АЛЕКСАНДР ГРИГОРЯН: «Я ПСИХОЛОГИЧЕСКИ ВОЗДЕЙСТВОВАЛ НА КАРРЕРУ»


Фото: fcska.ru

Самый необычный тренер ФНЛ дает большое интервью, разбирая на части не только «Спартак», но и свои неординарные идеи.

В 2008 году Александр Григорян сказал, что обязательно будет тренировать сборную России, но для этого ему нужно просто бросить курить и начать вести здоровый образ жизни. В том же сезоне, не отказываясь от вредных привычек, он вывел пермскую «Звезду-2005» в финал женской Лиги чемпионов. Именно это событие через восемь лет тренер мужского «СКА-Хабаровск» поставил в своей карьере выше победы над «Спартаком» в 1/16 финала Кубка России сезона-2016/17.

Григорян так и сказал журналистам: «Выиграть столько в женском футболе, выйти с командой в финал Лиги чемпионов — это психологически куда более серьезно, чем победа над „Спартаком“. Мне кажется, что вы этого не понимаете и какого-то беса задаете эти вопросы».

На следующий после будничной победы день Григорян пришел лишь к концу восстановительного занятия.

— Ага, бьют по воротам, на кувырки играют. Значит, настроение у них хорошее… Так, — процедил он помощнику. — Проследи, чтобы больше никаких ударов.

— Да ладно, они в пасик, вратари ушли уже, — кто-то попытался оправдать довольных футболистов.

— Ни-ка-ких ударов! — еще громче сказал Григорян и зашагал в подтрибунку своей знаменитой походкой, широко расставляя ноги и расправив плечи так широко, что спина прогибалась назад.

— Почему нельзя бить? — спросил я.

— А слишком эмоций много у них, после «Спартака»-то. На эмоциях еще готовы отбегать, а я подхожу и прямо спрашиваю: «Все болит?» Отвечают: «Да». Вот и отдыхать нужно, а не резвиться. Я сам вчера не мог уснуть, — сказал Григорян, и все стало понятно. — Закрываешь глаза, а провалиться не получается. Конечно, включил матч опять, пересмотрел, провел анализ. После такого тренировку проводить нельзя, силы экономлю. Пусть помощники работают: это и мотивация, и контроль.

— Посмотрели ночью, проанализировали — что нашли?

— Оказалось, что СКА играл острее, чем это казалось мне с бровки. Было несколько неплохих подходов, которые могли завершаться опасными моментами. Мы действительно пользовались зонами, проблемными позициями соперника.

— Одну вы определили на пресс-конференции. Комбарова, говорили, слишком засасывает в атаку.

— Именно. Но это далеко не все. Мы выделили три болевые точки, по которым хотели бить «Спартак». Первая — это действительно зона Дмитрия Комбарова. Причем в первом тайме мы затаились. Адлан Кацаев играл узко, часто смещаясь в середину, а во втором тайме действовал максимально широко.

— Расчет на усталость выполняющего большой объем работы защитника?

— И это тоже. «Спартаку» надо было забивать, поэтому Комбаров чуть ли не все время во втором тайме играл впереди. Это, наверное, логично, учитывая, что у Дмитрия есть набор отличных качеств, чтобы успешно подключаться к атаке, но он, видимо, не очень понимает, как дифференцировать свою игру.

— Речь идет о целесообразности подключений?

— Да. Объясняю: я смотрю матчи разных команд, анализирую, проецирую на свою — и вот в СКА, например, крайние защитники недобирают в подключениях, поэтому я постоянно призываю их играть активнее. С другой стороны, Комбаров, напротив, летит вперед всегда, с надобностью и без, из-за чего наедается, теряет позицию.

— В «Динамо» он играл атакующего полузащитника и в «Спартак» переходил на эту же позицию.

— Для меня Комбаров точно не защитник.

— И если бы он играл в СКА, то…

— То я бы его использовал левым полузащитником. Он действительно сильный, квалифицированный игрок с набором качеств: скоростью, работоспособностью, объемом, хорошими кроссами с фланга, но оборона — это не лучшее его умение. Плюс еще одна проблема — Комбаров не очень хорош в отборе один на один. Бросается, реагирует на ложные движения, как это часто бывает с атакующими игроками. Поэтому левый фланг обороны «Спартака» был первым направлением нашего удара. Так и получилось: Кацаев, получая мяч у боковой, несколько раз уходил от Дмитрия и выполнял подачи, одна из которых закончилась ожидаемым мной голом.

