АЛЕКСЕЙ ГОЙХМАН: «ШЕФ, ПОДПРАВИМ!» — СКАЗАЛ МНЕ ЦЫМБАЛАРЬ»

Когда-то он был крупной фигурой в нашем футболе — руководил клубом «Нижний Новгород», затем «Волгой» в славные ее времена. Вкладывал собственные деньги. Жил игрой, не пропуская даже тренировки.

Но в нижегородском спорте все столь зыбко, что развалились оба клуба. Сначала «Нижний Новгород», а минувшим летом — «Волга». В накопленных долгах обвинила Алексея Гойхмана — хоть распрощался он с «Волгой» задолго до закрытия.

Но вот же удивительный город — при всех намеках сверху остается Гойхман одним из самых уважаемых людей. Он и депутат, и руководитель нижегородского транспорта.

Футболом болеет до сих пор.

СУД

— Финансовые беды руководители «Волги» списывают на вас. Обвиняют, что всем легионерам платили в долларах. Это и подкосило, когда курс взлетел.

— С некоторыми футболистами контракты действительно заключались в валюте. Возможно, это ошибка. Но! Курс пошел вверх в 2014-м. А я покинул «Волгу» в 2011-м. В тот момент игрокам должны были одну зарплату и премиальные за два матча.

— Какие были премиальные?

— От 5 до 10 тысяч долларов — в зависимости от соперника. За ничью — 50 процентов.

— Почему игрокам выплачивали подъемные, используя формулировку «компенсация расходов на переезд»?

— Агент привозит легионера, начинаем обсуждать финансы. «Есть проблема, — говорят мне. — В России налог на иностранцев — 30 процентов. Несправедливо, когда при одинаковой зарплате в 10 тысяч долларов он получает на руки 7 тысяч, а русский — 8700…» — «Я-то при чем? Такие законы».

— Логично.

— В ответ слышу: «Мы готовы на понижение зарплаты, если возместите часть потерь». Тогда 10 тысяч превращаются в 5. С них выплачивается 30-процентный налог. Оставшиеся 5 тысяч проводятся как «компенсация расходов на переезд», что не облагается налогом.

— Законно?

— Разумеется. Это называется оптимизация. Подъемные в футболе были, есть и будут.

— Некий источник в клубе рассказал в интервью: «Слова Гойхмана о непричастности к долгу в 100 с лишним миллионов рублей по контракту с румынским полузащитником Яношом Секели не соответствуют действительности. Информация опровергается официальными документами: трудовым договором с игроком, где указана дата — 5 августа 2011 года, стоит подпись Гойхмана, а также решением Палаты по разрешению споров ФИФА, где указана сумма долга перед Секели в размере 1 288 600 долларов. Плюс пени в размере 5 процентов годовых, начисленные на указанные суммы начиная с 28 марта 2012-го и до фактического осуществления платежа…»

— История одна — что с Секели, что с Гогуа, Салуквадзе, Ходжавой и Вацадзе. Допустим, вы в кредит купили пиджак. Через месяц носить надоело. Можете продать, выручив хоть какие-то деньги. Кредит-то все равно нужно возвращать. А тут — опа, пиджак на помойку. Зачем? Не лучше ли договориться?

У футболистов, которые судились с «Волгой», нет претензий по 2010 году, 2011-му. У того же Секели они начинаются с марта 2012-го. А Гойхман ушел в августе 2011-го. К 2015-му с учетом невыплаченных зарплат за время контракта и взлетевшего курса накопился сумасшедший долг. Насчитали абсолютно всё! Ну так надо понимать, что футбольные законы жесткие. Нельзя игрока взять и уволить. Не нравится — продавай. Либо находи общий язык с агентом, разрывай трудовое соглашение. Пока футболист на контракте, клуб обязан ему платить, даже если очень не хочется.

— Вас-то чем румын привлек?

— Предлагают игрока. Селекционный отдел вместе с тренерским штабом принимает решение — нужен. Дорогих футболистов «Волга» не покупала, старались приглашать тех, у кого закончился контракт. Но агенту платить надо. Кому 200 тысяч долларов, кому — 300. Начинаю договариваться: «Всю сумму сразу не потянем. Расплатимся частями, за три-четыре года. Устраивает — подписываем контракт. Нет — до свидания». В основном агенты соглашались: «С голоду не умираем, потерпим». На таких условиях брали и Секели, и грузинских футболистов. К августу 2011-го агентские соглашения по этим игрокам были не до конца оплачены. Я ухожу из «Волги», следом им: «Пошли на х… !»

