МИХАИЛ МАРХЕЛЬ: «КАК ТРЕНЕР Я МНОГОМУ НАУЧИЛСЯ У ГАЗЗАЕВА»

Мемориал Валентина Гранаткина каждый год предоставляет возможность встретиться с известными в прошлом футболистами, которые чаще всего продолжают свою карьеру уже в качестве тренеров. Не стал исключением и двадцать восьмой по счету турнир. На этот раз судьба свела с одним из лучших белорусских бомбардиров в истории чемпионатов России. Лучше всего Михаила Мархеля помнят во Владикавказе, где он в составе местного «Спартака» наводил ужас на соперников. Сейчас 49-летний специалист возглавляет сборную Белоруссии (U-17), благодаря своему богатому опыту помогая росту новым Кульчию, Гуренко и Глебу. В интервью Мархель поделился воспоминаниями о выступлениях в чемпионатах Югославии и Венгрии, рассказывал, по какой причине не выиграл золотые медали со «Спартаком», объяснил причину постоянных неудач сборной Белоруссии, а также пожелал «Зениту» выйти в полуфинал Лиги чемпионов.

Седьмое место — не провал

— Результат вашей сборной в Петербурге — провал? Команда стала лишь седьмой.

— Нет, я так не считаю. Наша группа была намного сильнее остальных. Мы приехали играть с интересными командами, демонстрирующими хороший футбол. Немного не получилось со сборной Санкт-Петербурга, а остальные игры по качеству удались. Были некоторые проблемы с мотивацией в последнем матче с Азербайджаном. Кроме того, сказалась усталость. В первом тайме мы сыграли плохо, но в перерыве произвели изменения, и они себя оправдали.

— На матче Санкт-Петербург — Белоруссия я сидел как раз рядом с вашей скамейкой запасных и слышал, как резко вы реагируете на действия подопечных. Было даже боязно за них. Сильно кричали в раздевалке?

— Нет. Разбор полетов происходил уже на следующий день, потому что я остался недоволен не только результатом, но и самой игрой. Раз мы неплохо сыграли со словаками и японцами, значит, тот разговор возымел действие.

— Сдерживать себя удается? Наверняка помните, как сами, будучи футболистом, реагировали на отдельные тренерские замечания.

— (Улыбается.) Естественно. И у футболистов, и у тренеров разные характеры, поэтому необходимо находить контакт, подход. Особенно это важно именно в юношеском футболе. Кого-то стоит подбодрить, а другого, наоборот, заставлять делать определенные вещи.

— Но до слез не приходилось доводить подопечных?

— (Смеется.) Нет-нет. Может, со стороны кажется, что такое возможно, но случаев со слезами не было.

Академия футбола — меценатство

— Было бы интересно узнать о создании Академии Федерации футбола Белоруссии. Правильно ли понимаю, что на Мемориале Гранаткина ее воспитанников не было?

— Да, не было. Причина проста — в академии занимаются ребята 2000 и 2001 годов рождения. Академия появилась в минувшем году при поддержке УЕФА. Были жесткие критерии, в итоге помимо Белоруссии подобные проекты были реализованы еще в трех странах (Армении, Грузии и Македонии. — «Спорт день за днем»). Это большое подспорье для развития белорусского футбола. Не секрет, что у нас проблемы с футбольными академиями, поэтому сделан серьезный шаг вперед. Например, был дан шанс ребятам 2002 года с периферии. Созданы такие условия, чтобы раскрыть их потенциал и талант, потому что на местах сделать это сложно. Хотя должен добавить, что есть хорошие школы в Минске, а теперь еще и в Солигорске.

— Занимается ниша, в которой недорабатывали клубы?

— В том числе и так.

— Как ведущие клубы отнеслись к появлению этой академии? Считают ее конкурентом?

— Мы для них не конкуренты, потому что не владеем правами на футболистов. Они закреплены за теми детско-юношескими школами, откуда ребята приглашаются. Любой клуб может заключить контракт с выпускником академии. Никакого антагонизма нет. Скорее это можно назвать меценатством.

— Решение в пользу использования онлайн-программы обучения амстердамского «Аякса» считаете полностью верным?

— Мне тяжело судить, но если отталкиваться от результатов ребят 2000 года, то сделан шаг вперед.

— Генеральный менеджер Академии «Аякса» Патрик Ландрю должен приезжать в Минск раз в месяц. Вы с ним общались?

