— Обязательно. Пусть учат язык. Уверен, мы туда прорвемся. В методическом плане наши тренеры не хуже европейских или южноамериканских. Нам чуть-чуть мешает отсутствие результатов в Лиге чемпионов. Но и они придут.

«УСПЕШНОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ НЕ ДОЛЖНО ЗАСЛОНЯТЬ ПРОБЛЕМЫ»

— Чувствуете себя причастным к большому успеху?

— Конечно. К выходу в четвертьфинал причастны все игроки, тренеры и члены штаба сборной. Благодарить нужно всех: менеджеров, врачей, массажистов, поваров, пресс-службу, охрану, Виталия Мутко, Александра Алаева, Сергея Прядкина и многих других.

Хочется, чтобы командный дух и микроклимат в команде сохранился и на Лигу наций, и на следующие отборочные циклы. Если так и будет, есть уверенность, что наш футбол будет идти вперед поступательно.

Однако успешное выступление не должно заслонять проблемы. А их много. С одной стороны, все любят футбол, с другой, от Урала до Владивостока — всего пять профессиональных клубов. В областных центрах губернаторы закрывают команды, прикрываясь лозунгом об отсутствии финансов. Или говорят: мы будем развивать детско-юношеский футбол, а команду мастеров — нет. Это же глупость! Исполнилось парню 17 лет и куда он должен идти? Ехать за границу?

Или возьмем Кострому. В области живет 640 тысяч человек, это больше, чем две Исландии. А профессионального футбола нет. Нам нужно сделать выводы и двигаться дальше.

Игорь ЗЕТИЛОВ

«Советский спорт», 19.07.2018