ПРЕДРАГ РАНДЖЕЛОВИЧ: «ЗЕНИТ» ОШИБСЯ СО МНОЙ. Я ОШИБСЯ С «ЗЕНИТОМ»

Предраг Ранджелович встречает меня на входе в знаменитую уже академию «Краснодара», куда до его прихода меня наотрез отказываются пускать, закуривает сигарету, начиная охотно обсуждать скачки курса рубля и перспективы.

Узнать в Предраге наставника едва возможно: тренировочные костюмы сотрудников академии почти не отличаются от тех, что носят игроки главной команды. Впечатляет и физическая форма: Ранджелович и в 38 летнего напоминает действующего футболиста.

Обсудив идею владельца клуба Сергея Галицкого об основном составе, состоящем лишь из «академиков», к которой серб относится положительно и считает ее лишь делом времени, усаживаемся на диванчик в холле академии и начинаем разговор о днях минувших.


- Многие игроки по окончании карьеры устраиваются на телевидение - и финансово выгодно, и удовольствие получаешь.

- У меня было такое предложение. Наверное, это модно сейчас, но я отказался. Быть тренером для меня куда более серьезная работа, ведь я люблю футбол и хотел заниматься именно им. Рад, что пригласили в «Краснодар». Все же я долго играл в России, язык знаю ваш. Сейчас у меня серьезные планы в этой работе, желание оставаться здесь. Вариант с телевидением не то что не устраивал - я просто хотел свой опыт и накопленные знания передавать новым поколениям.

- Насколько тяжелой оказалась перестройка?

- Знаешь, у меня априори такого не было. Хотя иногда на тренировках возникает желание еще самому поиграть, ведь по-прежнему отлично себя чувствую. Я знал, чем хочу заниматься, поэтому как таковых трудностей и не было. Моя игровая карьера - это одно, а сейчас у меня началась новая жизнь, практически с нуля.

- Зырянов словно воплощает ваше желание поиграть - никак не заканчивает карьеру, продолжая выступать в «Зените»-2.

- Слышал об этом. И вот недавно общался с Радимовым, приезжавшим сюда на турнир со второй командой «Зенита».

- Вы бы могли последовать примеру Зырянова, попросив босса «Краснодара»...

- Не-ет! (Смеется.) Может, какая-то идея и будет, но вряд ли - выбрал уже свой путь, да и не хочется мешать молодым. Мне нужно сосредоточиться на своей новой работе.

- Как далось решение завершить карьеру?

- Знаешь, в этом плане я понимаю Зырянова. Сделать это очень трудно. Это самый сложный период, когда ты заканчиваешь играть и начинаешь новые поиски себя. У меня же такого не было. Я сразу же по завершении карьеры устроился сюда на работу. И занимаюсь тем, чем хотел. Но Константина можно понять. Сложно сказать самому себе: «Хватит, ты больше не можешь». Тяжелый период. Ты отдаешь всю жизнь игре, привыкаешь к режиму, и вдруг раз - встаешь однажды, и у тебя никаких предложений. И все...

- Вратарь «Зенита» Вячеслав Малафеев, еще не закончив карьеру, позаботился о своем будущем заранее - занялся недвижимостью.

- Футбол мне многое дал. Причем как физически, так и материально. У меня не было сомнений, чем буду заниматься. Может, бизнес. Может, и работа тренером, от которой я испытываю огромное удовольствие.

- Как семья отреагировала на ваше согласие буквально сразу же после завершения карьеры переехать в академию «Краснодара» (Предраг играл в последние годы за сербские клубы)?

- Наверное, моя семья думала, что, когда я закончу, мы будем все вместе, но футбол у меня в крови. Я не могу остановиться. Семья будет со мной здесь, в Краснодаре, - этот вопрос решили.

- Фабио Капелло назвал академию «Краснодара» лучшей в мире.

- Кажется, это лучшее место в мире, где человек может работать. Со всеми необходимыми условиями. И качественным подбором ребят. Сумасшедшее место. Получаю огромное удовольствие от происходящего вокруг.

