ВЯЧЕСЛАВ БУЛАВИН: «В ЧЕМПИОНАТЕ СССР «ЗЕНИТ» ИГРАЛ ПРОТИВ СБОРНЫХ»

На прошлой неделе свой 70-летний юбилей отметил один из ярких полузащитников «Зенита» 60-70-годов и экс-главный тренер питерской команды Вячеслав Булавин. О своей футбольной карьере, попадании в Ленинград, партнерах по команде и тренерской работе Вячеслав Иванович рассказал в беседе с корреспондентом «Спорт уик-энда».

Ленинград полюбил со школьной скамейки

— Многие футболисты Ленинград предпочитали остальным городам и потому отдавали предпочтение скромному в ту пору «Зениту» перед более престижными и богатыми клубами. Это не про вас?

— Да. Когда играл в Казани и выступал за сборную РСФСР, были приглашения из других команд, но я всегда мечтал о Ленинграде. Со школьной скамьи полюбил этот город, много читал о нем. Даже открытки города со всеми достопримечательностями хранил. Несмотря на то что команда была внизу, предпочтение отдал «Зениту». Со мной разговор состоялся, когда я приехал в Ленинград со сборной РСФСР. Тренировались на базе в Удельной. В команду пришел где-то в сентябре 1967 года.

— Ваш переход в «Зенит» состоялся после матча на Кубок СССР, в котором казанский «Рубин» победил — 3:0. Эта игра особенно отложилась в памяти?

— Настрой, помню, был. Все-таки играли против команды высшей лиги с такими игроками, как Василий Данилов, который выступал за сборную СССР. Мы были заряжены на игру, что и сказалось на результате. Хотя не сказал бы, что переиграли соперника вчистую.

— Как вас приняли в «Зените» партнеры?

— Все всегда оценивалось по работе на тренировках. Некоторые ведь приезжали — им было не до футбола. Я никогда не филонил, потому старшие ребята приняли хорошо. Стоит учесть, что в «Зените» был еще вратарь (Ильяс Галимов) из Казани, который курировал меня, помогал.

Копаев едва не закопал «Зенит» — спас обком

— 1967-й год — самый кошмарный для «Зенита»…

— Да, заняли последнее место в высшей лиге. Наверное, сыграла свою роль несобранность, да и дисциплина была не очень. Еще меня удивляло, что стало много приглашенных ребят из других городов. В каждом матче было 1–2 новых игрока. О какой командной игре можно здесь говорить? Результат, конечно, был удручающим…

— В конце 2-го круга вы «зацепились», выдав беспроигрышную серию против сильных соперников — московского «Динамо» (будущего серебряного призера), «Спартака», «Шахтера»… Всего на одно очко отставали от «Черноморца». Ключевым же стал поединок против СКА на стадионе имени В. И. Ленина (ныне — «Петровский»)…

— Да, проиграли — 2:4. Я в самом начале игры открыл счет, к 20-й минуте вели — 2:0! Но затем Олег Копаев нам 4 гола забил. Ростовская команда в ту пору выступала прилично. После этого мы уже не смогли набрать ни одного очка в оставшихся четырех матчах на выезде.

— Была поздняя осень (3 ноября), но некоторые люди, чтобы попасть на футбол, даже через Ждановку проплывали…

— Помню, что народу было много (22 тысячи зрителей).

— Как отреагировали на решение оставить «Зенит» в высшей лиге «по просьбе трудящихся»?

— Мы где-то об этом узнали в самом конце, когда пошли разговоры, где-то за три тура до финиша. Я считаю, что решение оставить команду было правильным.

— А имена трудящихся хоть удалось узнать?

— Насколько я знаю, письма в обком приходили от коллективов заводов и т. д.

Отнять мяч у Бурчалкина было очень трудно

— Сплоченный был коллектив в те годы?

