Он еще не стар - тем удивительнее, что о "Спартаке"
60-х кроме него могут рассказать только Логофет да Осянин. Больше
из знаменитых игроков никого не осталось, спартаковцы тех лет отчего-то
уходили рано. Даже старшее поколение держится бодрее: живы Симонян,
Парамонов, Крутиков, Исаев, Ильин...
- Сейчас я вам кое-что покажу, - с порога повел нас к телевизору
Валерий Леонидович. - Ребята с ТВ недавно подарили диск - переписали
древнюю кассету из архива Мосфильмофонда. Наверное, кто-то из торгпредства
заснял на любительскую камеру, когда "Спартак" во Франции
играл с "Бордо" и "Лионом". Всего три минуты,
нарезка моментов - но что я там с защитниками делаю! Поразительно!
- Был в ваши времена защитник, которого не пройти?
- Юра Истомин из ЦСКА, очень быстрый парень. Но меня-то звали "электричкой".
Тридцать метров пробегал за 2,9. Стартовая скорость была потрясающая.
Логофет говорил: "Ни у кого такой не видел". А Генка,
между прочим, против Гарринчи играл. Я хоть не выдающийся футболист,
зато играл в выдающейся команде. Меня окружали такие люди, что сколько
лет был в "Спартаке" - столько и учился. У Нетто, Крутикова,
Хусаинова, Севидова...
- Хусаинова и Севидова в прошлом году похоронили.
- Умерли с интервалом в шесть дней. А потом за неделю два вратаря
- Ивакин и Маслаченко. Оба не пили, не курили, - тюк, и нету...
Да многие могли пожить. Вот был у нас в "Спартаке" Леонард
Адамов. В состав не проходил, отправился в минское "Динамо".
Там раскрылся, играл здорово. Но выбросился из окна. Нашли на козырьке
магазина.
- Мы даже знаем почему.
- Для нашего поколения секрета не было - его жена ушла к Саше Прохорову,
вратарю. У Миши Булгакова судьба один в один. Прыгнул в окно, и
с концами. Толя Солдатов и Володя Лисицын повесились. Слава Амбарцумян
вышел в булочную, машина сбила у подъезда. Девять часов лежал на
улице. Думали, пьяный и пьяный, пока кто-то с собачкой не вышел.
Скончался в больнице не от удара, а от пневмонии. Володю Редина
сын поколотил. Пришел в поликлинику за помощью и в коридоре умер.
Вася Калинов пропал без вести. Володю Поликарпова омоновцы до смерти
забили ногами. Валера Воронин попрошайничал на Автозаводской - кто
даст, кто не даст, кто пива плеснет. Опустился страшно. А спортобщество,
которому посвятил жизнь, от человека отказалось. Как отказался сейчас
от меня "Спартак"...
- ???
- Да мне не нужны их деньги, пропади они пропадом, - задевает другое.
Ветеранская команда "Спартака" отыграла матч, привезла
20 тысяч долларов. Хоть бы кто сказал: "Ребята, еще живы спартаковские
старики, давайте по 100 долларов сбросимся". Мы-то скидывались
по 10 рублей, по 20. Шапку набирали - и через Ловчева передавали
Дементьеву, Ильину, Исаеву, Ивакину, которые на поле выйти уже не
могли. А вот это поколение, помоложе, гнилое. Иначе не назову. Я-то
обойдусь, а Юру Фалина, Лешу Корнеева, Валеру Дикарева, того же
Амбарцумяна хоронить было не на что. Коля Осянин ходит в рваных
джинсах...
- Пенсию от "Спартака" получаете?
- Егорович лет пять назад пришел к Федуну подписывать бумаги на
пенсию: "Вот Рейнгольд, чемпион Союза, обладатель Кубка".
И услышал: "Такого футболиста не знаю!" Я через газеты
ответил: "Был футболистом, им и умру. А вы хозяином "Спартака"
никогда не будете, только менеджером".
- Реакция последовала?
- По телефону мне стали угрожать. Я послал их в одно место. Вроде
оставили в покое. Как-то Газзаева встретил, он еще в ЦСКА работал.
