СЕРГЕЙ БАЗУЛЕВ: «В ФИНЛЯНДИИ ВООБЩЕ ФУТБОЛА НЕТ»



Почти четверть века назад бывший защитник «Спартака» Сергей Базулев перебрался в Финляндию, где его разыскал «Eurofootball» для того, чтобы расспросить о современных реалиях футбола в этой стране, а заодно вспомнить те годы, когда, будучи игроком, он сам выходил на поле. Сегодня мы предлагаем нашим читателям первую часть беседы с человеком, чья жизнь когда-то висела на волоске, а сейчас он с удовольствием готов рассказать о былых спортивных баталиях.

— Сергей Васильевич, вам удалось посмотреть ответный матч раунда плей-офф Лиги Европы между ХИКом и «Краснодаром»?

— Посмотреть-то посмотрел. Но, честно говоря, такая игра была, что одним не надо, а другие не могут. Поэтому мне матч не понравился.

— Может быть, на качество игры так повлиял результат первой встречи, в которой «Краснодар» фактически снял все вопросы относительно прохода в групповой этап турнира?

— Вполне возможно. Еще в первой игре было сразу видно, что наша команда посильнее ХИКа. Отсюда и такая разница в счете.

— Ответную игру смотрели на стадионе или по телевизору?

— На стадион я не хожу. Поэтому смотрел дома по телевизору.

— По российскому телевидению или по финскому?

— По нашему. У меня есть спутниковая тарелка. Вот по ней и смотрю. Там много каналов, в том числе и спортивные. А финское телевидение показывало или нет, даже не знаю. Надо будет спросить.

ХИК последние шесть лет неизменно становился чемпионом. Понабрали приезжих, а финнов в этой команде играет очень мало. Поэтому по местным меркам ХИК такой сильный.

— Очень удивило большое количество легионеров в составе ХИКа. Откуда их столько?

— В Финляндии это практически единственная команда, в которой их так много. ХИК последние шесть лет неизменно становился чемпионом. Понабрали приезжих, а финнов в этой команде играет очень мало. Поэтому по местным меркам ХИК такой сильный.

— Получается, что эти иностранцы сильнее финских игроков?

— Получается так. Я считаю, что в Финляндии вообще футбола нет. Здесь в основном развит хоккей. А футбол у финнов очень слабо развивается.

— Почему в Финляндии не рождаются новые Литманены и Хююпя?

— Трудно сказать. Но в Финляндии, помимо Яри Литманена и Сами Хююпя есть от силы еще пара известных футболистов, а больше и нет никого. Вы наверняка когда смотрели матч, обратили внимание, что трибуны были почти пустые.

— Это бросилось в глаза. Мне про домашний стадион ХИКа недавно рассказывал Равиль Сабитов, который некоторое время назад работал в Финляндии. Он говорил, что арена расположена в центре Хельсинки, но на ней не слишком приятно находиться, поскольку в жаркую погоду от уложенного там искусственного газона идут испарения. Возможно, причина в этом?

— Я не думаю, что дело в этом. Тут на футбол вообще мало народа ходит. На ХИК болельщики еще хоть как-то собираются. А так, здесь на матчи приходит по 2–3 тысячи. Где-нибудь за городом, может быть, и чуть побольше. У финнов основной интерес к хоккею. К футболу у них отношение прохладное. Это у нас — русских, футбол — спорт № 1. Я знаю очень многих наших преданных болельщиков. А у них на первом месте хоккей.

У финнов основной интерес к хоккею. К футболу у них отношение прохладное. Это у нас — русских, футбол — спорт № 1. Я знаю очень многих наших преданных болельщиков.

— В истории ХИКа были встречи со «Спартаком» в рамках 1/32 финала Кубка УЕФА сезона 1983/1984…

— Так я играл в тех матчах. Мы в Москве победили 2:0, а в Хельсинки обыграли ХИК 5:0.

— С тех пор прошло уже 30 с лишним лет. За это время финский футбол хотя бы немного изменился?

— Как вам сказать? Вроде бы чуть-чуть поднялся, но не думаю, что слишком сильно. Да и как ему сделать резкий скачок в развитии, если здесь все посвящено хоккею?