— Новое руководство?

— Совершенно верно. Да мало ли, говорят, что там Гойхман подписывал, у нас концепция изменилась, платить не желаем… Перевели игроков в молодежку, потом выгнали. Вот они и подали в суд. Я искренне не понимаю, почему нельзя было расстаться цивилизованно. Вы же по документам деньги должны! Так садитесь за стол переговоров, ищите компромисс, трудоустраивайте ребят. В свое время несколько клубов предлагали за Ходжаву более полумиллиона евро — мы не отпустили. Да и других продать было реально. Вместо этого довели до суда, теряя деньги, репутацию… Абсурд!

— Как вы уходили из «Волги»?

— Обыграли дома «Терек» — 3:1, и написал заявление. Я уже не понимал, что от меня хотят. Руководители клуба вечно были недовольны, даже после побед что-то не нравилось.

— В чем упрекали?

— Говорили, что у меня тоталитарный метод управления, со мной неудобно, в одиночку принимаю решения, кураторов клуба это не устраивает… Я мог встать в позу, прикрываясь контрактом до конца сезона. Но посчитал, что в подобной ситуации продолжать сотрудничество бессмысленно. Я привык работать так, как учили коммунисты: знамя доверили — неси. Двух знаменосцев в строю не бывает.

— В футбол вам хочется вернуться?

— Поостыл маленько. Зимой 2012-го звали в клуб из Москвы, предлагали частично спонсировать. Но собственные деньги вкладывать в футбол я не собираюсь. Наемным менеджером пошел бы.

«РАЗВОДКА»

— Из-за чего рассорились с Омари Тетрадзе, который вывел «Волгу» в премьер-лигу?

— Мы на многие вещи смотрели одинаково, отношения были изумительные. «Волга» стартовала лихо, после четвертого тура шли на первом месте! Потом команда стала проседать. 0:5 с «Кубанью», 2:4 с «Краснодаром»… Все удручены, кураторы поддушивают, психоз какой-то. Хватило искры, чтоб полыхнуло.

Я всегда болезненно относился, когда меня обвиняют во лжи. Безо всякого повода. Мне-то теперь понятно — от кого-то Тетрадзе информацию получил, «разводка» в чистом виде. Конкуренты пытались нас стравить.

— Догадываетесь — кто?

— Понятия не имею. Но маслица в огонь плеснули. Нашептали Омари Михайловичу, что разговариваю с Черышевым на предмет работы главным тренером!

— Близко ничего не было?

— Я с Черышевым часто общался. Говорили о Денисе, «Реале», будущем самого Димы, что получается, что нет. Мы и сейчас общаемся — раз в два-три месяца!

— С Тетрадзе разговор был тяжелый?

— Он сказал: «Ты нарушаешь наши договоренности, непорядочно себя ведешь». В первый раз ответил: «Омари Михайлович, повторяю — я не веду переговоры о замене главного тренера. Работай спокойно». Позже встретились снова — вижу, Тетрадзе при своем мнении. Тут уж стало понятно, что между нами пробежала кошка. Разговор был жесткий — Тетрадзе человек восточный, у меня тоже темперамент…

— Он начал орать?

— Нет. Жестко было не столько по крику, сколько по выражениям. Я ночь не спал! Улетая из Краснодара, в самолете принял решение — отношений не вернуть, надо расставаться. Команда и так шла по лезвию. Пара неудачных матчей — и опустились бы на дно. В Нижнем вызываю Тетрадзе: «Если ты при своих убеждениях, нам лучше разойтись…»

— Даже тогда оставляли ему шанс?

— Честно? Шанса уже не было. В самолете для меня все было ясно. До этого отношения были дружеские! Мы могли в кафе вместе сходить, Омари Михайлович вечером заезжал ко мне домой. И вдруг за два-три дня контакт утерян полностью. Что бы Тетрадзе ни говорил про меня в газетах — у меня к нему чувства самые добрые. Рад был с ним работать. Как и с Побегаловым, Григоряном.

— Кстати — сколько у вас получал Побегалов?

— Вспомнить бы… А то скажу — Александр Михайлович позвонит: «Ты что выдумываешь?»

— Тетрадзе приходил в «Волгу» на те же условия.

