«РУССКИЙ СОЛДАТ». ИСТОРИЯ ИЛЬИ КУТЕПОВА

В начале 2016 года мы еще не подозревали, что Сергей Игнашевич и братья Березуцкие не смогут играть вечно. В то беззаботное время перед Евро замена им если и обсуждалась, то как-то гипотетически. Именно тогда, мельком, один из игроков сборной посоветовал обратить внимание на Илью Кутепова. Мне объяснили, что парень, сыгравший несколько матчей за «Спартак» перед зимним перерывом, давно готов к основе, что он силен, умел и, самое главное, надежен. Одна из фраз так и прозвучала: «Настоящий русский солдат, не сломается».

Тот разговор долго оставался лишь записью в «Твиттере», потому что в начале весны Кутепов не играл из-за переговоров о новом контракте. Случившееся же после подписания соглашения объективнее всего объяснят цифры.

В пяти матчах РФПЛ без 22-летнего защитника красно-белые пропустили 10 мячей, а с его появлением четырежды подряд сыграли на ноль. С 30 апреля по 6 ноября Илья отработал 18 игр чемпионата подряд — 13 (!) из них стали сухими. Такого за последние 15 лет со «Спартаком» не было.

В конце лета Кутепова впервые вызвали даже не в состав, а на просмотр в сборную России, но Станислав Черчесов решил оставить его в команде, а позже устроил дебют в игре с Коста-Рикой. В ближайших товарищеских матчах с Катаром и Румынией, учитывая статистику «Спартака», а также отказ Сергея Игнашевича и травму Василия Березуцкого, Кутепов превращается в игрока, близкого к основному составу.

Мы договариваемся с Ильей об интервью еще до вылета сборной в Катар, и я слышу редкую просьбу: «Только давайте не в Москве. Можно в Мытищах или лучше в Тарасовке. Вообще в город стараюсь не выезжать».

Но встречаемся мы все-таки в столице после одного из обязательных рекламных мероприятий «Спартака» и общаемся до тех пор, пока пробки не рассосутся. «Москва мне не нравится, так и не понял ее, — рассуждает Илья. — Может, просто привык к своей провинции, где не надо никуда спешить и все рядом. Может, не хватило терпения распробовать сам город. Я гулял-то здесь всего пару раз, да и то на пароходике катался. Честно, если сейчас жену зовут в гости в центр, сразу предупреждаю: „Только без меня“. Пробки, суета — все это угнетает, поэтому даже при необходимости стараюсь выбираться только в выходной день и как можно скорее возвращаюсь домой, к семье. Желания оставаться в Москве точно нет, потому что сил после этого просто не останется».

Клубная жизнь

В «Спартаке» Кутепов уже 4 года. В 18 лет он был приобретен у тольяттинской «Академии» и тут же перевез в столицу будущую жену, с которой нынче и проводит все свободное время.

— Общения и тусовок с ребятами мне и в Тарасовке хватает — мы ведь работаем дополнительно и до, и после основной тренировки. В московские торговые центры меня тоже не затащишь, а кинотеатры с магазинчиками есть и в Мытищах. Вот еще говорят, что среди футболистов популярны ночные клубы, но я не согласен. Сам даже не вспомню, когда в последний раз там был. Наверное, лет в 16–17 еще в Тольятти с парнями за компанию попал, но так быстро ушел, что даже рассказать нечего. Это забавно, но за годы в футболе реально видел людей, которые могут тусоваться до четырех утра, а на следующий день феерить на тренировке или забивать голы в матчах. Я же точно знаю, что при таком графике буду в столь печальном состоянии, что даже если захочу попасть по своим воротам, то все равно промахнусь. А вот соперник, которого, конечно, упущу, обязательно забьет. Поэтому давно, еще лет в 13–14, смирился: если хочешь быть профи — веди себя как профи. Тогда у тебя не будет болеть голова о том, как обмануть воспитателя или тренера, как сбежать за ограду футбольного интерната, как покурить. Вот такой я скучный: тренируюсь, гуляю в Мытищах с супругой и сыном — и больше ничего не надо.