— Как в стране относятся к тому, что сборная Финляндии регулярно не попадает на чемпионаты мира и Европы, а финские клубы заканчивают свое участие в еврокубках на ранних стадиях?

— По большому счету никак. Ответственность за это ни на ком не лежит. Поэтому, как говорится, финнам на это дело по барабану!

— Чем вам запомнились те матчи «Спартака» с Хиком в сентябре 1983 года?

— Тем, что это был мой первый выезд в Финляндию. И надо же такому случиться, что у меня потом вся жизнь оказалась связана с этой страной. Тут я и травму получил, после которой неделю пролежал в коме. А затем я здесь остался жить. Видите, как бывает. Значит, судьба такая!

— Когда вы уезжали из разваливающегося Советского Союза летом 1991 года, то рассчитывали под занавес игровой карьеры заработать денег или изначально хотели остаться жить в Финляндии?

— Мне шел уже 34 год, и когда спортсмены начали выезжать за рубеж, я тоже поехал. Играть мне оставалось уже недолго, поэтому хотелось немного подзаработать. Деньги, правда, предложили небольшие. Но у нас мы и таких не видели. Плюс мне выдали машину и квартиру в центре Оулу. Это недалеко от границы со Швецией. В первый год все шло нормально. А в 1992-ом, когда был весенний турнир в манеже, на который еще одесский «Черноморец» приехал, у меня случилась травма. Играли на ковре, под которым должна была быть мягкая подстилка. А ее почему-то не было. Получилось так, что под меня подсел игрок соперника и я упал, ударившись головой о пол. Я потерял сознание и больше уже ничего не помнил. Меня прооперировали — пришлось резать голову, иначе я бы умер. Потом еще долго были проблемы с памятью.

Я потерял сознание и больше уже ничего не помнил. Меня прооперировали — пришлось резать голову, иначе я бы умер. Потом еще долго были проблемы с памятью.

— Я знаю об этой грустной истории и просто не могу представить, через что вам пришлось пройти. У меня это совершенно не укладывается в голове.

— Да я и сам-то в это никак не могу поверить. Знаете, у меня после этого речь так и осталась не чистая. Так что извините меня, если что-то из того, что я говорю, не всегда можно разобрать.

— Ну что вы! Я вас прекрасно понимаю.

— За то, что я сейчас с вами разговариваю, надо сказать спасибо моей жене Алле и детям! Если бы не они, я, наверное, не выкарабкался. Им столько пришлось со мной вытерпеть.

— За столько лет жизни в Финляндии вы так и не выучили местный язык?

— Нет, нет, нет. В русском языке шесть падежей, а в финском их шестнадцать. Я когда об этом узнал, сразу решил, что это не для меня (смеется). А с людьми здесь говорю по-английски, тут же английский в порядке вещей. Я его неплохо знаю. По крайней мере все понимаю и сам объясниться могу.

В русском языке шесть падежей, а в финском их шестнадцать. Я когда об этом узнал, сразу решил, что это не для меня. А с людьми здесь говорю по-английски, тут же английский в порядке вещей.

— Английский язык вы изучали еще на родине или уже в Финляндии?

— Начинал еще в Советском Союзе, а продолжил здесь. Хотя после операции мне и русский, и английский очень тяжело давались. Знаете, вроде бы сказать могу, а потом проходит какое-то время и думаешь, а о чем я говорил-то? Расплывчато все помню.

— Еще до этой страшной травмы в тот год, когда вы уехали в Финляндию, «Спартак» играл на стадии 1/32 финала Кубка УЕФА с другим клубом из этой страны «Миккелином», который легко прошел по сумме двух встреч с общим счетом 5:1. К вам тренерский штаб москвичей во главе с Олегом Романцевым случайно не обращался за консультацией?

— Я приезжал тогда на игру и болел за «Спартак». Команда была практически та же, из которой я уезжал. Особых изменений в ней не было. Ребята были те же, с кем мы вместе играли. Но меня по поводу соперника никто не спрашивал. Романцеву я тоже ничего не советовал. У него всегда свои мысли. С Олегом Ивановичем очень тяжело спорить. Я его хорошо знаю, ведь мы с ним вместе еще у Бескова в «Спартаке» играли.