"Тебе "Спартак" что-нибудь платит?" - "Нет".
Он оторопел. У нас, говорит, всякому, отыгравшему за клуб пять лет,
положена пенсия.
- У вас немецкие корни?
- То ли немецкие, то ли еврейские. Юрка Севидов шутил, что папа
мой, немец, дошел от Берлина до Москвы и обратно.
- В советские времена фамилия проблем не доставляла?
- Как-то пришел в Лужники Кириленко, член Политбюро. Услышал: "Что
это за фамилия такая - Рейнгольд?" Старостина на следующий
день вызвали в ЦК - а он ответил: "Рейнгольд хороший игрок,
народ его принял". Суслов поддержал Николая Петровича. Вопрос
закрылся. Помню, в Кельне играли - так мою фамилию объявили, и целая
трибуна встала. Аплодировали.
- Трибуна вставала, когда вы забили невероятный гол тбилисскому
"Динамо".
- Мне через год 70, а кажется - будто вчера было. Счет 1:1, минуты
до конца. Симонян кричит: "Выходи". И тут понимаю, что
бутсы забыл в раздевалке. Елки-палки! Лечу туда - а тетка, которая
за ключи отвечала, чай пьет в раздевалке тбилисского "Динамо".
Ору: "Тетя Маруся!" Ковыляет: "Ой, сынок, сейчас..."
Еще шнурок порвался, а новый вставлять - целая история. Рваный кое-как
перекрутил - а уже Дементьев навстречу: "Ты куда испарился?!
Старостин ругается..." Выбегаю на поле, первый раз касаюсь
мяча, вижу - Котрикадзе вышел из ворот. И с подъема, издали приложился
от души. Под самую крестовину мяч клюнул. Лужники ревели!
- Из чемпионского сезона-1962 что особенно врезалось в память?
- Начали жутко. В июле едем в Ташкент. Из Москвы нагоняет телеграмма
от профсоюзов. Никита Палыч ее на установке зачитал: "В случае
неудачи сняты с работы Старостин и Симонян". А хитрые узбеки
назначили игру на дневное время - там 50 градусов жары. Да поселили
в гостинице на солнечную сторону. По пять человек в номер. Только
успевали в мокрые простыни заворачиваться. В первом тайме быстро
получили два гола. Толю Коршунова "скорая" увезла - солнечный
удар. В перерыве стоим под ледяной водой, Симонян говорит Старостину:
"Что им рассказывать? Пойдем отсюда". Развернулись и ушли.
Тогда Крутиков рукава закатал: "Мужики, нельзя сдаваться! Проиграем,
так с музыкой!" Вышли мы и разорвали "Пахтакор".
На злости сыграли. Гиля Хусаинов два забил, я - один. После этого
началась беспроигрышная серия. И стали чемпионами.
- Годы спустя, уже в "Шиннике", вы продали игру тому же
"Пахтакору".
- Не продали, а отдали. Нам все равно было - а им выходить в класс
"А". Абдураимов подошел: "Ребята, помогите. Премиальные,
как за победу мы вам заплатим".
- В "Спартаке" такого не было?
- 1966 год, Севидова посадили, Старостина и Симоняна сняли. Гуляев
"Спартак" тренировал. Играем в Баку - кто побеждает, тот
становится бронзовым призером. Мы с Осяниным смотрим с трибуны -
Маслак, Дикарев и Корнеев чудеса творят. По-моему, они игру сплавили.
Но говорить им не стал.
- А может, Гуляева плавили? Логофет, например, считал его человеком
не выдающегося ума...
- Просто Генка обозлился, что его в 34 года на лавку усадили. Гуляев
и у Якушина, и у Бескова был вторым тренером. За что-то же его брали?
Может, в футбольных нюансах не шибко разбирался - но человек вежливый,
культурный. И все по науке. Хотя однажды подставил меня.
- Где?
