СЕРГЕЙ БАЛАХНИН: «ИЗНАЧАЛЬНО В ЗАЯВКЕ СБОРНОЙ БЫЛ НЕ ШИРОКОВ, А ЮСУПОВ»

Один из помощников Леонида Слуцкого на Euro-2016 Сергей Балахнин рассказывает, почему выступление России во Франции закончилось полным провалом.

МАМАЕВУ И КОКОРИНУ НУЖНО ДУМАТЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ

— Тема последних недель — петиция за расформирование сборной. Предположим, я ее подписал. Что вы мне на это сказали бы?

— Сложный вопрос — я ведь на другой стороне. Сказал бы, что вы поступили как минимум неумно. Как это — лишиться национальной команды своей страны? Американцы не хотят, чтобы Россия поехала на Олимпиаду, а тут мы сами себя собираемся казнить.

— Это очень опасная тема. Люди возмущены словами актера Валерия Баринова, назвавшего подписавших петицию идиотами.

— Не говорю о том, что они идиоты. Дам такое определение — это болельщики, любящие футбол, их очень задело случившееся во Франции. Понимаю их эмоции: футболисты получают большие деньги, но играют плохо. И следует вот такое требование.

— Видео Мамаева и Кокорина из клуба в Монако тоже, наверное, стало одним из поводов для создания петиции.

— Вполне возможно. Нужно думать, прежде чем что-то делать. Такие вещи вызывают у народа, который ты в принципе на поле защищаешь, возмущение.

— Вы сами видели ролик, снятый в клубе Twiga?

— Да. Было неприятно. Читал потом много версий: что сумма по чеку меньше, еще что-то. Но в любом случае — вначале подумай, потом сделай.

— В каком смысле? Не посещать подобные заведения в принципе?

— Я, наверное, такой старомодный, но после Euro вообще не было желания куда-то ходить. Да и, честно говоря, стыдно.

— В интервью «СЭ» Сергей Степашин сказал, что надеется не увидеть на ЧМ-2018 Мамаева и Кокорина. Что-то скажете в их защиту?

— Не то чтобы в защиту… У нас привыкли рубить головы. То, что произошло после этого похода, как поднялась общественность, — правильная оценка.

— Сборная после Euro разделилась: часть игроков полетела в Россию, другая отправилась в отпуск, в том числе и в Монте-Карло. Не считаете это ошибкой штаба? Почему не настояли на том, чтобы все вернулись в Москву?

— Времени на отдых у ребят мало, совсем скоро начинались сборы. Понятно желание парней отдохнуть. Всем тяжело. Хотя… То, о чем вы говорили, тоже вариант — могли и так поступить.

— Футболисты заранее бронировали частные самолеты, чтобы сразу после группового раунда улететь в отпуск. Они не верили в выход из группы?

— Глупости. Никто не планировал такое, потому что не ожидали вылета. Удар очень сильный, особенно это касается последней игры.

КОГДА ВЫШЛИ НА EURO, ВСЕ БЫЛИ В ШОКОЛАДЕ

— Вы помните, как провели ночь с 20 на 21 июня, после вылета с турнира?

— Как… Лежал, думал. Не спалось.

— Леонид Слуцкий рассказывал о визите к нему в номер группы игроков, где и случилось знаменитое признание футболистов: «Мы — г…о». Вы не находились в тот момент в номере главного тренера?

— Нет. Слуцкий с утра сказал мне: приходили ребята, общались всю ночь.

— Вы не пошли?

— Нет. Но сама ситуация нормальная: если что-то «горит», можно пойти к тренеру и обсудить. Игроки приходят к тому, кого любят, кого уважают. Ребята пошли к Слуцкому. Знаю, как Викторыч вкладывался в это дело, как переживал. Работа проведена большая, огромнейшая! Не хочу сейчас его оправдывать, потому что в оправданиях он, честно говоря, не нуждается.

— Говорят, под группой игроков, пришедших и сказавших в ночь после вылета те самые слова, следует понимать на самом деле двоих — Дзюбу и Василия Березуцкого?