— В те годы вы могли представить, что из Олега Романцева получится большой тренер?

— Честно говоря, я бы так не сказал. Я вообще не знал, что он выберет именно эту профессию и пойдет в тренеры.

— Олегу Ивановичу еще великий Николай Петрович Старостин говорил, что раз он капитан команды, то из него должен получиться настоящий тренер.

— Мне об этом ничего неизвестно. Наверное, это было уже не при мне. Я ведь ушел из «Спартака» на несколько лет. Играл в «Нефтчи», а потом и в «Локомотиве». А в 1989 году Романцев принял «Спартак» и меня пригласил обратно. Мы тогда с Черчесовым вместе пришли. И команда в том сезоне сразу же выиграла чемпионство. Помните тот матч с «Динамо» (Киев), когда мы у себя в Москве выиграли 2:1?

Мне Стас кричит: «Оставь!». Я ему пропускаю мяч, а он перед ним прыгает и Протасов забивает в пустые ворота. И вот Перетурин заявил, что это я не уступил Черчесову. Вот это мне было обидно.

— Конечно, помню. Для меня это очень приятные детские воспоминания. С громадным удовольствием иногда пересматриваю эту игру.

— Я тоже люблю этот матч посмотреть. Репортаж тогда вел Перетурин. Я с тех пор на него обижен, когда он все вину за пропущенный гол вначале встречи свалил на меня. Там мяч летит с чужой половины поля к нашей штрафной. Мне Стас кричит: «Оставь!». Я ему пропускаю мяч, а он перед ним прыгает и Протасов забивает в пустые ворота. И вот Перетурин заявил, что это я не уступил Черчесову. Вот это мне было обидно.

— Неужели за столько лет вы так и не простили Владимира Ивановича?

— Нет. Я не люблю, когда комментаторы такие вещи говорят. Вот Евгений Майоров такого бы себе не позволил. Он совсем по-другому вел репортажи. Я иногда смотрю в интернете матчи с его комментариями. Мне очень нравится, как он говорил. А Перетурин сразу же обвинил во всем меня.

— Владимир Перетурин два года назад отметил свой 75-летний юбилей. Я звонил ему, чтобы его поздравить. Но последние несколько лет он тяжело болеет и уже практически не выходит из дома.

— Видимо, совсем плохой стал. Жалко.

Тогда Шмаров забил сумасшедший гол. Это был вообще кошмар! Такой гол забить — это что-то невероятное! Такие голы надо в учебники заносить или на телевидении сделать специальную рубрику: «Так не бывает!».

— Станислав Черчесов недавно мне рассказывал, что он мог допустить ошибку вначале матча, но оставшееся время всегда играл предельно собрано. Наверное, и «Спартак» в том памятном матче быстро пришел в себя. У вас не было сомнений в том, что сумеете дожать киевлян?

— У меня не было никаких сомнений в этом. Кстати, Стас после этой ошибки несколько раз откровенно выручил «Спартак». Понимаете, мы тогда настолько верили в себя, в команду. Каждый из игроков верил в то, что мы должны это сделать. И мы взяли тогда золотые медали. Тогда Шмаров забил сумасшедший гол. Это был вообще кошмар! Такой гол забить — это что-то невероятное! Такие голы надо в учебники заносить или на телевидении сделать специальную рубрику: «Так не бывает!» (смеется).

— Сергей Родионов однажды сказал, что после того, как Евгений Кузнецов сравнял счет в этой встрече, «Спартак» было уже не остановить. Вы тоже чувствовали подобное на поле в тот момент?

— Да, да, да. Мы уже до такой степени понеслись вперед, что знали, что своего не упустим. Правильно Сережа говорит, нас тогда было не остановить. Да и потом, у нас ведь оставалась последняя игра в Вильнюсе. А «Жальгирис» был совершенно непредсказуемой командой. А так, мы с киевлянами выложились до конца и стали чемпионами, избежав нервотрепки в Вильнюсе.

