НИКА ПИЛИЕВ: «У МЕНЯ БЫЛ НЕ БЕЛЫЙ «МЕРСЕДЕС», А БМВ. А ТЕПЕРЬ ВООБЩЕ ПЕШКОМ ХОЖУ»


Ника Пилиев и Валерий Карпин. Фото: sport-express.ru

Когда-то он считался самым талантливым юниором России. Становился лучшим бомбардиром Мемориала Гранаткина. Скандально перебирался из «Локомотива» в ЦСКА — чтоб сразу же получить место в основном составе. Играл в Лиге чемпионов.

Прошло время — ЦСКА и Лига чемпионов остались в прошлом. География перемещений Пилиева по футбольной карте затейливая — чемпионат Словакии, Грузии, Армении… С «Улиссом» Ника вспомнил, что такое еврокубки — но лучше б не вспоминал. Его клуб проиграл команде с Мальты.

Сейчас Пилиев в армавирском «Торпедо» у Карпина. Все это кажется шагом наверх. Возвращением в тот самый большой футбол, который у Ники когда-то был.

ПУТЕШЕСТВЕННИК

— Так как же вы умудрились проиграть Мальте?

— Команда действительно оказалась хорошей! Все думают, что мальтийский чемпионат слабый, но мне эти футболисты очень понравились. Игравший в сборной Италии Фабрицио Микколи, например. Я совершенно не удивился, когда они обыграли «Вест Хэм». Чуть не прошли, по пенальти вылетели!

— Десять футболистов «Улисса» сразу же оказались в Армавире. А что было бы, если б прошли эту Мальту?

— Я тоже узнавал — объяснили так: мы бы все равно разъехались, но вместо нас набрали бы десять новых футболистов. Потому что уже была договоренность. В «Улиссе» была отличная команда!

— Судя по тому, как играют все те же самые футболисты сейчас в Армавире, команда действительно была неплохая.

— Собрали ребят, которые друг друга знали прежде. На сборах встречались с российской премьер-лигой — было тяжело, проигрывали… Но прибавляли. Думаю, в ФНЛ не потерялись бы.

— Нынешний чемпионат Армении — что это?

— Восемь команд. Из которых три-четыре — уровня нашей ФНЛ. Остальные — российская вторая лига.

— Самые живописные выезды в том чемпионате?

— Однозначно — в город Копан. Семь часов на автобусе через серпантин, очень тяжелый выезд. Причем ехали в день матча. Там играли, в автобус, и назад.

— Чтоб гостиницу не снимать, не тратиться?

— Там гостиниц нет. Я-то к серпантинам привык, из Сочи дорога до Краснодара как раз такая. А кому-то было страшно. Из окна автобуса кажется, что пропасть — вот она, под колесом. Но виды там… Это что-то!

— Круче пейзажа в вашей жизни не было?

— Был. Ехал из Грузии в Осетию, на полпути есть что-то вроде смотровой площадки. Такой вид на горы — словами не описать!

С отцом недавно автомобиль перегоняли из Армении в Москву, тоже получил удовольствие от дороги. Никуда не торопились, то в Грузии у родственников остановимся, то в Осетии… 2 400 километров, три дня ехали.

— В отпуске вам тоже на пляже не лежится?

— Нам с женой очень Таиланд нравится, раза четыре были. И все время активно — то на острова заберемся, то еще куда-то.

— Значит, оказавшись в команде «Гори», вы времени не теряли. Городок удивительный — памятник и музей Сталина.

— Ходили с женой. Стоит его вагончик — говорят, настоящий. Обошел со всех сторон, сфотографировал. Экскурсии, правда, не дождался. Думал — в следующий раз. Но не сложилось. Потому что играл за «Гори» всего три месяца.

Я же родился в Тбилиси, мне Грузия вообще очень интересна. Там родственники, бабушка с дедушкой, у них часто бывал.

— Какое место в Грузии особенно запало в душу?

— Боржоми! Попробовали настоящую воду — никакого сравнения с тем, что продается.

— Вы говорили, перегоняли машину. Тот самый белый «мерседес», на котором ездили в ЦСКА?

— Да не было у меня никогда белого «Мерседеса»! Был BMW!

— Ах, извините. Но в газетах писали именно про белый «мерседес».

— Один раз написали ерунду — и понеслось из репортажа в репортаж. Был в ЦСКА начальник селекционной службы, Антон…

— Евменов.

— Точно, Евменов. Как-то он в интервью это обронил. Просто нафантазировал. Я прочитал, сразу ему набрал: «Антон, что такое?» Извини, говорит, это все придумали. Хорошо, отвечаю. Принимаю извинения. Пошло все, думаю, после случая, когда я приехал на базу на «мерседесе» Дзагоева. Алан тогда с водителем ездил.