— Да, на ставку главного тренера в штатном расписании. В премьер-лиге зарплата выросла до 50 тысяч. Контракт на 600 тысяч долларов в год. Мне кажется, неплохо.

— Можно было при таких ставках и попридержать гнев.

— Я ж и говорю: мы ребята восточные! Кому-то было невыгодно, что мы даже в самые тяжелые времена жили душа в душу. Знали, что я — человек психически крайне уравновешенный. Значит, надо завести Тетрадзе.

— А не Черышев ли заводил? Как полагаете?

— Черышев что-то говорил Тетрадзе? Едва ли. У меня даже версии этой не было. Я сам человек хитрый — но не до такой степени… Да и с Димой тему его работы в «Волге» не затрагивали. Уже в самолете родилась мысль: «Если Тетрадзе говорит про Черышева — почему бы не Черышев?» Вот здесь я реально рисковал!

— Почему?

— На сборы в Австрию приехал Гершкович. Посмотрел, как трудится Черышев с испанскими ребятами. Поворачивается ко мне: «Работают неплохо. Но рискуешь ты, Липович, капитально…»

— Поняли — почему?

— А что тут понимать? Все ясно! Черышев не тренировал ни в России, ни в премьер-лиге. Но у меня были свои резоны: нижегородец, популярен в городе, за последнее время по футбольному авторитету из местных приближается к Диме разве что судья Егоров. Опыт работы в «Реале». Да и мелькала мысль, что можем сюда Дениску выдернуть…

— Хоть раз было горячо?

— Говорили с Черышевым об этом один раз — когда Денис плотно осел во второй команде «Реала». Для него возращение могло быть шагом вперед — после 2008-го казалось, что футбол у нас поднимается. Выкупить точно не смогли бы, а аренда — почему нет? В Испании у него была маленькая зарплата. В «Волге» полкоманды получало больше. Но не срослось.

ЕЩЕНКО

— Собирались вокруг вас яркие люди. Ещенко вернули в большой футбол.

— Ещенко — невероятная история. Приехал в Нижний Новгород, когда был сформирован состав и бюджет под этот состав. Вдруг является парень, привозит какие-то документы….

— Поддельные?

— Он говорил — нормальные. После эти бумаги проходили проверку — действительно, оказались нормальными. А разговор с Ещенко складывался так: «У меня нет больше ставок» — «Вы не пожалеете! Я все в жизни переосмыслил, мечтаю попасть в сборную…» Вот этим он меня купил. Немножко опустили его по зарплате — и взяли.

— Какую дали?

— 35 тысяч долларов. Вопрос у меня к Ещенко был один — действительно ли он свободный агент? Только при этом условии мы его брали. Ещенко уверенно ответил: «Да!»

— Многие так говорят.

— Вносим в заявку — внезапно звонок: «Здравствуйте, я агент Ещенко…» Здравствуйте, отвечаю. Вот и приехали. «Вы деньги нам платить намерены?» — «У меня на столе документы, что он свободный агент. За деньги мы Ещенко не берем. Все вопросы — в Палату по разрешению споров…» — «Это липовые документы!»

— Сам-то Ещенко что говорил?

— Приглашаю его — Андрей настаивает: «Документы настоящие, никаким агентам платить не надо!» Все, мне достаточно. Я своим футболистам верил.

— Когда в последний раз сталкивались с футболистом, который может запить?

— В первой лиге. Жаль, фамилию не помню этого парня, стоило бы назвать. В Калининграде жили на пятом этаже — он ночью из окна вылез. Спустился по водосточной трубе. У него тяга сильнее к женщинам была, чем к пьянке.

— Корреспондентский опыт подсказывает — это неразделимо.

— Нам-то казалось, кон-тролируем ситуацию. Ничего бы не узнали, если б не единственный его прокол. Не смог сразу открыть окно, отжимал раму — та треснула! За ним стали наблюдать через камеры. В 5 утра был зафиксирован возврат в отель. Всё в день матча!

— Поднялся не тем же путем?

— Уже через двери. Наутро нам высказывают: «Надо платить за раму», — «С чего вы взяли, что наш набедокурил?» — «А вот давайте посмотрим пленочку…» В этом плане изумительно дисциплинированный был коллектив в «Нижнем Новгороде», когда пришли пацанятки — Зюзин, Гетегежев, Коченков, Черевко…

— Тренера вы им выбрали что надо.

