ПАВЕЛ ЯКОВЛЕВ: «В ЛЮБЕРЦАХ, БЫВАЛО, ДРАЛИСЬ 30 НА 30»

К 24 годам полузащитник «Спартака» Павел Яковлев прилично нагастролировался по стране: вырос в Люберцах, был в Самаре, а недавно вернулся из Саранска.

— О вашей футбольной географии мы еще поговорим, а пока гастрономический вопрос: заказов на сыры и шоколад в Москве много получили?

— Прилично. В основном просили привезти шоколад. Хотя под сыр место в сумке тоже придется освобождать, никуда не денешься.

— Место для сбора в «Спартаке» выбрали впечатляющее: луга, горы, речка. Не появилось желания как-нибудь выбраться сюда в отпуск?

— Ну, в Абтвиле мы уже не в первый раз — год назад сборы проходили здесь же. Но вообще места в Швейцарии впечатляющие. Горы, свежий воздух, тишина — я все это люблю. Отдохнуть здесь действительно можно здорово, но только когда буду постарше. В ближайшие дни хочу в Цюрих съездить — интересно посмотреть, что там. Уже договорились с ребятами, что как только выходной — обязательно выберемся.

— В 30-градусную жару тренироваться неприятно? Или уже привычно?

— Привычно, но тяжело, не буду врать. Жара стоит, а ветра нет — из-за этого очень душно. Но когда через «не могу» работаешь — свои плюсы в этом есть. Должны хорошо подготовиться к сезону.

— На днях вы всю тренировку бегали с ускорением. После было взвешивание — сколько килограммов сбросили?

— Два с небольшим. Но это у всех так. Глушаков, по-моему, два с половиной килограмма потерял. В среднем за одну тренировку меньше килограмма не уходит. Главное при этом — пить много воды. Жидкости из организма выходит много, и для восстановления нужно ее восполнять.

— Из Швейцарии перенесемся в Россию. Переезд в этом году у вас вышел суровым: из Люберец в Саранск.

— (смеется) Хорошие города, между прочим! Люберцы сейчас как застроят — от Лос-Анджелеса не отличишь! Да и в Саранске хорошо. Сам город небольшой, но мест, где можно прогуляться, очень много: парки, скверы, зоопарк даже есть. Семейный город — я бы описал его так. Хотя уровень жизни там, прямо скажем, довольно средний. Да и зимой особо делать нечего: все в снегу, парки не работают, и весь город становится серым.

— Зато с Витьком на трибуне не соскучишься.

— Это точно! Футбольный антураж там специфический. Например, поле было не зеленое, а черное. Ну, а Витек, конечно, добавлял контраста. Неважно, метель на улице или жара — он всегда поддерживает команду. А вот трубач лично мне нравился. Точнее, ничего против я не имею, но лично мне такая поддержка немного мешала.

— Красная карточка в матче с ЦСКА — что это было? Отголоски спартаковского настоящего?

— Меня тогда многие подкалывали: «Только приехал — и сразу на три матча вылетел». Я и сам расстроился. Понимаю, что в динамике эпизода казалось, что я это специально сделал, но на самом деле не хотел фолить. Просто выпал на мгновение из игрового ритма и не успел к мячу.

— Во дворе после таких фолов, бывает, вспыхивают драки. В люберецком детстве часто приходилось постоять за себя?

— Бывало, что скрывать. Но у нас обычно район на район дрались — это где-то 30 на 30 человек, хотя всегда по-разному было. Не каждый ведь драться может, кто-то маленький слишком… Я вот, например, в детстве просто ходил смотреть. Но постоять за себя иной раз приходилось.

Так что детство действительно было непростым. Единственное, что приносило удовольствие, — это футбол. Помню, выходишь на улицу с мячом, а все дворы заняты. Чаще всего играли возле моего дома — там четыре дерева как раз стояли на нужном расстоянии и напоминали ворота. Единственное, не было перекладин — из-за этого постоянно спорили, залетел мяч в сетку или прошел выше. Но мы нашли выход. Думаю, сейчас об этом уже можно рассказать (смеется).

— Определенно.