— Второе направление — медлительный центр полузащиты?

— Нет, стандартные положения. Опять же, здесь все строится на анализе игры «Спартака». Я видел и понимал, что команда не очень хорошо смотрится при стандартах у своих ворот. И дело здесь не в конкретных исполнителях, выходящих на поле, а в общей стратегии. Оборона у красно-белых играет персонально, причем не очень удачно, а зону в штрафной держат только два человека. Но, к сожалению, мы заработали не так много стандартов, хотя здесь я тоже предполагал забитый мяч.

— Но в исполненных ничего опасного не было.

— Это вы еще не анализировали, а я все посмотрел. Было три ситуации, когда после стандартов спартаковцы не контролировали моих игроков в зоне, куда должна была пойти передача. Если бы пас получился более точным, то возникли бы голевые моменты. Повторю, это уязвимое место «Спартака», в своей штрафной они теряют игроков.

— Ошибки были при Аленичеве и остались при Каррере?

— А быстро дело не исправишь, нужно на этой теме сидеть: отрабатывать эпизоды, подбирать футболистов. Вот смотрите: если у меня в основе у ребят есть проблемы со стеночками и пасом на третьего, то и в запасе ситуация не лучше. Так же, наверное, и в «Спартаке», где стандарты — это общая проблема игроков.

— А как же Зе Луиш, Таски, Боккетти — они отлично играют головой.

— Это тоже парадокс. Я знаю много реально квалифицированных защитников (фамилии называть не буду), которые хороши при стандартах в атаке, забивают по несколько голов за сезон, но при этом совершенно беспомощны в обороне — теряют игроков, позицию. К себе в команду стараюсь таких не брать. С другой стороны, «Спартак» может отработать все эти эпизоды — футболисты у них сильные.

— Фланг Комбарова, стандарты, что еще?

— Вот здесь уже опорная зона. Мы обратили внимание, что после фланговых подач отскоки и подбор «Спартак» часто проигрывает.

— Получается такая картина: вы нагружаете фланг Комбарова либо исполняете стандарты, мяч летит в штрафную, где борются форварды, при этом центральные полузащитники поджимают и ждут отскок.

— Примерно так. Эти подходы мы очень активно тренировали.

— Но ловля отскоков — это ведь не совсем элемент тренинга.

— Тренинг относился к чистым эпизодам завершения. А вот реагирование на отскоки, ориентация в сложных игровых ситуациях — это предвосхищение, умение высшего порядка, но оно почему-то присуще именно игрокам высокого уровня.

— Прогнозируемые удары по «Спартаку» вы объяснили. Теперь давайте об игре и импровизации. Почему в запасе остался Дедечко, который вышел на 30-й минуте и съел спартаковский центр?

— Все и сложно, и просто. Последние два матча он провалил: невнятно выглядел с «Динамо», слабо с «Балтикой». До этого да, он был лидером и рассматривался как железный игрок основы, но перед «Спартаком» я решил передернуть, посадить его на лавочку. Замена планировалась на более поздний срок, конечно, но меня не устраивало, как развивается игра. Считаю, Дедечко вышел и перевернул происходящее на поле.

— Злой, наверное, на вас был?

— Все это тоже делается искусственно: пусть сердится на тренера, но выходит и «рвет». Да Дедечко, судя по всему, и сам все понимал, раз покрасил волосы перед игрой.

— Это положительный знак?

— Конечно. Футболисты — суеверные люди, для них это важно. Если человек красит волосы, значит, ищет причины своей неудачной игры. Повторю, с выходом Дедечко территориальное преимущество «Спартака» было ликвидировано.

— Согласны, что у «Спартака» был немного сдобный, плюшевый центр?

— Да. Все так. А еще медленный и позволяющий просто действовать в отборе.

— Было ощущение, что Фернандо и Ромуло не хотели связываться с жестким центром СКА, убирали ноги.