— Не знаю. Я, честно говоря, не спрашивал, кто приходил.

— Но если пришли всего двое, остальные, получается, в шоколаде.

— Обманывать не стану, просто не знаю. Я там не присутствовал. Что обсуждали? Житейские моменты. Футбольный коллектив — сложный, много моментов: кто-то выходит на поле, кто-то нет. Есть место неудовлетворенности, не всегда есть единство. Особенно ярко это проявляется в тот момент, когда нет результата. Когда мы выходили на Euro-2016 — все довольны, все действительно в шоколаде. И это касается любого коллектива.

— Разделение команды на первые-вторые номера, практикуемое Слуцким, злило игроков?

— Да нет… Ну как — первый-второй номера? Мы много общались с ребятами, говорили о том, что нужно дорожить каждой минутой на таком турнире. И героем может стать тот, кто, выйдя в третьем матче на поле, забьет решающий гол. Надо вот так подходить.

БОЛЬШИНСТВО УЧАСТНИКОВ EURO ЗАКОНЧИЛИ СЕЗОН 15 МАЯ, МЫ — 21-ГО

— Ваш контракт с РФС закончился.

— Да.

— Встречались с руководителями федерации?

— Да, в первых числах июля. Когда подписывали все документы после Euro, с Александром Алаевым (гендиректором РФС. — Прим. С.Е.) пожали друг другу руки. Есть официальная бумага с благодарностью за работу. Но понятно, что результатом никто не удовлетворен.

— Вас звали в ЦСКА?

— Не было такого даже близко.

— Когда в сборной работали иностранцы, сообщество тренеров-россиян жестко требовало отчета на исполкоме — от легионеров ждали «наследства». Вы сейчас пойдете на доклад в РФС?

— У нас все готово. Пойти на исполком? С главным тренером — да, потому что мы одна команда. У нас, кстати, на автобусе было написано «Один за всех, и все за одного». Не считаю, что должен за спиной главного давать отчет. Это принципиально.

— Сам Слуцкий не собирается отчитаться?

— Не могу говорить за него.

— Последний тур в РФПЛ прошел 21 мая, а подготовку к Euro команда начала 24-го. То есть на отдых игроки получили всего два дня. Не считаете, что закончить сезон стоило пораньше?

— Это однозначно, и мы говорили об этом задолго до турнира. Проводили анализ, когда другие чемпионаты завершаются. Почти у всех — 15 мая, затем футболисты получили недельный отпуск, и только потом начиналась подготовка.

— То, что игроки не имели перед сбором в Бад Рагаце неделю отпуска, стратегически важно?

— Не считаю, что стратегически. Но мелочей в футболе нет. Мы могли подготовиться лучше, но насколько — другой вопрос. И на будущее это надо учитывать. Это не нам оправдание, а задел для тех, кто придет в сборную. Почему-то все закончили сезон 15-го, мы — 21-го, это очень серьезно. Надо давать игрокам больше времени на отдых.

— Может быть, стоило начать подготовку чуть позже, не 24 мая?

— Нет, потому что и в нашем плотном графике мы провели лишь 5 тяжелых тренировочных дней. Кроме того, потеряли ключевого игрока, Алана Дзагоева, и — уже в период подготовки — Игоря Денисова.

— Но если это так важно и сборной нужны дополнительные дни для тяжелых тренировок, почему тренерский штаб не настаивал на переносе 30-го тура?

— Почему же? Говорили. Но календарь сверстали, некуда было воткнуть этот тур. Он последний, поставлен на выходные. Перенести на будний день? Все болельщики на работе, и тут решающие матчи…

— Но для Капелло перед ЧМ-2014 тур сдвинули, пусть не на неделю, а на три дня. И сыграли в рабочий день.

— Ну, вот так было. Еще раз повторю — мы говорили, делали анализ, когда все заканчивают сезон: 15 мая, некоторые раньше. Мы считали, что это очень важный момент.

— Кому конкретно в РФС вы это говорили?

