КАК ДАЛЬШЕ ЖИТЬ НАШЕМУ ФУТБОЛУ

Какие реформы ждут российский футбол

Илья КАЗАКОВ

— С каждым годом мы теряем российский футбол.

С каждым годом все меньше людей его смотрят, все меньше им болеют, а значит, и любят меньше.

С каждым годом мы теряем надежду на появление нового поколения выдающихся футболистов, а значит, перестаем верить в футбол.

И, наконец, после недавних чемпионатов мира и Европы мы перестаем гордиться нашим футболом. Кризис, с которым мы столкнулись, носит системный характер…

Все вышесказанное — слова Виталия Мутко. А если точнее — даже не слова, а программа, с которой он шел на последние президентские выборы в РФС. Стратегия развития российского футбола начинается с этого пассажа, но затем откровенность сменяется оптимизмом. Пусть и сдержанным. В том числе — и в области телепоказа.

Так было сказано в сентябре. А сейчас середина февраля. И в день, когда три российских клуба вступали в еврокубковую весну, компания Mediascope (экс-TNS) сообщила, что за год интерес к футболу в стране упал более чем на 20%. Другими словами, произошел мощный обвал футбольного рынка — всего без исключения, какой бы его области мы ни коснулись. Что подтверждается и результатами сборной в 2016 году, и отъездом звезд из клубов РФПЛ, и мощным финансовым кризисом, затронувшим все без исключения лиги. «Томь» объявила о задаче вылета в ФНЛ, «Кубань» и «Мордовия» едва ли не ежедневно опровергают информацию о грядущем банкротстве, в ПФЛ на пространстве от Сибири до Дальнего Востока с трудом выживают шесть профессиональных клубов.

До старта Кубка конфедераций осталось четыре месяца. До чемпионата мира — чуть больше года. У Шукшина есть замечательная пьеса с названием, ставшим крылатым: «А поутру они проснулись?» Вспоминая ее, все чаще хочется спросить: что будет с футболом в стране после лета 2018-го?

За двадцать с лишним лет существования российского футбола как самостоятельной единицы заметных реформ в нем практически не было. В 2010-м случился переход на схему розыгрыша «осень — весна», однако эта перемена парадоксальным образом осталась календарной, но не структурной. В 2001-м клубы элитного дивизиона образовали РФПЛ, выйдя из ПФЛ, а чуть позже ПФЛ распалась, и получилось три лиги.

Вот, по сути, и все. Вроде бы немало, но если приглядеться, окажется, что действующая структура управления футболом, в том числе соревнованиями, берет начало из середины 90-х. Которые запомнились жесткой войной (в том числе компроматной) между президентом РФС Вячеславом Колосковым и претендующим на этот пост Николаем Толстых. Это был пик противостояния, равно которого наш футбол не видел до недавнего времени, когда Толстых, став во главе РФС, вступил на тропу войны с основными игроками футбольного мира. Но никаких реформ предпоследний президент федерации не осуществил. В отличие от Колоскова, создавшего на волне той аппаратной битвы 8 МРО (межрегиональных объединений футбола) в противовес Толстых и клубам. Колосков ввел руководителей МРО в исполком и после победы на выборах, то ли в знак благодарности, то ли чтобы ослабить влияние Толстых, передал клубы третьего дивизиона в управление МРО. В 1997 году в третьей лиге было более 80 клубов. По факту — нелюбительских, с игроками на контрактах и прочими атрибутами профессиональных команд.

Так было когда-то. И схема была живучей и в меру успешной. Наверх шли самые успешные (самый яркий пример такого подъема — ФК «Краснодар»). Лиги работали по системе сообщающихся сосудов. Пока в них не кончилась живая вода.

Оказывается, несколько последних лет команды из третьего дивизиона в ПФЛ не поднимаются. Клубы, играющие в региональных турнирах, идут в эту лигу, но минуя МРО, которые настаивают, чтобы выход в ПФЛ был по спортивному принципу. За последние сезоны ни один победитель чемпионатов МРО так в ПФЛ и не пошел. Отчасти — в силу требований, предъявляемых профессиональным клубам.

В ПФЛ умирают команды — в городах, где на футбол просто нет денег. А подпитки снизу просто нет. В третьей лиге сейчас выступают молодежные команды клубов РФПЛ, ФНЛ, ПФЛ, различные ДЮСШ, команды, чью спортивную принадлежность трудно порой определить. Недавно прошла информация, что всерьез обсуждался вопрос участия в матчах третьего дивизиона иностранцев (!).

И это — после самого сытого десятилетия в истории нашего футбола.

Насколько известно, РФС сейчас рассматривает проект реформ, поддержанный всеми лигами, который, оставляя существующую модель соревнований в большом футболе практически прежней, меняет подход к региональному и юношескому футболу. В ПФЛ увеличится количество клубов за счет приема в лигу центров подготовки футболистов и любительских коллективов, для которых вводится трехлетний мораторий по требованиям к инфраструктуре, кадрам и т. д. Что позволит подтянуть на более серьезный уровень новых участников. В лиге введут правило по обязательному участию в матчах двух молодых игроков. А МРО, как представители РФС на местах, займутся развитием юношеского футбола и проведением молодежного первенства (для игроков до 20 лет). После того как границы МРО приведут в соответствие федеральным округам России, что сейчас не так.

Реформируют и Кубок России. Предварительный этап (отбор в 1/32 финала) команды ПФЛ будут играть в марте в группах, а не на вылет, в манежах и на юге, что сократит осенне-весеннюю паузу, увеличив число официальной матчей. И разгрузит календарь РФПЛ и ФНЛ.

Обсуждаться реформа должна уже в марте. И если РФС ее утвердит, преобразования начнутся уже с этого лета. Потому что терять время, а вместе с ним и команды — непозволительная роскошь накануне чемпионата мира.

Впрочем, есть и альтернативное мнение. Которое недавно высказал вице-президент РФС Сергей Анохин, заявивший, что число профессиональных клубов в стране надо немедленно сокращать, избавляясь от госфинансирования. Непонятно — идет ли в том числе речь и о командах РФПЛ? Но в любом случае альтернатива существующей системе предложена.

Выбор только в том — захотят ли поднять клубы из третьей лиги на более высокий уровень или, напротив, уронить нынешние профессиональные команды в любительские дивизионы.

«Спорт-Экспресс», 17.02.2017