- В Одессе. Сидим на лавочке у гостиницы - ждем автобус, чтоб ехать
на тренировку. Гуляев ворчит: "Что расселись? В "квадрат"
поиграйте". Вот мы и поиграли. Да так, что мяч после моего
касания срикошетил в витражное стекло.
- Разбилось?
- Вдребезги. Через несколько секунд вокруг никого. Все по номерам
разбежались. И Гуляев первым. А ко мне уж администратор несется:
"Придется оплатить". - "Сколько?" Когда назвали
сумму, я за голову схватился: "Полгода в футбол надо играть,
чтобы на вашу витрину заработать!" Гуляев откуда-то сверху,
с балкона гнусавит: "Валер, ничего не попишешь". А с нами
на матчи ездил представитель МГС "Спартак". Логофет к
нему: "Вы же видели, Рейнгольд не виноват. Почему он платить
должен, если тренер заставил нас под окнами играть?" Тот призадумался,
потом в автобусе подсаживается: "Если выиграете, а ты еще и
забьешь - "Спартак" возместит расходы".
- Приободрились?
- Конечно. Ребят прошу: "Играйте на меня, забить позарез нужно".
- "О чем разговор". А игра тягучая, без моментов. Единственный
шанс возник после удара Амбарцумяна. Мяч от штанги начал опускаться
за линию ворот. Его и трогать не имело смысла - однако я рванул
на добивание. В голове сидит: "Сейчас вколочу - и сетка порвется".
Но вместо этого вынес его из пустых ворот в сторону табло. Одесские
защитники от смеха рухнули. Славка орет: "Ты что натворил?!"
- Хеппи-энда не вышло?
- 0:0 закончили. Но стекло "Спартак" все равно оплатил...
А с "Торпедо" вообще уникальная была история. Мы с Севидовым
вываливаемся на защитника, тот пятится. Отдал бы я мяч - Юрка закатил
бы в пустые. А я жахнул на силу, как любил. Мяч вместо ворот летит
на первый ярус - а там тетка с коробом, мороженым торгует. Сшибает
ее, мороженое рассыпается. Юрка на меня смотрит: "Ну ты и дурак..."
* * *
- На выезде из игроков "Спартака" в люксе жил лишь Нетто?
- Да. Как-то в Алма-Ате меня с ним поселили. Нетто говорит Николаю
Петровичу: "Пусть Рейнгольд со мной живет. Нечего ему с молодыми
в карты дуться. Я его к матчу подготовлю как надо". И мне на
полном серьезе заявляет: "Только во Внукове тебя отпущу".
- "Да вы что?" Я с Нетто на "вы" был. - "Все,
Валер, даже не суйся. Сейчас сметанки в буфете возьмем, кроссвордик
порешаем, книжку почитаем". Два дня меня воспитывал. И вот
игра. Забиваю на 10-й минуте, мы 1:0 побеждаем. Ну, думаю, хоть
теперь удастся расслабиться. Говорю в гостинице: "Спасибо,
Игорь Александрович, я к ребятам". Тот качает головой: "Я
же предупредил - до Внукова!". А из Москвы ему звонит жена,
знаменитая актриса Ольга Яковлева. Как сыграли? Кто забил? Нетто
отвечает: "Вон, баранчик на кровати лежит - он и забил".
- Вы карты любили?
- Преферанс. Обычно вчетвером садились за стол - Логофет, Севидов,
Фалин и я. Это не "дурачок", здесь мозги включать надо.
Полгода осваивался, спуская всю зарплату. Но отступать не собирался.
Характер! Сказал Севидову: "Ничего, пройдет время - и уже вы
будете зарплату мне отдавать". Потом действительно начал выигрывать.
Иногда полторы тысячи набегало. Большие деньги, учитывая, что зарплата
в "Спартаке" была 190 рублей. Червонец доплачивали как
мастеру спорта плюс премиальные за победу - 75 рублей 80 копеек.
- Многие сомневались, что у Нетто с Яковлевой сложится?
- Севидов сразу сказал: "Вот бросит Игорь футбол, а она бросит
Игоря". Была никем - деревенская девчонка, приехала из провинции
в Щукинское училище. Игорь ей сделал протеже - дай бог. А она ему
стала изменять.