— У меня было примерно такое же ощущение, но я не хочу критиковать футболистов «Спартака». А что касается того же Дедечко, то в этом матче он выглядел хорошо, с замены усилил игру. Но выпусти я его в основе — где гарантия, что он не сыграл бы так же невнятно, как в предыдущих матчах? Разозлился бы он, попади в основу?! Вот вопрос. Да и вообще первыми 30 минутами я был недоволен. Не было даже предпосылок, чтобы почувствовать положительный результат. Я не люблю такое ощущение, поэтому всегда ищу возможность что-то исправить и в игровом плане, и психологически.

«Забавно, когда «футбольные люди» критикуют за замены в первом тайме»

— Именно поэтому через два на третий матч меняете футболистов в первом тайме?

— Примерно на 30-й минуте. Многих футболистов это ментально злит, многие тренеры также не понимают подобной стратегии, специалисты тоже меня критикуют. Но такова привычка: раз все движутся по колее и знают, что нельзя менять игрока до конца первого тайма, то и я должен. Но нет…

— Экспериментировать хочется?

— А при чем тут эксперимент?! Я этих спецов всегда спрашиваю: «Если у футболиста не идет игра уже 30 минут и он выпадает из общекомандных действий, то зачем его держать на поле? И зачем цепляться, например, за выбранное тактическое построение, если оно не работает?»

— Что отвечают?

— Мол, замена в первом тайме — это унизительно для футболиста. Ну хорошо, ладно, а вот плохо играть — не унизительно?! На тебя все работают: тренеры, повара, водители, работники базы, а ты плохо играешь, не выполняешь установку. Мне кажется, что обижаться на замену в таком случае как-то не по-мужски. Или, например, рядом с тобой есть другие игроки, кто-то из них вообще в заявку не попал, а я видите ли должен жалеть тебя и держать на поле?! Нет! Не хочешь замен: бейся, выполняй задание, будь мужиком, не жалуйся.

— Но вам всегда могут сказать: меняешь в первом тайме — значит не угадал с составом.

— Друзья, помилуйте, если проанализировать игры многих команд, то в 80 процентах случаев находится игрок, который не вошел, не попал в игру. Мне говорят: «Надо доверять человеку, надо еще подождать». Но сколько ждать-то?! Считаю, что 30 минут — это достаточный срок для игрока, чтобы проявить себя, и для тренера, чтобы понять необходимость замены. Причем я ведь тренер ФНЛ, а у нас сколько замен разрешено? Четыре! Вот в РФПЛ я действительно бы серьезно призадумался, стоит ли рисковать. На уровне же первого дивизиона этот ход оправдан. И у меня перед глазами огромное количество случаев, когда заменой на 30-й минуте удается внести очень серьезные коррективы, которые меняют игру в лучшую сторону. Пример — тот же матч со «Спартаком».

— Вы следите, как часто используете этот ход?

— Сам нет, но нашлись деятели, которые высчитали, что замены в первом тайме я делаю раз в три игры. Правда, в этом сезоне и во второй половине ребята хорошо входят: и гол забьют, и нужную линию укрепят.

— Если сейчас ответить критикам вашего подхода…

— То я скажу, что у людей линейное мышление: на 60-й минуте выпустил первого, на 75-й второго, потому что «я так играл, меня так тренировали, я так привык, мы, футбольные люди, делаем так, а ты…».

— Про «футбольных людей» особенно хорошо.

— Мне тоже эти «футбольные люди» до смеха нравятся. Очень забавно слышать. Идите, расскажите об этом Юргену Клоппу, который прямо с футбольного поля да из аналитиков на телевидении пробился в выдающиеся тренеры. Мне кажется, что сейчас наоборот есть повод задуматься этим «футбольным людям», хорошо ли они работают и так ли уж правильно анализируют. Честно — я на практике вообще сталкивался с руководителями, которые за год-два предмет футбола постигали глубже, чем некоторые коллеги, которые работают по 30 лет. С чем это связано?! Я не могу найти ответ.

— Свежий взгляд?

— Возможно. Еще интеллект, образованность, умение и желание обучаться.

— То есть когда Бубнов говорит, что Слуцкий нигде не играл и вообще непрофессионал — это та же история о «футбольных людях»?

— Здесь другое. Во-первых, Александр Викторович действительно очень сильный шоумен и специально нагнетает обстановку. Во-вторых, он очень глубоко и тонко понимает футбол.

