ВЯЧЕСЛАВ КОЛОСКОВ: «В СССР ГЛАВНЫМ ДОПИНГОМ БЫЛА ЧЁРНАЯ ИКРА»

Почетный президент РФС Вячеслав Колосков — о своем вхождении в независимую комиссию ОКР по антидопингу и практике применения запрещенных препаратов в отечественном и мировом футболе

Почетный президент РФС Вячеслав Колосков вошел в независимую комиссию Олимпийского комитета России (ОКР) по антидопингу. В интервью корреспонденту «Известий» он рассказал об истории допинга в футболе и своих задачах в новой комиссии.

— Сама по себе проблема допинга в футболе, как и в большинстве игровых видов спорта, никогда не стояла остро. Все-таки запрещенные препараты издавна разрабатывались для спортсменов именно с целью достижения тем или иным спортсменов искусственного преимущества в выносливости, функциональном состоянии. Эти факторы имеют особое значение в индивидуальных видах спорта, когда ты должен пробежать быстрее других, прыгнуть дальше или выше и так далее. В игровых видах это физический аспект тоже имеет серьезное значение, но не настолько большое, чтобы не достигать нормального функционального состояния обычными, легальными методами. А нелегальные дают лишь относительное преимущество, которое еще не факт, что материализуется в нужный результат, ведь очень многое в этих видах спорта зависит от командных взаимодействий, правильно выбранного тренером состава, тактики и стратегии на игру. Эти факторы иногда могут нивелировать преимущество и в базовой физической подготовке, не говоря уже о той незначительной разнице, которую может дать допинг, даже если вы всю свою команду им перекормите.

Поэтому, если на заре фармакологии в спорте, зарождавшейся в 1960-е годы, у футболистов или даже их тренеров существовали иллюзии, что запрещенные препараты могут дать существенное преимущество, то уже в 1990-е годы в мировом футболе стало приходить понимание, что возможные дивиденды не стоят тех потерь, которые будут понесены, если игрок попадется на допинг-контроле. А контроль уже в 1980-е годы был очень серьезным на всех международных соревнованиях, будь то чемпионат мира, Европы, Олимпийские игры, европейские клубные турниры. Надо отдать должное ФИФА и УЕФА, они уже тогда четко донесли до национальных федераций, что любой вскрытый случай применения допинга будет жестко караться. И национальные федерации сами занялись внутренним контролем, на уровне своих национальных первенств выявили несколько случаев и жестко покарали нарушителей. Сформировался серьезный фильтр, который на уровень чемпионатов мира пропускал лишь единичные случаи вроде употребления футболистами марихуаны или кокаина, как было в истории с Диего Марадоной.

— Киевское «Динамо» и сборная СССР Валерия Лобановского считались образцовыми командами по части работы с фармакологическим обеспечением. В нынешнее время WADA зацепилось бы за них?

— В советском спорте использовались восстановители, но это не были запрещенные препараты. Руководя футболом и хоккеем в 1980-е годы, я постоянно отчитывался на коллегии Госкомспорта СССР о фармакологическом обеспечении наших национальных команд, которое основывалось на использовании растительных препаратов. Помню, наши научные группы привозили разные средства с Алтая, Дальнего Востока, ездили в Китай, находя там разные продукты их нетрадиционной медицины вроде женьшеня. Целые институты и комплексные научные группы изучали их свойства и оценивали, насколько успешно их можно использовать для восстановления спортсменов, в том числе футболистов.

В определенный момент врачи наших сборных команд совместно с учеными пришли к выводу, что очень эффективна в восстановлении черная икра. Знаменитый врач футбольной и хоккейной сборных СССР Олег Белаковский целый доклад на этот счет готовил для Спорткомитета СССР. В результате черная икра была у нас главным допингом в стране. В 1988 году, когда мы готовились к Олимпиаде в Сеуле, выигранной нашими футболистами, я лично был вынужден готовить служебную записку Грамову (Марат Грамов, в 1983–1989 годах председатель Госкомспорта СССР и Национального олимпийского комитета СССР. — «Известия»), чтобы обеспечил нашу сборную черной икрой.

А что касается киевлян, то разговоры об их проблемах с допингом — это миф. Просто за счет тренировок игроки достигали невероятной работоспособности. Отсюда и сформировались подобные стереотипы. На самом деле просто и Лобановский, и его научная группа из его штаба очень подробно занимались изучением этого вопроса, на них работали целые институты Украинской ССР. Показательно то, что ни один допинг-контроль на международном уровне ничего у них не выявил.

— Что ждете от работы комиссии по антидопингу?

— Мы должны понять, что допинг — это не просто зло для спортсмена, а социальное зло. А сейчас оно еще направлено против конкретного государства и всего олимпийского движения. Применить в отношении российских спортсменов презумпцию виновности — это абсолютный нонсенс! Такого никогда не было в мировом спорте. При этом ряд спортсменов, отбывавших дисквалификацию за допинг, допущены до Олимпиады. Все, кроме россиян! Это потрясающе и нуждается в осмыслении! Просто принято решение на основании каких-то умозаключений, высосанных из пальца списков. И здесь мы должны задать вопрос не только WADA и МОК, но и себе, почему утратили свои позиции в этих организациях. Ведь и во времена холодной войны было много желающих нанести удар по СССР и его спорту, высосав из пальца разные обвинения. Но страна имела серьезное влияние во всех международных федерациях, МОК, а Международную федерацию спортивной гимнастики вообще 20 лет возглавлял наш олимпийский чемпион Юрий Титов. И мы сейчас должны подумать, как восстановить позиции.

— Какова будет ваша роль в комиссии?

— Буду взаимодействовать с ФИФА, самостоятельно справившейся с проблемой допинга. У них сильный медицинский комитет во главе с Мишелем Д’Охе и медицинский департамент во главе с Иржи Дворжаком. А недавно они создали и антидопинговый комитет во главе с тем же Дворжаком. Постараюсь с ними наладить диалог — этот момент мы уже обсудили с председателем комиссии Виталием Смирновым. И буду настаивать, чтобы у РФС был отдельный представитель по взаимодействию с ФИФА в вопросах допинга.

Алексей ФОМИН. «Известия», 01.08.2016