ВЯЧЕСЛАВ КОЛОСКОВ: ЗНАЛ, ЧТО РОССИЯ ПОЛУЧИТ ЧЕМПИОНАТ
МИРА
sports.ru
В высших футбольных кругах всего мира этого всегда
подтянутого, не по годам стройного и непременно корректного в общении
человека называют не иначе как «доктор». А вот в России еще в годы
его руководства отечественным футболом за ним закрепилось кем-то
брошенное словечко «непотопляемый». К последнему определению почетный
президент РФС Вячеслав Иванович Колосков, которому недавно исполнилось
70, относится философски: «Раз не могут потопить, значит, хорошо
плаваю».
Не те люди...
- Вячеслав Иванович, теперь вас и в России друзья доктором называют?
- Есть такое. Закрепилось в кругу друзей: «А доктор будет, доктор
придет, а что доктор сказал?». Так и говорят. Что касается УЕФА
и ФИФА, то там меня с первых дней стали так величать, поскольку
я кандидат наук, а кандидатская степень в Европе - это уже доктор.
Звучит почетно и правильно. А когда стал профессором, меня в первое
время вообще звали доктор-профессор Колосков. Президенту УЕФА Леннарту
Юханссону это очень нравилось. Но потом я объяснил, что мне, мол,
и одного доктора вполне достаточно.
- Сейчас вы уже не действующий, а почетный член исполкома ФИФА и
УЕФА. Отношение к вам со стороны руководства международных организаций
со временем как-то изменилось?
- Нет, конечно. Со многими людьми отношения выстраивались на протяжении
двадцати пяти и более лет. Меня по-прежнему замечают и привечают.
Когда на последнем конгрессе ФИФА в Цюрихе проходил на свое место
почетных членов мимо бывшего президента международной федерации
Жоао Авеланжа, уважение к которому огромно во всем мире, он поднялся
и обнял меня. Это было на глазах у всего конгресса. Очень приятно
почувствовать подобное уважение.
- Атмосфера в футбольных коридорах власти сейчас накалена, многие
важные персоны обвинены в коррупции. Что происходит?
- Когда я пришел в 1979 году в исполком ФИФА, там царила другая
атмосфера, поскольку были другие люди. Они и в своих государствах
занимали серьезные посты. Гарри Кэвен - крупнейший профсоюзный работник
из Северной Ирландии, Херманн Нойбергер из ФРГ - один из известных
военачальников в свое время, Гильермо Каньедо из Мексики - магнат,
владелец газет, журналов, телекомпаний, Абдель Азиз Мустафа из Египта
- боевой генерал. Это сильнейшая кампания, у которых на уме было
только одно - работа. И олимпийский принцип: прежде всего отстаивать
интересы не своей страны, а мирового футбола. То есть быть нейтральным.
А сейчас пришли люди, которые стоят на страже интересов конфедераций,
их делегировавших. Жоао Авеланж был признанным авторитетом. А Зепп
Блаттер стал как бы равным среди равных. Когда я оказался в ФИФА,
он сначала был техническим директором, потом - генсеком, президентом.
Конечно, все его воспринимали уважительно применительно к рангу,
уму и умению сплотить коллектив. Тем не менее начались споры по
мелочам. Какие-то перепалки. А когда пошли миллиардные контракты,
соблазнов стало еще больше.
- Но ведь и сейчас в ФИФА высшие посты занимают отнюдь не бессребреники.
- Согласен, люди состоятельные, но у них нет общественно-политического
ранга, какой был у их предшественников. И вот пример - попадается
человек на продаже каких-то билетов на чемпионат мира. Да, его спровоцировали
журналисты, но ведь раньше такое было невозможно. Ну кто мог прийти
к Каньедо и спросить, не продаст ли билетик? Или такой вариант:
мы вам отдадим на выборах свой голос, а вы нам постройте какой-то
там стадион и пару полей... Я думаю, что Блаттер очень грамотно
среагировал на все эти разоблачения. Во-первых, оперативно расследовал
сигналы о коррупционной деятельности. Во-вторых, убрал источник
возможных нарушений - принцип избрания страны-организатора. Когда
существует узкий круг, всегда есть желание и возможность заинтересованным
сторонам договориться. Мы же прекрасно понимаем, что была договоренность
между Катаром и Испанией, а также южно-американскими федерациями.