Спрашиваем у Кутепова и о главной клубной теме этого года — походе Павла Мамаева и Александра Кокорина в клуб «Твига» в Монако после неудачи на Евро.

— Начнем с того, что я пока и на Евро себя не представляю, а уж в баре Монако — тем более. И не важно, проиграл я большой турнир за сборную или просто отдыхал. Ночные клубы — это не мое, себя как спортсмена я там не вижу.

Музыка

Своеобразное отношение у Кутепова и к музыке.

— Вот на концерт я не прочь сходить, но не абы какой, конечно. В детстве слушал «Алису», но до Ставрополя она так и не добралась. Сейчас увлекаюсь французским рэпом, нравится Матре Гимс. Там нет жестких битов, наоборот треки очень мелодичные. Как-то услышал один по радио, «зашазамил», скачал альбом — и не слезаю до сих пор. К сожалению, в Москве в ближайшее время он тоже вряд ли появится, думаю, у нас его мало кто знает. Зато в Европе другое отношение: мы как-то с агентом из Италии, ставшим моим другом, ехали на машине по Парме, я включил свою музыку и услышал удивленный крик: «Ты серьезно»? Я ведь кайфую от Матре Гимса». Агент показывает телефон, а у него тот же трек-лист, что и у меня.

О российских рэперах Кутепов высказывается иначе, популярный среди футболистов «Каспийский груз» не слушает.

— Я даже включать не буду эту жесть. О чем там поют? Этого зарезал, там наркотики, тут гангстеры. Музыка должна за душу брать, а тут, мне кажется, песни о других органах…

Честно говоря, в последнее время вообще на классику подсел. Как-то пришел домой уставший, злой, а жена говорит: «Илья, сядь, на вот, включи Моцарта». Я возмутился: «Да хватит тебе». Она: «Просто попробуй». Все-таки засунул наушники, закрыл глаза и три часа сидел без движения, кайфовал. Теперь хочу и ребенка на классике воспитывать, чтобы мозги не засорялись непонятно чем… Хотя, вот, вспомнил, в Ставрополе я на русский рэп-концерт все-таки ходил. «Грот» выступал.

Тут важно дополнить Илью и рассказать, что омская группа придерживается скорее правых взглядов, а в творчестве призывает к трезвости и уважению русских традиций.

— А мне как раз такой стиль нравится. Там же не призывают кого-то бить или резать. В текстах правильные ценности пропагандируются: честность, здоровье, уважение, отказ от алкоголя, наркотиков. Это важно. А то мне правда непонятно, к чему мир идет. Как-то недавно ехал мимо школы и понял: дети-то выходят за ворота, но не разговаривают друг с другом, а упираются в телефоны. Наверное, потом приходят домой и включают «стрелялки». Мы в их годы по улицам ходили, в футбол играли, а сейчас везде приставки, Интернет. А что можно найти в Сети? Да все что угодно: там свободно наркота продается, непонятно, кто и как воздействует на психику. Мне много чего непонятно в современных ценностях. Например, если рядом с сыном увижу человека, который решит объяснить, что мальчик с мальчиком — это хорошо, то я если и не ударю, то запрещу навсегда общаться с этим гражданином. Природа создала нас так, чтобы род продолжали мужчина и женщина. Все остальное — болезнь, которую надо лечить, а не потакать. Уважаю выбор каждого, пусть люди по согласию занимаются чем угодно у себя дома, но не надо пропагандировать отклонения и воздействовать на других. Так что в этом плане я тоже, получается, старомоден.

Жена, сын

Серьезность и жесткость 23-летнего Кутепова связывают с ранней женитьбой, но Илья протестует.

— Ага, так все и говорят: «Ты такой, потому что женился в 18». Но ведь мог и не жениться, правильно?! Выбрать гулянки, например… Я не говорю, что живу и делаю все правильно, а скорее понимаю особенности своих характера и физиологии — что мне нужно, после чего буду себя плохо чувствовать. Другое дело, что со своей девушкой я начал встречаться еще в 14, когда играл за «Школу бразильского футбола» и вернулся в Ставрополь в отпуск. На празднике общих друзей познакомился с Дианой, обменялись телефонами, начали переписываться. Потом я уехал в Тольятти и реально по полгода как дембеля ждал момента, чтобы приехать к ней в отпуск. Жить вместе тогда не было смысла, финансовое положение не позволяло. Из 30 тысяч рублей зарплаты 15 отдавал на квартиру, остальными платил за продукты и чуть откладывал, чтобы вернуться в Ставрополь настоящим женихом. Дарил иногда ювелирные украшения — и тогда эти траты казались реально масштабными.

