ЧТО ДЕЛАТЬ СО СБОРНОЙ РОССИИ

Не важно, кто виноват. Что делать?

Кирилл ХАИТ

Когда прозвучал финальный свисток, отправивший сборную на каникулы, первым желанием было сесть за желчную статью под названием «10 вопросов тренеру сборной России». Во-первых, это помогло бы сбросить хотя  бы часть негативных эмоций, а во-вторых, вопросы действительно накопились. Актуальные, по делу. Про хваленую физподготовку, про отсутствие запасного плана на игру, про расстановку, про позиции игроков на  поле, еще про позиции игроков на поле и снова про позиции игроков, про не вызванных в сборную вице-чемпионов России, про неумение выбирать из двух зол какое-то одно, а не оба сразу (это про тактику) etc. Но нет.

Это было бы слишком просто. Да и поражение, которое пережила сборная России в Тулузе, слишком глобально, чтобы можно было просто списать его на индивидуальные ошибки взявшего вину на себя тренера, флангового защитника, опорника, физиотерапевта, повара или водителя автобуса. Перекладыванием вины на личности тут не отделаться. Все хуже.

Насколько всё плохо

Команда, которая делает 30 попыток отбора, но преуспевает только в восьми, не должна вызывать раздражение или ненависть. Только сочувствие. Понимаете, ведь 30 попыток отбора — это много, это показатель большого желания, заряженности на борьбу, короче — всего того, что мы хотим видеть у игроков национальной команды. Это больше, чем у «Лестера» в центральных матчах. А восемь успешных попыток из 30 — это тоже показатель. Показатель беспомощности.

Скорость действий с мячом, к которой привыкли футболисты сборной России, отличается от скорости, к который привыкли игроки Уэльса настолько, что это нашло эффектное отражение в цифрах. Не только восемь из 30, есть и другие. 1–21. 21 — это количество успешных обводок валлийцев один в один. Соответственно единичка — это наша обводка. Когда Мамаев на противоходе в центре поля от Бэйла ушел. На 10-й минуте, помните?

А теперь риторический вопрос: значит ли это, что валлийцы реально в 21 раз техничнее? Дикая статистика по обводкам набралась не только благодаря Бэйлу. У них даже Джеймс Честер из «Вест Бромвича» сделал три обводки. Он что, в три раза техничнее любого в команде Слуцкого? Техничнее Смолова, которого обыгрывал? Нет, конечно. Но он быстрее принимает решения, он быстрее работает с мячом и самое важное — ему есть куда двигаться с мячом. Главная и немного архаичная особенность, которую продемонстрировала сборная в оборонительной фазе, — слабая игра на подстраховках. Не накрывать вдвоем-втроем одно движение, а именно страховать. То есть базовое умение, которым овладели даже более слабые индивидуально албанцы.

О структурных проблемах российского футбола написано изрядно, рассуждения о том, к чему это может привести, станут повторением уже сказанного раньше. Да, они по-прежнему кроются в уровне конкурентной среды, в которой существуют футболисты сборной России с самого юного возраста и до самого солидного. Даже лучшие из них не готовы к скорости и  давлению современного большого турнира. Как и тренер.

Тыкать в кого-то пальцем и обвинять не хочется еще и потому, что роль любой личности при кризисе системы вообще невелика. Личность нивелируется, сходит на нет. Слуцкий честно признал, что его максимума оказалось недостаточно. Чуть раньше Игнашевич и Березуцкий фактически признали, что в сборной нет капитана. Что ж, теперь поколение игроков за 30 уйдет на покой, а Слуцкий увольняется: можно начинать все сначала.

Виталий Мутко высказался по обыкновению довольно двусмысленно, но, кажется, и он понимает, что проблема не в конкретных личностях, а в системе. Которую он очень старался сохранить.

«Бердыева в сборную!»