— Не сказал бы, что все были очень близки друг к другу, но годами мы вместе проводили много времени на сборах и на предигровых карантинах. Жили одной семьей. Естественно, что отношения у нас были хорошие. С Михаилом Лоховым всегда размещались в отеле в одном номере. Со Львом Дмитриевичем (Бурчалкиным) и Павлом Федоровичем (Садыриным) тоже были в хороших отношениях.

— Что выделяло Садырина и Бурчалкина среди футболистов?

— Если весь город говорил «Бурчалкин — выручалкин», то это, наверное, о чем-то говорит. Он был любимцем города. Даже те, кто футболом не интересовался, знали, кто это такой. У него была хорошая работоспособность, великолепный, нацеленный и поставленный удар. Неплохо владел мячом, который отобрать у него было трудно, а при потере вступал в единоборство и не давал никогда защитникам свободно дышать. Садырин был капитаном команды, его всегда отличала целеустремленность. В тренировочной работе вникал во все нюансы. Конспекты какие-то вел, много читал. Теоретически уже тогда готовился к тренерской работе. Ну и по характеру был боец. Поэтому и тренером стал таким.

Если бы не сборная, Горянский добился бы с командой большего

— В 1968 году команду возглавил Артем Фальян и результаты сразу пошли в гору…

— В начале его работы было уделено большое внимание физической подготовке. Особенно в подготовительный период. Было желание играть в силовой футбол. В то же время с ним пришли сильные футболисты, как Юмакулов, Унанов, Вьюн (из «Арарата»), Погосов из Сумгаита. Среди них были техничные игроки. На установке Артем Григорьевич четко распределял, кто и что должен делать, и очень эмоционально заряжал каждого футболиста на игру.

— Но все же в 1970 году, команда опять оказалась внизу турнирной таблицы и его сняли…

— Всегда причиной является результат — все идет от него.

— С кем из наставников было работать наиболее комфортно?

— Мне все доверяли, и я не в обиде ни на одного тренера. При Фальяне я сыграл почти все игры. Правда, Евгения Ивановича Горянского я чуть подвел: травмы и т. д. И при Германе Семеновиче Зонине первый год я не играл из-за армии, но затем стал регулярно появляться в основном составе.

— Горянский поднял «Зенит» до 7-го места (в 1972 году), после чего возглавил сборную СССР…

— Он интеллектуал и хорошо знал футбол. Много упражнений было с мячом. По сравнению с Артемом Григорьевичем больше времени уделял тактике команды. Евгений Иванович с каждым игроком индивидуально обращался. Думаю, что он мог бы добиться даже большего с «Зенитом», но сказался его уход в сборную. Ведь и состав хороший подобрался: Зинченко, Лохов, Садырин, Хромченков, Кох, Гончаров, Бурчалкин. Позднее Казаченок появился. Были и опытные, и молодые ребята. И зритель пошел на стадион.

Не пустили «Карпаты» на пьедестал. Даже за деньги…

— Про Зонина я слышал много противоречивых мнений, а что вы думаете о нем?

— Человек завоевал звание чемпиона СССР с командой, которая прежде даже не числилась в претендентах на высокие места — о чем тут еще говорить. Знаний о футболе у него было много. В тактическом плане разбирался и главное — был требовательным. То, что намечал, игроки должны были выполнять.

— На финише сезона-76 вам удало обыграть «Карпаты» во Львове (3:0!), которые брали медали в случае победы или ничьей. Герман Зонин рассказывал, что «Карпаты» пытались подкупать игроков…

— Я слышал, что выходили на администратора, но ребята решили сыграть прилично. И все разговоры ушли в никуда («Зенит» тогда финишировал пятым).

Играл против Кипиани, Газзаева, Нодия, Андреасяна — такое не забудешь

— Как в бытовом отношении обстояли дела в союзном первенстве?

