ИВАН ВАРЛАМОВ: «ОНИ ПРЕДЛОЖИЛИ МНЕ ПОЛИТУБЕЖИЩЕ…»

Игра сборной Исландии на Евро-2016 и все, что с ней связано (10 процентов страны на трибунах, среди них — новоизбранный президент) — одно из главных впечатлений ушедшего года. Бывший игрок и тренер «Спартака» Иван Варламов тренировал исландский «Велсингур» в начале 1990-х. В интервью корреспонденту «Советского спорта» он вспоминает, как его принимали и как изменилось к нему отношение после событий в Вильнюсе 25-летней давности.

АНГЛИЙСКИЕ РЫБАКИ И «СПАРТАК»

— Иван Алексеевич, вы в «Спартаке» долгое время работали, в юношеской сборной СССР. Откуда на горизонте появилась Исландия?

— Я же с Константином Ивановичем Бесковым много работал, потом в Орджоникидзе со «Спартаком». Дома почти не бывал. Вот и решил уехать в Исландию.

— Неожиданно.

— Да просто захотелось увидеть, как в Европе люди живут, самому с женой на жизнь там посмотреть. Повариться в ней. В Совинтерспорте, который занимался контрактами советских спортсменов и тренеров за рубежом, мне сказали, что есть приличное место — Исландия. Стал собирать информацию. И когда приехали, убедился, как красиво они живут.

— Красиво — это как?

— Да взять хоть жилье. 140 квадратных метров — жилая площадь. Вот это простор! Нам тоже такие апартаменты выделили.

— А зарплата?

— 510 инвалютных рублей в месяц. И потом ведь, когда уезжали в 1989-м, тут полки пустые были, а там… Пришли вечером в супермаркет — все так красиво подсвечено, полно всего. Непривычно это было.

— Помощника из Союза не взяли?

— Нет, конечно. Трудно поначалу пришлось. Хотя я перед тем, как лететь туда, пошел в Москве на курсы английского. Но не особенно мне это помогло. Там еще Юрий Седов работал в то время (возглавлял «Викингур» — Прим. ред.). По трапу самолета спускаемся, говорю ему: «Юр, помоги, а то у меня с язычком слабовато». Когда вышел на первую тренировку, растерялся, забыл даже «добрый вечер» сказать. Передо мной 30 человек стоят, ждут, что произнесу… Я тогда еще в хорошем состоянии был — если не понимали меня, мог сам показать, что делать. Президент клуба, правда, месяца через два меня вызывает и говорит: «Иван, мы очень довольны твоей работой, но если через два месяца не будешь свободно говорить по-английски, я тебя выгоню».

— И что, выучили?

— Пришел домой, сопли распустил. Но потом придумал — подключил английские и американские каналы. В общем, шесть месяцев почти не спал, смотрел и слушал. Сам мог уже программы на ТВ вести!

— Но надо же общаться.

— Еще была молодежная команда. Ребята оттуда мне говорят: «Иван, приходи к нам на тренировки, когда хочешь. У тебя с английским не очень хорошо, но самое главное, похоже, ты боишься говорить». Я думаю: «Ни фига себе! Пацаны молодые, а так открыто все говорят». Они добавили: «Ты говори с нами, как можешь. А мы поправим, если что». И вот это уже было лучше, чем просмотр английского канала.

— Еще бы!

— Кстати, об общении. В Исландию англичане часто приезжали на рыбалку — покупали лицензию за 1200 долларов. Так я ехал к ним. Расспрашивал, откуда они, что да как. Рассказывал про «Спартак», они отвечали, что про «Спартак», конечно, знают. Как-то спросил, почему они в Исландию рыбу ловить едут. Отвечают: «Да ты не понимаешь ничего — вот здесь, да у вас в Сибири дикие места — что может быть лучше?!».

КИТОБОЙНЫЙ ПРОМЫСЕЛ И ИГРОК С ПУЗОМ

— Что за клуб был «Велсингур»?

— Несколько рыбных промыслов клуб спонсировали. Компании, которые ловом и переработкой рыбы занимались. Финансирование было скромным, но все выплачивалось в срок, а потом запретили бой китов. И финансирование резко сократилось.

— И вы уехали?

— Еще год отработал. Поделили шестое-седьмое место, но, смотрю, они о переходе в низшую лигу задумались. Все стало понятно. Хотя в первый-то год моей работы четвертыми стали.

— Как тренировались исландцы?

— Представь: мяч опускается в какую-то точку и два игрока к нему бегут. Думаю, ну сейчас они убьют друг друга. Действительно — схлестнутся так, что оба в разные стороны разлетаются. А — ничего! Встали и дальше побежали. У них это до сих пор осталось — когда вы видели, чтобы исландцы симулировали или показывали, что им больно? Но тогда это все равно был полупрофессиональный футбол.

— То есть после работы на рыбзаводе игроки шли к вам на тренировку?

— Некоторые — да. Ведущих футболистов устраивали, например, в Нацбанк. Он до 14 часов работал. А к 18 — уже на тренировку. Те же, кто не работал в банке… Им сложнее приходилось, короче. Хотя были и такие — один парень женился и стал собираться в свадебное путешествие в Мексику. А у нас чемпионат в разгаре. Я недоумеваю, как это так? И ничего — уехал чуть ли не на месяц. Вернулся с пузом и говорит: «Тренер, ты чего меня не ставишь?».