— Цымбаларь был для них огромным авторитетом! Если что — я им говорил: «Запись с игрой Цымбаларя включите! А нет — попросите, пусть расскажет, как Францию в Париже обыгрывали, как пас Карпину отдавал…»

Илюша — одаренный тренер. О проблемах говорить не хочу — о покойных или хорошо, или никак. Лучше расскажу случай. Команду я принял 12 марта, а чемпионат начинается 29 апреля. Прихожу — и вижу вместо поля котлован. Первые матчи проводили в Саранске — здорово сыграли, победили Челны, ничья с Оренбургом. Потом бездарно проиграли Дзержинску. Накануне самого важного матча — против «Волги».

— Что делать?

— Вызываю Цымбаларя в кабинет. Он одну от другой прикуривает, мне тоже неприятно. Говорю: «Илюха, что-то сегодня совсем непонятно, во что играли. Так от „Волги“ полное лукошко получим!» А у тех пять матчей — пять побед. Тут Илья Владимирович тушит сигарету, смотрит на меня лукаво: «Шеф, подправим!»

— Что?

— Вот и я гляжу: «Что?» — «Да подправим, увидишь. Порвем мы эту „Волгу“!» — «Свободен…»

— Чем кончилось?

— Порвали — 4:0! Я не знаю, что делала команда эти два дня, — но «Волги» видно не было. Одна команда бегала и играла, а вторая стояла и не могла понять, что происходит.

— Что ж вы Цымбаларя выгнали?

— Я не выгонял! Илья исчез — нашел его, в первый раз помог. Второй раз не удалось. Я очень хотел, чтоб Цымбаларь работал у нас тренером. Для меня он стал почти родным человеком.

ПРОХИНДЕИ

— Самая дорогая по деньгам ваша ошибка в футболе?

— Вложение собственных денег!

— Если говорить о конкретных футболистах?

— Не было таких футболистов. Я тогда говорил — если сохранить коллектив в «Волге», не позволить растащить, скоро будем в Лиге Европы. Если раньше к нам подъезжали агенты, чтоб кого-то продать, то с какого-то момента — чтоб увести футболиста. 6 — 7 туров в премьер-лиге достаточно было отыграть! Моя большая ошибка — не убедил остаться Отара Марцваладзе, нашего лучшего бомбардира…

— Он же в «Краснодар» ушел?

— Да, хотя мы дважды встречались и разговаривали об этом. Надо было вникнуть в ситуацию — Марцваладзе кормил человек пять, братьев и сестер. Родители погибли. Ушел — и сам себе сломал футбольную судьбу. У нас-то парень был лидером. 21 гол в ФНЛ — это еще ладно. Но пять мячей за первый круг в премьер-лиге! «Краснодар» поступил солидно — Отару предложили отличные деньги, а «Волге» — миллион долларов.

— Вы Марцваладзе платили 50 тысяч долларов?

— Да, был одним из четверых, кто получал 50. В первой лиге у него было 25.

— Кто остальные трое?

— У Кросаса было меньше, у Абаева тоже… 50 получали Салуквадзе, Марцваладзе и Гогуа, которого мы с большим трудом перехватили у московского «Динамо». Четвертого не помню.

— Вы говорили: «Гогуа — очень сложный». В чем?

— Проблемы с языком. Тяжело ему что-то объяснить, по 2 — 3 раза надо повторять. На тренировках мог себе позволить расслабиться. Все вкалывают — а Гогита пробежится: «Ой, у меня нога, туда-сюда…» Черышев все понял: «Слушайте, он дурит!» В Австрии на сборах случился у них конфликт. Мы Гогуа говорим: «Хочешь лечиться? Езжай куда угодно. Мы тебя лечить не будем».

— Сильно.

— Потому что лечить нечего! Гогуа уезжает — где-то болтается три недели. Вдруг возвращается: «Я здоров!» На носу матч с «Тереком», очень важный. Гогуа звонит: «Хочу встретиться». — «Приезжай ко мне домой…» Сели, попили чайку. Заявляет: «Поставьте меня, шеф! Дайте команду!»

— Прекрасный человек.