- Сейчас в академии заправляет сербская тренерская школа?

- Не считаю это сербской школой. Мы стараемся здесь делать российскую школу, не похожую ни на другие европейские, ни на мировые. Это будет типичная российская школа футбола - здесь же не может быть иностранцев. И наша цель - вырастить игроков для главной команды клуба и, соответственно, сборной России.

- Сергей Галицкий порой принимает участие в тренировках главной команды. С командами академии такого нет?

- Он часто посещает наши тренировки, смотрит, анализирует. Это касается и моих занятий.

- На момент вашего приезда в Россию (1999 год, «Анжи») что представляла собой футбольная инфраструктура?

- Сейчас она сильно изменилась - это огромный плюс. Как Россия хотела поднимать уровень чемпионата, приобретая классных заграничных игроков, так и развивалась инфраструктура. Очень многое, словом, изменилось. Это касается и самого футбола: сейчас в России играют по другим схемам, тактика стала более разнообразной. Ну а если говорить про «Анжи», то вообще небо и земля. Тогда в Махачкале был только стадион «Динамо», сейчас есть «Анжи Арена», новые поля, академия - совсем другой уровень. Когда я был в ЦСКА, то мы играли на стадионе «Динамо». А кто сейчас на нем играет? Его снесли? В те времена не было арены в Химках. Дерби со «Спартаком» игралось в «Лужниках». Видите, как много поменялось.

- Как, кстати, ваши близкие тогда пережили переезд в не самую безопасную Махачкалу? Как раз ведь завершились бомбардировки Югославии...

- Для меня этот регион стал, как принято у вас говорить, благоприятным. Никаких проблем! Семьи со мной не было. Все было нормально. Сейчас говорят, что там ничего толком не поменялось. Но, понимаете, мы же футболисты, у нас иные задачи.

- В начале декабря игроки и тренеры «Торпедо» не могли покинуть гостиницу в Грозном из-за теракта. В Дагестане были приключения?

- Было то же самое. Но мы жили в гостинице «Каспийск», с нами жили генералы, майоры - в общем, военные. Были волнения, но я, видимо, уже забыл об этом. Зато помню, когда отправлялись на бронзовый матч с «Торпедо», вылет назначили на девять утра. А самолет, который летел этим же утром в одиннадцать часов тоже из аэропорта Махачкалы, захватили террористы. Знаю, что в нем было очень много наших болельщиков.

- Празднования по поводу выхода «Анжи» в высшую лигу были пышными?

- Честно сказать, не помню. Помню, обыграли «Сокол» и обеспечили себе путевку в высшую лигу. Были мероприятия, посвященные этому, да. Но это было летом, и мы, легионеры, сразу после последней игры полетели домой. В следующем сезоне трибуны стадиона, помнится, были заполнены, но из-за обстановки в регионе мы несколько туров играли в Астрахани.

- Неужели не помните, что дарило руководство?

- Дарили какие-то подарки - кинжалы и прочее. В общем, все то, что я не мог взять с собой домой (смеется). А машины нет, такого не было. Сейчас, наверное, все по-другому.

- Чем еще запомнился «Анжи»?

- Очень хорошие воспоминания. Все сложилось: хорошая команда, классный тренер, отличное руководство. Все было прекрасно. Я до сих пор пересматриваю некоторые игры той поры. Самое обидное - поражение от «Локомотива» в финале Кубка России (2001 год, махачкалинская команда уступила в серии пенальти), ведь мы были намного сильнее на тот момент. Жалко, в общем.

- Тренер Гаджиев был таким же спокойным, каким его обычно видит публика?

- Он сам по себе очень спокойный. Иногда мог вспылить, но обычно его отличало спокойствие и серьезность. Он мне нравился. И все, что я успел сделать в России, - его большая заслуга. Помню, однажды было совещание, на которое Гаджиев пригласил меня и Рахимича. Он говорил, что в одной игре, судя по оценкам прессы, мы сыграли ниже своего уровня, на шестерку, что ли. Затем он сказал, мол, если вы хотите стать серьезными игроками, то не должны опускаться ниже семерки. Какой бы ни был результат, мы должны играть на своем уровне. Это я запомнил.