В «Спартаке» зарплата Кутепова выросла примерно до 100 тысяч, так что сомнений в переезде не оставалось.

— В сентябре Диана уволилась из БТИ, переехала ко мне в Мытищи, а в апреле мы поженились. Не скажу про себя, мол, «молодой футболист получил контракт и шиковал». Квартиру, например, я сам снимал и медленно, почти год копил на машину. Когда собрал эти 600 000 на «Мазду», то всю ночь перед покупкой не спал от волнения. Быть рядом с женой, играть с сыном Илларионом — это самые счастливые моменты в моей нефутбольной жизни.

Родители и брат

Родился Илья 29 июля 1993 года в Ставрополе. Его дальние предки были зажиточными крестьянами, держали собственную пекарную лавку. Семья Кутеповых и сейчас живет хоть и в старом, но все же своем, частном доме, стены которого уставлены не только футбольными кубками.

— Мама и папа занимались спортом. Отец в юности увлекался борьбой, неплохо выступал, но потом такое время наступило: либо ты остаешься спортсменом по призванию, либо идешь зарабатывать и кормишь семью. У брата, который старше меня на восемь лет, карьера, правда, в карате, серьезнее получилась. Олег занимался очень серьезно, выигрывал турниры, причем не только в России, — и в итоге попал в смешанные единоборства. У нас, кстати, вся семья очень уважает Федора Емельяненко. То есть если называть какого-то спортсмена в России легендой, то в голову приходит это имя. Именно Федор открыл для страны популярный вид спорта, он же много сделал для пропаганды здорового образа жизни у молодежи. Вы, кстати, вряд ли знаете, как смешанные единоборства выглядели несколько лет назад. Брату платили примерно 30 000 за бой, но могли поставить в соперники человека, который на 30–40 килограммов тяжелее. Вот и думайте, насколько это было опасно, непредсказуемо.

Но у него семья, нужны другие деньги, поэтому, когда подвернулась хорошая работа, брат оставил спорт и стал телохранителем серьезного ставропольского бизнесмена. Теперь ходит с оружием, нормально себя чувствует. Получается, мы оба защитники, только у него работа точно опаснее. Хотя Олег иногда говорит: «Не представляю, как ты там на глазах у стольких людей играешь. Наверное, это тяжело и страшно…»

Легкая атлетика, футбол

Брат учил Илью борьбе в домашних условиях, но родители решили отдать семилетнего мальчика в легкую атлетику.

— Им нравилось, что это индивидуальный вид спорта, где ты ни от кого не зависишь, но я к этому прыганию и беганью холоден был. Мне безумно нравился футбол, и в один день меня заметил и пригласил тренер «Динамо». После этого моя жизнь в восемь лет стала такой: подъем в 6 утра, в 7:30 — тренировка по легкой атлетике, оттуда едешь на футбол, потом бежишь в школу. У нас ведь две группы было — для учеников в первую и вторую смену. И мне так хотелось играть в футбол, что я не только легкую атлетику все-таки бросил, но и часто пытался комично закосить от учебы. Говорил: «Ой, мам, голова что-то болит, сегодня в школу не пойду». И как только она соглашалась, я добавлял: «Тогда пойду и на утреннюю, и на вечернюю тренировки». Конечно, мама мою хитрость понимала, но все равно позволяла пропускать занятия в школе и заниматься тем, что мне действительно нравится.

С учебой у Ильи были проблемы еще и потому, что из-за постоянных переездов он сменил 9 школ.