— Отвечаю — не могу. Если начну тренерам указывать, себя уважать перестану. Неожиданно за день до матча у нас проблема — некому играть на бровке. Перед матчами всегда собирались, здесь тоже. Никогда этого не делал — а тут бросаю: «Да Гогуа ставьте, он приехал!» Не слушают, говорят о своем: «Надо Малярова попробовать, он лет десять назад играл крайнего…» Я поднимаюсь, Передня, старший тренер, спрашивает: «Все-таки — ваше мнение?» — «Гогуа!» И ушел.

— Поставили?

— Да. Забил и отдал голевую. Три недели без тренировок! Так отыграл, что я подумал: может, ему вообще тренироваться не надо?

— Вы испанца Кросаса вспоминали. У человека за плечами «Барселона», «Лион», «Селтик»… Когда брали — что-то смущало?

— А вы как думаете? Один из первых наших легионеров — причем с таким перечнем клубов. Понятно же, что должен стоить больших денег. А нам его вдруг предлагают за 300 тысяч долларов. Конечно, мысль: что-то не так…

— Кто предлагал?

— На сбор в Испанию прилетел Вальдас Иванаускас, рассказал о Кросасе нашей селекционной службе. Сережа Кочетов подошел ко мне: «Есть хороший опорный. Стоит недорого, а список клубов — вот, посмотрите…» Приехал Кросас в 5 утра — а в 11 уже вышел на тренировку. Присматриваюсь — бритый паренек, старательный. По-русски ни бельмеса. Выпускаем против донецкого «Металлурга» — они вдвоем с Плешаном такую игру выдали! Выжгли центр поля!

— Сразу взяли?

— Подошел к селекционерам нашим: «Ребята, нет вопросов!» Самому Кросасу говорю: «Ты понимаешь, куда едешь? Это не Москва, не Санкт-Петербург…» — «Ноу проблем!» У него на все был ответ — «ноу проблем». С полуслова друг друга понимали.

— Тайных сторон не открылось?

— Нет. Парень мощный. Разделся — такие «баночки» хорошие, тело прокачанное. Но физически не всегда хватало. Один матч феноменально отыграет, в следующем — нет его.

— Самый большой прохиндей, с которым вас познакомил футбол?

— Как-то сидели с Побегаловым, формировали состав на сезон. Александр Михайлович говорит: «Агент приезжал…» — с ударением на «а». «Игрока предлагает, а у нас эта позиция пустая». Время спустя снова: «Агент приезжал!» С таким же ударением. Я не выдержал: «Александр Михайлович, агЕнт!» Тот смеется: «Не-е-т, не агЕнт. В России агентов пересчитать на пальцах двух рук. Вот „Агентов“ много. К сожалению, пользуются популярностью у футболистов…» Дал понять, что приезжали к нам прохиндеи. Так что приходилось иметь дело.

— Тогда переформулируем — самый странный человек, с которым вас свел футбол?

— Давайте еще раз переформулируем — «самый забавный»? Потому что я точно знаю ответ.

— Давайте.

— Забавнее Гогуа никого не было. Для него весь мир — футбол. Не видел ничего, кроме мяча. Говорить с ним можно только о футболе, больше ни о чем. Прошу написать заявление о приеме на работу. Приносит…

— Можем представить.

— Я взял эту бумагу в руки — чуть с ума не сошел. Первая буква русская, вторая английская, третья — грузинская загогулина. Глаза мои расширились: «Что это?» Гогита воскликнул со страшным акцентом: «Как умэю!» — «Погоди! Это что за буква?» Он издает хриплый звук: «Е-ээ…» — «А это?» — «Эк-к!» — «Р» русская пишется вот так. Ты ее зачем вывернул наоборот?» — «Англыскый…» — «А что за каракули вместо «е»? — «Грузынски…»

— Не сохранили?

— Нет. Говорю: «Перепишите за него кто-нибудь, я даже в кадры не могу это отправить. Подумают, у нас здесь сборная умалишенных…» То ли Омари переписывал, то ли Марцваладзе с Ходжавой.

— Во Владивостоке тренер Григорян клал на газон боксерские перчатки — заставлял новичков команды всерьез спарринговать. Проверял характер. Чем отличался у вас?

— Григорян — уникальная личность! Если к предыдущему вопросу вернуться — пожалуй, вот кто самый странный человек. Газета у вас центральная, хотел бы, чтоб поняли правильно, — мотиватор! В этом смысле сильнее Александра Витальевича трудно найти. Проигрываем 0:1, смотримся ужасно. В перерыве подхожу к раздевалке — слышу громкую музыку.

— Что такое?

