СТАНИСЛАВ ЧЕРЧЕСОВ: «В РАСШИРЕННОМ СПИСКЕ СБОРНОЙ БОЛЕЕ 70 ИГРОКОВ»

Главный тренер сборной России Станислав Черчесов в интервью «Матч ТВ» рассказал о работе штаба национальной команды на сборах в Турции, о коммуникации с игроками и клубными тренерами, а также о расширенном списке кандидатов.

— Ваша работа сейчас на сборах российских клубов это в первую очередь наблюдение и аналитика или общение с клубными тренерами, которые видят игроков каждый день?

— Вы взяли все вкупе. Конечно, с тренерами я разговариваю, игроков надо знать, присутствую на занятиях. Только, пожалуйста, не спрашивайте, что они там делают. Если нас пускают, мы должны для себя информацию сохранять, а не распространять. Изучаем требования, которые предъявляются игрокам в клубах. Когда футболист к тебе попадает, ты лучше понимаешь, что у него в голове, что с него спрашивает клубный тренер. Тогда легче найти объяснение, почему он делает так, а не иначе: не потому что не любит, не хочет, не умеет, а потому что в клубе принято по-другому. Значит, надо либо игру подстраивать, либо аккуратно менять какие-то вещи, не создавая революционных ситуаций.

— Философский вопрос: что у игроков в головах? Они работают в комфортных бытовых условиях, на хороших полях. Насколько сложно им сейчас себя мотивировать, не расхолаживает ли это даже опытных игроков?

— Они действительно работают в хороших условиях. Состояния разнятся, так как клубы решают разные задачи на определенном этапе. В данный момент мы не обращаем внимание, кто как играет, следим за тем, кто как занимается. Истину — бытие определяет сознание — еще никто не отменял. Поэтому по атмосфере в команде, тренировочной работе, видно, что творится внутри, какая там энергетика. Мы точно знаем, что потом от игроков ждать. В прошлом году мы наблюдали, что происходившее на сборах переносилось на сезон и в случае с отдельными игроками, и с командами в целом. Поэтому сейчас мы смотрим еще глубже. Для разгона времени мало, и сделать для себя какие-то пометки нужно уже сейчас. Хотя и не зацикливаться, понятное дело. В сезоне посмотрим на все более целостно и примем решение, которое посчитаем правильным.

— Вы видели тренировки и матчи. Насколько поведение игроков в тех или иных ситуациях, даже за пределами поля (какие-то брошенные фразы, интервью), могут повлиять на ваше мнение, восприятие?

— Не люблю от третьих лиц слышать, что кто-то что-то сказал, увидел и передал. Ориентируюсь на то, что вижу сам и мой тренерский штаб. И уже из нашего общего восприятия делаем выводы. Характеры наших постоянных игроков мы уже знаем. Не только по взглядам, но и по телодвижениям определяем, у кого какое состояние. Стараемся в нужный момент одного успокоить, другого мотивировать, потому что, повторюсь, времени нет. Вы говорите про мотивацию, но у них должна быть самомотивация, чтобы быть готовыми к выступлениям за клуб и сборную.

— Как строится общение с клубными тренерами? Говорят ли вам, к примеру: «Станислав Саламович, посмотрите на этого парня, он раскрылся»?

— Ну, это может быть в разговоре. Когда я приезжаю, то по большому счету, наверное, тоже увижу то, что видит клубный тренер. Другое дело, что в неформальной обстановке можно решать абсолютно любые вопросы. У нас с тренерами хорошие отношения, еще не было ситуации, чтобы ко мне возник какой-то вопрос, переданный через «пятнадцатые лица». Если у меня есть какой-то вопрос: прямой звонок — и конкретно решаем. Медицина на своем уровне, тренеры на своем, президенты на своем, и все как-то решается. Так правильней. Допустим, нужна информация. Кузяев сейчас играет правым защитником, но временное ли это явление или основательное? Камболов вышел в качестве центрального защитника: ситуативно или там и останется? Получаешь информацию, откладываешь ее для себя и понимаешь, кто в каком качестве войдет в сезон. И уже от этого отталкиваешься. Помните, как в последний момент перед Кубком конфедераций в команду попал Камболов? Его передвинули в центр обороны в последний момент, до этого он играл опорника, и не случись этой перестановки в клубе, его приглашение в сборную виделось бы проблематичным. Много нюансов. В целом же делаем общее дело. Бывает, клубные тренеры где-то на процент перетягивают в свою сторону, а я в свою. Но это не возбраняется, это нормально.

— Возьмем сегодняшний день. Вы были на тренировке, смотрели игру «Зенита», где много кандидатов в сборную. Как строится механика работы на их примере? Или пока вы ко всем присматриваетесь, и у всех равные шансы?

— Абсолютно равных шансов, наверное, не может быть на данном этапе. Мы уже полтора года работаем, провели турнир, кто-то себя больше проявлял, у кого-то есть понимание, к чему мы двигаемся. Последние ласточки появлялись и после Кубка конфедераций: Кузяев, Заболотный, Лунев, Антон Миранчук, Рауш… это я вам уже пять фамилий назвал, да? Поэтому, пусть и банально звучит, двери ни для кого не закрыты и сегодня. Вы это видите не на словах, а на деле. Другой момент, что когда коллектив уже сформирован, игрок должен подойти не только по своим характеристикам, но и в качестве его участника. Это важный момент.

