АНДРЕЙ АРШАВИН О ЗАРПЛАТАХ ФУТБОЛИСТОВ, ШУТКАХ, ТЕЛЕФОНЕ VERTY B CEVRT LOUIS VUITTON

Накануне первого матча «Зенита» против «Торино» на стадии 1/8 финала Лиги Европы поговорили с Андреем Аршавиным, который с перерывом на командировку в Лондон выступает за клуб из Санкт-Петербурга уже 14 лет. Спросили, разумеется, о разнице между футболом в Великобритании и России, а также о том, на что футболисты тратят свои зарплаты.

- В одном из интервью вы рассказывали, что разница между Лондоном и Петербургом в плане футбола - это космос. В чем ваши аргументы?

- Через пять минут после того как я подписал контракт, были сделаны все фотографии и выложены на сайте. Такой оперативностью мало кто может похвастаться. Это первое. Второе: мой единственный визит в офис клуба - подписание контракта. Следующий раз я там появился уже при переходе обратно в «Зенит». Сейчас в «Зените», наверное, тоже так, но раньше было иначе. Третье: все строго прописано, общение с прессой и прочее. Четвертое: это показ футбола по телевизору, грамотная расстановка матчей. В Англии ты не можешь посмотреть футбол вот просто так по ТВ, только если у тебя есть платный канал.

- Какие там взаимоотношения между игроками? Больше профессионализма?

- Я бы не сказал. Все так же, как в России. Отношение к иностранцам в «Арсенале» и в «Зените» одинаковое. Тем более, что тогда в «Арсенале» было много иностранцев, это сейчас больше англичан появилось в составе.

- Мне показалось или в Англии действительно футболисты бегают быстрее? Другая фармакология?

- Нет, в «Арсенале» я не видел, чтобы кто-то кому-то давал таблетки или что-то колол. Только если кто-то болеет и с травмой. Тренировочный процесс не сильно отличается. Просто в английской лиге собраны лучшие атлеты мира, на мой взгляд. Они именно что здоровее.

О ЗАРПЛАТЕ

- Вы видели свежий рейтинг зарплат российского футбола?

- Слышал, да.

- У вас нет ощущения, что в среднем российский футболист испорчен деньгами?

- Нет, нету. Игроки берут, пока могут. Не они же себе устанавливают зарплаты. Понятно, что если б они играли в других чемпионатах, они бы зарабатывали меньше. Вы позовите других футболистов, и вы будете платить больше. Потому что в Россию никто не поедет.

- В «Атлетико» Мадрид средняя зарплата семьсот тысяч евро в год.

- Позовите. Они не поедут. Из Англии же не едут, те, кто в два раза меньше получает. Самба в свое время уехал из «Анжи» играть в «КПР». Трудно заманить игроков в Россию. Они мало знают, мы для них непонятны. Естественно, что они боятся. Это я про европейских футболистов. Из Бразилии, из Африки можно набрать кучу игроков, это понятно.

- Нормально вы расиста даете.

- Да нет, им есть что на что менять. Потому что не все меряется деньгами, есть семьи, есть дети. Наш язык не похож на английский, на французский. Естественно, что иностранцу легче адаптироваться во Франции или в Англии. Хотя гостеприимству людей и клубов к иностранцам можно только позавидовать.

О ЧУВСТВЕ ЮМОРА

- Ваш партнер по «Арсеналу» Фримпонг (сейчас выступает за «Уфу». - Прим. авт.) как-то в прессе назвал вас самым ленивым футболистом на свете. Вас это задело?

- Нет, вообще не задевают такие слова. Я к Ману отношусь очень хорошо и буду рад встрече с ним. Он тогда был молодым футболистом, пришедшим из дубля. Думаю, Венгер на него надеялся, рассчитывал, что из него вырастет игрок. У него прекрасное чувство юмора.

- Ваши слова образца 2008-го: «Пока я играю так, то я могу говорить, все что хочу». Сегодня вы приблизились к состоянию, когда приходится думать, что говоришь?