— Отрываю дверь. Григорян кричит: «Вы — самые сильные! Вы лучше всех умеете играть в футбол! Сейчас выйдете и порвете их — а теперь танцуем!» Все танцуют!

— А потом?

— Выходят — и всё меняется. Рвут ту команду. Я сильно рисковал, когда брал Григоряна, он как раз из женского футбола перемещался в мужской. Много чего о нем говорили. Но я понимал: пацанам такой тренер и необходим. Полчаса поговорили: «У нас денег мало…» — «Да неважно! Не деньги в футбол играют!» Григорян дал импульс — после того как с Цымбаларем пришлось расстаться, Афонин не потянул…

— В какой момент понимаете, что тренер не тянет?

— А нельзя с футболистами разговаривать полушепотом. Тем более с молодыми. Нельзя их увещевать, их надо заводить. Темперамент нужен! Как раз то, что было у Григоряна. Музыка, марши, какие-то сумасшедшие вещи. До сих пор встречаюсь с Илюшей Максимовым, он же нижегородский парень. Спрашивает: «Вернулся б ты в футбол — кого взял бы тренером?» — «Григоряна!» Он смеется: «Да, это уникум. Я таких больше не встречал».

НЕМЦОВ

— Когда-то вы работали таксистом. Неужели правда?

— Не таксистом — мастером в таксопарке.

— А то уж мы хотели спросить: были пограничные ситуации за рулем? Ко всякому таксисту однажды подсаживается шизофреник…

— Я был начальником колонны. Когда водители такси не привозили план и говорили, что работы нет, садился за руль сам. Выписывал себе путевку. Ездил и проверял: действительно ли нет работы?

— Что оказывалось?

— За 4 часа привозил план, сдавал в кассу — и собирал бригадиров: «Как я, неопытный человек, за 4 часа привожу план — а вы не можете за 8? Вы мне лжете?» Таксисты всё понимали.

Шизофреники ко мне не подсаживались — но платить однажды клиент отказался. Поскольку случилось это на стоянке такси, я вышел и сказал: вон парень, который не желает платить. Другие таксисты его догнали. Вернулся, отдал деньги.

— Монтировками подгоняли?

— Нет. Просто взяли за руки — и попросили рассчитаться. Вот если б отказался — могло бы быть по-всякому.

— Самая тяжелая ситуация, которую вам подарила дорога?

— Перегоняли несколько «Волг» с капремонта в Ленинграде. Одна из десяти машин заглохла. Ни завести не можем, ни понять, что с ней. Потихоньку начали замерзать всей бригадой. Страшно! Надо что-то делать, спасаться!

— Водка?

— Водка только на талоны, не достать. Кинулись в аптеку, купили несколько флаконов «Тройного». Хватило по чекушке. Это и спасло. Больше никогда в жизни одеколон не пил — но должен сказать, согревает не хуже водки.

А в аварию попал один раз — понесло на льду. Либо нырять под панелевоз и гибнуть, либо догонять машину, которая впереди. Догнал. Выходит мужик: «Ты что?!" Тут узнаю в нем своего одноклассника…

— Раиса Горбачева ездила на «Волге», которая была на 8 сантиметров длиннее обычной. Потому что внутри это была BMW. Самые удивительные переделки, с которыми сталкивались?

— Сколько ж я видел переделок! Вот пару недель назад столкнулся с удивительной. Случайно встретил бывшего своего слесаря, много лет работали вместе. Сейчас, говорит, покажу тебе чудо. Двухцветная 21-я «Волга» с оленем, бело-голубая. Новейший салон, не переделанный. Открывает капот — и я схожу с ума…

— Что увидели?

— Тойотовский двигатель, коробка автомат! У той «Волги» передачи переключались рычагом на руле. Так здесь этот штырь вверх — двигаешься назад. Вниз — вперед. Не чудо ли?

— Чудо.

— Главное — где такой кузов взять? Объяснил: «Три года искал. Нашелся в области, машина стояла на консервации…»

— По слухам, у легендарного хоккейного вратаря Виктора Коноваленко «Волга» была совершено особенная.

— Не настолько особенная, как можно подумать. Я работал директором в таксопарке, Виктор Сергеевич часто к нам заезжал мыть автомобиль. Говорили о хоккее, жизни, семье… Обо всем на свете! Так что «Волгу» его я знал очень хорошо. Многим хоккеистам делали такую — на «двадцать четверке» стояла панель от «ГАЗ»-3102, мягкая. Тонированный круг стекол. Укороченные сиденья от «Чайки» — велюровые, болотного цвета. Остальное — как у всех.