— Посчитали тут с женой и обомлели — действительно нигде надолго не задерживался. Но тем не менее, до 9-го класса троек не было, тогда же за ЕГЭ по русскому 5 получил. Гуманитарные науки обожал, а вот с цифрами сложнее было — так и схватил две троечки по алгебре и геометрии в итоговом аттестате.

Ставрополь

В ставропольском «Динамо» юный, высокий центральный защитник играл почти четыре года.

— У нас хороший город, но условия для футбола, как и везде в России, были не идеальными. Одно нормальное поле на 600 тысяч человек — это разве нормально? Мы носились по теннисному корту, покрытому резинкой, били по воротам без сетки, зимой утопали в снегу по колено, надевая под кеды пакеты. Какие там манежи, какие искусственные поля? Для нас счастьем было просто на стадион «Динамо» выйти. Причем с газоном постоянно случалось нашествие одуванчиков, и руководство собирало детей: «Соберете все цветки — можете тренироваться». И мы, счастливые, ползали на коленях, молотили эти одуванчики, чтобы поскорее побегать на нормальной травке. Хотя понимаете, в каком стадион был печальном состоянии, если клуб закрывали два раза? Тренер приходил в раздевалку и говорил: «Ребята, похоже, теперь негде тренироваться, футбол закончился». А нам по 9–10 лет — и непонятно, как футбол закончился, почему? Стадион-то вроде стоит, никуда не пропал… В общем, искали мы площадку, кочевали, хорошо, что нас пустили в интернат Олимпийского резерва на лесное поле — там можно было играть на травяном поле. Футболу в Ставрополе непросто было учиться. Я вот благодарен своему первому тренеру Игорю Витальевичу Попову, но сейчас он в печальном положении. Вроде воспитал троих-четверых ребят, которые играют на нормальном уровне, но ничего за это не получил. Работает на складе, ставки в спорте нет, никому не нужен. Мой агент, итальянец Дамиано Драго, рассказывает, что в Европе за этим следят. Тренеров детских премируют не за результаты, а за то, кто у них до большого футбола дорос. У нас, видимо, все иначе.

Последний день детства

В 11 лет у Кутепова чуть не сорвался первый большой трансфер.

— Мы должны были ехать с «Динамо» на турнир в Краснодар, но прямо в день отъезда я подхватил ветрянку и валялся обмазанный зеленкой. Через какое-то время парни вернулись и рассказали: «На нас смотрел скаут из „Школы бразильского футбола“ (проект нынешнего президента федерации гандбола Сергея Шишкарева. — Прим. „Чемпионата“), троих взяли, про тебя тоже спрашивали». Я подумал: «Ну все, конец, не поехал, не попал, пиши пропало». Потом дело уже шло к зиме, мы тренировались в зале на паркете, и я неудачно упал на руку и увидел, что она вывернута в другую сторону. Шок, больница, рентген — врачи нашли сложный перелом со смещением, думали делать операцию, но как-то удачно вправили и предложили несколько дней полежать в больнице, последить.

Так вот на следующее утро пришли родители и говорят: «Звонили из «Школы бразильского футбола». Честно, я был готов хоть в этом гипсе по плечо к ним ехать, но оказалось, что на ближайший месяц спорт точно запрещен. В общем, приплыл неудачник, расстроился, казалось, что мир закончился, но через месяц все-таки доехал до ШБФР. Вместе с братом всю ночь тряслись в автобусе до Геленджика. В интернате на меня посмотрели буквально в паре тренировок и сказали: «Ты остаешься». Брат оставил сумку, сел в автобус — и мое детство закончилось. С 12 лет жил уже сам по себе.

Бразильский футбол

Главное воспоминание о Геленджике у Ильи не связано с морем.

— Да мы на пляж-то почти не выбирались. Летом особо некогда, а в остальное время как-то холодно. Мне футбол важнее — условия для игры были отличные, и мы носились, не переставая, на тренировках и после них, прямо до ночи. Прикол был в том, что нас обучали по бразильской системе. Приглашали иностранных тренеров иногда, предлагали неожиданные упражнения — например, чеканку теннисным мячом. Ну, а кульминацией была поездка на месячную стажировку в Бразилию.