- Я вообще стал меньше говорить. Это связано с тем, что когда в Англии я отвечал на вопросы, потом это интервью перепечатывали на русском, а потом снова переводили на английский. И первое интервью очень отличалось от третьего. Так что со времен «Арсенала» я стал еще реже давать интервью. Да и мне говорить не о чем: в футбол я играю мало последнее время, а о жизни больше говорит моя бывшая жена. Так что ввязываться в такие дискуссии мне тоже смысла нет.

- У вас, конечно, фантастическая самоирония в отношении первого брака. Это такая защитная реакция или вы просто такой веселый?

- Может быть, и реакция. А с другой стороны, прошло достаточно времени, чтоб эту ситуацию начать воспринимать с иронией.

- У мужчины в разводе есть разные амплуа. Например, воскресный папа, следование определенному расписанию. Как это выглядит в вашем случае?

- Уже год как я не видел детей. И не слышал. Так что пока у меня нет никакого амплуа. Так сложилось.

- При этом я вас помню как заботливого и классного отца.

- Видимо, кто-то так не считает.

- За успехами Юли вы следите?

- Так или иначе я получаю какую-то информацию от своих знакомых. Каждый считает своим долгом выразить свое мнение. Если попадаю на программу, то канал не переключаю, но следить специально - такой цели у меня нет.

О ТРЕНЕРСКОЙ ФИЛОСОФИИ

- Венгер (Арсен Венгер - французский футбольный тренер, с 1996 года работающий с лондонским «Арсеналом». - Прим. GQ) же очень странный тренер. Я читал в свое время воспоминания игроков «Арсенала», куда Венгер только пришел, и самой мягкой оценкой нового тренера было: «А теперь у нас в раздевалке учитель географии».

- А мне кажется, что он, наоборот, понятен. У него есть своя философия, от которой он отступает в очень крайних случаях. Мне было с ним достаточно легко. С чем-то я был согласен, с чем-то нет. Конфликтов у меня с ним не было. Он отличается от нашего представления о тренере: он очень интеллигентен, всегда говорит в одном регистре, редко услышишь, когда он кричит. Я раза три за четыре с половиной года в Англии слышал. Всегда рассудителен. Умеет объяснить, чего хочет и свои мысли о футболе. Он не просто смотрит на футбол, как на игру, как на квадрат. Он еще анализирует процессы, которые происходят в мировом футболе: развитие, трансферный рынок, тактику.

- Под квадратом вы имеете в виду тренировочный квадрат?

- Нет, я имею в виду прямоугольник.

- А как бы вы определили философию Венгера?

- Венгер готов пожертвовать звездностью футболистов, но он хочет играть в атакующий, витиеватый футбол; подбирает под эту задачу определенных игроков с определенными качествами: быстрых, скоростных, хорошо владеющих мячом. Если игрок хочет денег, Венгер предложит хорошие деньги, договорившись с клубом. Он приложит усилия, поговорит с игроком, нарисует перспективы, но он не будет за него цепляться. В итоге все лучшие игроки уходят из «Арсенала». Это, кстати, не мой случай: мой случай как раз противоположный. Венгер не цепляется за уходящий поезд, он смотрит в завтра, начинает работать и никогда не вспоминает и не жалеет об ушедших. Никогда я не слышал, чтобы он сказал: «Ах, жаль, что ушел такой-то». Оставшиеся игроки это чувствуют и чувствуют уверенность, которая исходит от тренера.

- У вас были личные беседы с Венгером?

- Только перед подписанием контракта. Когда он объяснял мне, на какой позиции он меня видит. Глобальных бесед не было. Разговаривали перед тренировками, обсуждали матчи, он спрашивал меня о выступлении в сборной России.

- Он остроумный?

- Мне трудно сказать. Я не слышал, чтобы он часто шутил. Если честно, он тоже мало говорит. Перед тренировкой объясняет задачу. В раздевалке - все об игре.

О СКАЗКАХ

- Как вы себе объяснили, почему закончилась лондонская сказка? Вы же умный.

- Мне трудно сказать. Думаю, нужно было уезжать раньше - лет в двадцать. Мне было бы проще намного. И в футбольном смысле тоже. Не хватило ли мне здоровья? Не знаю. Мне трудно сказать. Мне кажется, что не в то время я оказался в «Арсенале». Как это сформулировать... Была пересменка, которая началась с 2006 года. Венгер стал строить новую команду - и это не отменяет того, что «Арсенал» никогда не опускается ниже определенного уровня. Тем не менее той команде, в которой я играл, было сложно выиграть Премьер-лигу.