— Не могу, честно говоря, сказать кому.

— Все шло через Леонида Викторовича?

— Да.

ГРАНЕРО — ПРЕКРАСНЫЙ ТРЕНЕР, НО КОМАНДА НЕ БЕЖАЛА

— Как бы вы охарактеризовали в целом сбор в Швейцарии? Можно ли говорить, исходя из результата, что подготовка не удалась, не всю работу выполнили?

— Выполнили от и до. Считаю, что у нас очень хороший тренер по физподготовке. Паулино Гранеро — прекрасный специалист. Но надо признавать очевидное. Если говорить простым языком, команда не бежала. Это было видно всем. Но опять же подготовка — это комплексное мероприятие, а не только следствие сбора в Бад Рагаце. И оценивать только его неправильно. Все равно как вырвать фразу из контекста и по ней делать вывод.

— Что включали в себя те пять ударных тренировочных дней?

— Бег, скоростно-силовую работу. Тактические тренировки. Самый важный момент — мы не смогли после потери двух опорных, Дзагоева и Денисова, переформатировать команду.

— Могли бы пояснить эту фразу — что значит «переформатировать команду»?

— Не смогли заменить выбывших в достаточной степени. Чтобы внести изменения в игру, требовалось гораздо больше времени.

— Но у французов выбыли четыре центральных защитника и один опорный — Диарра.

— Оппонирую вам. Возьмем, допустим, «Барсу», уберем из нее трех форвардов — увидите ли вы ту самую команду?

— Нет.

— И это касается любого клуба или сборной. С Францией легче — там футболистов в целом гораздо больше. Но возьмите Уэльс, у которого на полуфинал дисквалифицирован Рэмси. И все, коллектив уже не тот…

НОЙШТЕДТЕРА БРАЛИ КАК ЦЕНТРАЛЬНОГО ЗАЩИТНИКА

— В каком функциональном состоянии команда подошла к Euro? Какую степень утомленности показали тесты?

— У любой команды после окончания сезона есть усталость, в том числе психологическая. Но в принципе ко встрече с Англией мы подошли в очень хорошей форме, сама игра получилась неплохой. Команда была нацелена на результат и заслужила гол на последних минутах.

— Учитывался ли успешный опыт подготовки к Euro-2008? Считаете это в принципе важным?

— Думаю, что это не очень важно. Тогда были одни игроки, сейчас другие. Образно, тогда готовились две недели, сейчас пять дней. Идеально, на мой взгляд, начинать подготовку 21 мая, но мы в эти сроки еще играли в чемпионате. Но все равно, считаю, это не основное. Это существенно, но не то, что кардинально изменило бы расклад.

— Основная причина — те самые травмы Дзагоева и Денисова?

— Одна из основных. Не получи повреждение Игорь, нам было бы чуть полегче. Мы сделали анализ, очень важный фактор — то, как выглядели в опорной зоне.

— В чем претензии к опорникам?

— Мало участвовали в организации атак, не всегда оказывались хороши в подстраховке.

— Речь о Нойштедтере и Головине?

— Не только. Потом ведь выходил и Глушаков с Мамаевым. Речь о группе футболистов. Но им нужно время. Нойштедтер, так получилось, не провел до Euro ни одного полного товарищеского матча. Правильно Викторыч говорил, изначально Романа брали как центрального защитника.

— То есть были бы здоровы Дзагоев и Денисов, Нойштедтер не играл бы, потому что Игнашевич и Березуцкий сильнее?

— Конечно.

— Возникает вопрос — а зачем его натурализовали, если он на двух позициях слабее тех, кто уже есть?

— Помните матч Россия — Австрия в отборочном турнире? Сломались два центральных защитника, возник форс-мажор. Роман достаточно молод, ему 28 лет. Мы понимали, что за короткий период его тяжело адаптировать в систему игры сборной. И брали парня даже не под Euro, а думали уже о будущем. Уверен, он еще пригодится национальной команде.

— То есть вы думали уже о ЧМ-2018.

