ДМИТРИЙ СЕННИКОВ: «СЁМИН КРИЧАЛ: «ЧТО ТЫ С НИМ ВОЗИШЬСЯ? ПОЖЁСТЧЕ ДАВАЙ!»

Бывший защитник «Локомотива» и сборной России по футболу Дмитрий Сенников рассказал Sportbox.ru о своей любви к искусству и к обеим столицам, а также о воспитательных методах Юрия Семина и о том, как трудолюбие помогло футболисту компенсировать нехватку таланта.

Сенников, Дмитрий Александрович. Защитник.
Родился 24 июня 1976 г. в г. Ленинграде (ныне — г. Санкт-Петербург). Воспитанник санкт-петербургской СДЮСШОР «Зенит».
Выступал за клубы «Локомотив» Санкт-Петербург (1996–1997), ЦСКА Москва (1998), «Шинник» Ярославль (1998), «Рубин» Казань (1999), «Локомотив» Москва (2000–2010).
Чемпион России 2002, 2004 гг. Обладатель Кубка России 2000, 2001, 2007 гг.
Сыграл за сборную России 26 матчей.
Участник чемпионата мира 2002 г. Участник чемпионата Европы 2004 г.

«Никогда не был очень одаренным, зато был трудолюбивым»

— Вы — петербуржец, но долгие годы живете в Москве. Черты москвича не появились?

— Разве что раздражительность из-за постоянной спешки и пробок. Везде пытаешься успеть и везде опаздываешь.

— В свое время у вас была возможность перейти в «Зенит» и не переезжать в Москву, но вы выбрали ЦСКА…

— Я воспитанник зенитовской школы, но сразу меня в команду не пригласили. Звали уже потом, в дубль, но было предложение и от петербургского «Локомотива», игравшего в первой лиге. Это был более высокий уровень, не жалею, что принял то предложение. В итоге играл с прекрасными футболистами — Михаилом Бирюковым, Игорем Даниловым… Настоящий, мужской футбол в первой лиге закалил, помог возмужать. А вот дальнейший выбор между «Зенитом» и ЦСКА был, действительно, очень непростым. Как любой воспитанник, я, конечно, мечтал играть в «Зените», но в тот момент на мое решение повлияла фигура Павла Садырина, возглавившего армейцев. Так что дело было не Москве и не в Петербурге — я просто хотел играть под руководством этого человека. Для «Зенита» он ведь тоже сделал очень много, и будучи воспитанником школы при клубе, я, конечно, всегда с восхищением смотрел на Павла Федоровича. Я просто им восторгался! Работать с ним было моей детской мечтой. К тому же, в тот момент много питерских поехали играть за ЦСКА. Максим Боков, Владимир Кулик, Дмитрий Хомуха… И я тоже поехал — с большими амбициями и желанием бороться за высокие места.

— В Москве тяжело было освоиться?

— Конечно. В столице-то у меня поначалу никого не было, так что в первые 2–3 года на выходные все время ездил в Питер, где у меня были друзья, родственники и любимая девушка. Но со временем, естественно, стали появляться друзья и в Москве, да и сам город стал нравиться. Известно же, что многие питерцы с трудом принимают Москву, но мне было интересно. В каждом из этих двух городов есть своя прелесть. Питер, само собой, более спокойный, а Москва — живая, разносторонняя. Хотя, конечно, сегодняшнюю столицу с той, что была в конце 90-х, не сравнить. Сейчас это просто большой бизнес-центр какой-то!

— А метро где лучше?

— В Москве оно, пожалуй, живописнее. Но в питерском метро публика интеллигентнее. И, конечно, не так многолюдно. Ведь в московское иногда даже зайти бывает тяжело — так много людей…

— Вы заговорили о Садырине, но ведь важную роль в вашей карьере сыграл и Гиви Нодия.

— Безусловно. Именно он пригласил меня в питерский «Локомотив», разглядел меня. Он увидел у меня огромное желание играть, заметил неплохие физические данные и решил дать шанс, а я им воспользовался. Честно говоря, я ведь не был особенно талантливым, зато был трудолюбивым. У меня от природы не было феноменальной техники, но были, как я уже сказал, неплохие физические данные. И к ним я добавил упорство. Нодия говорил, что я должен много бегать и отнимать мячи. Предупредил, что если не справлюсь, будет ставить в состав более опытных ребят. Вот я и бегал, все 90 минут, и отнимал эти мячи. И своей работоспособностью в итоге заработал место в составе.