«Нет, Черчесова!» — требуют болельщики. Что ж, Курбан Бердыев действительно может помочь: он бы привел новых игроков, открыл пару неизвестных имен, зацементировал оборону. Все это он совершил бы не за счет того, что изменится система подготовки молодых игроков, усилится конкуренция в клубах или потолок зарплат начнет стимулировать молодых футболистов переезжать в топ-чемпионаты, а за счет личных качеств. Бердыев может обеспечить результат в кризисных условиях, если вся система управления будет выстроена вокруг него и у него будет право решающего голоса в принятии любого кадрового решения. И это совершенно не плохо. В качестве лечения симптомов — как раз то, что нужно.

Но это имеет мало общего с работой по выведению футбола из системного кризиса. И это не может работать долго. Через два года и два месяца вопрос «Что делать?» станет еще острее, тогда новым спасителем станет какой-нибудь мистер Икс номер дцать. Но когда система работает, спасители не нужны.

Кстати, за последние 10 лет со сборной России работали уже четыре хороших тренера. Но системный кризис порождает одну и ту же проблему: каждый тренер неизбежно уходит под недовольный свист. Свистом провожали Хиддинка, свистом Адвоката, свистом Капелло и свистом Слуцкого. Сейчас болельщики в комментариях пишут, что «такого, как при Слуцком, не было никогда», но ведь два года назад про Капелло говорили то  же самое. А помните Марибор? Было, было такое… По сути, такого не  было всего один раз.

Зачем это тренеру

Взгляните на ситуацию с точки зрения Слуцкого. Он за месяц испортил себе репутацию, которую создавал тяжелым трудом много лет. А ведь он хорошо начал, перезагрузил севшие при Капелло батарейки и вывел хромавшую сборную на Евро. Но всего три игры — и вот в народе он  превращается в «физрука», и уже любой школьник лучше знает, какой нужно было выставлять состав против Уэльса, и любой блогер может составить свой желчный список из «10 вопросов тренеру сборной России».

Игнашевич и Березуцкие только что в очередной раз стали чемпионами России. Они провели сезон на своем привычном уровне, как будто время для них остановилось. Прошло немного времени, и всего за три игры на чемпионате Европы они превратились в героев анекдотов.

Человеку, который сейчас примет сборную России, можно легко предсказывать будущее. Ему предстоят два года без официальных матчей, в условиях нарастающих ожиданий, а потом три игры — и репутация «физрука». Нет, мы можем поверить и в чудо: пусть его ждет медаль Героя за условный четвертьфинал. Но ведь его тогда не отпустят. Придется и дальше оставаться на посту — до провала. А потом опять «физрук», как же иначе.

Безусловно, говорить, что сборная России не нужна специалистам — это преувеличение. Но ведь системность проблемы налицо. Еще раз: четыре хороших тренера за последние 10 лет — и для четверых это закончилось печально. Расстрельная должность, вы не находите?

Следующий турнир будет для сборной России особенным: она будет в  центре не только нашего внимания. Команда хозяев всегда в центре внимания всего мира, ей принято интересоваться. Значит, давление будет в разы выше. Старые добрые грабли, но на этот раз с еще более увесистым черенком. Расчет на то, что новый тренер поменяет атмосферу, нескольких игроков и схему и все исправит, похож на надежду рано или поздно сломать грабли о голову. Да, это теоретически возможно. Есть желающие?

Зачем это игрокам

Кокорин, Шатов и Смолов провели турнир на уровне опорников топ-класса. Головин побегал за мячом, как из Москвы в Петербург. Акинфеев сделал 15 сейвов. Они работали за себя, за Дзагоева и за не всегда понятные тренерские решения. Что они получили? Во-первых, волну всеобщего неодобрения. Это я мягко сформулировал. Во-вторых, серьезный удар по самолюбию — это неизбежно, когда тебя на классе возит Уэльс. В-третьих, если у кого-то из «сборников» и было желание попробовать себя в топ-чемпионатах, то теперь реализовать его будет намного труднее. Скауты европейских клубов тоже смотрели Евро. Дзюба выиграл 15 воздушных единоборств, сделал десяток скидок, но запомнится не  это, а то, что три нападающих ни разу не забили.