- Анатолий Бышовец в «Зените» пользовался нестандартными методами, сталкивая игроков в коллективе, пытаясь сделать так, чтобы их амбиции выплескивались на поле.

- Помню, да. Он то же самое делал и в «Анжи». Хотя Бышовец мало нас тренировал - месяц или полтора всего, пока у Гаджиева были проблемы со здоровьем. Бышовца мы хорошо приняли. Когда Гаджиев был здоров и мог тренировать, Анатолий Федорович подходил к нему, советовался. Пока не было Гаджиева, ничего, по сути, в команде не изменилось. Разве что подход у Бышовца был другой. Шутил больше, разговаривал - веселый человек. У Гаджи Муслимовича строгая дисциплина. Но он умел общаться со всеми, причем на любой волне.

- За «Анжи» в вашей карьере последовал ЦСКА, который в охоте за вами якобы чудом не опередил «Локомотив».

- Знаешь, я недавно наткнулся на одну заметку, в которой журналист как раз и предполагал, что мой переход в «Локомотив» мог состояться. Как тебе сказать... Это было за полгода до перехода в ЦСКА. «Анжи» был в Москве, мой агент позвонил мне, сказал, что я должен встретиться на Красной площади с Семиным. Мы поговорили. Юрий Павлович хотел узнать, как я отношусь к возможности стать игроком «Локо». Я взял время на размышление. А потом возник вариант ЦСКА - и перешел туда. Быстро договорились.

- Чем так привлек ЦСКА?

- После разговора с Юрием Семиным у меня не было никаких контактов с клубами. Никто не звонил. Разговор так и остался разговором. Зато через месяц или два возник вариант с ЦСКА, где мне сразу предложили контракт, без раздумий. Я согласился.

- В Махачкале к этому отнеслись негативно?

- Такого не было! Знаешь, когда ты играешь хорошо и становишься кумиром, конечно, все против твоего перехода. Но футболист же хочет расти. Вопрос был не в деньгах. Я был в зените карьеры и в «Анжи» сделал все что мог. У меня спрашивали: сколько тебе предложили в ЦСКА? Мы, мол, дадим больше. Но я говорил, что финансы ни при чем - просто мне нужно прогрессировать.

- А болельщики что говорили?

- Они хотели, чтобы я не играл в первом матче чемпионата с «Анжи», спокойно попросили об этом клуб. Сложно было покидать Махачкалу. Но мне очень хотелось в ЦСКА. Это же столица - иной уровень и клуба, и жизни.

- Дебютный гол за армейцев вы забили в дерби со «Спартаком» (2001 год, счет 1:1). Каково это было?

- О, это была нереальная радость! Дебютный гол в дерби - классно. Навсегда запомнил его! Любой игрок, переходящий в новый клуб, хочет доказать, что его не зря купили. Так было и у меня. Многим это тяжело сделать, поэтому ребята «перегорают». Я пытался успокоить себя, чтобы все получилось.

- Судя по статистике, вы один из лучших форвардов армейцев в истории клуба. Почему не сложилось там?

- Здесь ошибочным было само решение перейти в «Зенит». Ведь в ЦСКА все шло хорошо. Я никогда не боялся конкуренции, и вопрос о месте в составе не стоял. Выходи и завоевывай. Но так получилось, что мне позвонил президент «Зенита» Виталий Мутко и сказал, что я им нужен. Может, это день был такой, что я согласился, - не знаю. В ЦСКА сказали, мол, у тебя есть контракт, желаем сотрудничать, но решать тебе. Никто на меня не давил - сам думал. У меня все было хорошо. Ты же помнишь статистику: восемь голов в тринадцати играх - такого не было ни у кого. И сегодня-то нет. И на тот момент я, вероятно, принял не самое лучшее решение. Клубы ведь были одинакового уровня. Как в России, так и в Европе. Я не знаю, как принял решение перейти в «Зенит». Видимо, мы не поняли друг друга, но я не жалею об этом переходе.