Я это путешествие запомню навсегда. Во-первых, мы ехали почти четверо суток. Стартовали сначала на поезде из Геленджика в Москву, причем рядом ехали ребята с Краснодарского края и кому-то из них в путь удачно передали помидоры. Зря родители это сделали, потому что этими овощами мы кидались из окна в прохожих.

Не помню, попали ли в кого-то, скорее всего — да, зато когда один из нас с метра промахнулся мимо форточки и засадил в стекло — досталось реально целому купе. В общем, так в помидорах и приехали в Москву, вылетели в Амстердам, просидели всю ночь на пересадке, отправились в Сан-Паулу, а оттуда еще полтора часа на самолете до Флорианаполиса и немного на автобусе до отеля. Во-вторых, сразу начались небольшие приключения. Один наш игрок домой позвонил в Геленджик, минуту пообщался и получил задолженность минус 11 000 рублей. Это, наверное, и был единственный опасный случай в Бразилии. Так-то мы постоянно без страха гуляли: ночью играли с мячом на парковке, ходили в супермаркет, покупали газировку «Гуарана» и самое дешевое, но безумно вкусное печенье. Ничего не хочу сказать о бразильской еде, но зеленые помидоры и неизменные слипшиеся спагетти с базы, на которой мы занимались, есть было уже невозможно. Нас тренировали специалисты из академии «Фигейренсе», но иногда мы почему-то работали на школьных полях. Так местные пацаны просто подходили к забору и смотрели, кто там такой крутой и тренируется в форме. Хотя ничего крутого, конечно, в нас не было. В первом матче мы академии «Фигейренсе» 1:5 влетели. Во втором вырвали реванш, но было понятно, что ребята там потехничнее. В-третьих, это вообще была очень полезная поездка. И суть не в том, что нам показывали какие-то необычайные упражнения — для 12-летних они одинаковые. Дело в другом: там я понял, что условия для детского футбола в Бразилии и в Ставрополе примерно одинаковые. Поля так себе, в раздевалках и отелях нет горячей воды, даже погода зимой не сильно отличается. Помню, как-то задержались на тренировке недалеко от пляжа, попали под дождь, пришли в отель: сушить вещи негде, мыться невозможно, холодно. Думаю, сейчас бы заболели точно. Мы же ведь уже как неженки стали: воротник наденем, шапку и еще кряхтим: «Холодно, холодно». А у самих баня работает, горячая вода, массаж. А в детском возрасте ничего не страшно было. Дождь? Да наплевать! И вот бразильцы так живут. Только есть разница: для них футбол — это реально единственный шанс выбиться в люди, настоящая культура, религия, а у нас просто игра, которую в моем ставропольском детстве даже по телевизору толком было не найти.

«Челси»

Была у Кутепова и другая впечатляющая командировка. К тому моменту он уже перешел из «Школы бразильского футбола» в тольяттинскую «Академию», откуда и полетел в «Челси» вместе с Романом Зобниным.

Кстати, в недавнем интервью полузащитник «Урала» Роман Емельянов отзывался о стажировке с сомнением — мол, смысла в ней нет, зато трансферную стоимость она поднимает так, что невозможно уйти в другой клуб за небольшие деньги.

— А мне в Лондоне все очень интересно было. Англия — это особенный мир футбола, ни на что не похожий. Просто включите ТВ, посмотрите на скорости, борьбу — и все поймете.

А вот на тренировках в «Челси», наоборот, напряженности нет. Это у нас в России видишь, какие все важные в командах мастеров… Хотя я не люблю это выражение — «команда мастеров». Глупо как-то звучит. Мастер может быть по керамике — он вазу сделает, сантехник — исправит тебе все, а мастер в футболе — это не то сочетание. Футболист — и все, достаточно. А то получается, такие выходят: «Мы мастера, все можем». А на самом деле-то можем далеко не все. Ну ладно, дело не в этом… В «Челси» нет напряженности: все спокойно, в мирном ритме, дружелюбно, но серьезно в том числе. На нашу тренировку как-то даже Анчелотти заглянул. Я чуть с ума не сошел — это же человек, который приводил к титулам мой любимый «Милан»! Думал, он точно смотрит на меня. Хотя смотрел он, конечно, на Лэмпарда, Анелька и Джона Оби Микеля, работавших рядом. Но я-то серьезно думал, что именно на меня, нервничал, переживал и поэтому впечатление вряд ли произвел. Помню, Анелька схватил мяч, обыграл четверых и катнул ворота, а я ошибался, был не совсем в порядке. Сейчас понимаешь, что необходима концентрация, что надо в каждое действие вкладываться, не обращая ни на кого внимания, а тогда мы были под восхищением: Анелька, Анчелотти. Думаю, за нами какое-то время после стажировки следили, но на контакт больше никто не выходил. Хотел бы я играть в «Челси»? Да я хотел бы играть в любом серьезном европейском клубе.