А вот теперь страну-организатора будут избирать 208 ассоциаций -
членов ФИФА.
- Но среди такой массы «намутить» можно еще сильнее.
- А как? Скупать голоса? Это же надо сто с лишним человек на свою
сторону сманить. Другое дело, что может появиться еще большая политизированность
выборов. Влияние отдельного государства в целом на мировоззрение,
на умы тех, кто будет представлять конкретную страну на голосовании.
- Представьте, что эти 208 ассоциаций голосовали бы уже сейчас.
Был бы у России шанс получить чемпионат мира-2018?
- Не думаю... Не все к России относятся, мягко говоря, с большой
любовью.
Я предложил Мутко два варианта
- Трудно было пробить заявку России? Многие ведь вообще не верили,
что это может произойти. А за рубежом до сих пор пишут, что Катар
и Россия купили себе чемпионат.
- Про Катар ничего сказать не могу, а по поводу покупки Россией
- полная глупость. Я, кстати, тоже ничего не продавал и не покупал.
Но активное участие в работе по продвижению заявки принимал, входил
в группу людей, у которых не было ни власти, ни денег. Я работал
в паре с главой заявочного комитета Алексеем Сорокиным. Объездили
весь мир. Лично встретился со всеми двадцатью двумя членами исполкома
ФИФА. Заявка у нас была действительно очень хорошая по своей структуре,
очень реалистичная. Все документально подтверждено и профинансировано.
Правительство страны проводило конкретные решения, принимало членов
исполкома ФИФА по их просьбе. Причем с некоторыми заранее было ясно,
что они за нас голосовать не будут, тем не менее мы выслушивали
их доводы, аргументы. Наши дипломаты работали очень синхронно, грамотно
и бескорыстно. Спокойно и аргументировано.
- О том, что Россия и Катар примут чемпионаты мира, некоторые зарубежные
СМИ узнали за несколько минут до того, как Зепп Блаттер вскрыл официальные
конверты. Вам это не кажется странным?
- Значит, была какая-то утечка информации.
- Такое действительно случается?
- Когда Сочи избирали хозяйкой игр, я тоже узнал о победе российской
заявки раньше официального объявления итогов голосования. Мне один
знающий человек так и сказал: доктор, все в порядке. Ему я не мог
не поверить. С другой стороны, я же еще за два с половиной месяца
до голосования сказал в одном из интервью, что мы наберем двенадцать
голосов. И нам бы этого хватило. А набрали тринадцать.
- Не боялись, что кто-то в последний момент отдаст голос другой
стране?
- Я же всех этих людей проехал. И знал, что меня никто из них не
обманет. Кто отдаст голос России, а кто - нет. Один человек мне,
к примеру, честно сказал: на первом этапе будем голосовать за Испанию.
Тоже не обманывал. Был и такой вариант: я вас поддержу, но только
в третьем туре. Если он состоится.
- А как получилось, что вы вообще попали в круг людей, которые работали
на победу России? Вроде бы поначалу ваша фамилия в списках не значилась?
- Сначала у меня состоялся разговор с Алексеем Сорокиным. Он высказал
заинтересованность в нашей совместной работе. Я ему ответил, что
мне нужны какие-то полномочия и гарантии, чтобы я мог ездить и разговаривать
с людьми, потому что сегодня Колосков в России - всего лишь почетный
президент РФС. На каком основании я буду вести разговоры с людьми,
какое отношение имею к заявке? Тогда мне позвонил министр спорта
Виталий Мутко, приехал, и мы разговаривали в моем рабочем кабинете.