«Я боялся, что Каррера выпустит основу»

— Знаете, что он сказал о матче СКА — «Спартак»?

— Нет, но интересно.

— Читаю: «Каррере следовало бы выпустить на первый тайм основу с одной-двумя перестановками, не влияющими на общий рисунок игры. А обеспечив результат, пожалуйста, пробуйте ближайших резервистов. Особенно значительно эти пертурбации затронули группу атаки, которая без Промеса, Зе Луиша, Ананидзе выглядела откровенно беззубо. Непонятно, для чего нужно было выпускать на поле одновременно Давыдова, Мелкадзе и Зуева, значительно уступающих партнерам индивидуально, не говоря уже о командных взаимодействиях».

— Так все абсолютно верно. Я сам опасался, что в основе выйдут Квинси, Зе, Жано. Они могли быстро решить задачу, а потом уже уйти отдыхать. Но когда я увидел стартовый состав «Спартака» без лидеров, то понял, что Каррера свой ресурс использовать так и не сможет. Поэтому, кстати, я тянул с объявлением своего состава.

— Готовили варианты под разных игроков соперника?

— Конечно, вы же видели, что мы начали матч с жесточайшего прессинга на чужой половине. Неужели при Промесе и Зе СКА начал бы так играть?! Нет, я ведь не самоубийца.

— Показалось, что вы дали установку психологически ломать молодую тройку форвардов, действуя против Зуева, Давыдова и Мелкадзе максимально жестко.

— Так и было. А как не использовать сильные свои стороны и слабые стороны соперника? Действительно, играли с молодежью максимально жестко.

— Также вы говорили, что спровоцировали Карреру не ставить в стартовый состав Зе Луиша и других лидеров. Объясните подробнее.

— Перед матчем я дал несколько интервью, которые меня страшно раздражали. Такое количество бесед с прессой, конечно, никогда бы не провел. Но учитывая, что это была игра со «Спартаком»… Для себя наконец понял, что такое «Спартак». Столько лет в футболе варюсь и вроде понимаю, что значит этот клуб для страны, но на своей шкуре только сейчас испытал. Поэтому, честно, просто обессилел от этих интервью перед матчем, хотя и с энтузиазмом их раздавал.

— В СМИ вы выступали, получается, не просто так.

— Пытался две задачи решить. Во-первых, постараться донести до своих игроков доступность победы над «Спартаком». На тренировках мы это обговаривали, но хотелось с другой стороны зайти — они ведь все равно читают, обсуждают. Во-вторых, надеялся, что одно из этих интервью помощники донесут до Массимо Карреры. Думаю, он смотрел наши игры, что наши ребята в борьбе себя не жалеют…

— …Очень внимательно смотрел, учитывая, что вся раздевалка «Спартака» была завешана распечатками действий СКА в различных эпизодах.

— Да-да, я знаю, конечно. Так вот. Он готовился к игре и обратил внимание, что у меня футболисты ноги не убирают ни в каких ситуациях. И если я говорил, что мои ребята не позволят Зе распускать руки и наезжать на игроков, как он делал это в Оренбурге, то, думаю, Каррера как живой человек подумал: «Лучше возьмем их малой кровью, не будем рисковать». Не знаю, может, это я так все себе представляю, но думаю, что психологически повлиял на тренера и «Спартак».

— Вы теперь можете себе представлять что угодно, потому что Каррера не поставил лидеров и проиграл.

— Вы понимаете, у нас же такая интересная профессия тренера. Как говорят: «Футболист высокого уровня — это совершенный компьютер, который включает в себя столько взаимоисключающих качеств, которые совмещены и доведены до автоматизма». Тренер — это тоже набор разных качеств. Поэтому меня удивляет, когда кто-то делит специалистов на мотивирующих (кстати говоря — меня), тактиков и так далее. Классный тренер должен быть не просто хорош во всем, но и силен во всем: и в мотивации, и в тактике, и в методике подготовки. Он должен и тренировать, и в прессе выступать, да так, чтобы все вело именно к улучшению результата.

— Вы говорите о слабых сторонах «Спартака», но есть ли понимание, что делать со СКА, чтобы клуб играл с позиции силы?