— Надо отдать должное Матвею Соломоновичу Юдковичу — нашему администратору, который свою работу делал на сто процентов. Его везде знали: в отелях и на стадионе. Любовь к ленинградцам была не только в Советском Союзе, но и за рубежом. Когда узнавали, откуда мы, в ответ показывали большой палец. Поэтому в каждом городе прием был обеспечен максимально теплый. Хоть мы и не были топовой командой.

— Да и «ассортимент» городов был не чета нынешнему…

— Каждая команда высшей лиги, по сути, являлась сборной республики: Грузии, Армении, Азербайджана… Посещаемость и любовь к футболу зашкаливала. Мы приезжали на игры, и собирались полные стадионы. Тогда в этом отношении куда интересней было.

— Каких исполнителей, против которых пришлось играть, могли бы отметить особенно?

— В каждой команде было кого выделить. Мне, например, хорошо запомнились Кипиани, Нодия, Газзаев, Гуцаев, Козинкевич, Казарян, Андреасян, Заназанян…

— Стиль какой команды вызывал у вас симпатию?

— Не буду оригинален: «Динамо» (Киев) 1975 года очень впечатляло своей игрой. Следил за ним, позже в литературе искал работы Валерия Лобановского. «Динамо» (Тбилиси) — свое­об­разная команда, хоть и не всегда играла стабильно. Да и у остальных команд Закавказья была своя игра. «Заря» 1972 года производила впечатление. «Торпедо» (Москва) играло в своем ключе. А все потому, что тогда половина команд была наделена очень индивидуально сильными футболистами. Сейчас такое ощущение, что все идут по одному руслу. Правда, теперь и мыслить надо быстрее, и скорости на поле совершенно другие.

Садырина убрали некрасиво

— Как получилось, что вы ушли из «Зенита» в 1977 году?

— Я не собирался. Все-таки режимный был, и готов был играть больше, если бы здоровье позволяло. Но у меня пошли травмы. Когда полетел мениск, пробыл некоторое время на костылях. Начал восстанавливаться, вышел на первую тренировку и тут же окончательно сломался, порвав связки. Пришлось делать операцию. Не давала нога покоя. Юрий Морозов взял меня на сборы, но вскоре у нас состоялся разговор, на котором он сказал: ты не готов. Я тоже признался, что меня беспокоит колено и, видимо, надо заканчивать. Я уже себя готовил к тренерской работе, следил, как работает тот же Юрий Андреевич, когда пришел в «Зенит». Он мне предлагал перейти в команду ниже классом, обещал помочь, но я хотел пойти в ДЮСШ «Зенит». Тем более она к ЛОМО относилась. Я пришел к Борису Яковлевичу Левину-Когану (директору и тренеру школы «Зенита»), которому должен отдать дань уважения за то, что он мне помогал в начале моей тренерской работы.

— На тренерском поприще ваши пути вновь пересеклись с Садыриным…

— После чемпионского года Павел Федорович имел разговор со мной и сделал предложение работать с дублирующим составом, который я знал хорошо. Я дал согласие, уважая Садырина как тренера.

— При вас и произошло его снятие…

— Как убирали Садырина, это был очень неприятный момент. Так нельзя относиться к человеку, тем более такому заслуженному. Не знаю, какая была подоплека, но известно другое: те же ребята, которые поддержали его увольнение, потом признались, что были неправы. Я его поддерживал и сказал: увольняйте и меня. Павел Федорович мне потом сам сказал: продолжай! Я доработал до конца года и ушел.

Радченко помог «Зениту» не раствориться во 2-й лиге

— После ухода Анатолия Конькова в 1990 году вам самому пришлось возглавить «Зенит» по ходу сезона. Каково было принимать команду, в которой царила разруха?

— Душа болела. Отдал столько лет — хотелось хоть как-то команду поддержать в трудную минуту. Хоть и опыта большого не было. Ведь еще многие ребята остались, с которыми сам работал. Нужно было, чтобы команда не опустилась во вторую лигу (из высшей «Зенит» вылетел в 1989 году). В итоге вместе с Анатолием Зинченко взялись за это дело. Мрачные времена — в 1990 году вся страна была в соответствующем финансовом состоянии.