- С Эфросом?
- Да, причем открыто. Просто убила Игоря этим, тот ужасно переживал.
Последние годы у него были проблемы с памятью, тяжелейшее время.
Когда возили Нетто по ветеранским матчам, мучились с ним. Гонорар
за игру у него забирал: "Игорь, отдам в аэропорту". -
"Да-да". Через десять минут подходит: где мои деньги?
Я с ним в номере жил. Говорю: "На афише твоя фамилия. Выйдешь
на поле на две минуты и заменишься под аплодисменты". Нам имена
требовались, чтоб народ приходил. Так его с поля не выгонишь, отказывается:
"Я не уйду". Хоть падает и спотыкается.
- Нетто на вас в молодые годы кричал?
- Еще как! Ильина вообще втоптал в газон. Орал ему: "Губастый,
губастый", - но тот на Нетто внимания не обращал. Мы, молодые,
пришли - а Игорь наш футбол отказывался понимать. Предыдущее поколение
играло через него, - но пока Нетто мяч под себя уберет, все успевают
вернуться. Мы с Севидовым обходились без него: р-раз - и погнали
в контратаку. Я скорость набирал, мне мяч в зону забросят - а там
уж догоняй. Игорь стоит - мяч над его головой летает. Не при деле.
Так во время игры подошел к лавке, размахивая руками перед Старостиным
и Симоняном: "Кого вы набрали?! Одни клоуны!"
- Кто-то и ему резко ответил.
- Это Севидов отличился. Играем с Киевом, приходит в раздевалку
Промыслов, председатель Моссовета: "Необходимо помочь "Торпедо",
землякам. Если Киев побеждаете - каждому по три оклада". Да
вопросов нет, порвем. И вот сыграли в касание с Севидовым, он бежит
- а Нетто ему в спину: "Длинный, пижон, ты куда?" Юрка
остановился, повернулся к Игорю: "Да пошел ты..." Сидим
в перерыве, Нетто волосы чешет: "Я не могу с ними играть, Николай
Петрович! Не могу!" - "Что стряслось?" - "Меня
этот длинный послал..."
- А Старостин?
- "Игорь, это футбольные дела, разберитесь сами". Развернулся
и ушел. С тех пор Нетто орал лишь на меня и Гилю.
- С Хусаиновым дружили?
- Больше - с Севидовым и Логофетом. А с Хусаиновым, когда на проспекте
Вернадского жил, соседями были. Там же и трагедия у Гили случилась.
Он уезжал на тренировку, остановка возле подъезда. Жена Любаша и
трехлетняя дочка открывали окно, махали ему вслед. А тут жена побежала
на кухню, забыв про окно. Ребенок забрался на подоконник - и выпал
с шестого этажа...
- Кто ему сообщил?
- В Тарасовку приехал Андрей Старостин: "Как ему сказать?"
Наконец решился: "Гиля, у тебя трагедия". Мы все рядом
стояли. Уже не до тренировки. А нам вот-вот играть с "Черноморцем"
- но Хусаинов вышел в том матче. Меня, говорит, только игра спасет.
* * *
- Самое долгое собрание в вашей жизни?
- 0:5 проиграли "Торпедо". За первые минуты Севидов три
раза попадает в штангу - а Иванов из-под Нетто нам забивает. И мы
разваливаемся. В перерыве Симонян говорит Нетто: "Так нельзя.
Иванов с тобой что хочет делает". - "Да пошел ты! Команда
дурака валяет, а ты все про Игоря..." И запустил в Симоняна
бутсой.
- Попал?
- В грудь. Через день собрание часа на четыре устроили. Игорь сидел,
плакал. Я поднялся: "Молод я еще, но прошу вас, Никита Палыч,
простите Игоря Александровича..." Простил.
- А за вас в команде заступались?
- Севидов в Ростове выкинул номер. Перед матчем зашел к нам Дементьев:
"Валер, сегодня от обороны играем, ты в запасе". Неожиданно
Юрка насупился: "Тогда и я не выйду". Подумал чуть-чуть
- и добавил: "И вообще мы в московское "Динамо" уходим".
