ЭДГАР ПРИБ: «МОЯ МЕЧТА — СЫГРАТЬ ЗА СБОРНУЮ РОССИИ»

Эдгар Приб опускается с «Ганновером» во вторую Бундеслигу, осуждает лимит и ждет внимания со стороны РФС.

В Ганновере все непросто. Во-первых, никак не настанет весна, и от ежедневных прогнозов погоды приходится отнимать пять градусов. Во-вторых, местная команда второй год подряд претендует на падение в дебри второй Бундеслиги — и на этот раз это перспектива куда отчетливее. Чтобы этого не случилось, 10 очков нужно превратить в белый пепел за 6 оставшихся туров. Плохая новость состоит даже не в том, что четыре матча предстоит провести против команд из первой пятерки, а в том, что игра команды настолько безнадежна, что «красных» уже назвали худшей командой в истории Бундеслиги.

Клуб не нарушает традиций и одну тренировку в неделю делает открытой не только для журналистов, но и для людей. Тренировочное поле находится в шаге от домашнего стадиона, и по дороге в раздевалку команда попадает в расположение болельщиков. Заботливая мама первым делом сует грудного ребенка в надежные руки главной звезды команды — голкипера Роберта Цилера — и достает фотоаппарат. В это время осведомленный болельщик, подозрительно похожий на Евгения Ловчева, язвительно шепчет Роберту на ухо: «Удачного сезона в Ливеркузене». Судя по удивленному взгляду некогда третьего голкипера сборной, осведомлен немецкий Ловчев лучше самого Цилера. Вдали появляется Угу Алмейда и на привет от «Анжи» доброжелательно подмигивает и хлопает по плечу, как будто отыграл со мной в Махачкале не меньше сезона. В конце идет Томас Шааф — он серьезен, не улыбается даже ради селфи с женой Ловчева и еще не знает, что дорабатывает последние дни в Ганновере (дело было за два дня до домашнего разгрома 0:3 от «Гамбурга» и за три дня до последующего увольнения Шаафа). Пресс-менеджер вылавливает меня в толпе и дает последние указания, к которым внутренне я уже был готов: «Эдгар по-русски совсем не говорит и интервью нужно будет делать на немецком».

«Здаров, да чего стоишь, пойдем вон сядем», — на чистом русском жмет мне руку Эдгар через пять минут и ведет в комнату для пресс-конференций. Он родился в городе со сложной судьбой и таким же названием — Нерюнгри, что в Якутии. Сам Приб на пару с участницей Comedy Woman Надеждой Ангарской — лучшее, что произошло с промышленной агломерацией за последние сто лет. Переехал потом в Фюрт, что под Нюрнбергом, там же научился играть в футбол и стал левым полузащитником. Вместе с местным боевитым середнячком немецкого футбола поднимался в Бундеслигу, выходил в полуфинал Кубка и вылетал из Бундеслиги обратно, пока в 2013-м не перешел в «Ганновер».

Далее, правда, Эдгар смущенно просит об интервью на немецком, потому что боится не понять некоторые слова на русском. Он настаивает на своем даже после предупреждения, что мой немецкий он поймет, возможно, еще меньше.

— В Ганновере вы с 2013 года и работаете уже с четвертым тренером. Чем отличается Шааф от остальных (Сломка, Коркут, Фронцек)?

— Для Шаафа очень важны мелочи. Как в тренировочном процессе, так и в игре. В первую очередь он требует профессионального отношения к делу. Тренировки порой чрезвычайно тяжелы, но и во время них он не перестает следить за мелочами и быть требовательным. А в целом, конечно ситуация непростая. Мы боремся за выживание уже второй год кряду. Это тяжело, энергия уходит, а взамен хороших эмоций почти нет. Для головы, для психологии — это очень тяжело.

— Представим на секунду, что вы не игрок «Ганновера», а его фанат. Верили бы вы еще в свою команду?

— Сложно сказать, ха-ха. Думаю, что верил бы. Это важно для команды во время домашних матчей, чтобы в нее верили. У нас сейчас, слава богу, это чувство есть.

— В декабре 2011-го в восемь дней уместился самый эмоциональный отрезок вашей карьеры.