— Давайте же внесем ясность раз и навсегда. На чем сейчас ездите?

— Продал свой BMW. Пешком хожу. Так и запишите.

КАРПИН

— Во время представления Карпина что-то запомнилось?

— Всем стало понятно, что будет строго. Сразу стали выстраивать оборону. Он показал такие вещи, которые для меня стали просто откровением. Говорить не стану — вдруг это секрет Карпина. Но я был поражен!

— Я как-то оказался на сборах со «Спартаком», который только принял Карпин. Там футболисты удивлялись — в какой он сам форме.

— Это правда, как действующий футболист. Несколько раз подключался к двусторонкам — бегал не меньше, чем любой из нас.

— У многих футболистов в юности был шанс подписаться в большой клуб — кто-то, как Мамаев, мог пристроиться в «Манчестер Юнайтед».

— Самый большой мой шанс — контракт с пражской «Славией». В последний момент все сорвалось, не договорились по деньгам. Я был еще в ЦСКА. В совсем большие клубы за границу не звали. Агенты всегда что-то обещают — но довольно редко это оказывается правдой…

— Вячеслав Караваев второй год играет в Чехии и уверяет, что чешское пиво так и не попробовал. Вы в Словакии пробовали?

— Нет, ни разу. А что в Словакии не остался, жаль. Мне там было легко. Даже язык как-то сразу схватил. Команда хорошая, тренировал Вайсс, который по-русски говорит, как мы с вами. Я там в аренде был, потом вернули в ЦСКА.

— Какую ошибку из прошлого особенно хотелось бы исправить?

— Никакую! Вообще ни о чем не жалею!

— Вот так номер. Мне казалось — если начало было ярким, а к 25 годам играете в ФНЛ, ошибок было допущено достаточно.

— Да мало ли… Я стараюсь смотреть вперед. Я слушаю советы отца. Везде и во всем. Сейчас он говорит: сконцентрируйся на работе, выкладывайся на каждой тренировке. Я сделаю все возможное, чтоб вернуться в премьер-лигу.

— Что подсказывает интуиция — вернетесь?

— Интуиция молчит.

— Вас называли самым талантливым юниором в России. На вашей памяти — самый большой нераскрывшийся талант?

— У нас в «Локомотиве» был парень — Семен Фомин. Как же мне нравилась его игра! Да и всем казалось, что будущее огромное. Впрочем, он и сейчас неплохо смотрелся, когда выходил за «Торпедо».

СПИНА

— Наверняка размышляли, в какой момент карьеры что-то пошло не так. Так в какой?

— После травмы, я тогда много пропустил. В ЦСКА все ребята обогнали, поменялся тренер… Тяжелый момент.

— Проблемы со спиной?

— Межпозвоночная грыжа.

— У Романцева тоже были проблемы со спиной. Говорил мне: «Четко помню момент, с которого все началось — матч за сборную против Мексики, падение…»

— Я тогда играл за основной состав ЦСКА против Нальчика. Эпизод не сохранился в памяти вообще, но очень хорошо помню, что после матча прихватило спину. Думал, пройдет — но чем дальше, тем сильнее была боль.

— Кто-то ударил?

— Удара точно не было. Скорее всего, неудачно приземлился. Боль была такая, что ночами не мог заснуть!

Потом перестал чувствовать ногу. Вот тогда стало совсем страшно. Онемение! Даже пальцами не мог шевелить!

— Натерпелись вы к 25 годам.

— В ЦСКА были хорошие врачи — спасибо им большое, что отправили к классному доктору в Швейцарию. Там сделали операцию, восстанавливаться поехал в Германию. В Москве мной занимался Дзукаев, прекрасный специалист.

— Уход Рамоса на вашей карьере тоже сказался?

— Конечно. Пошли аренды. Совсем другое настроение по сравнению с тем, когда работаешь в одной команде и с одним тренером… Я даже думать не хочу, как всё сложилось бы, если б не случилась эта травма.

— Футболист всегда чувствует, когда тренер в нем разочаровался. Как у вас это произошло со Слуцким?

— Ха! Я весь первый круг чемпионата 2010-го года просидел на замене — и ни разу не вышел. Даже на две минуты не выпустил. В середине сезона я определился с желаниями — хочу уйти куда-нибудь в аренду, лишь бы играть. Как раз образовался вариант с «Амкаром», Рахимов позвонил. Внутренне, конечно, начал психовать от того сидения.

— Сейчас снова оказались бы в той ситуации — опять попросились бы в аренду?