— Тяжело, наверное, было видеть рядом с собой более талантливых мальчишек.

— Тренировки очень быстро дают ответы на все вопросы. Видно, кто талантлив больше других, кому над чем нужно работать. И я тогда понял, что если хочу добиться успеха, мне надо больше работать над техникой: над тем, как правильно останавливать мяч, отдавать точные передачи… При этом самого меня было довольно непросто обыграть из-за хорошей скорости, жесткости и неуступчивости. Но когда я отбирал мяч, нужно было что-то делать с ним дальше. Отдать его или попытаться обыграть соперника? Приходилось учиться. Поначалу старался делать как проще: отбирал мяч и отдавал ближайшему партнеру. Не бил вперед, не выводил один на один. Увидел, например, Лоськова — отдал ему.

— Если вы не были сверхталантливым, то кто был?

— Саша Панов, например. Среди игроков 14–15 лет он был всех на голову сильнее. Панов легко обыгрывал других, ему просто не было равных, поэтому его уже в 16 лет забрали в дубль «Зенита», а потом и привлекали к основе. Он очень сильно выделялся на фоне остальных, было видно, что у человека явный талант. Хотя, конечно, были и другие талантливые мальчишки, но карьера у них не сложилась. А у Саши — все получилось, и тоже благодаря трудолюбию, без которого никуда.

— А против кого всегда было сложнее всего играть?

— Против игроков невысокого роста — вроде Максима Бузникина и Андрея Аршавина. Они очень юркие, резкие, мобильные и хорошо умеют открываться. С фактурными, мощными, рослыми футболистами всегда проще — такими, например, как Дима Булыкин и Саша Кержаков. Их действия легче предугадать. Маленькие же больше финтят, открываются, могут отойти поглубже в центр. С Вагнером Лавом еще было играть непросто, хотя и под него можно было подстроиться. Главное — не сближаться, держать его на расстоянии. Потому что если Вагнер чувствовал соперника, то резко уходил в сторону, и догнать его было практически невозможно…

«Однажды нарисовал Фабио Капелло в стиле Энди Уорхола»

— О тренерской карьере никогда не задумывались?

— Я видел много великих тренеров. Тренерская деятельность — это призвание, и ряда качеств, нужных для этого призвания, думаю, у меня недостаточно. Важно быть психологически устойчивым, целеустремленным, уметь работать с коллективом. Надо собрать двадцать человек «в один кулак» и научить их выигрывать. Это непросто. Никогда не видел себя в роли главного тренера команды…

— Значит, сейчас занимаетесь бизнесом, как многие бывшие футболисты?

— Я много участвую в разных футбольных проектах и турнирах, работаю экспертом на «Матч ТВ». Да, действительно, есть и небольшой собственный бизнес. Живу на два города: много времени провожу в Москве, но вот на новогодние праздники приехал в Питер, к родным. И еще хочется организовать себе культурную программу — в северной столице, как известно, она может быть очень насыщенной.

— Куда предпочитаете ходить?

— На самые разные концерты. Люблю классическую музыку, но ходил и на Эроса Рамазотти, и на Лару Фабиан, бывал на концертах «Ленинграда» и Земфиры… Где-то привлекает голос исполнителя, а где-то — не столько голос, сколько сумасшедшая энергетика.

— В одном из интервью вы рассказывали, что сами играете на фортепиано и рисуете.

— Рисовал я всего один раз — для благотворительного фонда, и мою картину продали на аукционе. Нарисовал Фабио Капелло в стиле Энди Уорхола.

Что же касается фортепиано, то просто этот инструмент мне очень нравится. Было интересно самому научиться на нем играть, ведь со стороны может показаться, что ничего в этом сложного нет. Вот кстати, так же и футбольные болельщики часто думают про футболистов! Я взял 10–15 уроков игры на фортепиано и, конечно, убедился в том, как это сложно. Одной рукой еще ничего, но вот двумя — очень тяжело. А ведь кто-то может сыграть Рахманинова, Скрябина и Прокофьева… А еще я когда-то ходил на бальные танцы, учился исполнять румбу, и это, поверьте, тоже непросто. Теперь, когда смотрю соревнования профессионалов, тоже понимаю, как много они работают, чтобы выйти на такой высокий уровень. Попробовав играть на фортепиано, я теперь очень ценю труд музыкантов.