— Что-то из рассказов Коноваленко запомнилось?

— Простой автозаводский мужик, от сохи. Может, потому и стал многократным чемпионом мира. Не зазнайка! Как-то по горьковскому телевидению выступает. Спрашивают, какая игра на чемпионате мира была особенно тяжелая. Коноваленко отвечает: «Самая сложная — со швецами! Они в меня шайбами пуляли, как булыганами!»

— Чем-чем?

— Булыганами. Булыжниками то есть. В этом он весь.

— Был в вашей жизни еще один прекрасный знакомый — Борис Немцов. Что сразу вспоминается?

— Я про Немцова долго могу рассказывать… 1994 год, играю в хоккей в «Нагорном». Воскресенье. Вдруг примчался мой компаньон: «Быстро переодевайся!» — «Зачем? У меня еще лед оплачен на полчаса!» — «Губернатор ищет!» Что случилось-то, думаю? Мы с Ефимычем виделись только-только. Прямо в спортивном костюме еду — Немцов играл в теннис в зале «Динамо».

Приезжаю, встаю на балкончике. Борис Ефимович поднимает глаза: «О! Приехал?» Рассказывает — сел сегодня в такси на заднее сиденье, натянул капюшон поглубже, чтоб не узнали.

— И что?

— В ужасе: «Сначала меня вообще сажать не хотел, еле уговорил. Таксометр закрыт посторонним предметом. Запросил с меня в два раза больше. Через дырку в полу асфальт виден, мне все брюки забрызгало… Что за работа?» А я в то время был директором таксопарка по коммерции. Отвечаю: «Этим не занимаюсь, Борис Ефимович. Я не начальник колонны, даже не зам по эксплуатации…» — «Не знаю, чем ты занимаешься сегодня. Но с завтрашнего дня ты директор всего таксомоторного парка!» Я отказывался, там руководил человек, которого я уважал, — но Немцов как отрезал: «Принимай дела!»

Прошла неделя. Немцов: «Есть идеи по улучшению?» Есть, отвечаю. Приехал к нему, обо всем договорились. «Запомни, — сказал на прощание. — Наше такси должно быть лучшим в России, это визитная карточка города! Желтое, чтоб написано было „Нижний Новгород“, таксометр, водителей одеть в одинаковую форму…»

— В кепки?

— Нет, галстуки и особенный пиджак. Немцову все было интересно! Только на тему такси встречались четыре раза. Пока не уехал первым вице-премьером в Москву.

— Когда-то спросили Шабтая Калмановича: «Если у вас отобрать все ваши миллионы — через год снова станете миллионером?» Нет, ответил он. Молодые сейчас слишком злые и цепкие. А как ответите вы?

— Сейчас мне сложно было бы все вернуть.

— Почему?

— В 1993-м можно было стать банкротом, а в 1995-м — снова миллионером. Обанкротиться в 2008-м — и заново вернуть в 2010-м. Если ты обанкротился сегодня, опять стать миллионером крайне сложно. Но ситуация в стране такая переменчивая, что в 2017-м все может быть иначе.

— Один прыжок с парашютом в вашей жизни был. Второй случился?

— Все, хватит! Трусов жалко!

— Еще какие встряски дарите своей нервной системе?

— Когда стал президентом «Волги» — это была настоящая встряска, страшно переживал! Прежде делал вот что: есть у нас хорошая четырехполосная трасса. Полупустая. Там разгонял свой спортивный BMWX5 до 260. Всегда чуть не добирал до того, чтоб положить стрелку. Но раз не удержался.

— Положили?

— Да, 290. Впечатление, будто в самолете. Самой малости не хватает, чтоб взлететь. Обалденные ощущения. Дурь, проблемы стряхивает — и освежает. Но приоритеты с возрастом меняются. Вы, ребята, сегодня вряд ли меня поймете…

— Это почему же?

— Многое в жизни переоцениваешь, когда тебе под 60. Раньше счастьем для меня была работа. Потом, когда она совпадала с хобби, — футболом. А теперь самая большая радость — общение с внуками.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ, Нижний Новгород — Москва. «Спорт-Экспресс», 16.09.2016

Фото: stnmedia.ru