— Думаю, да

— Понимали, что уезжаете из Ватутинок навсегда?

— Нет. Этот момент мне вообще не запомнился. Уехал и уехал, спокойно прошло.

— ЦСКА, «Локомотив» во сне не возвращаются?

— Никогда. Редко вижу сны.

— В чем вы сейчас сильнее того Пилиева, который играл за ЦСКА?

— В психологии. Через многое прошел. Все эти просмотры не расшатали психику, а только укрепили.

— Недавно один известный футболист сам звонил в ЦСКА: «Готов вернуться на понижение зарплаты, заново все доказать». Вы бы так могли?

— Ни в коем случае! Не настолько хорошие у меня отношения с Леонидом Викторовичем. Да и вообще такое для меня неприемлемо!

— Гордость?

— Нет. Просто сейчас надо доказывать в Армавире, что не разучился играть. Уровень ЦСКА — это совсем другое. Если все получится — в ЦСКА и заметят, и сами пригласят.

— Последний ваш шанс вернуться в российскую премьер-лигу?

— Сейчас подумаю… Давно не было, раз вспомнить не могу. Значит, пока недостоин там играть. Но если б позвали — я уверен, не потерялся бы.

РАМОС

— Вы много ездили по всяким просмотрам. Самый странный в вашей жизни?

— «Сибирь». Пригласили, сказали, что сразу подпишем все бумаги. Две тренировки с ними провел, сам чувствовал, что хорошо выгляжу. И вдруг подходит второй тренер, говорит…

— «Уезжай отсюда поскорее»?

— Вот-вот, вроде того. Я не понял, честно говоря. Потом приблизительно то же самое случилось в «Балтике». Я уже не удивлялся.

— Такое угнетает?

— Если человек психологически неустойчивый — может сказаться. Но меня не очень задело. Я очень устойчивый, раз уж до сих пор стараюсь проявить себя.

— За те матчи и тренировки, что провели с Карпиным и его ассистентами, какие-то испанские слова научились различать?

— Я и до этого выхватывал из испанской речи знакомые слова — столько работал с Рамосом. Так что мне проще.

— Чему вы как футболист научились у Рамоса?

— Почувствовал иностранную школу. Совсем другое построение игры, через атаку. Вообще-то мне очень понравилось работать с Рамосом. Сильнейший тренер. До сих пор жалею, что он ушел.

— Кто у Рамоса был любимцем?

— Марк Гонсалес. Даже «стандарты» на него подавали, хоть у Гонсалеса рост — метр с кепкой. Правда, играл мало, постоянно ломался.

— Передавая дела Слуцкому, Рамос сообщил, что многие футболисты не соответствуют задачам. И добавил: «А если что-то случится с вратарем, прыгай с моста».

— Да? Для меня это новость. Казалось, Рамос хорошо к нам относился. Помогал как мог каждому футболисту. Не помню ни единого случая, чтоб Рамос кому-то «пихал», ни разу не сорвался. Если повышал голос — чуть-чуть…

— Какому тренеру особенно удалось удивить вас упражнением?

— Упражнением — не помню, а вот сложнее сборов с Билялетдиновым в моей жизни не было ничего. Ринат Саярович устраивал трехразовые тренировки. Нагрузка сумасшедшая. Не представляю, как сил хватало — хоть и были совсем молодые… Я совсем не удивлялся, что у него получился такой классный сезон в «Рубине». «Физику» он любой команде заложит отличную.

— Матч с самым удивительным сюжетом, в котором участвовали сами — против «Манчестера»?

— Да, когда сыграли 3:3 в Манчестере. Я вышел на замену в конце. Только подхожу к кромке — и тут англичане забивают второй мяч, счет стал 2:3. Прессинговали нас в конце просто страшно. Трибуны «Манчестер» гнали вперед. Добили с рикошета. Я до сих пор не могу забыть ощущения — в таком матче оказаться на поле, да еще сыграли удачно…

— Не растерялись в такой обстановке?

— Не было ощущения, что растерялся. Хотя уже тогда беспокоила спина. Слуцкий после матча только хвалил — хоть и обидно было их с 3:1 отпускать. Все равно, с такого стадиона ничью увезти — здорово!

— Если б надо было провести вечер за просмотром матча из прошлого — выбрали бы этот, против «Манчестера»?

— Нет, против «Вольфсбурга». Тоже Лига чемпионов, мой дебют за ЦСКА. Проиграли, правда, 1:3, но для меня та игра — что-то особенное. Очень чувствовалось, что в Лиге чемпионов все быстрее, чем в премьер-лиге. От таких матчей остаются в памяти какие-то секунды, обрывки. Очень хорошо помню, как выходил на поле. Как сам пробил по воротам, здорово навесил на Дзагоева…

— Скажите как человек, попробовавший Лигу чемпионов. Вы тоже сходите с ума от «Барселоны»?