- Вы забили четыре мяча на «Энфилде», сели в раздевалке - и что?

- Я был опустошен. Был очень доволен. Других воспоминаний нет. Мы ж тогда ни на что не претендовали. Мы, наоборот, подножку «Ливерпулю» сделали. Мы наши шансы упустили еще до того матча. В борьбе не участвовали.

- Вы такой просветленный, как Борис Борисович Гребенщиков. И раздражения к защитникам не испытывали...

- Если б мы реально претендовали на что-то, то, может быть, испытывал бы. А так мы просто помешали «Ливерпулю» бороться с «Манчестер Юнайтед». Боролись мы тогда за место третье-четвертое.

- Вы в свое время становились спортсменом года по версии GQ. Это было поводом для гордости?

- Я не знаю, у меня ж ничего нет. Я уже не помню.

- GQ тогда пытался вас пригласить через вашего директора, который попросил денег.

- Молодец. Ну я не в курсе. У меня ничего нет.

- В общем, вы спортсмен года по версии GQ.

- Ну хорошо.

О ЯЗЫКЕ

- Вы английский нормально прокачали в Лондоне?

- Думаю, да. Я и тогда хорошо говорил, и сейчас. Понимаю точно хорошо. Иногда в Америке не понимаю, что странно для меня. Произношение очень разное. Английский английский и английский американский очень разные.

- I know what you are talking about. Где вы были в Штатах?

- Только в Майами.

- Это ж Сочи.

- Сочи не Сочи, может, это моя проблема, но понимал я там плохо. Американцы жуют слова. Слова используют разные. Приехал из Лондона - все вокруг: «Buddy, buddy!» В Англии все говорят «Mate». Вообще мне говорили, что в Англии десять лет назад никто не говорил hi - это был признак дурного тона. «Hello» надо говорить. Кстати, чем интеллигентнее англичане, тем проще их понимать: язык льется. Все предложения как в одно сливаются, и все слова отчетливо звучат. Они говорят быстро, но каждое слово отделено. А вот если говорят такие, как я, foreigns, то проблемы. С другой стороны, когда через год я начал говорить по-английски и меня начали переспрашивать, то я думал, что это я хреново говорю. Потом я понял, что говорю я нормально. В Лондоне простой английский, очень много приезжих, и они точно так же тебя не понимают, точно так же какие-то слова не знают, работая в магазинах или государственных инстанциях. Ну а потом я свыкся.

- У Жиркова в бытность футболистом «Челси» было любимое место в Лондоне - магазин Dolce & Gabbana. Там работала русская продавщица, и он приходил туда поговорить на родном языке.

- У меня было много любимых мест. Парки.

- Hyde Park?

- Не, там богато. Там как раз Жирков жил. Я жил посевернее. Mayfair - там большинство ресторанов. Плюс Лондона: если ты живешь в центре, можно много ходить пешком, все будет близко.

- Вас как-то сфотографировал для своего инстаграма Кержаков. Спящим.

- Ну что тут скажешь. Хорошее чувство юмора. Плана мести не было. Потом он еще пытался диск с моей песней поставить в автобусе от стадиона до гостиницы, но он, слава богу, не работал. «Дворовый футбол».

- Вы в столько разных тем вписывались в свое время. Моделью в 2006 году по подиуму ходили, диск записывали, странно, что кино не сняли.

- Хотели, кстати.

- Я не удивлен. Был какой-то проект, о котором в итоге пожалели?

- Стыдно точно ни за что не было. Все делал ради удовольствия - было интересно попробовать то или иное. Мне понравилась поездка в Кемерово, когда мы устраивали матч: команда Николая Валуева против команды Андрея Аршавина. Я познакомился с интересными людьми, мы сами отличной компанией ездили - мои друзья, Колины друзья. В итоге получился отличный праздник. Не скажу, что много об этом думал, но сейчас эта история пришла на ум.

