СБОРНАЯ РОССИИ ПО ФУТБОЛУ | СБОРНАЯ СССР ПО ФУТБОЛУ | ОФИЦИАЛЬНЫЙ РЕЕСТР
МАТЧЕЙ
ОБЗОР ПРЕССЫ / НОВОСТИ
РАМИЗ МАМЕДОВ: «В БРАЗИЛИИ И ОСНОВЕ-ТО
СБОРНОЙ БЫЛО БЫ НЕЛЕГКО, А НАМ ТЕМ БОЛЕЕ...»
Блог
«Душевная кухня» встретился с Рамизом
Мамедовым, одним из самых веселых игроков чемпионского «Спартака»,
который играл в Лиге чемпионов за «Спартак», «Динамо» Киев и австрийский
«Штурм» и пять раз выигрывал чемпионат России.
- Как получилось, что из игрока атаки вы превратились в защитника?
- С первого класса по десятый играл нападающего, а в дубле первая
поездка была в Виареджо, на ежегодный турнир, и там тренер Виктор
Евгеньевич Зернов поставил меня правым защитником. В первой игре
так вышло, что я подключился в атаку, заработал пенальти - сыграли
вничью. Когда вернулись в Москву, Зернов доложил обо всем Романцеву
и с тех пор я играл защитника. Зернов объяснял это тем, что на месте
крайнего защитника пригодились мои атакующие навыки, легче было
подключаться вперед. Тем более, в начале девяностых «Спартак» особо
и не оборонялся - команда-то со всего СНГ собралась мощная.
- Какие успехи были в школе «Спартака»?
- В команде 1972 года рождения я забивал больше всех. Сначала играл
у тренера Чернышева Владимира Игнатьевича, он был вратарем в послевоенном
«Спартаке», потом в седьмом классе произошли перестановки - тех,
кто родился в августе, поставили в команду на год младше, к Анатолию
Михайловичу Ильину, олимпийскому чемпиону. Везде я играл или под
нападающими или центральным. В атаке со мной играли Андрей Берлизев
(в «Спартаке» у него не сложилось, пошел в «Локомотив» к Семину,
позже в Финляндию, а лет восемь назад тренировал женский «Спартак»)
и мой друг Сергей Крестов. Он потом в «Торпедо» играл и мини-футбольном
«Спартаке», но лет десять назад погиб - под машину попал.
- А в младших сборных на какой позиции играли?
- Наша юношеская сборная существовала совсем мало. Состав был неплохой
(Файзулин, Симутенков), но все проиграли и команду распустили. А
в молодежке у Игнатьева я уже защитника играл. В четвертьфинале
чемпионата Европы 1994 года проиграли Франции - похоронил нас тот
же Николя Уэдек, что и за «Нант» потом «Спартаку» забивал.
- Как вы попали из дубля в «Спартак» Романцева?
- Было много совместных тренировок - туда-сюда крутилось 6-7 человек.
Дубль иногда был сильнее основы - когда я там был, со мной играли
и Карпин, и Мостовой, даже основу обыгрывали иногда. Отбегал как-то
за дубль, и Романцев сказал: «Останься, завтра играешь за первый
состав». Поставили на второй тайм с «Торпедо» - 1:0 выиграли. Это
предсезонка, а в чемпионате впервые вышел с «Асмаралом» - за него
еще Юрий Гаврилов играл. Андрей Иванов получил две желтые и меня
поставили в основной состав. Накануне игры так трясло, что заснул
в восемь вечера - готовился к матчу. В конце 1992-го Романцев выпускал
меня уже почти в каждой игре, хотя защитников хватало - и Чернышов,
и Цхададзе, но они потом в «Динамо» ушли.
В первый год труднее всего было против Симутенкова - он же легкий.
И с Черышевым - он один из самых быстрых в чемпионате. Но ему тоже
было тяжело - он меня оббежать не мог.
- В «Спартаке» у вас были проблемы с лишним весом?
- Нас штрафовали за каждый лишний килограмм: встал на весы, оп -
выложи денюжку. Взвешивание утром, перед тренировкой и после. Если
хочешь, хоть каждый день штраф плати. Мне тяжело было оптимальный
вес держать. Два выходных тебе дали - возвращаешься с двумя лишними
килограммами. А скоро игра - самому же трудно бегать будет. Приходилось
чем-то жертвовать, меньше есть, много бегать, париться, пять ветровок
на себя надевать.
- Как вас опытные игроки «Спартака» встречали?
- Те, кто постарше, тоже только приехали в «Спартак» (Пятницкий,
Ледяхов, Онопко), так что мы, дублеры, были с ними наравне. Получалось,
что по количеству лет в «Спартаке» ветераном в свои двадцать был
я, а не они. Тем, кто приехал из других городов, квартиру дали не
сразу, они жили, как и я, на базе - так что мы быстро сдружились.