— Вы обратите внимание, как они после потери мяча вступают в отбор. Присмотритесь внимательнее, это что-то невероятное! Противник обычно вообще не в состоянии высунуться в атаку!

— Последний футболист, поразивший вас на поле талантом? Из тех, кого видели воочию.

— Руни. Вблизи оказался очень мощный парень, сбитый такой. Классно с мячом обращается.

— Человек с самой фантастической скоростью, с которым сталкивались близко?

— По моим ощущениям, быстрее Красича не бежал никто. На второе место поставил бы Жору Щенникова.

— Самый стремительный прогресс футболиста, который случался на вашей памяти?

— Помню, как в ЦСКА приехал Думбья. На первой тренировке присматриваюсь к нему — какой-то неуклюжий… Кого, думаю, взяли?! Выглядит лет на сорок. Спрашиваю: «Скажи честно, ты какого года?» — «88-го!» На три года старше меня. Две тренировки отработал с нами, выпускают на игру — совсем другой человек! Не узнать!

— Самый золотой по человеческим качествам футболист ЦСКА?

— Рахимич. Как-то умудрялся ладить абсолютно со всеми. Для балканских ребят стал, как папа. Красич что-то теряет — Рахимич находит. Но моя компания в ЦСКА — Дзагоев, Нигматуллин, Щенников. Все молодые. С Артуром Нигматуллиным мы и сейчас постоянно на связи.

— Как у него дела?

— Основной вратарь в «Волге». Первые два матча отстоял на «ноль».

КОКОРИН

— Сейчас, годы спустя, можно сказать, чем соблазнил вас ЦСКА, уведя из «Локомотива»?

— А ничем. Просто мне хотелось уйти из «Локомотива».

— Вот это поворот. Вы же не обидчивый?

— Так в свое время меня даже в дубль «Локомотива» не звали. Только после того, как я стал на Мемориале Гранаткина лучшим бомбардиром, зашевелились. Вот тогда обида у меня оставалась, честно вам говорю. Амбиции, возраст… Хотелось что-то доказать! Главное, поступали хорошие предложения — как от того же ЦСКА.

— Кокорин рассказывал, что получал какие-то смешные деньги в «Локомотиве».

— У меня тоже контракт был очень маленький. Только когда стал с основой тренироваться, дали нормальные деньги. Но в тот момент меня уже было не удержать, все для себя решил. Даже подписал предварительное соглашение с ЦСКА.

— Четыре года прожили в комнатке с Кокориным и Гатаговым. Целая жизнь.

— Сплошные приколы. Кокорин вообще забавный парень, в школе его удержать никто не мог. Над учителями прикалывался. Однажды мы не тренировались, сидели на лавочке. Кокорин вскочил к отлетевшему мячу, хотел сделать дальнюю передачу — а вместо этого попал тренеру в голову!

— Ужас. Отлетела?

— Нет, что вы… А Кокорин тут же резко сел, отвернулся и продолжил разговор. Будто не он.

— Вы тоже были задорным?

— У меня поведение было примерное. Учился с 90-м годом, у нас все спокойнее проходило. А вот 91-й — буйные.

— Какой представляете свою жизнь через 2-3 года?

— Сейчас ждем пополнения в семействе. Имя выбираем. Два-три варианта уже есть.

— Когда ждать новостей?

— В октябре!

— Квартира в Москве у вас осталась?

— Нет, только в Сочи.

— Что ж не зацепились за Москву? Не ваш город?

— Мне здесь очень нравится. В будущем буду жить или здесь, или в Сочи, третьего варианта нет. Хотя жена у меня из Москвы. Там родственники, всегда можно остановиться.

— Друзей в Москве много?

— По школе «Локомотива» — Давид Ткебучава. С Димой Полозом хорошо общаемся, но он в Ростове. Во, как раз Кокорин звонит, одну секундочку…

— Последняя книжка, которая по-настоящему зацепила?

— Сейчас читаю «Девушка с татуировкой дракона». Очень нравится. До этого прочитал «Крестного отца».

— Игнашевичу на 35-летие друзья приносили и дарили свои любимые книжки. Останься вы в ЦСКА — какую принесли бы?

— Я бы принес 16 книг. Всего «Фандорина». Я перечел все, что о нем выходило, все 16 томов. Не знаете — будет 17-й?

Юрий ГОЛЫШАК. «Спорт-Экспресс», 22.08.2015