— Что в итоге научились сыграть?

— Выучил «Вальс цветов» Чайковского.

«У меня никогда не было агента, но была уверенность, что если хорошо играешь, тебя заметят»

— Когда играли в футбол, была возможность уехать в Европу?

— Да, один раз. Мог перейти в «Спортинг» и отправиться туда вместе с Маратом Измайловым. Но меня как раз тогда мучила травма, а португальцам нужен был защитник, способный заиграть сразу. В итоге в команде оказался Марьян Гад.

— Жалеете, что так вышло?

— Нет, ни о чем не жалею, хоть это, конечно, и было бы интересно. Любой новый опыт, тем более, в Европе — это здорово. Но зато у меня за плечами 11 лет в «Локомотиве».

— Сейчас столько в одной команде не играют. Футболисты ищут лучшие варианты, агенты помогают…

— У меня вот никогда не было агента. Но при этом была твердая уверенность, что если ты хорошо играешь, тебя обязательно заметят. И действительно, в клубы меня всегда приглашали тренеры, которые звонили сами и приглашали напрямую. Сейчас же работают агенты, иногда получается целая цепочка… Что же до смены клубов, то, действительно, футболисты стали чаще менять команды, но я по собственному опыту знаю, что иногда и правда нужно что-то поменять — чтобы приобрести новый стимул и мотивацию дальше играть и расти. Я, например, ушел из ЦСКА в «Шинник», когда не получал достаточно практики, но очень хотел попадать в состав.

— Какие впечатления остались от того периода в карьере?

— Положительные. Просто и «Шинник» тогда был очень интересной, неуступчивой командой. Тренировал ее Давид Кипиани — классный, техничный специалист. Он здорово работал и очень любил футбол.

— Помните, в какой команде у вас была самая тяжелая игра?

— Пожалуй, в сборной России. Помню, какое огромное разочарование было, когда проиграли португальцам 1:7. А еще когда со Словакией сыграли 0:0 и не вышли на чемпионат мира-2006.

— А самые серьезные разговоры с Семиным в «Локомотиве» помните?

— Конечно. И не только разговоры — Семин в целом старался держать всех нас в тонусе, и у него для этого были свои методы. Вот, например, ругал он нас, говорил, мол, плохо играете. «Но ведь уже три игры подряд не пропускаем!» — отвечаю. Я ведь защитник — раз не пропустили, значит, оборона в порядке. А он мне в ответ: «Ну ты ведь и не забил!» Такой вот был требовательный. Но, если честно, меня он иногда пытался специально разозлить. Семин знал, что моя злость непременно выплеснется в матче, превратится в азартную игровую неуступчивость. Да и мелкие конфликты на тренировках ему нравились. Потому что если они есть, значит, есть и настрой у команды. Семин даже сам подначивал. Кричал, бывало: «Что ты с ним возишься! Пожестче давай!» Старался, чтобы атмосфера на занятиях была, как во время принципиального матча. Так что на тренировках все было «жестко». Всегда щитки надевали.

— Вы как-то сказали, что с возрастом Семин стал мягче.

— Да. Но для него по-прежнему очень важно то, насколько человек отдается игре. Для Семина это вообще самое главное, потому что ошибаться могут все, но самоотдача в любом случае должна быть сумасшедшая. Если она есть, если на поле ты бьешься, то он простит какие-то оплошности.

— Вы верите в успех Юрия Семина в сегодняшнем «Локомотиве»?

— Верю. Просто для меня изначально было очевидно, что первое время после прихода нового тренера команда в любом случае будет играть нестабильно. Чудес не бывает, и резких перемен к лучшему тоже не могло быть. Но Семин хорошо знает игроков «Локо» и умеет наладить микроклимат в коллективе. Думаю, железнодорожники должны в этом сезоне бороться и за зону еврокубков, и за Кубок России.

Наталия СОЛОМАТИНА. Sportbox.ru, 28.12.2016