О ЛАКШЕРИ И ЛЕГКОСТИ БЫТИЯ

- Вы играли в одной из, уж простите за выражение, модных столиц мира. Вам не показалось, что российские футболисты злоупотребляют лакшери? Вот у вас Vertu. Вы такие в Англии видели?

- Да нет, там приносишь такой телефон - никто не понимает, что это такое вообще. Ну про Vertu они, допустим, слышали, но они не понимают, зачем это. У всех Blackberry. Единственными футболистами без Blackberry были Павлюченко и я. Там есть какой-то бесплатный мессенджер в Blackberry, и все бомбят в этом мессенджере. Много у кого есть два телефона: звонить и Blackberry. Vertu был еще у ван Перси. Но на иностранца произвести впечатление Vertu тяжело: потому что они далеки от этого. Vertu стоит там, допустим, не 10 тысяч евро, а 3 тысячи фунтов. Я, к слову, с Vertu там тоже не ездил повсюду: это русский номер, он почти всегда лежал дома. В Лондоне вообще вещами ни на кого не произведешь впечатление. Я сидел за столом с фунтовыми миллионерами: мужчины пожилые, если грубо сказать - иногда у нас бомжи поинтереснее выглядят. В Лондоне не принято кичиться, он тем и хорош, что там вообще не важно, кто как одет. Это мне нравится.

- Вы единственный футболист в самолете, у кого сумка не Nike, а Louis Vuitton.

- Нет, не единственный. Такая же точно есть у кого-то, потому что я чуть не перепутал в аэропорту только что. Черная у Родича. На самом деле я всегда был за Nike. Я, когда начинал, сам свою тренировочную форму носил. А в Англии никто с собой ничего не берет - просто косметичку. Я брал больше: потому что компьютер с собой таскал и т.д. Поэтому привык к большой сумке. А почему Louis Vuitton: мне надо было VAT получить, по сумме как раз эта сумка получалась, плюс удобно - можно в самолет брать. Мне вообще коричневая не нравится, но черная была меньше размером, у меня туда все не влезало. Получается, это английская привычка. Так-то я считаю, что спортсмены должны летать со спортивными сумками.

- В свое время на парковке базы в Кобхэме на меня произвела впечатление ярмарка тщеславия игроков «Челси»: у «роллс-ройса» Клода Макелеле диски крутились без остановки всю тренировку.

- В «Арсенале» было все скромно. Были Ferrari. У Подольски был Wiesmann. В России такую редко увидишь. Вообще мне кажется, что, когда я приехал, в «Арсенале» было все намного скромнее, видимо, потом ребята стали подзарабатывать. Ну серьезно. Просто там это намного доступнее. Bentley можно купить за девяносто тысяч. Все стоит в два раза дешевле. Bentley мне нравится почему: все время кажется, что эта машина не в том городе находится. А в Англии - все размеренно, все чинно, и «роллс-ройс» едет, не разгоняется, в одном ряду. Выходит в шапке-фуражке водитель, выходит медленно, медленно открывает дверь... Там эта машина к месту. Единственное, что Harrod's оккупировали арабы, я там видел, как фотографировали розовый «роллс-ройс», который забирали на эвакуаторе. Англичане, как мне кажется, те, кто живет в Лондоне, вообще легко относятся к вещам.

- Ну вы же знаете историю, как Павлюченко пришел в раздевалку «Тоттенхэма» в костюме Dolce & Gabana с драконами и после тренировки не мог его найти - спрятали в шутку.

- Ну, естественно, афроамериканцы отличаются от европейцев. Больше цепочек, цацек и т.д. Это же история про культуру, про то, что ты принес из своей страны: это видно, с этим ничего не поделаешь.

- Водку дарили? Матрешек?

- Водку дарил. Beluga, «Столичная». Матрешек - нет. Ну, может, один раз завез штук десять и раздарил, даже не футболистам, а просто англичанам. Черную икру. Не российскую, а азербайджанского происхождения. В этом плане мне было сложно переплюнуть Олега Лужного: говорят, он очень много возил икры. Я и не стремился. Впрочем, раньше было возить проще, чем сейчас.

- На ваш взгляд, с чем связаны сложности российских футболистов, когда речь заходит об управлении деньгами?