— Да, это было круто. 12 декабря мы играли против франкфуртского «Айнтрахта», и я не попал с пяти метров в пустые ворота! Веселый был момент. Его крутили по телевизору целую неделю, он даже попал в нашу версию «Вечернего Урганта». Звонили друзья, шутили, смеялись, спрашивали, как я так умудрился.

А уже через восемь дней мы играли на Кубок против «Нюрнберга». Я вырос в Фюрте (пригород Нюрнберга), поэтому это дерби для меня суперважно. Я забил, мы победили 1:0, и на этом шутки закончились.

— Но видео с вашим промахом стало хитом, и сейчас у него уже больше миллиона просмотров. Наверное, вы устали уже от шуток и вопросов о том эпизоде?

— Да вообще-то до вас давненько никто не спрашивал, ха-ха. Это футбол, и если к таким моментам относиться слишком серьезно, то можно, наверное, с ума сойти или карьеру себе сломать.

— Вы родились в России, но переехали сюда уже в двухлетнем возрасте с родителями. Теперь чувствуете себя на 100% немцем?

— Думаю, да. Я вырос среди немцев, ходил в немецкую школу. Конечно, мои родители из России, а точнее из Украины и Казахстана. Да и язык… Конечно, я говорю по-русски, но для меня это тяжело, потому что я говорю не каждый день. Ребенком я говорил с родителями на смеси русского и немецкого, а уже теперь перешли на один немецкий.



— А что стало причиной переезда в Германию?

— После распада СССР многие русские с немецкими корнями переехали в Германию. Сначала уехал мой дядя. Потом он рассказал нам, что в Германии неплохо живется, и позвал нас сюда. В русских семьях все всегда очень близки, поэтому мы все тоже уехали за ним. Семья большая — у папы два брата и три сестры, и все приехали в Германию, чтобы строить новую жизнь.

— А какая-то связь с Россией еще осталась?

— Да почти нет. Отец, кажется, звонил пару раз соседям в Нерюнгри. Кажется, там еще у меня живет кузина. А так жизнь теперь здесь. Сам я с двухлетнего возраста в России не был ни разу.

— В Бундеслиге поддерживаете связь с русскоговорящими? Знаю, что вы общались с Артемом Рудневым, когда он играл за «Ганновер».

— Да, общались с Руди, можно сказать, что мы друзья. С ним мы всегда говорили на русском, ведь он из Латвии. Сейчас у нас играет Антон Вальдемар, с ним также говорим на русском. Он из Узбекистана вроде, точно даже не знаю. Случалось и с Нойштедтером говорить — мы с ним не дружим, но после игры перекинулись парой фраз. В том числе по поводу игры в сборной России. Кстати, считаю, что он заслужил место в сборной, ведь за его спиной уже опыт игры в Менхенгладбахе и в «Шальке».

— Смотрите, кстати, в целом новости из России и следите за тем, что происходит?

— Конечно! Не в деталях, но поводу важнейших вещей я в курсе. Знаю, что в России сейчас часто принято выбирать тактику «черное или белое»: некоторые люди поддерживают правительство во всем, а некоторые полностью против. Я считаю, что нельзя быть во всем правым, сам в этой иерархии оценок был бы где-то посередке. В Германии, кстати, это распространенная позиция.

— В последнее время футбол в России, к сожалению, частенько связан с политикой. Слышали про поступок Тарасова в Стамбуле?

— На мой взгляд, политику ни в коем случае нельзя перемешивать с футболом. В Германии особенно, ведь тут политика имеет известную всем историю. В случае чего-то подобного игрока в первую очередь оштрафовал бы клуб, федерация футбола… С законом могли бы быть проблемы. Да и пресса бы съела, скорее всего. Имидж игрока был бы поврежден надолго.

— Согласно новостям из России, в Германии серьезная ситуация с беженцами. А Бундеслига в сентябре выступила с совместной акцией в их поддержку. Вы не опасаетесь, что Германия переполнится беженцами в один момент?