— Ну, я сразу скажу, что это все-таки во благо нашего здоровья было сделано, без какого-либо злого умысла! В общем, в Люберцах есть деревообрабатывающий завод… Ну и пришлось ребятам ночью туда лезть, чтобы взять две перекладины. На следующий день прибили их к воротам и играли. Можно сказать, вышли на новый уровень — почти премьер-лига у нас во дворе получилась.

— А в «Спартак»-то вы как пробились?

— Сначала я пришел в детскую школу «Торгмаш», где в то время были приличный условия. Стадион хороший, а команда как-то даже в Кубке России выступала. Но потом приехали какие-то люди, которые выкупили землю и запретили нам тренироваться. Пришлось переехать и играть в Городке, а — это военный гарнизон, где раньше была военная часть. С тех времен там осталось футбольное поле, которое мы собственными руками начали приводить в порядок, чтобы на нем можно было тренироваться. Затем участвовали в первенстве Подмосковья, откуда я и наш вратарь получили приглашение в сборную московской области на региональный чемпионат России. Заняли там второе место, а через три или четыре месяца мне позвонили из «Спартака»: «Были бы рады тебя видеть».

— Долго раздумывали?

— Да вы что! Это же мечта! Согласился сразу, несмотря ни на что.

— А с логистикой как было? Люберцы и Тарасовка — два противоположных конца Москвы.

— Сначала я тренировался в академии в Сокольниках и на Преображенской площади. Просыпался в шесть утра, на автобусе доезжал до метро и бежал на тренировку. После нее все шли в школу: четыре-пять уроков отсидишь, садишься на трамвай и едешь на вечернее занятие. Если на дворе зима — тренировка проходила в манеже, до него всего одну станцию надо проехать.

В таком ритме я жил год-два, после чего меня стали привлекать к работе с основным составом. Маршрут тоже немного изменился: сначала на маршрутке до метро, потом по подземке до вокзала, и уже оттуда на электричке до Тарасовки. 2–2,5 часа дорога занимала.

— Крышу поначалу не сносило? «Спартак» — это все-таки покруче, чем перекладины к воротам во дворе прибивать.

— Понимаю, о чем вы. На самом деле, все зависит от воспитания. По крайней мере, мне так кажется. Если тебе в детстве зарубили на носу, что при отсутствии старания ты можешь завтра лишиться всего, к чему изначально шел, значит, должно быть все нормально. А соблазны появляются у всех. Но и здесь нужно уметь их отложить на такой момент, когда ими можно воспользоваться. Выходные, отпуски — пожалуйста, в это время можно выплеснуть накопившиеся эмоции. Но когда идут тренировки или игры — ни в коем случае. Хотя даже в отпуске голову выключать нельзя. Перед тем как что-то сделать, всегда нужно десять раз подумать. Вообще времени погулять и отдохнуть еще будет много. Но потом. А пока только работать, трудиться и стараться чего-то в этой жизни достичь.

— Когда возвращались из «Мордовии» в «Спартак», было ли принципиально, кого назначат тренером?

— Не подумайте, что я сейчас попытаюсь заработать себе какие-то плюсы, но кандидатура Дмитрия Анатольевича, по-моему, изначально была самой подходящей как для нас, футболистов, так и для болельщиков. Но вообще лично мне не так важно, кто тренирует команду. То есть не будет такого, чтобы я пришел и сказал: «Тренер мне не нравится, с ним я работать не буду».

— Но от Якина вы зимой ушли.

— Да, но сделал это без каких-либо обид или претензий. Я вообще благодарен, что меня без проблем отпустили и дали возможность играть и развиваться. К тому же определенный опыт я у Якина приобрел. Так что никаких проблем.

— На вопрос «Что изменилось в Тарасовке за время вашего отсутствия?» Сальваторе Боккетти мне неожиданно сказал: «Воздух стал чище»…

— Я читал, да. Каждый вправе понимать эту фразу по-своему. Может, действительно деревья подросли — и сразу посвежело. Но вообще в Тарасовке всегда пахнет футболом.

Леонид ВОЛОТКО из Санкт-Галлена. «Чемпионат», 05.07.2015