- Дело, думаю, в знаниях и умениях. Мало кто успевает получить образование: не потому что нет головы или мозга, просто физически нет времени закончить институт. Появляются деньги. Футболист мыслит правильно: пытается с помощью этих денег обустроить свое будущее. Но, как правило, с деньгами появляется большое количество людей вокруг тебя, которые хотят воспользоваться этими деньгами в тех или иных целях. Это вообще большой вопрос для футбольных профсоюзов: чтобы деньги сохранить после карьеры. Сейчас футболисты зарабатывают хорошо, откладывают, у многих появляется желание их во многом преумножить.

- А есть корреляция между отсутствием знаний и большим количеством денег?

- На самом деле, думаю, дело не в пофигистическом отношении. Да и деньги эти достаются нелегко. Но ты не соизмеряешь эти суммы: да, кто-то эту сумму за всю жизнь не заработает, а для тебя это зарплата за полгода. И если ты зарабатываешь полмиллиона, ты не хочешь вкладывать десять тысяч и получать плюс тысячу. Ты хочешь сразу много вложить и много получить. И не потому, что у тебя такая жажда наживы. Просто дело в том, что нужно поддерживать определенный уровень жизни, это требует денег: жена ездит на хорошей машине, жить в хорошем районе, ездить в отпуск.

- Именные номерные знаки.

- Это прошлый век. Так было лет десять назад, да и то их никто не покупал.

- У вас были именные номера в 2008 году (Аршавин ездил на «мерседесе» А010АС).

- Это были не именные номера, просто я попросил, чтобы сделали серию. Мне кажется, это красиво, почему нет? За них не надо было платить, это были не крутые номера.

- Можете припомнить бессмысленно потраченные деньги?

- Если бы я думал о каждой своей такой трате, то некогда было бы играть в футбол.

- У вас сейчас много времени.

- Так-то да. Конечно, были такие. Так, чтоб я жалел о чем-то? Я потратил что-то на свою жену, я потратил что-то на другое место. Об этом жалеть не надо. Я думаю, что если где-то убудет, то где-то прибудет. Те деньги, которые ты должен заработать, ты их заработаешь.

- У вас же были свои бизнес-проекты? Автосалон «БалтАвтоТрейд»?

- Автосалона не было. Я помогал своему бизнес-партнеру.

- Деньги давали?

- Денег я никогда не давал, я просто помогал в одном вопросе.

- В мире Дмитрия Нагиева это называется «решало».

- Нет, я вообще не «решало», была нужна моя помощь. Я думаю, что я помог. Так что к бизнесу «БалтАвтоТрейда» я не имею никакого отношения.

- Хорошо. А одежда?

- Производством линии одежды я сам никогда не занимался. Я проектировал линии одежды с разными людьми. На этом все ограничивалось. Что-то продалось где-то, что-то нет.

- Тема вашего диплома в Институте технологии и дизайна - специфика спортивного костюма. А что вы сами носите - вот так, чтоб все время?

- Продукцию моего спортивного спонсора. Если вы про марки... Хорошо, я назову Dolce & Gabbana. Мой гардероб состоит из Dolce & Gabbana. Но если бы у игроков «Челси» не было бы скидки 30 % в этом магазине в Лондоне, то у меня, может быть, было бы пять вещей Dolce & Gabbana.

- И кто вам подогнал эти скидки?

- Жирков. Иванович. Сейчас за полтора года в России я не купил ни одной вещи в России. Вообще ни одной.

- Какая вы хозяюшка.

- Ну, во-первых, я никогда не ходил сам в магазин. В принципе всегда мне все покупала Юля. Или выбирала что-то. За три года я набрал столько добра - еще лет пять носить не переносить. В Питере редко вообще хожу в магазины. Костюмы? Kiton из классических мне больше всего нравится.

- Вы как-то похудели.

- Да на самом деле я никогда толстым не был. Я как был всегда 72-73, так я и сейчас так же вешу.

- Нормально. Кость тяжелая?

- Всегда так было. Начинал я играть в футбол - весил 59, 61. С каждым годом прибавлял килограмм-полтора.

- И легкости не теряли?

- Нет.

Федор ПОГОРЕЛОВ. Журнал «GQ», 11.03.2015