Россия и «Спартак»

Изучая зарубежный футбол, Кутепов был равнодушен к русскому. В юности он даже не знал, что такое РФПЛ.

— Болел разве что за «Динамо» из Ставрополя — и то в раннем детстве. Лет в 12 поехали на какой-то турнир в Элисту и увидели, что там довольно большой стадион. Спросили местных ребят из «Уралана»: «У вас взрослая команда где играет?». Они отвечают: «В премьер-лиге». Мы удивлись: «А у нас есть премьер-лига?.." Так узнали о ее существовании. Ну, а что вы хотели?! Футбол-то наш по телевизору не особо показывали, тем более в Ставрополе, где антенна этот канал «Спорт» еле ловила. Вот и смотрели все только Лигу чемпионов. Но все равно, если бы я нашел в программе какой-то чемпионат России, то даже включать бы не стал, а пошел бы сам играть. Я вообще-то фанател от «Милана», финал 2005 года помню до сих пор. После поражения от «Ливерпуля» весь следующий день ходил никакой.

О «Спартаке» Илья хотя бы слышал, но вот подробностей об истории команды также не знал.

— Спроси меня тогда: «Сколько „Спартак“ взял титулов?» — я бы ответил: «Не знаю, дядя, оставьте меня в покое». Тогда, в 2004-м, больше «Локо» феерил в ЛЧ. А «Спартак» — извините. Ни одного чемпионства я не видел, игроков не знал, и великая история точно прошла мимо меня. Не думаю, что стоит стесняться признания: если бы в Тольятти договорились о переходе в другой клуб — я бы пошел туда. Предпочтений не было. Были только варианты с «Шахтером» и «Витессом». Но в одном случае пугал лимит на легионеров, а в другом — аренда. Как раз тогда и обратился «Спартак». Я подумал: «Ну «Спартак» так «Спартак». Но это было тогда, сейчас я хорошенько в этом мясном котле поварился. Как-то жена начала рассказывать о человеке, который нелестно отозвался о «Спартаке». Я аж вскипел: «Не смей больше с ним общаться». Она посмотрела и вздохнула: «Ну все, Илья, теперь ты настоящий спартаковец».
Переход в «Спартак»

В «Академии» из Тольятти, выступавшей во втором дивизионе, 17-летний Кутепов был твердым игроком основного состава и понимал, что заслуживает повышения.

— Сейчас думаю, может, играл стабильно и часто, чтобы меня в будущем легче продали? Хотя это не важно, ведь я чувствовал себя уверенно, понимал, что, конечно, перерос вторую лигу. Тренеры, кстати, меня особо не хвалили, а то бы еще словил звездочку. В 18-то думаешь, что король мира, потом сталкиваешься с реальностью. Хотя в «Спартак» меня взяли вроде как под основу, положили зарплату в 100 тысяч. Переехала жена, мы сняли квартиру, тогда же я начал откладывать деньги. Говорят, что молодежь так много зарабатывает, что может себе чуть ли не суперкар купить, но на первую машину копил год. Полночи перед покупкой не спал, волновался, утром взял третью «Мазду» за 600 тысяч рублей и был счастлив.

Первые три года в «Спартаке» Кутепов был близок к основе, но за все это время не сыграл в РФПЛ больше тайма.

— А я и не заслуживал играть в основе. Даже хорошо, что меня так долго подводили. Получается, все опробовал: турнир «молодежек», ПФЛ, ФНЛ и в итоге логично влился в премьер-лигу.