- Чем запомнился Мутко как управленец в то время? Сейчас вот его ругают за решение продлить контракт с Капелло до чемпионата мира...

- У меня с ним отличные отношения были. Во многом он помогал мне адаптироваться в Петербурге, не было никаких проблем. В команде чувствовалось деление на местных и иностранцев, хотя я не считал это проблемой. Я знаю питерских ребят. Думаю, сейчас у них схожее отношение к Халку и Витселю. Не говорю, что они плохо относятся. Но им не нравится, что легионеры якобы забирают их места.

- С Владимиром Быстровым, который летом перешел в «Краснодар», не обсуждали этот момент?

- Я пока Владимира и не видел. Не было времени. Когда идет сезон, мы работаем здесь, в академии, а главная команда занимается на базе, только изредка сюда заглядывает. А потом он получил травму - и я не знаю, где он сейчас. Конечно, найдем, что обсудить. Я еще в Питере сдружился с ним, часто встречались, выбирались куда-то. Он младше меня, но мы хорошо общались. Все нормально было.

- Но в целом переход в «Зенит» - ошибка?

- Да. Они ошиблись со мной - я ошибся с ними. Думаю, на тот момент мне стоило оставаться в ЦСКА, но сейчас это уже история.

- Игроки «Зенита» подшучивали над легионерами?

- Со мной такого не было. Может, они шутили над другими, но я ведь давно был в России, отлично знал русский язык. Поэтому не возникало проблем. Вообще для меня не важно мнение людей, которые высказываются за моей спиной, - если ты хочешь, подойди, скажи, что думаешь. Если же нет, то и разговора никакого быть не может.

- Насколько в целом удалось адаптироваться в Петербурге?

- Я жил своей жизнью, не старался поставить себя каким-то определенным образом. Мне было проще во многом благодаря языку. И все давалось так же легко, как сейчас в Краснодаре.

- Сейчас что-то связывает с Питером?

- Лишь «Зенит», где играл. Ну и, конечно, знакомые, которых я рад был видеть: Радимов, Кержаков, Аршавин, Малафеев. Я же в «Зените» играл, оставил о себе хорошее впечатление.

- Кержаков назвал Юрия Морозова главным тренером в своей жизни. А у вас как с ним было? Чувствовали, что летом 2002-го он оставит пост наставника «Зенита»?

- Нет. Он мне импонировал. Тренер советской закалки. Он не был приверженцем современных тенденций, имел свои методы работы. Как и Кержаков, который говорил о нем. Он же Сашу и Андрея Аршавина вытащил на уровень. У нас с Юрием Андреевичем были хорошие отношения, но он заболел вскоре после моего прихода.

- Потом «Зенит» возглавил Борис Рапопорт. Сейчас он довольно остро высказывается на разные темы.

- Он и с нами был таким. Говорил все, что видел, прямо как есть, не стеснялся. Только положительные воспоминания. Борис Завельевич знал проблемы иностранцев, связанные с адаптацией, старался максимально помочь. А затем все кардинально поменялось с приходом Петржелы, хотя он тоже иностранец.

- Если не ошибаюсь, Петржела, придя в «Зенит», просто не знал о вашем существовании?

- Когда он пришел, ему дали список из игроков, которые будут с ним на сборе. Он и их не знал. Все-таки новая страна, условия. Плюс он взял несколько человек из Чехии, спокойно делал команду. А через некоторое время, когда стартовал чемпионат, Властимил стал смотреть и молодежный турнир, откуда вышли Кержаков, Аршавин и Денисов. Он пришел, посмотрел, узнал, что за дубль выступает взрослый игрок, и сказал: «Давайте его в основную команду». Я рассказал ему, как очутился в молодежном первенстве. Меня же хотели продать. Но мне нужна была игровая практика, не хотел терять форму. Пошел на принцип, сказал, что хочу играть - без разницы, в «основе» или за дубль. Я же профессиональный футболист, который должен выполнять свою работу. Меня перевели в основной состав, но я знал, что уйду, потому что «Зенит» не был моей командой. Властимил же взял двух нападающих из Чехии, ведь на момент прихода он не знал, что у него есть хороший нападающий. Для меня просто не нашлось места.