Я ему сказал, что есть два варианта: первый - я не вмешиваюсь ни
в какие дела, никуда не выезжаю, просто консультирую, подсказываю
ходы. Второй вариант - вы меня берете на официальную работу, даете
какой-то определенный статус, и тогда я во всем принимаю самое активное
участие. Мутко сказал: нас интересует второй вариант. Так я стал
специальным советником заявочного комитета, бывал на всех официальных
заседаниях в Белом доме, которыми руководил Игорь Шувалов как председатель
комитета поддержки заявочного комитета.
- Каких нагрузок оказалось больше - моральных или физических?
- Особого морально-психологического давления я не ощутил. Отработав
столько лет в футбольных структурах, я откровенно желал, чтобы моя
активная карьера завершилась именно таким подарком нашей стране.
В основном были большие физические нагрузки. В Южной Америке однажды
за три дня побывали сразу в трех странах - в Бразилии, Парагвае
и Аргентине. Сначала прилетели в Аргентину и в этот же день встретились
с президентом и генсеком национальной федерации, провели презентации.
Потом на частном самолете - в Парагвай. А самолетик такой, что я,
честно говоря, во второй раз в него никогда бы не сел. В Парагвае
была большая встреча, на которой меня наградили медалью - высшим
орденом КОНМЕБОЛ, южноамериканской конфедерации, за заслуги в развитии
мирового футбола. Орден на цепи - прямо как у мэра Москвы. Утром
следующего дня - уже в Бразилии. Провели переговоры и полетели дальше.
Климат меняется, жара, специфические самолеты, не самые комфортные
аэропорты...
Фурсенко вернул привилегии
- Жизнь часто испытывала ваш характер на прочность?
- Нередко, поэтому удары судьбы научился держать. Воспитывался в
послевоенной среде. Довольно объективной и бескомпромиссной. Родился
в Измайлове, кругом - уличная шпана. Так что по молодости лет чего
только ни творили. Но характер закалялся. Воспитывались чувство
справедливости, интуиция и быстрота реакции на разные, порой непредвиденные
ситуации. У нас в Измайлове было несколько дворов и своя футбольная
команда. Мне семь лет, а рядом - пятнадцати- или семнадцатилетний
парень. Как тут без характера устоять? В армии попал в спортивную
роту. Там стал формироваться как лидер. Единственный из роты бегал
на лыжах под первый разряд, играл в хоккей с мячом, гандбол. Институт
физкультуры окончил с отличием, с красным дипломом.
Единственный из группы был сразу приглашен преподавать на кафедру
футбола и хоккея. А работа в хоккее с такими мэтрами, как Тарасов,
Чернышев, Тихонов, Юрзинов? Попробуй с Тарасовым не найти компромисс?!
Но я научился это делать. А в футболе? Лобановский, Бесков... Тоже
не подарки. А сколько раз был вынужден выступать на коллегиях спорткомитета,
находить аргументы в спорах, отстаивать свою точку зрения, хотя
желание снять меня с работы возникало не раз. Но, видимо, говорил
я убедительно.
- На Виталия Мутко, которого поставили вместо вас во главе РФС,
зла не держите?
- Не хочу ворошить эту историю. Его кандидатура была навязана сверху,
тут и отношения были другими. Но при всем том мы с ним договорились
в 2005 году в Кремле о принципах нашего взаимодействия, согласовали
текст положения о почетном президенте РФС. О функциях, роли, привилегиях...
Потом наши договоренности стали нарушаться, что с моей стороны вызвало
отрицательную реакцию. Не более того.
- Сейчас ваши привилегии восстановлены?
- Сергей Фурсенко все вернул. Более того, у меня есть конкретные
задания от президента РФС: я работаю над концепцией подготовки сборной
команды к 2018 году.
- О чем идет речь?
- Есть же поручение правительства страны о концепции подготовки
сборной команды к финальному турниру чемпионата мира 2018 года.