— Мы предполагали и то, что в случае необходимости Роман может сыграть сразу на двух позициях. Так и получилось — он вышел в опорную зону.

— Почему в период подготовки к Euro вы не взяли на сбор запасных? Ведь, окажись в резерве футболисты, не получилось бы смешной ситуации с заменой для Денисова.

— Чтобы вы знали — Юсупов был в основном списке. Но в силу обстоятельств мы взяли другого футболиста.

— Сергей Николаевич, вы говорите загадками. Ничего не понятно.

— В списке Юсупов был, но мы взяли другого, а Артура убрали. Но однозначно, при потере какого-либо футболиста он должен был быть в команде.

— Правильно понимаю — вы включили Широкова, исключив Юсупова?

— Да, наверное, так.

— Но почему все же вообще не взяли запасных?

— Рассчитывали на то, что начнем не выбирать, кого включить в заявку, а сразу готовиться к турниру. Мы подобрали футболистов. Слуцкий очень хорошо знает чемпионат, просматривает игроков, знает их как облупленных. Мы, помощники, тоже все смотрели. У нас достаточно информации, чтобы сделать выбор. Взяли по два кандидата на каждую позицию.

— То есть строго первые и вторые номера.

— Да. И некоторые универсалы, такие, как Нойштедтер.

— Насколько вы оказались погружены в выбор игроков в заявку?

— Как полноценный участник процесса. И это моя ответственность и вина.

— Вина? Что не так с составом?

— Не так с результатом. Если его нет, значит, сделано что-то не то.

ШИРОКОВ ВСЕГДА ГОВОРИТ ТО, ЧТО ВИДИТ

— Почему предпочли включить в заявку Широкова, а не Юсупова?

— Это у главного тренера лучше спросить. Да, Артур был изначально. Принцип один — играть должен сильнейший. Широков мало выходил в ЦСКА, но мы знали его плюсы: опыт, умение появиться на поле по ходу встречи и сделать результат. Эти факторы сработали в его пользу.

— Роман по ходу турнира стал позволять себе колкости по поводу игры команды. Это удивило?

— Зная Романа — нет. Он всегда говорил то, что видит. Но мы и не играли так, чтобы быть довольными.

— Но если плывете в одной лодке, то не должно быть такого, чтобы один — Пеле, остальные — крем-брюле.

— Согласен. Но это уже личное дело Широкова.

— Как поговорили с Кержаковым, которого не взяли во Францию?

— Нормальный диалог состоялся. И по нему, кстати, тоже думали до последнего — брать или нет. Но все-таки у нас есть три форварда, посчитали, что Дзюба, Кокорин и Смолов лучше.

— Представим, что в Монако в тот момент, когда получил травму Денисов, оказался Тарасов. Взяли бы его, а не Юсупова?

— Я, честно говоря, не знал, что Юсупов там отдыхает. Все равно, наверное, вызвали бы Артура.

— Сколько человек находилось в ближайшем резерве, чтобы на случай травм быстро найти замену?

— Мы и думать о травмах не хотели. Надеялись обойтись без них. Денисов чувствовал себя все лучше и лучше. На поле выглядел прекрасно, ни на что не жаловался.

— Он получил мышечную травму. Перегрузили?

— Вряд ли. У нас очень серьезный контроль, все смотрели по графикам.

— Вы располагаете всеми данными — в чем проиграли матч со Словакией?

— Борьба, подбор и максимальный спринт.

— Подбор — недоработка опорников?

— Не только. И в обороне, и в атаке неважно выглядели. Что касается борьбы, то претензий нет к Дзюбе — он один из лучших по показателям вообще на Euro.

— К остальным есть вопросы?

— Да.

— Под спринтом вы имеете в виду умение футболистов двигаться в игровых эпизодах на максимальных скоростях, то есть это не общий пробег?

— Да. По километражу мы, по-моему, попали в топ-10.

МОМЕНТЫ СЛОВАКАМ СОЗДАЛИ САМИ

— В чем отличия встреч с Англией и Словакией?