Перепуганный Дементьев побежал за Симоняном. Тот в шоке. Но со Старостиным
пошушукался и объявил, что я в составе. "Другое дело!"
- усмехнулся Севидов. Ростов мы разгромили - 6:1. Гиля четыре мяча
забил, Юрка - два.
- Такую победу грех не отметить.
- Погуляли на славу. Вылет в семь утра, а у нас внутри пожар. До
посадки далеко, я к таксистам: "Шампанское достанете?"
Привезли три бутылки. С Юркой за какой-то будкой быстренько их уговорили.
А до этого он успел со Старостиным перекинуться парой слов. Вернулись
мы в зал ожидания, задремали. Старостин, проходя мимо нас, сказал
Симоняну: "Гляди, как устали ребятки, набегались вчера".
А у Никиты Палыча глаз наметан, сам недавно играть закончил: "Устали?
Да они пьяные в стельку!" Николай Петрович очки протер: "Не
может быть. Я же только что с этой стервой разговаривал..."
- В "Торпедо" Воронин с Посуэло даже в день игры могли
шампанским освежиться. А в "Спартаке"?
- Был в дубле парнишка - Юра Иванов. Неряха невероятный, пиво лупил
будь здоров. Но Старостин его не выгонял - тот был племянником Суслова.
Как-то дядя позвонил Николаю Петровичу, поинтересовался, отчего
Юра давно не появляется в основном составе. И решили выпустить его
на поле. Раньше из Тарасовки на матчи "Спартак" добирался
на электричке...
- Кстати, почему?
- Ехать автобусом - риск. Если на переезде в Мытищах шлагбаум закроют,
стоять будешь долго. Можно на игру опоздать. Поэтому в электричке
администратор выкупал вагон, чтоб нас никто не беспокоил. Выходили
на площади трех вокзалов, там встречал автобус и вез на стадион.
Так вот, мы с Севидовым идем с базы последние. До электрички минут
15. Вдруг на станции видим Иванова, который как ни в чем не бывало
стоит у палатки с двумя кружками разливного пива. Он-то думал, что
вся команда уже на платформе. Севидов сзади подходит, кладет руку
на плечо: "Але, тебе ж играть!" Иванов едва на колени
не бухнулся: "Братцы, не выдавайте. Разомнусь, пропотею и буду
как огурчик. Не подведу".
- Нормально отыграл?
- Вполне. Хоть майку его после разминки можно было выжимать. А еще
Папаев рассказывал, как чудил Калинов. Меня в "Спартаке"
уже не было. Перерыв, все в раздевалке - а Васи нет. "Где Калинов?"
- спрашивает Старостин. "Может, умыться пошел?" - отвечает
кто-то. Такое повторялось игр пять. Потом в каком-то матче "Спартак"
проигрывает, Симонян влетает в раздевалку, хочет Калинову напихать
- а того нет нигде. "Куда он вечно пропадает?" - бурчит
Никита Палыч, открывает дверь в душевую - и замирает.
- Что так?
- Там стоит Калинов и глушит портвейн из горлышка. Тут все поняли,
куда он в перерыве исчезал. Васька шебутной был, пил по-черному.
Потому и не задержался в "Спартаке".
- Правда, что Логофет с Севидовым однажды связали вас на время тихого
часа?
- Было такое. В 1963-м перед полуфиналом Кубка с московским "Динамо"
эмоции переполняли настолько, что я в этот день всех достал. Команда
после обеда отдыхает, а я на месте усидеть не могу. Брожу по базе,
сам завелся - и других завожу. В комнату к Маслаченко заглядываю:
"Эй, обезьяна!" У Володьки руки были ниже колен. Он с
кровати вскакивает, за мной бежит - но куда ему угнаться. Кончилось
тем, что игроки во главе с Логофетом и Севидовым завернули меня
в матрас и простынями привязали к кровати. Лежал так до самой установки,
где уже Старостин дал концерт.
- Какой?