— А вы понимаете наши объективные проблемы? Очень много нюансов в жизни на Дальнем Востоке. Вот многие команды травмы беспокоят, а у нас добавляется элементарное страдание от вирусных инфекций. Почему так происходит?! Перелеты, переезды. Хорошо еще, когда в Москве играем. А бывает же, что летим 8 часов, сидим еще 4 в зале ожидания, потом летим еще 2, после чего ждем автобуса. Вот и набираются почти сутки. Что в такой ситуации делать?!

— Как «Спартак»: ездить одним днем и жить по хабаровскому времени.

— Ага. Они-то чартером, лежа, удобно, а мы рейсовыми, поджав коленки. И ведь вроде таким пыткам подвергаемся: отеки ног, недосып, стресс, но парадоксально — выигрываем больше матчей как раз в гостях. Так у меня было и в первый раз в СКА, и в «Луче», и сейчас.

— Почему так получается?

— Наверное, в сложной ситуации организм запускает какой-то инстинкт самосохранения, дополнительные мобилизационные силы, что улучшает концентрацию, но все равно это немного подтачивает иммунную систему. Случаются болезни, адаптация приходится на домашние матчи. Вот к ним бы еще научиться подводиться. А так, когда команда столько времени путешествует вместе, то коллектив становится дружным. Много смешного происходит, неожиданного.

— Расскажите.

— Я столько лет рассказывал, старался быть оригинальным, читал стихи — а теперь решил, что все, хватит! Хочется некой серьезности. Если я могу быть спокоен и решать любые, в том числе и бытовые, задачи, то и у футболистов все получится.

«С боксом и танцами на тренировках взял паузу»

— То есть сейчас вы уже не просите игроков петь или танцевать на тренировках.

— Эти истории обо мне гиперболизированы.

— Например, Евгений Луценко рассказывал, что Григорян может прийти на тренировку, сесть на стул и заставлять футболистов танцевать.

— Такого не было. Я применял другие вещи. Допустим, организовывал турнир: 4 команды по 5 человек, так называемый быстрый футбол на сближенных воротах. Футболисты очень любят это упражнение… По условиям проигравшая команда должна танцевать или петь, а выигравшая заказывать песню или танец. Ребята дико стеснялись в первое время, потом сами говорили, что, спев, станцевав, они как-то объединяются, понимают, что футбол — это часть жизни, где есть не только результат, но и юмор, например. Плюс происходит высвобождение творческого. Песни, танцы — они для раскрепощения. Не вижу здесь ничего плохого.

— Боксерский спарринг на тренировках — еще одна идея, которую называют спорной.

— Во-первых, в боксе не принимают участия те футболисты, которые реально умеют драться и могут нанести травму. Акцент делается на взаимную тренировку реакции, а не на сломанные носы. Поединок, кстати, длится максимум минуту. И те, кто участвует, отмечают, что высвобождается энергия, которая позволяет провести вторую часть тренировки на другом эмоциональном уровне.

— Ваш переход к серьезности коснулся и этих методов?

— Да, все эти заморочки я прекратил полтора года назад. Вот, кстати, есть еще претензия, что я устраиваю какой-то там КВН. Люди что-то слышат, но не понимают, в чем на самом деле смысл. Допустим, в «Луче» — во Владивостоке очень часто бывают циклоны, муссоны. Бывали такие дни, когда невозможно тренироваться из-за погодных условий. И вместо того чтобы идти в зал делать незапланированную работу — лучше провести разгрузочное занятие: поиграть в КВН, в другие игры. Но, опять же, здесь многое зависит от лидера команды. Допустим, Дмитрий Кудряшов не только на поле был профессором, но и в этих делах хорошо ориентировался. Я ему говорил: мол, тематика такая, смысл такой, а вы делаете из этого смешное. Если это будет пошло — вам незачет. Если будет не смешно — незачет. Ребята записывали какие-то вещи на телефон, выкладывали на Youtube. Творчество все-таки скрашивает будни, но, повторю, пока я затаился.

— И не хочется возобновить?

— Вот именно, что хочется. Считаю, что это все эффективно.

— Не понимаю, зачем тогда останавливаться.

— А пусть общественность и футболисты поживут без этого.

— С вратарем, подключающимся на стандарты, эксперимент тоже закончился?