— Я присутствовал на тренировках и семинарах с его участием. Но я не так плотно работаю с этим возрастом, чтобы рассуждать о конкретных плодах работы.

Лучшие годы Глеба позади

— В одном из интервью вы рассказывали, что в свое время не сумели разглядеть потенциал Александра Глеба.

— Наверное, меня неправильно поняли. Просто нельзя было сказать, что маленький Александр достигнет таких высот. Это имелось в виду. Потенциал у него, конечно, был большой, но чтобы до такого уровня дорасти! Надо понимать, что карьера любого игрока — это еще и в какой-то степени стечение обстоятельств. Рад за Глеба, что у него все так сложилось.

— А в каком возрасте вы с ним пересеклись?

— Саше было 16 лет. Окончив карьеру, я пришел в детско-юношескую школу минского «Динамо», и как раз был выпуск Глеба.

— Какие выводы позволила сделать эта история?

— Я же сам таким был, прошел все это на собственном опыте. Окончив школу, оказался никому не нужен, у разбитого корыта. Только желание играть в футбол и некоторое стечение обстоятельств помогли мне зацепиться, подняться и заиграть.

— Александр тем временем снова вернулся в чемпионат Турции — в «Генчлербирлиги». Насколько это серьезная потеря для чемпионата Белоруссии и БАТЭ?

— Мне тяжело судить. Все-таки лучшие его годы уже позади.

— В свои 34 он уже близок к завершению карьеры?

— Естественно. Но с учетом всех регалий Глеба он поднимал имидж чемпионата Белоруссии, заставлял зрителей идти на стадионы.

БАТЭ в чемпионате России? Интересно!

— Сборная Белоруссии снова провалилась в отборочном турнире крупного футбольного форума. Команда постоянно становится то четвертой, то пятой. Не кажется ли вам, что это прямое следствие слабости местного чемпионата, где из года в год победителем становится одна и та же команда, конкуренцию которой никто не может навязать?

— Вы правы. В нашем чемпионате на протяжении многих лет нет конкуренции. В какой-то степени это сказывается и на сборной. Но попасть на чемпионат Европы или мира не так-то просто. С другой стороны, БАТЭ регулярно показывает неплохие результаты в Лиге чемпионов. Так что истина где-то посередине.

— Сильнейшие валлийские команды сейчас играют в чемпионатах Англии. Может, и БАТЭ стоит заявиться в чемпионат России?

— (Улыбается.) Это больше политический вопрос. Было бы интересно посмотреть на БАТЭ в новых условиях. Если бы в футболе сделали аналог Континентальной хоккейной лиги, было бы тоже интересно. Но все это в сослагательном наклонении, если бы да кабы.

— В сборной Белоруссии нет ни одного игрока, забившего больше двух мячей в девяти матчах отборочного турнира Евро-2016. Вам не стыдно за коллег нападающих?

— Не стыдно… Просто надо понимать, что нападающие не растут как грибы. К сожалению, у нас в стране есть проблема с забивными игроками. Нет ни одного нападающего европейского уровня.

— Может, это прозвучит громко, но на кого сейчас молится нация?

— Большие ставки в Белоруссии делаются на Дарью Домрачеву (смеется).

— Биатлон — это ваше все. С этим сложно спорить. А что все-таки с футболом?

— Такие футболисты, как Глеб, рождаются не так часто. Хорошая молодежь есть, может, кто-то и выстрелит. Но пока сложно сказать, станет ли кто-то звездой уровня Глеба.

— Переезд Егора Филиппенко в испанскую «Малагу» удивил?

— Как расценивать трансфер человека, попавшего в хороший чемпионат, но не играющего там? Нужно играть, а не считаться игроком. Не знаю нюансов его контракта с «Малагой», но в 27 лет футболист должен играть. Надо уходить хотя бы в аренду.

— Кто сильнейший белорус из тех, кто играет в чемпионате России?

— Не скажу, что кто-то особо выделяется. Но лично мне нравится, как играет за «Ростов» Тимофей Калачев.

— Не удивлены, что ростовчане забрались так высоко?

— Удивлен. Но зная Курбана Бердыева и его тренерские качества, понимаю, что этот результат не случаен.

— Сможет ли выйти на новый уровень Станислав Драгун, сменивший «Крылья Советов» на «Динамо»?