— По итогам сезона команду покинул Дмитрий Радченко…

— Помню разговор с Димой и просил его доиграть до конца сезона. Он был ведущим и результативным игроком передней линии. «Спартак» уже выходил на него и приглашал настойчиво. Однако надо отдать должное футболисту, который доиграл до конца года и помог нам остаться в первой лиге.

— Вы в свое время говорили, что возглавивший в 1991 году «Зенит» Юрий Морозов отказался вас оставить в штабе. Чем он это мотивировал?

— Аргументов никаких не было. Разговор состоялся. Я доложил о состоянии команды. Высказал свое видение, что хотел бы с ним поработать. Он категорично ответил: нет. Я вопросов не задавал. Может, он хотел видеть какую-то «свежую кровь» в тренерском штабе.

Аршавин мог добиться большего

— Вам довелось работать со Львом Бурчалкиным в «Зените-2». Сейчас, пожалуй, можно только мечтать о том количестве футболистов, которые попали из вашей команды в основной состав и стали призерами чемпионатов России (Аршавин, Малафеев, Катульский, Васянович, Астафьев, Коноплев, Лобов)…

— Наверное, любители футбола хотели бы видеть петербургских ребят в команде. Сейчас сидишь и слышишь разговоры со стороны, что в команде нет ни одного местного воспитанника. Команда специально и создавалась со стороны, чтобы готовить игроков для основного состава. И всегда о каждой игре отчитывались перед главным тренером и президентом клуба.

— При Морозове в первые годы Андрей Аршавин испытывал сложности. А как он себя чувствовал в вашей команде?

— Никаких проблем не существовало. Пришел очень приятный молодой человек, прошедший хорошую подготовку в школе «Смена» и готов был к работе. Его стали постепенно вводить, он все понимал. Каждое упражнение вдумчиво выполнял. Уже тогда задавал вопросы по тренировочному процессу, что характеризовало его как думающего человека. Мог поспорить, как нужно было сыграть и т. д., какие упражнения сделать в тренировочной работе и в игре.

— Полностью ли он себя реализовал?

— Думается, он еще был способен на многое. Всегда важно со стороны тренера доверие к футболисту, которое тот, в свою очередь, замечает. Оно влияет на психику. Нельзя оценивать игрока по проведенным 10–15 минутам на поле. Если этого доверия нет, нужно менять команду и идти туда, где востребован. Так, увы, и произошло…

Поддерживаем команду до сих пор… в 17-м секторе

— Вы довольны тем, как прошла карьера игрока и тренера?

— Да. Конечно, хотелось бы больше поиграть и потренировать, где-то успешней выступить, но не пошло (улыбается). Я всегда работал с душей и сердцем что во взрослом, что в детском футболе. Сердце болит за команду, но уже как у болельщика. Стараюсь выбираться на каждый матч — мы собираемся в 17-м секторе вместе с другими ветеранами команды.

— Порою в честь таких круглых дат проводят товарищеские матчи ветеранов. А как вы встретили юбилей?

— Не было таких идей. Поздравлений много пришло. Звонков было столько, что не успевал их принимать. Ребята поздравили, с которыми работал. А к юбилею отношусь спокойно. Никакие банкеты меня не прельщают. Обычный день для меня, который я провел в кругу семьи.

Вадим ФЕДОТОВ. «Спорт уик-энд», 25.04.2016

*  *  *

Булавин, Вячеслав Иванович. Защитник.

Родился 18 апреля 1946 г. в г. Казани. Воспитанник казанского спортивного клуба «Искра».

Выступал за клубы «Нефтяник» Бугульма (1965–1966), «Рубин» Казань (1967), «Зенит» Ленинград (1967–1978).

Сыграл 2 матча за олимпийскую сборную СССР.

Подробнее »