- Симонян проводит установку, затем обращается к Николаю Петровичу:
"Что-нибудь добавите?" - "Разумеется". Встает,
сворачивает газету. А по комнате муха летает. Садится за мной на
оконное стекло. Старостин подкрадывается, ка-а-ак двинет по ней
над моим ухом. Матерился он редко - но красиво, утонченно. А здесь
выдает: "Вот так, б.., сегодня и с "Динамо" будет"!
- По другой версии, он сказал: "У-у, "Динамо" проклятое!"
- Нет, ребята, все было именно так, как я говорю. В Лужниках на
разминке Маслаченко просит: "Побейте посильнее, надо мандраж
унять". Хотя обычно у него нервы как канаты. Кто-то наносит
удар, мяч отскакивает ко мне, и я заряжаю метров с 13. Попадаю Маслаку
в лоб. Кепка слетает, морда красная, глаза на выкате. Вылетает разъяренный
из ворот - и за мной. Чувствую, прибьет. Несусь по беговой дорожке
- Маслаченко не отстает. Зрители хохочут. А Старостин, едва вышедший
к полю, спрашивает у Симоняна: "Почему эти два оболтуса кросс
затеяли, когда остальные с мячами разминаются?"
- Догнал вас Маслаченко?
- Спас меня гонг, означавший окончание разминки. Команды на бровке
с ноги на ногу переминаются, к центру поля пора идти, а судья Лукьянов
говорит: "Не могу вас вывести, пока Рейнгольд у песочной ямы
стоит. Что он там забыл?" Маслак орет: "Иди сюда, не трону".
Я бочком, бочком, пристраиваюсь с краю. Слышу его голос: "Забьешь
"Динамо" - все прощу".
- Забили?
- Нет, но пенальти заработал. Выхожу один на один с Яшиным, пробрасываю
мяч мимо него, и Леве ничего не остается, как снести меня. До штрафной
полметра, а Лукьянов на "точку" показывает. Много лет
спустя на ветеранском банкете его спросили: "Дядя Ваня, как
же ты "левый" пеналь поставил?" - "Да, ошибся.
Но такой был красивый момент..." А я от удара ненадолго сознание
потерял. За воротами приводили в чувство. Оклемался в тот момент,
когда Логофет забивал пенальти. Мяч в воротах, Яшин лежит - а Логофет
говорит с издевочкой: "Тащи, Вася". Лучшему вратарю мира!
Как Лева рассвирепел!
- Что сделал?
- Генка радостный идет, поздравления принимает, а Лева хватает мяч
- и за ним. Лупит с лета в спину, но попадает в затылок Амбарцумяну.
Славка оборачивается: "Лев Иваныч, меня-то за что?" А
ко мне после матча Яшин подошел, обнял: "Валер, прости. Не
болит?" Я был потрясен. Лев Иваныч извиняется перед пацаном,
да еще после такого пенальти! Великий!
* * *
- Севидов вернулся из зоны сломленным человеком?
- Нет. Хоть приговор был жестокий. Он же академика Рябчикова на
своем "форде" лишь поддел капотом. Умер тот не от удара
- у него был порок сердца. Сын Рябчикова выступал на суде: "Севидова
не виню". Но позвонили из Кремля - "осудить по полной".
Президент Академии наук Келдыш на расстреле настаивал. Я своими
ушами слышал. Рябчиков ведь был второй человек в КБ у Королева...
Первые два года в Кировской области Юрке было тяжеловато, но вел
себя достойно. Там сразу надо было забыть, что ты футболист. Вот
Стрельцов повел себя не так, начал выступать - его вмиг угомонили.
- Как?
- Ребра отбили. Иди, жалуйся. А когда пришел в себя - уже оберегали
всем лагерем. Он по-другому, и с ним иначе. Мне, кстати, Стрельцов
рассказывал, ему предлагали: "Если готов играть за московское
"Динамо", завтра свободен". Он ни в какую. А у Севидова
отец тренировал минское "Динамо", сумел вывезти Юрку в
Бобруйск. Там уже проще, вольное поселение.