— Стаса я хорошо знаю и по молодежной, и по олимпийской сборным. Для него это шаг вперед. Другое дело, будет ли он играть? Не хочется повторения ситуации с Филиппенко. Пожелаю Драгуну всего хорошего.

Милунович — усиление для сборной Белоруссии

— В России накануне домашнего чемпионата мира всерьез задумались об усилении сборной за счет натурализации игроков. Первой ласточкой стал вратарь «Локомотива» Гильерме. Как вы относитесь к подобной практике?

— Надо подходить избирательно, чтобы не получалось так, что игрок получает гражданство, играет два-три матча, а затем пропадает, его не видно и не слышно.

— Вы сейчас на бразильца Ренана Брессана намекаете, получившего в 2012 году белорусское гражданство?

— Нет, почему? От него все-таки была польза. Он и на Олимпийских играх выступал за Белоруссию, и сейчас продолжает привлекаться в сборную. Такую натурализацию я приветствую. Надо понимать, что если до подобного доходит, это должен быть игрок высокого уровня.

— Есть ли сейчас другие игроки в БАТЭ, кого могут натурализовать?

— Это ведь непростой процесс, необходимо все согласовывать с УЕФА. Но в БАТЭ есть футболисты, способные усилить сборную. Тот же Младенович (5 января минчане продали 24-летнего серба за 1,5 млн евро в немецкий «Кельн». — «Спорт день за днем»). Тот же серб Неманья Милунович — также неплохой футболист.

— Голландия, Франция, Швеция — похоже, белорусам будет крайне сложно добраться до России в 2018-м?

— Да (вздыхает).

— Но можно ли успеть совершить какой-то качественный скачок?

— За один-два года сделать это крайне тяжело. Во всей Европе развитию футбола уделяется большое внимание, выделяются огромнейшие средства. А вот так вот раз и качественно заиграть по-новому вряд ли получится. Шансы есть, но только когда step by step, от игры к игре. Надеюсь, футболисты, узнав состав группы, не подумают, что шансов попасть на чемпионат мира у них уже нет. Если такие мысли закрадываются, в футбол лучше вообще не играть. Не всегда побеждает тот, кто сильнее. Иногда удача сопутствует тому, кто достоин ее в данный конкретный момент.

Война в Югославии, интриги в Венгрии

— Вас прекрасно помнят в бывшем СССР, России, вы поиграли и в других чемпионатах. Как сами оцениваете свою карьеру?

— С позиции прожитых лет всегда, конечно, хочется большего. Но с другой стороны, мне удалось поиграть в очень хорошем чемпионате Советского Союза. Я этим даже горжусь. Тогда совсем другими были и отборы, и команды, и люди. Я бы даже назвал чемпионат СССР мини-чемпионатом Европы. Все-таки в нем играли команды совершенно разных стилей. Поиграл за границей. Не совсем так, как хотелось бы, но все равно попробовал себя в других условиях, понял, могу или нет адаптироваться к ним. Плюс поиграл в чемпионате России — не самом слабом в Европе, так скажем (смеется). Считаю, что пусть и небольшой, но все же след я там оставил. Поиграл в еврокубках, вызывался в национальную сборную. Если бы не травмы, мог бы еще поиграть. Но что поделать? У каждого своя судьба. Не вижу причин быть чем-то недовольным. Нормальная добротная футбольная карьера.

— Чемпионаты Югославии и Венгрии после советских реалий стали другим миром?

— Чемпионат Югославии был турниром очень хорошего уровня. «Партизан» и «Црвена Звезда» — команды по-настоящему европейского качества. Остальные немного недотягивали. На тот момент в чемпионате Югославии играли клубы из Черногории, Македонии, Боснии и Герцеговины… Были неплохие заработки даже по европейским меркам… Но началась война, и чемпионат развалился. А вместе с ним стали другими и финансовые условия.

— Вас военные действия как-то зацепили?

— В Подгорице, это бывший Титоград, войны не было, но мы должны были лететь в Сараево, и прямо перед нашей игрой команды из будущей Боснии и Герцеговины снялись с чемпионата. Так что сезон доигрывался в военном режиме. После выступлений за «Будучность» понял, почему так много игроков из бывших югославских республик выступает в Европе. Для них был стимул проявить себя и уехать, благо с отъездом проблем вообще не было.

— С Анто Дробняком, пошумевшим в чемпионате Франции, успели пересечься в «Будучности»?