— В игровых, детских ошибках. В первом тайме, если бы не наши промахи, словаки ничего не могли создать. Моменты им создали мы. Первый гол — длинный пас за спину, соперника можно спокойно накрывать… А второй мяч — зевнули «стандарт».

— Почему матч с Уэльсом команда доходила пешком?

— Для меня этот матч — загадка. Не понимаю, что случилось. У меня было ощущение, что люди понимают важность встречи. Решающая: выиграй — и ты на вершине. Что получилось в итоге, пока не могу понять.

— Что Слуцкий говорил в перерыве?

— Он пытался найти важные слова. Но судя по результату, не дошло. Или после 0:2 в том состоянии их не могли воспринимать.

— Что дословно произнес главный тренер Слуцкий?

— Не стану цитировать. Но сказал очень хорошо.

— Могли бы намекнуть?

— Слуцкий говорил о чести, о том, что никто не поймет, если не отдаться борьбе.

— В чем ошиблись вы, тренеры?

— Давайте анализировать. С составом? Стратегически, поставь мы других, вряд ли бы что-то поменялось.

— Вы говорите о нехватке времени на подготовку. Но в интервью после Euro Слуцкий об этом не сказал ничего.

— А зачем? Это бы выглядело как оправдание. Молодец, не надо ему этого делать. Кроме того, не факт, что даже при большем количестве времени с такими потерями мы смогли бы переформатировать команду. Не могу ручаться — дайте больше времени, всех бы вынесли!

— Поддержите распространенное мнение: у нас нет игроков и результат на Euro — наш уровень?

— На сегодня, наверное, так и есть. Но подготовка футболистов — процесс. Если ничего делать не станем, они и не появятся. Нужна конкуренция.

— У Албании с Исландией вряд ли лучше исполнители. Но результат приличнее.

— Да. Но не факт, что они смогут его повторить. И мы в 2008-м тоже кое-чего добились, но нужна стабильность. Чтобы команда не один год была такой, а все время.

— Обсуждается вопрос по лимиту. Следует ли его отменить?

— Да, он тормозит наш футбол.

— Вы работали в «Ростове» в период кампамб и каньенд. И при наличии ростовского интерната команда смотрелась странно.

— Потому что игроков не было. Смотрели недавно фото того периода: на поле оказались 10 иностранцев. Но мы не старались ставить только легионеров. Включали в состав и своих футболистов, давали им шанс.

ОБ УХОДЕ СЛУЦКИЙ СКАЗАЛ МНЕ ПОСЛЕ УЭЛЬСА

— Как считаете, когда станет известна правда в истории с бровью Мамаева?

— Да она в любой момент может стать известна. Не понимаю, почему это муссируется. В принципе ничего такого там и не было.

— Что было?

— Не знаю, не присутствовал при событиях. Видел бы — сказал. Но из того, что слышал, — история не стоит выеденного яйца.

— Давайте скажу, что я слышал: в выходной ряд игроков пошли в ресторан, там поспорили о судьбах российского футбола, и «армрестлинг» Глушакова и Широкова стал разнимать Мамаев.

— Не знаю точно.

— Как тренер не может этого знать?

— Я там не был.

— Когда лично вам Слуцкий сказал, что уходит из сборной?

— На следующий день после игры с Уэльсом.

— Он объяснил свою позицию?

— Не буду говорить за Викторыча.

— Разделяете его точку зрения, что «наш максимум на турнире — быть Словакией. То есть выйти из группы и проиграть Германии»?

— Да, это нормальная оценка. Хотя в футболе все может случиться, и Португалия это показала.

— То есть на ЧМ-2018 наш максимум — выйти из группы.

— Нет. При благоприятных условиях и на Euro мы могли думать о лучшем. А благоприятные условия — это наличие Дзагоева и Денисова и больший период времени на отдых игрокам. В этом случае не только на 1/8 финала рассчитывали бы, но и на проход дальше.

Сергей ЕГОРОВ. «Спорт-Экспресс», 19.07.2016