Агент

В 2012 году Кутепов поехал в Италию на один из первых турниров в составе «молодежки» «Спартака». На стоянке после одного из матчей к нему подошел мужчина и протянул визитку.

— Он просто похвалил меня, оставил координаты и сказал: «Меня зовут Дамиано, свяжись, если будет нужна помощь». Я как-то не обратил на тот разговор внимания, но примерно через полгода на глаза попалась та визитка. Стало интересно: я нашел его в «Фейсбуке», добавил в друзья и получил сообщение: «Давай работать вместе». Мы с женой сомневались. Собрали информацию, увидели, что у него не так много игроков, а потом решили: почему не рискнуть? Ни у кого в России нет агента-итальянца, так пусть у меня будет.

Помимо Ильи Кутепова Дамиано Драго ведет дела Ассане Нокури из «Интера», Массимо Жирона из «Реджаны», выступающей в Серии В. Основная же сфера деятельности агента — африканский рынок. Он открыл школу в Абиджане, развивает футболистов, некоторые из которых живут у него дома в Парме.

— На самом деле наш эксперимент стал больше чем просто работой, — признает Илья. — Мы дружим семьями, я езжу к нему в Италию, начал учить язык. Уверен, что тогда сделал правильный выбор.

Кутепов не отрицает — от выбора в пользу Дамиано его отговаривали.

— Знаешь, сколько было недовольных? Типа, он иностранец, не знает нашего рынка, системы — лучше давай работать с нами. Стоп, а какая у нас система? Отстегнул — пришел, отстегнул — ушел?! Ну, это не в обиду системе, но такое есть. Мне хотелось столкнуться с другим менталитетом. У нас агенты видят в тебе товар. Чем больше ты получишь зарплату по новому контракту, тем выше у них процент. Не все такие, конечно, может, кто-то заинтересован в росте игрока, но в основном деньги нужны здесь и сейчас.

А Дамиано ничего не получил с контракта, который мы подписали весной. То есть человек договорился со «Спартаком» и сказал: «Илья, это мой тебе подарок».

Кстати, все эти все вещи, будто я прошу громадные деньги, приговаривая: «Дайте эту сумму» — это все неправда.

Контракт со «Спартаком»

Переговоры совпали с периодом, когда Илья внезапно перестал выходить на поле.

— Давайте честно: вы и сами понимаете, почему я вообще не играл. Но считал и считаю, что для футбола эта ситуация абсолютно нормальная. Мне же не 15 лет, я все понимаю: если игрок находится в переговорах, то все происходит именно так. Хотя сам диалог с клубом я не вел. На все расспросы отвечал: вот телефон агента, а я буду тренироваться, не обращая ни на что внимания. Запросов у меня особых не было: я не просил снять дом, не бился за огромные деньги, мне важно было именно играть. Помню, что некоторые молодые игроки переходили в «Зенит» на большие деньги и исчезали — так вот меня этот вариант вообще не интересовал. Если бы не получилось договориться, то я бы скорее ушел в «Амкар» — лишь бы появляться на поле. Вот в 30 — да, деньги важны, а когда тебе 22, то лучше задуматься о будущем.

У Кутепова было лишь одно предложение из России и одно, об аренде, из Чехии.

— Не скажу, что варианты заинтересовали. Я сразу был настроен на «Спартак», где говорили, что рассчитывают на меня как на игрока основы. Просто мне хотелось, чтобы обещания были также подкреплены на бумаге определенной суммой. Для профессионала, думаю, это логично.

Аленичев

Илья Кутепов полноценно дебютировал в РФЛП уже при Дмитрии Аленичеве и стал одним из немногих, кто сказал добрые вещи о тренере после его увольнения.

— Вот говорят, что занятия были «не те», но я лично на тренировках Аленичева уставал. И это главный критерий качества проделанной работы. Другое дело, может, он не смог мотивировать некоторых других игроков на выполнение своих же заданий.

Благодарен Дмитрию Анатольевичу и за то, что именно он дал мне шанс в «Спартаке». Как-то подошел на тренировке и сказал: «Теперь будешь играть». Даже хорошо, что личных бесед и накруток не было, поэтому все более-менее спокойно получилось.