Помоги мне. Как Бундеслига и мигранты нашли друг друга

— Людям нужно, по возможности, помогать. Мои родители, я — мы тоже прибыли сюда в поисках лучшей жизни. Это наша Германия, та, которую мы узнали, когда сюда приехали. Поэтому сейчас все, кому нужна помощь, должны иметь право приехать сюда. И им помогут. Но нужно понимать, что здесь есть свои правила, свой менталитет. Это нужно принимать, и это не всегда происходит, из-за чего сейчас существуют некоторые проблемы, вызванные тем, что приезжие иногда сами не хотят интегрироваться. Но все решаемо.

— Следите за результатами в российской премьер-лиге?

— Я слежу в целом за результатами в европейских чемпионатах, и в том числе за русскими. Иногда даже смотрю некоторые дерби и матчи русских клубов в Лиге чемпионов. Для более детальной информации мне пришлось бы читать русские сайты, а с чтением на русском иногда возникают проблемы.

— Слышали про лимит на легионеров в России?

— Думаю, лимит для России не такая уж и плохая идея. Но это не может в одночасье стать решением всех проблем. Менять нужно что-то в самом подходе к управлению футболом. В Германии в каждой деревеньке есть футбольный стадион и местная команда. Поэтому у нас так много игроков, а чем больше игроков, тем больше конкуренция. В России, насколько я знаю, только три профессиональных лиги, а у нас в Германии не меньше семи.

— Если бы получили сейчас предложение от русского топ-клуба — приняли бы его?

— Серьезно бы рассмотрел это предложение. На первый взгляд, не вижу причин для отказа. Переход в клуб менее известный, но с лучшим контрактом? Не знаю, сначала нужно увидеть предложение.

С детства я мечтал играть в Англии. Ребенком смотрел трансляции и влюбился в стадионы и атмосферу. В 2011-м вроде бы меня просматривал «Фулхэм», но дальше дело не пошло.

— Во время игры в «Гройтер Фюрте» Генрих Шмидтгаль (немец с казахским происхождением) предложил вам играть за сборную Казахстана.

— Откуда вы знаете? Да, мы разок действительно об этом говорили. Я сказал, что пока еще не готов, может через пару лет. Я бы с удовольствием сыграл вместо этого за сборную России. Я там родился и чувствую связь со страной. Только паспорта пока нет русского.

— А на Transfermarkt.de под вашим именем стоит в том числе и русское гражданство.

— Правда? На самом деле паспорта у меня нет, но в данный момент я занимаюсь его получением. У меня было русское свидетельство о рождении, но при получении немецкого гражданства его, кажется, забрали.

— Значит, в случае предложения от России сыграть за национальную команду вы ответили бы положительно?

— Без сомнения. Но, к сожалению, из РФС ко мне еще никто не обращался. Но думаю в том числе и потому, что у меня не было русского паспорта. Теперь, надеюсь, все поменяется. Тем более, я играю на достаточно дефицитной во всем мире позиции левоногого левого края.

— Смотрите игры сборной России?

— Конечно. Например, смотрел матч против Франции. Считаю, сыграли очень достойно. Смотришь игру и сразу начинаешь мечтать, что когда-нибудь выйдешь на поле в футболке национальной сборной. Хочется верить, что когда-нибудь все получится. Сыграть за сборную России — моя мечта.

— В Бундеслиге ходят разговоры о зарплатах русских футболистов и в РФПЛ в целом?

— Да, я наслышан о высоких зарплатах в российской премьер-лиге. Но опять же — большие деньги платят, насколько я знаю, не всем, а только игрокам национальной сборной.

Но все же, думаю, если клубы или футбольный союз инвестировали бы больше денег в футбольные школы, в небольшие фарм-клубы и академии, а не в контракты игроков — результат был бы другим. Нужно создавать в стране больше футбола, и результат придет. Проблема, что ждать в таком случае пришлось бы дольше, а это порой останавливает.

— Кого в Германии считают лучшими русскими игроками, чьи имена на слуху?

— Все знают Жиркова, Акинфеева. Они играют давно, засветились в Лиге чемпионов. А еще, как его зовут. Кажется, он недавно закончил карьеру. Играл за «Челси», если не ошибаюсь. А, да — Аршавин. И играл за «Арсенал», а не за «Челси». Он в свое время, конечно тоже был на слуху, особенно во время игры в Англии.

Никита ЩЕКУТИН. «Eurosport», 05.04.2016

Фото: wikimedia.org, eurosport.ru