— Вы-то сами на промысел не выходили?

— Да какое там… Как-то один знакомый исландец позвал в гости. Пришел я к нему, смотрю, как рыба красиво упакована, он мне пару упаковок дает. Я и спрашиваю: «Слушай, Рони, а почему вы нам посылаете что-то в коробочках маленьких, а не эту, красивую?». Он мне только и ответил: «Ну, вы же хотите за малые деньги получить — вот и получаете. А это — в Канаду».

ОТКРЫТКИ ОТ БОЛЕЛЬЩИКОВ И ПОЕЗДКА В БАГАЖНИКЕ

— Сколько зрителей на матчи вашей команды собиралось?

— Тысячи две приходило, как правило.

— Судя по рассказам и новостям, у футболистов и тренеров в Исландии довольно демократичные отношения. Вот вы вместе с игроками могли сходить пива выпить?

— Если только какие-то клубные мероприятия были. А так они сами собирались. У меня машина была шестиместная — так я как-то чуть ли не всю команду из бара по домам развез. 10 человек влезло, кто-то в багажнике разместился…

— Могли подумать тогда, что исландцы будут на чемпионате Европы англичан обыгрывать?

— Нет, конечно. Но видно, что они играют сейчас на том, чем сильны всегда были. Наверняка им тренер говорил, что в технику и тактику нечего «вползать». Надо на дисциплине и порядке свое брать. И за счет этого они и выскочили.

— Вас сейчас в Исландии вспоминают?

— Сейчас — нет. Лет пять после моего отъезда болельщики, с которыми подружился там, присылали открытки.

— Как уезжали оттуда?

— Контракт к концу подходил, да и про переход в низшую лигу они подумывали, как я уже говорил. И потом почувствовал, что отношение к русским изменилось, когда там по телевидению показали события в Вильнюсе (столкновения частей советской армии с повстанцами, боровшимися за независимость Литвы 25 лет назад, в январе 1991-го — Прим. ред.). Тогда же литовцы обратились к мировому сообществу за помощью…

— Это тоже повлияло?

— Конечно. Прихожу в бильярдную, а там все наши, кто тренировал местные команды по гандболу, баскетболу. Говорят мне: «Когда едешь?». А я пока и ответить ничего не могу. Прихожу к президенту клуба, на поле жалуюсь. Мол, надо газон менять, хотя бы самые проблемные куски вырезать и заменить, а то на чем играем-то…

— И что президент?

— Говорит мне: «Я тебя не понимаю, говори по-исландски». Отвечаю, что у меня вообще-то в контракте написано, что язык общения — английский, на котором с ним всегда и общались. Так он просто взял и вытолкал из кабинета.

— На том и расстались?

— Нет, я приходил еще. Мы уже обсуждали что-то. Однажды даже речь о политическом убежище зашла. Предложили мне. Отказался, конечно.

НАСТАВЛЕНИЯ ДЕДА И БЕСПОКОЙСТВО ИВАНОВА

— Вернулись, но уже не в «Спартак». Кстати, вы читали книгу Бубнова про «Спартак»? Она ведь про те времена, которые вы застали…

— А чего ты вдруг про «Спартак» спросил?

— Ну, было бы странно не спросить, учитывая, что вы с Бесковым работали в самом популярном клубе страны. Так читали?

— Только отрывки. Что сказать, у Сашки есть определенные вещи… Хотя Дед — Николай Петрович Старостин — учил не выносить сор из избы. Вот и я не хочу. Хотя Бубнов как футболист — идеальный. Как он готовился к играм, тренировкам — профессионал! Поэтому и Бесков к нему неплохо относился. Хотя ему пришлось переучивать его.

— Это как?

— Ну, в «Динамо» Сашка выбирал для себя режим, будем так говорить, тренировок, подготовки. Но когда Бесков перевел его в «Спартак», сразу сказал, что это — команда. И здесь надо тренироваться не так как хочешь ты, а как надо команде.

— Черенков, Гаврилов — какими они запомнились?

— Не хочу обсуждать то, что было за полем. А так Черенков — игрок! Гаврилов — тот в любой ситуации и после, скажем так, любой ситуации знал, как играть. Король, конечно. Вот пример: мяч только летит к Гаврилову, еще в воздухе. А Юрка уже кричит: «Жора-а!». И так выпиливал, вырезал свою передачу Ярцеву — до сантиметра! Жора ни секунды на обработку мяча времени не тратил.

— Вы сами не так много играли за «Спартак», но выходили против Стрельцова, например…

— О, эти двое — имею в виду Стрельцова и Вальку Иванова — были что-то! Иванов так беспокоился, чтобы мяч аккуратно до Стрельца был доставлен! Палыч (Никита Симонян, в то время главный тренер «Спартака» — Прим. ред.) ставил меня против Стрельцова. Он мощный, под 90 кило, а я дохлый — килограмма 72. И поди попробуй останови…

— Про нынешний «Спартак» что скажете?

— Начиная с Валерки Карпина до последнего времени главной проблемой была оборона — и никто ее решить не мог. Все стандарты — почти гол. Ну, надо же было эту проблему решать. Вот только сейчас что-то получаться стало. Но не скажу, что «Спартак» в защите и вообще стал играть лучше. Получше — вот правильное слово.

Артем ЛОКАЛОВ. «Советский спорт», 05.01.2017