- В 1994 году вы с Цымбаларем исчезли перед какой-то игрой на несколько
дней и Романцев отправил вас в дубль. Что тогда произошло?
- Не на несколько, а на один день. Мы стали чемпионами и в последнюю
поездку, в Камышин, не поехали. Ну и все. Романцев решил жестко
нас наказать и до конца сезона отстранил от основы. Дальше, типа,
из-за нас «Спартак» в плей-офф Лиги чемпионов и не вышел, проиграв
«ПСЖ» с Веа и Жинола. Потом уже в 1995-м пришлось нам исправляться
- Цымбаларь сразу стал лучшим игроком Кубка Содружества, а потом
и чемпионата, а я оказался единственным в «Спартаке», кто в том
сезоне все игры отыграл. Романцев объяснял это так: «Это потому
что ты в конце того сезона много отдыхал».
- Сколько вы были в дубле?
- Конец 1994-го. На первый зимний сбор нас не взяли. Готовились
в Москве с дублем. Когда Романцев спросил у Зернова, кто лучший
в дубле, тот ответил: «Я не знаю, но Цымбаларь восемь забил, а Мамедов
- пять». Потом Цымбаларя взяли на второй сбор, а у меня был надрыв
мышцы, так что подключился перед началом сезона - успел восстановиться
и Романцев с первой игры меня поставил. Когда только в дубль сослали,
мы и подумать не могли, когда нас вернут и вернут ли, но раз вернулись
- значит нужны были.
- А осенью вы забили два мяча в Лиге чемпионов.
- Подключался вперед и получались голы - вот и все. Не один я, кстати,
раньше форварда играл. Тот же Никифоров в Одессе был нападающим,
Ледяхов до «Спартака» тоже в атаке играл - их всех в «Спартаке»
ближе к обороне оттащили, но благодаря старым навыкам мы часто забивали.
В той Лиге чемпионов самая трудная игра была первая, в Блэкберне.
Потом уже все по-нарастающей пошло. И, конечно, переломным моментом
была игра с «Русенборгом» - проиграли первый тайм 0:2, Юран в раздевалке
крикнул: «Сейчас забьем им!» и вышли после перерыва, как на новую
игру.
- Как с Цымбаларем сошлись?
- С Ильей мы все время в одном номере жили. И на базе, и на выезде.
Шесть лет. Кому с кем жить в Тарасовке, решали между собой, руководство
не вмешивалось. С Цымбаларем подружились, потому что он мне попался
за одним столом на обеде. Цымбаларь чаще всех в «Спартаке» шутил.
Уезжали как-то сборов, а после нас в этот отель заселялась «Алания».
На стене висела таблица штрафов, и мы там с Цымбаларем перед отъездом
везде нолики пририсовали. Газзаев заехал, увидел: «Ничего себе штрафы
у «Спартака»! У нас такие же будут».
- Аленичев рассказывал: «Однажды за пару дней до игры с «Тюменью»
Мамедов нарушил режим, а потом вышел на поле и забил гол».
- Да это Титов написал. Не знаю, нарушил я или не нарушил ... Может
быть. Но я хорошо сыграл. Олег Иванович потом сказал: «Вот видите,
как Мамедов готовился и как сыграл. Я бы ему сам наливал, чтоб он
так всегда играл». А я, может, дня за два, за три до игры с кем-то
посидел.
- Обстановка в «Спартаке» сильно изменилась, когда главным тренером
стал Ярцев и влилось много молодых?
- Конечно. Пришло человек шесть из дубля - Ширко, Джубанов, Евсеев,
Мелешин, другие - мы их сначала вообще не знали. Доходило до такого:
Никифоров говорил одному - не буду называть фамилию - игроку 1976
года рождения: «Мальчик, подай мяч». Даже по имени их не знали.
Потом тот мальчик в популярного футболиста вырос.
- Почему ушли из «Спартака»?
- Проиграли «Кошице» в Словакии, на вторую игру меня не поставили,
не вышли в Лигу чемпионов и Романцев решил, что я виноват. С тех
пор я был вне основы. Потом предложили: «Езжай в Тулу или сиди здесь».
Чего сидеть-то? Я и поехал в Тулу. Там было девять бразильцев. До
смешного доходило - двусторонки играли: девять россиян против девяти
бразильцев. Зарубы там такие были: одного из бразильцев не так встретишь,
тебе за него другой отомстит. И давай - коса на камень. Когда в
таких двусторонках игроки друг друга начинали бить, я отходил в
сторону к тренеру Кучеревскому: «Чего-то я не готов ноги ломать».