Игнашевич и Березуцкие только что в очередной раз стали чемпионами России. Они провели сезон на своем привычном уровне, как будто время для них остановилось. Прошло немного времени, и всего за три игры на чемпионате Европы они превратились в героев анекдотов. Кстати, это не так заметно, как в случае со Смоловым, но они тоже играли не в свой футбол. В двух с половиной матчах из трех сборная России играла с самоубийственно высокой линией обороны, когда любая атака соперника автоматически превращается в банальный забег на скорость.

Лимит, зарплаты, посещаемость

Конфуций учит, что чем глубже яма, тем труднее выбраться из нее одним прыжком. Эта метафора расшифровывается просто: недостаточно просто отменить, скажем, лимит на легионеров. Он вообще-то был введен, чтобы избежать слишком большого притока иностранных игроков среднего уровня, ограничения такого рода есть в половине европейских лиг, от Англии и Италии до Голландии. Так что намерения были благими, только завели не туда.

Другие модные темы — ввести потолок зарплат, ввести квоту на молодых игроков (в заявке на матч, на турнир) — тоже отнюдь не гарантирует быстрого повышения конкурентной среды чемпионата в целом. Между отменой лимита, понижением зарплат и отъездом молодых игроков в  европейские клубы, где они станут профессионалами, действительно есть связь — но этот путь явно займет несколько дольше двух лет. Намного дольше.

Так что делать? Очевидно, что вслед за стадией отрицания когда-нибудь должна наступить стадия принятия. Когда наступит эта стадия, футболисты перестанут превращаться в «поленья» после очередной неудачи, а тренеры в «физруков». В конце концов, поленья не забивают по 15 голов в  чемпионате, а физруки не выигрывают еврокубки. Нужно принять, что даже выкладывающиеся футболисты ничего не могут противопоставить другим, возможно, менее одаренным, но которые тоже выкладываются, а еще и привыкли к более высоким скоростям.

Человеку, который, который сейчас примет сборную России, можно легко предсказывать будущее. Ему предстоят два года без официальных матчей, в условиях нарастающих ожиданий, а потом три игры – и репутация «физрука».

К большему давлению трибун. К более высокой организованности соперников. Для них матч со сборной России — возможность проявить свои лучшие качества.

Это не повод полюбить команду, которая есть сейчас. Но надо понять и принять, что она не могла быть другой. Только после осознания начнет меняться футбольная структура. Возможно ли это уже сейчас? Виталий Мутко высказался по обыкновению довольно двусмысленно, но, кажется, и он понимает, что проблема не в конкретных личностях, а в системе. Которую он очень старался сохранить.

Меры, которые нужно принимать — менять лимит, снижать уровень зарплат, чтобы провоцировать отъезд молодежи в топ-чемпионаты, выгонять со  стадионов хулиганов, — не дадут волшебного эффекта уже через два года. Но рано или поздно их все равно придется принимать. Пусть и не в расчете на чемпионат мира (не успеем), но когда-то же нужно начинать. Почему не сейчас, когда все понимают и школьник, и министр?

Некоторые мои коллеги верят, что когда-нибудь мы станем другими. Другие полагают, что сборная России не изменится никогда. Но если сделать один шаг, который кажется очевидным (можно начать с массового строительства футбольных полей для детей), а потом другой (почему  бы не заменить лимит, например, требованием к количеству игр за  сборную у легионеров), а потом еще один (как насчет того, чтобы тренеры, а не только игроки, уезжали работать в другие лиги?), то, даже если это все равно не принесет результата, следить за самим процессом станет намного приятнее.

«Чемпионат», 22.06.2016