- Петржела известен походами в игорные клубы...

- Об этом нет смысла вести речь, учитывая то, что Петржела доказал все и всем, работая в России. «Зенит» его поры - высокий уровень.

- Особенно ярко раскрылись при нем Аршавин и Кержаков.

- Потенциал ребят был виден и раньше. Знал, что Аршавин дойдет до национальной сборной и будет играть на серьезном уровне, но не думал, что окажется в лондонском «Арсенале». Когда он перешел туда, я не понимал: как он там будет играть со своим ростом? Но все сложилось удачно, на мой взгляд.

- Не так давно его включили в список «33 худших приобретений в истории клуба».

- Хорошо, а кто из «33 лучших приобретений клуба» забил четыре мяча в одной игре? Это и есть ответ журналистам.

- Было видно, что ребята с характером? Неслучайно они впоследствии чуть ли не ногой открывали двери в офис «Зенита»?

- В мое время такого не было - они ведь только начинали карьеру. Может, это случалось, когда они выросли в серьезных игроков, не знаю.

- После «Зенита» вы сменили сразу несколько клубов, но более чем на год задержались лишь в одном из них.

- Я не хотел часто менять клубы, но так складывалось. Что-то меня не устраивало в тех или иных аспектах, поэтому менял обстановку. Не хотелось задерживаться на одном месте. В Черногории, впрочем, дважды стал чемпионом страны, выиграл Кубок, становился лучшим игроком страны.

- Считается, что в Черногории спокойное население, живет размеренной жизнью. А каким был чемпионат?

- Отличным! Мне очень нравилось. Да, не хватало инфраструктуры. Лишь два хороших стадиона на всю страну. Сейчас там многое изменилось к лучшему.

- Какой же чемпионат оставил самые яркие впечатления?

- Российский, пожалуй. Здесь серьезный уровень футбола, хорошие команды. Участие в Кубке УЕФА и Лиге чемпионов. Плюс незабываемые дальние перелеты, конечно же.

- Вернувшись в Сербию, вы стали лучшим бомбардиром в солидном по футбольным меркам возрасте.

- Не думал о достижениях в эти моменты, банально получал удовольствие от футбола. Там не заработаешь хороших денег, зато можно получать удовольствие от игры, это классно. Потом в какой-то момент сказал себе: «Нет, пора заканчивать». Мне предлагали остаться, приглашали на пост спортивного директора, президента клуба, но я отказался. Знал, что буду работать тренером.

Дмитрий КОЧЕРГИН из Краснодара. «Спорт день за днем», 14.01.2015

Фото: ФК «Зенит»

|Личное дело

Предраг Ранджелович

Родился 13 сентября 1976 года в городе Ниш (Югославия)

Амплуа - нападающий

Карьера игрока: «Раднички» (1997-1998), «Звездара» (Югославия, 1998-1999), «Анжи» (1999-2001), ЦСКА (2001), «Зенит» (2002-2003), «Университатя» (Румыния, 2004), «Ники» (Волос, Греция, 2005), «Обилич» (Сербия и Черногория, 2006), «Адмира-Ваккер» (2006-2007), «Работнички» (Македония, 2007), «Бежания» (Сербия, 2008), «Рудар» (Македония, 2008-2011), «Морген» (2011), «Слобода» (Сербия, 2012-2013), «Колубара» (Сербия, 2013-2014)

В премьер-лиге чемпионата России: 65 матчей, 22 гола

В «Зените» (во всех турнирах): 17 матчей, 4 гола (автор первого хет-трика «Зенита», в еврокубках, отборочный раунд Кубка УЕФА - 2002/03 «Зенит» - «Энкапм», Андорра - 8:0)

Победитель первого дивизиона чемпионата России (1999)

Обладатель Кубка Черногории - 2009/10

В списке 33 лучших футболистов России (№ 3, 2000)

Получил лицензию УЕФА категории B

С августа 2014-го тренер по технике Академии ФК «Краснодар».