— Не прошел он, да. Честно говоря, этим приемом раньше я никогда не пользовался, но сам Юра Дюпин меня на него надоумил. Как-то попросился к нападающим на завершение фланговых стандартов и стал добираться до всех мячей. И головой, и с лету попадал, забивал. Потом мы даже попробовали его в условиях розыгрыша стандартов в тренировочном процессе, и он продолжил выигрывать борьбу у защитников. Я был абсолютно убежден, что он сможет продемонстрировать свой дар и в официальных матчах.

— «Футбольные люди» удивились.

— Конечно. Для них странно, когда вратарь на последних минутах в чужую штрафную идет, а тут в первом тайме человек подключается. Да я и сам такого никогда не видел.
Но у нас все было продумано. Зонально мы располагались так, что Дюпин должен был успевать вернуться в «рамку». Это раз. Второе: у ребят был совсем другой настрой и концентрация в этих эпизодах. Так что, когда мне говорят о здравом смысле, я всегда отвечаю: «А знаете, какая у игроков в этот момент мобилизация сил? Они ведь понимают, что рискуют, поэтому точность исполнения повышается».

— Но вы не забили, а пропустили.

— К сожалению, да, причем из-за собственной ошибки. Проигрывали «Енисею», сделали замены, и я забыл сказать вышедшим футболистам как располагаться при стандарте. И что самое интересное: Дюпин при навесе на миллиметр не добрался до мяча, хотя мог забивать. От великого до смешного ведь один шаг. Так был бы гол вратаря, смятение у соперника, психологический подъем у Дюпина и ребят, но вышло все наоборот. Я Юре сказал: «Мы не даем задний ход с нашей идеей, просто берем паузу. Сейчас нам не повезло, но пройдет время, и ты забьешь свой гол». Мы не пытались удивить мир, а лишь хотели добиться цели. А «футбольные люди» пусть сидят смирно и ничего нового не пробуют.

Бабский тренер

— Вас ведь тоже по-разному называют. Вы вот сказали про «бабского тренера» после матча со «Спартаком».

— Это прям с трибуны орут. Стоит только проиграть — сразу найдется придурок… Но меня заводит не эта фраза, а другое: я уважаю свою жизнь, свой труд и женский футбол, где добился многого, тоже уважаю. Меня бесит, что у людей какой-то скепсис.

— Так вы же не рассказываете, какой женский футбол сильный.

— Женский футбол для меня — табу.

— Поэтому мы и не понимаем, в чем разница между работой с женской и мужской командой.

— Я и сейчас не буду говорить об этом. Лишь коротко отвечу: разницы нет ни в чем. Чтобы выиграть чемпионат России, ты вынужден обыгрывать равных тебе, а в случае с ЛЧ ты противостоишь командам, которые на две головы выше. Здесь прямая параллель с мужским футболом. Как «Ростов» играет с «Баварией», так и моя «Звезда» с лучшими клубами мира. И как раз тренеру эту разницу и нужно покрывать. Своей работой я горжусь.

— В 2008 году, будучи женским тренером, вы сказали, что станете главным тренером мужской сборной России по футболу. До сих пор в это верите?

— 2008 год… У меня было такое абсолютнейшее состояние… К тому времени в женском чемпионате я не проигрывал 2,5 года. Когда такое происходит у тренера, он немножко теряет почву под ногами. Произошло это и со мной. Я испытывал крайнюю степень уверенности в себе, граничащую с каким-то восторгом. Хотя были и плюсы — эта крайняя степень уверенности помогла сразу влиться в первый дивизион мужского футбола.

— А как, кстати, вы попали в женский?

— Можно сказать, родился с футбольным мячом. В 25 лет стал тренировать детей в Кисловодске. В 29 получил команду третьего дивизиона, в которой играли 12 моих воспитанников. Дальше знакомился с разными людьми, развивался, один из них сказал, что я могу больших успехов в женском футболе добиться. И совсем скоро меня уже после чемпионства качали девчонки. Казалось, я метров на пять в небо подлетал… Опять же, не хочу трогать эту тему. Могу рассказать, как в мужской попал. Нынешний гендиректор «Амкара» рекомендовал меня Алексею Гойхману в «Волгу». И только этот, опять же, нефутбольный человек мог принять такое решение — взять тренера из женского клуба. Представьте только, как его отговаривали. Он сам рассказывал: «Виталич, вот представь — если 200 человек мне о твоем назначении говорили, то 250 из них были против». Он-то шутил с одной стороны, с другой против меня были абсолютно все. Гойхман рисковал, но через два месяца сказал: «С тобой я попал в точку».