— Чем можно объяснить тот факт, что «Спартак» исторически неудачно играл против «Жальгириса» в Вильнюсе? Тот же Станислав Черчесов до сих пор помнит, как он там в 1987 году пропустил пять мячей.

— Не знаю, но у них на «Спартак» действительно был какой-то особый настрой. Они могли не обыграть остальных. Для них главное было победить «Спартак». Я придерживаюсь такого мнения, что для «Жальгириса» даже неважно было, какое место занимать в таблице. А вот обыграть «Спартак» — это была задача № 1.

— Много ли в ту пору в чемпионате СССР было таких команд, кто также настраивался на «Спартак», как «Жальгирис»?

— Да почти все. Например, те же киевляне. А мы взяли их в том сезоне и обыграли у них на поле 4:1. Однажды эту игру по телевизору показывали, я как увидел и давай смотреть. До сих пор такой счет выглядит как фантастика. А какой состав тогда был у «Динамо»: Протасов, Литовченко, Демьяненко… В общем, командочка была что надо! (смеется). А они нам и в Киеве проиграли, и в Москве. Я даже не припомню, кому они оба раза в сезоне уступали-то.

Нам есть что вспомнить и есть чем гордиться. И народ, который за нас болел, наверное, тоже вспоминает события тех лет с теплотой. Для него те 4:1 в Киеве были настоящим праздником. Я уже не говорю про победу в Москве.

— Пожалуй, я так с ходу тоже не скажу, когда было нечто подобное.

— Одним словом, нам есть что вспомнить и есть чем гордиться. И народ, который за нас болел, наверное, тоже вспоминает события тех лет с теплотой. Для него те 4:1 в Киеве были настоящим праздником. Я уже не говорю про победу в Москве.

— К сожалению, в этот период на матчи чемпионата страны болельщиков стало собираться на стадионах все меньше. А вот на играх «Спартака» в Кубке чемпионов «Лужники» были забиты до отказа. Вы хорошо помните встречи с «Наполи», «Реалом» и «Олимпиком»?

— Даже несмотря на мою неважную память, ну как такое забудешь? Мы тогда дошли до полуфинала, пройдя Марадону с «Наполи» и обыграв «Реал» в Мадриде 3:1.

— Каким вам тогда показался Диего Марадона, прилетевший в Москву на частном самолете?

— Казалось, что тут все люди, а он как будто с другой планеты прилетел (смеется). Конечно, этот паренек был уникальным игроком, что там говорить! В тех матчах против него персонально играл Кульков, а когда я с ним оказывался, то было тяжело. Он такой юркий, резко менял направление движения, мяч у него был как игрушка привязан к ноге и он с ним мог сделать что угодно. На то он и Марадона!

Чтобы Марадона не забил пенальти? Мне даже показалось, что он как то нехотя реализовал свой удар. Но все равно по пенальти победил «Спартак». Праздник и для народа, и для нас тогда был неимоверный.

— Когда Марадона пошел исполнять одиннадцатиметровый удар в послематчевой серии пенальти, вы хотя бы на секунду сомневались, что он забьет?

— Я нисколько не сомневался. Чтобы Марадона не забил пенальти? Мне даже показалось, что он как то нехотя реализовал свой удар. Но все равно по пенальти победил «Спартак». Праздник и для народа, и для нас тогда был неимоверный. К тому же дело было 7 ноября. Представляете, что это было такое?

— Догадываюсь. После таких побед, наверное, необходимо долго приходить в себя?

— У меня обычно так бывало, что после матчей я до 4–5 часов ночи вообще не мог уснуть. Все ходил-ходил и только потом засыпал. Не знаю, почему так происходило. Наверное, сказывалось нервное напряжение. Причем это даже не зависело от того, выиграли мы или проиграли. Физические нагрузки были такими после того, как полтора часа отыграешь на поле, что иногда организм просто не успевал восстановиться.

— Подозреваю, что после «Наполи» с Марадоной вам «Реал» с Бутрагеньо был уже не страшен?