- Почему на свидания к Севидову не ездили?
- Да кто нам разрешит? Это к Стрельцову пускали, собрался партком
завода - и Вольский пробил целую делегацию. Согласовывали с МВД,
брали автобус.
- Севидов говорил, за время отсидки не получил ни одного письма
из "Спартака".
- Я ему писал. Но как-то нас вызвали на Солянку, в идеологический
отдел ЦК КПСС. Сделали втык за эти письма: "Можете не стараться,
ничего не дойдет". И действительно - ни одно не получил.
- Ловчев вспоминал, как его пытался завербовать КГБ, чтобы следил
за Логофетом. Тот вызывал подозрения - часто менял машины и носил
волчью шубу до пят.
- Шуба и впрямь была знатная. Генка в "Березке" ее прикупил.
Он всегда модником был. В те годы поездки за рубеж для многих были
главным источником дохода. Тяжелоатлеты, включая Юрия Власова, блинами
от штанги приторговывали. Артисты из ансамбля Моисеева и хора Пятницкого
возили с собой "Завтрак туриста". Давились консервами,
экономя крохотные суточные.
- На таможне кого-нибудь ловили?
- Однажды повязали Кавазашвили, Логофета, Ловчева и Ольшанского
с мохеровыми нитками. Анзор вообще их целый чемодан припер. То ли
стукнул кто, то ли московское "Динамо" кинуло подлянку...
- Могли?
- Запросто. Проблема была еще в том, что прилетел "Спартак"
в воскресенье. Старостин оборвал телефоны - и не мог найти человека,
который бы звонком в аэропорт все уладил. В конце концов помогли.
А ребята уже сидели в отделении, к конфискации готовились.
- Кто бил рекорды по количеству привезенных вещей?
- Крутиков. Тащил ковры-паласы, шубы из искусственного меха, плащи...
Помню турнир в Италии с участием "Болоньи", "Атлетико",
"Стяуа" и "Спартака". Испанцев мы по пенальти
шлепнули, в финале вышли на хозяев. Выяснилось, что накануне умер
президент "Болоньи". Моментально отчеканили золотые медали
с его портретом для победителей турнира. Одну из них я выпросил
у организаторов на пару минут.
- Зачем?
- Крутикову показать. "Толя, медаль-то из чистого золота!"
- "Да брось, жетон пионерский..." - отмахнулся он. Но
потом в руках повертел, зубом прикусил и подтвердил - золотая. Смотрю
- глаза загорелись, настрой совсем иной. Я шепнул Логофету: "Крутиков
сегодня зароет Амансию". Это испанец, самый опасный форвард
"Болоньи". Скорость сумасшедшая, одна нога, как у Гарринчи,
короче другой. Опекать такого - мука. И Крутиков испанца сожрал
с потрохами. Выиграли мы 2:0. Между прочим, чемпионская медаль 1962-го
- тоже золотая.
- Да еще именная, как видим.
- Тогда такие вручали. А вот когда в 1969-м "Спартак"
стал чемпионом - ребят наградили обычными жетонами. Никакой гравировки.
- У вас за границей случались ЧП?
- В 1962-м в Финляндии проходил Фестиваль молодежи и студентов.
Добирались на теплоходе. Ильину в Москве один фарцовщик сто долларов
сунул. В Тампере Толя обменял их на финские марки. В банк зашли
толпой, все - в одинаковых костюмах с надписью СССР. Советские спортсмены
внушили кассирше доверие. Она быстро отсчитала деньги, а доллары,
не глядя, положила в ящик. Я и забыл об этом эпизоде. А перед финалом
в разгар установки внезапно открывается дверь, заходит комиссар
полиции, служащий банка и та самая кассирша, которая указывает на
Ильина. И увозят его в участок.
- Доллары оказались фальшивые?
- Да. Толика могли посадить лет на десять. Мало того что с фальшивкой
попался, так еще через границу валюту провез. Выручил "ушастик".
- Кто-кто?