— Был ли футболист, который со злости сказал: «Иди баб тренируй»?

— Не было. Интересно, кстати, не задумывался об этом.

— Люди ведь давят на больное.

— Конфликты у меня были, матом ругались, но такую фразу никогда не говорили. Даже те, с кем отношения не ладились. Это, наверное, хорошо.

— Самый тяжелый футболист в вашей карьере?

— Ходжава. Он же и самый талантливый. Причем тяжесть заключалась не в том, что парень ругался, огрызался. Он спокойный, но абсолютно невосприимчивый, ленивый невероятно. Что ни скажешь — все равно будет играть по-своему.

— С Сапоговым в «Тосно» тоже из-за характера не получилось?

— У меня с ним все получилось, но против были руководители. Леха ведь тоже очень талантлив во всем и очень неординарен. Игрок, который читает в свободное время Гоголя и Достоевского, вызывает у людей большие опасения. Он независим, непредсказуем и считает нормальным говорить то, что считает нужным. По мне — так это даже какая-то смелость и отвага, поэтому я и хотел, чтобы он у меня играл. Точней, не только поэтому: у Сапогова высочайшая точность в исполнительском мастерстве. Знаете, он же всегда старается сыграть нестандартно, и такие типажи часто смазывают концовку, а он, наоборот, сильно концентрируется на решающем ударе и может работать на пределе возможностей. Но играть на полную его невозможно заставить, он может только сам захотеть. А для этого в команде должна быть атмосфера, которая его устраивает.

— Понятно: если увидит что-то странное, сразу выскажет игрокам.

— И руководителю, и тренерам. К сожалению, повторю, с ним тогда не получилось. Не хочу Леху совсем уж обелять. Наверное, в недоверии к нему есть доля истины. Не может быть, чтобы все были не правы, а он прав. Сапогов сам не может найти компромисс между принципами и жизнью в команде. В любом случае Россия теряет потенциально очень сильного футболиста.

— Вы говорили, что не умеете в жизни две вещи: водить машину и играть договорные матчи.

— К машинам тяги никогда не испытывал. Хотя жена вот получила водительское, ездит на машине, и я понимаю, какой радости себя лишил. Но учиться не буду уже, времени на это нет.

— А договорные матчи?

— Я их не играю. Но эта тема закрыта, так же, как и женский футбол.

— Не устали еще работать в ФНЛ?

— Нет, я четко понимаю, что очень много сильных тренеров в очереди, которые достойны работать в РФПЛ. За последние годы академия тренерерского мастерства РФС, которой руководит Лексаков, выпустила мощную плеяду тренеров. Специалисты стали глубоко вникать в суть профессии.

— А результат-то их и вашей работы где? Где воспитанные и подготовленные футболисты? Или победы над «Спартаком» достаточно?

— А как мы работаем?! Денег в футболе все меньше. Долги у клубов, каждый год состав меняется, сумасшедшая ротация, 50–60 процентов игроков уходят и приходят. С кем работать, что наигрывать?! Вот поэтому у меня цель на сезон — хотя бы сохранить костяк и спокойно вместе развиваться.

— Есть уверенность, что все останутся?

— Есть просто уверенность в СКА. У нас в Хабаровске все поменялось. Ребрендинг провели, территория у стадиона ремонтируется, саму арену развивают, красота вокруг, люди гуляют. Раньше-то непонятно что творилось, а сейчас за клуб взялись. Чисто, хорошо. Нам-то, тренерам, в ФНЛ одно нужно — работать спокойно. Тогда и увидите результат.

— А там уже можно и в сборную.

— Я от высоких идей не отказываюсь, и мысли о том обещании лезут в голову. Но лучше не терять почву под ногами, не отрываться от земли, а работать на полную с тем, что у тебя есть.

— Здоровый образ жизни хоть начали вести?

— Здесь нормально все: бегаю, курить бросил. Я теперь такой, серьезный.

Дмитрий ЕГОРОВ. «Чемпионат», 23.09.2016