— Да, конечно. Не удивлен, что он становился лучшим бомбардиром чемпионата Франции, ведь у нас тогда была очень крепкая команда. Например, играл вместе с Миодрагом Божовичем, работавшим в России.

— А в Венгрии, в командах с практически непроизносимыми названиями, как вас угораздило оказаться?

— Я хорошо себя зарекомендовал в Югославии, меня очень просили остаться, но из-за войны с финансово-денежными отношениями была вообще беда. У меня была маленькая дочь, непонятно, куда война перекинется дальше, поэтому мы не решились оставаться в Югославии.

— Как вам Венгрия?

— Самым сложным оказался язык — вообще не понимаешь, о чем идет разговор. Выучить его за три-четыре месяца, чтобы быстро адаптироваться, было очень тяжело. Плюс там была непонятная система с легионерами. Можно приглашать сколько хочешь, но на поле выходят только два-три иностранца. С Украины и из близлежащих стран руководители набрали столько, что нас стало, по-моему, восемь человек. Каждый смотрит волком друг на друга… В итоге было больше интриг, нежели мыслей об игре. Да и с контрактами — сначала говорят одно, переводчик второе, затем выясняется, что на деле — третье. В общем…

— Пожалели, что поехали туда?

— Если что-то и приобрел, то только опыт. Причем не футбольный, а жизненный.

Звонил Газзаев, но я дал обещание Иванову…

— Как возник вариант с владикавказским «Спартаком»?

— Когда я оказался на распутье и стал свободным агентом… Это сейчас так называется, а тогда — просто игрок без контракта. За «Спартак» в те годы играл Али Алчагиров, с которым мы остались друзьями после минского «Динамо». Он предложил мою кандидатуру, меня знали по играм за «Динамо», поэтому все решилось очень быстро. Считаю, что никто не прогадал (улыбается).

— Четырнадцать голов в первом же сезоне — ожидали от себя подобного?

— Нет (смеется). Не думал, что все будет складываться так удачно. Все-таки новая команда, новый менталитет… Но мне он пришелся по душе. Хороший подбор футболистов, атмосфера в команде — все сложилось.

— Но выиграть гонку лучшего бомбардира чемпионата, конкурируя с Виктором Панченко, Олегом Веретенниковым и Владимиром Бесчастных, наверное, было нереально?

— Да уж (смеется). Но мы с Назимом Сулеймановым забили по четырнадцать мячей, так что свою долю в результаты команды вносили исправно. Неудивительно, что мне и потом предлагали остаться в «Спартаке».

— Александр Новиков, Александр Яновский, Владимир Федотов — кто из тренеров будущей «Алании» запомнился ярче всего?

— Ярче все-таки Газзаев.

— Валерий Георгиевич уже тогда обладал харизмой?

— Уже тогда можно было предположить, что он и до главного тренера сборной России дорастет, и чемпионские команды тренировать будет. Харизма была, да. Честно говоря, как тренер я у него многому научился. В моем тренерском становлении 1994 год получился очень важным.

— Вы уже тогда думали о будущей тренерской работе?

— Нет, просто обращал внимание, как он выстраивает отношения внутри коллектива.

— В следующем сезоне отличились всего пять раз из-за упоминавшихся выше травм?

— Нет. Одна операция, конечно, была, но она несравнима с тем, что было затем в «Торпедо». Хотя, когда выпадаешь на полтора месяца, это тоже проблема. Просто меня не всегда использовали на острие атак, часто ставя на фланг полузащиты.

— Правильно понимаю, что уход в «Торпедо» и чемпионство владикавказцев в том же сезоне — тема, которую вам не очень приятно вспоминать?

— По окончании сезона-1994 я не получил предложения о новом контракте, а в это время Валентин Козьмич Иванов предложил перейти в «Торпедо». Я дал согласие. А уже в январе позвонил Газзаев и снова пригласил во Владикавказ. Но я уже обещал человеку, поэтому своего решения менять не стал. Жалеть о чем-то? Я такой человек, что ни о чем не жалею (вздыхает). Вот так случилось, значит, судьба такая.

— Каким запомнился легендарный Козьмич?