- Так звали комитетчиков, которые входили в состав делегации. Наш,
на счастье Ильина, был спартаковским болельщиком. Отправился в полицию
с ящиком русской водки. У финнов тогда ввели сухой закон, так что
подарок приняли на ура. Комиссар лишь сказал, чтоб Ильина спрятали
на теплоходе, и до отплытия он оттуда нос не показывал.
Еще интересный случай произошел в Австралии со Стрельцовым. Мне
ребята из "Торпедо" рассказывали. Местный миллионер пригласил
команду на виллу. Банкет шикарный, да только выпивку в маленьких
рюмках приносят. Стрельцов, привыкший к граненым стаканам, чертыхается:
"Как они из этих наперстков пьют?" Подзывает официанта,
протягивает деньги и объясняет на пальцах, мол, сгоняй за бутылкой.
Тот не понимает, чего от него хотят. Миллионер, наблюдавший за ними,
решил выяснить, что Стрельцову нужно. Когда понял, о чем речь, расхохотался
и говорит Эдику: "У тебя за спиной кнопка. Жми". Стрельцов
нажимает, стенка раздвигается - а за ней бар, бутылок видимо-невидимо.
У Эдика отвисла челюсть.
* * *
- Симонян говорил, что в раздевалку "Спартака" приходили
Ильинский, Яншин. Наблюдали, как команда готовится к матчу. Не раздражало?
- Абсолютно. Это было ненавязчиво. Люди-то не глупые, все понимали.
С расспросами не лезли, стояли тихонько в сторонке. Потом Старостин
им что-то на ушко говорил, они откланивались - и посторонних в раздевалке
не оставалось. А вот Смоктуновский, Ефремов, Высоцкий, Тихонов,
Даль туда и не стремились. Они нередко поджидали нас у автобуса
на площади трех вокзалов. Когда команда рассаживалась, на задние
ряды проходили и они. На стадионе Старостин выдавал им одноразовые
пропуска, и шли на трибуну.
- Высоцкий же за ЦСКА болел.
- Ну и что? Это ж не наши фанаты-отморозки. Для артистов важнее
общение друг с другом, а кто за кого болеет - не принципиально.
- "Спартак" вы покинули со скандалом?
- Поругался с Симоняном. Проигрывали "Кайрату", он в перерыве
наговорил мне много обидного. Причем не по делу. Я огрызнулся, а
потом его просто послал. Дикарев с Корнеевым стали меня защищать.
Юра Семин тоже что-то сказал. В итоге после возвращения в Москву
всех четверых из команды освободили. Сейчас с Никитой Палычем мы
в отличных отношениях. Он признает, что несправедливо поступил со
мной. Но и я был не прав. Не стоило горячиться.
- Почему, закончив с футболом, устроились таксистом?
- Вкалывать детским тренером за 110 рублей не хотелось. Но месяца
в такси оказалось достаточно, чтоб убедиться - не мое. Там, если
не хочешь в убыток работать, надо забыть о совести, воровать. Я
так не могу. Правда, за рулем отличиться успел, - чуть в Кремль
на такси не заехал.
- Как умудрились?
- Еду с набережной в сторону Манежной площади. Меня вправо прижимают
машины, и въезжаю в ворота. Милиционер с ржавой вышки чуть не упал:
"Куда прешь?!" А взяв права, узнал: "Рейнгольд, ты
к Брежневу собрался?" Из такси я ушел в бригаду строителей-монтажников.
Спартаковские болельщики подсобили. Потом до пенсии был директором
стадиона "Локомотив" в Перове. Главное мое богатство -
семья. С женой уже 48 лет вместе. Две дочери, четыре внука. Младшая
дочь домохозяйка, старшая - полковник Генпрокуратуры. Мужья у них
хорошие, бизнесмены. Джип мне подарили - Toyota RAV 4. А до этого
20 лет на "копейке" отъездил. Нам с супругой этот RAV
4 жизнь недавно спас. Ехали на дачу. Вдруг с обочины поперек дороги
начинает разворачиваться бензовоз с прицепом, заваливается набок
- в миллиметре от меня. Я руль еле выкрутил. На нашей машине убился
бы точно...
