КОГДА-НИБУДЬ МЫ СТАНЕМ ДРУГИМИ. НА ВЫЛЕТ СБОРНОЙ С ЕВРО

Это казалось невозможным, но и с такой схемой сборная России не попала в плей-офф Евро. И новая атмосфера не помогла.

Антон МИХАШЕНОК

Путь от сладких снов на мягком облаке до саркастического мема из  кино с Сергеем Бодровым — это наш собственный национальный сорт мазохизма. Даже самые главные скептики в истории человечества — американские финансисты, поставившие в 2007–2008 годах на крах экономики своей страны, — до последнего сохраняли веру в систему. А российские футбольные болельщики обычно куда более неоправданно оптимистичны (здесь надо бы вспомнить великую цитату Андрея Аршавина, но это слишком безжалостный болевой прием).

Честно говоря, я не знаю, что еще сказать. Все это так часто повторялось, что даже сумасшедшим проповедником прослыть нельзя — теперь только попугаем. Снова одно и то же, постоянный день сурка примерно раз в два года.

Но вот об одной вещи скажу.

Вчера после игры в микст-зоне перед журналистами остановился только Роман Широков, один из 23 игроков сборной России. Часом ранее на  поле стадиона в Тулузе появился Александр Головин, и взрослые дяди, которым он относил капитанскую повязку, отпинывали мальчишку. Я  сразу вспоминаю то, что ставили Леониду Слуцкому в главную заслугу относительно Фабио Капелло — отменил концлагерь на сборах, раскрепостил футболистов, сборная стала открытой, а значит теперь уж точно станет другой. Главная футбольная команда страны получила перед Евро такой добрый пиар по всем фронтам, какого не получала не просто давно  — никогда не получала.

И стоило случиться одному беспомощному поражению, как всю эту «новую атмосферу» в сборной срезало ножом, как глазурь с торта, который оказался и не тортом вовсе.

Успех команды не зависит от того, сколько книг напишут о ее тренере. Успех команды не имеет ничего общего с псевдооткрытостью, которая на деле оказывается тем же нежеланием не только говорить о недостатках, но иногда и просто признавать их. Даже очки, выигранные в «Что? Где? Когда?», не стали бы дополнительным показателем при равенстве очков. Чем симпатичнее выглядит торт, тем больше разочарование от  того, что внутри он настолько плох, что сводит зубы.

Нам надо учиться не делать выводы по внешнему виду. Оборонительная игра или атакующая, есть результат или нет — все это уже вторично, первично же наличие системы и понимание выбранного стиля (черт, я действительно чувствую себя попугаем). Всякий раз у нас под глазурью оказывается даже не просто невкусный торт, а хороший такой, новенький кирпич. Мы видим глазурь, облизываемся, раскрываем рот пошире, предвкушая, что на этот раз насладимся, засаживаем зубы поглубже и… моментально их с диким воем ломаем.

Крупные турниры хороши тем, что за два года боль забывается, у нас заживают зубы и десна, а аппетит вырастает, и мы снова готовы покрыть глазурью кирпич. Все, во что я, даже будучи скептиком, верю, это в то, что когда-нибудь мы станем другими. Не сейчас, нет, ибо перед чемпионатом мира будут лить столько глазури, сколько мы еще не видели  — авторитетные и, конечно, разбирающиеся в проблемах детского футбола звезды шоу-бизнеса и телепримы примерно год будут с экранов вить для вас облако, с которого в итоге придется упасть.

В Лионе я видел, как парни чуть младше меня гоняли мяч под дождем прямо на серой, старой плитке площади парка напротив вокзала. В  Лилле — на узкой (других там нет) улице. В Ницце утро началось с  того, что я проснулся от повторяющегося звука — хозяин гостиницы вышел попинать мяч в стенку, и, судя по виду мяча, сделал он это примерно в 1000-й раз. В Сент-Этьене четверо молодых ребят жонглировали мячом в десятом часу вечера прямо на уходящих с горы трамвайных путях — я не удержался и с завистью их сфотографировал. Свой торт они пекут так, с постоянной любовью. Они любят футбол не раз в два года, как мы, а ежедневно. Не в теории, а на практике. Не только благодаря хорошим условиям (а уже хватит сваливать все только на  недостаток инфраструктуры), а иногда и вопреки им. И никогда — только из-за «новой атмосферы». Их герои могут меняться (и меняются чаще, чем можно подумать — французы привередливы к любимчикам), но их  страсть, в отличие от нашей, непрерывна.

И в этом плане я, как человек, который пишет о футболе на русском языке, конечно, хочу надеяться, что мы станем другими. Нашим лучшим тренером может стать только страсть и стремление к изменениям.


Фото: championat.com

«Чемпионат», 21.06.2016