— Хороший тренер. Мог поговорить с подопечными на любые темы. Надеюсь, в «Торпедо» на меня зла не держат за то, что я принес мало пользы команде. Мне нравилось, какие отношения были между ребятами в коллективе. Звезд с неба мы не хватали, но при минимуме финансовых вложений команда показывала добротные результаты («автозаводцы» заняли пятое место и завоевали путевку в Кубок УЕФА. — «Спорт день за днем»).

— В сезоне-1995 в России впервые появились бразильцы. Когда играли против нижегородского «Локомотива», верили своим глазам?

— Да уж, чернокожие ребята в России были в диковинку (смеется). Было интересно посмотреть на них. Вот только не всегда приезжали действительно сильные футболисты. Многие просто не дотягивали до того уровня, под которым мы понимаем «бразильского футболиста».

— Почему после новороссийского «Черноморца» решили вернуться на родину? Травмы замучили?

— Да. В основном были травмы, требовавшие хирургического вмешательства. Хрящи в колене из-за постоянных операций на менисках совсем стерлись, постоянно приходилось делать обезболивающие уколы. В полном объеме я не мог реализовывать свой потенциал, а больные люди никому не нужны.

Белорусы не усилят «Зенит»

— Ваш брат Юрий, будучи играющим тренером минской «Звезды», параллельно работал таксистом. Как такое возможно?

— У нас даже сейчас в высшей лиге Белоруссии людям приходится подрабатывать, что уж говорить о тех, кто заканчивает с футболом. Это очень тяжелый период, через который необходимо пройти практически каждому. В обычной жизни совсем другие заработки. Брат попробовал. Это тоже опыт.

— Таксист — опасная профессия. С ним ничего серьезного не случалось?

— Там немножко другая ситуация. Он где-то месяц возил людей, хотел посмотреть, что из этого получится. А на него уже навесили ярлык «таксиста» (смеется). Месяц поработал, понял, что игра свеч не стоит и закончил.

— Юрий признавался, что на первую зарплату в «Алании» купил вам мобильный телефон. На что потратили первые крупные деньги вы?

— Еще в Советском Союзе мы поехали играть в Италию и Англию, получил сначала 600 долларов, а потом 600 фунтов. Помню как сейчас. Сидим в номере с Али Алчагировым и говорим друг другу: «Ну все, на себя и на детей мы в этой жизни заработали» (смеется). Но деньги тут же потратили, купив аппаратуру, которой в Союзе было не достать. К счастью, в моей жизни не было ситуации, когда приходилось бы думать, на что прокормить семью. Даже в военной Югославии. Хотя, честно признаться, прибыльной работу тренера в Белоруссии не назовешь.

— Есть ли у вас задача рано или поздно стать главным тренером сборной Белоруссии?

— Не поверю, если кто-то скажет, что не стремится стать тренером своей национальной команды. Это вершина карьеры. Многое зависит от случая. Но ждать его, ничего не делая, нельзя. Необходимо идти ступенька за ступенькой. Прежде чем стать главным тренером национальной команды, необходимо чего-то добиться. Так что я открыт для интересных предложений. Для начала можно поработать и на клубном уровне.

— Например, как ваши соотечественники, Виктор Гончаренко и Вадим Скрипченко, работающие в России. Правда, Гончаренко лишь второй тренер в ЦСКА, а Скрипченко руководит скромным «Уралом».

— «Всего лишь второй тренер ЦСКА» — интересно звучит (смеется). Всем бы так. Да и «Урал» — не самый плохой вариант в не самом плохом чемпионате Европы (улыбается).

— Россия сейчас борется с Францией и Португалией за пятую строчку в таблице коэффициентов УЕФА.

— И я не вижу в этом ничего странного. Считаю, что чемпионат России по своему уровню как раз и является пятым в Европе. Ваши клубы стабильно успешно выступают в еврокубках.

— Чего в таком случае в этом сезоне может добиться «Зенит» в Лиге чемпионов?

— По своему потенциалу, по уровню игроков «Зенит» вполне может рассчитывать на полуфинал. Это при хорошем стечении обстоятельств. Но для начала надо пройти «Бенфику».

— В петербургском клубе всегда было много белорусов, а сейчас — ни одного.

— Раньше и «Зенит» был другим, а теперь приглашаются сплошь звезды, игроки своих сборных. Опережая ваш вопрос, скажу, что сейчас я не вижу ни одного белорусского игрока, способного усилить «Зенит».

Александр МАКАРОВ. «Спорт день за днем», 14.01.2016

Фото: sportsdaily.ru