— Ну почему? Понятно, что Марадона есть Марадона. Это гениальный футболист. И с ним «Наполи» был очень сильной командой. Но ведь и «Реал» не был слабым соперником. Бутрагеньо нам как раз и забил в Мадриде в самом начале игры. Там Вася Кульков неудачно мяч выбил, Черчесов с Поповым пытались помешать Бутрагеньо. Но он все равно выскочил с мячом к воротам и забил. В общем, начало тоже было не из приятных.

— За счет чего «Спартаку» удалось переломить ход этой игры на переполненном «Сантьяго Бернабеу»?

— Наверное, за счет духа, которым славилась тогда команда Романцева. Он умел подбирать таких людей… даже не знаю, как сказать… нормальных. Бывает, что в команде собраны звезды, некоторые из которых хотят играть, а некоторые не хотят. А тут все было просто — собрались рабочие лошадки, как говорят. Их в одну команду удачно подобрали, и вот они пахали и пахали. Никто себя не возомнил каким-то мастером. Это были простые люди, которые отдавались игре полностью. В итоге видите как — сделали имя и Романцеву сразу же, и «Спартаку».

Никто себя не возомнил каким-то мастером. Это были простые люди, которые отдавались игре полностью. В итоге видите как — сделали имя и Романцеву сразу же, и «Спартаку».

— Хочу вас спросить об одном из самых загадочных футболистов того «Спартака» Валерии Поповиче, которого Олег Романцев выпускал на поле в матчах Кубка чемпионов, а в чемпионате страны он практически не играл.

— Не берусь судить, почему так происходило. Может быть, из-за того, что он был еще совсем молодым парнем. Он же 1970 года рождения. Кстати, Попович не так давно закончил играть. Они вместе с Олегом Ивановым выступали здесь в Финляндии в одной команде. А какое-то время он был как раз в ХИКе. Я их тут с Олегом даже видел однажды. Когда они играли в те годы в «Спартаке», не сказать, что у нас был железный состав. Но тем не менее мы взяли и выиграли у «Реала». Иванов тогда, по-моему, провел весь матч, а Поповича только в самом конце заменили. Тогда еще Мостового не было на поле. У него, как только игра с сильным соперником, то тут болит, то там. Не знаю, почему так, но перед важными матчами у него что-нибудь обязательно заболит.

— Слышал, что за победу над «Реалом» команда получила какие-то фантастические премиальные. Это действительно так?

— Нам тогда по 2 тысячи долларов каждому дали. По тем временам это были сумасшедшие деньги. Сравните, сколько нынешние футболисты сейчас получают. А тогда таких денег вообще не было в нашей стране. Теперь же у нас в чемпионате играет пол-Африки и им платят в несколько раз больше просто за то, что они выходят на поле или сидят на скамейке. Поэтому русских ребят в команде и не найти никого.

У нас в чемпионате играет пол-Африки и им платят в несколько раз больше просто за то, что они выходят на поле или сидят на скамейке. Поэтому русских ребят в команде и не найти никого.

— После победы над «Реалом» у «Спартака» на пути встал марсельский «Олимпик», в котором выходцев из Африки тоже было достаточно. Чего только стоят Базиль Боли и Абеди Пеле, забившие Станиславу Черчесову на «Велодроме»!

— Там команда была очень сильная. Мне больше запомнился Папен, который все забивал и забивал. Мы французам проиграли сначала дома, а потом еще и на выезде. С ними тогда очень тяжело было играть, потому что они так носились. Очень сложно было пройти эту команду. Видно, там деньги большие на кону стояли, что они просто рвали всех и вся. У них еще в команде один англичанин был… Как же его звали?

— Крис Уоддл.

— Точно. Он прекрасно, конечно, разводил игру и направлял атаки. Потом, когда «Олимпик» проиграл в финале Кубка чемпионов «Црвене Звезде», я здорово удивился. У югославов тоже была сильная команда. Но мне казалось, что французы все же были сильнее. Однако так сложилось, что они уступили в серии пенальти.

Дмитрий ВАВИЛОВ. «Eurofootball», 28.08.2015

Фото: eurofootball.ru