И я, как опытный человек, проработавший не один десяток программ,
в это дело включился. То, что было уже написано, не годится, потому
что поручение было конкретное: подготовка сборной команды. В том
числе научное, финансовое, материально-техническое обеспечение...
Каким образом формировать национальную команду, осуществлять контроль
за подготовкой футболистов, за их продвижением? Помните, что получилось
с командой Игоря Колыванова? В 2006 году были чемпионами Европы
среди юношей, а где сейчас эти ребята? Все куда-то расползлись.
Хотя человек пять-шесть действительно могли бы претендовать на место
в национальной сборной. Идея состоит в том, чтобы определить круг
человек в тридцать. За каждым установить персональный присмотр,
наладить контакт с тренером, с агентом, если таковой есть, с родителями.
Чтобы ни одна звездочка не потерялась.
- И с какого возраста?
- С 15-летнего. Как только начинаются официальные соревнования и
видно, что у парня есть потенциал, он должен попадать в эту обойму.
Потому что через семь лет ему уже будет минимум 22. Выделяются должности
тренеров-селекционеров в регионы и межрегиональные объединения,
будут созданы спортивные центры по подготовке не только спортсменов,
но и преподавателей. Формируются научные комплексные бригады, которые
будут заниматься изучением технико-тактических, психологических,
функциональных и прочих параметров.
Ни долгов, ни врагов
- Как вам удается поддерживать столь завидную физическую форму?
- В основном ходьбой. Распорядок дня в принципе таков: утром гимнастика
минут на 10--20, в зависимости от настроения. Еду на работу. Каждый
день, кроме пятницы. Работой особенно не загружен. Выполняю поручения
Олимпийского комитета России, ФИФА, поскольку я занят в комитете
клубного чемпионата мира. Есть поручения РФС. Хожу на футбол. Вечером
- на прогулку. В будний день прохожу три километра, в субботу и
воскресенье - от семи до десяти. Зимой иногда играю в хоккей. Если
не занят. Никакого специального режима, в том числе питания, нет.
Не переедаю, не ем ничего жареного, жирного, колбасу с сосисками...
Не курю. У нас это и в семье не было принято.
Коньяк не пью никогда. Ну если уж совсем ничего нет, тогда немного
можно. А так - виски, чуть-чуть водки. Принцип такой - каждый день
где-то от 70 до 100 г, когда прихожу домой после прогулки. По две-три
рюмочки по 30 г. В субботу и воскресенье - перед обедом две-три
рюмочки, перед ужином - то же самое. Не больше. Все, что можно было
выпить, я в свое время уже выпил.
- Когда?
- Когда работал в хоккее и футболе. Кроме того, часто приходилось
участвовать в застольях, придя в УЕФА. Там я попал в близкое окружение
президента Леннарта Юханссона, который любил спиртное. То есть мы
с ним 0,75 вдвоем спокойно выпивали после ужина. Но это так, к слову...
Главное - надо сохранять оптимизм по жизни. Просыпаешься и знаешь:
у тебя нет врагов, нет долгов, нет непреодолимых препятствий. Вот
это состояние психологической уравновешенности и создает общий благоприятный
фон. Два раза в год в марте и октябре--ноябре прохожу медицинское
обследование - сдаю кровь. По полной программе. Если находятся какие-то
отклонения, проверяюсь дальше у специалистов.
- От кого было самое неожиданное поздравление на юбилей?
- От Романа Аркадьевича Абрамовича. Мы с ним, правда, давно знакомы,
вместе работали. Но поздравление пришло одним из первых. Было приятно.
Утром в день рождения проснулся, лежу и пытаюсь понять, каковы новые
ощущения на восьмом десятке. Да нет, вроде ничего не изменилось.
Выходит, не зря прожил 70 лет. С пользой для семьи и для общества.
Вырастил и воспитал двоих сыновей, растут внуки и внучки. Так себе
честно и сказал: молодец!