— Рауш переехал в «Динамо» из немецкой бундеслиги, уже играет, постепенно адаптируется. Насколько важно, из какого клуба игрок приезжает в сборную, или основной момент — постоянная игровая практика?

— Игровая практика — это хорошо, но, если футболист все время играет не на том уровне, который нам нужен, от этого мало толку. А бывает, футболист выходит на замены, время от времени в основе, но при этом у него есть соответствующая готовность, у команды высокие требования в тренировочном процессе. Не буду называть фамилии, но бывают случаи, когда футболисты приезжают в сборную в лучшем тонусе, или, наоборот, их нужно подтягивать до общего уровня. Те же Полоз с Ерохиным, сменив «Ростов» на «Зенит», где действуют на других позициях, сегодня отличаются от себя прежних. Не лучше, не хуже, но нам надо принять этот факт как данность и от него отталкиваться.

— Как вы восприняли новость об отъезде Владимира Габулова в европейский чемпионат? Вы и сами голкипер, поигравший в Европе.

— Я посчитал, что это правильное решение. Если есть такое предложение от одного из ведущих клубов Бельгии, то он сам способен просчитать для себя все плюсы и минусы. Я лично воспринял это хорошо. Габулов принимает участие во всех матчах, втягивается в чемпионат, начинает понимать положение дел в клубе. Все идет своим чередом, и, думаю, это только обогатит и его, и сборную.

— Приветствуете ли вы решение игроков, не выдержавших конкуренцию в больших клубах, перебраться в более скромные за игровой практикой?

— Я понимаю вопрос, но мы никому ничего не советуем. Это тот случай, когда футболист сам должен принимать правильное для себя решение. Если у него есть вопросы к нам, то мы можем только обрисовать общую картину, но итоговое слово, разумеется, за ним, как и ответственность. Если я кому-то порекомендую сменить клуб, он после перехода будет там все время играть, но не окажется в сборной. Почему? Потому что все время играешь, но не так, как надо. Мы об этом уже говорили: много практики, да не тот уровень. Повторюсь, мы видим, кто куда переходит, зачем это делает, какое время там получает, на каком уровне играет, с какими партнерами тренируется, кто у него тренер… все в комплексе.

— Знаю, что вы не любите говорить о расширенных списках, но все-таки сколько примерно игроков у вас сейчас находится в расширенной базе? 60–70?

— Нет, больше семидесяти. Сейчас я вам объясню. Перед Новым годом позвонил Эдуард Безуглов (врач сборной России. — «Матч ТВ») и попросил составить максимальный список. Допинг-контролеры попросили фамилии игроков, которые потенциально могут оказаться в сборной, играть на чемпионате мира. И в этом списке должны присутствовать все 23 игрока, которые в итоге попадут в заявку на турнир. Но так как сегодня мы, по понятным причинам, не можем его назвать (ситуации бывают разные), занесли максимальное количество фамилий, потому что этих игроков должны контролировать. А если в итоге в заявке окажется футболист, которого не было в списке, то к нам опять могут возникнуть вопросы. Мы взяли и представителей молодежной сборной… в общем, много фамилий. Реальный круг кандидатов, конечно, уже есть.

— Как-то они разделены? Красненькие, зелененькие…

— Нет-нет, все одним списком черным по белому записаны. Разделены по позициям: вратари, защитники, полузащитники, нападающие.

— Есть ли какой-то возрастной ценз? Назову вам одну фамилию — Андрей Аршавин, которого многие считают самым ярким российским футболистом, который сейчас неплохо себя проявляет…

— Я его тоже считаю ярким футболистом. Буквально пару недель назад был в Лондоне пообщался после матча с Венгером и тоже вспоминали Аршавина, причем и Венгер хорошим словом. Сегодня такая ситуация, что Аршавин играет в другой стране, в «Кайрате». Я не разговаривал с ним, мимо проходил, когда он на поле тренировался, поэтому не удалось пообщаться. Но мы идем своим путем, который выбрали. И на сегодня Андрея там нет.

— Вопрос о вашей открытости для игроков. Были ли ситуации, когда кто-то из игроков вам лично звонил, и вы общались на футбольные темы или на житейские?

— Во-первых, я и сам позваниваю, когда считаю нужным, да и помощники этим занимаются, если возникает необходимость. А сами футболисты, они точно знают, что у меня дверь на базе всегда открыта. Говорю вам сразу и в прямом, и в переносном смысле. Есть вопросы — всегда спрашивайте, другое дело, и футболисты это знают, что нужно не философствовать, а приходить с конкретной темой, которую мы можем обсудить. Если я могу дать совет, ответ, то сразу это сделаю, если не знаю, значит, мне нужно взять время, чтобы ответ сформулировать.

Дмитрий ГАНИЧЕВ

«Матч ТВ», 06.02.2018