- Когда вас из тульского «Арсенала» вызвали в сборную на игру с
Бразилией, в команде были шутки на эту тему?
- А кому там шутить? Экспериментальная же сборная была, Новосадов,
Филиппенков, Кондрашов, Некрасов, половина основных игроков не поехала.
Летели в Бразилию очень долго - по-моему, 38 часов, несколько пересадок,
еще из Рио в Форталезу перебирались. Прилетели - через три часа
уже игра. На стадионе свет выключили - так у нас половина игроков
чуть не заснула на поле. А у Бразилии еще и основной состав - Кафу,
Ривалдо, Элбер. И так недомогание, а они еще и несутся. Там и основе-то
было бы нелегко, а нам тем более. Проиграли 1:5. После игры у нас
отпуск начинался - декабрь же. Запланировали так - играем, а потом
пять дней загораем в Бразилии на пляже. Почему бы не остаться?
- В «Динамо» Киев вы из Тулы поехали?
- Получилось так. Пошел к Тарханову в «Крылья», потом в Португалию
- в «Алверку»: Бышовец тренировал, Босс на воротах, Кульков в защите.
Однажды в Португалию позвонил Суркис: «Билет на завтра тебе куплен.
Бизнес-класс, через Франкфурт. Ждем тебя в Киеве. Все условия, какие
скажешь, мы выполним». Даже не спросил тогда, какие у меня условия.
Я прилетел в Киев и подписал контракт на год. В групповом турнире
набрали 10 очков, как и «Реал», но по личным встречам им уступили
и не попали в плей-офф. Ну ничего страшного, бывает. «Реал»-то потом
Лигу чемпионов выиграл. А в чемпионате у нас было 27 побед, 3 ничьи,
и Кубок взяли. Все, что могли, выиграли. Неплохо.
- Как в Киеве встретили бывшего защитника «Спартака»?
- Агрессии не было. Я же тоже не с улицы пришел - пятикратный чемпион
России. К тому же меня взяли из-за того, что Лужного продали в «Арсенал».
Да и не из «Спартака» я шел, а из «Крыльев Советов».
- Чем «Динамо» Киев отличалось от «Спартака»?
- Инфраструктура на порядок лучше. Форму нам в Киеве стирали и раскладывали
в шкафчики. База в Конча-Заспе была первая такая шикарная - потом
уже в Донецке построили. База у «Динамо» была такая, что на четвертом
этаже даже украинские депутаты собирались - Суркис их принимал все
время. А физические нагрузки - такие, что после них еще лет пять
можно было играть.
- И как их переносили?
- Через рвоту. Тяжело было. В «Спартаке» в основном работа с мячом,
стеночки, а в Киеве на первом месте - физика. Пример: играли четыре
на четыре на полполя - десять минут, пауза и потом повторяется.
И так тридцать минут - каждую тренировку. Тренировки были такие,
что нам говорили: «Завтра товарищеская игра», а для нас это значило,
что завтра выходной.
- Запомнили прощание с «Динамо»?
- Вызвал меня Лобановский. Я ему собирался спасибо сказать, а получилось,
что он мне спасибо сказал. Спросил сначала: «Можно мне потренироваться,
а то у меня самолет только через три часа?» Он мне: «Я хочу тебя
поблагодарить за наши результаты. А насчет потренироваться - это
твой дом, всегда сюда можешь приезжать». У меня аж слезы потекли.
- Как в Австрию попали?
- В «Штурме» понадобился защитник. Андрей Чернышов, игравший в Австрии,
выступал при моем переходе посредником и переводчиком. Первая игра
- против «Тироля», у которого Черчесов в воротах. Меня поставили
персонально против Гилевича, который «Локомотив» в еврокубках возил.
Выиграли у «Тироля» 3:0 - а я после киевских нагрузок даже не вспотел.
Пробились в Лигу чемпионов, что для Австрии редкость. Начали мы
неплохо - «Монако» 0:5 проиграли. Приехали в Глазго - снова 0:5.
Зато дома всех хлопнули и вышли из группы с первого места.
В игре с «Галатасараем» меня выпустили против Георге Хаджи. Смешно
было - я две недели не тренировался из-за травмы, думал, что играть
не буду, а меня на Хаджи бросили. Президент «Штурма» вышел на поле
перед игрой и сказал: «Меда, должен сыграть персонально!» Я одурел
- физики ж не хватит, только после травмы. Но я знал, что Хаджи
бегать много не будет - только пасы да штрафные, то есть носиться
за ним не придется. Президент сказал: «Держи его справа», я и держал,
а он с левой ка-а-ак в перекладину засадил. Я растерялся, с какой
же стороны его держать, но забить так и не дал.
- Президент «Штурма», судя по вашим словам, интересный персонаж.