Несмотря на добрые слова в адрес бывшего тренера, Кутепов не верит, что багаж Аленичева все еще в «Спартаке».

— Как только тренер уходит, так и багаж и заканчивается. Все, нет его, отрубили. Новый ведь начинает все под себя менять. Оставь ты хоть 500 чемоданов, но новый их выкинет и свои завезет. Аленичев и Каррера — разные тренеры с разным подходом.

Дмитрий Анаталоьевич делал ставку на контроль в том числе и сзади, включая перепасовку между защитниками, а вот Массимо придерживается курса быстрого, вертикального футбола. И если у Аленичева футбол именно от себя, то у Карреры он меняется и в зависимости от анализа игры соперника. У меня есть узкая задача, при понимании которой не нужно распыляться на лишние действия.

Каррера

В Каррере Илье нравится и еще несколько вещей.

— Во-первых, при нем изменилась атмосфера. Раньше россияне и легионеры кучковались отдельно, а сейчас дружат все вместе. Думаю, это и от подбора людей по личностным характеристикам зависит. Вот я жил с Ари в одном номере — он нормальный, дружелюбный парень. А были такие легионеры, не буду называть имя, которые смотрели на тебя как на «д***мо» свысока, хотя на самом деле ничего из себя не представляли. Во-вторых, у Массимо есть харизма. Вы и сами слышите истории, которые про него рассказывают. Не скажу, что все они правдивы, но мне нравится неординарность Массимо, потому что простое передвижение фишек сильно надоедает.

В-третьих, он действительно водил нас за руку на летних сборах, объяснял, как играть. Например, при перемещении мяча на фланг он показывал, где и в какой точке я должен располагаться. Сначала было тяжело все понять, но сейчас мы Массимо с полуслова понимаем. Ему достаточно крикнуть фамилию, и ты автоматически занимаешь нужно место на поле.

Критика, сборная

Еще зимой я сравнивал Кутепова с Джоном Терри. Легендарный защитник прославился в юном возрасте тем, что всегда делал замечания старшим игрокам. На спартаковском сборе в Абу-Даби Илья тоже жестко огрызался.

— Меня воротит, когда люди ломают из себя звезд, — признает Кутепов. — Ведь можно по-разному разобрать эпизод. Например, сказать: «Лучше было бы вот так» — это приемлемый подсказ. Но материться, орать: «Че ты делаешь?!« — нет, со мной такой вариант точно не пройдет. Отвечу максимально жестко кому угодно.

После матча с Коста-Рикой (3:4) столкнулся Илья и с публичной критикой. Экс-игрок «Локомотива» Игорь Чугайнов не увидел перспектив в «медленном центральном защитнике».

— Я просто не знаю, кто такой Чугайнов… Реально не знаю. Я тогда приехал на базу, и парни говорят: «Вот, не читай, что сказал Чугайнов». А я такой: «А кто это вообще?». Конечно, рад, что человек уделяет драгоценное время, высказывается по моей игре, спасибо ему, но мне эта фамилия не известна. Сколько людей — столько мнений, и это конкретное от общего не отличается. Конечно, я не догоню Бэйла на прямой, но так не сильно уступлю в скорости любому другому.

Куда важнее для Ильи мнение Черчесова.

— У меня с ним был разговор еще в Турции. Станислав Саламович подбодрил и сказал, что будет за мной следить и на меня рассчитывать. Те его слова мотивируют до сих пор, а мечта сыграть на ЧМ-2018 никуда не уходит.

Есть у Кутепова и клубные желания.

— Ехать в Европу ради Европы я не хочу. Вот если вдруг так прибавлю, что позовет серьезный клуб, то да, соглашусь. Другое дело, что провести всю карьеру в «Спартаке» и стать его легендой тоже было бы замечательно. Хотя для меня это все мечты: и основа сборной, и чемпионат мира, и золото «Спартака». И я буду делать все, чтобы прийти к успеху.

Дмитрий ЕГОРОВ. «Чемпионат», 10.11.2016