- Он мне много недодал - сказал, что контракт неправильно подписан.
Его посадили потом, через два-три года. Не только со мной так несправедливо
обошлись - он там через команду какие-то свои дела проворачивал.
- Что за неприятность у вас в Австрии с паспортом произошла?
- Я получил этот паспорт в Португалии, когда в «Алверку» приезжал.
Тогда многие делали себе греческие и португальские паспорта, чтобы
не считаться легионерами. Я летал по этому паспорту через всю Европу
- и нормально. А тут я прилетел в Австрию и выяснилось, что в Португалии
пропали 200-300 паспортов из той же серии, что и у меня. Паспорт
забрали, и в Грац пустили без него - а там меня корреспондентов
штук сто встречало с камерами, все уже в курсе были (городок-то
- двести тысяч жителей). Конечно, мой паспорт был не фальшивым,
но пришлось делать новый - а это тяжело. Я стал считаться иностранцем
и играть не мог. Сняли отпечатки пальцев, завели дело и выпустили
без паспорта в Москву.
- Куда поехали из Австрии?
- В дубле «Локомотива» игр пять провел, потом Саратов - но там надрыв
случился и я так и не сыграл. Они меня очень плохо лечили: кололи,
я выходил на поле и через две недели опять разрыв. Вылечился только
в Москве, а в «Сокол» пришел тренер Леонид Ткаченко с девизом: «Звезды
в футбол не играют». Сначала меня убрал, потом Косолапова, потом
Веретенникова, потом Орбу. Убирал хитро - не вместе, а по одному.
Боялся, может быть, нас. В итоге Ткаченко задачу свою выполнил -
«Сокол» вылетел во вторую лигу. А я поехал к Борману в Астрахань.
- Как он к вам отнесся?
- На молодых Овчинников покрикивал, а к нам с Кузнецовым относился
спокойно. У Овчинникова было правило - в обороне мяч особо не разыгрывать.
Если у защитника мяч на ноге, надо подальше от ворот его выбивать
- а там уже можно созидать.
- Что хорошего для себя извлекали в игре вдали от Москвы?
- В Саратове летом хорошо - раков полно. В Астрахани мошки, конечно,
заели, зато черной икры много. А заканчивал я во Владивостоке -
там уже красная икра была.
- Как решились в конце карьеры поехать на Дальний Восток?
- В «Луче» предложили очень хорошие условия - за два-то месяца.
В Астрахани-то совсем плохо было, пришел Аверьянов, зарплату не
платили, а здесь предложили нормальные деньги с задачей - выйти
в первую лигу. Я так подумал и решил, что лучше с деньгами в первую
выходить, чем без денег во вторую вылетать.
- Как перелеты переносили?
- Перелеты-то ладно. Там последняя поездка была в Благовещенск -
32 часа на поезде. Вот это - да. Причем мы уже выход в первую лигу
оформили, игра ничего не решала, я ехать, конечно, не хотел, но
тренер Антихович настоял. Помню, проснулся в поезде и не пойму -
стоит корабль с пушкой и фигвам на другой стороне. Думаю: куда приехал?
В итоге проиграли, а меня даже на поле не выпустили. Интересная
поездка.
- В старом интервью Сергея Кирьякова наткнулся на рассказ о вашем
коротком визите в Гамбург: «Я поселил Мамедова в небольшой гостинице
рядом с тренировочной базой, а сейчас вы застали нас в магазине:
мы покупаем Рамизу куртку, так как свою он порвал в аэропорту».
Чем еще занимались в Германии?
- В «Гамбурге» я был на просмотре после Тулы. Потренировался два
дня, в двусторонках играл против Энтони Йебоа, но потом они уехали
на выездную игру, а я остался. Чего, спрашивается, приглашали? Я
взял и полетел в Рим к Диме Аленичеву. Посмотрел на Олимпийском
стадионе римское дерби, потом к нам присоединились Головской и Коновалов
- ну, и отдохнули в Риме недельку.
- Правда, что вы могли снять руль с рулевой колонки прямо во время
езды? Это вот вы зачем делали?
- Это было в Туле на восьмерке. Там руль легко отстегивался - люди
обычно панели снимали, чтоб не украли, а я с рулем домой шел, чтоб
машину не увели. Ехал как-то с ребятами, решил показать, как руль
снимается, а тут гаишник тормозит. Я руль обратно вставить не успел
и бросил его в сторону. Гаишник подходит, просит документы, потом
присматривается: а вместо руля труба просто торчит: «Чего это? А
как ездите?» - «Да вот так и езжу». Ну что могу поделать, если не
успел руль вставить - там два штыря просто было, так что ставить
на место чуть труднее, чем снимать. Не буду же я при гаишнике руль
надевать.